Маска и душа

После прочтения книги начал по другому смотреть на этого великого русского певца.Много нового узнал о становлении и развитии оперного искусства в России, о причинах эмиграции певца. Книга была написана и издана в Париже в 1932 году. В СССР впервые издана в 1989 году. Книга хорошо иллюстрирована. По-моему, она полностью реабилитирует этого выдающегося певца, хотя несмотря на свое сугубо пролетарское происхождение он все-таки стал барином.

Книга выпала довольно неожиданно в советах по флешмобу 2018. Важной причиной согласиться было то, что бумажная книга уже стояла на книжной полке, у жены дома.

Я не большой любитель и ценитель искусства. Для меня это хотя и важная, но все-таки надстройка. Слуха нет, культуры нет, образование очень далекое от какого-либо искусствоведения. Взамен есть интересный эффект, когда меня чье-то творчество "пробирает", то уже редко его удается забыть. Видимо это своего рода закон сохранения, для самых толстокожих, чтобы мы не оставались в стороне от прекрасного.

В Крыму традиционно довольно много мест, связанных с Шаляпиным, его жизнью и творчеством. Еще и поэтому было интересно прочитать, что же он сам о себе расскажет. Рассказ получился сложным. В смысле сложным для восприятия. Это определенно книга не для одного вечера. Книга не одного слоя. Это во многом официальные размышления о театре, опере и месте Шаляпина во всем этом. И здесь почти в каждой главе очень не хватает комментариев какого-нибудь мудрого редактора, который бы рассказал, а что обо всем этом думали современники, как это все выглядит со стороны. Талант ты или не талант (а природа Шаляпина определенно не обидела), но ты будешь представлять себя в выгодном свете, так уж человек устроен. Если царские чиновники тебя обидели -- то обида выплеснется и спустя полвека. Если большевики у тебя плохие, то из эмигрантской ссылки, даже через вуаль ностальгии ты не напишешь о них с уважением.

В общем, не пожелаешь такой судьбы никому, это с одной стороны. А с другой -- крупный был человек, даже можно сказать великий. И размышления его точно несут определенный отпечаток его гениальности, исканий, смыслов. О жизни тут мало, а вот о настоящем, смог ли? Сможет ли каждый из нас?

"Я вообще не верю в одну спасительную силу таланта без упорной работы. Выдохнется без нее самый большой талант, как заглохнет в пустыне родник, не пробивая себе дороги через пески".

Это не просто автобиография (везёт мне на них в последнее время), хотя и представлена классическим образом - в виде линейного, последовательного в хронологическом отношении и искреннего повествования. Это настоящая ода, это трогательное признание в любви к Родине, народу, искусству, профессии, делу всей жизни и, конечно же, упорному труду. Не единожды повторит на страницах своей биографической книги (кстати, это не первая книга Фёдора Шаляпина. Первым его произведением были Шаляпин Федор Иванович - Страницы моей жизни , которые у меня теперь тоже в читательских планах, очень уж заинтригована я линией его жизни после "Маски...") талантливый, всемирно признанный актёр и певец, что секрет его успеха, его долгой карьеры в общем-то прост. Это беспрестанная, ежедневная, ежечасная работа над собой, ответственное отношение к работе в опере и театре, это усердие, с которым он разрабатывает каждую роль, это стопроцентная сосредоточенность во время репетиций и самого выступления на сцене, это внимание к мельчайшим деталям и нюансам своего ремесла, работа на совесть, одержимость работой в хорошем смысле этого слова.

И неслучайно признание это в любви к России на чистейшем русском языке. Слогу Фёдора Шаляпина, думаю, вполне могут позавидовать многие из писателей. Как он великолепно всё-таки владеет словом и всеми выразительными средствами родного языка.

До прочтения данной книги практически ничего не знала о судьбе и характере гениального русского исполнителя, поэтому "Маска и душа" стала для меня источником многих открытий в отношении Шаляпина. Прежде всего, не знала я о разлуке Шаляпина с Родиной. В моем представлении Шаляпин - это сплав всего русского (необъятные просторы, широта души, красоты природы), немыслим он для меня без России...

Открытие №2. Шаляпин - эта глыба, этот величайший талант - признается, что до сих пор (спустя сорок лет после первого выступления на сцене) испытывает волнение, даже исполняя какую-либо арию в сотый раз. В одной из глав он честно рассказывает нам о том, что когда-то - на заре своей карьеры - едва не лишился крупных, выигрышных ролей в своем репертуаре из-за страха и ступора на сцене: он вообще не мог пропеть идеально выученный материал или же пел его настолько тихо, что его не слышали даже партнёры по сцене. Вот, кстати, отличная иллюстрация потрясающей силы воли, терпеливой и планомерной работы над своими внутренними личностными качествами. Страницы, посвященные саморазвитию, мне в книге запомнились и понравились более остальных.

