Читать книгу: «Сага Севера. Путь Луны. Книга 3», страница 4

Глава 4

Навой Краснояр беспокойно постукивал пальцами по столу, изо всех сил пытаясь следить за нитью повествования каждого из пяти городских казначеев, которые, как назло, бубнили уже полдня к ряду о том, где выявлена недостача, где закрылись долговые обязательства, и кто попал в список должников, какие ожидаются доходы с будущего урожая и сколько нужно будет отложить на подать Верховному Князю. Однако, все усилия советника вникнуть были абсолютно тщетными – в его голове уже прочно засели и господствовали мрачные мысли о том, что делать, если следопыт с его братом не найдут в этом проклятом улье, в Урбисе, девушку предсказательницу, на которую было возложено столько надежд.

– Так как поступаем, уважаемый советник? – прогнусавил пожилой казначей, поправляя очки и ещё раз заглядывая в свои записи.

– Повторите вопрос, – насупив брови, произнёс Навой.

– Будем ли увеличивать процент за просрочку взятых в долг средств?

Советник протянул руку к кружке, в которой ещё оставалось немного травяного отвара, и неспеша допил его. Пару раз причмокнув, он наконец произнёс, предварительно обведя взглядом сидящих за столом мужчин:

– Эге, а это можно отложить до возвращения Князя?

Пожилой казначей вновь заглянул в свои записи и, не очень успешно скрывая неудовольствие, доложил:

– Мы переносили этот вопрос и при Князе, потому что сначала к празднику готовились, потом несчастье с Княжной приключилось – ему не до этого было, а в конце у него вдруг вообще появились дела первой важности, и он просто несколько раз не являлся на совет. Вот, у меня всё записано, – старик постучал тонким иссушенным пальцем по жёлтой странице, испещрённой мелкими закорючками, цифрами и пометками. – Поэтому более переносить этот вопрос нам бы не хотелось.

– Что же, – Краснояр потёр шрам. – Пишите, уважаемый. Первый срок просрочки – выговор, второй срок просрочки – разовое увеличение суммы одного взноса возврата, третий срок просрочки – уже повышение всей суммы возврата.

Казначеи одобрительно закивали головами и стали вносить метки в свои записи. Пять писчих перьев зашелестели по пергаменту.

«Не забыть потом бы, что тут насоветовал этим братцам,» – подумал советник и потёр лоб, цыкнув от досады и чувствуя, как начинает болеть голова.

С тех пор, как Авир покинул крепость, Навой всё никак не мог отделаться от гнетущего ощущения смыкающейся над ними всеми западни.

– Очень довольны вашим решением, советник, но тут ещё у нас кое-что осталось… – начал другой слуга цифр и расчётов.

Навой коротко хмыкнул и махнул рукой, чтобы тот продолжал.

– Когда я наносил визит двум деревенским старостам в Вешенках и в Лосихе, то они высказали свою озабоченность касательно предстоящих сборов подати – не поднимутся ли они?

– А с чего они сейчас должны увеличиться? – не понял Навой, но внутри у него шевельнулось нехорошее предчувствие.

Говоривший казначей немного замялся, но потом выдал:

– Дурные слухи среди люда простого идут, говорят, что кочевники совсем страх потеряли и лютуют на границах. Их окончательно приструнить надо, чтоб так не баловали, а для этого рати собирать потребуется от всех Князей Севера. А коли воевать будем – воинов кормить нужно, одевать, обувать и оружием снабдить. Конные ещё затратнее. Вот народ и переживает, кабы хватило всего и на всех: и чтоб мы с голой гузкой не остались потом.

– Я слышал, что на границе неспокойно сейчас, – качнул головой Навой. – Но распоряжений от Верховного Князя касательно этого вопроса мы не получали на данный момент. Хм, держать в уме надо, согласен.

– А разве не для обсуждения этого вопроса вызвали Князя Авира в столицу? Поговаривают, что совет будет, всех Князей созывать хотят, – прищурившись спросил молодой казначей.

– Нет, нашего Князя на допрос вызвали по поводу убийства бирюка Истра, – заметил казначей помоложе. – Вроде, так.

