Читать книгу: «Погасшие следы», страница 3

– Он никуда с вами не поедет! – крикнула Санька, на всякий случай хватая за руку Латунина. Кто его знает, этого Александра Петровича, а ну как действительно решит поехать с оборотнями…

– Сашенька, ну мы же не будем с тобой драться? – широко улыбнулся Максим. – Тем более нас двое, и мы явно сильнее тебя даже поодиночке. Зачем тебе этот человек? Найди себе какого-нибудь другого. Вон их сколько по улицам ходит.

– Этот человек под моей защитой! – Санька сделала шаг вперёд, чувствуя, как её начинает мелко потряхивать от хлынувшего в кровь адреналина. – Хочешь забрать его силой? Попробуй! Но я уверена, что сумею неплохо разодрать твою рожу перед этим.

– Сашенька, я не всегда бываю добрым и отзывчивым, – прищурил глаза Максим. – Не вынуждай меня прибегать к крайним мерам.

– А ты рискни здоровьем! – предложила Александра. – Заодно и посмотрим, так ли ты крут, как рассказываешь.

– Этот человек должен нам деньги, – процедил Максим. – Он влез не в своё дело и должен за это ответить.

– Вы бандиты с большой дороги, и поэтому никто ничего вам не должен! – Санька с удивлением повернула голову в сторону нового действующего лица. – Сели в машину и свалили отсюда куда подальше. И побыстрее, а то у меня с утра настроение паршивое!

Глава 5
Даниил

Вечер переставал быть томным, или, вернее сказать, сон переставал быть местом сказочных грёз. Марат смотрел на Даниила невидящими глазами и спокойно рассуждал о своей близкой кончине.

– Что за глупость ты говоришь? – возмутился Даниил. – С чего ты взял, что скоро должен умереть?

– Всё дело в том, что я очень много сплю, – пожал плечами мальчик. – Ты же понимаешь, что люди не могут спать постоянно, а я сплю. Мои родители умерли, и после этого опеку надо мной оформила тётка. Мы живём в квартире, которая досталась мне от государства как инвалиду или как сироте, я не очень сильно разбираюсь в подробностях. Тётя мечтает избавиться от меня и заполучить лишнюю жилплощадь.

– Подожди-подожди, – перебил мальчика Данька. – Я не очень понял, где тут связь. Тётка, квартира, твои сны…

– Тётя хочет, чтобы я умер, – развёл руки в стороны Марат. – Она думала, что я сплю и не слышу, но я тогда только притворялся. На самом деле я слышал, как она разговаривала с кем-то по телефону и рассказывала, как замечательно будет, если моя квартира достанется ей. Это произошло случайно, и я не стал ничего спрашивать у тёти, а потом, через какое-то время, я начал спать постоянно.

– Жесть, – непроизвольно вырвалось у Даньки, но мальчик не обратил на его слова никакого внимания, как будто не слышал.

– Мне кажется, что всё дело в чае, который она заставляет допивать меня до последней капли. Если я просыпаюсь, то очень часто простыня подо мной мокрая. Тётка ругается, что я абсолютно беспомощный и мочусь под себя. А я просто не могу проснуться. Я не могу вырваться из сна даже для того, чтобы сходить в туалет. Скорее всего, однажды я останусь в этих снах навсегда. Поначалу я нервничал из-за этого и думал, что могу что-то сделать. Но кто поверит слепому сироте-инвалиду? Поэтому я просто смирился.

«Кошмар какой-то, – подумал Даниил, – человека убивают, и никому до этого нет дела. Самое страшное, что мальчик абсолютно прав. В один прекрасный момент его тётка просто вызовет скорую и будет заламывать руки над трупом, рассказывая всем, что мальчик заснул и не проснулся. Кто будет проводить вскрытие подростка, к тому же инвалида? Ну, умер и умер, сердце остановилось… Тётка наверняка опаивает парня каким-то снотворным. Таким, которое убивает медленно, но достаточно верно. А там всё, как правильно говорит пацан, квартира наша, жилплощадь наша».

– Ты не подумай, я не в претензиях, – продолжал тем временем изливать душу мальчик, – в конце концов, ну какая жизнь у инвалида? Я же совсем ничего не видел в своей жизни и уже никогда не увижу. А здесь, во сне… Здесь хорошо.

