Читать книгу: «Дай мне шанс»

Глава 1

Альбина

Тихонько открываю дверь своим ключом и сразу содрогаюсь от звона стекла пустых бутылок, который слышится с кухни. У нас опять праздник? Как же мне это надоело. Сил никаких нет терпеть постоянные попойки мачехи и ее неадекватных гостей.

Прислонившись спиной к двери, даю себе пару минут на то, чтобы прийти в себя, собраться с силами и выстоять сегодняшний вечер. В пакете у меня молоко и свежий хлеб, это все, на что хватило денег. Придется как-то выживать.

Прохожу на кухню и стойко принимаю тот факт, что у нас опять гости. Изрядно подвыпившая компания, среди которой вижу уже знакомые лица. С тех пор, как умер мой отец, вся эта шушера таскается сюда почти каждый день. А я ненавижу пьяные компании, и сама никогда не употребляю алкоголь.

– Алька, – каркает мачеха неприятным пропитым голосом, – это ты? Пожрать принесла?

– Жрите то, что у вас на столе, – достаточно резко огрызаюсь и направляюсь в свою комнату.

– Ах ты, дрянь! Пороть тебя некому. Иди сюда, сказала, – орет мне вдогонку, но я знаю, что в таком состоянии она мне ничего не сможет сделать.

Запираю дверь на замок и смахиваю набежавшие слезы. Ничего, успокаиваю сама себя. Совсем скоро это закончится. Осталось только два месяца лета продержаться. А потом для меня начнется новая студенческая жизнь. Университет, новые друзья и очень надеюсь, что комната в общежитии.

Достаю из шкафчика маленькую баночку варенья, открываю ее и подношу к лицу. Ммм… земляничное. Это последняя банка, еще из тех, что мама закатывала. Берегла ее, как могла, но именно сейчас мне хочется почувствовать ту частичку тепла, что осталась от нее.

Намазываю варенье на хлеб тонким слоем и смакуя съедаю, запивая молоком. По щекам катятся крупные слезы, потому что перед глазами проплывают воспоминания. Мама так мечтала помочь мне с выбором платья, увидеть мой школьный вальс и выпускной… Но болезнь не дала нам такой возможности и забрала маму еще до того, как я пошла в одиннадцатый класс.

Папа сильно горевал и, казалось, даже забыл о моем существовании. Пристрастился к алкоголю и стал водить домой сомнительные компании. Я не знаю, как так получилось, но спустя полгода он женился на Ирине. Просто пришел домой пьяный, привел чужую женщину и объявил, что она будет жить с нами.

Сначала я не могла простить ему такого стремительного предательства, но потом поняла, что скорее всего, он вообще не понимает, что творит. Постоянно пьет, заглушая тоску алкоголем, и не думает о последствиях.

Убираю лакомство в самый нижний ящик стола, чтобы никто не нашел, и выкидываю пустую коробку из-под молока в мусорную корзину. А потом по привычке начинаю прибираться в комнате. Мы совсем недавно здесь делали ремонт, поэтому комната кажется уютной и свежей. А я изо всех сил стараюсь поддерживать здесь чистоту, чтобы как можно дольше сохранить эту приятную новизну. Вытираю пыль с новенькой мебели и прибираюсь на столе.

А потом переодеваюсь и ложусь в кровать, закрывая голову подушкой, чтобы не слышать пьяных разборок и противного смеха мачехи.

Хорошо, что в остальных комнатах мы так и не успели сделать ремонт и поменять мебель. У папы совсем недолго была высокооплачиваемая работа, после смерти мамы его выгнали оттуда за постоянные прогулы. А сейчас все эти пьянчужки ходят к нам, как к себе домой, и тушат окурки об мебель, совершенно не заботясь, что портят чужое имущество.

Папа совсем недолго продержался после смерти мамы, пить ему было категорически нельзя, потому что у него всегда были проблемы с сердцем. Сразу после моего восемнадцатилетия, у него случился инсульт, после которого его уже не откачали. Я тогда осталась у подруги с ночевкой, чтобы лучше подготовиться к экзаменам и не видела, как это произошло.

А сразу после экзамена мне позвонила мачеха и вполне обыденным тоном сообщила, что я теперь круглая сирота. Остальные экзамены я сдавала, как в бреду, и естественно, ни на какой выпускной вечер не пошла.

Не знаю, каким чудом набрала достаточное количество баллов, чтобы поступить в университет, наверно здесь сыграло решающую роль то, что я поступала на льготных условиях, как сирота.

