Читать книгу: «Мистер Фриман. Часть 3. Истина. В этом мире нет ничего невозможного», страница 5

Сев в машину, я завёл двигатель. Внезапно через пару автомобилей от меня припарковалась машина неплохой марки – это был Ferrari 288 GTO – этот автомобиль стал сенсацией в феврале 1984 года Женевского автосалона. Он в своё время получил прозвище «Настоящий Ferrari», в нём ярко сочетались броская спортивная внешность, наилучшие динамические показатели и комфорт двухместного салона. О нём мечтали многие. Я же мечтал о другом автомобиле, но идея только начала зарождаться в моей голове.

Через мгновение из этого автомобиля появился высокий крепкий парень лет двадцати семи. От него веяло уверенностью и завидной роскошью, чего нельзя было не заметить. Но тут я увидел то, о чём и подумать не мог – из Ferrari вышла Эмма (красивая, идеальная и безупречная – на ней было золотистое осеннее платье), весело хихикая. Я не стал выходить и наблюдал за происходящим. Дальнейшие события чуть было не остановили моё сердце – нежно взяв друг друга за руки, они отправились в сторону парка. Сердце у меня колотилось с бешеной скоростью. Я не знал, что мне делать – иди за ними, выслеживая каждый их шаг и удостоверяясь в том, что Эмма предательски поступила по отношению ко мне, либо развернуться и уехать, чтобы дальше не наблюдать за этой сценой. Времени для принятия решения у меня было мало. А что бы вы сделали на моём месте?

Недолго думая, я развернул автомобиль и, нажав педаль газа в пол, со скоростью света уехал из парка. Передо мной загорелся красный сигнал светофора. Я стал ждать. Случайно повернув голову в сторону, сам того не подозревая, я увидел проходящую мимо Эмму, которая шагала с тем самым парнем – она красиво и мило улыбалась, он её смешил. Её лучезарная улыбка могла осветить весь Вашингтон-сквер. Он была неотразима. Я смотрел на неё и не мог поверить в то, что видел… Эмма, моя любимая Эмма… моё солнце, яркий луч в моей жизни, который согревал меня всё это время, моя истинная любовь, о которой я и мечтать не мог… сердце обливалось кровью. На моих глазах появились слёзы. Это было больно. Очень больно.

Время перевалило за девять часов вечера, и я решил отправиться в ближайший бар. Домой меня не тянуло. Пропустив пару стаканчиков Jack Daniels за барной стойкой, я почувствовал себя на мгновение легче. Кстати, Jack Daniels – это единственный алкоголь в штатах, который именовали как виски. Всё остальное считалось бурбоном. Это был удивительный сорокаградусный напиток с не менее удивительной предысторией.