– Хорошо? – переспросил Данька. – Что хорошего в том, что ты сдался и планируешь скоро умереть?

– Там, – ткнул пальцем вверх мальчик. – Там я никто. Дефективный! Обуза! А здесь я чувствую себя человеком! Я здесь главный. Я в безопасности. У меня есть мой мир и даже друзья…

В этот момент в ногу Даниила что-то ткнулось. Штанина моментально намокла, он опустил глаза и увидел большой серый шар. Живой шар с длинным языком, который с азартом принялся облизывать ногу Даньки.

– Твою ж такую! – отшатнулся Даниил. – Ты ещё что такое?

– Ой, ты испугался? Кто там?

Шар издал весёлое рыканье и опять нацелился языком на ноги Даниила.

– Не бойся, Даниил, – широко улыбнулся Марат. – Это Кеша, мой поросёнок. Правда, он красивый?

– Поросёнок? – не поверил своим ушам Данька. – Ты тут что, агроферму затеял? Слушай, а ты уверен, что это поросёнок?

– Ну да, конечно! Я же его сам придумал. Или тебе кажется, что он не похож? – оживился Марат. – Небольшой, розовый, круглобокий, и всегда мокрый нос. По крайней мере, в той сказке, которую я слушал, поросёнка описывали именно так.

– Теперь понятно, – вздохнул Данька. – И где ты слушал такую сказку?

– Тётя раньше всегда включала мне перед сном сказки, – пояснил мальчик. Я же не могу смотреть мультики, а рассказывать сама она не хотела. Правда, потом она начала поить меня чаем и перестала включать сказки. Да и незачем, от чая я засыпаю гораздо быстрее.

– Звучит, конечно, не очень позитивно, – признался Даниил. – Но я не об этом. Марат, ты меня извини, но вот этот шарик… Понимаешь… Он вообще не похож на поросёнка.

– Почему? – удивился Марат. – Розовый, круглый…

Данька вздохнул и понял, что это будет сложно. Как объяснить слепому то, чего он никогда не видел?

– Ну, давай начнём с того, что он не розовый. Ты знаешь, как выглядит розовый цвет?

– Нет, – развёл руки в стороны мальчик. – Я же с рождения слепой, я вообще плохо представляю, как выглядят те или иные цвета.

– Розовый… Розовый это не такой, как жёлтый или зелёный… – протянул задумчиво Даниил. Судя по всему, это будет очень сложно. – А какие цвета ты знаешь?

– Я все цвета знаю, – выпятил грудь вперёд мальчик. – Листья на деревьях зелёные. А сами деревья коричневые!

Ага, конечно. Так-то вокруг всё выглядело немножечко серым. Да и сами деревья, кстати, тоже выглядели немного странно. Неестественно. Абсолютно прямые, такие, каких не бывает в природе. Без малейших изгибов, сучков или древесных грибов.

– Это – зелёное, – тыкал пальцем в серое пространство Марат. – Вот коричневое, там голубое, здесь белое…

– Я сейчас слушаю тебя, – заинтересованно посмотрел Даниил на мальчика, – и не понимаю. Так ты слепой или зрячий? Как-то у тебя избирательно всё.

– Тебя не вижу, всё остальное, конечно же, вижу, – пожал плечами мальчик, – это же мой сон. Здесь всё сконструировано моей фантазией, соответственно, все эти предметы или живые существа – плод моего воображения. Их я знаю, поэтому вижу. А тебя я не знаю и не представляю, как ты выглядишь, поэтому могу только слышать твой голос. Вообще, это так удивительно, что ты сумел прийти в мой сон. Как у тебя получилось? Мы с тобой знакомы?

– Я… – Даниил замешкался. Как отвечать? Вряд ли стоит рассказывать о близком знакомстве с богиней. – Так получилось… Как бы тебе объяснить. В общем, я умею ходить по снам. Как-то так случайно получается. И я даже умею менять чужие сны, если нужна помощь. Хочешь, я и тебе чем-нибудь помогу?

– Не надо, – замахал руками Марат. – У меня всё хорошо, и никакая помощь не требуется.

