Читать книгу: «Русфея. Прелестное создание», страница 5

Глава 7. Королева Розалинда

– Нет, не нужна мне комната! Премного благодарна! – уже в третий раз отказываюсь я и целенаправленно несусь к тому месту, откуда меня нагло забрали, не обращая внимания на следующего за мной ректора.

Отлично, мою сумку никто не спер, так и лежит на подоконнике, на солнышке греется. Да на самом деле и некому ее воровать – пусто в Академии. Все на похоронах, кроме одного приставучего гада. Ну ладно, не одного, медика еще оставили на всякий непредвиденный случай. Согласна, фея Лили пригодилась, но вот для чего остался здесь этот вампир – мог бы тоже проявить уважение к бывшему ректору, поприсутствовать на этой их церемонии прощания. И не было бы тогда нашей идиотской встречи! Этот нож его, черт побери!

Хватаю сумку и резко оборачиваюсь.

– Вам не надоело за мной таскаться?

– А тебе не надоело то разрушать границы, то воздвигать их? – Андро с хмурым выражением лица скрещивает руки на груди.

– Какие еще границы? – закатываю глаза и обхожу эту мускулистую статую.

За неимением других вариантов – лишь бы не стоять здесь в присутствии представителя иного, на мой взгляд, крайне не дружелюбного вида, – подхожу к парадным дверям и, приложив немалую силу, размыкаю деревянные створки и выхожу на территорию Академии, вид на которую отсюда, с открытой высокой площадки, открывается великолепнейший.

– А те, что между "ты" и "вы". – Мужчина выходит за мной.

– Всё зависит от того, насколько вы терпимы для меня. На ты я перехожу, когда очень зла. – Не удостоив мужчину и взглядом, спускаюсь по бесчисленным каменным ступеням вниз.

– Из чего я могу сделать вывод, что ты неуравновешенна.

– Нет, мистер ректор, всё обстоит куда проще. Не уравновешенны вы, увы. Как мне ни прискорбно это вам сообщать.

– Ладно, фейка, ты слишком наглая и странная, но… – он резко хватает меня за локоть, тем самым вынудив остановиться и повернуться к нему лицом, – у меня к тебе просьба.

– Да? И какая же?

– Дай мне обещание, что о том, что произошло, ты никому не скажешь. Никто не должен знать, что я ранил студентку, поняла? Ни преподаватели, ни студенты, ни одногруппники, ни друзья, которых ты непременно тут заведешь. Держи язык за зубами.

Жесткий голос, требовательный. Иди к черту!

– Разумеется, – тем не менее говорю я, и настойчиво дернув на себя руку, высвобождаю ее из чужих пальцев, выразительно посмотрев ректору в глаза. – Репутация, я понимаю. А сейчас не могли бы вы оставить меня в покое? – И не собираясь дожидаться ответа, торопливо добавляю с фальшивой улыбочкой: – Спасибо. – И бегу вниз.

Боже, какая красота! Дворцово-парковый комплекс выстроен на высшем уровне. Зеленые сады. Вдалеке искусственное озеро, фонтаны, фигурные статуи из мрамора. Цветы. Черт! Цветы!

Делаю шаг назад от греха подальше и ступаю вправо на широкую дорожку, с обеих сторон окруженную чередой небольших кустарников вечнозеленых растений.

Дворец! Я же еще даже не взглянула на него!

Охваченная восторгом, поворачиваюсь к фасаду – и вижу вампира, в упор взирающего на меня, на фоне прелестнейшего замка из серого старинного камня с конусовидными темными крышами на высоких башнях. Арочные оконные проемы, обрамленные декоративными узорами и образующие целую аркаду. Каннелированные колонны с объемными горельефами на капителях. Ползущие вверх по камням вьющиеся растения, охватывающие кое-где стены первых этажей и изредка изящные колонны.

– Вы всё еще здесь, – вздыхаю я. Весь вид мне портит.

