Читать книгу: «Случайная свадьба. Между нами весна», страница 5

– Ну вот зачем вам эти страдания? Чтобы я занимала половину кровати? – недоумевала я. – Вертелась, сопела, отдыхать с дороги мешала?

– Половину? Не льстите себе, Лара. Вы не так широки в плечах, – хмыкнул он, оглядывая мои порозовевшие щеки.

Будто тоже мысли читал. Будто знал, что полыхаю не меньше.

Нависал надо мной на руках, укрывая могучими плечами, что черными крыльями. Размышлял о чем-то.

– Поцеловать хотите? – догадалась я.

– Хочу, – покивал он, наклоняясь к лицу. – Пытаюсь понять, хватит ли мне сил и контроля, чтобы не сорваться в бездну.

Его локоть мягко вмялся в подушку, и губы наконец коснулись моих. Я утонула в ласковом, неглубоком поцелуе, нежном, почти баюкающем…

Как вдруг Влад с присвистом оторвался, выругался и рухнул рядом.

– Так… Хватит. Знаете, тэйра Хоул… Я сегодня измотан до кончиков волос, – сокрушенно признался он. – Драный мост, въедливый Габ, демонов Вандарф… Еще харпия попалась капризная, весь… кхм… отбила… Словом, я охотно посплю с вами «в смысле сна».

Он заразительно зевнул и подгреб меня к себе под крыло.

Спать в смысле сна – звучало заманчиво. Я уже готова была отключиться и нырнуть в самую крепкую дрему, но сознание куснула ревнивая змейка.

Хмм…

Простыни на постели были новые, хрустящие после магического ополаскивателя. Ушки наволочек изящно топорщились в разные стороны. Деревянные столбы – до блеска отмыты, а от одеяла тянулся тонкий аромат цветочного кондиционера.

Чувствовалась в этом всем заботливая женская рука. Словно не я, а кто-то другой ждал Вольгана из утомительной поездки. И постель освежил, и белье на свой вкус выбрал…

Возможно, конечно, это наш престарелый маг-бытовик расстарался. Или камеристка вызвалась помочь, пока ректор отсутствует. Но червячка, точившего мое неопытное сердце, было уже не угомонить.

– А разве та, чешуйчатая, не смогла вам сегодня… помочь? С «излишками» и всем прочим? – вскинулась я с горячего плеча.

– Какая чешуйчатая? – резко переспросил Влад.

– Другая тэйра, которая бывает в вашей постели, – без уверток сказала я.

Кристально честные глаза уставились на меня двумя озадаченными льдинками. Вольган молча переваривал ревнивый пассаж, а я вдруг осознала, что так себе ищейка.

Влад педантичный, чистоплотный мужчина… когда с харпии не сваливается на мой порог. У него и на столе, и на комоде всегда порядок. Вполне мог сам уголки подушек загнуть.

– Какая, к демонам, тэйра? – по слогам процедил он. – Здесь не бывало других.

– Вот только не лгите, что я у вас первая! – пробормотала, подгребая душистое одеяло к себе.

Бездна рогатая… Вроде бы и мои простыни пахнут так же. Цветочками.

– Первая, – уверенно покивал Вольган.

– Издеваетесь?!

– Лара, у меня есть принципы! – возмущенно выдохнул он. – Я ректор, пекусь о репутации. Это ответственная должность, на мне магистры, ученики… Я никогда, за все годы работы в академии, не водил женщин в эту постель.

Да как же не водил?

– Принципы… – профыркала я, с оханьем укладываясь обратно. Живот, как назло, скрутило спазмом – не убежишь. – Это которые? Просветите, тэр Вольган. А то я запуталась.

Сам-то, принципиальный, мне целую лекцию про сброс излишков провел.

– Я не сплю со студентками, – Влад вскинул в воздух руку и зажал один палец. – Предпочитаю не иметь дел с чужими женами, – загнул второй. – И никогда… никогда не вожу женщин в академию.

– Вы только что нарушили сразу три, – я деловито похлопала ресницами на зажатый кулак. Он так и висел в воздухе перед нашими лицами. – Я ваша студентка, чья-то жена и лежу в ректорской постели.

– С вами можно, – промурлыкал Вольган, спрятал руку под одеяло и повернулся на бок. Выдохнул мне в плечо. – Вы мой маленький… очень маленький и хрупкий секрет. Спите, Лара.

