Читать книгу: «Злодейский путь!.. Том 6», страница 5

– Твоя рука…

Муан спрятал ее за спину.

– Все в порядке.

– Я же знаю, что не в порядке!

Шен схватил его за предплечье и потянул на себя, принуждая показать ладонь. Вид раны заставил его измениться в лице. Он подтянул к себе стоящий неподалеку стул и, сев напротив, принялся передавать духовную энергию, стараясь хоть немного затянуть повреждения.

– Как ты мог додуматься остановить такой меч голой рукой!

– Я не думал, – честно отозвался Муан, спокойно наблюдая за его действиями.

– Оно и видно, – буркнул Шен, не унимаясь. – Еще немного – и ты бы лишился всех пальцев. Не слышал, чтобы заклинатели умели их отращивать. Уверен, ты бы ощутил эту потерю. Мечник, неспособный держать в руках меч. И все из-за того, что ты не думал.

Он все бурчал и бурчал, склонив голову и глядя на израненную руку. Лезвие Рушащего величие рассекло плоть до костей, а внутренняя энергия меча обуглила кожу.

– Ужасно. Просто ужасно.

– Шен.

Старейшина пика Черного лотоса выглядел очень расстроенным, но когда он поднял взгляд, то увидел, что Муан улыбается. Это окончательно вывело его из хрупкого душевного равновесия. Руки, в которых он держал ладонь Муана, задрожали.

– Если бы этот меч пронзил твое сердце, мне было бы куда больнее.

Брови Шена сошлись у переносицы, когда он услышал эти слова. Друг был прав, это оказалось бы куда больнее. Из-за их связи, из-за той самой, которую Шен наотрез отказался разрывать, стоит ему умереть – Муан будет мучиться от физической боли до конца своих дней. Тогда, конечно, резонно пожертвовать рукой, нежели связанной жизнью. И все равно, как бы разумно это ни звучало, Шен не думал, что мечник поступил так по этой причине. Да он просто не успел бы ничего обдумать. Как Шен бездумно закрыл его, так и Муан бездумно остановил голой рукой бессмертный меч.

Хозяин Проклятого пика молчал, и мечника это даже немного удивило. Он был уверен, что Шен начнет возмущаться и заявит что-то вроде того, что не просил себя спасать.

– Заживляющая мазь в правом кармане.

Против воли Шен усмехнулся, услышав эти слова. Он потянулся к карману верхних одеяний прославленного мечника и запустил туда руку. Нечто круглое попалось под пальцы, Шен сжал это и достал на свет. В ладони оказалась маленькая шкатулочка.

– Нет, это не то, – взглянув на его добычу, сообщил Муан. – Это освежающая.

– Освежающая? – вложив в это слово все, что думает о запасливости Муана, переспросил Шен.

Муан коротко кивнул.

– Ладно… – Шен отложил шкатулку в сторону и снова полез в карман.

– Эта против ожогов, – определил Муан, посмотрев на шкатулочку, которую он достал на сей раз. – Должно быть, в другом кармане.

– Хорошо… – Шен терпеливо полез в левый карман.

Вскоре он выпростал руку с еще одной маленькой шкатулкой.

– Эта против укусов насекомых.

Бровь Шена дернулась.

– Я запутался. Наверное, она в левом рукаве.

Осознавая, что с болезными лучше не спорить, Шен стал ощупывать его рукав.

– Эта защищает от холода, – вскоре определил Муан. – А эта выравнивает тон кожи.

– Черт возьми, Муан, как это все не звякает при ходьбе?! – не выдержал Шен. – Где нужная мазь?

Муан сокрушенно взглянул на него. Шен даже опешил.

– Я забыл. Может быть, за пазухой.

– Пфф! – Шен дернул его за ворот верхней одежды и почти запустил под нее руку. – Серьезно, где?!

Однако Муан перехватил его кисть и прижал к груди. Шен ощутил удары чужого сердца: сильные и очень быстрые.

– Все еще бьется, – констатировал Муан. – Потому что сегодня нам повезло. Не пытайся больше закрыть меня своим телом.

Шен отдернул руку, смутившись от этой фразы. Он надеялся, что Муан не обратит внимания на его спонтанный поступок. Он и сам понимал, насколько нелепо пытался закрыть его собой, ведь существовали и другие (более целесообразные) способы не дать Ми Лу коснуться мечника. Но в тот момент он тоже не успел обдумать свои действия.

