Долгая дорога Анны – 1

После подсчета получилось четыреста монет золотом.

Когда Анна и барон Кассель пришли в парковую беседку их встретили тревожно ожидающие женщины. Младенцы тихо посапывали в своих корзинках, запеленутые и тепло укрытые. Было свежо, ранняя весна не особенно радовала теплыми днями. Курт и Анна тут же заключили контракт и Анна передала барону два туго набитых мешочка с монетами.

–Идемте. – тут же поднялся он с лавочки.– Сейчас нам надо осторожно пробраться через парк к городской стене. По дороге нас встретят и помогут.

Анна отключила артефакт и показала барону платформу с вещами, затем опять включила его и привязала магическую нить к Лилиан. Этьена она вынула из корзины, которую тут же забрала няня, спрятала по-прежнему спящего малыша под плащом, подняв взгляд на барона, кивнула :

– Пойдемте. Они шли долго, обходя встреченных людей, стараясь идти заросшими кустарником дорожками. Где-то на полпути раздался тихий свист, барон ответил и им навстречу вышел молодой, хорошо одетый паренек с кинжалом у пояса. Он улыбнулся им мальчишеской, располагающей улыбкой и представился :

– Хельмут Бенинг, к вашим услугам, дамы.

Вдвоем с бароном они довели женщин до стены, у которой остановились. Бенинг подошел к ней поближе и вдруг исчез, как-будто пройдя ее насквозь. Лилиан испуганно ахнула.

–Не бойся,– успокоила ее Анна,– это всего лишь хорошая иллюзия. А вот наша платформа с вещами может здесь не пройти, придется переносить частями. Иди первая, Лилиан.

Девушка, пугливо втягивая голову в плечи, двинулась к стене. Вытянула вперед руки, сделала шаг и исчезла. За ней, лишенная невидимости, поплыла платформа и плотно застряла в проеме. Анна сняла с нее магические нити и тотчас же чьи-то руки замелькали, хватая сумки, сундуки, узлы.

За несколько минут платформа опустела, Курт Кассель что-то шепнул и она, вспыхнув, исчезла.

– Ну вот, здесь мы следов не оставили, проходите, дамы.

Милли и Анна с младенцами перешли иллюзорную стену и увидели карету без герба, запряженную двумя лошадьми и трех крепких мужчин, закрепляющих уложенные сундуки и сумки. Анна, быстро подойдя к ним, попросила сумки с самыми необходимыми вещами занести в карету, чтобы не приходилось постоянно перебирать и развязывать их багаж. Через несколько минут карета уже катила по дороге, сопровождаемая десятком наемников, подъехавших с запасными лошадьми. Еще через два-три часа их нагнали около двадцати всадников.

Четыре дня они ехали по каким-то заброшенным и заросшим дорогам, останавливаясь для быстрого обеда или для ночного отдыха. Время от времени от отряда отделялись небольшие группы всадников и по приказу барона исчезали в разных направлениях, а по возвращении о чем-то докладывали своему командиру. Самих женщин никто не беспокоил. На дневных стоянках им приносили скромный обед, состоящий из хлеба, сыра или копченого мяса и морс или простую воду. Вечером разводили небольшие костры, варили кашу или овощное рагу с мясом, заваривали травяной чай. Бойкая и общительная Милли уже на второй день, покормив детей, передала своего Марка Лилиан и ушла помогать мужчинам в готовке. А готовила она из тех же продуктов просто замечательно и по праву заслужила к себе уважительное и теплое отношение всего отряда. Карета с сопровождением на всем своем пути неизменно объезжала все городки и поселения. На пятый день путешествия Курт Кассель остановил свой отряд в густой лесной чаще недалеко от какого-то городка и отправил две группы, из четырех и пяти человек, для закупки провианта и фуража. На их счастье погода установилась сухая и теплая. Небольшую передышку отряд использовал для осмотра лошадей и упряжи, мелкого ремонта одежды и других нужных дел. По всем признакам, эти мужчины были опытными воинами, обладающими разными необходимыми в походах навыками. Вдруг в лесу раздался громкий свист и на поляну с отдыхающими людьми посыпались стрелы, а следом вывалились какие-то орущие и размахивающие мечами мужики. Именно мужики, грязные, обросшие, одетые в крестьянскую одежду. Завязался бой. Анна, стоящая у одного из костров, бросилась к карете, где Милли кормила малышей, а Лилиан помогала ей пеленать и укладывать их для сна в корзины. Она успела захлопнуть дверцу кареты, крикнув: – Не высовывайтесь, сидите тихо!, -когда каким-то чудом пробившийся через линию оборонявшихся наемников перед ней вырос высокий худой мужик с мечом в руках.