Но сейчас я была очень благодарна за этот подарок судьбы, потому что жить с мачехой дальше у меня нет никаких сил. Сейчас конец июня, осталось совсем немного потерпеть и у меня обязательно все наладится.

Подскакиваю на кровати, когда за окном уже темно, и вздрагиваю от сильного грохота. Вдоль позвоночника проходит ледяной озноб, потому что я понимаю, что кто-то ломится в мою дверь. Телефон показывает два часа ночи, а на мне только тонкая пижама, состоящая из футболки и коротких шортиков.

Поднимаюсь на ватных ногах с кровати и медленно приближаюсь к дверям. Там отчетливо слышны мужские голоса и от этого мне становится еще страшнее. Что если мачеха уже давно вырубилась под действием алкоголя, а ее пьяные дружки решили развлечься, вломившись в мою комнату.

Отскакиваю с очередным ударом в сторону и от безысходности закрываю уши руками. Шпингалет совсем новый и наверно даже выдержит такую нагрузку, но сами двери достаточно хлипкие, потому что не особо дорогие.

Даже если я начну кричать, меня скорее всего никто не услышит. А даже если и услышат соседи, то никак не отреагируют, потому что они привыкли к такому шуму в нашей квартире и уже ничему не удивятся.

Замечаю в углу за креслом швабру и вспоминаю, что сама вчера ее там оставила, когда прибиралась. Так себе оружие, конечно. Но лучше, чем ничего. Хватаю свою швабру и прячусь за дверью.

Глава 2

Тем временем за дверью народу становится больше, судя по голосам. И один из них явно принадлежит какой-то незнакомой женщине.

– Эй, народ, хватит там ковыряться, – пьяно растягивает она слова, – давайте лучше выпьем.

Я замираю, практически не дыша, и изо всех сил вслушиваюсь в происходящее. Сначала они продолжают что-то бурно обсуждать, а потом до меня наконец доносятся удаляющиеся шаги. Выдыхаю с облегчением и совершенно без сил сползаю по стеночке. Любовь к выпивке в очередной раз перевесила, но сколько еще раз мне так повезет?

Слезы продолжают катиться по щекам, пока я стараюсь пересилить себя, подняться на ноги и лечь спать. Мне по-прежнему страшно и очень одиноко. Я совсем одна в этом мире и мне совершенно некому помочь.

Я так и засыпаю на полу со шваброй в руках. А утром меня будит пьяная мачеха с очередной порцией недовольства.

– Алька, дай денег опохмелиться, а то сдохну сейчас.

Да поскорей бы уж, мысленно прошу у всевышнего, даже не испытывая за это чувства вины.

– Нам есть нечего, а вас волнует только выпивка?

– Есть необязательно.

– Ну да, конечно.

– Опять грубишь? Смотри, доиграешься, дрянь такая.

– Прекратите водить домой своих собутыльников. Вчера несколько человек ночью ломились ко мне в спальню.

– Ну и что?

– Как это что? Они же все неадекватные.

– Нормальные они. Всегда выпить найдут, еще и с закуской приходят. Хорошие люди. Ну стучались они и что? Тебе жалко, что ли? Видишь, какие приличные. Постучались, прежде чем войти.

Я понимаю, что разговаривать с ней бесполезно, поэтому достаю свое полотенце с полки и бегу в душ. Обращаю внимание, что шпингалет сломался и пытаюсь вспомнить, где у нас молоток. До вечера нужно приколотить обратно. В этом доме без замков никуда.

Молотка так и не нахожу, решаю отложить это до вечера, иначе опоздаю на работу. Сегодня я должна вернуться не поздно, потому что не моя смена. Я выхожу на всякий случай, чтобы подстраховать девчонок.

Одеваюсь, как можно удобнее и выскакиваю за дверь, пока мачеха совсем не озверела и не начала отнимать у меня вещи, чтобы продать за выпивку. Может, мне стоит квартиру снять где-нибудь? Хотя квартиру дорого, может, комнату? До тех пор, пока не дадут общежитие.

Но это все рискованно, конечно, потому что заработок у меня нестабильный. Посетители есть, значит и чаевые будут. А если нет, то и мы сидим без денег.

Первую половину дня я подрабатываю в уличном кафе, а вечером официанткой в ночном клубе. Но смены мне ставят очень редко, в основном в те дни, когда мало народу, потому что я новенькая и работать в том темпе, в котором надо, пока не умею.