– Да, я всё еще здесь, – с раздражением, – потому что отвечаю за тебя. Ты здесь впервые, можешь и заблудиться. А еще не могу никак понять, отчего королева лично решила провести собеседование. Его мог бы устроить тебе и я. На настоящий момент я имею два голоса из трех, так что…

– Нет уж, спасибо, – красноречиво вытянув руку, пресекаю я его дальнейшее словоизлияние, не особо вдаваясь в смысл произнесенных им слов. Всё равно ничего не понимаю, как у них тут всё устроено. Я пришла к королеве – и точка. Пусть она мне всё и объяснит, что от меня требуется. – Вы и так уже многое сделали для меня, – многозначительно и с иронией произношу я, и вампир недовольно стискивает челюсть.

– Студентка Карсон, вы уже прибыли, – раздается миролюбиво вдруг позади меня, и я незамедлительно оборачиваюсь на женский голос.

– Королева Розалинда… – Застигнутая врасплох, я не сразу нахожу подходящих слов.

Светловолосая, синеглазая, как мой отец. Миловидные черты лица, тонкий аккуратный нос, миндалевидные глаза, не понимаю, как такое возможно, но ощутимо излучающие доброту и свет, красиво очерченный овал лица, плавный изгиб шеи и губы оттенка спелой вишни. На изящных плечах светло-зеленый, приглушенного оттенка пиджак, миниатюрную стройную фигуру обхватывает шелковая ткань прямого платья до колен. Туфли ее – нечто необыкновенное – застежки обвиты крохотными нежными цветами, очень похожими на гипсофилу, а передняя часть украшена миниатюрными зелеными розами, чьи лепестки и бутоны не превышают размеров бусин, что обычно используют для плетения браслетов. На тонком указательном пальце золотое, переливающееся на солнце радужными красками кольцо. А волосы – это вообще произведение искусства: самоцветы, незабудки, гербера, пару цветков нежной гортензии, белоснежные гипсофилы, серебристые капельки дорогих камней – и всё, как ни странно, в меру, вкусно и стильно.

И это моя тетя? Красавица!

Женщина бросает слегка удивленно-настороженный взгляд на вампира, едва уловимые нотки беспокойства проскальзывают в глубоких, сверкающих синевой зрачках. Но внешне Розалинда спокойна и размеренна.

– Розалинда, – приветствует ее вампир кивком.

– Андро, благодарю, дальше я сама. Твоего присутствуя в этот раз не требуется, – голос добродушный, но повелевающий.

– Хорошо, – и одарив меня предупреждающим мрачным взглядом напоследок, мужчина, набрав вампирскую скорость, мгновенно исчезает в дверях дворца.

– Тетя, а я вас представляла совершенно иначе, – с нервно-веселой усмешкой.

– Какой? – на губах мягкая улыбка.

– Ну… не такой приземленной что ли. Более суровой и властной, а вы… ангельски прекрасны и чисты. Не ожидала просто.

Она чуть снисходительно смеется.

– Давай на ты, мы все-таки с тобой не чужие. – И взяв меня за руку, за доли секунды переносит нас, к моему глубочайшему изумлению, в какой-то кабинет. Судя по обстановке, королевский.

– Как вы… ты это сделала? – удивляюсь я, вдохнув от неожиданности в грудь побольше воздуха и так и забыв выдохнуть.

– Кольцо мгновенного переноса, – поясняет Розалинда, мимолетно показывая примеченное мной ранее золотое кольцо на ее пальце, и проходит к массивному столу, садится в кресло. – Артефактора, что изобрел его, давно нет в живых, и секрет создания этого кольца, к сожалению или к счастью, никому не известен, потому оно единственное в своем роде. И видишь ли, с моим графиком работы без него никуда, порой приходится бывать в самых труднодоступных местах. И в самые кратчайшие сроки.

– Здорово. – Присаживаюсь напротив ее стола. В удобное кресло, дорогое. Смотрю поверх ее плеча и вижу лишь голубое небо, воды залива вдали, но ни единой растительности. – Насколько мы высоко находимся?

– Мы в королевской башне, в самой высокой из имеющихся во дворце. – Она открыто и с солнечной улыбкой разглядывает меня. – Корделия, ты выросла прекрасной девушкой. Надо же, волосами в мать пошла. Хотя, знаешь, нисколько не удивительно. Полагаю, синяя прядь должна быть розовой? – проницательно замечает она, лукаво посматривая на меня.