–О, как мне повезло, какая здесь чистенькая, сладкая девочка! Не бойся, не обижу, останешься довольной, курочка моя дорогая!– с похотливой гнусной улыбочкой двинулся он к Анне, молча стоявшей у кареты.

–Что, обомлела, испугалась, поди?– он качнулся в ее сторону, опустив руку с мечом, в ту же секунду она вскрикнула, шагнула ему навстречу, сделав неуловимое движение рукой и он захрипел, закатывая глаза и падая ей под ноги. Она наклонилась и выдернула из его шеи кинжал. Для Курта , как и для других, нападение было совершенно неожиданным. За час до него вернулась очередная группа, местность вокруг была проверена, ничего подозрительного обнаружено не было . Девять человек он отправил в город за покупками, но и для оставшихся опытных воинов принятый бой был вполне по силам. Вот только с нападавшими было что-то не так. Простые крестьянские мужики бились умело, то и дело внезапно исчезая и неожиданно появляясь уже в другом месте.

Курт успевал со своим мечом не только отбивать атаки, но и уложил уже двоих нападавших, когда вдруг услышал женский вскрик, раздавшийся у кареты и метнулся туда, похолодев от ужаса :

– Анна!

На земле у ног девушки лежал один из бандитов, а в ее руках он увидел окровавленный кинжал. Кровь заливала ее ладонь. Курт схватил ее за плечи, встревоженно оглядывая :

– Как вы, не ранены. Как дети и Лилиан с Милли?

–Все в порядке, это не моя кровь. Как это могло случится, барон, что вы проморгали нападение? – спросила Анна, отмывая руки.

–Пока не знаю. – ответил Курт.– Разберемся. Садитесь в карету, все уже заканчивается.

–Тем более сейчас не время отсиживаться в карете.– бросила ему Анна.– Надеюсь, ваши парни оставят в живых для допроса хотя бы парочку этих негодяев. Да и нужно посмотреть, есть ли раненые, нужна ли помощь?

Она открыла дверь кареты, успокоила перепуганных женщин и взяв с собой чемоданчик, пошла к ругающимся, распаленным боем наемникам.

Барон с изумленными глазами последовал за ней. У костра лежал один из бандитов, руки и ноги которого были связаны. Люди Курта Касселя ходили по лагерю, собирая оружие и трупы нападавших. Подошел его заместитель Гарольд Витес, жизнерадостный темноволосый и темноглазый здоровяк со шрамом на щеке и доложил :

– Командир, у нас все живы, но есть раненые. Нападавшие убиты все, кроме одного, сейчас допросим, а потом еще раз в разведку отправимся.

Ранены оказались четыре человека, ранения были легкие, их уже перевязывали сами охранники.

– Командир, позвал Касселя один из них,– у нас тут с Марком нехорошо.

Барон, а за ним и Анна подошли к невысокому дереву, под которым на земле сидел, скорчившись, молодой паренек с испуганными темными глазами.

– Марк, убери руки, надо посмотреть рану! – приказал барон.

Паренек замотал головой и прерывистым шепотом сказал :

–Не надо. Все хорошо, все в порядке, правда.

Он краснел и с отчаянием смотрел на Анну.

– Отойдемте.»– попросила она Касселя. Они отошли в сторону и Анна приказала :

– А сейчас очень быстро возьмите людей и приготовьте стол и палатку для операции. Еще мне нужно крепкое вино, бритва с мыльной пеной, горячая вода. Все очень быстро. Обсудим потом.

И она зашагала к карете.

Вскоре в центре поляны из срубленных тонких деревьев был сооружен операционный стол, покрытый одеялом и чистой простыней. Вокруг него на деревянный каркас были натянуты простыни, изъятые из вещей Молли и Лилиан. Анна сняла плащ, надела поверх платья легкий домашний халат, перевязала волосы светлым шарфом. Поверх нацепила серебряный ободок с линзой.