Но сегодняшний вечер исключение. Так совпало, что две официантки уволились и одна заболела, а у нашего владельца сегодня какое-то важное мероприятие. Под этот вечер даже форма новая заказана. Меня администратор тоже попросил выйти, хотя перед этим целый час читал нотации и давал наставления.

Кстати, платят за этот вечер тоже в двойном размере. А мне позарез нужны деньги, чтобы снять комнату.

Отрабатываю свою дневную смену в кафе и прячу в карман чаевые. К сожалению, они здесь совсем мизерные, не то, что в ночном клубе, но на минимальный набор продуктов хватит. Главное, чтобы мачеха не нашла и не забрала у меня последние. Когда у нее похмелье, она частенько роется в моих вещах.

Пока я вытираю дезинфицирующим раствором свои столики в конце смены, меня жестом к себе подзывает тетя Валя. Она здесь работает поваром.

– Как закончишь, заходи, покормлю тебя, пока хозяйки нет.

– Хорошо, спасибо, – искренне благодарю и чувствую, как настроение поднимается. Валины обеды очень вкусные и сытные, поэтому на продуктах сегодня можно будет сэкономить.

Мою руки и иду за обещанным угощением. Там за общим столом уже сидит моя напарница Вера. Мы с ней немного общаемся, потому что работать в ночной клуб тоже поедем вместе.

Уплетаем Валины фирменные котлеты с картошкой и обсуждаем, на чем нам лучше добраться в клуб, чтобы не опоздать. Такси для меня очень дорого, но похоже сегодня нет другого выхода.

– Давай, быстрее, – торопит меня Вера, убегая мыть руки, – я пока такси вызову.

Запиваю еду соком, вытираю руки и рот салфеткой и бегу переодеваться. В машину сажусь в последний минуту, еще бы чуть-чуть и включилась плата за ожидание, поэтому всю дорогу слушаю, как бухтит Вера.

В клуб приезжаем вовремя, получаем новую форму и по очереди садимся к нашему администратору на макияж. Между делом узнаю от остальных девочек, что мы обслуживаем важное мероприятие какой-то местной шишки. Меня это не трогает и не впечатляет, как большинство девчонок. Для меня главное побольше заработать и поскорее собрать нужную сумму на комнату.

Администратор дает четкие указания и подробно рассказывает, что мы должны делать и как себя вести. Я безумно нервничаю, это мой первый такой сложный рабочий день, но внимательно слушаю все, что нам говорят.

Вера стоит рядом со мной и обиженно пыхтит. Ей не нравится, как сидит форма. Она бы очень хотела более откровенный наряд, привлекающий внимание посетителей мужского пола. У нас же все более, чем скромно: длина форменного платья чуть выше колена, никакого выреза не предполагается, пуговицы застегнуты до самого верха.

Мы расходимся по своим местам и ждем появления гостей. Первым появляется респектабельный мужчина, примерно сорока лет, под руку с шикарной женщиной. Угадать ее возраст я даже не берусь, потому что выглядит она сногсшибательно.

Сразу за ними в зал заходит молодой привлекательный парень со стильной стрижкой. Его образ резко выбивается из общей картины. Рваные потертые джинсы и белая рубашка с небрежно расстегнутыми верхними пуговицами и закатанными рукавами. Мне не удается сдержать улыбку, потому что этот образ ощущается, как протест всему состоятельному миру. И то, что молодому человеку явно плевать, какое он произведет впечатление на остальных гостей, безумно мне нравится.

Глава 3

Парень не проявляет никакого интереса к скучному мероприятию, хватает бокал шампанского с подноса официанта и скользит ленивым взглядом по другим гостям.

Пару раз его вовлекают в беседу, но он нигде не задерживается надолго. Отделывается парой фраз и снова стремится сбежать.

– Прекрати пялиться, – шипит Вера в мою сторону, – этот парень мой.

– С ума сошла? Он даже не взглянет на таких, как мы.

– Еще как взглянет. Видишь, ему здесь скучно. Пойду пройдусь и привлеку к себе внимание.

Подруга оставляет поднос в сторону и подворачивает платье на пару сантиметров, фиксируя его ремнем.

– Ты куда? Это же не твоя зона обслуживания, – пытаюсь ее остановить, но она уже ничего не слышит. Хватает поднос с шампанским и вызывающе виляя бедрами идет в сторону ничего не подозревающего парня.

Но вместо того, чтобы привлечь его внимание, напарывается прямо на нашего администратора. Та незаметно ловит ее за локоть и отводит в сторону, делая мне знак продолжить обслуживание гостей.

