Читать книгу: «Грехопадение», страница 12

– Не стоит отвечать за меня, – парировал Субъект в Чёрном. – Тем более, в моём присутствии.

Я думаю, что дело было не в женском инстинкте, а в её возрасте и мещанских традициях общества того времени. Ведь одинокая девушка в двадцать с небольшим лет считалась, практически, старой девой, и перспектива устроить свою личную жизнь таяла на глазах.

Так что, свобода моя закончилась, едва начавшись, похоронив при этом все детские мечты и призрачные желания юности о безграничных возможностях самостоятельной жизни.

Глава 18. «Ледниковый период»

«Человек не понимает, что каждый день у него есть всё для исполнения мечты»

Пауло Коэльо

Наверное, семидесятые годы двадцатого века можно назвать малым «ледниковым периодом» и в прямом, и в переносном смысле. По крайней мере, так было в нашей стране. Я помню, что в это десятилетие зимы были довольно холодными, да и летом особой жары не наблюдалось. Тоже самое происходило и в социальной жизни: обыденность и рутина достигли своего дна. Месяцы состояли из череды одинаковых дней, ежегодные события повторялись с пугающей однотипностью. Это – как навязчивый ритуал, сравнимый, разве что, с óбразным описанием этапов прохождения праздничных мероприятий: выступление, награждение, концерт, банкет, вытрезвитель.

Словно обитатели большого замёрзшего болота, находящиеся под толстым слоем льда, мы пребывали в состоянии своеобразного анабиоза. С одной стороны, жизнь была стабильной и предсказуемой, что создавало иллюзию благополучия, а с другой, это мешало развитию и общества, и отдельного человека.

Но свет от яркого солнца может пробиться и через лёд. Так и западные влияния пробивались сквозь толщу закрытых границ. И главным таким влиянием была музыка, потому что музыка всегда вне политики, хотя партийные функционеры так не считали.

Конечно, все новости сначала приходят в столицы, оттуда расходятся по провинциям и дальним окраинам, словно круги по воде. Так, вместе с популярными исполнителями из стран близкого нам соцлагеря, такими как Карел Готт, Дин Рид, Марыля Родович, Радмила Караклаич, в нашу страну проникали записи песен уже культовых к тому времени западных групп «The Beatles», «The Rolling Stones», «Led Zeppelin», а к концу семидесятых годов появились пластинки и магнитофонные записи «ABBA», «Boney M» и «Dschinghis Khan».

Хотя, к слову сказать, были у нас и свои музыканты, не жалованные властями: Владимир Высоцкий, Александр Галич, Юрий Визбор.

В крупных городах «подкованные» радиолюбители могли ловить зарубежные радиостанции, вещавшие для нашей страны и на русском языке – «Голос Америки» и «Радио „Свобода“». У нас они считались «запрещённой вражеской пропагандой», и за их прослушивание могли дать реальный тюремный срок.

Однако зима не бывает вечной, и постепенно приходит весна. Дряхлеющим представителям Центрального Комитета правящей партии становилось труднее удерживать привычный режим. Идеология слабела, доказывая свою несостоятельность, устои расшатывались, и начала ощущаться свобода. Конечно, не полная, но, образно говоря, уже можно было вздохнуть.

Наверное, в консервативной, устойчивой среде семидесятых была своя прелесть, но нам, молодым, хотелось другой жизни.

Лучшим приложением этой фонтанирующей творческой молодёжной энергии стали кинематограф и театр. Особенно популярны были «Театр на Таганке» и «Театр Ленинского Комсомола», который в народе прозвали «Ленком». Всем хотелось увидеть Высоцкого в «Гамлете» на «Таганке» и Караченцова в рок-опере «Юнона и Авось» в «Ленкоме». Но купить в кассах билеты на эти спектакли было практически невозможно. Зато их можно было приобрести в трѝдорога у спекулянтов, которых к тому времени развелось пруд-пруди.

Но было ещё одно направление для приложения сил молодёжи – стройка века «Байкало-Амурская магистраль». Сюда зазывали романтиков, жаждущих приключений.

Большие проекты – это, конечно, дело хорошее и перспективное, но после неудачного освоения целинных земель, обживать Сибирь с её непроходимой тайгой казалось малопривлекательным и авантюрным занятием.