– Это случайно вышло.

– Не думай, что, если защитишь меня ценой своей жизни, мое сердце продолжит так же биться.

Шен с трудом сдержался, чтобы не воскликнуть, что он сам все прекрасно понимает. Помолчав, он в конце концов ответил:

– Хорошо.

Его голова была опущена. Он затих, а затем вскинул голову и воскликнул:

– А теперь дай мне наконец отыскать нужную мазь! Если она, конечно, существует!

Муан делано-смущенно кашлянул. Шен с подозрением покосился на него.

– Та, первая, – тихо сообщил мечник.

Бровь старейшины пика Черного лотоса изогнулась.

– Ну та, которую я назвал «освежающей»…

– Ну ты!..

Искры в глазах Шена запылали огнем праведного отмщения. Муан попытался изобразить раскаяние, но не успел: Шен накинулся на него и стал щекотать. В силу своих ограниченных возможностей с покалеченной рукой Муан попытался отбиваться левой и в какой-то момент решил даже, что одерживает победу, пока на ребре ладони не сошлись зубы противника. Взвизгнув совсем не по-воински, старейшина пика Прославленных душ принялся молить о снисхождении.

Отпустив его руку и прекратив щекотку, Шен пристально посмотрел на него. В этом взгляде читалось: «Смотри мне, только попробуй выкинуть нечто подобное!» А потом схватил мазь и, удобно расположив пораненную руку мечника, принялся аккуратно наносить снадобье на раны. Те уже слегка затянулись по краям благодаря духовной энергии, но пока выглядели довольно плохо.

Продолжая терапию, Шен бурчал себе под нос про «бесстыжих старейшин пика Бессовестных», но, как бы низко он ни склонился над рукой, Муан слышал, что он улыбается.

Глава 159.1. Легенда о снежном лотосе

Буквально выбежав из зала, Ми Лу пронеслась по галереям своего роскошного жилища и остановилась, лишь добравшись до темной, скрытой в глубине поместья комнаты. В дальнем конце помещения располагалось нечто вроде экрана отражения духов, расписанного в лучших традициях техники гунби минеральными красками и тушью в светящихся сине-зеленых тонах. Чем-то этот пейзаж неуловимо напоминал струящееся платье самой Вознесшейся.

Женщина обошла экран отражения, за которым была лестница вниз, и вскоре оказалась в скрытой комнате без окон, в центре которой находилась огромная лампа-лампада в форме резного бутона лотоса. Сквозь искусную металлическую резьбу было отчетливо видно, что в центре лампы трепещет белая дымка, не источающая запаха.

Ми Лу остановилась перед лампой и уставилась на нее задумчивым взглядом.

– Не может быть, не может быть, не может быть, – заговорила сама с собой Ми Лу. – Разве получить эту вещь вообще возможно? И как она могла достаться этому человеку?

Это было нечто, чего она не могла понять. Выходило за рамки расчетов. Неужели десять веков – слишком долгий срок и всем действительно стало плевать на прошлое?

Столько лет прошло с тех пор, как ее изгнали. Никто ни разу не пришел навестить ее за эти века. Со временем она стала думать, что про нее и вовсе забыли. Никто не следит за ней. Никто не следит за тем, что она делает.

Завидев Шена на своем пороге, она не могла не подумать, что дух такого заклинателя, обладающего недюжинной силой, приблизит ее освобождение из заточения на много весен вперед. Да что там весен! Сейчас, оценив его силу, Ми Лу была уверена, что этого заклинателя будет достаточно, чтобы она освободилась сию же минуту.

Люди распустили слухи, что она добрая богиня, снизошедшая в смертный мир, чтобы помогать нуждающимся. Всего-то и нужно было, что быть не жадной и терпеливой – и топливо для ее лампады само шло в руки. Всем известно, как много людей погибает на подступах к ее дому на вершине Северной горы. Никто не обратил внимания на несколько дополнительных смертей.

Так она и собирала терпеливо силу людских душ, чтобы однажды наконец вырваться с этой горы. Когда-то она просила своих братьев и сестру о снисхождении – но те были непреклонны. Когда-то она ждала появления посланца, который скажет ей, что она искупила свою вину.