В этот момент я вспомнил разговор с мистером Артуром, который однажды мне рассказывал о происхождении этого восхитительного «чудо-зелья». Jack Daniels считался самым популярным брендом виски из США, который ежегодно продавался в миллионных количествах. Это был некий «динозавр» по производству спиртного из штатов. Предыстория удивительна, потому как рассказывает о некоем мальчике по имени Джек Дэниел, который от безысходности и в надежде прокормиться нанялся на работу в семилетнем возрасте на винокурню к одному лютеранскому священнику Дэну Коллу, который, помимо спасения человеческих душ, занимался вполне не богоугодным делом – производством алкогольных напитков. Случилось это в середине XIX века. Джек на удивление оказался очень смышлёным и смекалистым мальчишкой. Он был самым младшим ребёнком из десяти детей. После смерти матери его отец женился повторно, и у него родились ещё трое детей. Так как Джек не ладил со своей мачехой, после того как его отец погиб во время Гражданской войны, он сбежал из дома, после чего его и приютил местный проповедник-священник Дэн. Джек моментально схватывал все премудрости алкогольного бизнеса и уже в тринадцатилетнем возрасте стал хозяином той самой винокурни, на которую он изначально устраивался работать. Джек очень многому научился от Дэна. Но главным секретом, который открыл ему Дэн, стала особая технология производства виски. В конце XIX века Дэн Кэлл по религиозным соображениям решил уйти из бизнеса, передав фабрику по производству виски на 100% Джеку Дэниелу. После этого Джек купил участок земли, где по сей день находится производство компании. Вначале ХХ века Джек понял, что его здоровье стало его подводить, и решил заняться поиском того, кто мог унаследовать его алкогольную империю. Так как сам Джек не имел ни жены, ни прямых наследников, он решил передать бразды правления своим племянникам, одним из которых был Лемуил (Лем) Мотлоу, который очень хорошо обращался с цифрами и отвечал за всю бухгалтерию винокурни. Через некоторое время Лем выкупил долю второго племянника и стал стопроцентным владельцем компании Jack Daniels. Через несколько лет, в 1911 году, Джек Дэниел умер от заражения крови. Поговаривают, что однажды утром, когда Джек не смог открыть свой сейф, он разозлился и в ярости ударил его ногой, из-за чего сломал мизинец, после это привело к заражению крови. Удивительно, но почему ему в голову не пришло обработать палец ноги тем же самым виски? Но это всего лишь догадки. Джек на своём жизненном пути встречал немало проблем, преодолев при этом много препятствий, и, что самое важное, он смог добиться того, о чём мечтал всю свою подсознательную жизнь – чтобы его товар пользовался большой популярностью. Виски Jack Daniels присуждались высокие награды в течение многих десятков лет – с 1904 по 1981 годы. Температура виски Jack Daniels должна составлять 18—21 градус. Именно при такой температуре раскрывается мягкий вкус напитка и его аромат. Что удивительно – при более низкой температуре теряется его аромат, а при высокой напиток становится очень жестким и крепким.

Вскоре я почувствовал, как напиток начал действовать. Парнишка-бармен, обслуживавший меня, каждый раз, когда я заказывал очередную партию виски, с сожалением посматривал в мою сторону.

– Сэр, это, конечно, не моё дело, но, может, вам на сегодня уже хватит? – внезапно я услышал его голос.

Я приподнял голову.

– Это на самом деле не твоё дело, ты прав. Так зачем лезешь? – слегка заторможено спросил я.

– Простите, сэр, я не хотел вас обидеть, – ответил он.

– Вот и не обижай, а налей мне ещё, – приказал ему я.

Он достал бутылку и стал доливать мне очередную порцию. Я потихоньку подвинул к себе рюмку. Тут он нагнулся в мою сторону.

– Оно того стоит? – неожиданно спросил меня он тихим голосом.

Ни секунды не думая, я схватил его за рубашку.

– Не смей больше лезть туда, куда не следует, ясно?! – толкнув, я отпустил его.

Он стал поправляться.

– Простите меня, сэр. Я действительно не хотел вас задеть, – этот парень оказался на редкость сдержанным.

– Знай своё место! – продолжал негодовать я.

– Извините, сэр. Просто мне не всё равно на того человека, который создал такую роскошную вещь, как Porsche, – он поставил напротив моей рюмки бутылку «Джека Дэниелса».

У меня округлились глаза.

– Мы знакомы? – удивился я.

– Нет, сэр, но я знаю и восхищаюсь вами с тех пор, как узнал о том, что вы являетесь создателем этого автомобиля, – ответил он.

– Как тебя звать? – спросил его я.

– Стив. Стив Адамс. Приятно познакомиться, мистер Фриман, – улыбнулся он и протянул руку.

Он был хорош собой и приятен на вид – тёмные волосы, уложенные под оригинальную стрижку, яркие карие глаза, и ростом был не меньше моего, атлетического телосложения, а на правом плече красовалась татуировка в виде льва.

– Очень приятно, Стив Адамс, – я пожал ему руку. Как удивительно – меня знало гораздо большее количество людей, чем я мог себе вообразить. – Интересуешься автомобилями? – поинтересовался я.

– Вы не поверите, но практически с самого детства, – воодушевлённо признался Стив.

– Это хорошо, – я стал качать головой.

– Можно вам задать один вопрос, сэр? – по его интонации было заметно, как он переживал.

– Валяй! – я махнул рукой.

– Тяжело было подняться? – спросил он.