– Эге, – хмыкнул Навой и задумчиво произнёс: – Всё же молодость более расторопна – больше слышит и больше видит. Вот Князь Авир вернётся, тогда всё и узнаём, – холодно закончил советник, не вдаваясь в подробности, но про себя отметил, что, вроде, обычные деревенские старосты и городские казначеи, а вон какие прозорливые и шустрые. Нужно и ему будет навести сведения о слухах в столице.

Казначеи притихли.

Выждав небольшую паузу, Краснояр, с трудом скрывая облегчение, заключил:

– Тогда если на этом всё, то можете быть свободны, – и подал сигнал стражам, чтобы проводили казначеев.

Пять мужчин поднялись со своих мест и поклонились.

Навой коротко кивнул в ответ и, пока присутствующие собирали свои записи, закупоривали склянки с чернилами и складывали перья, советник не отрывал взор от одиноко стоящего во главе стола пустого деревянного трона.

«Эге, и правда же! Со всеми с нашими волколачьими делами мы с Князем совсем позабыли, что творится на границе Княжества. Холера, проклятые кочевники! Как тут за всем поспеть и везде вникнуть, когда такое было у нас, что голова идёт кругом. Одно дело с людьми сечься, а другое – против крылатых волчьих бестий биться, волколаков искать и козни столичных упырей разгадывать. А вдруг, и правда, наши войной за стену пойдут? И что за совет такой хотят проводить в Урбисе…» – рассуждал про себя советник.

Потом Навой встал, проследил за удаляющими через двери казначеями, дал какой-то маловажный наказ страже и принялся вышагивать беспокойные круги по тронному залу. Как он не крутил в больной голове мысли, всё никак они не складывались в аккуратную развязку, одно лишь гниющее зловонное болото.

– Вот же зараза! – вслух возмутился советник. – Так не пойдёт.

Он резко развернулся на каблуках и зашагал наверх по лестнице, под удивлённые взгляды стражи и девушки подавальщицы, которая пришла убирать грязную посуду со стола, оставшуюся после делегации.

Быстро преодолев ступени, извилистый коридор с опустевшими княжескими покоями, Навой остановился около двери Агнии и принялся стучать.

Сначала в ответ ему была лишь гулкая тишина, но потом за дверью послышалось тихое сопение.

– Агния, это Навой, открывай.

Шуршание за дверью стало более явным и к нему добавилось лёгкое поскуливание.

– Холера! Где её носит? Надо было сначала идти на кухню, ну ладно, – советник вытащил связку ключей и стал перебирать их в тщетной надежде вспомнить какой именно ключ отворяет засов. Ничего не оставалось кроме как воспользоваться банальным подбором.

Но не успел Навой перепробовать и пару ключей, как в конце коридора до него донёсся недовольный голос кормилицы:

– Уважаемый Навой Краснояр! Я понимаю, что Князь Авир оставил вас за главного, но не настолько же! – она стояла, уперев одну руку в бок, а в другой держала корзинку с чистыми пелёнками. – Вот так беспардонно ломиться ко мне совсем не красит мужчину. Что вы хотели?

– Ну слава Единому! – воскликнул Навой, убрав ключи обратно в карман. – Поговорить срочно надо.

Агния подошла к советнику, вручив ему корзинку и отпихнув его в сторону, достала ключ, быстро открыла дверь и затолкала советника внутрь.

Спустя мгновение под ногами Навоя уже вился маленький Волк, смешно ползая на четвереньках и хлопая крыльями, всячески демонстрируя радость от встречи.

– Уф, – Агния перехватила обратно корзинку и поставила её на постель. – Пора бы уже приучать его к горшку, а то так изведёт меня стиркой.

Навой слегка наклонился, потрепал существо по мохнатой макушке и, пропустив мимо информацию о бытовых трудностях, начал:

– Агния, я должен тебе кое-что показать и рассказать, на случай, если случится что-то очень плохое.

– О чём вы?

– Если следопыты и Князь не вернутся из столицы.