– От тебя, тетя, не скроешь, – вынуждена признать я. И вытянув пальцами локон и скосив на него грустноватый взгляд, удрученно вздыхаю. – Да, на самом деле она розовая, и цвет вернется уже через пять дней. Никакая краска не помогает замаскировать это убожество.

– Ну что ты, какое же это убожество? – не соглашается королева со мной. – Твои великолепные волосы как раз говорят о том, что ты сильная русалка. Настолько, что другие с тобой и не сравнятся. Поверь, таких как ты, очень мало. Я вот, например, всегда знала лишь одну, твою мать, свою давнюю подругу. И у меня и в мыслях не было, что и ты можешь унаследовать эту особенность. В тебе столько всего удивительного собралось, в такой маленькой, хрупкой девочке, – с восхищением произносит она, с гордостью. – Не представляешь, как мне жаль, что все эти годы я не присутствовала в твоей жизни. Но это было ради твоей же безопасности.

– И что изменилось? – спрашиваю я смело, почти с вызовом. – Зачем я тут?

– Обо всём я написала в письме. Тебе нужно быть ещё сильнее, обучиться магии, владеть ею в совершенстве, научиться в конце концов контролю над собственными превращениями. А также быть крайне осторожной, – неожиданно хмурится, – и не оставлять свою кровь где попало.

Мгновенно подобравшись, я тяжело сглатываю. Черт! Моя кровь на ноже!

– Тетя, откуда ты узнала?

Она чуть вздыхает.

– Настроившись на твою кровь, перенеслась при помощи кольца. Шла на яркий зов твоей крови, но, к моему сильному удивлению, тебя в зале не оказалось, зато я обнаружила окровавленный нож, что принадлежит Андро. Ты даже понятия не имеешь, какой ужас я в тот момент испытала, думая, что опоздала, что не сумела обезопасить твою жизнь, Корделия. Пожалуйста, очень прошу тебя, будь осторожна в следующий раз, хорошо?

– Да, разумеется, я буду осторожной, – обещаю я, и прикусываю от досады губу. – Только… что с ножом? Ты избавилась от него?

– Нет, Корделия. От любимого ножа Андро не так-то легко избавиться. Да и подозрительно это. Пришлось поручить зачаровать твою кровь своему доверенному лицу, который не имеет привычки задавать лишние вопросы. Тем более королеве.

– Спасибо, – с облегчением выдыхаю я, и Розалинда удивительно быстро отходит, тепло улыбается.

– Смотрю, твою рану залечили.

– Да, кстати, насчет этого: мне нужна твоя помощь. – Настороженно оглядываюсь по сторонам, бросаю взгляд на дверь и снова смотрю на тетю. – Сюда ведь никто не войдет без твоего согласия? Не подслушает? Не подсмотрит?

– Нет, кабинет зачарован, а в чем дело? – напряженно всматривается в мое взволнованное лицо.

– Как тебе, наверное, известно, силы русалки напрямую зависят от целостности ее кожи. И в настоящий момент я нестабильна. Мне нельзя быть раненой, Роза. Никак нельзя.

– О чем-то подобном я слышала, – хмурится, поджимает губы, – но не думала, что это касается и шрамов.

– Увы, но это так. Ты поможешь?

– Конечно. – Она встает и подходит ко мне. – Что от меня требуется?

И я лезу к себе в сумку, достаю бутылек. Эх, придется растратить последние запасы.

– Вот, морская вода, – протягиваю ей, а потом решительно вскакиваю на ноги и в два шага оказываюсь подле софы, расположенной у самой дальней стены, снимаю рубашку, топ, сапоги на шнуровке, джинсовые шорты. И остаюсь в одном белье, ложусь, закрываю глаза, настраиваюсь на боль. – Давай, лей на плечо.

Роза делает всё так, как я говорю. Соленая вода проникает в кожу, и я морщусь, поскольку молекулы Н2О разрушают чужеродную соединительную ткань, иными словами, рубец шрама. Когда наконец происходит полная ликвидация рубца, клетки мышц и кожи складываются в правильную структуру, которая изначально была заложена в моих русалочьих генах.