Его вопрос удивил меня.

– Что ты имеешь в виду? – переспросил его я.

– Не сочтите за грубость или наглость. Вы меня очень вдохновляете и являетесь примером того, что в жизни ещё не всё потеряно и есть надежда даже у таких неудачников, как я, чего-то в жизни достичь, – он попытался улыбнуться.

Я его прекрасно понимал.

– Тяжело ли было подняться, говоришь? – переспросил я его. Он кивнул головой и улыбнулся. – Мне никогда не было легко в жизни, Стиви. Даже сейчас, – признался ему я. Он удивился. – Да-да, а чему ты удивляешься? В нашей жизни, к сожалению, всегда присутствуют проблемы, будь ты внизу иерархической цепочки или наверху, неважно. Конечно же, были трудности на пути, и сейчас есть, но я просто так не сдамся. Ни за что. Я знаю, что за свой успех мне надо будет заплатить высокую цену, и я готов её заплатить, – я пригубил очередную рюмку «Джека Дэниелса».

– Вы очень сильный человек, мистер Фриман. Не зря я вами восхищаюсь. Кстати, никогда и в голову не могло прийти, что однажды в своей жизни я увижу вас нигде больше, как на своём рабочем месте, – улыбнулся Стив.

– Поверь, я тоже удивлён, – мои брови сделали волну с одной стороны в другую.

– Так что же вас сюда привело? Или просто забежали пропустить парочку отменного виски? – спросил он, улыбаясь.

– Второе… – об истинных мотивах не хотелось говорить.

– Я вас понял, – выдыхая, сказал Стив.

– Давно тут работаешь? – поинтересовался я.

– Около года, сэр, – ответил он.

– Нравится то, чем занимаешься? – я продолжал задавать вопросы.

– Как вам сказать… лучше, чем ничего. Возможно, вы можете и не знать, но обычным людям, как я, сейчас не так-то и легко найти достойную работу, сэр. До этого заведения я пробовал устроиться в другие компании, но мне везде приходил отказ, – расстроенно сказал Стив.

– Но по какой причине? – спросил его я.

Стив сделал глубокий вдох. Меня это даже насторожило.

– Я избил отчима. Причём так сильно, за что он в итоге подал на меня в суд и упёк за решётку на два года, – признался Стиви.

Я нахмурил брови.

– Чем же он провинился перед тобой? – я недоумённо смотрел на него.

– Простите, мистер Фриман, что нагрузил вас своими проблемами… – начал он.

– Перестань, Стив! Всё нормально, – я попытался его успокоить.

– Вам и так проблем, я думаю, хватает в жизни, а тут ещё и мои вам в придачу… простите, – продолжал извиняться он.

– Стив! Я хочу знать, и это не шутка! – вспылил слегка я.

Он наклонился ближе ко мне.

– Он жёстко избивал мою мать. Причём настолько безжалостно, что порой ломал ей рёбра, кости… – на его глаза подступили слёзы, а мои округлились.

Тут я вспомнил своё детство, а потом и юношество… Перед глазами промелькнули моменты, когда я видел, как отец также избивал мою мать, а я ничего не мог сделать.

– Да… – единственное, что смог сказать я.

– Простите меня, сэр, – снова стал извиняться Стив.

– Тебе не за что извиняться, Стиви. А что сейчас с этим подонком, твоим отчимом? – спросил его я.

– Он скончался полгода назад… – ответил Стив.

– Хм. От чего? – удивился я.

– У него обнаружили воспаление лёгких тяжёлой степени – в течение некоторого времени температура не снижалась ниже 39 градусов, прослеживалось помутнение сознания наряду с полнейшим бредом с его стороны. В результате он полностью потерял ориентацию и оглох. Врачи посадили его на искусственную вентиляцию, но по факту это ничего не дало, и в итоге наступила смерть, – хладнокровно произнёс последние слова Стив.

– А мать твоя? Она, я надеюсь, с тобой сейчас живёт, с ней всё в порядке? – спросил его я.

– Она сейчас находится в другом месте, сэр. Но я вижусь с ней практически каждый день, – ответил он, опуская взгляд, теребя в руках небольшое полотенце серого цвета.