Женщина покачнулась и села на край постели, прикрыв глаза ладонью.

Волк навострил уши и обернулся к кормилице, то и дело переводя взгляд по-человечески умных животных глаз с одного человека и на другого.

– И, если что-то произойдёт со мной, – подытожил мужчина.

– Я боюсь услышать и увидеть то, о чём идёт речь…

Навой покачал головой:

– Нет, не надо. Ты сильная, мы с Князем это знали всегда и тебе можно доверять.

– Почему же сразу всё не говорили? Одними недомолвками кормили? – кормилица подняла глаза, в которых стояли слёзы обиды на советника.

– Для твоего же блага, – выдавил Навой и присел рядом на постель.

– Сомнительное благо, скажу я вам, – утерев слёзы, ответила Агния и посадила на коленки Волка, который уже приполз к её ногам.

Советник провёл пятерней по волосам и тяжело выдохнул:

– В общем, когда стемнеет, и все слуги уже уйдут спать, ближе к полуночи спускайся в оружейную Князя.

– Я с Волком пойду тогда.

– Эге, меня боишься, что ль? – невесело хохотнул Навой.

Агния недовольно уставилась на советника:

– Нет. Волк ночью плохо спит и скулит, если меня рядом нет, лишние толки не нужны, вдруг кто что услышит. Сами же говорили, что глядеть за ним надо во все глаза.

– Как скажешь, – советник устало повёл плечами. Казалось, что это он проделал путь до столицы и обратно, такая усталость сковала его. – Только не забудь.

– Забудешь тут с вами, – улыбнулась краем губ женщина.

Навой кивнул и вышел, затворив за собой дверь. Бредя вниз, он бросил взор на небольшое слюдяное окно – день шёл только к полудню. Предстояло ещё столько всего сделать, а сил не было никаких.

***

Остаток дня и до поздний ночи Навой был везде, будто навёрстывая упущенное. Объездил город, поговорил с городской стражей, проверил казармы, заглянул в кузни, обошёл с дозорными стены, заглянул в конюшни и в овчарню, на склад запасов с целью проверить и сверить всё со старыми записями. Наведался даже к скучающим без своего предводителя следопытам в надежде, что они услышали где-то что-то новое, но нет. Освободился Навой уже под ночь.

Умывшись холодной водой, чтобы немного взбодриться, он покинул свои покои и тихо, никем не замеченный, проскользнул в оружейную. Внутри было темно и сыро. Он запалил факелы и сел на край запертого сундука, где хранилась казна, в ожидании прихода кормилицы. Отблески огня отражались в полированном металле эльфийских доспехов, они, словно солнечные зайчики, вскакивали сначала то на один элемент брони, то на другой, а потом, испуганные кем-то невидимым, скрывались в тени.

Казалось, буквально вчера они сидели вот здесь с Авиром и вспоминали дни былой молодости, свои нелепые выходки и удивительные встречи. А сегодня они уже пересекли такой рубеж, который стремительно проложил пропасть между людьми, событиями и народами. Но обиднее всего советнику в этот момент было не за себя, а за своего старого друга – Князя Авира. Только тот поднимался с колен, как его снова валили на лопатки и били с ноги под дых, чтобы труднее было встать в следующий раз.

– Единый, – сквозь зубы прошипел Навой в тишину. – Сколько ты будешь ещё проверять наш предел?!

Он сжал рукоять висевшего у него на боку меча и мрачно улыбнулся, будто перед его взором появился виновник всех их бед.

– Ну ничего, мы ещё повоюем, не отдадим за так то, что у нас осталось…

Шёпот советника тихо отразился от холодных каменных стен и бесследно растворился под сводом помещения.

Вдруг за дверью послышались шаги, а потом последовало три быстрых удара.

– Открыто, коли с добром пришел, – отозвался советник и встал с сундука, по привычке поправив растрепавшиеся седые волосы.

Дверь быстро открылась и в помещение заскочила кормилица, укутанная в тёмный покров до пят с длинными капюшоном, низко надвинутым на лицо.