Ничего из этого не случилось. И… серьезно, с чего бы ей раскаиваться по-настоящему? Разве тот, кто преодолел смерть и вознесся, не бог? А разве бог не волен решать судьбы смертных?

Теперь ей остался последний шаг, чтобы наконец вернуться. Трудность была лишь в том, что в открытом столкновении Шен был слишком опасен. Но, поразмыслив, Ми Лу пришла к выводу, что в кармической связи, соединившей его жизнь с жизнью другого человека, – его слабость. Ведь там, где есть двое, всегда будет место недопониманию. И если она правильно на этом сыграет – это ослабит Шена настолько, что она легко сможет использовать его как топливо для своей лампы.

Люди не меняются, Ми Лу – ярчайшее тому подтверждение. Она пощадила двоих заклинателей двадцать лет назад, потому что Рурет слишком сильно напоминала ей другую, лучшую версию себя. Она даже позволила себе думать, что благодаря ее компании и сама со временем станет лучше. Впервые в жизни она искренне захотела быть лучше, чем есть. Хотела, чтобы Рурет никогда не узнала, какие вещи она могла творить.

Шен забрал у нее шанс стать лучше.

Это он виноват в смерти Рурет. Неважно, напрямую или опосредованно: Шен единственный был рядом и позволил всему пойти крахом.

Теперь, спустя двадцать лет, Ми Лу его не пощадит.

Риту принесла чай и, немного помявшись, попросила Шена поговорить с ней наедине. Тот, памятуя недавнее признание перед ней и Ми Лу, мысленно тяжко вздохнул, но с прискорбием осознал, что от объяснений не скрыться.

Они вышли из покоев и прошли в комнату неподалеку. Как оказалось, та была отведена Риту и она все это время жила в комфортных условиях. Риту открыла спрятанный за столом сундук и достала оттуда песенник, после чего вернулась к Шену и молча протянула ему.

– Ты не показывала этот песенник Ми Лу? – уточнил Шен, забирая его у девушки.

Та замотала головой.

– Почему? – немного удивился Шен.

– Боялась, что это ее песенник и тогда она потребует вернуть его.

– Как же ты объяснила свое появление через печать?

– Сказала, нашла в старинном свитке в библиотеке ордена. Госпожа немного удивилась, но поверила.

– Что ж, хорошо, что ты его скрыла. Это может пригодиться. Только за безрассудность действий тебя все равно ждет наказание, когда вернемся в орден.

– Я все понимаю! – Риту застыла в глубоком поклоне. – Если наказание искупит мою ошибку – я с радостью приму его!

Шен коротко усмехнулся. Он подержал песенник в руках и скрутил его в трубку. Все это время Риту молчала, и не было похоже, что она что-то хочет обсудить. Шен решил подтолкнуть ее:

– Ты не спросишь?

Девушка выпрямилась и растерянно взглянула на него.

– А?

– Про мои слова Ми Лу.

Риту отчего-то смущенно покраснела и отвернулась.

– Н-нет… Я… думаю, я понимаю, что вы имели в виду… Потерять любимого человека – все равно что самому умереть. Вы хотели оставить прошлое в прошлом. Я не вправе расспрашивать о таком.

Шен немного удивился такой трактовке его слов, но она его полностью устроила.

– Ну и как, познала секрет перемещающей печати? – резко перевел он тему.

Риту растерялась.

– Я вроде бы поняла, как ее строить, но на практике отчего-то не получается.

Шен спросил просто так и вовсе не ожидал, что девушка продвинулась так далеко. Ухватившись за эту возможность, он воодушевленно предложил:

– Тогда покажи мне прямо сейчас.

Риту не нужно было просить дважды, она прекрасно понимала, что дядюшка Шен, оставаясь в этом месте, подвергает себя опасности. Конечно, она очень восхищалась его силами, и все же увиденное ранее заставляло ее не на шутку волноваться и надеяться, что они втроем поскорее вернутся в орден в целости и сохранности.

Риту попросила Шена следовать за ней и проводила в тот первый зал, в который он попал при перемещении.