Спать…

Возмущение в голосе Влада прозвучало искренне. Червячок был согласен поверить и в правила, и в принципы, и даже в мою исключительность. Эта мысль казалась ему приятной.

Но если ректор действительно не водил сюда других леди… Тогда чья та черная чешуйка, отполированная до блеска? С кого она, демоны прибери, свалилась?

Рыцари в магической броне на этих подушках мне никак не представлялись… Сандерская ездовая драконица – тем более.

Допустим, в подвалах академии держат не только рогатую фурью, но и еще каких исчадий хаоса. И воют они, несчастные, без снотворных снадобий. Об утраченных чешуйках тоскуют. Чем не версия?

– Вам нехорошо? – Влад приподнялся на локте и попытался заглянуть мне в глаза. – Так беспокойно сопите… Где-то болит?

– Ммм? – увязнув в бреднях (которые, милостью богинь, никто не читал), я едва его расслышала.

– Лара, если нужно, я схожу к целителю и попрошу что-то от болей. Вы побледнели, – он осторожно просунул руку под ткань халата и погладил живот.

Мышцы импульсивно сжались, и Влад, решив, что его прикосновение неприятно, попытался убрать ладонь.

– Нужно просто отлежаться, к утру само пройдет, – заверила я и перехватила руку-беглянку, оставляя чужое тепло под халатом. – Мне так полегче. Пострадаете еще немного?

– Пострадаю, – с готовностью пообещал Влад и устроил колючий подбородок на моем плече.

До чего странно было просто так лежать с кем-то рядом. Слышать дыхание, чувствовать тепло. Ловить кожей биение сердца.

Зачем Владу все это? Не сливать излишки, не лечить от невинности, не сходить с ума под действием чужого мрака… Просто спать рядом.

Странно. Глупо. Бессмысленно. Но приятно-то как!

Глава 8

Проклятие рогатое… Мы опять проспали занятие в Белой аудитории!

И завтрак – за него обидно особенно. Кухарка обещала приготовить сдобные булочки с тиссовым кремом, пряный шоколадный пудинг и желе из перетертых замороженных ягод. Но скорбная трель в коридоре намекала, что все это съедят без меня. Пф-пф-пф…

А уважаемый тэр ректор и ухом не вел! Лежал себе на горячей подушке, мурлыкал что-то неприличное в мое ухо, изредка потягиваясь затекшими мышцами.

Как-то это все ненормально. Спать вместе, просыпаться вместе, прогуливать вместе…

– Тише, Лара, – заговорщицки прошептал Влад в ответ на мое беспокойное пыхтение. – Я ректор, я вас прикрою.

– А кто прикроет вас? – нахмурилась спросонок.

Рано или поздно не только рыжий заметит девицу в халате, выбирающуюся из покоев Вольгана. Свидетели намножатся, слухи поползут… И пятно на репутации ректора появится несмываемое.

– У меня для этих целей есть Лаэр.

– Да неужели? – зевнула я недоверчиво. – Вот кстати… о свистуне…

– Мм? – вопросительно промычал Влад, с подозрительным кряхтением копошась под одеялом. Что-то ему там добавляло неудобств.

– Он видел меня утром после бала. Он… знает.

По коридорам разливалась напористая трель, и это был уже четвертый звонок. Первые три мы проигнорировали. Я пригрелась на горячей груди, а Влад, похоже, до полусмерти устал в дороге. И не хотелось расставаться с уютным «утром на двоих».

– Хмм, – отозвался он и через паузу продолжил: – Не волнуйтесь, тэйра Хоул, Лаэр не болтлив. Он служит мне много лет, успел всякое повидать. Хотел бы – давно бы воспользовался полученной информацией.

– Значит, вы доверяете рыжему зануде?

Я присела на кровати и старательно оправила смятый халат. Ткань вся в заломах, на голове кошмар… Сущее бедствие ты, Лара, а не леди Хоулден-Холла.

– Лаэр мое доверие пока ни разу не подводил, – Влад тоже присел и ласково обнял меня за плечи. Выдохнул в ухо, пошевелил носом волосы. – Хотя, боюсь, нет в Сатаре человека, с которым я мог бы быть полностью откровенен. По определенным причинам, Лара. Простите, что сбегаю. Мне нужно появиться перед магистрами, составить учебный план…

– Идите, – отпустила великодушно. – Ой, я не вернула вам допуск… в библиотеку… Он остался в сумке. Сходить?

