Читать книгу: «ДУР. Дом удовольствий и радости», страница 2

– Не подействовало, – сообщил Ларсен.

– Я понял. Скажите, – обратился ко мне мужчина, – Вас ничего не удивляет?

– Сейчас меня удивляет только то, что мне почти ничего не кажется странным… – вдумчиво произнесла я.

Глава 3

Nothing to do all day but stay in bed

Bolland&Bolland «You’re in the Army Now»

Представиться координатор не соизволил. Он степенно шел куда-то вглубь здания. А за ним тянулся наш паровозик: Ларсен, я и Ольсен. Коридор был однотонный, светлый. Не возникало ощущения казенности здания. Пол под ногами чуть пружинил, а в стены так и хотелось чем-нибудь ткнуть. Но, помня обещание, данное Ларсену, я старалась держать свои первобытные инстинкты при себе.

Мы дошли до того, в чем я с трудом опознала лифт. Мужик довольно туда загрузился и сказал, жестом останавливая моих сопровождающих:

– Я решил. Ольсен, проводи Сашу в комнату адаптации, там она окончательно у нас освоится. Потом поговорим. Ларсен, а ты в информаторий, узнай все по координатам. – И, недолго думая, растворился в воздухе, то ли благодаря технологиям высоких скоростей, то ли кто-то добрый его все-таки аннигилировал за пренебрежение к моей персоне.

Я вдруг ощутила острую тоску. У меня даже оставшийся в далеком прошлом Андрей вызывал больше симпатии, нежели местные координаторы и Ко с их снисходительным превосходством. Мне не сильно нравилось в здешнем будущем. Миленько, конечно, но чересчур искусственно. Надо будет поинтересоваться, как они тут развлекаются, может, тогда меня отпустит это чувство легкой тяги к прошлому, где я могла стоять на мосту наедине с дождливым небом и сама решала, куда мне идти и с кем…

Пока я размышляла, Ларсен слинял. А Ольсен буркнул мне:

– Иди передо мной и не делай резких движений. – «Все-таки боится» – решила я и ответила.

– Я не знаю, куда, поэтому иди сам! – Ольсена я сама боялась гораздо меньше, чем Ларсена, потому что в его реакциях была какая-то предсказуемость. Он сжал зубы и нашел компромисс. Больно схватил меня за запястье и потащил за собой.

Идти оказалось недалеко. Десять метров стены. После чего Ольсен сделал резкий шаг в ее сторону и в стене открылась дверь… А я то ходила-гадала, зачем вокруг этот гладкий лабиринт. Оказалось, двери просто искусно замаскированы…

Мы вошли в небольшую комнату с мебелью, как будто сделанной из стен и пола, кушеткой у окна, интересным, намертво приросшим к потолку шкафом, и бодрым бородатым дядькой.

– О! Ольсен! Кто это с тобой?

– Саша. На адаптацию. Без подчинения.

Мужик сразу стал серьезным. Уж не знаю, что у них за проблемы с этим подчинением.

– Тогда сначала сниму показания. Саша, ложитесь.

Ну вот, начинается. Похоже, все мужчины мира сошлись на том, что я слишком опасна для общества, когда двигаюсь и говорю, поэтому решили, что меня надо постоянно накачивать и привязывать. Посопротивляться что ли?

– Слушайте! Я не согласна! Второй раз за день, третий раз за сутки. И еще неизвестно как это все между собой взаимодействует!

– Не слушай ее! Коли!

– Ольсен! – парень дернулся, потому что я впервые его назвала по имени. – Ты другие слова знаешь, кроме «коли»?

– Естественно!

Бородач решил вмешаться и начал мягко меня подталкивать к кушетке.

– Да хватит уже! – я отшатнулась. – Лучше бы объяснили, что к чему!

И бородач разоткровенничался.

– Если вы приехали с Ларсеном и Ольсеном, вам должны были ввести препарат, который улучшает адаптационные механизмы организма, подавляя такие реакции как сопротивление, удивление, панику…

– Вот! – поймала я за хвост мысль, – то-то я думаю, что как-то странно себя чувствую, даже ничего не бесит! Сильно…

Ольсен шумно задышал, всем своим видом показывая, что его-то как раз все очень даже бесит. А бородач продолжил:

– В общем, Саша, почему-то наш препарат на вас подействовал как-то не так. Вы должны были начать подчиняться.

– Я очень подчиняюсь! – возмутилась я, оскорбившись, что меня могут заподозрить в неподчинении.

