Я поднял руку, останавливая его и указав на машину, сказал: – Сейчас в тебя полетят стрелы, ты под прицелом, как и твои гридни. Десятник поглядел на машину и увидел высунутые стволы карабинов. Не имея понятия, что это за оружие, он тем не менее понял, что он здесь не самый главный. Ругаясь про себя, он вскочил на коня и подав знак, поскакал обратно к городу. Мы подошли к кузову машины и с помощью девушек вытащили оттуда обе палатки. Вес каждой был по 250 кг и нам вчетвером пришлось повозиться. Лопатами расчистили от снега площадку примерно 15 х 15 м и втащили туда первую палатку. Читая инструкцию, сначала развернули брезент по площади и начали забивать колья и устанавливать центральные столбы. К 16 часам собрали первую палатку и начали устанавливать в ней печку. В это время девушки сообщили, что к нам приближается отряд всадников, человек в двадцать. Мы тотчас велели девушкам влезть в кузов и взяться за оружие. Сами же вышли из палатки и стали ждать. Всадники приблизились. Из общего числа выделялись трое, в богатых шубах из бобра, и собольих шапках. Приблизившись, эти трое спешились, причём дружинники окружили палатку и машину и продолжали сидеть в сёдлах. Один из тройки приблизился к нам и, видимо узнав Иманкулова, кивнул ему головой:

Автомобиль ЗИЛ 131

– Здравия вам, господа курсанты! – произнёс он.

– И вам здравия –ответили мы.

– Я боярин Величко –отрекомендовался подошедший, – А это тысяцкий Куфа и боярин Кобыла. С чем пожаловали, дорогие гости и почему не заходите в город? -

Я пригласил всех внутрь палатки, потому что снаружи дул весьма неприятный холодный ветер, да и температура зашкаливала за минус пятнадцать. Мы зашли внутрь, через прихожую и подошли к печке, в которой уже начинали разгораться дрова. Вокруг печки мы заранее поставили с десяток чурбаков, и бояре, и мы, расселись на них.

Я начал говорить: – Мы предупреждали вас, что на вас идут орды монголов, но вы не вняли нам и посчитали опасность не существенной. И вот вы получили то, что предполагалось. Все ваши князья погибли, рязанская земля разорена, десятки тысяч крестьян и горожан убиты или угнаны в плен. Вы ведь помните, что вам говорил Судейкин? -

Бояре, конечно, помнили, и то помнили, как отказывались верить в пророческие слова Судейкина. Эти воспоминания были им видимо очень неприятны и поэтому Куфа произнёс: – Кто старое помянет, тому глаз вон. Да, мы не поверили, да и как было верить? Никто вас не знал и не мог предположить, что у вас есть такая сила. Но раз уж всё так сложилось, то давайте теперь думать вместе. Чем вы можете нам помочь? Кстати, тут нам десятник стражи рассказал кое о чём. Это правда, что это вы заставили Батыя уйти от Рязани? -

– Да, – ответил я. – Более того, хан Батый посетил наш лагерь и даже оставил у нас, до конца своего похода, свою жену и наследника, а также заключил с нами договор о том, что те города, которые мы возьмём под свою защиту, он трогать не будет. С этих городов монголы не станут требовать десятой части всего. Так что вы сами решайте –будете с нами или против нас? А помочь вам, мы можем только тем, что не позволим монголам ещё раз ограбить Рязанское княжество, когда они весной будут возвращаться из похода в свою степь, чтобы отдохнуть и набраться сил для следующего нападения. Ни продуктов, ни оружия, у нас нет. А вот если вы согласитесь с нами дружить, то пусть князь Ингвар Ингваревич, который очень скоро прибудет в Рязань, едет к нам составлять договор и получать разрешение на княжение в Рязани, если это будет угодно нам и жене хана Батыя. А сейчас, мы ожидаем подхода колонны, с которой мы завтра двинемся в Муром, чтобы купить продукты для своих жителей. А как у вас обстоит дело с продуктами? -

Куфа, после некоторого раздумья, глядя на нас исподлобья, сказал – С продуктами туго, но до урожая дотянем. А вот откуда вам известно, что Батый вернётся весной в степь, а не пойдёт разорять другие земли?