– Оставьте пока себе, – ответил Вольган. – Вам же сегодня опять писать сочинение.

– Ну не-е-ет, – простонала я и обреченно рухнула затылком на подушку.

Заговоренные уголки наволочки до сих пор торчали в разные стороны, а от белья тянуло слабым цветочным кондиционером.

– О да-а-а… – промурлыкал несносный тэр, окинул меня голодным взглядом, застыл… но усилием воли вытолкнул себя из-под одеяла.

– Снова искать имя сонного бога?

Тэйре Веринье ни терпения, ни запасов грома на наши поиски не хватит!

Ну спит себе человек на изнанке бытия. И пускай спит. Устал, умаялся… Может, сам давно забыл свое имя. К чему ворошить да тормошить?

«И трезвонить так яростно тоже необязательно!» – эту мысль я послала Лаэру, мучившему пятый звонок с особым рвением.

– Тема будет другой, – Вольган коварно помотал головой и легким шевелением пальцев собрал взлохмаченные волосы в косу на затылке. – Но если имя где-нибудь выплывет или вдруг сами догадаетесь… Смело приходите ко мне за пятиконечной звездой. В любое время.

– Даже среди ночи?

– Среди ночи я вам особенно буду рад, – ухмыльнулся Влад.

Его голые плечи укрыла тонкая светлая ткань, поверх нее натянулся темно-синий пиджак с эмблемой. Наблюдать за преображением этого мужчины я могла вечно. Слишком уж невероятный, как с эскизов для статуй.

– Тему запишу сам, положу на комод, – пояснил он, вычертив несколько фраз на пустом бланке. – Отдыхайте, умывайтесь… Я дам распоряжение, чтобы для вас оставили завтрак. Мои купальные камни в вашем распоряжении.

– Я предпочитаю свои, – проворчала, невольно улыбаясь тэру Вольгану.

***

Влад сбежал на перекличку магистров, а я позволила себе еще пару минут поваляться. Кровать его была и шире, и мягче, и теплее… и интереснее в исследовательских целях.

Повернувшись на живот, я тщательно осмотрела часть постели, скрытую под подушками. Прощупала простыню, забралась пальчиками в щель между матрасом и изголовьем.

Ни длинных женских волос, ни обрывков кружева, ни кусочком обсидиана… Ничего подозрительного «ищейка Хоул» не обнаружила. Разве что несколько борозд от ногтей на деревянном столбе.

Сегодня я убегать из чужой спальни не спешила. Поулыбалась зимнему утру за окном, пощурилась на белоснежные красоты. Размяла плечи, пошагала босыми пятками по ковру. Украдкой заглянула в зеркало, ужаснулась лохматости…

И как Владу удавалось создать внутри такое чувство, будто мы не делаем ничего незаконного? Словно наши странные отношения – в рамках пристойности?

Бланк на комоде, как и обещал Вольган, сообщал новую тему для самостоятельной работы. Я бегло прошлась по строчкам, повздыхала… Что-то про Энхарад. Отборы, драконы, «вкушение даров». Еще один слабо изученный мир со своими дурацкими правилами.

Опять целый вечер торчать в библиотеке! Надо заранее припасти согревающий кувшин с громом, а то у Вериньи не допросишься.

Не рискнув выходить из комнаты помятой и лохматой, я наведалась в купальню. Хорошенько умылась, заплелась, разделив серую копну на две толстые косы. Покрутилась перед зеркалом, расправляя домашнюю одежду. Без толку! Никакие бытовые чары не превратят халат в форменное платье.

С удрученным вздохом постучалась лбом о зеркало, прямо как Влад вчера. Не помогло: легче не стало.

Потыкалась носом в купальные камешки, дразнящие лесом, морем и теплыми объятиями. Потопталась босыми пятками по сухому кафелю. Вспомнила, как кипучая пена вчера стекала по ректорским позвонкам… Поскорее отогнала картинки, пока не увязла.

В сливе что-то блеснуло, и я нагнулась.

Пластинка! Черная, окаменелая. Еще одна.

Две чешуйки – уже не совпадение, так, «ищейка Хоул»?

Но как? Откуда?

Я хмурилась до боли в бровях, но спросонок умные мысли едва шевелились.