Во все времена были люди, готовые вытерпеть трудности и неудобства ради хорошего заработка, но мало кто решался поехать на «БАМ» «…за туманом… и за запахом тайги».

Что же касается меня, то через год после свадьбы у нас с Марго родилась дочь. Марго назвала её Зиночкой, но я считал, что в перспективе сочетание имени с отчеством – Зинаида Парамоновна – будет звучать как-то нелепо. Хотя, видимо, и любое другое имя в сочетании с таким отчеством звучит, в общем, не очень.

– А почему назвали тебя таким редким именем? – поинтересовался Субъект в Чёрном.

– Я точно не знаю, но вроде кто-то из родственников отца носил это имя. Однако оно не самое странное. Например, в двадцатые годы часто детям придумывали имена, связанные с революционной тематикой: Октябрина, Кима, Владлен. А в сравнении с Даздравпермой, имя Парамон вполне сносное.

– Это что за галиматья такая? – спросил Субъект в Чёрном.

– Да здравствует Первое Мая! – ответил я.

После рождения Зиночки, Марго стала спокойнее, мягче и женственней. Теперь у неё были необходимые атрибуты для общепринятого социального статуса: муж, семья, дом. После свадьбы нам выделили небольшую комнату в нашем смешанном общежитии, которая на многие годы и стала для нас домом.

В трёхлетнем возрасте Зиночку приняли в детский сад, а Марго вернулась к работе. Ничего особенного в этот период не происходило. Мы жили так же, как и все, как наши соседи, наши друзья, как все в городе и, наверное, в стране.

– Ну, что ж, ничего травмирующего, на мой взгляд, в этом периоде нет, – подытожила Личность в Белом.

– Возможно, коллега, Вы и правы, – поддержал её Субъект в Чёрном. – Однако покой и стабильность удобны для старости, а в молодости нужно гореть, бороться, ошибаться, быть в поиске и движении. Даже, если семья. Вместе с семьёй развиваться, расти, выстраивать жизнь.

А болото… Оно всегда и везде болото. Даже, если в нём сыто, тепло и уютно…

Глава 19. Ветер перемен

«Если Вы стали для кого-то плохим, значит, Вы делали для него слишком много хорошего»

Лев Толстой

И вот наступили восьмидесятые…Уже даже не «оттепель», а, скорее, «весна». Подул ветер свободы и надвигающихся перемен.

Эти годы были наполнены самыми противоречивыми событиями.

Одним из первых таких событий стала «Олимпиада-80». Наша страна впервые в истории приняла эстафету проведения всемирных Олимпийских Игр. И местом их проведения стала Москва.

Ещё в середине семидесятых годов началось строительство крупных спортивных сооружений и социальной инфраструктуры. Очень важно было продемонстрировать всему миру, что мы – прогрессивная, развивающаяся и успешная страна.

В преддверии московской олимпиады даже строительство «БАМа» отошло на второй план. Вся страна жила ожиданием этого удивительного события. Несмотря на то, что несколько стран – наших антагонистов – бойкотировало московскую олимпиаду из политических соображений, ничто не могло омрачить радостного настроения и успешного проведения грандиозного праздника.

На летнюю олимпиаду в Москву съехались представители разных стран и национальностей. Красочное действо открытия олимпиады напоминало оживший пёстрый восточный ковёр.

Но апофеозом праздника стало торжественное закрытие Олимпийских Игр в Москве, особенно, трогательное прощание с талисманом олимпиады под песню А. Пахмутовой и Н. Добронравова «До свиданья, наш ласковый Миша».

А спустя несколько дней после окончания Олимпийских Игр страна узнала о внезапном уходе из жизни Высоцкого. И разноцветная солнечная столица вмиг превратилась в огромную тёмную тучу, следующую за гробом великого поэта и артиста к месту его последнего земного приюта.

Потом снова были весёлые времена. Мы вместе с друзьями отмечали большие праздники и продолжали ходить на демонстрации, а вечерами, время от времени, ходили с Марго на дискотеку. Ведь мы всё ещё были молоды, и радовались жизни.

Зиночка подрастала, и осенью 1981 года пошла в первый класс. Жизнь шла своим чередом. А потом в стране начались траурные события, названные позднее «пятилеткой пышных похорон».