– Я же вам говорил, что у нас с Батыем договор. Он сам сообщил, что весной ему необходимо вернуться в степь, чтобы там, на густых травах, подкормить своих лошадей и самим отдохнуть. Не любят монголы жить в городах, а тем более в наших лесах. А вот следующей зимой, он вернётся с новыми силами и будет грабить те земли, которые откажутся от нашей защиты.

– Хорошо – сказал Куфа, – А что будешь требовать ты?

– Я буду требовать только одну десятую от урожая и купеческого оборота. И плату буду требовать от князя. Кроме этого, я считаю, что этот разговор мне следует вести с князем Ингвар Ингваричем. Поэтому нам больше не о чем говорить. Если вы очень нуждаетесь в продуктах, то я могу вам подарить 300 килограмм конины и полсотни лошадей. Куфа тут же встрепенулся и подтвердил:

–За любую помощь будем благодарны. Ладно, получите своё, а пока, извините, нам надо лагерь ставить. Бояре откланялись и вышли из палатки. Мы тоже вышли и наблюдали, как отряд умчался в Рязань. Начали ставить вторую палатку. Мужики, которые обустраивали ближнюю деревню, подошли и спросили:

– Нет ли у нас хлеба? –

Мы с Иманкуловым, пообещали им еды, если они помогут нам поставить вторую палатку. Они помогли и через час палатка стояла. Мы поставили палатки друг против друга, с учётом того, чтобы подъехавшие, продолжили окружение лагеря повозками, типа Вагенбурга, на случай вражеского нападения. В 18 часов 20 минут закончили устройство лагеря и начали варить ужин. Почуяв запах, к лагерю приблизились десятка три оборванных крестьян, женщин и детей. Они стояли на расстоянии 30-40 метров от кухни и терпеливо ждали.

В это время показался наш караван. Через 20 минут колонна подошла к нам и начала разделяться. Из повозок устроили укреплённый лагерь. Коней заперли внутри круга, обеспечив кормом, насыпанным на сани. Около половины восьмого начали раздачу пищи. Оделив всех своих, пригласили местных крестьян. Всем хватило. Крестьяне благодарили и желая нам успеха, уходили к своим землянкам. Часов в девять, подъехал боярин Величко и поинтересовался нашими проблемами. Мы отсчитали ему ровно 50 коней и выдали 200 кг конины. Очень довольный боярин, с десятком дружинников, покинул наш лагерь. Оставив часовых, мы отправились спать в палатку.

На каждую палатку пришлось менее 25 человек. Спали на своих шубах. Печки давали тепло, может не так много, но вполне достаточно, чтобы чувствовать себя удовлетворительно. Поднялись в 7 часов утра. Позавтракали, при этом опять подарив местным немного еды. Собрали палатки и погрузили в машину. В 8 часов мы отъехали и погнали по льду вниз по течению. Через 50 км остановились и подготовили лагерь.

31 декабря. Мы проехали мимо разрушенного Городца Мещерского, (моего родного Касимова), позавчера вечером. Мы, не задерживаясь, проследовали дальше, не обращая внимания на копошившихся на развалинах людей. И нас тоже никто не встречал и не провожал. Все деревни до этого места были разрушены и сожжены. Вот уже дней пять, как тут хозяйничают бывшие жители, восстанавливая свои жилища. Вчера утром, примерно через двадцать км от Касимова, начали попадаться не разорённые деревни. Видимо, после Касимова, монголы свернули на северо-запад и направились к Москве.

Около сотни лошадей нам удалось распродать в пути до Мурома, который уже был заметен на месте нашей последней ночёвки. Сегодня утром мы снялись с лагеря и в 11 часов остановились близ его стен. Мы не стали заходить в город, а разбили лагерь в паре сотен метрах рядом. Несколько человек отправились в город на торг, чтобы

определиться с ценами. Я с Иманкуловым, также пошли туда и направились к кремлю.