–Укладывайте Марка на стол и выйдите все. Вы, барон, останьтесь, будете мне помогать. Мойте руки, вначале горячей водой с мылом, затем крепким вином.– распорядилась она.– и сделайте здесь «светлячка» поярче. Курт сотворил над столом яркую светящуюся сферу. Стонущего Марка уложили на стол, Анна подошла к нему, ласково погладила по голове и сказала :

– Все будет хорошо, ты сильный, ты справишься, а я тебе помогу. Выпей это.

Она подала ему стакан с белесой жидкостью и, приподняв его голову, помогла выпить его содержимое. Парень с надеждой смотрел на нее :– Правда все будет хорошо? Я поправлюсь? -Да, милый.– твердо ответила Анна.– Я еще станцую на твоей свадьбе. Пригласишь?

Она улыбнулась ему. Марк вздохнул, желая что-то сказать, но закрыл глаза и уснул.

Курт Кассель, стоявший с вымытыми руками, не отрываясь, смотрел на Анну. Нежная красавица-баронесса, несчастная вдова превратилась в отдающую четкие команды жесткую женщину. И все без исключения признали ее право эти команды отдавать и без возражений и вопросов подчинялись. Как и он сам, впрочем.

–Гарольд, зайдите сюда ,– позвала она его заместителя,– снимите с Марка сапоги и штаны с кальсонами. Теперь все унесите и зайдите снова с бритвой и мыльной пеной. Осторожно снимите волосы в паху, не касаясь раны руками. Меч прошел глубоко, но не насквозь, возможно, задел прямую кишку, посмотрим. Спасибо. Теперь идите и молитесь всем известным богам. В палатке остались Анна и Курт. Он испытывал неловкость оттого, что молодая женщина возится с таким ранением, но Анну, казалось, это не смущало. Она еще раз обработала свои руки крепким вином, затем то же самое проделала с промежностью раненого, из открытого контейнера достала скальпель и сделала разрез. Курт, будто зачарованный смотрел, как мелькают ее руки, режут, ставят зажимы. Как она, шепотом бормоча, озадаченно что-то разыскивает, ковыряясь в ране. Смотрит на рану через линзу, опять шепотом ругается, что-то убирает из раны, выбрасывая рядом со столом. Как разносится в воздухе неприятный запах и Анна что-то льет из большого зеленого флакона в рану, снова чистит, низко склоняясь над раной, шипит и ругается. Опять шьет, шьет, ковыряется каким-то инструментом, что-то ищет и снова шьет. Дважды по ее просьбе он вытирает чистыми салфетками ее лоб и складывает использованные инструменты отдельно, в серебряную шкатулку.

Казалось, прошло не менее суток, когда Анна наложила последний шов, раскрыла ладони над раной и произнесла :

– Мой собственный дар блокирован, но я смогу направить вашу Силу. Положите ладони поверх моих и отпустите ее.

Курт стоял, чувствуя, как силовые потоки растворяются в женских ладонях, ощущая запах Анны, тепло ее тела.

– Вот и все,– вздохнула она, отстраняясь.– Спасибо. Мы хорошо поработали. Теперь дело за Марком. Завтра увидим, как он будет справляться.

Анна закрыла контейнер с инструментами, подняла глаза и Курт понял, как она сильно устала.

– Я понимаю, нам надо сменить место стоянки, но парня пока лучше не трогать. Разве что прямо со столом, как на носилках нести. Да, и укрыть его надо, не хватало только простудить мальчика.

– Мальчика,– подумал барон,– для нее он мальчик.

Она сделала шаг и покачнулась, Курт подхватил ее на руки и вынес из палатки.

– Не стоит, я могу сама ходить,– прошептала она,– просто очень долго стояла у стола, отвыкла двигаться.

Барон, не слушая, отнес ее к костру и усадил на кучу одеял, распорядился насчет Марка. Кто-то сунул Анне кружку с горячим морсом, рядом поставили миску с кашей.

К ним подошел Гарольд и доложил :

– Командир, не крестьянские мужички-то были. Это сброд разношерстный, из других краев прибыли. Нападали на купеческие караваны и других проезжих, грабили деревеньки, что возле тракта расположены. Разжились у магов амулетами невидимости и артефактом Сокрытия Истины. Вот, посмотрите. А на нас-то они и погорели. Не знали, с кем связываются.