– Смотрите, – указала она на символы на полу, – вот здесь – обратная печать. Госпожа Ми сказала, что направление задается в этой части. Тут уже все нарисовано – должно вести в орден РР. Остается лишь активировать ее и переместиться, но отчего-то у меня не выходит.

– Продемонстрируй, – приказал Шен.

Девушка послушно кивнула и встала в печать. Она сосредоточилась, прикрыла глаза, изящно сложила пальцы, выставила руки в направляющих энергию жестах и замерла. Далее, если все правильно, линии печати должны загореться. Но этого не происходило, сколько она ни пыталась.

На сей раз линии ярко вспыхнули. Риту увидела свет сквозь опущенные ресницы и удивленно распахнула глаза. Она была уверена, что пыталась даже менее старательно, чем обычно, и не сделала ничего, чтобы печать вдруг заработала. Мгновение она смотрела на Шена, а затем ощутила охватывающую ее невесомость. В следующий миг она открыла глаза уже в черном замке.

Шен сразу понял, что Риту делает не так. Сперва он собирался объяснить ей, но импульсивно передумал. Теперь его внучка будет в безопасности, да и они с Муаном смогут вернуться в любой момент.

Если бы они с Муаном ушли прямо сейчас, это многое изменило бы? В тот момент Шен не задумался, как далеко могут простираться последствия.

Он не мог позволить себе отступить. Он больше не может плыть по течению и сбегать. Ему необходимо узнать об этой подозрительной «защитной печати». А еще, вероятно, эта женщина знает о событиях того «последнего» для оригинального Шена дня больше, чем рассказала. Это все взаимосвязано, не может не быть. И Шен обязан выяснить истину.

Внутренний двор жилища Вознесшейся утопал в снегу. Шен прошел открытую всем ветрам галерею, одна сторона которой соприкасалась с бездной и облаками, а другая – со внутренним двором, и остановился на террасе. Он не сразу смог поверить своим глазам, но в снегу распускались цветы. Прекрасные снежные лотосы сияли в лучах солнца, такие нежные, несмотря на вечное сопротивление холоду окружающего мира. Шен сошел на снег, присел возле одного из цветков и аккуратно коснулся пальцами нежных лепестков.

Снежный лотос. Шен припомнил легенду об этом растении. Принцесса полюбила простого воина и была готова покинуть дворец, только бы быть вместе с ним. Тогда разгневанный император втайне вызвал воина к себе и сказал, что дарует тому титул и земли и позволит жениться на принцессе, если он поднимется на вершину горы, у подножия которой раскинулся столичный град, и принесет цветы бессмертия, что растут там. Но если вернется без цветов – добровольно убьет себя. Наивный воин не знал, что никаких цветов бессмертия и быть не может на той терзаемой всеми ветрами голой вершине, где лишь вьюга стонет меж камней. Он согласился не раздумывая, боясь, что правитель передумает, если он замешкается, и тотчас отправился на гору. Когда принцесса узнала об этой сделке, то тут же последовала за ним, никто не смог остановить ее. Но, добравшись до вершины, она увидела, что там нет никаких цветов, лишь голые камни да снег, а ее возлюбленный лежит, замерзший насмерть. Принцесса обняла его и закрыла своим телом от ледяного ветра, бушующего на вершине, и больше его не покинула. А на том месте, где лежали их тела, на самой высокой точке горы, где нет ничего, кроме снега и камней, распустился прекрасный белоснежный цветок. Его назвали снежным лотосом. Люди верят, что, испив росу с его лепестков, можно обрести бессмертие, а если влюбленная девушка заварит чай из белоснежного бутона и преподнесет своему возлюбленному – они будут вместе до самой смерти.

Не было ничего невероятного, что эти цветы и в самом деле можно отыскать в мире «Великого безумного», и все же казалось удивительным увидеть их вот так.

Шен выпрямился и поднял взгляд к голубому небу. Много вещей беспокоило его, но во внутреннем дворе, заваленном снегом, где трепещут на ветру лепестки снежных лотосов, было спокойно и умиротворенно. Сколько еще чудесных мест и вещей скрыто в этом мире? Сколько лет можно прожить, наслаждаясь ими?

Чувство, сковавшее грудь, стало немного болезненным. Беспокойство о завтрашнем дне не позволяло в полной мере насладиться сегодняшним. Шен постоянно думал о том, что все хорошее может вскоре закончиться, везде подстерегают опасности, нужно быть начеку и уж особенно не стоит надеяться, что, игнорируя беспокойство, можно избежать их.