– Если бы я не ждал тебя, то испугался бы, встретившись лицом к лицу с тобой в тёмном коридоре, и начал бы молиться Единому об отсрочке последнего суда, – пошутил советник.

– Навой, вы как всегда кладезь шуток и прибауток, – закрыв на внутренний засов дверь, отмахнулась Агния, открыв лицо. – Это всё для скрытности, я же не одна пришла. Или вы запамятовали?

Она откинула одну часть бесформенного покрова: на ее груди, плотно перевязанный широким полотном, расположился Волк.

– Эге, недурно сработано, – уважительно кивнул Навой, встретившись с восторженным взором Волка, болтавшего своими кривыми ножками.

– Тоже так считаю, вышло удачно и удобно, – подтвердила Агния, зафиксировав дополнительной завязкой покров, чтобы ее подопечному удавалось наблюдать за происходящим. – Так какой разговор у вас ко мне?

– Я покажу сначала, а потом расскажу, запоминай, – произнёс советник и повернулся к щиту, в форме ощеренной драконьей головы, висевшему на стене. Протянув руку к пасти, Краснояр аккуратно повернул клык на нижней челюсти в сторону, запуская потайной механизм. Глухой щелчок, а вслед за ним быстрое отделение сегментов каменной кладки, и вот перед людьми и маленькой химерой возник проход в подземелье замка.

Волк так вывернул голову, пытаясь всё разглядеть и понюхать, что Агния даже испугалась, как бы он не свернул себе шею от любопытства.

Навой вынул два факела и один вручил кормилице:

– Аккуратнее, под ноги смотри, а то ступени дряхлые и скользкие. Прям как мы с тобой.

– Ну–ну, я попрошу…

– Шучу, – исправился быстро Навой, хитро подмигнув женщине.

Кормилица кивнула и, вздохнув полной грудью ещё тёплый воздух оружейной, последовала за советником в мрачный зёв подземелья. Только они спустились вниз на несколько ступеней, как за спиной женщина услышала пощёлкивание механизма, скрывшего вход за их спинами.

– Вот сюда надо нажимать, когда обратно идти соберёшься, – советник указал факелом на полированный чёрный камень. – Ясно?

Агния кивнула и решила сохранять молчание, не задавая никаких вопросов. Ещё находясь в своей комнате, она подумала, что, чтобы ни произошло, ей следует обратиться в слух и всё впитывать, как губка. Однако сейчас она была готова завалить вопросами советника – волнение захлёстывало её с головой.

Свободной рукой женщина погладила Волка по голове, чтобы успокоить и себя, и своего подопечного. Но тот, прикреплённый к груди, не выражал никаких признаков беспокойства, даже наоборот – заурчал от удовольствия. Ей стало казаться, что она несла большую вибрирующую грелку.

– Вот и пришли, располагайтесь, гости дорогие, – мрачно пошутил Навой, оборачиваясь к женщине, когда спуск кончился и они остановились в длинном коридоре, с ответвляющимися проходами в темницы. Он стал зажигать факелы, с досадой понимая, что в следующий раз они могут уже и не зажечься – уж больно часто ими стали пользоваться в последнее время.

Кормилица остановилась и огляделась, мерзкий озноб побежал по позвоночнику.

– Надеюсь, ты не думаешь, что я сошёл с ума? – невесело поинтересовался советник.

Женщина молчала и как-то безжизненно смотрела на своего спутника, и лишь Волк неопределенно засопел, начиная кряхтеть и беспокойно сучить ножками и крыльями.

– А вообще, Агния, здесь схоронено то, что ты должна будешь передать Агидель, если что–то вдруг случится с нашим Князем и со мной, – мужчина развернулся и пошёл в одну из темниц.

Женщина медленно последовала за ним. Она вошла в камеру и осветила факелом безрадостную обстановку: искореженная решетка, в углу сломанный стул со столом, какая-то труха и грязь, осевшая на каменной кладке. И среди этой разрухи Навой, присевший на корточки у стены и внимательно изучающий что-то в ней.

И вдруг Волк громко зафыркал и начал нервно поскуливать, пытаясь выбраться из тканевого кокона.