– Не будем спорить! Я думаю, дело в ваших индивидуальных особенностях, не прошедших правильных органических изменений.

Вот, знаешь, дядя, я только рада! Но тебе, конечно, об этом не скажу. Даже буду сопереживать. И я с удовольствием сделала расстроенное лицо.

Доктор, напротив, улыбнулся и обратился к Ольсену:

– Ты можешь идти. Когда все закончится, я доложу. Итак, – сказал он, когда Ольсен вышел. – Наши адаптационные методики предназначены для хайеров, в основном женщин, но и мужчин тоже, если у них есть потенциал. Но вы ж не из хайеров?

– Видимо, нет. Я даже не знаю, кто это такие… Но как вы это поняли?

– Вы ведете себя естественно. Не пытаетесь покалечиться и не впадаете в буйство.

– А зачем? – пожала я плечами. – Все равно из ваших голографических заборов никуда не убежишь!

– Правильно! – рассмеялся доктор. – Поэтому я говорю, что для хайера у вас слишком логичное мышление. Но я удивлен, – сказал доктор бросив взгляд на настольный планшет, – что вы настолько умны, учитывая ваш анамнез… Впрочем, это не имеет отношения к делу. Присаживайтесь, – он указал на одно из кресел, – сейчас я расскажу вам о процедуре…

– Доктор, простите, а как вас зовут?

– Я не доктор, а координатор биологических характеристик и я не думаю, что мое имя имеет значение, но извольте. Айзек.

Прекрасно! В дополнение к казахам еще и еврей. Отличное будущее! Межкультурные взаимодействия налицо. И на лицо тоже… Ибо доктор был смугл и скуласт. Похоже, я с моей светлой кожей, серыми глазами и блондинистой шевелюрой скоро начну испытывать комплексы. Будем надеяться, что здесь остались острова и континенты населенные чистокровными викингами. В крайнем случае, эмигрирую туда…

– Так вот. Сейчас я вас погружу в гипносон, где продолжится воздействие на ваше подсознание. Вы полностью адаптируетесь к этому миру, утратите тягу к вашей прошлой жизни и получите необходимые повседневные знания. Ну, например, как пользоваться теми или иными приборами, вещами…

– Класс! – я и правда обрадовалась. Буду знать, как водить катер! Или местную…эээ… бетономешалку. Кто его знает, что у них тут за приборы… – А вот насчет прошлой жизни… Я что, все забуду?

– Нет. На память это не влияет, скорее на эмоциональный фон. Вы просто поймете, что ваша теперешняя жизнь лучше.

Угу, понятно, «девочек готовят к осчастливливанию». Впрочем, пусть попробует, жалеть мне не о чем. У них тут чистенько. Вежливо. Во всяком случае, в этой комнате. Если понравится, буду не против.

– Только…ммм… Айзек, я должна предупредить. Если вы в курсе, то я к вам попала из прошлого. Так вот… 250 лет назад мне тоже кое-что вкололи, благодаря чему я и оказалась тут. Я не знаю, как этот состав совместим с вашими препаратами… Но предупреждаю…

Любопытства доктор не проявил. Видимо, совсем не верил в нашу доисторическую медицину. Хотя, если бы ко мне пришел какой-нибудь доктор Ливси из «Острова сокровищ», я бы тоже не сильно на него полагалась. Пусть! Я и сама то не больно-то Андрею доверяла, просто было интересно… Зато теперь вот сижу в кресле будущего …

– Не волнуйтесь, Саша, я – специалист, – ага. Спокойно, Маша, я – Дубровский! – Пойдемте. Это недолго. Часа два.

Я покорно направилась к кушетке. Дала себя уложить и закрепить на лбу липучку.

– Расслабьтесь. Вам будет хорошо, – почти прошептал доктор.

Ну-ну… Посмотрим… Я расслабилась. Говорят, во сне мозг работает. И я заснула с надеждой, что когда проснусь, буду понимать больше.

Естественно, он ошибся! И насчет времени и насчет удовольствия. Нет, приходы, конечно, были, но такого ужаса я еще никогда не испытывала. Причем повернутого исключительно на ощущениях тела. Сначала мне было нестерпимо жарко, а потом холодно до зубовного скрежета. Я боялась воды, которой меня пытались напоить, а прикосновения чужих рук к моему лбу пронзали мое тело тысячей игл. Я выгибалась и орала в голос. Хорошо, что во мне сидела рациональная часть меня, которая просто не могла поверить, что со мной такое может происходить, и с упорством твердила, что все это дурной сон. Исключительно поэтому я не свихнулась!