– Это хорошо, – попытался улыбнуться я.

– Да, ей сейчас гораздо легче, чем раньше… – взгляд Стива замер.

Я почувствовал что-то неладное.

– Что ты имеешь в виду? – спросил его я.

– Всё закономерно, мистер Фриман, и идёт, словно по цепочке. Ведь отчим никогда бы не заболел и не умер от воспаления лёгких, если бы не сидел в тюрьме… – начал он.

– А за что его посадили? – спросил я.

– Посадили его за непреднамеренное убийство, сэр, – ответил он.

– Непреднамеренное убийство? – удивился я.

– Да, сэр. Моя мать жила бы ещё долгие годы, если бы её четыре года назад не убил мой отчим прямо у нас дома, – признался мне Стив.

Глаза у меня округлились ещё больше. Я не мог поверить его словам.

– Как?! – у меня пересохло горло.

– Он задушил её, – Стив опустил голову.

Тут к стойке подошёл клиент, которого Стив должен был обслужить. Он тут же принялся за работу, извинившись передо мной. Я же сидел, обескураженный ответом. За последнее время в Нью-Йорке была слегка неспокойная обстановка. Поэтому подобные случаи часто встречались, но я никогда не думал, что придётся услышать вживую подобную историю. Мне было его жаль. И в то же время я его прекрасно понимал – сам находился в подобной ситуации. Разве что отличие состояло в том, что у меня был родной отец, а у него его не было. Когда клиент покинул барную стойку, Стив принялся вытирать бокалы для спиртного.

– Ещё раз простите меня, мистер Фриман. Я обычно такими вещами ни с кем не делюсь. Но в вашем случае всё как-то по-другому, сам удивлён, – попытался выдавить добрую улыбку Стив.

– Всё нормально, Стиви, – признался я.

– Мы похоронили её неподалёку отсюда. Поэтому по утрам, а порой и вечерам у меня всегда находится небольшое количество времени, чтобы заскочить к её памятнику, поздороваться, сказать, как мне её не хватает и как я её люблю, – Стив прослезился.

Да что там Стив, прослезился и я, но Стив этого не увидел. Мне стало тяжело на душе – сколько же боли было у него внутри, но он старался мне этого не показывать, но и без того я это почувствовал.

– Где ты сейчас живёшь? – спросил его я.

– В пяти кварталах отсюда я снимаю комнату. На жизнь и еду денег хватает, – ответил он.

– Я рад за тебя, Стиви, и уверен, что скоро ты найдёшь своё место под солнцем. Поверь. Потому что такие люди, как ты, борцы за справедливость и свободу, всегда добиваются того, чего хотят. И не обращай внимания на то, куда тебя упекли несколько лет назад. И то, что у тебя сейчас проблемы с работой из-за той взбучки с отчимом – по большому счёту, ничего не значит. Те, кто однажды отказал тебе в помощи, вскоре будут гордиться тем, что имели честь хоть немного тебя знать, – сказал я.

– Благодарю вас сэр. Ваши слова воодушевляют. Я и подумать не мог, что вы такой душевный человек, с которым можно так просто поговорить по душам. Ещё одно подтверждение тому, что вы сильный и правильный, мистер Фриман, – улыбнулся Стив.

В его глазах на мгновенье я увидел небольшой блеск надежды на будущее. Меня самого это немного подбодрило.

– Спасибо, Стиви. Я давненько не общался так по душам, как ты говоришь, – улыбнулся я и пожал ему руку.

Я решил поехать домой. Мысли о матери и отношении к ней отца не давали мне покоя. Может сейчас, именно в эту минуту ей нужна моя помощь, а меня нет рядом. Вызвав такси, я приехал домой. Хвала небесам, дома было спокойно. Оскар и отец уже спали. Одна мать сидела в гостиной и что-то читала. Подойдя ближе, я увидел у неё в руках ту самую книгу, которую когда-то принёс в наш дом Оскар – «Самый богатый человек в Вавилоне».