– Ты уверен? – растерялся Данька. – Ты же сам сказал мне, что планируешь умереть. Вернее, твоя тётка хочет довести тебя до смерти. Разве это правильно? Может быть, я могу как-нибудь помочь тебе?

– А зачем? – пожал плечами мальчик. – Я уже смирился. Здесь, в вечном сне, гораздо интереснее, чем в реальности.

– Никакие грёзы не могут быть лучше обычной жизни, – стараясь, чтобы его голос звучал как можно убедительнее, произнёс Данька. – Неужели ты не хочешь попробовать начать полноценную жизнь?

– Да, наверное, нет, – снова пожал плечами Марат. – Да и тётка наверняка расстроится и просто не даст мне нормальной жизни. А я же без неё совсем ничего не могу. Ни поесть приготовить, ни одежду найти.

– А если тётки не будет? – не сдавался Даниил. – В конце концов, ты не первый и не последний слабовидящий в нашей вселенной. Существуют различные программы поддержки, социальные работники… Волонтёры, в конце концов.

– Ну-у-у-у, – задумчиво протянул мальчик. – Я как-то даже не задумывался об этом. Возможно, в реальном мире есть много интересных вещей, которые бы мне хотелось попробовать. Но я абсолютно не представляю как.

– Как-как, – всплеснул руками Данька. – Существуют книги для слепых, наверное, и фильмы для слепых снимают.

– Может быть, – безэмоционально перебил его Марат. – Но у меня всего этого нет. А даже если и будет, то я элементарно не представляю, как всем этим пользоваться. Да, я слышал от кого-то из гостей тётки, что слепые могут компенсировать свой недостаток за счёт других органов чувств. Но я не знаю, как это сделать. А раз так, то зачем зря тратить время?

– Но это же неправильно, – растерялся Даниил, – ты ещё даже не попробовал жить. Ты не сделал ничего плохого, а кто-то уже решил за тебя, что тебе не место в реальной жизни? Какое право у кого-то вместо тебя распоряжаться твоей жизнью?

– Не знаю, – махнул рукой Марат, глядя абсолютно пустыми глазами куда-то мимо Даньки. – А какое право на жизнь есть у меня? Я изначально родился ущербным. Этот мир не хотел принимать меня. Просто у кого-то там, наверху или внизу, я не знаю, где именно, не хватило мужества избавиться от меня сразу. Или, может быть, наоборот, эти кто-то ещё раз решили надо мной посмеяться. Это же так весело наблюдать за мучениями вечно слепого котёнка. Кстати, да! Получается, как выглядит котёнок, я тоже не знаю.

Даньке отчаянно захотелось материться. Он растерянно посмотрел по сторонам и вздохнул.

Серый пейзаж обнимал туман, который вроде бы не должен был переступать невидимую границу, но постепенно становился всё ближе. Судя по всему, именно таким туманом представлял себе окружающую реальность Марат. Серая густая патока, в которой можно утонуть и не просыпаться…

– Марат, а давай предположим, ну, хотя бы на минуточку, что ты всё-таки ошибаешься, – с жаром снова заговорил Данька. – Может быть, именно такая жизнь – это и есть величайший для тебя подарок. Мы же не знаем истинных возможностей своего организма. Если судьба лишила тебя зрения, то, возможно, она приготовила тебе какой-то другой подарок. Я слышал, что люди, лишённые зрения, могут слышать гораздо лучше, чем все остальные. Ты слышал, например, хорошую музыку?

– Нет, мне было некогда слушать музыку, – повысил голос Марат. Было видно, что он злится. Судя по всему, слова Даниила всё-таки затронули какие-то струны в его душе. – И негде! Как ты не понимаешь, я слышал только то, что рассказывала мне тётка, иногда обрывки передач по радио или каких-нибудь фильмов, идущих по телевизору. Понимаешь, я даже не знаю, как выглядит телевизор.

– Если ты чего-то не знаешь, то это не повод опускать руки, – воодушевился Данька. – В мире существует столько всего замечательного, что можно почувствовать, не прибегая к помощи зрения, например, музыка. Есть же действительно хорошая музыка, которую можно слушать и получать от этого истинное удовольствие!