Мы были в курсе, что князь Муромский, Юрий Давыдович, пал в битве у Чёрной речки вместе с рязанскими князьями. Возможно, кто-то из бояр Муромских помнит Судейкина с Иманкуловым, которые присутствовали во время проводов рязанских войск на войну с Киевом? Мы подошли к кремлю и перед его воротами были остановлены стражей. Мы потребовали встречи с князем. Однако стражники только посмеялись над нами. Попросили позвать начальника стражи. После препирательств, один из стражников всё-таки пошёл за начальником. Мы прождали минут сорок, пока не подошёл какой-то хмурый тип, в начищенном до блеска, панцире.

– Что вам надо? – спросил он.

– Мы хотим видеть князя Муромского – отвечал Иманкулов.

– Князь Ярослав Юрьевич изволит принимать гонцов из Суздаля.

Вот это, как раз нам и нужно – сказал я. – Мы из Рязани с предложениями о совместных действиях.

– А кто вы такие?

Иманкулов ответил – Мы посланцы великого российского князя, который хочет помочь вам в борьбе против Батыя.

У хмурого лицо прояснилось и на нём появилось выражение неудержимого веселья. Прямо, таки поможете? – спросил он, с издёвкой.

– Поможем- сказал я.– Напрасно ты смеёшься. Потом будешь локти кусать. Мы не врём, пусти нас к князю.

Но хмурый, подозвал стражников и велел им нас отогнать от ворот.

Я крикнул ему: – Ты хоть расскажи про нас, мы сейчас стоим у рязанских ворот лагерем. -

Но хмурый отвернулся и ушёл не оборачиваясь.

– Да идут они куда подальше! – выругался Иманкулов. – Пошли отсюда. Бесполезно взывать к совести людям, у которых спесь застилает глаза! –

И мы пошли к своим. Весь день до вечера, занимались торговлей. Продавали коней и мясо или просто обменивали на зерно и сено. Интересно было, что сёдла стоили дороже лошадей. А сёдел мы привезли с собой около двухсот. Вечером с Иманкуловым, отметили новый год 1973 –й. Выпили бутылку вина, купленную в трактире Мурома. Кстати, новый год у Рязанцев наступит ещё только 1 марта. Этот год у них будет значится, как 6746 год, от сотворения мира. Говорят, что в других городах, новый год наступает в сентябре. Надо с этой неразберихой разобраться.

4 января. Понедельник. С утра продолжали торговать лошадьми и скупать продукты. Мы не участвовали в этой операции, предоставив это нашему доморощенному купцу, Валдаю. У него это получалось гораздо лучше. Наши люди, частично находились в лагере, частично гуляли по городу, за исключением десятка переяславцев, стороживших лошадей. Мы торопились и поэтому Валдай был очень недоволен, так как приходилось продавать лошадей гораздо дешевле номинальной стоимости. Валдай уже несколько раз обратил наше внимание на этот факт, и мы вчера позволили ему не торопиться, рассудив, что, в сущности, у нас достаточно времени.

Сидя в палатке, примерно около 11 часов утра, нам сообщил один из дружинников, что снаружи приехали несколько всадников и спрашивают главного. Мы вышли и увидели вблизи палатки, спешившихся несколько человек, в богатой одежде. Их сопровождали не менее двух десятков гридней, оставшихся на лошадях. Около нас также стали скапливаться наши люди, которые не ушли в город. От приехавших вышел один мужчина, средних лет в богатых одеждах, в шубе, мехом внутрь, расшитой красивыми узорами.

Он представился, как боярин Милята. – А это, бояре князя Ярослава Юрьевича. Донесли нам, что приходили некие мужи и требовали встречи с князем. Кто вы и кого представляете?

