25 января. 1238. Понедельник. День начался обычно. Задержались в столовой на пятиминутку. Вопрос стоял очень важный. – Где будем селить прибывающих волонтёров будущего стрелкового батальона? Я внёс предложение:

– Мой склад и склад Забуирова, после извлечения из них практически всего комплекта походного лагеря на 500 человек, опустели наполовину. Давайте объединим эти склады в один, скажем в склад парашютов, а мой склад передать под казарму. Всё-таки склад парашютов наполовину разрушен и восстановлен частично, а мой склад совершенно цел и после небольшого ремонта сможет служить в качестве казармы, для не менее чем полусотни человек. Здание кирпичное, пожаробезопасное. Там есть отопление, освещение и даже вода. Правда унитаз только один, но и так пойдёт, для экстренных случаев. А общий туалет построим на улице. -

– Неплохая идея – согласился Судейкин. – Как думают остальные? Все согласились. – Тогда сегодня же и займёмся. – Микиш, дай Забуирову и Вождёву по 4 человека, пусть они там приготовят всё для переезда.

Выступил дежурный по лагерю, Теплов: – Сегодня под утро, при проверке постов, застал на блок посту №1, тот, что ближний к лагерю, всю смену спящей. Что будем делать?

Судейкин – Смену с поста снять немедленно, заменить на других, это для Микиша и Архипа, а провинившихся привести сюда немедленно. Архип и Микиш вышли.

– Да, – посетовал Судейкин – Вот и первые нарушители. Надо наказать их сурово. А пока что ещё?

Иманкулов – Приближается весна, а у нас много продуктов, подлежащих хранению в холоде. Необходимо построить временное здание с ледником. Натаскать льда с реки и засыпать опилками, которых у нас в избытке. Туда снести все скоропортящиеся продукты.

– Согласен – заметил Судейкин – Запишем в план февраля. Кстати, я вижу, что нам просто необходимо начать планировать предстоящие работы. Предлагаю выбрать постоянного секретаря «Совета десяти» с возложением на него обязанности вести все бумажные дела совета. Поскольку этим уже фактически занимается Вождёв, то давайте назначим его на эту должность официально.

Все восторженно зашумели – Согласны, пусть он командует!

– Вот, и порешили –заключил Судейкин. – Пиши – строительство холодильника. Возьми общую тетрадь и заполняй туда.

Я согласился. Тут в столовую вошли Архип и Микиш, ведущие за собой троих нарушителей. Это оказались двое подчинённых Архипа и один молодой эрзя. Все трое подошли к столу и встали, понурившись.

Судейкин: – Я не буду у вас спрашивать причину, по какой вы нарушили свои обязанности. Вы начнёте оправдываться, называть причины. Я же вам скажу, что мы никаких причин не примем. Из-за вас могли бы погибнуть все мы, именно все. Мы не зря на каждый блок пост ставим по три человека. Как раз для того, чтобы не дать друг другу уснуть в течении всего лишь трёх часов до следующей смены. Если бы вы чувствовали себя плохо или не выспались, вы должны были бы отказаться идти на пост, а вы пошли, то есть посчитали, что сможете выстоять эти три часа. Но вы подвели своих товарищей, родных и близких. Вы подвергли опасности как свои, так и чужие жизни. Вы понимаете, что в это время, когда монголы находятся совсем рядом, сон на посту, который вам доверило общество является преступлением настолько тяжёлым, что за него вас вполне можно казнить? Мы не будем вас сейчас наказывать, я вас отпускаю по домам. Перед обедом мы соберёмся все вместе, и я спрошу у народа – как вас наказать. Как решат жители посёлка, так и поступим. Идите! -

Все трое упали и на колени и хором начали просить прощения. Но Судейкин кивнул Микишу с Архипом и те вытолкали их наружу. – На сегодня, достаточно – объявил Судейкин и мы разошлись. Я, с Забуировым, пошли на свои склады и начали разбираться с остатками своих вещей. По прибытии подмоги, в лице восьмерых дружинников, начали перетаскивать предметы в склад к Забуирову. Предварительно мы велели вытащить все оставшиеся палатки ближе к выходу. Оставались ещё: походный госпиталь – 5-ти секционная палатка на 10 раненых, размером примерно 5 х 17 м, а к ней две палатки для инфекционных больных, размером 6 х6 м. и четыре офицерских палатки 6 х 9 м. Мы решили развернуть все эти палатки тоже.