– Какая, например? И где я должен её услышать? – практически закричал Марат. – Вы сможете мне её напеть? Или как мне её услышать? Думаешь, тётя услышит мою просьбу и тут же побежит искать для меня какую-то песню?

– Почему бы и нет? – опешил от такого напора Данька. – Можно же просто попросить. А вдруг она так и сделает?

– А ты смешной, – во всё горло расхохотался мальчик. – Скорее она просто нальёт мне ещё одну чашку чая. Чтобы я спал подольше и не выдумывал глупости.

– Да уж, – только и смог произнести Данька. Ну вот и что делать? Как переубедить того, кто не собирается жить дальше? Судя по всему, это задание богини будет провалено. Мысли о Дрёме показались сейчас Даньке глупыми и неуместными, но вместе с тем разозлили и заставили думать ещё быстрее.

Музыка… Какую музыку можно считать хорошей? Действительно, что делать? Напеть колыбельную? Хиты русского радио? И как показать красоту этой музыки Марату?

Даниил напрягся и замер, пытаясь сосредоточиться. Он – ходящий по снам! Ему необязательно петь. Ему надо просто представить!

Он попытался представить музыку материальной, в виде шара, который формируется у них над головой. Мгновение – и Данька понял, что у него получается. Ещё мгновение, и откуда-то сверху водопадом хлынул поток скрипичных рыданий.

Марат замер, поражённый, внимательно вслушиваясь в каждую ноту. Даньку нельзя было назвать большим фанатом классики, но конкретно эту композицию он любил. Однажды он даже тайком от Саньки и бабули купил билет в концертный зал имени Чайковского. И целых полтора часа наслаждался звучанием скрипки. Эту мелодию там исполняли трижды, причём партию соло каждый раз играли разные скрипачи, и музыка всё время звучала по-разному. «Времена года» Вивальди действительно можно считать музыкой на все времена.

Скрипка стонала, просила, требовала, кричала! Мальчик крутился на одном месте и как будто бы впитывал в себя эти звуки. Данька взмахнул рукой, и музыка стихла.

– Какая красота! – ошарашенно произнёс Марат. – Я никогда прежде не слышал ничего подобного.

– Вот видишь, – воодушевился Даниил. – В мире есть ещё много другой прекрасной музыки. И ты можешь воспринимать её гораздо лучше и острее, чем другие люди, и это только твой слух, а ведь ты можешь делать что-то ещё!

Воодушевлённый своим успехом, Данька взмахнул руками, и туман начал стремительно отступать, откуда-то сверху ударили солнечные лучи. А серые краски постепенно сменялись яркими и насыщенными цветами.

– Ты что-нибудь видишь, Марат?

– Я не совсем понимаю, реальность вокруг меняется, но я не понимаю, почему вижу всё это.

– Потому что ты можешь чувствовать окружающую тебя жизнь. У тебя впереди долгие годы жизни. Ты можешь познать и почувствовать эту жизнь руками, телом, кожей. Ты можешь слышать её, ты можешь трогать её, ты можешь пробовать её на вкус! Ты можешь! Ты можешь читать книги! Ты можешь разговаривать с людьми! Ты можешь!

Поражённый Марат смотрел прямо на Даниила, и почему-то казалось, что мальчик потихоньку начинает видеть.

– Знаешь, – вспомнил Даниил, – когда я учился в институте, к нам приезжал один поэт, тоже слепой, как и ты. Он потерял зрение на войне, но это не стало для него поводом сдаться. Он не опустил руки и начал писать замечательные стихи. Он прожил долгую жизнь, за которую написал очень много красивых строк. Правда. Абсолютная правда, и ты тоже можешь сделать что-нибудь великое! Главное, не разрешать себе умирать и не сдаваться!

– А что ещё я могу? – негромко спросил Марат, и Данька понял, что у него получилось. Этот мальчик не умрёт, по крайней мере не сегодня и не завтра.

– Если ты не можешь видеть, то это же не значит, что у тебя отсутствуют другие органы чувств. Ты мог бы ходить на концерты классической музыки. Ты мог бы попробовать самую разную кухню, вообще слепые компенсируют свою инвалидность за счёт других органов чувств. Ты бы наверняка мог работать каким-нибудь дегустатором. Можно дегустировать еду, вино, кока-колу, да что угодно! Захочешь – можно даже чай дегустировать.