Будучи самокритичным по натуре своей человеком, он терпеть не мог халтурного отношения к делу. И его вспыльчивый характер (он сам признает за собой этот недостаток), думается мне сейчас, после прочтения его биографии, лишь следствие этого внутреннего огня, "горения" (его термин) работой. Он мог отчитать декораторов, костюмеров, кого-то из учеников: не тот реквизит, легкомысленное отношение к профессии, репетициям, отсутствие саморазвития - он требовал идеала не только от себя...

А вот тщеславным человеком он мне по этой книге совсем не показался. Довольно легко относился он и к разнообразным неурядицам, которые буквально хлынули в его жизнь после установления в стране советской власти. Тяжело он переносил, пожалуй, лишь лживые слухи о себе. Он был вне политики, а его относили то к той, то к другой стороне. Его религией, смыслом жизни, бесконечным идеалом всегда было лишь искусство, целью - совершенство (в этом он тоже искренне признается в одной из глав), поэтому неурядицы, мне кажется, раздражали его лишь потому, что отвлекали от главного...

Про работу Шаляпина в этой книге сказано достаточно, а вот про семью, на мой взгляд, маловато, но, возможно, всё относящееся к личным взаимоотношениям просто уже описано автором в предыдущей его книге. Мне вот интересно было бы прочитать про его взаимоотношения с женами, детьми, каким он был в быту и чем увлекался, помимо пения.

Все биографии обычно очень вдохновляющи, и книга Шаляпина в этом ряду достойных биографических книг не исключение. У великого певца многому можно поучиться, например, тому же ответственному отношению к делу. Ранее восхищалась исключительно его талантом, сейчас восхищена и личностью.

"Успех мой в театре Мамонтова, по-видимому, не был искусственным, какой-нибудь прихотью Москвы, иногда великодержавно позволявшей себе кое-какие капризы в пику вечному ее сопернику - Петербургу. Когда я через два с лишним года после случайного успеха в "Русалке" на Мариинской сцене с труппой Мамонтова приехал в Петербург, северная столица приняла меня с энтузиазмом. "Шаляпин неузнаваем, - говорила публика и критика. - Как он за эти годы свой талант отшлифовал!" Мне был в этой фразе особенно приятен глагол: в нем заключалось признание сделанного мною трудового усилия…"

Неоднозначные впечатления остались от этой книги. И интересно, и как будто не очень. Тут нравится, тут не нравится, тут рыбу заворачивали. Тот случай, когда внятно объяснить вряд ли получится, какие-то смутные субъективные ощущения.

С одной стороны, всегда интересно читать о работе мастера, о его подходе к делу, о том, как он взращивал в себе мастерство. С другой, опера – это что-то прямо очень далекое от меня (дальше – только архитектура), поэтому я, наверное, не всегда могла попасть на одну волну с автором, в полной мере проникнуться тем, что он говорит.

С третьей стороны, взгляд на эпоху глазами очевидца меня всегда привлекает, даже если я на ту же эпоху смотрела раньше глазами разных других очевидцев, вот даже в этом году их уже было несколько. Ведь это все разные взгляды, людей из разных слоев общества, прошедших неодинаковый жизненный путь, обладающих различными характерами и мировоззрением, а потому и описывают они то же самое время каждый по-своему.

С четвертой, я чувствовала, что в данном случае мне чего-то не хватает, история получалась несколько фрагментарная. Шаляпин рассказывал вроде о себе, но при этом мало, не обо всем, выборочно. Вроде о России и СССР, но в большей степени о том, что они ему дали и чего не дали, что там было лично для него хорошего и плохого. И вроде бы тоже имеет право, почему бы и нет, автобиографическая же книга, а не исторический роман, но, повторюсь, не хватало еще чего-то во всем этом.

А с СССР достаточно любопытно. Среди прочего, Шаляпин рассказывает о том, как сначала (задолго до революции) увлекался социалистическими идеями, точнее говоря, самими социалистами, которые казались ему исключительно добрыми и хорошими людьми, до конца понявшими страдания народа и знающими, как сделать его жизнь лучше. Но вникать в «технические» подробности ему было скучно. О чем он потом пожалел:

Будь я в социализме ученее, знай я, что в социалистическую революцию я должен потерять все до последнего волоса, я может быть, спас бы не одну сотню тысяч рублей, заблаговременно переведя за-границу русские революционные рубли и превратив их в буржуазную валюту…