– Ты уже вернулся? – не отрывая взгляда от книги, спросила меня мать.

– Я очень рад тебя видеть, мам, – я подошёл к ней сзади и крепко обнял.

– Что-то случилось, Габриэль? – она отложила книгу в сторону и приобняла меня.

– Всё хорошо, мам. Главное, что ты всегда со мной… – тихим голосом произнёс я.

Она взглянула на меня, словно желая узнать, что у меня произошло.

– Рассказывай, – лицо матери стало серьёзным. – Много выпил? – спросила она.

– Так слышен запах? – улыбнулся я.

– Я его почувствовала, как только ты зашёл в комнату. Плюс запах сигарет. Я надеюсь, это не от тебя? – спросила она меня с серьёзным видом.

– Я сидел в баре, размышлял… – начал было я.

– Пил… ещё пил… да? – улыбнулась она.

– И ещё пил… да. Но не курил, – я поднял указательный палец вверх в знак протеста и правды, которая от меня исходила.

– Это самое главное. И что же принесло тебя в тот бар? С горя? – удивилась она.

– Просто хотелось отдохнуть, выпить, развеять мысли, подумать о жизни и посидеть в одиночестве… – мой взгляд застыл.

Мать стала гладить меня по спине.

– У тебя с Эммой проблемы? – внезапно спросила она.

Я посмотрел на неё.

– Нет, у меня с Эммой всё в порядке, – я постарался улыбнуться, хотя неискренние эмоции на моём лице мне давались с трудом.

Её было не обмануть. Видимо, мои слова звучали неубедительно.

– С трудом в это верится, Габриэль, – напряглась мать.

– Мне сейчас хочется просто принять душ и выспаться. Надеюсь, к утру я буду чувствовать себя гораздо лучше. И да – букет роз – это тебе, – сказал я и отправился к себе в комнату, поцеловав мать напоследок в лоб. После нескольких рюмок «Джека Дэниелса» и принятия душа меня просто отключило, и я моментально уснул.

Глава 4. Свобода – это не то, что вам дали. Это то, что у вас нельзя отнять

Как и говорил Кристиан, о месте и времени нашей встречи я узнаю рано утром, выйдя во двор. Утром воскресного дня под дворником лобового стекла своего автомобиля, который красовался у меня во дворе, я увидел кусочек бумаги. Подойдя поближе, я увидел записку, на которой было написано: «Свобода – это не то, что вам дали. Это то, что у вас нельзя отнять». Отлично сказано. Справа внизу была ещё одна надпись: «Суббота. 14:00. У подножия Статуи Свободы». Я знал, что у него всё не просто так, как может показаться на первый взгляд. Впереди меня ждала рабочая неделя. Учитывая три урока, которые преподал мне Кристиан, я продолжал применять их в жизни.

Четвёртый урок был мне как раз под стать. Особенно учитывая последние события в моей жизни… да-да. Эмма не выходила из моей головы. Если учесть философию Кристиана, то в нашей жизни всё происходит не просто так. Значит, то, что я увидел вчера в парке, было неслучайно. Я неслучайно стал свидетелем её предательства, я неспроста оказался вчера в то время и в том месте. Время и случай. Как удивительно. И тут я задумался об ответственности. Я стал применять его урок. Я присел на кресло, которое стояло во дворе недалеко от машины, и стал рассуждать: если Эмме было так угодно, и она сочла нужным так поступить – это был полностью её выбор. Моя ошибка заключалась в том, что я, видимо, что-то сделал не так по отношению к ней. Может быть, это покажется очень смазливо, и возможно, некоторые из вас сочтут это за неверное решение, но я сам виноват в том, что она так обошлась со мной. А возможно, я доверял ей больше, чем она того заслуживала. Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох, чтобы пустить побольше кислорода в голову, и откинулся на спинку кресла. В голове стали возникать мысли, а за ними и вопросы.

Почему Эмма пошла на этот шаг? Почему предпочла этого парня мне? Ведь у нас с ней было всё идеально. Или не всё?

В каком случае человек идёт на измену?