Пусть стоят пока, на всякий случай. К ним прилагались последние 6 печек. Многие кровати из комплекта уже были использованы в домах жителей посёлка. Слава Богу, что кроватей много – оставалось ещё более 300 штук и их можно ставить в один и два яруса, а при желании и в три. Так что хватит и для пары сотен волонтёров, не время устраивать деревянные нары. До обеда размещали, как можно компактней, парашюты.

Их оставалось около 900 штук, не повреждённых и 60 штук повреждённых. Почти 300 парашютов были проданы. Четверть склада в дальнем углу заполнили парашютами. Вряд ли они уже нам понадобятся. Однако время подошло к обеду, и мы пошли к столовой. Наш маленький плац уже заполнили жители посёлка, вызванные на собрание. Когда подошли последние, Судейкин вышел вперёд и поднял руку, призывая к тишине.

Через минуту он начал говорить: – Маргеловцы, сегодня ночью, дежурный по лагерю обнаружил часовых на блок посту № 1 спящими. В такое время, когда вокруг нас неспокойно, когда наши враги только и ждут, как нас уничтожить, эти трое, потеряв бдительность, а с ней и совесть, подвергли жизнь всего посёлка риску быть перерезанными монголами или рязанцами. Вы должны решить, как с ними поступить, чтобы впредь никто не смог бы поступить подобным образом, чтобы всем была наука.

– А ну ка, выходите! – Все трое вышли и встали перед жителями на колени. У эрзи, а это был молодой парень лет 19-ти, из глаз текли слёзы. Толпа зашумела, переговариваясь. Донеслись призывы – Казнить! Другие кричали – Выгнать из посёлка! Судейкин стоял молча и ждал, когда все выговорятся. Из толпы вышла девушка, видимо подруга эрзи и обняла его за шею, а сама, плача, просила пощадить его.

Несколько минут толпа волновалась, а потом Архип громко объявил: – Пусть господа курсанты решают! Как скажут, так и будет! – Толпа одобрительно зашумела.

Судейкин опять поднял руку, требуя тишины и заявил:

– Мы считаем, что на первый раз не будем строго наказывать провинившихся. Однако оставить их без наказания никак нельзя, чтобы другим было неповадно. А поэтому мы решили, что эти трое с сегодняшнего дня исключаются из числа военнообязанных, как не справившиеся и не годные к воинской службе. На месяц они будут обязаны выполнять в лагере самые тяжёлые работы. В течение дня они будут помогать на кухне выполнять все работы, которые им поручат поварихи. В свободное от столовой время убирать конюшню от навоза. В остальном будут выполнять поручения коменданта лагеря Микиша. Если вы не согласны, то сейчас же можете собираться и уходить из Маргелова. Кто против этого решения? –

Народ согласно зашумел. Наказанные громко благодарили жителей и Судейкина. Парень эрзя радостно обнимал свою подругу. Все разошлись, кто по домам, кто в столовую, как и мы. После обеда я с Забуировым и восемью дружинниками вернулись в свои склады. До самого ужина таскали вещи из моего склада в Забуировский и ставили на предложенные нами места. Закончить не успели и перенесли работу на завтра. Отпустили дружинников и пошли на ужин. В столовой видели наказанных, которые носили дрова и мыли котлы и посуду, после ужина. А мы, курсанты пошли на урок монгольского. В конспекте уже много монгольских слов, как существительных, так и глаголов. Задержался допоздна, заполняя общую тетрадь, разграфил и вписывая в неё запланированные работы. Кстати, Паруш из Рязани сообщал после обеда, что из Коломны прибыл гонец с просьбой назначить нового князя. По слухам, город был захвачен в начале января, полностью разрушен, и сожжён.