Пришлось импровизировать – Мы, господа курсанты Вождёв и Иманкулов, члены «Совета десяти», который представляет собой посланцев государства Россия. Присланы мы, чтобы помочь в борьбе против монголов. Мы уже помогли Рязани отбиться от Батыя и заставили его отказаться от штурма города. Сам Батый, почувствовав нашу силу, убрался из княжества, согласившись не трогать города, которые мы возьмём под свою защиту. В знак того, что он будет выполнять наши требования, у нас, на время его похода, остались в гостях его жена и наследник. Так что, хотите верьте, хотите нет. -

Милята отошёл к своим «коллегам» и тихо начал с ними совещаться. Минуты 4-5 они беседовали, а потом Милята опять подошёл к нам. Тут мы его пригласили в палатку, чтобы не мёрзнуть на ветру. Милята и его сопровождающие, числом 5 человек, зашли в палатку и удивлённо начали озираться. Палатка имела несколько окон из пластика, в которые свободно поступал свет и в палатке было достаточно светло. А печь, которая обогревала внутреннее пространство, выглядела для той эпохи, можно сказать фантастически. Было чему удивляться. Мы расселись на чурбаки, при этом, двое из бояр не стали садиться, всем своим видом показывая отвращение к подобной ситуации, унижающей их достоинство.

Но Милята не погнушался и, усевшись поудобнее, ответил: – Я слышал кое-что о курсантах. Князь Юрий Рязанский, царство ему небесное, сообщал о некоем господине лейтенанте, который рассказывал ему и его боярам сказки о каком-то далёком острове. Но не поверил в то князь, хотя и сомнения запали в его душу. Уж очень малочисленное ваше посольство. Да и видим мы сейчас, что число ваших воинов не увеличилось. Половина ваших людей, да и вы сами, не вооружены ничем, хотя есть у вас странные повозки, которые, как нам доносили, двигаются самостоятельно. Да вот и шатёр этот странен. Но как вы можете напугать монголов своими самодвижущимися телегами? Разве что задавите с десяток человек, пока не подожгут вас или не закидают камнями? Про то, что Рязань монголы не стали дальше штурмовать, а удалились вдруг, не доведя дело до конца, мы узнали недавно. Но вы ли были тому причиной нам не ведомо. Пока ещё ничем вы не прославились и не слышали мы про ваши настоящие подвиги. Однако, если вы чем-то можете нам помочь, то чем именно? И что вы хотите получить взамен?

На это я отвечал: – Если вы подчинитесь «Совету десяти» и изъявите нам свою покорность, то мы можем обещать вам, что хан Батый не тронет Муром. А за это мы возьмём у вас десятую часть с ваших доходов.

Тут Милята усмехнулся и подмигнув своим сопровождающим, поднял осуждающе указательный перст и молвил: – Вот об этом я только что говорил боярам. Вам нужны деньги, и вы распространяете домыслы о своём, якобы, влиянии на монголов. Когда ещё Батый пойдёт на Муром, да и пойдёт ли вообще? А вы пугаете несведущих, своими зловредными предсказаниями и выставляете напоказ странные повозки и сооружения, которые не имеют никакого военного значения, но удивляют своим внешним видом. А сами, даже всех своих людей вооружить не можете и приехали в Муром торговать, как простые купцы. Так что уходите вы отсюда, от греха подальше, пока мы вас шпионами монголов не объявили! Чтобы утром, вас здесь уже не было! – На этом Милята закончил и, не оборачиваясь, вышел из палатки. Следом за ним устремились его сопровождающие. Мы вышли, чтобы посмотреть, как они, вскочив на коней, ускакали в ворота Мурома.

– Да, – сказал я Иманкулову, – Вот так мы и накосячили! Ну и что прикажешь делать? Как помогать людям, которые этой помощи не желают принимать? – Мы велели Валдаю быстрее закругляться. К счастью, все дела были практически закончены. Сравнительно быстро продали последних двадцать лошадей и продолжили закупать зерно. Брали в основном овёс, а также соломенную сечку, но пшеницу тоже прикупили. Каждому из наших людей выдали по золотому динару, чтобы те купили себе лично и для своих домашних какие-нибудь гостинцы.

Слух о необыкновенном богатстве прибывших из Рязани, моментально облетел торг, а затем и город. Золотых монет в Муроме уже год, как никто и близко не видывал. Мы приобрели также немного баранины для своих гостей, мёда, свечей, ковров и ещё чего-то, по мелочи. Ночь провели спокойно и поднявшись ещё затемно, позавтракали и тут же двинулись обратно. Каждая подвода везла примерно по 600 кг груза.