Тут, пожалуй, ответ очевиден – одного из партнёров что-то не устраивает в другом. И это могут быть разные сферы их жизни. Мужская измена она более притуплена и проста, чем женская. Вопреки всему, измена мужчины характеризована лишь его базовой потребностью. И всё. Это в основном. Но женская – она более глубока эмоционально. И тут в голову врезались некоторые данные исследований, которые я однажды читал в журнале. Женщина идёт на измену тогда, когда она не удовлетворена отношениями со своим мужчиной – то есть у них постоянные конфликты, ссоры, претензии друг к другу, частое недоверие и невнимание с его стороны. И если мужчина перестал делать своей женщине комплименты, ухаживать за ней и уделять ей время – то, в конце концов, она начнёт задумываться о собственной привлекательности, уверенности, и по итогу это приведёт её постепенно к тому, что она станет искать подтверждение своей привлекательности на стороне. И в большинстве случаев ей это легко удаётся. Ведь женщинам просто необходимы внимание и комплименты. Каждая хочет чувствовать, ощущать себя желанной и любимой. И в наших силах дать им это внимание. Есть, конечно, и другие причины для измены – это и неправильный выбор в сторону партнёра по причине неверных установок, неуверенности в себе и отсутствия осознанности, и надоедание из-за излишней любви и тем самым перенасыщение друг другом, что в итоге может довести до обоюдной непереносимости, и частые или постоянные конфликты, которые приводят к эмоциональному и физическому истощению и в конце заканчивается полнейшим стрессом. И тут я задумался: а ведь действительно – я просто перестал уделять ей внимание. И в этом была полностью моя вина. Я решил взять на себя ответственность за свои ошибки по отношению к Эмме.

В течение рабочей недели я применял второй урок Кристиана под названием «Время – деньги. Но никакие деньги не вернут времени». Я постарался, не тратя времени, придумать и разработать новую модель автомобиля, но некоторым сотрудникам нашей компании она не приглянулась, в том числе дизайнеру, механику и инженеру. Что-то было не так. Но все мои попытки попробовать поставить автомобиль на конвейер не увенчались стопроцентным успехом, чего я, в принципе, не ожидал. Следом я применил первый урок Кристиана «Работай над очищением своих мыслей, и тогда у тебя не будет ни дурных мыслей, ни дурных поступков». Я откинул на задний план всё негативное, что было в голове, и постарался доступным языком разъяснить коллегам причину подобной модели. Большинство пошло мне навстречу, но мне нужно было стопроцентное одобрение, которого я, к сожалению, не получил. Тут я решил применить третий его урок – «Цена величия – ответственность». Не откладывая всё в долгий ящик, я стал работать над тем, где я мог ошибиться, на каком этапе моделирования автомобиля моя идея дала просечку. Где я сделал что-то не так? Я стал размышлять, а следом, когда мне приходили свежие мысли, я исправлял ошибки и корректировал путь. Я взял ответственность за свой проект на себя. Я не винил своих инженеров, механиков, дизайнеров и всех тех, кто меня не поддержал. Они не виноваты в том, что моя модель не пришлась им по вкусу. Это была моя ошибка представить им свой проект в недоработанном виде. Работа, как в офисе, так и у меня в голове, кипела! В конце недели я получил всеобщее одобрение. Я был на коне!