Гарольд оставил артефакт и амулеты и ушел. Анна оглянулась. В лагере был наведен порядок, не осталось и следа от нападения. Вернулись все, уехавшие в городок за покупками. У костров ели и обсуждали события сегодняшнего дня. Анна незаметно задремала.

Проснулась резко. Было совсем темно, только редкие блики догорающих костров мелькали тут и там. Она выбралась из-под одеял и побрела к карете. Рядом тут же оказался барон Кассель, с его ладони соскользнул « светлячок», идти стало легче. Открыв дверцу, Анна убедилась, что Милли и Лилиан спят, в корзинках посапывают малыши. Погладила по головке Этьена, прикрыла дверцу. Потом они с Куртом проверили все раненых. Марк все еще спал. Она убедилась, что у него нет жара и они прошлись по лагерю, расспросив о самочувствии раненых.

С тремя охранниками все было нормально, четвертый спал, что-то бормоча во сне, горячий и влажный. Курт подвесил «светлячка» поближе, Анна сняла повязки с тела наемника и рассмотрела рану на его боку, ее припухшие багровые края. В течение часа она снимала старые швы, чистила и промывала рану, снова зашивала ее, посыпала порошком из своих запасов, делала перевязку. Потом поила раненого какими-то каплями, сидела рядом, ожидая, когда тот уснет. После этого она, присев на одеяло у костра, попросила пить, но сразу же уснула, так и не дождавшись питья. Курт Кассель, постояв немного рядом с ней с кружкой в руках, отставил ее в сторону, сел рядом, привлек Анну к себе. Укрыл одеялом и просидел так до самого рассвета, подремывая и чувствуя себя почему-то легко и спокойно. Утром Анна опять обошла раненых. Мартин Лавольский, раны которого она обрабатывала ночью, чувствовал себя неплохо, жара у него не было, исчезли краснота и опухоль. Анна сделала ему перевязку и снова напоила своим снадобьем. Макр Алеф очнулся, но был еще очень слаб и беспомощен. Он густо краснел, пока Анна снимала повязки, разглядывала его раны, пробежав по ним обработанными крепким вином пальцами. Присыпала их своим особым порошком, снова наложила повязки. Поила его горчайшим отваром, от которого он кривился и ворчал. Перед уходом Анна, погладив его по руке, улыбнулась :

–Лечиться будем долго, запасайся терпением. Никакого движения, пока я не разрешу, только лежать и вкушать бульончики. Милли будет готовить, я попрошу. С горшком товарищи помогут. Будешь соблюдать правила – ждет тебя долгая, счастливая жизнь. Будут жена и дети, даже не сомневайся.»

Курт Кассель, сопровождая Анну, уже не удивлялся, принимая как нечто обычное отношение к ней своих подчиненных. Она стала для них своей, пройдя непростое испытание, они чувствовали ее близость по духу. Но не вели с ней панибратски, она стояла как-то неуловимо отдельно от всех, не возвышаясь, не бывая высокомерной, просто была отделена какой-то невидимой, но осязаемой чертой.

Сразу же после завтрака, перевязок, кормления младенцев они снялись со стоянки и двинулись в путь. Крышку от стола, на котором лежал Марк, превратили в носилки и несли их по очереди. В следующую неделю погода их баловала, лишь однажды ночью прошел небольшой дождь. Потом немного похолодало, а еще через пять дней отряд подъехал к замку баронов Лоуренсов в баронстве Лефруаш.

Глава 20

Три этажа из серого камня , с башенками, шпилями и узкими окнами. Огромный двор, обнесенный высокой оградой из более светлого камня, открытые настежь дубовые с железными накладками ворота. Карета в сопровождении тридцати шести всадников въехала в фамильное гнездо маленького Этьена. В течение часа Анна приводила в чувство замковую челядь, недоверчиво взирающую на нее. Она потребовала построиться всю прислугу, затем холодно и придирчиво оглядывала, прохаживаясь вдоль строя, своих неухоженных, кое-как одетых подданных, поглядывающих на нее затравленно и с недоумением.