– Ты так интересно рассказываешь, – опять негромко заговорил Марат, опустив голову. – Но как это сделать? Мне кажется, что тётя уже всё решила и вряд ли согласится на такие грандиозные планы…

«Это понятно, – подумал Данька. – Если всё так, как говорит этот мальчик, то тётя нам явно не помощник».

– Слушай, а где ты живёшь? – спросил Даниил. – Ты знаешь свой адрес?

– Нет, – вздохнул Марат. – Как-то никогда не интересовался. Меня же всегда водили за руку.

– Это не очень весело, – почесал затылок Данька. – Ну хорошо, а как тебя зовут? Марат понятно, а фамилия?

– Тимохин. Марат Васильевич Тимохин.

– Прекрасно, – обрадовался Даниил. – А когда у тебя день рождения, Марат Васильевич Тимохин?

– Семнадцатого октября. Мне четырнадцать лет. Скоро исполнится пятнадцать.

– Так… – Данька лихорадочно прикидывал, что ещё можно спросить у мальчишки. – А твоя тётя… Её как зовут?

– Тётя Аля, – настороженно ответил Марат. – Только не надо у неё про меня спрашивать. Вдруг она рассердится? И я тогда точно не смогу убежать из дома.

– Не надо никуда бежать, – замахал руками Даниил. – Ты должен подождать меня. Я очень скоро найду тебя и приду на помощь. Ты знаешь, кем работает твоя тётя?

– Продавщицей, – тут же ответил мальчик. – Она продаёт сыр. От неё часто пахнет сыром. Я, кстати, очень люблю горячие макароны, посыпанные тёртым сыром. Это так вкусно!

– Я тебя понял, Марат Васильевич, – с облегчением выдохнул Данька. На его взгляд, данных для установления личности было более чем достаточно. – Постараемся изменить твою жизнь к лучшему. Может быть, действительно страна теряет в твоём лице великого сомелье.

– Может быть, и теряет, – согласился Марат. – Только я спросить хотел. А кто такой сомелье?

Глава 6
Отдел 15-К

Женька вдавила кнопку дверного звонка и с каким-то её саму удивившим злорадством слушала разливавшуюся в квартире трель. Несколько минут внутри не раздавалось ни звука, но девушка не сдавалась, твёрдо уверенная, что ей откроют. Надо просто давить посильнее.

– Уходите! Я ничего не заказывал и не покупаю.

Голос из-за старой дерматиновой обивки звучал глухо, но вместе с тем сказочно сварливо.

– Николай Владимирович, откройте, пожалуйста. – Девушка постаралась, чтобы в её голосе не слышалось раздражения. Информация нужна, как воздух, а значит, надо спрятать эмоции куда подальше. – Мне надо с вами поговорить.

– А я не хочу ни с кем разговаривать. – Собеседник за дверью напротив не собирался демонстрировать вежливость или выдержку. – Уходите, а не то я сейчас полицию вызову.

– Полиция уже здесь, – устало ответила Женька и достала из кармана джинсов удостоверение. Хотела показать его в глазок, но решила, что это будет выглядеть совсем глупо. – Николай Владимирович, я от Олега Георгиевича. Давайте я не буду кричать на весь подъезд, и мы с вами спокойно пообщаемся.

Замок щелкнул, а затем дверь немного приотворилась.

– Меня никто не предупреждал о вашем приезде, поэтому я с вами разговаривать не собираюсь. И не надо кричать на весь подъезд, у меня хорошая репутация.

Сказанное звучало нелогично, так же как и приоткрытая дверь, но выбирать не приходилось.

– Николай Владимирович, – Женька улыбнулась самой милой из своих улыбок. – Олег Георгиевич, к сожалению, в командировке. А вопрос срочный и не терпит отлагательства, поэтому пришлось приехать мне. Старший лейтенант Евгения Мезенцева. Можно просто Евгения.

– Меня о вас не предупреждали, – старичок оставался непреклонен. – И я с вами незнаком.

Хозяин квартиры окинул незваную гостью недовольным взглядом и попытался закрыть дверь.