– Ну что такое, а? Мы же договаривались, что ты будешь хорошим мальчиком, ну, Волк! – просительно протянула женщина, пытаясь одной рукой успокоить своего подопечного, однако просьбы не возымели никакого действия.

– Можешь вытащить его и пусть тут поползает, – посоветовал Навой. – Уж точно далеко не убежит.

– Больно грязно тут, – сморщила нос кормилица.

– Уж простите, не успел убраться, как-то не до этого было, но в следующий раз исправлюсь, – пробубнил себе под нос Краснояр.

Агния выдохнула, смирившись с тем, что лучше отмыть потом Волка, чем терпеть его дёргания и пинания, а потом и пронзительный скулёж. Поэтому она вставила факел в свободный костыль на стене и начала раскручивать все слои ткани, которые фиксировали бастующего карапуза. Как только последний оборот был ослаблен, подземелье огласило довольное победное хрюканье – Волк был спущен на пол и предоставлен сам себе.

– Вот и отлично, – кивнул советник присевшей рядом на корточки кормилице. – Не надо его баловать, хочет ползать – пусть, тем более тут места вдоволь, а то ты над ним трясёшься, как наседка на яйцах.

Агния поправила подол платья:

– Ну ещё бы! Если он что–то сунет в рот и ему будет плохо, то не вы ночью будете носиться с ним, меняя пеленки и гладя бурлящий животик.

– Агния, – неожиданно сурово сказал советник. – Ты забываешь, что это всё же не человеческий ребёнок, а…

– Уже сейчас он превосходит человеческое дитя, уж я-то вижу и понимаю в этом толк, – в тон Навою ответила кормилица. – И прошу, не надо более об этом.

– Эге, бабы, – покачал головой Навой, а потом грустно улыбнулся: – Хотя мы – мужики – не лучше. В общем, слушай. Уф, нелегко это будет рассказать. Вот тут хранится история одной из ветвей рода Агидель, над которой мы с Князем Авиром бились много дней и ночей…

Решение рассказать всё этой честной и верной женщине, более ничего не тая и не умалчивая, женщине, которая, не задумываясь, отдала бы свою жизнь за Агидель и за Князя Авира – было в нынешней обстановке единственно правильным. Раньше их с Князем постоянно что-то останавливало. Казалось, что истинный облик правды её испугает и оттолкнёт в объятия безумия, но как они с Князем ошибались. Советнику сначала казалось, что его рассказ выходит путаным и сбивчивым, лишённым гладкости и отстранённости в ситуациях. Когда, например, упоминался сбежавший волколак, которого раннее притащили следопыты в эту самую камеру, Краснояр позволил себе несколько хлёстких выражений в адрес оборотня. Истра и его дар – книгу – советник тоже обласкал недобрым словом, но потом, смягчившись, уже более спокойно излагал все факты, которые вскрылись перед ними спустя время. И чем дальше он открывал тёмный полог тайны рукописи, в которую были посвящены лишь избранные, тем больше округлялись карие глаза кормилицы.

– Эге, вот такая петрушка, Агния, у нас тут получилась, – и цокнув языком, советник провёл рукой по камню в кладке. – Вот тут символ есть, видишь, крестик? Хорошо. Случись что, смело ковыряй в этом месте. Там будет проклятущая книга и её перевод, никому кроме Агидель это отдавать нельзя. Поняла?

Женщина тяжело сглотнула, в горле жутко пересохло от волнения, а голова была готова взорваться от того, что она узнала. Многое она хотела ещё разузнать, но, для начала, ей нужно было всё ещё раз внутри себя обдумать и переварить.

– Надеюсь, если этот схрон и придётся открывать, то вы сделаете это собственноручно с Князем, – взяв себя в руки, ответила Агния, поправив выбившиеся седые пряди из косы.

– Твои слова, да Единому в уши, – мрачно вздохнув, ответил советник вставая. – Признаюсь, что я удивлён твоей выдержке. Думал, что реветь начнёшь.

Агния как-то странно посмотрела на Навоя и тихо ответила:

– Все слёзы я уже выплакала, остались только те, которым я дам волю, когда увижу Агидель.