Я мгновенно откликаюсь и иду выполнять свою работу, но видимо Вера не единственная, кто положил глаз на этого симпатягу. Как только я оказываюсь в центре зала, одна из наших официанток намеренно толкает меня вместе с подносом в сторону парня.

С трудом удерживаюсь на ногах, но бокалы, стоящие на подносе, со звоном падают и шампанское расплескивается на идеально белую рубашку молодого незнакомца.

Зажмуриваюсь от страха, потому что это худший из кошмаров, какой только мог со мной случиться. Плакали мои деньги и съемная комната. Боюсь, что даже с работой придется попрощаться.

Открываю глаза и с ужасом пялюсь на этого молодого человека. Он не ругается и даже не смотрит на меня в ответ. Просто берет у другого официанта салфетку и пытается промокнуть пятно. А все это время стою, как замороженная, и не могу открыть рот даже для того, чтобы извиниться.

– Немедленно следуй за мной! – шипит на меня быстро подоспевший администратор, – ты уволена!

– Подождите, – вмешивается этот симпатяга совершенно спокойным тоном, – не ее нужно увольнять. Она ни в чем не виновата. Ее толкнула другая официантка. Намеренно.

Администратор круто разворачивается в сторону парня и шумно сглатывает.

– Не волнуйтесь, мы обязательно во всем разберемся. Примите наши искренние извинения за этот инцидент.

Парень безмятежно пожимает плечами и первый раз переводит взгляд на меня. Он практически ничего не отражает. Ни пренебрежения, ни сочувствия, может быть только равнодушие. Я выдавливаю из себя извиняющую улыбку и одними губами шепчу «прости».

Он никак не реагирует на мое раскаяние. Мне вообще кажется, что он находится где-то далеко отсюда. Глубоко в своих мыслях. И лицо у него не только равнодушное, но и очень грустное.

Отмираю, когда меня за локоть дергает наш админ Оля, и иду следом за ней. Знаю, что ничего хорошего меня не ждет. И вряд ли она прислушивается к совету этого парня и будет на самом деле разбираться.

– Я не передумаю. Ты уволена, – заявляет сразу, как только мы оказываемся в подсобке, – вместе со своей подругой. Переодевайтесь! Сдадите форму и на выход.

Я плетусь в раздевалку и застаю там злющую Веру. Она рывками срывает с себя форму и ругает меня последними словами.

– Это все ты виновата. Дура безмозглая.

– Я-то тут причем, Вер? Зачем ты платье задирала? Оля сразу это заметила.

– То есть ты меня во всем обвиняешь? Кто нашел эту работу? Кто помог тебе на нее устроиться? Ты здесь и недели не продержалась, еще и меня вслед за собой потащила.

Молчу, понимая, что доказывать что-то бесполезно. Переодеваюсь и аккуратно складываю форму в пакет. Отдаю все вместе с бейджиком другому админу и вызываю такси.

К сожалению, общественный транспорт уже не ходит, а домой как-то добраться надо. Я рассчитывала на отличный заработок сегодня, но в итоге потеряла работу. На такси придется тратить деньги из чаевых в кафе.

Сажусь в машину, но перед тем, как она трогается с места, дверь с другой стороны открывается и со мной рядом садится Вера.

– За свой счет довезешь меня, я и так из-за тебя сильно пострадала сегодня.

Я молча глотаю ее претензии и смирившись, отворачиваюсь к окну. Все равно на комнату я так и не заработала, пусть уж едет.

Домой захожу уже около двух часов ночи. С облегчением понимаю, что никаких гостей нет, но, судя по всему, были. Кухня в ужасном состоянии. Везде окурки и объедки. Посуда грязная, на столе разлито что-то вонючее и липкое, наверно пиво.

Завтра у меня смена в кафе с двенадцати, успею убрать. Главное, что нет пьяных собутыльников моей мачехи, остальное ерунда. Крадусь тихонько в свою комнату и не включая свет, начинаю раздеваться.

Внезапно за моей спиной слышится какой-то шорох. Вздрагиваю и хватаю первую попавшуюся футболку, чтобы прикрыться, а потом включаю свет. Волна ужаса пронзает меня до кончиков пальцев, потому что на моей кровати спит какого-то незнакомый мне парень.

Глава 4

Стас

Утро выдалось… тяжелым, а все потому, что прошедшая ночь была очень веселой. И просыпаюсь я не от звука будильника, а от настойчивого звонка телефона, который усиливает мою головную боль в несколько тысяч раз.