В битве под Коломной была разгромлена коалиция суздальского и рязанского князей с незначительным участием новгородцев. При этом погибли рязанский князь Роман Ингваревич – брат Ингваря и сын суздальского князя Всеволод. Как и предполагалось, в битве был убит последний, остававшийся в живых, сын Чингиз хана – Кюлькан, то есть в этом отношении исторические события следовали своим чередом. В настоящее время, по дошедшим до Коломны слухам, была захвачена и сожжена Москва, а все жители истреблены от мала до велика. Монголы же направились к городу Владимиру, разоряя попадающиеся по пути, города и сёла.

Неприятная новость от ханши Боракчин.

26 января. Вторник. Едва закончился завтрак, как к нашему столу приблизился переводчик и объявил нам, что ханша хочет поговорить с нами со всеми. Лучше с утра. Мы переглянулись и согласились. Судейкин велел передать, что мы придём через полчаса. Переводчик удалился, а мы стали решать, стоит ли одевать парадную форму или так пойдёт? Решили не переодеваться. Приглашение немного удивило, но мало ли что? Пошли все вместе, без дежурного. Постучали к ханше и вошли. Ханша с Сартаком

сидели на ковре, но увидев нас, ханша передала сына фрейлинам, и они вышли из комнаты. Остался переводчик. Сесть у ханши было некуда, кроме, как на ковёр, что мы и проделали, рассевшись как попало. Ханша улыбнулась нам и начала говорить. Переводчик почти синхронно переводил.

Боракчин: – Приветствую вас, господа курсанты! Я уже живу среди вас более месяца. У меня накопилось много вопросов. Во- первых- мне удивительно, что вы почти все живёте без женщин. Я не считаю Юлдуз и Юмагас, потому что их вам подарили и, если бы не это, Судейкин и Забуиров так и остались бы холостыми. Уж не монахи ли вы? Может вы дали обет безбрачия и мой приказ князю прислать вам 20 девушек может вас оскорбить? Странно также, что вы совершенно не беспокоитесь о преклонении перед вами. Вы настолько могущественны, а ведёте себя со смердами и простыми воинами, как равные. И между вами я не вижу чинопочитания, хотя я знаю, что Судейкин вроде бы главный у вас? И мне очень бы хотелось вкратце понять, чего вы добиваетесь? Как я вижу, вас не интересуют богатства – золото, кони, женщины и т.п. А что же вас интересует? – На этом ханша приготовилась слушать ответ.

Мы переглянулись и все вместе воззрились на Судейкина, Он огорчённо оглядел нас и, поразмыслив, начал: – Ну, вот! Мне опять отдуваться. – Не надо это переводить! Я отвечу ваше величество. Я среди всех самый старший по возрасту, поэтому я вроде бы, как руководитель, но на самом деле мы все равны. Заверяю вас, мы не монахи! А возможно даже, как раз наоборот, но у нас в будущем, принята моногамия, то есть мы можем иметь только одну жену, хотя желания многих могут и идти с законом в разрез.

Нам очень приятно, что вы проявляете заботу о нас и мы считаем, что ваш приказ князю насчёт 20-ти девушек мы приняли с удовольствием, но вы сами христианка и мы тоже считаем себя таковыми и поэтому, принимая ваш подарок, мы попадаем в затруднительное положение. Мои товарищи ещё молоды и если в этом времени все женятся в раннем возрасте, то у нас принято жениться в 22-25 лет, а то и позже. Но я лично считаю, что вы, в какой-то степени правы. Мы должны ощутить себя на ступень могущественнее местных князей, чтобы в будущем чувствовать себя выше их по положению и нам надо войти в эту роль. Позже мы снова придём к признанию местных обычаев и христианских ценностей, которых будем придерживаться и требовать этого от всего народа, а сейчас мы хотим слегка отойти от этих ограничений.