Он пытался думать о будущем, строить для него фундамент, но вместе с тем остро ощущал, что все его будущее может разрушиться в любой момент. Он верил: принятие того, что ты ничего не контролируешь, – верный подход к жизни. И так же, как искренне в это верил, отчетливо понимал, что сейчас его беспокойство переходит границы. Его страх потерь не был чем-то ярким и яростным – не острые приступы паники, не ужас, охватывающий так, что невозможно вздохнуть. Это был тихий страх, пронзавший собой все чувства и мысли, каждое мгновение жизни и каждую улыбку. Его сердце оплакивало потери, которые еще не произошли. Было ли это из-за опасности, нависшей над всем их существованием, или же этот страх появился еще до того, как он ощутил реальную угрозу?

Разве он не мудрый в своем познании, признающий, что ничего нельзя удержать? Так почему же он неспособен избавиться от страха? Наслаждайся, пока есть возможность, и отпусти, когда все уйдет. Это ход жизни, который не под силу изменить человеку.

Но чем больше он жаждал удержать – тем сильнее становился страх потерять.

Шен вздохнул и покачал головой. Он ничего не может поделать с этим страхом. Как и в чем бы он ни убеждал себя – все доводы сдают позиции еще до начала сражения.

Шен опустился на колени и пригнулся к земле, уткнувшись носом в цветок белоснежного лотоса.

– Что это ты делаешь?

– А?

Шен встрепенулся, чувствуя облегчение. Появление Муана чудодейственным образом сказалось на вихре его мыслей, который просто испарился. Шен сел и уставился на мечника, вообще ни о чем не думая.

– Что ты делаешь? – пришлось повторить Муану.

– А-а, – Шен, казалось, только сейчас очнулся и перевел взгляд на цветы вокруг себя. – Хотел узнать, чем пахнет снежный лотос.

Муан рассмеялся.

– Что? – недоуменно уточнил Шен.

– Бессмертный заклинатель, ползающий на коленях, чтобы понюхать цветы. Хорошо, что такого зрелища удостоился лишь я, иначе бы ты потерял лицо.

Шен только фыркнул.

– Моей гордости не убудет, если я склонюсь перед цветочком. Это лучше, чем срывать его для удовлетворения сиюминутной прихоти.

Муан потрясенно уставился на него. Он, конечно, знал, что Шен довольно милосердный, но чтоб настолько?

– И что, чем пахнет снежный лотос?

– Не знаю. – Хозяину Проклятого пика показалось, что он уловил некий аромат, но тот был настолько слаб, что трудно поддавался определению. – Понюхай сам.

Мгновение Муан помедлил, собираясь сорвать цветок, но затем опустился на колени и склонился над землей, словно перед императором. Нос его уткнулся прямо в сердцевину лотоса.

Глядя на эту картину сверху вниз, Шен тепло улыбнулся. Что это, Муан поддается его влиянию?

Глубоко втянув воздух вместе с ароматом лотоса, старейшина пика Славы распрямился, а затем поднялся.

– Ну как?

Мгновение он помедлил.

– Я тоже не знаю, – заявил мечник.

Отчего-то Шену показалось, что он немного смутился. Хозяин Проклятого пика пытливо склонил голову набок.

– Сегодня все еще день моего рождения, – внезапно произнес Муан.

– Помню, – усмехнулся Шен.

Муан молча стал раскачиваться с носка на пятку, будто в такт слышимой только ему музыке. Сбитый с толку Шен вопросительно уставился на него.

– Не вздумай делать ничего импульсивного в мой день рождения.

Кажется, на уме у Муана было нечто вполне определенное, но говорил он загадками, которых Шен не понимал.

– Х-хорошо, – неуверенно пообещал он.

Муан отчего-то выдохнул с облегчением и, улыбнувшись, потрепал его по волосам.

Ми Лу появилась на террасе. Она вновь выглядела спокойной и собранной, словно случившееся ранее больше ее не волновало. Увидев выражение лица «богини», Шен внутренне напрягся.

– Теперь мы можем поговорить? – спросил он.

Ми Лу слегка склонила голову, выражая согласие, и произнесла:

– Следуйте за мной.