– Так давайте познакомимся, – засунула в дверной проем кроссовку девушка. – С Олегом Георгиевичем, к сожалению, сейчас нет связи, но поверьте мне, я просто так не уйду. Дело очень серьёзное и очень срочное.

Женька подняла подол майки и продемонстрировала массивные кожаные ножны с ножом. Этот аргумент оказался решающим.

– Не надо меня пугать, девушка, – скривил лицо старичок, но всё-таки отодвинулся в сторону, освобождая проход. – Проходите. Я уже понял, что в покое вы меня не оставите.

Женька кивнула и протиснулась мимо мужчины в тесный коридорчик.

– Разуваться не надо, – предупредил хозяин, хотя Мезенцева и не собиралась снимать кроссовки. – Проходите прямо, в большую комнату. Я сейчас подойду.

Женька мысленно пожала плечами, но снова решила не спорить. Чужой дом – чужие правила.

Квартира была обычной. Вернее, более чем обыкновенной. Зная, к кому именно идёт в гости, Женька ожидала чего-то удивительного, заставляющего ахнуть и восхититься. Всё-таки колдуны такого уровня и масштаба встречались нечасто.

Если верить Ровнину, хозяин этой квартиры разменял второе столетие, к тому же при любой власти умудрялся не только не попасть в опалу, но и оставаться весьма уважаемым членом общества. Такие люди просто обязаны жить в удобстве и комфорте, причём наполненном вещами с историей. Кожаное кресло, помнящее чресла Наполеона и брошенное им при побеге из Москвы после пожара. Зелёная лампа из кабинета «вождя всех народов». Да просто просторный дом или квартира, в конце концов, а не эта тесная конура.

Здесь же всё наоборот. Стандартная «двушка», большая проходная комната и ещё одна, похоже, спальня хозяина. Из-за приоткрытый двери виднелся угол кровати, аккуратно застеленной видавшим виды покрывалом.

Женька ещё раз внимательно огляделась по сторонам. Ничего выдающегося. Старенькая «стенка», судя по всему, ещё советского производства, потёртый диван, пара дешевеньких репродукций на стенах… Из обстановки выделялись только игровое компьютерное кресло на колёсиках и явно дорогой ноутбук, лежащий на грубом письменном столе.

– Я вас слушаю, барышня, – вошёл в комнату хозяин квартиры. – Извините, у меня мало времени, поэтому чай предлагать не буду. Присаживайтесь на диван.

– Спасибо, – Женька даже не пыталась скрыть сарказм в голосе. – Поражена вашим гостеприимством. Я вообще-то по делу.

– Знаете, я почему-то не удивлен, – не остался в долгу Николай Владимирович. – Судные дьяки вообще не ходят в гости просто так, всегда обязательно по делу. Так что вы хотите?

– Жертвоприношения, – коротко ответила Женька. – У нас есть информация, что кто-то планирует провести в Лосином острове ритуал.

– Очень интересно, – усмехнулся хозяин квартиры, усаживаясь в кресло. – И почему вы пришли ко мне? Думаете, мне на старости лет нечем заняться? Или просто решили свалить на старика свои проблемы?

– Нет. Олег Георгиевич очень обрадовался, когда вспомнил, что вы живёте рядом. По нашим данным, вы лучший специалист страны по технологии производства любых магических ритуалов. Олег Георгиевич рассказывал, что к вам за консультацией даже колдуны из Европы регулярно обращаются.

На самом деле Ровнин не говорил ничего подобного, он вообще пока был не в курсе, что Женька самостоятельно поехала в область, но грубая и неприкрытая лесть в очередной раз сработала на сто процентов. Лицо хозяина квартиры разгладилось от морщин, а по губам проскочила довольная улыбка.

– Ну это понятно… Хек… Логично, конечно же… Олег Георгиевич зря говорить не будет. Понимающий, можно сказать, человек…

Николай Владимирович поёрзал в кресле, а затем изобразил на лице глубочайшее внимание.

– Итак, какие вводные мы имеем?

– К нам поступила информация, что в Лосином острове планируется ритуал с использованием жертвоприношений, – повторила Женька. – Подобные вещи всегда требуют проверки, потому что последствия могут затронуть огромное количество людей.