Мучились со мной Айзек и три медбрата, которые, уже побоявшись мне что-то вкалывать для успокоения, по очереди сидели рядом, держали меня во время припадков, говорили со мной, кормили какой-то гадостью. Два дня, как мне потом сообщили, я была совершенно невменяема. Я даже порадовалась, во-первых – интересный опыт, я не знала, что я так умею, а во-вторых, обнаружила, что даже во время припадков обошлось без членовредительства и мозгопрепарирования. Я очнулась бодрая, отдохнувшая и все что со мной происходило, мне теперь казалось абсолютно нормальным.

Но еще денек пришлось провести в кровати. Одно радовало! За те 250 лет пока меня не было человечество не стояло на месте. Оно изобрело поглощающий материал. И весь день, пока никто не видел (что странно! Потому что у нас на такое зрелище уже бы экскурсии водили!), я, свесившись с кушетки, капала на пол принесенный мне морс и с восторгом первооткрывателя смотрела как жидкость без следа в него впитывается. С крошками от булки происходило тоже самое! Памятник бы поставить тому, кто это придумал! И теперь я понимала местных производителей мебели. Все сделать из этого…этой ерунды… и никакая пыль и грязь не страшна! Вот так мечты домохозяек становятся реальностью!

А на следующий день, когда я уже поняла, что могу ходить, заявился Айзек.

– Саша, – мое имя он прямо выдохнул. – Как вы себя чувствуете?

– Отлично! – потянулась я. – Только хочу в душ и другую одежду. – И, подумав, добавила, – и обувь…

– Там за дверью все готово. Еще с позавчерашнего дня. Я не ожидал… – Айзек опустил глаза. Похоже, мои реакции на медицину будущего здорово потоптались на его профессиональном самомнении. Ничего! Иногда даже необходимо осознать, что ты не такой крутой, каким хочешь казаться. Но утешать я его не собиралась. Я его честно предупреждала, да и потом я явно пострадавшая сторона. Пусть обратиться к координатору по…ммм… проблемам с восприятием.

Я торжественно прошествовала в душ. Не знаю, чем они меня там облучали, но понять, как им пользоваться я смогла. В качестве одежды мне приготовили мягкий облегающий костюм, наподобие того, в котором я заехала в это прекрасное далеко. Пытались учесть мои предпочтения? Или у них просто такая мода? Кстати, ни одной женщины я тут еще не видела! Даже ухаживали за мной мужики…

А еще я для себя решила, что больше колоться не дамся. Пусть хоть чего пообещают. Достали! Польза сомнительная, а из жизни выпадаю качественно. То 250 лет, то двое суток. Хочу уже просто пожить там, где я очутилась. О чем я Айзеку и сообщила.

– Саша, – ответил он, – я и не собирался вас задерживать. Если вы готовы, то за вами сейчас придут, и отведут к Главному координатору.

Даже не спросила зачем. Мне уже самой хотелось их собой заинтересовать. А то какое-то повальное отсутствие любопытства. Пресса не приехала. Доктор ничего лишнего не спрашивает… А я уже даже готова общаться и выдавать все наши стратегические тайны! Да и потом, зачем меня адаптировать, если у них на меня никаких планов…

В мою новую жизнь меня провожал один из медбратьев, а координатор по медицине Айзек смотрел мне в спину долгим грустным взглядом… По крайней мере, хотелось бы на это надеяться. Последние два дня нас неимоверно сблизили…

Главный координатор ждал меня в типическом по местным меркам кабинете. А именно светлом и безликом. По-отечески улыбаясь, он безупречно сидел в кресле. Я залюбовалась.

– Здравствуйте, Саша! Присаживайтесь, – он указал на стул напротив, – сейчас придут Ларсен и Ольсен и расскажут наши новости.

При упоминании об этой парочке меня передернуло. Запоздало активизировались мои защитные механизмы. Хотелось дуться и ершиться. Наконец эти двое явились, и мы начали разговор.

– Итак, Саша, что вы помните? – поинтересовался у меня Координатор.

– О чем именно?

– Ну, давайте начнем с того, как именно вы оказались в том подвале…

– Это очень занимательная история…

И я подробно рассказала и про Андрея и про состав, а напоследок не удержалась и добавила:

– А потом меня разбудили эти двое… хм… поцелуем.

– Они вас целовали? – холодно осведомился Координатор, вставая.

Ларсен и Ольсен попятились к стенам.