Освободившись от лошадей, в кузове ЗИЛа расположились двенадцать дружинников и две девушки. Кроме них, в кузове везли десять мешков зерна, сложенных у задней стороны кабины. Одна печка топилась в кузове, создавая приятный микроклимат для пассажиров. В нескольких кошелях бренчали 520 гривен, положительного сальдо от торговли, которые мы выручили за лошадей, сёдла, сбрую и мясо, закупив продукты на часть прибыли. Обидно было за несговорчивость Муромских бояр и их непринятие наших предложений. Но было уже понятно, что без основательной трёпки от монголов, ни один князь не согласится на условия, пока ещё малоизвестных, посредников.

Но мы надеемся, что слава о нас уже пошла гулять по Руси через переяславцев, видевших наши способности. Просто, она ещё не покинула пределы Рязанского княжества. Через 4 дня вернулись к Рязани. Остановились на ночлег на том же месте. За время нашего отсутствия, уже были заметны изменения во внешнем виде города и окрестных деревень. Все разрушенные здания разобрали и появились уже новые. Стены заделали временно и теперь они не зияли чёрными, обугленными провалами. Близлежащая от лагеря, деревенька, уже курилась дымками из нескольких землянок.

Их жители, помнящие нас, встречали в полном сборе, с детьми и бабами, человек двадцать. Когда я и Иманкулов подошли к ним, поздороваться, все поклонились нам, сняв шапки. Я по, согласию с Иманкуловым, передали им мешок пшеницы, за что они хором выразили свою благодарность и потащили толпой мешок к себе, видимо для того, чтобы разделить на всех. Через пару часов нашего прибытия, к нам прискакали несколько верховых. Особо выделялся, очень мускулистый, даже через шубу это было заметно, громадного роста, выше метра и девяносто сантиметров, молодой мужчина лет 30-ти. Он легко соскочил с коня и подошёл к нам, неподвижно стоящим у ЗИЛа.

– Евпатий – представился он.

Вот это да! Так это и есть тот самый, легендарный Евпатий Коловрат! Мы, стараясь не выдать своего восхищения, представились тоже.

– С благополучным прибытием! – обратился к нам Коловрат.

– И тебе всего доброго! -отвечали мы.

Перекинувшись несколькими фразами, Коловрат продолжил: – Я, с князем Ингварем Ингваревичем, только на днях прибыли из Чернигова и привели в помощь триста воинов, но оказывается опоздали. С Божьей помощью, Рязань выстояла и, к счастью, моя семья вся в здравии. Тысяцкий рассказал мне о вас и о ваших предложениях. Но что-то я с князем сомневаемся в ваших возможностях, хотя, про разгром монголов я услышал от рязанских защитников, которые видели ночью бой в лагере Батыя. Говорят, что вы, будто бы, можете уговорить монголов не трогать больше Рязань?

– Это правда – отвечал Иманкулов. – И Рязань выстояла не с Божьей, а с нашей помощью. Если вы положитесь на нас, то мы можем вам обещать неприкосновенность Рязани. Но князь должен приехать к нам в Маргелово, у Переяславля, чтобы заручиться нашей поддержкой. И пусть он забудет о своей гордости, если хочет добра своему княжеству. Ещё посмотрим, достоин ли он остаться князем в Рязани. Его поведение будет тому условием. –

Коловрат нахмурился. Видно было, что ему очень не по нраву слова Иманкулова. Но он сдержался. Рассказы дружинников, слышавших о нападении на Батыя, непосредственно от участников этого нападения – переяславцев, многих из которых знали лично, повергли его в смущение. Тем более его поразило то, что переяславцы, руководимые пришельцами, не потеряв ни одного человека раненым, уничтожили тысячу монголов, при помощи чудесного, не виданного до сей поры, оружия. Его также поражало, что мы, совершенно по его понятиям, безоружные и даже, не защищённые хотя бы простой кольчугой, совершенно безбоязненно стоим перед ним и его дружинниками, которые могут по его команде смять эту парочку и затоптать конями, стоит лишь ему подать знак.