– Всё будет, – громко выдохнул Краснояр и крепко сжал плечо кормилицы. Странно, но на миг советнику показалось, что Агния помолодела, будто снятый с неё груз незнания повернул время вспять. А, может, всему виной был лишь свет факелов, отражающийся в её добрых глазах.

«Эге, почему я раньше не замечал, что она так красива…» – вдруг беспардонно пронеслось в голове у Навоя.

– Что же, думаю, что нам пора, – Агния сняла тяжелую и горячую ладонь советника со своего плеча, на мгновение задержав её в своей, и огляделась, замерев. – Волка нигде не слышно.

– Как? Не может быть такого…

Взяв факелы, они вышли из темницы в проход. Что сразу не понравилось Агнии – это звенящая тишина, царящая вокруг: только их дыхание, частое и громкое, отражалось от стен.

– Единый! – выдохнула она, ощутив, как слабость наполняет её тело, и посмотрела на советника.

– Эй! Бутуз крылатый, ты где? Кушать пора! – пробасил Навой, и ринулся осматривать проход.

Они обыскали каждую темницу, несколько раз поднимались по лестнице наверх, к двери, ведущей в оружейную, освещая каждый закоулок на пути. Не забыли и о втором ходе, который вёл в сад, но всё было бесполезно – маленький Волк будто растворился в неизвестности.

– Навой, прошу, вспомните, может ещё есть ходы? – голос Агнии дрожал.

Навой утёр рукавом испарину на лбу, внутри у него все клокотало:

– Не помню о других, прости. Может и есть что ещё, тайное и скрытое магией, какой-нибудь третий ход, но это только Князю ведомо…

Агния прислонилась спиной к холодному камню и тихо опустилась на пол, силы её покидали:

– Тут же внизу подземелье, тупик, больше некуда идти. Куда он мог подеваться, будто сквозь землю провалился…

Навой ещё раз оглядел обстановку – перед ним стена, а по бокам от них пустые темницы. Дальше уходили два прохода, которые они проверили ранее, и больше ничего.

Агния, сидящая на полу, громко всхлипнула.

– А ты говорила, что слёз осталось только на встречу с Агидель, – тихо произнёс советник.

– Прошу прощения, ошиблась, ещё все же есть немножко, – она едва держала факел, пламя которого вдруг так сильно затрепетало, будто кто-то резко дунул на него снизу.

Навой замер, не веря своим глазам и боясь, что у него от усталости разыгралось воображение.

– Агния, сиди как сидишь. Ты это тоже видишь? Смотри на факел!

Женщина медленно перевела взгляд и громко охнула:

– Единый! А снизу, оказывается, сильно дует!

Советник порывисто брякнулся на колени и стал обшаривать свободной рукой крупные камни кладки пола.

– Верно, сквозь землю, – повторил мужчина. – Волк наверняка что-то активировал, надо найти этот рычаг или скрытый механизм. А с учётом его роста и силёнок малых – это не должно быть сложно. Ты стены проверяй, а я пол…

Агния отползла от Навоя и стала водить пальцами по холодному шершавому камню в поисках подходящей зацепки. И вдруг тонкие пальцы кормилицы уперлись в выпирающий, слегка затёртый чёрный камень на стыке стены и пола. В непонятном порыве, она слегка надавила на него и вдруг за её спиной раздалась ругань.

– Холера проклятущая! Ты глянь, и правда есть ещё путь.

Перед Навоем и Агнией, в полу, совершенно беззвучно, раскрылся мрачный провал с едва виднеющимися ступенями, спускающийся в неизведанную пустоту. А потом среди гула вырвавшегося сквозняка до ушей людей донеслось пронзительное тонкое поскуливание.

– Он там! – Навой даже не успел сделать шаг, как мимо него мелькнула тень Агнии и спешно понеслась по ступеням вниз.