Я думаю, мы заслужили это право. Возможно, именно это позволит нам вести себя более расковано в среде, как простых людей, так и высокородных. Сейчас это важно и необходимо. Ибо в этом времени нет места равноправию и братству между народами, как этого добиваются в наше время. К этому надо идти долго и упорно, и мы надеемся, что с нашей помощью, мы придём к этому гораздо раньше. Почему мы не стремимся к богатству? Ваши ценности слишком сильно отличаются от наших. Между ними настоящая пропасть. Мы видим, что в этом веке люди стремятся иметь богатство – золото, коней, рабов, слуг, наложниц, а самое главное – власть. Именно за власть идёт самая отчаянная борьба, в которой нет правил. Здесь допускаются любые средства, среди которых убийство своих ближних и даже родных, обман, предательство и т.п.

Мы к такому не привычны. Наша цель – мирное сосуществование с соседями, дружба, любовь к близким, справедливость в отношении всех членов общества, не взирая на должности. И конечно, отсутствие рабства, неравноправия между мужчинами и женщинами, народами разных стран. Каждый должен работать по своим возможностям и получать за это такое вознаграждение, которого хватит на достойную человека, жизнь. Вот это самый главный принцип, которого мы хотим добиваться. Мы хотим, сначала ввести таковое положение хотя бы на Руси, а потом попытаться перенести его в другие страны.

– Понятно – сказала ханша. – А вот мой муж стремится к установлению своей власти в улусе Джучи, чтобы властвовать над всеми своими подчинёнными. Однако для этого ему понадобится очень много золота и других ценностей, чтобы содержать армию, достаточную для отпора врагов, желающих эту власть отобрать. Здесь и сейчас нет

других интересов у любого правителя. Что вы хотите получить от моего мужа? Как вы сможете с ним дружить? Я уверена и не боюсь этого высказать, что, едва почуяв вашу слабость, он вас уничтожит, чтобы властвовать одному. Власть даёт богатство и уверенность в достойной жизни своих близких и в благополучии своего народа. -

Судейкин отвечал: – Мы прекрасно это знаем и понимаем. Более того, мы вынуждены воспользоваться помощью хана Батыя, чтобы привести к покорности князей. Мы ещё недостаточно сильны, чтобы противостоять всей Руси, но уже сейчас мы справимся с любым врагом. Мы не хотим быть виновными в гибели своих сородичей, а вот проучить их вполне уместно.

– Я понимаю – отвечала ханша. – А вот кого бы вы хотели поставить самым главным в Руси? Или вы хотите взять всю власть в свои руки? Я бы не хотела, чтобы наши и ваши интересы пересеклись.

– Ну что же- сказал Судейкин, -Я не хотел об этом говорить раньше времени, но вы меня вынуждаете. Мы бы хотели назначить самым главным для всей Руси, брата нынешнего великого князя Владимир -Суздальского Юрия, Ярослава Всеволодовича. –

– Ага – сказала ханша – Ну тут наши интересы совпадают. Именно князь Ярослав тайно согласился действовать заодно с ханом Батыем и помогать ему с тем, чтобы поставить его на великое княжение. А за это Ярослав обещал своё участие в походе на Европу и выплату дани. Также он обещал поставлять молодёжь в армию Батыя.

Тут мы все опешили. – Вот это да! Кто бы мог подумать о таком повороте дела? Значит история нагло врёт! Конечно, не сама история, а те, кто писал её.

Однако Судейкин не подал вида, что он шокирован и нам подмигнул, чтобы мы молчали. Он сказал: – Я рад, что наши желания совпадают. Это совсем облегчает дело. Просто чудесно, что всё у нас совпало! Тогда мы будем продолжать придерживаться нашего плана. Монголы уничтожают князя Юрия и уходят в степь, оставляя на княжестве Ярослава.

Ханша спросила – Когда мы её отпустим?

Судейкин сообщил ей, что мы её не держим и она может уезжать хоть сегодня.

– Но разве ей у нас плохо? Где ещё она сможет жить с такими удобствами?

Она согласилась, но ей была милее юрта. Также она сказала, что теперь она совершенно уверена в том, что мы не сделаем ей ничего плохого и поэтому остаётся до той поры, когда мы посчитаем необходимым передать её Батыю. На этом мы раскланялись и в ужасном возбуждении, чуть ли не побежали к себе. Сели за стол и нервно закурили.