– Мы будем ждать князя у себя в ближайшее время – заявил я Коловрату –Там мы и будем решать дальнейшую судьбу Рязани. Коловрат в недоумении и с чувством недоговорённости, сел на коня и поскакал в город.

10 января 1238 года. Воскресенье. В 12 часов дня мы въехали в Маргелово на ЗИЛе. Кстати, мы с этого дня начали считать дни недели по местному календарю. Оказывается, мы попали в прошлое с расхождением в один день и поэтому наши дни недели расходились с местными. Итак, вся колония выбежала на нашу встречу. Мы остановили машину у столовой. Все дружинники вылезли и отправились в казарму.

Народу объявили, что всё нормально и остальные подъедут к вечеру. За мужиков не беспокоились. Их там 35 человек и у 17-ти из них, имеются карабины. Машину быстро разгрузили от мешков, а палатки пришлось подвести к складу, где и избавились от них и от печек. Сгрузили также 10 ковров булгарской работы и поставили машину в бокс.

Быстренько зашли в свою спальню, приняли душ и пошли на обед. После обеда собрались у себя. Я с Иманкуловым рассказали о нашей поездке. О неудаче в Муроме и с неопределённостью в Рязани.

– Ну что же, сказал Судейкин, – Будущее покажет. Затем он, в свою очередь, рассказал о том, что происходило в Маргелово в наше отсутствие.

Оставшиеся были в основном заняты караульной службой. Оба блок поста снабдили печками и теперь в них располагаются по три человека, сменяемые каждые четыре часа. От секретов пока отказались из-за малочисленности, но, проводили патрулирование вдоль дороги на Переяславль и на Борисоглебовск. Ничего особенного не случилось. Приходили погорельцы несколько раз, которым выдавали кое-какую одежду, снятую с убитых ойротов, и кормили. Приезжал воевода из Борисово Глебово, услышавший о присутствии у нас жены Батыя. Хотел что-то выпросить, но его не пустили, объявив, что ханша принимает раз в две недели, по субботам.

То есть следующий приём 16 января. Ханша изредка выходит погулять, и мы велели всем жителям обязательно ей кланяться и выказывать своё уважение. Мальчик занимается с наставником. Судейкин имел беседу с наставником и показал ему карту СССР, а также, самое поразительное, школьный глобус. Этот глобус поразил наставника до глубины души. Он разволновался и никак не мог себе представить Землю круглой.

– Мне кажется, – сказал Судейкин – Он мне не поверил и считает меня великим мистификатором, прибывшим сюда, чтобы вводить в заблуждение. Ведь великий Чингиз хан повелел Батыю дойти до последнего моря, а выходит, что такого места просто не существует, раз Земля круглая. Он сказал, что никогда не скажет об этом Сартаку. Я не стал его переубеждать сразу же, пусть немного подумает, а потом я ещё раз попробую. В посёлке, позавчера родился новый житель, мальчик. Почти все женщины беременные. Учитывая, что большинство переселенцев прибыли в Маргелово в мае, то в феврале – марте следует ждать пика рождаемости. Так что необходимо учитывать расширение посёлка в скором будущем. Ханша Боракчин довольна своим содержанием в тёплой и просторной комнате. Повар готовит ей кушанья по заказу. А в целом, ничего особенного не произошло. Исторические события в основном идут по расписанию.

Я пошёл немного отдохнуть, а Иманкулов в гости к Забуирову, а точнее к Гулбахор.

Около 18 часов в посёлок прибыла колонна возов с продуктами. Опять все жители встречали прибывших. Шум стоял небывалый. Жёны обнимали мужей, а те хватали в охапку детей. Из-за отсутствия склада, всё привезённое зерно, в количестве 24 тонны в мешках по 50 кг распределили частью по всем избам, а также в подвал клуба. Лошадей выпрягли и разместили в конюшне. Теперь у нас осталось 120 лошадей, распределённых в одну длинную конюшню, на всю длину южной стороны лагеря. Лошадям тесновато, к тому же у нас здесь содержатся несколько коров, свиней и баранов. Обязательно придётся всё-таки, конюшни достраивать. После ужина все разошлись по домам.