Мужчина не успел опомниться, как уже бежал за ней. Узкий спуск быстро закончился, и они оказались в невысоком полукруглом туннеле, отдаленно похожем на шахту. Навой поднял факел и осмотрелся: опорные конструкции из массивных деревянных просмоленных столбов выглядели весьма внушающе, металлические скобы, пусть и порядком заржавевшие, все были на своих местах и крепко держали поперечные перекладины над головой. Но паутины было столько, что того и гляди облепит с ног до головы.

Навой брезгливо отмахнулся и, фыркнув, ускорил шаг, догоняя кормилицу. Писк вдруг стал громче, и вот они уже чуть ли не бежали на голос беззащитного существа.

– Вот он, Навой, смотрите! – женщина чуть ли не рухнула на колени рядом со своим питомцем, по-сиротски забившимся за опорную колонну. Волк был весь перемазан грязью, на крылья намоталась паутина, а на грязной морде были видны мокрые дорожки от слез. Из носа подтекали и надувались сопливые пузыри.

– Эге, малец, несолидно выглядишь, – Навой взял у женщины её факел, чтобы она спеленала своего подопечного.

– Ничего-ничего, он и так у нас хорошенький. Главное, что нашёлся, – радостно всхлипнула Агния, вытирая краем полотна морду Волка. – Правда, так далеко уполз, как же ты смог?

Как только маленький беглец оказался на руках у Агнии, он уткнулся ей в грудь, блаженно заурчав, оставив её вопрос без ответа.

Навой выдохнул и, насупив брови, произнёс:

– Так, пора бы и нам покой знать. Признаюсь, что потерял счёт времени. Пойдём обратно, Агния.

Агния кивнула и, покрепче обхватив Волка, будто боясь, что он снова исчезнет, зашагала за советником, который освещал им дорогу. Вернувшись к ступеням и поднявшись по ним, Навой вдруг почувствовал, как неприятно скрутило внутренности – перед ними не было больше прохода, и он упёрся головой в потолок. Советник, ничего не говоря, отдал опешившей женщине факел, и снова стал ощупывать каменную кладку, но на это раз всё было безрезультатно.

– Ненавижу подземелья! – заорал Навой и со всей дури ударил кулаком в потолок. Мелкое пыльное крошево осыпалось ему на голову.

Агния, сидевшая на ступеньках, устало подняла глаза на своего спутника. Ей было совестно, что из-за того, что она так не осмотрительно рванула за маленьким Волком, они попали в ловушку, да ещё и где – в замке, где они уже прожили не один десяток лет.

– Проклятье! Мы тут явно уже всю ночь просидели, – зло выругавшись, Краснояр сплюнул себе под ноги. – Ладно, пошли обратно. Если есть вход, то будет и выход. Будем, по крайней мере, на это надеяться.

Женщина с готовностью кивнула и поднявшись, молча последовала за своим проводником. Факелы начинали медленно угасать, а тени вокруг людей становились все более густыми и непроглядными. Чем дальше они продвигались, тем сильнее становилось ощущение, что они совсем не одни и за ними наблюдают. Навой молча вытащил меч из ножен, пытаясь не думать, куда приведёт их этот длинный, изгибающийся змеёй туннель, и кто мог обосноваться в этом мрачном месте.

– Становится холоднее, – Навой остановился и втянул полной грудью воздух. Но впереди их ожидал прежний непроглядный мрак. И вдруг факел советника громко шикнул, и брызнув напоследок маленьким снопом искр, угас. – Отлично, – мрачно закончил мужчина и отшвырнул его в сторону.

Женщина молча отдала свой, и накинув капюшон на голову, покрепче обняла спящего Волка. Его безмятежное дыхание успокаивало.

Они снова продолжили путь в абсолютном молчании. Их шаги гулко отдавались от стен и множились. Агния даже несколько раз оборачивалась. Но ничего, кроме кромешной темноты за ней было. Чем дальше они шли, тем сильнее начинал увеличиваться в высоту туннель, и совсем скоро его своды уже не было возможности разглядеть. И вот, когда путники были близки к тому, чтобы запаниковать, вдалеке блеклым серым ореолом замаячил выход, и под ногами с каменной пылью стало появляться снежное крошево, явно занесённое сюда ветром.