Шен переглянулся с Муаном, с трудом воздержался от тяжелого вздоха и пошел за Ми Лу. Мечник сравнялся с ним в следующем шаге. Так они и шли, плечо к плечу, а когда «богиня» наконец остановилась и развернулась к ним, Шен понял, что эта их близость не осталась незамеченной. Губы Ми Лу перекосились и не сразу приняли подобающую форму. Наконец она справилась с собой и произнесла:

– Как эта печать оказалась у тебя?

Шен решил ответить на вопрос честно:

– Она была спрятана в катакомбах под пагодой монастыря Дун. В том месте, где когда-то вы сотворили меч души, который до сих пор там и ждет вашего возвращения.

Услышав окончание фразы, Ми Лу тихо фыркнула.

– Его принес мне феникс, – добавил Шен. – И я все еще не знаю, что это такое. Надеюсь, Вознесшаяся поведает об этом.

– Этого не может быть… – вместо ответа пробормотала себе под нос Ми Лу. – Эта вещь никак не могла находиться там. Феникс, должно быть, охранное заклинание, но как же он мог отдать эту вещь тебе? Ты, должно быть, лжешь мне. Потому что если не ты, то, значит, все это время мне лгал он, а это ведь невозможно…

– Невозможно или вы просто не желаете в это верить? – холодно уточнил Муан.

– Нет, ты не понимаешь, это невозможно. Такие люди не лгут… – Ми Лу помолчала, а затем решила пояснить: – Вы, должно быть, догадались, что, раз меня называют Вознесшейся, поначалу я была человеком. Заклинательницей.

Шен, который прекрасно помнил рассказ об основательнице искаженного пути, молча ждал продолжения.

– Нас было несколько человек – объединенных стремлением к совершенствованию. Мы прорвались на новый уровень во время совместной медитации, смогли вознестись. Этот этап называют «небесный бессмертный», переходный этап между существованием земным бессмертным и становлением небожителем. Нужно отринуть остатки человеческих стремлений, чтобы уйти за дальнюю грань, откуда нет возврата. Не все из нас были готовы это сделать, и я решила вернуться в смертный мир. Там я создала свой культ и дарила людям знания. Однако затем мои собратья осудили меня за некий «искаженный» путь, отреклись от меня и в искупление сослали в это место, где благодаря земному источнику, который когда-то я намеревалась использовать для творения, я подвергаюсь пыткам одиночеством и очищаю карму, помогая простым людям.

– Земному источнику? – переспросил Шен.

– Источнику особой силы. Несколько таких существует в нашем мире, чтобы поддерживать энергетическую сущность вещей.

– Так он скрыт под этой горой?

– Нет, – усмехнулась Ми Лу. – Это ведь было бы опасно. Если бы он был так близко – за столько веков я бы нашла способ воспользоваться им в своих целях, не так ли? Нет, я одновременно и знала, где он, и никак не могла до него добраться. Хитрый ход, не так ли? Сделать пленницу хранительницей палача.

– Тогда где он?

– Не твоего ума дело!! – взвилась Ми Лу. – Так вот, – поостыв, продолжила она, – источник был запечатан, я нанесла символ на печать, а исполнитель моего приговора сказал, что этот ключ будет храниться под надзором небес, чтобы никто никогда не поддался тому же искушению, что и я. Он не мог мне солгать! Не мог вместо этого спрятать печать в смертном мире, да еще и в месте, которое когда-то я называла своим домом! Понимаешь, как это абсурдно?!

Она метнулась к Шену и схватила за левую руку.

– Если это в самом деле тот ключ, то каким образом он мог оказаться у тебя? Как это вообще возможно?!

Шен отрешенно подумал, что в кои-то веки, вероятно, рояль сработал как следует. Надо же… Какое странное ощущение. Вот теперь он и правда остро ощутил себя главным героем.

В общем-то, для него самого это стало предельно ясно, но Ми Лу не объяснить.

– Так, значит, эта печать, а в данном случае – браслет, не обладает защитными свойствами? И просто открывает какой-то проход?

– «Просто», – фыркнула Ми Лу.

Помолчав, она добавила:

– Я не знаю его точных свойств, его создавала не я. Я просто подтвердила свою принадлежность к нему как хранитель.