Дипломатия канонерок.

11 января. Понедельник. После завтрака собрались на совещание. Судейкин: – Ну вот и закончилось благополучно путешествие в Муром. Кони до весны гарантировано обеспечены кормом. У нас тоже нет проблем с продуктами. Очень много копчёного мяса и рыбы, а также мороженой конины. Действует торг в Борисовоглебове и уже имеется небольшой базарчик в Переяславле. Крестьяне выбираются из лесов и начинают обживать сгоревшие деревни. Жизнь потихоньку налаживается. У нас теперь есть все возможности обустроить надёжную охрану Маргелово. Вместе с тем, нам необходимо обеспокоиться расширением посёлка. Что очень важно – детям нужна школа. Мы были вынуждены прервать обучение детей, но теперь у нас есть возможность её возобновить.

К сожалению, клуб занят. Как мы, уже ранее пришли к соглашению, устроим перед сценой зал для приёмов, а также комнату ожидания перед залом. Для этого надо устроить перегородку с дверями. Этим придётся заняться людям Микиша. К субботе, необходимо провести репетицию ритуала приёма просителей у ханши. Опять же, Микишу необходимо срочно изготовить нечто, вроде трона, рассчитанного на четверых. Два места повыше – ханша с Сартаком, два пониже – Юмагас и Судейкин или любой другой из нас, по очереди. Трон застелить коврами. Архипу подобрать людей для изображения почётной стражи. То же Микишу. На будущее – набрать не менее трёх учеников к кузнецу и пару помощников, имеющих уже навык работы в кузнице. Самого кузнеца от военной службы освободить. Найти в округе хорошего плотника, а лучше двух и привлечь его к нам для проведения плотницких работ, чтобы не занимать своих. Плотнику придать учеников из детей эрзя.

Найти поблизости травника-знахаря, умеющего врачевать людей и пригласить его к нам на постоянное место жительства. Я думаю, поручить это Архипу, так как он местный и возможно сам или кто-то из его дружинников знают о таких людях. Всем остальным придётся серьёзно взяться за караульную службу. Распределиться по сменам и пребывать постоянно в их составе. Подготовить также смену из двух человек для несения караульной службы на вышке – посту №1. Некоторое время караул будет нестись с присутствием одного из курсантов, а позже полностью прейдет к Эрзя.

Какие будут вопросы? –

Слово попросил Микиш: – Я давно уже хотел вам сообщить, но как-то не было времени, однако больше тянуть нельзя. Все 8 холостых парней просят разрешить им жениться на восьми наших девушках. Они уже давно этого просят, но я тянул и не разрешал, но в настоящий момент все эти 8 девушек, в положении, и проблема эта требует срочного решения. Ни у кого из этих ребят и девчат нет родителей, и они просят вас быть их посажёнными отцами.

– Вот, тебе и на! – охнул Судейкин. – Учили их, учили, а они нам такую свинью подложили! Что же нам делать –ведь я уже их запланировал в сторожевые на вышку? -

Микиш: – Беременность ещё не видна и даже, будучи беременными, они могут нести дежурство до последнего месяца. Ничего с ними не станется. Но после рождения детей, с ними придётся распрощаться. А это произойдёт в августе-сентябре. Что -нибудь до этого времени придумаем.

– Ну что же, – сказал Судейкин – Так тому и быть! Следующая задача – продолжать вырубку леса вокруг лагеря. Придётся заняться этим самим, в свободное от дежурств время. Мы обсудим это и сообщим о начале работ. А пока все свободны.

Архип и Микиш ушли. Мы остались и продолжили планёрку. – Вождёв, Иманкулов – произвести проверку и, если необходимо, ремонт ЗИЛ 131. Как он выдержал переезд? Зотов, что у нас имеется на складе из канцелярских и учебных пособий для обучения детей?