В субботу в 14:00 я уже стоял у подножия этой статуи, размышляя о том, что же я о ней знал, а знал я немало. Во-первых, эта статуя является национальным памятником США. Во-вторых, с 1984 года она входит в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Эта статуя – второй по высоте маяк страны, высота которого достигает чуть больше четырёхсот футов. Далеко для каждого из нас не секрет, что Статуя Свободы была подарена США Францией ко дню столетия американской независимости, но открытие самого монумента произошло годами позже – через десять лет. Идеологом данного проекта стал никто иной, как великолепный и неподражаемый Эдуар Рене Лефевр де Лабулэ, а возглавлял создание данной статуи один из самых талантливых французских скульпторов Фредерик Огюст Бартольди, которому на тот момент был 31 год. Лабулэ являлся лидером французского антирабовладельческого движения. Работа над этим проектом началась в далёком 1875 году во Франции и была закончена лишь спустя девять лет. Именно Лабулэ создал символ свободы мирового масштаба. Как думаете, из чего же она состоит? Чтобы отлить статую такого масштаба, понадобилась 31 тонна меди, а вся стальная конструкция в целом весила около 125 тонн. Многие люди задавались вопросом: чей же прообраз использовался при создании лица Статуи Свободы? Самой распространённой версией является то, что лицо Статуи Свободы – ничто иное, как вымысел автора. Но существует две версии её происхождения: по первой известно, что прообразом стало лицо французской натурщицы Изабеллы Бойер. По второй версии, что Бартольди увековечил в статуе лицо собственной матери. Что же вдохновило тогда Бартольди на создание статуи? В то время он активно путешествовал по миру. Особое впечатление на него произвело путешествие в Египет, место, где красовались Пирамиды, Сфинкс и Луксорский храм. Именно в тот момент Бартольди решает создать нечто подобное, такое же величественное и грандиозное, как эти Пирамиды.

Статуя Свободы, расположенная на острове Либерти (остров «Свободы»), представляет собой олицетворяющую свободу женщину. Голова её увенчана короной, состоящей из семи лучей. Задумывались раньше, почему? Они олицетворяют семь континентов и семь морей. Вы зададитесь вопросом: а почему, собственно, семь континентов, а не шесть? Дело в том, что в нашем мире люди по-разному оценивают количество континентов и частей света. Знание о семи континентах характерно для таких стран, как Китай, Индия, части западной Европы, и англоязычных стран. Поэтому в данном случае для них Европа и Азия – два разных континента. А для всех остальных их всего шесть. Статуя Свободы одета в одежду времён античности и держит в одной руке Факел, а в другой – скрижаль с надписью «4 июля 1776» – то есть принятие Декларации независимости США.

Вся эта информация и вид, который открылся передо мной ранним субботним утром, поражали меня до глубины души. Я стал оглядываться в поисках Кристиана, но его, как всегда, не было видно. На часах было 14:00.

– Не меня ли ищешь? – позади послышался мужской голос.

Я обернулся – передо мной стоял Кристиан, улыбаясь.

– Кристиан! – улыбнулся я.

– А ты пунктуальный. Вот уже четвёртый раз подряд приходишь вовремя, – заметил он.

– Я не могу иначе, – улыбнулся я в ответ.

– Итак, раз ты здесь, то ты не желаешь останавливаться на достигнутом… – сказал Кристиан.

– Абсолютно точно, – с уверенностью ответил я.

– Что ж, как тебе стало недавно известно, четвёртый урок звучит следующим образом: «Свобода – это не то, что вам дали. Это то, что у вас нельзя отнять». Эти слова принадлежат французскому философу-просветителю Вольтеру. Габриэль, скажи, как ты понимаешь слово «Свобода»? – спросил меня он.

– Для меня свобода – это определённая воля делать то, что я хочу и пожелаю. Когда никто свыше надо мной не стоит и не диктует, что мне надо делать. Возможно, это звучит с лёгкой долей эгоизма, но так оно и есть. Проще говоря, если я поставил цель что-то сделать, то меня не будут сковывать никакие обстоятельства. Наверное, как-то так, – сказал я.

– Этот ответ был ожидаем с твоей стороны, – ухмыльнулся Кристиан. – Кстати, как твои успехи? Есть ли какие-нибудь изменения с нашей последней встречи? – поинтересовался Кристиан.

– Есть, ещё какие! – с восторгом начал я. – Во-первых, я научился управлять своими мыслями и эмоциями. Я, наконец, стал высыпаться, чему я безумно рад. Во-вторых, я ценю время. И третье – я взял ответственность за всё, что со мной происходит, никого и ничто не виня в происходящем. А если что-то и произошло, то ищу в этом равнозначную пользу и смысл. К тому же, взяв ответственность в свои руки, я смог успешно завершить один проект, который очень долгое время простаивал на полке. В общем, я доволен собой и проделанной на данном этапе своей жизни работой, – довольно улыбнулся я.