– Несомненно, – согласно кивнул хозяин квартиры. – Любая кровь усиливает заклинание, а человеческая может превратить в ураган даже лёгкий ветерок. Однако я пока не услышал никаких вводных. Возможно, речь идёт не о ритуале, а всего лишь о попытке неграмотного школяра прославиться среди одноклассников.

– Так больше пока и нет ничего, – пожала плечами Мезенцева. – Информация скудная, получена практически случайно… Поэтому мы и обратились к вам за помощью.

– Мда, – неодобрительно покачал головой Николай Владимирович. – Надо было просто не открывать вам дверь. Сэкономил бы кучу времени.

Сейчас, сидя на диване в квартире старого колдуна, Женька подумала, что, возможно, её попросту нагло обманули. Попавшаяся на торговле приворотными зельями ведьмочка попросту выдумала какой-то ритуал, чтобы избежать слишком строгого наказания за свои прегрешения. Откуда она вообще может знать про ритуал с жертвоприношением? Наверное, стоило не ломиться сломя голову в область, а для начала выяснить все подробности.

Впрочем, что сделано, то сделано. Пообщаться с ведьмочкой никогда не поздно, а так может оказаться, что уже и не надо. Дело-то действительно срочное.

– Знаете, мне кажется, что вы обратились не по адресу, – развел руки в стороны Николай Владимирович. – Я не гадалка, чтобы с умным видом нести ересь о том, чего не существует в принципе. Так что давайте я вас провожу. Всего хорошего.

Впрочем, старший лейтенант Мезенцева даже бровью не повела в ответ на подобное поведение. Она не первый день работала в отделе, и ей хватило мозгов, чтобы научиться чему-то у более опытных коллег.

– Сядьте, Николай Владимирович! – рявкнула Женька. – Я злая, голодная и невыспавшаяся. И у меня нет ни капельки сил, чтобы расшаркиваться с вами, изображая политесы.

– Да как ты смеешь, девочка! – начал приподниматься с кресла хозяин квартиры. – Да ты хоть понимаешь, кто я такой и в чей именно дом ты заявилась?

Голос колдуна звучал набатом, звук гулял эхом по всей квартире, но Мезенцева смотрела на представление равнодушно.

– Да хоть Папа Римский, – процедила она сквозь зубы, всем своим видом демонстрируя, что представление не произвело должного эффекта. – Может быть, тех данных, что есть, и маловато, но выгонять меня тоже не стоит. А вдруг я права? Завтра или послезавтра ритуал проведут, кто-нибудь погибнет, и что? С кого спрашивать? С вас, Николай Владимирович, и спросят в первую очередь! Потому что не помогли, не захотели! Или, может быть, вы попросту сами замешаны в этой грязи? А уж я постараюсь преподнести информацию таким образом, чтобы вы выглядели в глазах отдельских самим главным злодеем. Я это умею, поверьте мне!

– Ты угрожаешь мне? – Теперь могло показаться, что хозяин квартиры и вовсе увеличивается в размерах, но Женька поняла, что всё равно даже не собирается пугаться. Не очень понятно почему, но она не чувствовала ровным счётом никакой угрозы. То ли спать хотелось слишком сильно, то ли от поездки в электричке утомилась…

– Ты-ы-ы! – Голос колдуна внезапно начал напоминать шипение, а Мезенцева поняла, что ей абсолютно нечем дышать. Ощущение, что тело сковал паралич, а лёгкие попросту забыли, как правильно вдыхать воздух.

– Я пережил десять поколений твоих коллег, – продолжал возмущаться колдун, – и никто из них не смел вести себя таким образом в моем доме. Я требую уважения и почтения.

В висках девушки тем временем начинало стучать всё сильнее, а картинка перед глазами начала расплываться и потихонечку гаснуть.

«Хорошо, что хотя бы Тит Титыч знает, к кому именно я поехала», – с тоской подумала Женька перед тем, как окончательно потерять сознание.

* * *

– Евгения!

Женька буквально подпрыгнула на месте, а нож сам собой скакнул в её руку из ножен.

– Да что вы себе позволяете?! – закричала она, донельзя раздосадованная произошедшим. Как бы там ни было, случившееся в первую очередь её проблема. Она знала, к кому именно идёт в гости, и должна была держать себя в руках, а не провоцировать колдуна на ответные действия. Ровнин за такое по голове не погладит, это однозначно.