Вот, тебе и на! – сказал я. – Я прочитал кучу книг о нашествии монголов и нигде ни словом не говорилось о каком –либо предательстве среди князей. А мы считали его патриотом своей родины, а он всего лишь добивался власти и руками монголов обеспечил себе трон всея Руси. Вот почему монголы не пошли на Новгород, ведь это была его вотчина! Да и после, в следующий набег, уничтожили Черниговское княжество, которое могло противостоять его власти.

– Ну, как вам это нравится? – спросил Судейкин. – У нас оказывается имеется конкурент. А Батый ведь нам об этом не сообщил. Что решим? Будем ставить Ярослава на княжение или возьмём кого-то другого? Все задумались. Это в самом деле была трудная задача. Ладно, решили мы – будущее покажет.

Подготовка к приёму волонтёров.

Что там, у нас в плане? – спросил Судейкин.

Я ответил – Мы пока разберёмся с новой казармой, а по плану, я думаю, самым необходимым станет устройство стационарных котлов для нашей столовой, чтобы освободить походные. Сколько можно их эксплуатировать? Давайте задание печнику и Микишу.

– Судейкин попросил Иманкулова взять это дело под свой контроль.

Часы показывали почти 12 часов. Мы с Забуировым пошли в свой склад. Уже как-то было не ко времени вызывать наших помощников, скоро обед. Решили пока посмотреть куда что класть. Я зашёл к себе в комнатушку завсклада и осмотрел опустевшее помещение. На полу были раскиданы разные мелкие предметы, мусор. Я взял веник и начал подметать. Собрал всё в кучу и вдруг мой взгляд нашёл нечто, на мой взгляд обычное, но тем не менее, чем-то привлёкшее моё внимание. В куче мусора, кроме пыли, смятых комков бумаги, шелухи семечек, окурков и обгоревших спичек я разглядел несколько зёрен пшеницы и, что было крайне невероятно – кукурузы. Я бережно отобрал эти зёрна в руку. Их оказалось 18 штук, отливающих жёлтым, неизвестно как попавшим сюда. Это же КУКУРУЗА!

Мы её посадим в землю и дадим ей будущее, как и картошке. Кукурузы, до открытия Америки, в Европе отродясь не бывало. Это просто счастье. Я тут же показал своё сокровище Забуирову. Он тоже не сразу сообразил, какое я сделал открытие. Но потом тоже обрадовался. Давай отнесём их в нашу кассу, пусть там лежат до весны- посоветовал Забуиров, и я тут же направился в нашу казарму. Там я нашёл Судейкина и вручил ему эти семена, которые тот с самым серьёзным видом замотал в кусочек бинта и положил в коробку с нашими гривнами. Там же кстати лежали, найденные в наших карманах деньги, как бумажные, так и монеты. Кто знает, может пригодятся ещё?

После обеда вызвали своих помощников и продолжили работу. Трудновато пришлось при переноске запасных двигателей машин. Вообще в моём складе, как на зло, многие вещи имели слишком большой вес. Но кое как успели к ужину. После ужина, как обычно занятия по монгольскому языку. Уже можем складывать простые предложения из 5-6 слов. Мы стараемся, понимая, что это очень важная тема. К тому же, мы находимся в цейтноте, времени у нас осталось чуть больше месяца, а там придётся распрощаться с переводчиком.

27 января. Среда. Завтрак пока ещё из походных котлов, но печник уже озадачен и сегодня приступит к устройству стационарной печи для кухни. Расселись теснее для пятиминутки. С нами Микиш, Архип и дежурный по лагерю – Иманкулов.

– Как с переездом? –спрашивает у меня Судейкин.

-Всё готово к устройству казармы –отвечаю. – В первую очередь надо устроить в здании генеральную уборку. И, наверное, надо бы предусмотреть тамбур, метра три, оттуда же пойдёт лестница на второй этаж.

– Хорошо, сказал Судейкин, – Прямо сейчас пойдём и посмотрим на месте.