– Как же прекрасно осознавать своё величие, правда, Габриэль? – Кристиан посмотрел на меня, улыбаясь краем рта.

Я, сделав аналогичный жест, ответил:

– Правда.

– Я вижу, как ты меняешься. И эти перемены, поверь, тебе только на пользу, – добавил он.

– Я в этом не сомневаюсь, – ответил я.

– Давай пройдёмся… – предложил мне Кристиан. Я временами посматривал на него и ждал, когда он заговорит. И вот, когда мы с ним стояли перед лицом «Статуи Свободы», Кристиан заговорил: – Посмотри на эту громадную статую. Что ты чувствуешь, что ты о ней знаешь, какие мысли приходят тебе в голову? – спросил он меня.

– Знаю я о ней, пожалуй, главное – что это был подарок для штатов в честь годовщины американской независимости. И парочка фактов тоже мне известна, – с довольным видом произнёс я.

– Я верю. А что чувствуешь, смотря на неё? – повторил он.

– Раз она олицетворяет свободу, основываясь на её названии и том, в честь чего она была подарена, то несложно подумать о той самой полной свободе, глядя на неё, – постарался улыбнуться я.

– Хм. Хорошо. И какие же мысли тебе приходят в голову? – повторил свой вопрос Кристиан.

– Что свобода является одним из направлений смысла жизни. Без неё мы мало что можем… – предположил я.

– Габриэль, шаг навстречу новой жизни состоит в том, чтобы получить ощущение свободы. И это принцип нашей жизни, – произнёс Кристиан. Звучало очень мудро.

– Отлично сказано, Кристиан, – заметил я.

– Понимаешь, многие, и ты тоже в их числе, к нашему общему сожалению, считают, что свобода – это, как ты уже выразился, воля делать то, что хочешь, правильно? – спросил меня Кристиан.

– Что-то вроде того… – попытался улыбнуться я.

– Не что-то вроде того, а так оно и есть для всех. То есть, проще говоря, это определённое человеческое состояние, когда человек волен совершать выбор в отношении кого-либо или чего-либо, исходя из того, что он имеет или может сделать. Так? – Кристиан посмотрел на меня.

– Так, – настороженно согласился я. – Знаете, Кристиан, по этому поводу как-то однажды хорошо выразился тот же Вольтер, который говорил: «Делать то, что доставляет удовольствие, – значит быть свободным», – сказал я.

– Ты с ним согласен, Габриэль? – спросил он.

– Думаю, он чертовски прав, – ответил я.

– Чтобы быть свободным, надо делать то, что доставляет удовольствие… неплохая идеология, я скажу, – спокойно улыбнулся Кристиан. – Понимаешь, в чём загвоздка: согласно определённым исследованиям, под свободой понимается нечто иное, и я этим сейчас с тобой поделюсь. Смотри, под свободой сейчас понимают как раз то, о чём ты только что сказал, как и Вольтер в своё время. Но есть более глубокое понимание этого слова. Настоящая свобода, истинная, не предполагает, что человек может, игнорируя все другие законы, вещи и людей, сам для себя решать, как ему нужно поступить или что сделать в той или иной ситуации. Знаешь, к чему могут привести подобные действия? К печальным последствиям, Габриэль. В большинстве случаев, если мы вольны поступать, как нам заблагорассудится, то мы можем, сами того не подозревая, наносить вред окружающим нас людям и вещам своими действиями. Настоящая свобода – она ограничена, как бы парадоксально это ни звучало. Она ограничена законами. Законами Всевышнего Господа, который разрешает поступать человеку по своей воле и усмотрению, но только не в ущерб, а во благо как себе, так и окружающим его людям. Это один из основных законов, в котором даётся объяснение тому, что нужно считаться с правами окружающих нас людей, чтобы оно в дальнейшем поспособствовало общему благополучию. Береги свою свободу, Габриэль, и ни в коем случае ей не злоупотребляй и не используй её, чтобы прикрыть злодеяния, которые могут встретиться на твоём пути. И только когда ты будешь правильно ею пользоваться. Ты будешь поистине счастлив, друг мой, – Кристиан улыбнулся.