–Кто из вас управляющий делами баронства?– спросила она.

Молчание.

– Хорошо. Спрошу иначе.– вздохнула Анна. – Кто из вас, здесь стоящих, старший по должности?

Из неровного строя вышла женщина лет тридцати, с растрепавшимися светлыми волосами, в грязной юбке и таком же давно не стиранном фартуке неопределенного цвета. Робко представилась :

– Я Марта Листер, госпожа, экономка. А управляющий у нас Демиан Бекмарс, он живет в Керадосе, городе недалеко отсюда. Есть еще старосты в трех поселениях баронства.

–Ясно, проговорила Анна.– Ну что же. Меня зовут Аннели Лоуренс, я предпочитаю имя Анна . Мой муж, Энтони Лоуренс, ваш господин, погиб три недели назад, защищая князя Димитриуса.

Согласно его завещания, теперь я хозяйка и владелица баронства. Я прибыла сюда вместе с Этьеном, моим и барона Лоуренса сыном. Со мной вместе тридцать шесть стражей, командир которых барон Курт Кассель, его заместитель Гарольд Витес. Во всем, что касается их работы, они имеют право отдавать свои распоряжения. В том числе их размещение, питание, уборка, стирка. Сейчас вы, Марта, разместите кормилицу Милли и няню Лилиан. В их комнатах должно быть чисто, удобно, тепло. Так же приведите в порядок мои покои, а я пока займусь размещением охраны.

Кто у нас на кухне? Герта, говорите? Готовьте обед на всех, кто приехал. Возьмите в помощь кого- нибудь из служанок. Позднее познакомимся со всеми. Анна уже приметила два длинных, одноэтажных здания недалеко от ворот. Они с Куртом и Гарольдом прошли и осмотрели их.

Внутри было пыльно, кое-где горой стояла какая-то старая мебель, несколько сундуков с тряпьем.

– Сейчас мы с парнями здесь наведем порядок, потом поищем, быть может, найдем из чего сколотить кровати. – успокоил ее Витес.

Анна кивнула :

– Давайте, сегодня разберемся здесь, а завтра надо ехать в Керадос, к управляющему и бургомистру представиться. Потом уже к графу, переписать договор сюзерена и вассала, пригласить старост, съездить в поселения. Скучно не будет. А вечером заключим договор на дальнейшую службу и закроем договор сопровождения.

Ближе к вечеру Анна проверила, как устроены Милли и Лилиан с детьми, осмотрела свои покои, состоящие из гостиной, спальни и кабинета. Прошла на третий этаж, где располагались библиотека и гостевые комнаты. Полупустые полки библиотеки, заброшенной и пыльной, так же, как и гостевые покои. На стенах повсюду остались светлые следы от снятых гобеленов, окна смотрели грязными стеклами без занавесей, на каменном полу не было ни одного ковра. Анна не увидела также никаких безделушек в в виде статуэток, ваз, скульптур, обычно украшающих интерьер аристократических домов.

Она спустилась на первый этаж, где размещались большой холл, бальный зал, кухня, большая и малая столовые, комнаты прислуги. Нашла экономку, взяла у нее книгу учета, тут же взглянула на ее последние страницы. Судя по остаткам продуктов, уже завтра придется готовить лишь кашу с небольшим количеством масла. По словам экономки, имущество баронов Лоуренсов вывез управляющий, якобы за долги перед графом. А продукты он завозил в замок редко, в основном, крупу и муку. В замке также почти не осталось постельного белья, полотенец и соли. Этим же вечером Анна, пригласив Курта Касселя, вручила ему окончательный расчет за сопровождение до баронства. Все тридцать шесть человек согласились заключить договор еще на три года на охрану замка и баронства на тех же условиях. От их имени барон поставил свою подпись под договором, а каждый из стражников принес Анне свою личную магическую клятву служения. На следующий день, уезжая рано утром, Анна раздала задания всей прислуге. Нужно было устроить две помывочные – одну для стражников и мужчин из прислуги, одну для женщин. Горничные и служанки отряжались под контролем Марты мыть все замковые помещения от чердака до подвалов Кухарке вменялось готовить, экономке принять на работу еще двух конюхов, двух рабочих, горничную для Анны, кастеляншу и трех женщин для стирки. Анна, взяв деньги и документы в сопровождении Курта и пятнадцати стражников выехали в Керадос.