Навой уже различал узкие контуры выхода и блёклый свет позднего зимнего утра, робко пробивающегося в каменные недра хода. Оставалось совсем немного. Он даже увидел краем глаза белые стволы деревьев и хвойные ветви с шапками снега, качающиеся на ветру. Ноги понесли его наружу, заставив ускорить шаг. Как вдруг резкий свист и болезненный удар под колени заставил советника опрокинуться назад, выронив факел. Тот покатился по камням и недовольно зашипел, отплевываясь от снега, попавшего в него. Агния, шедшая следом, замерла как вкопанная, не в силах выдавить из себя ни звука.

Света от медленно угасающего пламени было достаточно, чтобы различить две массивные сутулые фигуры, медленно отделившиеся от стен. Существа растопырили огромные крылья, практически полностью заслонив проход и уставились желтыми звериными глазами на людей. Жуткие морды хищно заклокотали и раззявили пасти в предвкушении лёгкой добычи, утробно зарычав.

Навой выдохнул, крепче сжав рукоять меча. Уж кого-кого, а «родственников» Волка в подземелье замка Воиборов он никак не ожидал увидеть. Ну ничего, он-то уж постарается забрать обоих с собой к Единому. Не даст в обиду кормилицу и её бедового воспитанника.

И вдруг Волк на руках женщины встрепенулся и, резко дёрнувшись, выпал из её ослабевших от страха рук. Громко рыча, он пополз к Навою, обогнул его и сел у ног, будто загораживая своей крохотной фигуркой. Твари резко переключили свое внимание на малыша. Медленно опустились на четыре лапы, сложили крылья и, опустив морды, начали, громко сопя, обнюхивать его.

– Волк, нет… – прошептала женщина, прижимая руки к дрожащим губам. Одно движение огромных челюстей, и её питомца перекусят пополам.

Но Волк был непоколебим. Пока два жутких крылатых существа заинтересованно нюхали маленького защитника, Навой решил воспользоваться замешательством нападающих. Вскочив на ноги, он рубанул рядом с крылом более крупного зверя, и в следующий миг общего замешательства схватил под мышку Волка и пнул в сторону женщины факел, отпрыгнув назад. Кормилица, не теряя ни мгновения, поймала его и метнулась к советнику, став рядом плечо к плечу.

Твари злобно зарычали, увидев, что добыча вдруг ощерилась на них металлическим острием и жарким огнем. Волк же просто взбесился – он так яростно отвечал им, не то лая, не то рыча, что Навой даже испугался, не вцепится ли он в него.

И вдруг, после нескольких мгновений жуткой какофонии звуков, существа замолчали, как-то странно сверкнув жёлтыми глазами. В следующее мгновение утих и Волк. Они медленно попятились назад и, будто что-то фыркнув на прощание своему родичу, развернулись на своих изломанных ногах и поковыляли прочь из туннеля. Навой и Агния ошарашено переглянулись. Сердца у обоих были готовы вырваться наружу, а бледные лица так обескровели, что даже будто засветились в темноте. Волк же удовлетворенно заурчал, провожая взором маленьких звериных глаз с вертикальным зрачком почти скрывшихся из вида мрачных крылатых существ.

– Выждем или пойдём? – Агния первая нарушила тишину, голос её изрядно дрожал. – Вроде, достаточно времени прошло…

– Пошли, – выдавил Навой, вытащив из сапога ещё кинжал, и на плохо слушающихся ногах зашагал к проходу, из которого вдалеке пробивался свет.

Они аккуратно пролезли через лаз, довольно широкий, который оказался привален здоровым булыжником, и с опаской отогнули ветки ели, выглянув наружу. Лица людей обдал свежий морозный ветер с мелким колким снегом, который уже принялся заметать крупные следы крылатых существ, скрывшихся в вышине исполинских деревьев.

– Эге, вот это мы с тобой здорово ночку прогуляли, – только и смог произнести Навой, оглядевшись. Они выбрались из хорошо скрытой от глаз пещеры совсем недалеко от капища в Мраморном лесу.