– Спасибо, Роза. Без тебя я бы… справилась, конечно, но одной всё же тяжело.

– Всегда рада помочь. А у тебя, Корделия, красивый хвост, – сидя рядом и проводя пальцами по бирюзовым переливающимся в солнечных лучах чешуям, замечает она.

Ты еще не видела мою двойную татушку на груди. Вот она прелестна, не то слово.

– Ага, было бы намного лучше, если бы я всё же могла его контролировать.

– Не волнуйся, с этим мы справимся. Кажется, я даже знаю, с чего начать.

– И с чего же? – Заинтересованная, я чуть приподнимаюсь на софе, одновременно с этим, приложив к бывшей ране ладонь, точечно высушивая кожу.

– С медитации, – голос спокойный и расслабленный. Словно всецело верит в успех своей затеи. Будто даже не рассматривает вариант, в котором у нас ничего не получится.

– Йоги только мне не хватало, – цокаю языком, в то же время продолжая испарять молекулы воды. Еще немного осталось – и буду сухой, а главное – с ногами.

Королева бегло смотрит на часы и снова на меня.

– А что? Ради тебя я готова выкроить время в своем расписании. Будем с тобой ровно час сидеть на ковриках, слушать тишину закрытыми глазами и пытаться найти гармонию с окружающими миром, но прежде всего с собой, – жизнерадостно заявляет Розалинда, а после серьезно произносит: – Я понимаю, я новая фея в твоей жизни…

– И единственная, – прерываю ее речь. – В моей жизни до этого никогда не было фей.

– Да, верно, – с сожалением, – но я хочу, чтобы ты знала девиз нашей семьи. "Семья превыше всего, и мы за каждого члена семьи горой", помни об этом, хорошо? Доверять непросто, я прекрасно тебя понимаю. Учитывая, что знакомы мы от силы полчаса, это вдвойне непросто. Но думаю, со временем у нас получится стать семьей.

Привстав и опустив ноги на пол, я сажусь и внимательно гляжу на тетю.

– Роза, ты правда в это веришь? По-моему, полноценной большой семьей мы никогда не станем. Ведь моя семья вне закона. Как и я. О нас никто не знает. А если узнают – даже думать боюсь, что тогда со всеми нами станет. Наш удел – прятаться, твой же – быть на виду. Нам сложно взаимодействовать друг с другом, не вызвав подозрений. Даже сейчас, разве этот твой… Андро, новый ректор, не задумается над тем, почему ты решила сама лично заняться мной?

– Не переживай, до тебя я частенько так делала, одна принимала новых студентов – готовилась к твоему приезду, чтобы твоя аудиенция со мной потонула в множестве других… А в остальном же ты права, держать связь непросто. Но отсутствие связи, как показали последние двадцать лет, тоже не есть хорошо. Я вот до сих пор не могу увидеться со своим родным братом и лучшей подругой, ради их же безопасности, хотя очень, всем сердцем этого хочу. Но ты – другое дело, тебя никто не знает, а под личиной надолго не спрячешься, и потому я позволила себе взять на себя эту огромную ответственность. Ответственность за тебя, моя дорогая племянница. Чтобы ты беспрепятственно могла обучаться в этой Академии. Я хочу, чтобы ты была сильной, и в будущем смогла постоять за себя, если так случится, что придется отстаивать свою жизнь, свою точку зрения. Я надеюсь, именно ты станешь той, кто положит конец старому свету и откроет новую страницу в жизни каждого из нас, изменив наши законы, что не менялись уже много сотен лет.

– Тетя? – с ошарашенным видом смотрю на нее. Быть сильной? В то время как подсознательно я хочу обратного? И для чего? – Ты же… не хочешь войны? – Я буквально заставляю себя произнести эти ужасные слова.