В город прибыли через час и сразу же направились к управляющему по адресу, данному экономкой. Они остановились перед большим, красивым двухэтажным домом с ухоженным садом и кованной высокой оградой. Один из стражей по знаку Курта, перескочив через ограду, открыл ворота и они въехали во двор. На стук барона открыл дверь пожилой, заносчивый мужчина в ливрее, и возмущаясь , закричал :

– Вы кто такие, как вы сюда попали? Я позову стражу!

–Мы и есть стража.– ответил ему Курт.– Где управляющий Дамиан Бекмарс?

Испуганный, дворецкий, замолчав, повел их на второй этаж. У входа остался один из стражников. Управляющий оказался невысоким мужчиной средних лет, лысоватый, с небольшим брюшком. Тут же в гостиной находилась его жена, полноватая дама со злыми глазами и двое подростков, их сыновья. Анна, войдя, начала разговор первой :

– Я баронесса Анна Лоуренс, вдова барона Энтони Лоуренса, прибыла для вступления во владение баронством согласно его завещания. Со мной командир охраны барон Курт Кассель и его подчиненные. Мне нужны книги доходов и расходов по баронству, а также отчет по собранным налогам за последние три года.

– Я не знаю, кто вы и не собираюсь давать вам никакого отчета!– высокомерно вздернув подбородок, отрезал управляющий. Анна провела взглядом по гостиной : старинные гобелены на стенах, дорогие ковры , напольные вазы… Вернула свое внимание к управляющему, холодно произнесла :

– А я не собираюсь удостоверять свою личность перед вами, достаточно того, что я сделаю это перед графом и бургомистром.

Она кивнула Курту и он, вынув меч из ножен подошел к отчаянно трусившему и потевшему Бекмарсу :

– Книги и деньги.– проговорил он и управляющий двинулся к своему кабинету, провожавший его барон вскоре вернулся с ним, держа в руках две толстые книги и три небольших мешочка. Анна, подбросив один из них, заметила :

– Маловато будет!

–А я что сделаю!– взвыл управляющий, растерявший все свое высокомерие.– Баронство небольшое, народец ленивый, много не соберешь!

– И сколько вам платил мой покойный муж? – с любопытством спросила его Анна.

–Десять золотых в месяц!– почти прорыдал управляющий. – Всего десять золотых! Я работал на него шесть лет и он ни разу не увеличивал мне жалованье! А раньше я был писарем у нашего бургомистра и он всегда был доволен мной! – Какой же вы необычайно способный человек, господин Бекмарс! Работая на барона шесть лет, вы получили семьсот двадцать золотых. За это время смогли купить себе дом, стоимостью не менее двухсот тысяч золотых, украсить его очень ценными, дорогими вещами. В то же время замок вашего господина оказался совершенно пуст, работающие на него слуги – нищие и голодные. Арестуйте его, господин барон, возьмем его в городскую управу. А вы, мадам, дня на три отправляйтесь в гостиницу. Соберите вещи на это время. Вот вам три золотых на расходы.

– Три золотых на три дня! Вы издеваетесь, должно быть! – истерически закричала растерянная дама.

–Что вы, мадам, благодаря вашему супругу люди в баронстве живут на один золотой целый месяц семьями.

Под ругань и рыдание супруга управляющего попыталась прихватить шкатулку с украшениями и мешочек с золотом, но была уличена и лишена всего этого. Через полчаса их уже выставили на улицу вместе с дворецким, служанкой и поварихой, в доме оставили охрану из трех стражников и уехали в городскую управу, где Анна предъявила свои документы, позволяющие ей стать хозяйкой баронства, а также выписку из книги храма богини Селесты о рождении Этьена Лоуренса, сыны Энтони и Аннели Лоуренсов. Эту выписку Анна взяла у жреца храма в тот же день, когда унесла ребенка в свои покои в замке князя. Платой за него стало изумрудное ожерелье, пожертвованное богине. Управляющий был помещен под арест в городскую тюрьму до принятия решения о его дальнейшей участи. У бургомистра Михаэля Сваролли Анна обратила внимание на его секретаря, высокого, худого мужчину лет двадцати пяти, Фрэнсиса Дамира. Она разговорилась с ним, узнала, что он окончил высшую финансовую школу княжества, есть у него мать и младшая сестра двенадцати лет.