Версии, нужны версии…

Или обсидиановые «ноготки» насыпались с той, что все же бывает в ректорской спальне. Тогда нас с червячком жестоко обманули.

Или с меня… Я ведь тоже здесь мылась однажды. Но я бы непременно заметила, если бы начала чешуей обрастать, так?

Или… Или с самого Влада. Странное что-то! Я на Вольгане чешуи не видела, хотя со всех сторон вчера осмотрела. С пристрастием.

Пожилого мага-бытовика, решившего искупаться в ректорской душевой, я спешно из воображения выкинула.

Повздыхав, но так и не придумав разгадку, я сунула чешуйку в карман халата и вышла из купальни. Еще несколько плодовитых ночей в постели Влада, и обсидиана мне хватит на целое ожерелье.

В коридоре гулко топали, смеялись. В горле ком вставал, стоило представить, как я выхожу из двери в тонком халатике… Сато-судьбоносица, за что ты ко мне жестока?!

Может, хоть свитер у Вольгана есть, в котором не стыдно показаться леди? Или плащ, укрывающий до пят?

В третьем ящике комода лежали носки и нижнее белье. Смущенно ахнув, я поскорее его закрыла. Во втором – аккуратно сложенные рубашки и брюки. Первый тоже не порадовал: баночки, колбочки, бланки, печати… Ни одной кофты.

Над всем этим бумажно-стеклянным разнообразием витал крепкий запах предательства. А поверх флаконов лежал длинный рыжий волос.

Я даже забыла, что искала свитер. Так и стояла, щелкая ресницами и впитывая глазами волосок.

Рыжий!

Если бы серебристый – я бы и подозревать ничего не стала. Серый тоже простила бы – вдруг мой собственный залетел? С черным и золотым возникли бы вопросы… Но рыжий? Рыжий меня прямо к полу припечатал!

Живо вспомнилась уверенная леди, что звала Влада потанцевать. Заставляла кружить себя по всей столовой. Глядела на нарядных студенток, как на липких хноллей. Столько превосходства было в ее жгучем взгляде, в прямой спине, в движениях гибкого тела…

«С Сиеллой у меня ничего не было». Так он сказал?

Надо верить. Надо… доверять.

Но… цвет волос – точно ее. И эта волна на конце, будто дамский локон был завит косметическими чарами…

Значит, ее зовут Сиелла. Ее. Женщину моего первого мужчины.

Обида защипала глаза. Тьма хлестнула в горло, окрасила горькой сладостью язык и подбросила в воображение стыдных подробностей их связи.

Поборов брезгливость, я намотала рыжую нить на палец и осторожно понюхала. Богини ведают, что надеялась учуять. Запах похоти, парфюма, цветов?

Нет, волосок пах только одним – предательством. Откуда-то я точно узнала этот аромат.

Сердце дергалось, как припадочное. Подскакивало к горлу и билось, билось… До вспышек, до черноты перед глазами, до шума в ушах. Уносило, шальное, в пучину ревнивой боли.

Ногти потемнели, и я торопливо сжала «перепачканные» пальцы в кулак.

«Лжец! Злодей! Беги, спасайся!» – визжали тоненько в голове, яростно хлопая крыльями между ушей.

«Ищи… узнай… отомсти…» – вкрадчиво шипел морок, натягивая мои нервы до предела.

Эти двое меня с ума сведут.

Мне и своих эмоций за глаза хватало!

Нет, вы только посмотрите… Такой принципиальный тэр! И женщин в академию не водит, и с замужними дел не имеет… А глупая, неопытная Лара взяла да поверила в свою исключительность. И даже червячок на лесть купился!

Конечно, леди Хоулденвей, конечно… Такой роскошный мужчина, как Влад Вольган, живет, словно одинокий сухарь, словно ветхое древо. И постель его вечно пуста, и вечера его занимают лишь чужие сочинения да дрянная корреспонденция.

Но, как видно, из любых правил бывают и исключения. Иных объяснений, что длинный рыжий волос забыл в комоде Влада, у меня не имелось.

Как же я рассердилась! Аж тьма с пальцев капала.

На себя злилась. На глупость беспросветную, на надежду нелепую… Придумала себе, что тэр Вольган – тот самый, кого мне суждено истинно полюбить. Будто у нас с ним то же, что было у матушки с отцом, – настоящее чувство. Ох и дурочка.