– Нет, Корделия, войны я не хочу. Ни в коем случае. Но в будущем ее не избежать, если кто-то сильный и храбрый сердцем не выскажется в пользу таких, как ты. – Прекрасно осознаю, что она имеет в виду меня, а я просто не знаю, как на это реагировать. – Подобная арена не терпит слабых, тебя уничтожат в два счета, если ты не продемонстрируешь всем свою мощь и силу. Ты должна стремиться к той вершине, где все вокруг станут с тобой считаться. Ты в конечном итоге должна заставить всех прислушаться к тебе. Заставить, понимаешь? – На лице ее выступает легкая грусть. – Думаешь, твои родители единственные, кто полюбили не себе подобного? Нет, Корделия. Такое случается часто, очень часто, но закон велик, и мало кто способен его ослушаться, переступить границы дозволенного.

– Вы тоже любите, да? – Кажется, теперь я способна хоть немного понять ее. – Но не можете быть вместе.

– Да, – кивает она, на губах печальная улыбка. – Хоть я и королева, в моей власти лишь Фе-Элей. А вампиры – подданные короля Морана, который против любых изменений, касающихся наших законов и установленного мира. Грубо говоря, борец за соблюдения устаревших законов. Когда же этот старый хрыч уже отойдет в мир иной? – произносит Роза с досадой, и мне остается только удивляться тому, насколько же сильно королева желает воссоединиться с любимым, раз ее ненависть к королю вампиров достигла таких немыслимых высот.

А еще осознаю, что его возлюбленный – никто иной как вампир. Точно не тритон.

– Роза, а если я не смогу?

– Страшно, понимаю. Но попробовать стоит.

– Попробовать взлететь? – с кривой усмешкой. – Потом падать больно.

– У тебя всегда есть крылья, – напоминает она, ободряюще улыбнувшись, и я шумно и протяжно выдыхаю. Слишком много для одного дня. Слишком много для одной меня. Я одна против целой системы – шутка ли?

Одевшись, встаю и отхожу к окну. Смотрю вниз – и дух захватывает. Отсюда весь остров как на ладони. Воды, омывающие берега, и песочные, и скалистые. Глухие леса, темные, по всей видимости, таящие в себе множество секретов. Головы мраморных статуй, что хаотично возвышаются над садово-парковой зоной, окруженные деревьями и цветами. Лестница со ступеньками вниз, по которым я сегодня спускалась.

Когда понемногу привожу мысли в порядок, твердо заявляю, обернувшись:

– Для начала я просто приступлю к учебе, а там посмотрим.

– Хорошо. – Королеву, похоже, устраивают мои слова. – А сейчас я бы хотела взглянуть на твои крылья. Подойди ближе, Корделия.

В недоумении я приближаюсь и становлюсь напротив нее.

– А что с ними?

– Ничего, – мягко произносит она, положа руку мне на плечо, – это стандартная проверка. Обычно это делает комиссия из трех преподавателей. Ментальный вампир, иногда его могу заменить и я, когда располагаю свободным временем. Декан факультета фей. А также ректор. Но на данный момент того, кто заменит почившего на днях бывшего ректора, временно нет на месте. Дрейк у нас женился недавно и…

– Можешь не продолжать, я в курсе. Твой временно исполняющий обязанности ректора уже сообщил о медовом месяце своего дяди. Только вот я не пойму, почему ректором назначают вампира? Почему не фея? Или фею?

– Феем был Бенджамин Стоун, которого мы сегодня хороним.

– Ректора?

– Да. Понимаешь, наша преемственность устроена так, чтобы ни у кого не возникало желания его оспорить, обвинить в несправедливости распределения должностей между созданиями. Мы равны, и наша принятая в Академии система призвана быть показательной, примером миролюбивых взаимоотношений, к которому должны стремиться и взрослые, и студенты. Таково наше воспитание. Быть может, тебе кажется, что всё это мелочи, но на этом строится мир, что исключает нежелательную войну между видами. Лично я не сторонник насилия и неравноправия, чего не скажешь о природе вампиров. Поэтому я и иду на уступки.