Шаляпин сам был «из народа», родился в самой обычной семье, в начале века поддерживал рабочее движение, давал концерты для рабочих, жертвовал деньги на их нужды. Но, раз уж удалось подняться и заработать денег трудом и талантом, то ясно, что терять абсолютно всё никому не хочется. Будучи солистом императорского театра и часто давая концерты в провинции и бывая на гастролях за границей, он жил очень неплохо, мог себе позволить некоторую роскошь. С приходом советской власти все это ушло в прошлое, что закономерно его совсем не порадовало. Притом его положение было лучше, чем у многих. Прошлые заслуги перед революционным движением, дружба с Максимом Горьким – все это давало ему определенные привилегии. Он получил и высокий пост, и звание первого народного артиста. Но что все это значило по сравнению с тем, что он имел раньше. К тому же, появилась масса ограничений, сложностей в театре, оскорблений в том, что он бесполезен в пролетарском государстве, так как «ничего полезного не делает» и прочее, и прочее. Добавить сюда запреты на свободный выезд за границу и вообще свободное что бы то ни было, сложности с продовольствием и прочие радости тех лет, и становится совершенно естественным, что никаких теплых чувств к СССР он не испытывал и сбежал за границу при первой же возможности. Точнее говоря, уехал как будто на гастроли и не вернулся.

С пятой стороны, он много говорит о своем творчестве, о работе над ролями, о своих взглядах на оперное искусство, о взаимоотношениях в театре, о пути от застенчивого подростка, получившего место в церковном хоре, до артиста мировой величины. Рассказывает разные случаи, например, как он свою первую роль из одного слова мог сыграть с трудом, потому что голос подводил, и он буквально шептал это слово, так что даже партнер по сцене не мог его расслышать. Или как он один раз в начале своей карьеры сел на сцене мимо стула и после этого всю жизнь боялся повторить ошибку и всегда проверял, куда собирается сесть. Или как однажды, когда он давал бесплатный концерт для рабочих, перед зданием было столько народу, которому не хватило билетов (они разыгрывались в лотерею на заводах и фабриках) и который рассчитывал «как-нибудь» пролезть, что сам артист не смог протиснуться и ему пришлось… лезть через крышу, благо его гостиница была в соседнем здании (не знаю, правда или байка, но картинка представилась живо). Все это слушается с большим интересом. К тому же, он был знаком со многими выдающимися людьми своего времени, преимущественно – людьми искусства. С кем-то лишь немного, как с Толстым или Чеховым, с кем-то дружил. Среди его знакомых были Римский-Корсаков, Рахманинов, Горький, Коровин, Левитан, Серов, Кустодиев, а также многие другие. И его небольшие заметки-воспоминания о них любопытны и что-то добавляют к сложившемуся (или отсутствующему) в голове образу этих людей. Рассказывает он и своих встречах с политическими и общественными деятелями того времени, вспоминает о своих впечатлениях от Керенского, Ленина, Зиновьева и других.

С шестой стороны, меня немного напрягала личность самого Шаляпина, чего я не ожидала. И как-то не сразу становится ясно, почему. Вроде бы его во всех случаях можно понять, и мысли он высказывает интересные, но вот что-то пошло не так. Например, он довольно часто упоминает о своем таланте. То есть никто и не сомневается, что Федор Иванович был чрезвычайно талантлив, но вот так спокойно о себе это говорить, подчеркивать свой успех, даже говорить, что вообще-то его способности имели еще больший потенциал , только развить до конца не удалось по разным причинам – как-то это странно немного звучало, самодовольно, что ли. Другое дело, что он никогда не утверждал, что одного таланта достаточно, напротив, он говорит, что без постоянной напряженной работы над собой один талант – ничто. Из того, что еще зацепило, он довольно много внимания уделяет личным обидам. Например, когда он в разгар Гражданской войны ходил по инстанциям и выяснял, куда пропали 200 бутылок французского вина из его московской квартиры. Ну, такое… Конечно же, можно понять возмущение человека, у которого постоянно устраивают обыски и при этом что-нибудь да изымают, потому что «народу нужно» (особенно, когда это «народное» потом всплывает где-нибудь за границей), а честно заработанные деньги уже давно изъяты со счета. Каждый был бы зол на его месте. Но… бегать по инстанциям и выяснять про вино. Как-то мне лично это… претит. И подобных ситуаций было довольно много. Но были и другие, например, когда он пользовался своим влиянием, чтобы помочь человеку и спасти его от тюрьмы. Когда старался защитить свой театр от разграбления в нем коллекции костюмов и декораций. Когда кому-то помогал (но сложилось некоторое ощущение, что он это делал спонтанно, иногда, а не потому, что именно стремился помогать; впрочем, он и не обязан был делать это на регулярной основе).

Такая вот… многосторонняя получилась книга. Федор Иванович высказывает в ней много интересных мыслей (с которыми, разумеется, можно соглашаться или не соглашаться) и книгу стоит почитать (даже вне зависимости от того, интересует ли вас именно его личность), но вот какого-то безусловного удовольствия от нее я не получила, чтобы с легкой душой можно было поставить оценку выше.