В ноябре восемьдесят второго скончался бессменный Генеральный Секретарь Леонид Ильич Брежнев, и на экранах всех телевизоров появился балет «Лебединое озеро», а также другие не очень весёлые произведения.

Впоследствии именно «Лебединое озеро» стало символом трагических событий в нашей стране.

Через год умер и следующий «кремлёвский старец», выбранный Центральным Комитетом на место руководителя государством. Потом был Андропов, который пытался «закручивать гайки», чтобы КГБешными методами «вернуть в стойло» тех, кто уже почувствовал ветер свободы.

Помню, как представители «органов» в транспорте, магазинах и кинотеатрах требовали у граждан документы, пытаясь выловить бездельников и тунеядцев.

Честно говоря, нашего окружения эти мероприятия не коснулись, так как мы в нерабочее время редко куда ходили. Но, в то же время, в крупных городах росло протестное движение. И вскоре нишу ушедшего Владимира Высоцкого занял певец Виктор Цой со своим страстным призывом: «Мы ждём перемен!»

И эти перемены не заставили себя долго ждать. В 1985 году на последнем в истории Советского Союза съезде Коммунистической партии очередной, но более молодой руководитель нашего государства Михаил Сергеевич Горбачёв провозгласил новый лозунг: гласность и перестройка.

И всё завертелось. Очень скоро повсеместно появились всевозможные кооперативы и разного рода частные предприниматели. «Органам» пришлось ослабить свою «мёртвую хватку» по отношению к творческому и торгующему люду.

Понемногу открывались границы, и в нашу страну, вместе с импортными товарами просочились эротика и порнография. На телевидении возникло много интересных разноплановых передач, начали открыто пародировать руководителей и высмеивать их пороки. К молодёжным и интерактивным программам добавились и международные телемосты. Во время одного из таких телемостов участница с нашей стороны заявила о том, что у нас секса нет. И насмешила тем самым весь мир.

Конечно, секс у нас был, просто не принято было об этом рассказывать. И это правильно, потому что интимные отношения нужно хранить втайне от окружающих, как это всегда полагалось.

– Извини, бога ради, что вынужден тебя перебить, – прервал мои размышления Субъект в Чёрном. – Мне хотелось бы кое-что уточнить.

– Ну, как же, как же. Любимый «конёк», – съехидничала Личность в Белом.

– Ты говоришь, что секс в стране всё-таки был, – продолжил Субъект в Чёрном. – А как на счёт ваших с Марго отношений?

Я думаю, что у нас были такие же отношения, как и у большинства. Когда к женщине привыкаешь, то природа сама по себе реагирует. А что касается технической стороны и экспериментов, то Марго всегда была сдержанна и консервативна. Думаю, у неё были комплексы в отношении своей фигуры, особенно, когда она поправилась после родов. Я же на экспериментах не настаивал, боясь, что она может это неверно истолковать, подумать, что я ей изменяю или посчитать меня извращенцем.

– А всё-таки, изменял? – не унимался Субъект в Чёрном. – Ну, хоть разок?

Только в мыслях. Хотя ситуации были неоднозначные, особенно в командировках. Но я толи боялся, толи мне было стыдно, а может быть опасался, что с другой женщиной мне будет лучше и придётся либо с Марго разводиться, либо жить с чувством разочарования.

– Ну, вот и цветочки – заключил Субъект в Чёрном. – Не осуществившаяся половая идентификация привела к неудовлетворённости личной жизнью и нарастающему разочарованию. Отсюда зажатость, несмелость и ложный стыд. А ведь после родов женщина только просыпается, и ей физиологически необходимы и ласки, и телесные ощущения.

Значит, я всё делал не так?

– Возможно, если бы ты был к ней внимательнее и терпеливей, – продолжил Субъект в Чёрном, – старался тактично её этим заинтересовать, то, вероятно, ваша совместная жизнь была куда более удачной и полноценной.

А может всё так случилось, потому что я изначально её не любил, да и она не испытывала ко мне пылких чувств?

– Любовь не всегда появляется с первого взгляда. Порой, могут пройти годы, прежде чем она зародится. Любовь – чувство объединяющее и созидающее, и его можно взрастить, если видеть в другом человеке, прежде всего, достоинства и прощать ему недостатки. Всегда есть шанс попробовать вновь, с учётом совершённых ошибок.