– Я и правда нашел его именно там, где сказал.

– Значит, все давно изменилось. Я слишком долго пребываю здесь, веря, что кто-то все еще следит за моей судьбой.

Ми Лу замолчала и отвернулась.

Шен едва ли мог понять ее мысли, но задумался о том, что она успела поведать. Вознесшаяся бессмертная, что вернулась в смертный мир, чтобы почувствовать себя богом. Заклинательница, впервые ступившая на искаженный путь. Безумная экспериментаторша, погубившая сотни невинных жизней в угоду своему любопытству и жажде большей силы. Кто бы мог подумать, что эта неземная красавица таит в себе столько скрытых личин. Не будь недавнего представления, в котором она обвиняла его во всех смертных грехах и собиралась сделать так, чтобы он умер в мучениях, Шен даже предположил бы, что за века заточения она изменилась. В конце концов, сколько легенд ходит о Вознесшейся, помогающей простым людям. Но нет. Шену подумалось, что если уж она и помогает кому-то, то разве что от скуки.

Ми Лу справилась со своими эмоциями и расплылась в неприятной улыбке.

– Ладно, – произнесла она. – Я найду способ разузнать, что именно произошло. А ты все равно не сможешь добраться до источника, даже если узнаешь, где он.

– Не смогу? – переспросил Шен. – Но у меня есть ключ.

Ми Лу снисходительно усмехнулась.

– Этого недостаточно, чтобы не погибнуть на подходах к нему. Хотя я буду признательна, если ты попытаешься. Уверена, такому, как ты, будет уготована непростая смерть.

– Такому, как я? – нахмурившись, переспросил Шен.

Взгляд, которым одарила его Ми Лу, сочился презрением.

– Да, ты изменился, это заметно, – произнесла она, окинув взглядом стоящего рядом Муана с ног до головы. – Но разве могу я поверить в такую нелепость? Другой человек? Я не чувствую, что твое тело захватили. Как бы ты ни открещивался от своего прошлого, как бы ни пытался переложить вину на другого, ты все тот же Шен, который не сдержал слова.

Шен замешкался, не зная, стоит ли отрицать. Убеждать ее, что он не тот Шен, чтобы в случае, если она поверит, еще один человек знал его тайну? Причем крайне ненадежный человек. Пожалуй, не стоит в любом случае. Да и разве есть слова, которые могли бы ее убедить?

Вместо этого он спросил:

– Рурет после того визита, о котором ты упоминала, еще бывала здесь?

Ми Лу на мгновение замешкалась.

– Нет.

Она определенно все еще что-то недоговаривала.

– Если расскажешь правду – я тоже расскажу.

– О чем? – насторожилась Ми Лу.

– О том, как на самом деле Риту попала сюда. И о том, с кем все это может быть связано.

Ми Лу испытующе смотрела не него.

– Подумай, – искушающе произнес Шен. – Мы покинем это место – и ты останешься в полном неведении. В одиночестве, без возможности получить нужную информацию, ты вновь будешь собирать ее по крупицам годами… И в итоге соберешь лишь уйму слухов, столь же далеких от реальности. Возможно, если мы честно обменяемся тем, что знаем, это будет выгодной сделкой для нас обоих.

Ми Лу не ответила сразу.

– Слишком много сомнений, – негромко произнесла она. – Я не привыкла к столь стремительному потоку. Останьтесь пока, мне необходимо вспомнить прошлое и подумать над настоящим.

Шен вопросительно посмотрел на Муана.

«Если ты думаешь, что это поможет, я не против», – мысленно ответил тот.

Шен и Муан уже готовы были уйти, чтобы оставить Вознесшуюся наедине со своими мыслями, но та окликнула их, уже стоящих в дверях.

– Я все еще могу помочь вам разорвать эту связь. – Рука Шена дрогнула после этих слов. – Я все еще допускаю, что, возможно, судьба привела вас обоих ко мне по этой причине.

И Шен, и Муан не произнесли ни слова.

– Другого шанса не будет. Погибнуть вместе, конечно, звучит благородно… Однако такой, как ты, Шен, очевидно, не собирается умирать вслед за тем, кто ему дорог.

Муан настойчиво потянул Шена за собой из комнаты, а тот бессознательно пошел следом.