Я продолжил – Пора начинать вырубать лес дальше, освобождать землю для посевов. –

Судейкин – Микишу – Составь график для работы по вырубке. Как всегда, четверо валят лес, двое на САУ таскают стволы и выкорчёвывают пни, двое складируют. Начнём завтра с утра. Место складирования установим в конце улицы Борисоглебской, у кромки леса. Архип, твои люди вернулись из Пронска и Переяславля?

– Вернулись, – подтвердил Архип.

– Теплову и Марченко нарисовать для кузнецов чертёж отвала бульдозера, для очистки дороги от снега и для разравнивания площадок под строительство. Все свободны!

Я с Забуировым, Судейкиным, плотником Гораздом и Архипом пошли смотреть здание склада. Вошли внутрь и включили свет. Помещение было необычно пустым. На полу лежала пыль и мусор. Мы осмотрели доски пола. Они оказались в неплохом состоянии. Однако отсутствие нормальных окон удручало. Стены из кирпича, высотой, от пола до потолка, три с половиной метра, а с высоты в три метра начинаются маленькие окна высотой всего в полметра, как раз под потолок. Имеются радиаторы отопления. Как уже упоминалось, в каморке завсклада имелся умывальник, а в другом углу склада маленькая комнатка с унитазом. Осмотрев помещение, Судейкин изрёк – Для начала пришлите сюда десяток девчат для уборки. -

Как ни крути, а придётся кровати ставить к стенам изголовьем. Кровать с тумбочкой занимают полтора метра, а значит, если мы оставим 3 метра для входного тамбура, то поместится всего 28 кроватей в два яруса или 56 человек. Надо делать второй этаж.

Что скажет Горазд? Плотник почесал затылок и отвечал – Можно, конечно, но снаружи снег, надо очень быстро работать. Я предлагаю оставить высоту помещения в два с половиной метра и укладывать на этой высоте брёвна для пола второго этажа. А потом быстренько снимем крышу и доложим брёвнами полтора метра до потолка второго этажа и кладём крышу назад, а потом под крышей продолжим работать внутри. -

Мы согласились с этим, и Судейкин спросил, – Сколько ему потребуется помощников?

Не меньше десяти – попросил Горазд.

– Договорились – сказал Судейкин, – Но подумайте, какой-то ещё склад придётся освобождать. Мы разошлись. Я нашёл Семёнова и спросил, сколько у него осталось унитазов и какие ещё трубы имеются?

– У меня всего 11 унитазов- сообщил Семёнов. – Это НЗ. Я их специально для нас оставил, ведь заведём же мы в конце концов, собственные дома. Не век же в казарме ночевать! Есть ещё керамические трубы диаметра 150 мм, всего около 75 метров. Хватит ли? Не знаю где у нас будет свой дом.

– Кстати – сказал я, – А может быть нам построить один большой дом на нас десятерых с квартирами по 4-5 комнат? Можно даже в два этажа

– А что, -отвечал Семёнов, – Я не против. Давай поставим этот вопрос на собрании.

Я согласился. – А что ещё у тебя есть для квартир?

– Есть трубы водопроводные разных диаметров, наверное, метров 700 ещё наберётся. Умывальников тоже 11 штук оставил, так что для нас должно хватить. Ещё и стёкла оконные и батареи отопления, 14 штук. Короче обеспечены мы в достаточной степени.

Пошли на обед. Печник уже лепил печь под два здоровенных котла на 200 литров каждый. Ему помогала наша тройка наказанных. На печку решили истратить все имеющиеся на складе кирпичи и цемент. По подсчётам должно хватить. К тому же и склад значительно освободится. После обеда задержались в обычном составе.

Судейкин: – Придётся освобождать ещё один склад для волонтёров. Выбор невелик – склад амуниции, продуктов и НЗ или стройматериалов? Какие есть предложения?

Иманкулов предложил склад продуктов и НЗ. Продукты уже почти все съели, а оставшееся имеет небольшой вес и размеры, легче выносить.

– А куда перенесём остатки? –спросил Коверда.

– Давайте объединимся со складом амуниции –заявил Зотов. – У меня тоже уже есть свободные места.