Ждала, скучала… Подглядывала! Позволяла ему бесстыдства всякие творить, забыв и о супружеском долге, и о воспитании.

Отравленная черной ревностью, я заметалась по спальне. Всмотрелась в ковер, заглянула за штору… Словно рыжая еще была там. Подглядывала за глупой Ларой, которую они с Владом так легко обманули.

Решительно подошла к шкафу, дернула за ручки, открыв обе створки. Ревность клокотала в горле, и я жадно присматривалась к полкам.

Что тут у нас? Свертки, плащи, вешалки с пиджаками. Обувь внизу. Сколько еще волосков я найду, если хорошенько пороюсь? А чешуек? А других «артефактов измены»? Свидетельств неверности мужчины, в которого до беспамятства влюбилась?

Внизу блеснуло серебро, и я, с присвистом вдохнув, резко закрыла дверцы.

Нет, хватит.

Хватит!

Осталась во мне хоть капля благородства? Или от бурных эмоций я совсем выжила из ума и забыла, что всякий имеет право на секреты?

Подглядывать в купальне – одно, а рыться в чужих ящиках и шкафах – другое. Это недостойно настоящей леди.

Так я уговаривала себя еще минуту, неотрывно царапая взглядом дверцы. Ручки блестели, манили.

Там… Прямо там, за ними…

Загляни. Проверь. Узнай всё!

Нет, Лара. Это мрак твои мысли путает, к самым низменным чувствам взывает.

Гордо задрав подбородок, я сделала три шага назад и отвела глаза от шкафа. Некоторые тайны должны оставаться тайнами. Так легче, проще. И правильнее.

Нас с Владом связывали всего-то три случайные ночи. Одна от необходимости. Одна – от одиночества. И еще одна – от странного притяжения. Нелепо ревновать чужого тэра.

Твоего…

Чужого!

Клокочущая внутри тьма притихла, оставила уязвимый разум. Вокруг будто бы посветлело, даже ковер окрасился желтыми бликами.

И я вдруг четко поняла, что что-то не сходится.

Волос Сиеллы был бы объясним на подушке, на полу, на одежде Влада… Но в комоде? Что рыжая леди там забыла?

***

В своих покоях я переодевалась быстро и точно, как боевой маг. Не отвлекаясь на внешние раздражители и действуя строго по плану. Поэтому к началу второй лекции уже сидела, собранная и напряженная, перед магистром Шимани. Сегодня я к себе ни одно бытовое заклятье не подпущу!

Однако вместо уборочного колеса, брызгающего кипяточком, в зале для практик стояла золотая диагностическая арка. Поначалу я заподозрила очередной осмотр, но спустя пару минут успокоилась. Шимани учил нас читать ауру и интерпретировать магические расшифровки.

Предметом обследования было неизвестное существо в черной коробке. Каждый из студентов по очереди заглядывал в арочное пространство, активировал артефакт, всматривался в ауру твари и фиксировал полученный результат на отдельном бланке.

– Что ж, почти все смогли определить верно, – в конце занятия прокомментировал магистр, проверив наши работы. – Как видите, это обычный хельм.

Он открыл крышку, бесстрашно сунул руку в короб и выудил оттуда черный меховой комок.

– Простейшая артефакторная диагностика позволяет быстро и точно выявить основные моменты. Размер, происхождение, природу, способности испытуемого, состояние его здоровья, – диктовал Шимани под запись. – Для более детального анализа требуются сложные чары, их мы будем проходить на старших курсах. Те из вас, кто выберет работу личных целителей и замковых бытовиков, наверняка столкнутся с уменьшенной версией диагностической арки. Ее обычно заключают в сферу, но принцип действия тот же.

Шимани помахал в воздухе белым конвертом и вновь подошел к артефакту.

– А вот наш второй испытуемый. На закуску, – произнес он и осторожно положил конверт под золотую дугу. – Ну-ка, тэйра Грейн, подойдите сюда и расскажите всем нам, что видите.

Галлея смело вышла вперед, откинула косы за спину, нагнулась, заглянула в арочное пространство и сощурилась.

– Как это возможно? – воскликнула она. – Это розыгрыш, магистр?

– Что вы видите? – повторил Шимани с напором.