Зотов ответил: – Есть 4 школьных глобуса, не меньше пятисот перьевых ручек и тысячу перьев к ним, которые в 1972 году уже были никому не нужны. Тетради в линейку и клеточку несколько тысяч. Притом и 12-ти листовые и общие. Сухие чернила и мелки, куча карандашей. Листы ватмана для курсовых работ и бумага для пишущих машинок, в том числе и копировальная. Куча учебных плакатов по химии, физике и другим наукам.

– Вот, вот- заметил Судейкин – Тебе задача – поищи плакат о переработке нефти.

– Сколько у нас ещё горючего? – спросил он у Теплова.

– Всё меньше и меньше – отвечал Теплов – Меньше всего солярки, хотя БМД редко используем. Но много уходит на дизель генератор – до 300 л в месяц. Всего солярки осталось 16 тонн. Если тратить её только на генератор, то хватит на 4- 5 лет. Бензин А72 идёт на АСУ 57, ГАЗ 51, БРДМ и мотор весло в лодке. Нападение на Рязань обошлось нам в полтонны, а с учётом обучения и валки леса, ушла тонна. Короче, осталось А72 – 18 тонн, А76 -19 с половиной тонн. Если всё это будем тратить экономно, то на 5 -6 лет можно растянуть. Ведь запасы рассчитаны на боевые действия полка в течении месяца. Нам очень повезло, что такой склад переехал вместе с нами. Но очень важно, содержать технику в надлежащем состоянии. Нам необходимо постоянно ремонтировать машины и проверять их состояние после каждой поездки. Я считаю, что за каждым из нас надо закрепить по 1-2 единицы транспорта, чтобы ответственный содержал их в порядке. У нас 16 единиц, а нас 10 человек. Но к этому надо приплюсовать ещё два дизель генератора и мотор-вёсла, которых три штуки. Итого 21 единица. -

Как обычно, написали на бумажках наименования единиц и вытянули. Мне достались один САУ 57 с бортовым номером 453 и мотор весло. Однако, кому-то достались БМД и САУ, одновременно, а ещё и мотор-весло, поэтому посчитали, что все три мотора к резиновым лодкам, следует считать за одну единицу и оба дизель-генератора, тоже за единицу. Таким образом, мне досталась САУ и 3 мотора. Я не противился, в самом деле, этими моторами практически не пользуются. Огорчало, что у нас нет запасного погружного, водяного насоса и сколько лет выдержит имеющийся у нас, было не известно. Были несколько обычных водяных насосов, и мы надеемся, что как-то сможем, в случае чего, их приспособить. Дальше Судейкин предложил ввести на территории Маргелово должность дежурного по посёлку, с целью решать все тактические проблемы и для проверки постов караула.

А в течении недели убрать часового с вышки, заменив его эрзянами, а пока назначать по два эрзянина на вышку, вместе с одним из наших, чтобы они набирались опыта. Для дежурного назначать помощниками двух посыльных. Я предложил трёх посыльных. Судейкин согласился. Время дежурства – сутки. Начало дежурства в 18 часов. Место дислокации –клуб, первый этаж. Предусмотреть две койки и закуток для них.

Начинать, я думаю, будем с пятницы. И последнее – сообщил Судейкин – Как мы все знаем, ханша Боракчин христианка. Она изъявила желание посетить ближайший храм. Таковой имеется в Борисово Глебово. Послать кого-нибудь туда и договориться с руководством города о посещении в ближайшее время. Чтобы были приняты все меры предосторожности не только нами, но и городом. На этом собрание закончилось, и мы разошлись.

15 января. Пятница. Около 10 часов утра собрались, для репетиции ритуала приёма великой ханши улуса Джучи. Со всеми почестями и пиететом, пригласили Боракчин, объявив ей смысл репетиции. Она согласилась, не без удовольствия и с Сартаком, спустилась на первый этаж. На сцене установили трон- изделие, типа большого кресла с двумя сиденьями, накрытым яркими персидскими коврами и уложенными подушками для сидения и опирания. Ханшу и Сартака подвели к трону и помогли взобраться на верхний ярус, но не так уж высоко, всего то на метр. Они с удобством расселись там.