–Пойдете ко мне управляющим?– спросила она.– Десять золотых в месяц, проживание в замке и питание бесплатно. Мать и сестру возьмете с собой.

Фрэнсис, не веря своим ушам, согласно кивнул.

–Тогда жду вас завтра в замке к обеду. А через час – у дома бывшего управляющего. Не сомневаюсь, что после ознакомления с документами у меня появится много причин для изъятия его имущества. А пока, в обеспечение моих требований нужно оформить его арест с описью.

Остаток дня Анна посвятила многим делам. У городской портнихи она заказала сорок теплых и столько же легких одеял, сорок комплектов постельного белья синего и столько же зеленого цвета. Сорок подушек. По три комплекта постельного белья для себя, а также пять в гостевые спальни. Посчитала это достаточным, остальная потребность в белье закроется тем, что найдется в закромах управляющего. Оставив аванс, пригласила портниху в замок, снять мерки с прислуги для пошива форменной одежды.

Затем она прибыла к дому управляющего, где вместе с Френсисом определила список вещей , изымаемых оттуда в этот день, Курт Кассель нанял фургоны и рабочих для упаковки и погрузки. И вот уже новый управляющий составляет опись ковров, гобеленов, картин, дорогих зеркал и сервизов, статуэток, ваз, скульптур, подсвечников и прочих вещей. Анна с Куртом, обойдя дом от чердака до подвала, обнаружили целых шесть тайников с деньгами, драгоценными камнями, украшениями , амулетами и накопителями силы. В опись они все это вносить не стали, упаковали и взяли с собой. На городском рынке Анна закупила и оплатила доставку в замок стазис – ларей, десятков мешков с крупами и мукой, сыра, фруктов и овощей, корзин с яйцами, мяса, рыбы, молока, бочонков с медом, вина, соли, пряностей. С фургоном отправила двух стражников и отправилась обедать в одну из городских таверн, где ей приглянулась одна из подавальщиц, милая, худенькая девушка с длинной темной косой, Триша.

–Пойдешь ко мне помощницей на кухню? – спросила ее Анна.– Четыре золотых в месяц, проживание и питание бесплатно.

Ну, а с Тришей пришлось прихватить и ее братьев, которых она растила с тех пор, как умерли их родители. Мальчишкам, Петеру и Дереку было тринадцать и пятнадцать лет и на них у Анны уже были свои планы.

Хозяйка таверны, полноватая, невысокая, с визгливым голосом дама довела Тришу до слез с расчетом, пока, наконец, к ним не подошел Курт и, сложив руки на груди, не спросил холодно и высокомерно :

–Ты скоро, Триша? Надеюсь, милая хозяйка тебя не задерживает?

-Что вы!– замахала она пухлыми

руками, подобострастно и жадно поглядывая на него – Ах, вот еще забыла!

И она сунула в ладошку девушке золотой. Обрадованная Триша, зажав монету, убежала собирать братьев.

Ей был неприятен этот липкий женский взгляд хозяйки таверны, которым она смотрела на Курта. И она понимала, что тот выглядел действительно привлекательно. Он был высок, строен, у него не было особенно широких плеч и бугрящихся мышц, но это было сильное тело молодого, тренированного мужчины с военной выправкой. Высокие сапоги, черные брюки, облегающие длинные ноги, черный с серебром камзол, белая рубашка. Анна вспомнила прочитанное где-то выражение « красив, как молодой Бог». Оно подходило барону Касселю. И ей не нравился собственный интерес к нему, у нее были другие цели, а мужчины не приносили ей счастья. Единственный из них, маленький Этьен, был для нее и любимым и самым дорогим и она была намерена сделать все, чтобы сохранить баронство и обеспечить будущее этому ребенку.

Через несколько часов Анна и Курт возвращались с целым обозом в замок . Закупленное продовольствие уже было доставлено туда, теперь же везли вещи, изъятые из дома управляющего, а ранее украденные им из замка.