– Чаю хотите? – Колдун явно не чувствовал себя виноватым, да и нож в руке Мезенцевой его сильно не испугал. – Евгения, я не боюсь смерти, так спрячьте своё оружие и садитесь. Вам с сахаром?

– Воздействие на сотрудников отдела наказуемо, – отчеканила Женька, пытаясь поймать взгляд колдуна. – Вплоть до физического уничтожения.

– Молодёжь. – Колдун сделал глоток из изящной фарфоровой чашечки и улыбнулся. Судя по всему, девушка провела в отключке достаточное количество времени, чтобы хозяин квартиры успел вскипятить чайник, сервировать небольшой столик на колёсиках и привезти его в комнату. – Торопитесь, суетитесь, никого, кроме себя, не хотите слушать. Я всего лишь продемонстрировал вам на практике то, о чём вы меня так настойчиво пытали.

– В смысле? – на два тона тише удивилась Мезенцева, всё-таки присаживаясь обратно на диван. – Вы просто-напросто одурманили меня.

– Нет-нет, – покачал головой Николай Владимирович. – Я не ведьма, одурманивание – штучка из их арсенала. Я провёл простейший ритуал, условия для которого давным-давно выполнены в моей квартире. Если перевернуть диван, то можно обнаружить начерченную пентаграмму. Мензурки с ароматическим маслом над вашей головой создавали необходимую консистенцию воздуха и уменьшали количество кислорода в ваших лёгких. Так что мне всего лишь надо было активировать подготовленную ловушку, чтобы сидящий на диване потерял сознание. Если вам будет проще, то вы далеко не первый человек, попавшийся на эту уловку.

– Мне не проще, – пробурчала Женька, всё ещё мысленно ощупывавшая своё тело и пытавшаяся понять масштаб произошедшего.

– Я повторяю вам, Евгения, – не обратил внимания на комментарий Мезенцевой хозяин квартиры. – Магический ритуал требует чёткого соблюдения ряда условий. Место, время действия и участники являются ключевыми. Лосиный остров большой, но там не так много точек, где можно проводить жертвоприношения. Ведьмы, ведьмаки или люди? Какая цель у ритуала? На все эти вопросы ответить необходимо вам, а не мне.

– То есть вы мне помочь ничем не можете? – Раздосадованная Женька встала на ноги и ещё раз оглядела свою одежду, вдруг где-то испачкалась. А то и хозяин квартиры зубной пастой неприличное слово намалевал. С этого шутника, похоже, станется. В глубине души Мезенцева злилась на саму себя неимоверно. Припёрлась непонятно к кому, ещё и опозорилась, как школьница.

И самое обидное, что о проколе надо будет рассказать в отделе. Всё равно Ровнин рано или поздно о нём узнает. Как именно – неизвестно, но в том, что узнает, Женька была уверена на сто процентов.

– Ну почему же, – в очередной раз улыбнулся колдун. – Я могу подсказать точное время.

От этих слов у Женьки перехватило дыхание. Теперь она была в абсолютной растерянности. А что, если хозяин квартиры и сам как-то замешан в грядущем действии? Иначе откуда он может знать точное время?

Рука сама собой нащупала ножны на поясе, и Николай Владимирович абсолютно верно понял мысли Мезенцевой.

– Так, девушка, давайте держать себя в руках. Я учёный и просто-напросто пытаюсь помочь вам. Я ничего не знаю о тех безобразиях, которые вы собираетесь предотвратить. Но наука готова протянуть вам руку помощи!

– Наука? – вытаращилась на колдуна девушка. – При чём здесь наука?

– Через неделю нашей атмосферы достигнет большое метеоритное облако, – всплеснул руками мужчина. – Это идеальный момент возмущения эфира для любой магической активности. Кто-то считает подобное явление глупостью, а кто-то искренне загадывает желание, и чаще всего оно будет исполнено. Единственное, что могу предположить, ищите детей или звериных детёнышей. По традиции метеоритный дождь – это время загадывания желаний. А больше всего в эту традицию верят дети. Их эманации должны быть наиболее сильными.