– Очень крупное существо. Неразумное. Цвет шерсти – красный, – пробормотала принцесса, хмуря угольные брови. – Размер… внушительный. Природа хаотическая, родина – Керракт. И я, слюни грумля мне в гром, никак не могу понять, как вы уместили его в конвертик!

– Это демон? Рогатый? – заверещали тэйры со всех сторон, в ужасе косясь на крошечный белый квадрат.

– Тише, тише, – магистр лениво помахал рукой, успокаивая бурю. Достал из-под арки конверт, открыл и вытряхнул себе на ладонь красную шерстинку. – Существо крупное, верно. Рогатое. Хаотическое. Но здесь присутствует не целиком. Так что причин для визга пока нет.

Галлея вернулась к столам, плюхнулась на лавку рядом со мной и скорчила смешную гримасу. А я мысленно пообещала себе, что любой ценой вернусь к арке после занятий. С обсидиановой чешуйкой в кармане.

***

День пролетел стремительно. Время прислушалось к моим мольбам поторопиться и заменило долгие часы лекций на секунды с минутами.

Вот и ужин подкрался, и Башелор, устало почесав брюхо под серой жилеткой, выпустил нас из кабинета. Пока голодные студенты брали штурмом столовую для высших, я, неплохо подкрепившаяся в обед, тайком вернулась в зал для магических практик.

Арка еще стояла здесь. И на этот раз обе чешуйки лежали в моем кармане.

Вооружившись учебником по «Артефакторной практике», я заломила книгу на нужном развороте и приблизилась к золотой дуге. Как активировать, я запомнила. А вот с расшифровкой данных могут возникнуть проблемы.

Так. Сосредоточься, Лара. Указательным пальцем на главную руну – и медленно вправо, по золотому ободу… Символы вспыхивали один за другим, стоило их коснуться.

Артефакт заискрил боевой готовностью, по арочному пространству побежали голубые молнии, разрывая воздух яркими прожилками. Я осторожно просунула ладонь в сияние и выпустила чешуйку из кулака. Черный «ноготок», отполированный до идеальной гладкости, завис на уровне глаз.

Привычный стрекот разлетелся по кабинету: арка приступила к диагностике «испытуемого». Первым появился голубой шарик, затем – ярко красный сигнал… Я цепко всматривалась в воздух перед собой и быстро фиксировала на бланке оттенки ауры. Их последовательность, очертания, яркость и время.

Когда вспышки иссякли, я сверилась с инструкцией в учебнике и вжала правый прозрачный кристалл в основание дуги. Цвет молний сменился на серебряный, и в воздухе появился примерный контур существа. Весь в черном глянце, как в драгоценной броне.

На этом примитивная диагностика завершилась, поле под артефактом погасло, золотые руны на ободе поблекли. В кабинете воцарился полумрак. Простейшие чары не смогли выжать больше, а сложные – удел магистров и старшекурсников.

Со второй чешуйкой картина была такой же, я даже фиксировать не стала. Голубой, красный, черное на серебре… И контур. Богини милостивые, какой контур!

Существо выходило огромным.

Захлебываясь волнением от грядущего открытия – которое так близко, что кончики пальцев чувствуют его жар, – я вызвала световой сгусток и уткнулась глазами в учебник. Теперь – расшифровка.

Так, так… Первая голубая вспышка на ауре означает, что существо разумно. Это сразу отметало версию с дикой чешуйчатой тварью, которую держат в подвале. Влад никогда бы не пленил разумное создание. Ради исследований? Не поверю. Здесь храм знаний, а не пыточная.

Красный сигнал намекал, что природа «чудища» иномирна.

– Другой мир, – с придыханием прошептала я, облизывая пересохшие губы. – Но какой? И чей?

Миров в Веере полно. Как Галлея на уроке определила, что шерстинка принадлежала выходцу из Керракта? Неужто по контуру с рогами?

На моем контуре рожек не было, и мохнатым я бы его не назвала… Огромным – да. Страшным? Еще каким. Но, милостью Сато, не демонической природы.

Впрочем, мысль о вторженцах из Керракта напугала не так сильно, как могла. Демоны – это нечто жуткое, рогатое, жестокое, однако давно знакомое всем сатарцам.

Седьмой год рвут наши Рубежи. Лезут, как к себе домой. Поля Вандарфские топчут. К этой напасти мы привыкли.