Триша с братьями отправилась с ними. Пока разгружали фургоны и заносили вещи в замок, Анна распорядилась разместить ее с братьями в подходящих комнатах. Анна на втором этаже присмотрела покои для нового управляющего: три спальни, гостиная, кабинет. Экономка Марта, возбужденная и счастливая от возвращения в замок хозяйского добра, обещала приготовить их завтра к обеду.

Устроив всех, Анна поужинала, попила чаю и допоздна проверяла, что было сделано за день в замке, как разместили привезенные продукты и вещи и осталась довольной работой Марты. Затем она отдала распоряжения на завтра, походила с малышом по комнатам, рассказывая ему, что это его дом и он здесь маленький хозяин и ее радость.

Путь до поместья графа Гарена Лавойса занял около трех часов. Сам граф оказался уже немолодым мужчиной с добрыми улыбчивыми глазами. Было очевидно, что Анна сразу же понравилась ему. Он с удовольствием обсудил с ней несколько разнообразных тем и то, что она уверенно поддерживала разговор и даже разделяла его точку зрения на многие вопросы, окончательно склонило графа к уважительному отношению к ней. Анна предъявила графу необходимые документы, они оформили новый договор вассала и сюзерена и расстались, довольные друг другом. Через день Анна отправила своему сюзерену пару баночек из своего давнего запаса, хранящегося в бархатной сумочке. Магическая мазь хорошо снимала воспаление и боль в суставах и граф, испробовав ее действие, еще больше расположился в отношении к баронессе. Встреча со старостами и поездки в поселения прибавили количество проблем, которые было необходимо решать немедленно. Земли, предназначенные под посев, были вспаханы едва ли наполовину. По словам старосты, не хватает ни лошадей, ни семян и уже не первый год. И Анна закупила лошадей, десятки мешков лучших семян пшеницы, овса и проса. На свой страх и риск купила несколько мешков каких-то бурых клубней, который торговцы называли патато и клялись, что это очень ценный продукт, давали несколько рецептов их приготовления и были настолько рады, что баронесса решилась на покупку, что сделали ей хорошую скидку. Ко все этим покупкам Анна приобрела две телеги капустной рассады, телегу рассады томатов, семена свеклы, моркови, огурцов, репы и брюквы. У нее на родине все эти культуры давали хороший урожай, в княжестве же никто не хотел их выращивать. Здесь сеяли пшеницу, просо, ячмень, сажали лук и чеснок. Анне же хотелось большего разнообразия на столе и она предупредила старост, что будет лично следить, насколько добросовестно поселяне будут выращивать все, что она им вменила в обязанность. Лошадей она расписала по хозяйствам, плату за них и за семена и рассаду пообещала взять осенью урожаем. Теперь с утра до позднего вечера она уезжала на поля, подгоняя, ругаясь, обучая, требуя от всех четкой и добросовестной работы, злобно обещая лично повесить старост, если ее указания не будут выполняться.

Тяжело, со скрипом, но посевные и посадочные работы завершились вовремя. И тут Анна вдруг обнаружила, что одно из ее поселений стоит на берегу широкой, полноводной реки, наполненной рыбой, которую она недешево закупает на местном рынке. Вскоре в селении появились четыре крепкие новые лодки с сетями, а на высоком берегу выросли помещения для разделки, засолки, копчения и хранения рыбы со стазис-ларями. На кухню замка стала поступать вкуснейшая свежая, копченая и соленая рыба. На городском рынке баронесса отстроила небольшой магазинчик, наняла двух бойких женщин и открыла торговлю рыбной продукцией собственного баронства. Торговля рыбой стала приносить ей неплохую прибыль. Граф Лавойс также был порадован подарком, состоящим из корзин вкуснейшей, разнообразно приготовленной рыбы. Рыбакам и работникам, обрабатывающим рыбу, Анна разрешила брать ее за мелкую монету, но только в небольших количествах, для прокорма своих семей. Недорого продавалась рыба со склада и жителям поселений. Старосту она предупредила, что если узнает ( а она узнает!) о злоупотреблениях, то лишит его должности и прогонит со своих земель. Курт, постоянно сопровождающий Анну в ее поездках, уже почти не удивлялся ее неожиданным поступкам и решениям. Еще в самом начале лета как-то после обеда он был приглашен баронессой в ее кабинет. Вынув из ящика стола лист бумаги она подала его Касселю :