Цитаты из книги «Метро 2035», страница 10

чим, это кровь экономики. Грибы-то на чем растут? Помидорки севастопольские чем удобряют? Так что – зря. А Гомер кивнул Лехе посреди фразы на любом случайном слове и  бочком, бочком – пошел от него; и от Артема. Артем черкнул его траекторию глазами: увидел, но не понял. В скольких-то шагах от них спиной стояла тонкая девушка с белыми волосами. Целовалась с мясистым и очень основательным брокером; тот, пока целуясь, сам незаметно ногой отодвигал в сторону свое ведро, чтобы то не отбивало очарования. Вот к ней и полз неуверенно Гомер. – И что, думаешь, много мы на этом навариваем? – потеряв старика, Леха переключился на Артема. Гомер подобрался к парочке и мучительно стал выбирать угол, под  которым заглянуть милующимся в лицо. Узнал

намордников приходилось с ними иначе: цепями, плетьми из колючки. От них и стоял

наблюдателей! – Послушай. Он назначил суд. Сегодня. Будет

Потому что. Потому что человек – ссыклив и тосклив. Легко решить, трудно решиться. – Ясно

Это ваше беспамятство – наше благословение, конечно. Никто ничего не помнит. Народ однодневок. Вчерашнего дня как будто и не было. И о завтрашнем дне никто думать не хочет. Сплошное сейчас.

Если на всё есть готовые ответы, значит, кто-то их для тебя подготовил.

Сталкеры в мародерство не верят. Сталкеры верят в такое: взял у покойника снарягу – считай, помянул. Ему все равно со снарягой лежать бессмысленно и тоскливо. Ему приятней, если она еще хорошему человеку послужит.

У всех есть, кого вспомнить. По триста теней на человека. Только и ждут, чтобы ты о них подумал. Расставят свои силки, установят растяжки, лесочки протянут, паутинки - и ждут. Кому велосипед бесколёсый напомнит, как детей учил по двору ездить, кому чайник засвистит - точь-в-точь как у родителей на кухне, когда в гости приходил обедать и делиться жизнью. Моргнёшь - и в тот самый миг между сейчас и сейчас вдруг глаза видят вчера, и видят их лица.

С годами, правда, всё хуже видят. И ладно.

-Зачем сюда всех-то пускать? Это храм. Святилище.

-А я?

-А ты. Ты блаженный, Артём. Юродивым в храм можно. Им и чудеса показывают.

—Я. Я что говорю-то... Я ведь раньше машинистом был. Метро. Настоящим машинистом метро, да-да. И... Вот теория у меня... Сравнение такое, как бы. Что жизнь — как ветка... Как рельсы. Есть на ней стрелки, которые рельсы эти переключают. И конечная — но не одна, а несколько. Кому — просто отсюда туда, и все. Кому — в депо и на покой. Кому — через секретный межлинейник на другую ветку перескочить. То есть... Конечных много может быть. Но! Пункт назначения у каждого — только один! И — свой! И надо на путях все стрелки правильно перещелкнуть, чтобы попасть именно в пункт назначения! Сделать то, ради чего вообще появился на свет.