Судейкин согласился и заметил, что эту работу необходимо начинать сразу по завершению строительства первой казармы. А пока давайте установим последнюю палатку из склада – походный госпиталь и сложим в неё остающиеся палатки. А то зря место занимают. А поставим эту палатку снаружи лагеря у южного выхода. Пусть этим займутся Коверда и Марченко. Возьмите десяток дружинников у Архипа.

И ещё – воскликнул Иманкулов. – Я заметил, что наши зёрна, хоть пшеница, хоть гречка, гораздо крупней местных. Всё-таки наши зёрна прошли селекционную обработку в течении последних веков. Я сохранил 5 мешков гречки и два мешка пшеницы. Других зёрен у меня нет. При следующей посадке необходимо будет использовать эти семена обязательно.

Я тут же напомнил про кукурузу и посоветовал при переезде обращать внимание на мусор в складах. Там, при желании, можно найти много неожиданного. Иманкулов согласился со мной и обещал присмотреться к мусору. Итак, мы опять пошли в склад и вытащили оттуда все остававшиеся палатки. Десять дружинников перетаскали их через конюшню к выходу наружу и там начали разгребать площадку от снега. К ужину поставили палатку походного госпиталя 5х 17 м и втащили в неё четыре других палатки, сложив их в одном углу, так что оставалось ещё площади 5 х11м.Застегнули входной тамбур и пошли на ужин.

28 января. Четверг. Сидим после завтрака. Печник обещает сегодня закончить кладку печи. Нарядчики таскают кирпич и цемент из склада стройматериалов. Я открываю свою тетрадь и читаю –Начать вырубку леса. Судейкин велит Микишу получить бензопилы и поставить задачу работникам. Работать с бензопилами могут только наши эрзя. Судейкин велел приставить к выкорчёвыванию пней и стаскиванию брёвен, новых мужиков из крестьян. По общему решению постановили оставить по всему периметру распаханного поля лесополосу, шириной 10 метров в качестве естественного укрытия от внезапного нападения. Пробить проход в западном направлении по улице Борисовоглебской в три метра и с той стороны начинать вырубку.

Брёвна складировать перед проходом с нашей стороны. Туда же перетащить циркулярку. Между прочим, за прошедшее время, циркулярка была переделана под пилораму с семью пилами, которые производили за один проход до 6-ти досок сороковок и два горбыля. Кузнец приварил к имеющимся пилам дополнительные элементы, позволяющие распилить брёвна диаметром до 400 мм. Он же следил за заточкой зубьев. Микиш ушёл, а мы продолжили. Архип сообщил, что до него дошли сведения о живущем в 30 верстах от нас, в сторону Пронска, знахаре.

По рассказам, этот знахарь может лечить многие болезни, но преследуемый церковью, вынужден поселиться в дремучем лесу. Тем не менее, больные люди тайно посещают его, и он их лечит. Судейкин попросил Архипа послать кого-нибудь или самому съездить к знахарю и пригласить его к нам, а уж мы обещаем создать для него все условия для плодотворной работы. Теплов и Марченко доложили, что они с кузнецами рассмотрели проект отвала, крепящегося к САУ и превращаюшего последнего, в бульдозер. Два листа стали толщиной в 2 мм, размерами 1,5 х 1 м, состыковали между собой под небольшим углом, чтобы при толкании снега, тот раздавался в обе стороны, оставляя за собой чистую дорогу шириной в почти 3 метра.

Отвал крепится на ось с двумя катками от БМД и имеет возможность подниматься и опускаться с помощью винтового механизма, а также увеличивать центральный угол схождения или выравнивать его до прямой линии. Так что навесное оборудование вполне сгодится в роли бульдозера. К завтрашнему дню он будет готов.

Тут и я вставил замечание – А зачем применять сталь? Для убирания снега вполне можно обойтись деревянным отвалом.

– И то верно – согласились Теплов с Марченко. – Пусть в таком случае будет два типа бульдозеров: с деревянным отвалом -для сгребания снега и с металлическим – на все остальные случаи жизни.