Когда понимаю, что звонивший сдаваться не собирается, поднимаюсь с кровати и иду искать свои брюки. По пути цепляю взглядом тумбочку, на которой лежит очень популярный молодежный журнал, и морщусь. Внутри все вспыхивает обжигающим ядовитым пламенем, потому что на обложке этого журнала фотография девушки, в которую я влюблен с восемнадцати лет.

Она в шикарном свадебном платье.

И с мужем. Красивым и богатым.

Я тоже богат, но видимо не вышел лицом, хотя до нее никто никогда не жаловался.

Вчера я в какой-то слепой агонии скупил все журналы этого тиража, только вот зачем притащил их все домой, ума не приложу. Чтобы смотреть и убиваться дальше?

Не хочу. Надоело.

Мой телефон начинает снова звонить, уже наверно по двадцатому кругу. Достаю его из кармана и принимаю вызов.

– Слушаю.

– Стас, – рявкает отец в трубку, – что вы опять вчера устроили?

– Не ори, – болезненно морщусь от резкой вспышки головной боли, – я все равно ничего не помню.

– Мне это надоело.

– Что именно?

– Твои пьяные выходки. Жду сегодня после обеда в офисе. Игнорировать не советую.

Отец бросает трубку, а я откладываю телефон и плетусь в душ. Зачем было звонить так рано, мог бы вообще сообщение прислать. Я бы хорошенько выспался, выпил обезбол и только потом зашел к нему получить нагоняй.

Выхожу из ванной через полчаса, чувствуя себя процентов на тридцать лучше. Заказываю на дом пиццу и кофе, потому что, если не заставлю себя поесть, так и буду ходить, как зомби. А зная своего отца и его неудержимый гнев после моих гулянок, лучше приложить максимум усилий для хорошего самочувствия. Плохое он и так мне обеспечит.

Ем через силу свой вредный завтрак и снова валюсь на кровать досыпать. Только в этот раз предварительно отключаю звук, но ставлю будильник.

Просыпаюсь практически нормальным человеком и одеваюсь в свои любимые шмотки. Отец будет очень недоволен, но я не собираюсь и здесь плясать под его дудку. Мне всего двадцать, а он хочет заставить меня носить унылые серые костюмы. Пусть сам носит. Это не мое. Точка.

Захожу в приемную и притормаживаю у стола секретарши.

– Тиран Тираныч на месте? – спрашиваю девушку, весело подмигивая.

– У себя, – приглушенно шепчет, словно боится, что нас подслушивают, – но весь на взводе. Вам бы чуть посерьезнее настрой, Станислав Владимирович.

– Я серьезен, как никогда, Машенька. Просто настроение хорошее.

Если никак не можешь повлиять на ситуацию, просто подстраивайся и получай удовольствие. Как-то так.

– Зайдите, – снова шепчет, после того как докладывает отцу о моем приходе.

Прохожу в стильно отделанный кабинет и присаживаюсь в удобное кресло напротив грозного царя. А что, получать выволочку я тоже люблю в комфортной обстановке.

– Зачем звал? – лениво интересуюсь, катаясь в кресле из стороны в сторону.

– Звал, чтобы предупредить, что мое терпение на исходе. Еще хоть одна выходка и я приму меры.

– Не то, чтобы мне интересно, но ладно уж спрошу, раз пришел. Какие, если не секрет?

– Жениться заставлю раньше времени. На Загорской.

– Пфффф…, – выдыхаю сдавленно и начинаю кашлять, – ты серьезно? Она старше меня на пять лет.

– Ну и что? Это как-то отражается на ее внешности? Скорее только на умственных способностях, но это тебе на пользу. Поживешь с умным человеком, глядишь и сам поумнеешь.

– Пап, ты серьезно? Она полгорода перетрахала, если не больше. Такую ты хочешь мне жену? И мать для своих внуков?

– Не сметь! – рявкает царек и со всей силы хлопает ладонью по столу, – никогда не верил слухам. И тебе не советую уподобляться желтой прессе и дешевым газетенкам.

Ага, конечно, слухов. Даже парочка моих друзей на досуге с ней отлично повеселились, я даже видео видел. Правда до конца досмотреть не смог, стало противно. Но отцу этого лучше не говорить, Загорская дочь его лучшего друга, поэтому тут бесполезно заявлять свою правду.

– Давай, сделаем вид, что ничего не произошло, а я постараюсь быть паинькой. Лады?