Куда хуже, когда перед глазами висит образ чего-то нового, незнакомого. К какому не знаешь, с какой стороны подступиться.

Я растерянно моргала, глядя на зарисованный контур. Это крылья, да? Огромные черные крылья?!

– Что вы делаете в зале для практик в неурочное время, тэйра Хоул? – надменно процедили от входа, и я быстро сунула чешуйку в карман.

А вот повернулась к Лаэру наоборот медленно. Встретилась с его колким взглядом, дернула плечом. У рыжего нюх будто именно на меня настроен!

– Готовлюсь к завтрашней практике, тэр Лаэр, – с достоинством объяснила я и показала ему учебник.

– Артефакты третьего уровня нельзя активировать без присмотра старшего магистра, – занудно цедил маг, пробираясь вперед.

Без арочного сияния в зале было темновато, это и спасало, и настораживало. Чего он так крадется?

– Я не активировала, – соврала, запальчиво поднимая подбородок. – Только смотрела на руны и кристаллы и сравнивала с описанием из учебника. Вот, к примеру, что тут нужно нажать, чтобы появился контур?

– Ммм… Сейчас покажу, «сиротка», – вкрадчиво сказал Лаэр и уложил руку на мое плечо.

Отпихнул назад, ровно под диагностическую арку.

– Не смейте трогать, тэр. Иначе я…

– Пожалуетесь ректору, я помню, – хмыкнул маг и провел указательным пальцем по дуге, от главной руны вправо. А потом стал хаотично тыкать в символы, наводя сложные чары, лишь целителям и магистрам ведомые. – Вы спросили, я показываю. Стойте смирно, диагностику нельзя прерывать.

Меня облепило ярко-голубыми молниями. Почти такими же, какие я изливала из сердитых глаз на Лаэра. Воздух под аркой трещал, как лесной сухостой под грубыми сапогами.

– Что тут у нас? Все то же? Хмм… Темный дар, брачный союз… О, вот оно, золотое пятнышко. Как Шимани пропустил? Постойте, тэйра Хоул, а где ваша знаменитая на всю Пьянь невинность? – рассмеялся он жестко, и я, забыв про все магические предосторожности, выпрыгнула из-под арки.

Ткань рукава натянулась, останавливая, но я дернула посильнее. И вот уже Лаэр, повинуясь неожиданному рывку, оказался под золотой дугой.

Наморщился, дернул скулой, запыхтел яростно, хлопая на меня полупрозрачными ресницами. Его аура мигнула голубым, потом ярко-красным… Не дожидаясь «контурирования», парень выскочил из-под арки и оттеснил меня к письменным столам.

– Какие-то три луны в академии – а уже потеряли самое ценное, – язвительно фыркал он, с любопытством осматривая мое платье. Глазами пуговки пересчитывал. – И я даже догадываюсь, где обронили.

– Только троньте, – пролепетала нервно, шаг за шагом отходя от мага. – Закричу.

– Нужна ты мне… Трогать! – закашлялся Лаэр и отбросил рыжую косу с плеча. Сощурился, облизнулся, выдавая совсем иной интерес. – Что ты на самом деле «диагностировала», сиротка? Или… кого?

Он напирал, но я не сдавалась.

– Никого я не диагностировала! – в отчаянии мотала головой. – Я к арке даже не прикасалась!

– Я слышал стрекотание, когда шел по коридору. Признавайся… – шипел Лаэр, не сводя с меня презрительного взгляда. – Что было у тебя в кулачке? Что спрятала в кармашек платья?

– Обычная шерстинка. Взяла у золотого хельма. Для теста, – я деловито отряхнула руки, показывая, что пыль на дрожащих пальцах не имеет никакой ценности.

Лаэр недоверчиво поморщил нос, нагнулся к полу и поднял бланк с зарисованным контуром.

– Какой-то твой хельм слишком крылатый, не находишь?

– Я же говорю: не умею настраивать! Диагностика не удалась, по ауре вышла полная чепуха, – я красноречиво закатила глаза, обходя скамью по широкой дуге.

– Ну же, приютская тэйра… Давай объединим усилия, – заманчиво нашептывал рыжий. – Я владею высшими чарами, которых тебе не хватило для полной картины. От тебя – мелочь из кармашка, от меня – помощь с настройкой артефакта. И ты узнаешь всё. Абсолютно всё о том, кто тебе так любопытен.