– Но это твоя Академия. Род Карсонфли был первым, кто вышел на связь с человеческим миром, подписал мирное соглашение и выторговал у Канады остров Антикости. – Да, как ни странно, я кое-что знаю. – Марианна Карсонфли построила этот дворец…

– Так и есть, но, как я уже сказала, вампиры – народ горячий, с ними нужно дружить, и ни в коем случае не показывать свое превосходство. Повторюсь, мы равны, и это основа основ. Но при этом я не забываю и о необходимости принятия новшеств, а для этого у меня есть ты. Верю, что когда-нибудь ты изменишь наше сосуществование, выдвинешь наши взаимоотношения с другими видами на новый уровень. На тот, в котором мы не просто дружны, но и можем себе позволить любовь, которая долгое время была под запретом. – (Предпочитаю ничего не говорить. Всё сложно, конечно. Требует времени и сил. Прогресс нужен как воздух, я это понимаю.) – Ладно, не будем больше об этом. А сейчас, дорогая, раскрой, пожалуйста, крылья.

И я выныриваю из непростых размышлений и мысленно даю команду своим крыльям проявиться, не видя в просьбе ничего сомнительного, что могло бы насторожить. Ну посмотрит она, что здесь такого?

– Ох, красивые у тебя крылья, Корделия, – с восхищением и гордостью. – Не ожидала. Ты же пыльцой не пользуешься? – вдруг нахмурившись, она заглядывает мне в глаза.

– Пыльцой? Какой пыльцой? – мои брови приподнимаются в искреннем недоумении, и Розалинда тотчас расслабляется, улыбнувшись.

– Это я так, не бери в голову. – Вновь описав вокруг меня своими каблучками окружность, встает за спиной. – Слушай, они роскошны. И цвет потрясающий. Жемчужно-голубой. У тебя, Корделия, чистая душа.

– Эм… спасибо, – скромно благодарю я за комплимент. "Чистая душа" – это же комплимент?

– Ладно, закрывайся. – (Убрав крылья, я поворачиваюсь к ней лицом.) – И, думаю, можешь идти. У меня полно неотложных дел, через четверть часа мне нужно быть в Фе-Элей, на королевской площади. Скоро туда перенесут тело Бенджамина, – она смотрит на часы, – думаю, церемония прощания на острове подходит к концу, и вот-вот во дворце начнется массовое движение. Часть студентов останется здесь, вампиры. Феи же, как и я, отправятся на площадь, чтобы отдать последнюю дань уважения покойному и проводить его в мир духов…

Ого, как у них заведено. Масштабно проводят усопшего в потусторонний мир. Не только всей Академией, но и целым королевством. Должно быть, замечательным феем был этот Бенджамин Стоун, многоуважаемой личностью. Да что там говорить, он являлся ректором самой престижной Академии.

– А потом снова сюда. – Она подходит к столу и перебирает какие-то бумаги. – Разбираться с личными делами студентов, – устало вздохнув, поднимает глаза на меня с легкой улыбкой. – Как-то так.

– А… куда мне сейчас?

– Сегодня занятий нет, сама понимаешь, поэтому домой, – добродушно отвечает Роза. – Корделия, отдохни, набирайся сил. Ах да, чуть не забыла, вот ключи от твоей комнаты. Четвертый этаж. Комната номер сорок четыре. – Достает из кармана пиджака ключик с брелком-бабочкой и протягивает мне. – Жить будешь одна, никто тебе не помешает. Лишних любопытных носов в ближайшее время к тебе не подселят, будь уверена. Ну же, Корделия, смелее, бери ключ.

Я с сомнением уставилась на металлическую фигурку в ее ладони. Комнату мне и Андро предлагал, не по собственному желанию, разумеется: лишь следуя совету милой и радушной Лили.

– Роза, я не хочу жить во дворце, – подумав, твердо решаю я, сжав кисть в кулак и забрав застывшую над ключом руку.

– Это небезопасно, – не одобряет она, хмуря брови, – постоянно уходить домой.

– Я всё же настаиваю, тетя. Дома родители, я не могу их оставить насовсем.

– Так я о том и не прошу. Выходные можешь проводить дома. С семьей.

– Роза, это не мой дом, – простираю руки в красноречивом жесте, имея в виду этот здоровенный "холодный" дворец с тысячами комнат. – Пожалуйста, пойми меня.

– Ну хорошо, – положив ключ обратно в карман, неохотно уступает она.

– Спасибо.