Судейкин заметно повеселел и сообщил, что он доволен результатами последних дней. Мы неплохо потрудились. Всем господам курсантам разойтись по складам и заняться инвентаризацией имеющегося. Я с Забуировым пошли на наш, теперь общий, склад и принялись упорядочивать имущество, рассовывая по полкам. Я, кстати, нашёл закатившиеся в далёкий угол несколько бобин с кинофильмами «Волга – Волга» и «Доярка и пастух», а также учебный фильм по ремонту АСУ 57. Последний фильм очень порадовал. Его можно показать эрзянам и учить их устройству и ремонту техники. Тут и обед подошёл.

После обеда я подал предложение – Придать к каждому из нас по два эрзя с целью научить устройству и ремонту прикреплённой за каждым из нас техники. Прикрепить поимённо, на постоянно.

– Судейкин велел Микишу распределить 20 эрзя по два человека и прислать к нам в течении сегодня и завтра, если они на дежурстве. Вдруг к нам вошла одна из служанок Боракчин с переводчиком и объявили, что Сартак болен, а лекарь не может справиться.

Судейкин позвал меня, и я вновь помчался на склад и взяв пенициллин и шприц отправился в резиденцию ханши. Судейкин, лекарь, Боракчин, обе фрейлины, переводчик, служанки и наставник суетились у кровати Сартака, который лежал разметавшись. Я подошёл к Судейкину, который уже осмотрел больного и подтвердил мне диагноз – простуда и ангина. Померили температуру – 39 градусов. Лекарь что-то говорил переводчику и тот переводил – Больному дали какие-то препараты непонятного состава и пустили кровь. Судейкин приказал немедленно прекратить кровопускание, не взирая на протестующие возгласы лекаря. В тазу уже набралось грамм 200 крови. Как обычно, растолкли аспирин в ложке и заставили Сартака выпить.

После этого оголили попку, и Судейкин мастерски вколол тому пенициллин. Лекарь в ужасе наблюдал за нашими действиями, то хватаясь за голову, то выбегая из комнаты в коридор. Остальные тоже вели себя неспокойно, кроме самой Боракчин. Мы подождали не меньше 15 минут, пока стало заметно, что жар у мальчика спадает и он начал адекватно реагировать на обстановку. Все вздохнули с облегчением. Судейкин пообещал через 6 часов прислать меня, чтобы дать Сартаку таблетку пенициллина и осмотреть его.

– Кстати, – сказал он – Ни в коем случае и никогда не разрешайте пускать кровь при недомогании. Это бесполезно и даже опасно. –

Лекарь, услышав перевод этих слов возмутился и хотел было что-то возразить, но Судейкин велел ему замолчать. Он посоветовал Боракчин давать мальчику побольше пить воды и держать ноги в тепле, а также прополаскивать горло тёплой водой с солью. Мы вышли, и я пошёл на склад, а Судейкин в поле, чтобы проследить за началом вырубки. Я уложил шприц на место и подумал, что не мешало бы устроить какое-нибудь помещение для лазарета Эту мысль я записал в свою книгу. Кроме этого, я записал ещё одну мысль – устройство строевого плаца на месте временного посёлка эрзя. Подумав, я добавил – нарисовать новую карту СССР и отдельно существующих княжеств в нынешних границах. Для этого использовать географический атлас. Затем я зашёл в свой бывший склад, посмотреть, как идёт перестройка. Работники, под руководством плотника, разместившись на лесах, вынимали из стен на высоте 2, 5 метра, кирпичи, стараясь их не сломать, с целью вставить там брёвна будущего перекрытия первого этажа.

Другие вынимали окна, чтобы переставить их потом в стены обоих этажей. Решили ограничиться существующими окнами, пусть и маленькими, но достаточными для освещения помещений. Посмотрев на работу минут десять, я пошёл к Судейкину и рассказал о необходимости изготовления карт региона. Судейкин согласился со мной и обещал после ужина поставить эту задачу для рассмотрения. После ужина мы остались на планёрку. Все запланированные работы были в разгаре. Вырубили полгектара леса и выкорчевали пни. Закончена кладка печи в столовой и оставлена сохнуть до завтра.