– Нет у меня в кармашке никаких мелочей…

– Ты что-то нашла, да? То, что не нашел я? – допытывался Лаэр. – Результат пополам. Я не жадный, а ты умненькая, когда не прикидываешься идиоткой.

Внезапно я поняла, что это мой единственный шанс выбраться сухой из зала для практик. Продолжать прикидываться идиоткой.

Это было нетрудно – я ни арха не понимала!

– Да зачем вам диагностика золотого хельма, тэр Лаэр? Хотите вызнать секрет Тэйна Бланко? – округлила на рыжего глаза. – Или думаете, помощник герцога занимается чем-то незаконным?

– Чего-о-о? – Лаэр опешил от моей фантазии. Притормозил на повороте, переваривая пассаж.

– Я и сама засомневалась… А ну как он действительно хельмов скрестил с чем-то иномирским, большим и летающим? Мало ли там на Рубежах дичи всякой? – я мучительно морщила лоб, изображая «пытливый ум». А сама пробиралась к выходу.

– Ты мне уши заговариваешь, сиротка?

– Да я вот этими глазами видела, как они летать пытаются! – прошептала исступленно.

В основном с подоконника, когда дело пахнет пылким ректором. И дверь от «туков» слетает с петель.

– Хельмы. Летать, – повторил Лаэр озадаченно. Взлохматил рыжую макушку, щелкнул челюстью и двинулся на меня, целясь взглядом в нагрудный кармашек. – Стой смирно, сиротка, я сам найду. Больно не сделаю… если не завизжишь.

Я бы завизжала, но голос трусливо спрятался в горле. В арсенале остались только хрипы и испуганное мычание.

– Не смейте… Нельзя ж вот так? – шептала я, отчаянно мотая головой.

Осматривать меня с пристрастием можно только одному мужчине. Тэру Вольгану. И то – не сегодня.

Мой протест Лаэра не впечатлил. Ухватив за воротник, как детеныша каффы за мохнатый загривок, парень хорошенько меня встряхнул. Мысли рассыпались, эмоции оцепенели. И я сама не заметила, что уже стою у стены, вжатая в защитный экран обеими лопатками.

Стою и дрожу, как распоследняя трусиха.

И мне бы заорать – а голоса все нет. И тьма-шептунья не сочится с пальцев, когда так нужна.

– Не рыпайся, – строго велел помощник ректора и быстро скатился ладонью вниз по платью.

– Ууу!

– Не ори, сиротка, – Лаэр навис над моим ртом и окатил губы мятно-горьким выдохом. – Заткну – не понравится.

Беспредел. Произвол. Кошмар!

– Никто не прибежит тебя спасать, – пальцы грубо стиснули ткань, выбивая ошеломленный выдох.

– Прибежит, – с робкой надеждой проскулила я.

– Прибежит, – согласился маг. – Но не спасать. Сначала магистры тебя допросят, потом досмотрят… Листики с пола поднимут, арку прощупают, платье на ниточки разберут. Я не против, чтобы они порылись в кармашках нарушительницы вместо меня. Мне это без удовольствия. А тебе?

Оскал вышел донельзя издевательским. Да я аж пылаю от наслаждения, пока его пальцы по пуговкам скачут и поясок оттягивают!

– Врешь, – прошипела на парня. – Это у тебя в крови – издеваться над тем, кто слабее.

Огоньки в его глазах плясали злобные, предвкушающие. Нравилось ему зажимать меня в капкане из стен и экранов. И дрожь моя была ему по вкусу. И страх, всякой леди в беде положенный, пьянил.

Но осмотра магистрами хотелось еще меньше. Придется ведь рассказывать, в чьей постели я чешуйки нашла… А потом что?

Поэтому, зажевав губу, терпела. Только жалобно поскуливала, пока Лаэр шарил лапой по груди, пытаясь нырнуть пальцами в узкий кармашек. Я шумно дышала, ткань натягивалась до треска, и маневр пока не удавался.

Еще пара попыток – и меня стошнит. А он найдет припрятанные чешуйки.

Почему-то я очень не хотела, чтобы находил. И чтобы щупал, и чтобы за грудь хватал. Гадко же!

До чего мерзко, когда это делает тот, кто неприятен. Влад не обманул… Важно, чтобы человек нравился. А от Лаэра у меня живот крутит, и кислота в рот заливается.