– Ты хоть знаешь, говнюк маленький, сколько я денег отвалил, чтобы ваша гулянка не увидела свет? А ты их заработал?

О, началось. Пора сваливать, похоже.

– Престижный универ за границей бросил, мать довел, она каждый день капли пьет…, а все из-за этой замужней бабы. Что-то здесь твои принципы молчат…

– Не бросил, а перевелся в столичный ВУЗ. А капли мать не из-за меня пьет. Она пьет их с тех пор, как за тебя замуж вышла.

– Пошел вон, – рявкает Тиран и я с облегчением встаю с кресла. Сегодня, кажется, отделался малой кровью.

– Стой, – догоняет меня в приемной, – сегодня в семь вечера важное мероприятие, чтобы был как штык. Ресторан на Маяковского.

Затем пренебрежительно осматривает мой прикид и морщится.

– И оденься прилично.

Серьезно киваю, не собираясь выполнять данный приказ. У меня свои понятия о приличиях, так что доверюсь прежде всего своему вкусу.

Вызываю такси комфорт класса и удобно разваливаюсь на сидении. Просматриваю все переписки в социальных сетях, отписываюсь там, где от меня требуется ответ и на всякий случай отключаю телефон до вечера, чтобы отец не смог накидать мне новых поручений.

Обед тоже заказываю на дом, но в этот раз нормальную еду из хорошего ресторана. Заваливаюсь спать на пару часов, чтобы вечером не вырубиться на этом скучном сборище и не опозорить батеньку своим кислым видом.

Просыпаюсь почти бодрячком и плетусь в душ, а потом долго копаюсь в шкафу, чтобы выбрать одежду, в которой мне будет комфортно. Останавливаюсь на белой рубашке и любимых джинсах. Добавляю дорогие часы и кожаный браслет, который сделал сам в то лето, когда познакомился с Дашей. Он для меня уже как талисман. Наверно, глупо его носить до сих пор, но выкинуть… это, как оторвать частичку себя.

Несмотря на то, что надежды уже не осталось никакой, я не готов пока к такому шагу.

С родителями встречаюсь на парковке возле ресторана и сразу выслушиваю нотации от отца по поводу внешнего вида. Мать просто красноречиво молчит и смотрит с упреком. Им плевать, что творится в моей жизни. Они ни разу не спросили чисто по-человечески, как у меня дела, поэтому я теперь тоже не восприимчив к их просьбам.

В зале ресторана ничего нового. Пресно и скучно, как обычно, на таких мероприятиях. Я даже повод у отца не уточнил, наверно, опять что-нибудь куда-нибудь выгодно вложил или перекупил.

Брожу между скоплением людей, стараясь остаться незамеченным, чтобы меня не вовлеки в нежелательный разговор. Останавливаюсь возле окна с бокалом дорого шампанского в руках и думаю о своем. Внезапно в ленивый поток моих мыслей врывается знакомая фамилия и я невольно весь превращаюсь в слух.

Недалеко от меня стоят две девушки и у одной из них в руках тот самый журнал, который вчера я скупал, как ненормальный. В каком же тираже он разошелся, интересно, если я все равно на него натыкаюсь, куда бы не пошел.

– Ты только посмотри, какое платье у нее. Просто мечта.

– Да нет, перестань. Ходят слухи, что этим платьем невеста пыталась прикрыть беременный живот. Такие богатые, а сделать все правильно не могут и женятся по залету.

Цепенею настолько, что бокал в руках начинает трещать от напряжения. Через тело будто пропускают разряд электрического тела. Я не знал, что Даша беременна. И это шокирует. Будто одной свадьбы, чтобы окончательно разбить мое сердце недостаточно. Ребенок, это серьезно. Это уже семья. Если в муже можно разочароваться, уйти от него, развестись, то ребенок это на всю жизнь.

Эта новость бьет по всем чувствительным местам, которые не успели атрофироваться за ночь, и просто добивает меня. Я размазан в хлам, как какой-то сопляк, поэтому не сразу обращаю внимание, что на меня летит поднос с шампанским. Эта картинка проносится перед глазами словно в замедленной съемке.

Но зато я отчетливо вижу, почему это происходит и вступаюсь за официантку. В мире и так слишком много несправедливости, чтобы я мог проигнорировать еще и эту. Люди передо мной рассеиваются, а я остаюсь один переваривать последние новости. Понимаю, что не могу больше здесь находится и незаметно продвигаюсь к выходу. Мне нужно сначала на воздух, а потом домой… залечивать свои раны.