– Да она… – возмущенно начал Ольсен.

– Тихо!

Я попыталась исправить положение.

– Я фигурально!

– В смысле?

– Ну, как в сказках, знаете… Если принцесса спит, то чтобы ее разбудить, ее надо поцеловать.

– Так целовали они вас или нет?

– Нет, конечно! Все было очень мило… – я попыталась улыбнуться.

– Что ж, я рад! – Координатор снова опустился в кресло. – А вам интересно было бы узнать, почему вы проспали 250 лет?

– Конечно! Я себе уже всю голову сломала, пытаясь понять, почему Андрей меня не разбудил…

– Утром следующего дня, когда вы тихо и мирно лежали в подвале, дом взлетел на воздух, вместе с вашим…эээ… лечащим врачом. Мы подняли все документы по этому делу. Это был теракт. Конкуренты Игоря Атонина пытались его устранить. А погиб в результате его брат. Про вас никто не знал… Поэтому…ммм… лабораторию, как вы ее называете, не откопали… Благодарите Ларсена и Ольсена. Можно сказать, что они вас спасли.

Да уж. Осталось только понять зачем. В их альтруизм верилось все меньше.

– И теперь, Саша, – продолжил вещать Координатор, – необходимо решить, что с вами делать дальше. В Координационном центре особых условий у нас нет. Но все необходимое найдется. И я настоятельно рекомендую вам пока оставаться тут. Потому что жить одной в городе вы вряд ли сможете…

Что-то он невысокого мнения о моих умственных способностях. Но мне сейчас по барабану. Пусть будет местная кровать и завтрак. А дальше… Нет, не буду ничего планировать, все равно не сбудется. Лучше поинтересуюсь у моего советчика.

– А дальше? – спросила я.

– Дальше, дальше… – Координатор внимательно посмотрел на меня и пробежался длинными пальцами по столу. – Что ж. Скажу. Мы сейчас ждем ответа от биологов и генетиков по поводу вашей для нас перспективности. Вот от этого как раз и будет зависеть ваше дальше… – Ларсен и Ольсен понимающе переглянулись, – а с историками можете встретиться хоть сейчас. Ларсен вас проводит.

Угу, спасибо. Интересно, почему не Ольсен?!

Глава 4

A vacation in a foreign land.

Bolland&Bolland «You’re in the Army Now»

Первые несколько дней, после разговора с Главным координатором, я честно пыталась обрастать знаниями об этом мире, но постоянно натыкалась на чужой игнор и непонимание. Все мои «почему», «зачем» и «как» ставили в тупик Айзека, его сотрудников и еще пару ребят, которым не посчастливилось на меня наткнуться, когда я бесцельно бродила по коридорам Центра.

Мне бы уже давно стоило определиться с тем, чего я хочу и что делать дальше. Потому что долго так продолжаться не могло. В Координационном центре была хорошая столовая, куда я периодически выползала поесть. Но пища выдавалась автоматически через окошко раздачи, а общаться за столом у аборигенов было не принято. Я шарахнулась разок в сторону одного товарища, который, не торопясь, прихлебывал что-то из стакана, уткнувшись в небольшой планшет. Решила, дура, что он там и для меня чего высмотрит, но стоило мне сделать пару шагов в его сторону, он вскинул на меня дикие глаза и поспешно ретировался. Столы в столовке были как парты, и сидели за ними также, размеренно поглощая пищу и не отвлекаясь на то, что происходит вокруг. Вот уж «когда я ем» в действии! Жители будущего вообще реализовали множество постулатов. Пропагандируя свободу выбора, они себя постоянно ограничивали на каком-то внутреннем уровне. А я, с одной стороны, понимая, благодаря курсу адаптации, что их поведение логично, тем не менее, не могла избавиться от мысли, что что-то тут не так… При внешнем благополучии во всем проскальзывала обезличенность…

В течение нескольких дней я была предоставлена самой себе. У меня даже надсмотрщика не было. Или был, но настолько профессиональный, что я его не замечала. Кто-то из младшего персонала показал мне мою комнату и столовую, которые специально оказались рядом, после чего по собственной инициативе ко мне никто не приходил. Раз в два дня меняли белье, но я не смогла засечь, кто это делает. Никаких горничных с огромной телегой швабр и чистых полотенец я тут не встречала. Благодаря сверхгигиеничному покрытию в помещениях центра всегда было чисто, практически стерильно. Я обошла все вокруг, но ни живописи на стенах, ни портретов вождей не было. Даже с названиями должностей было туговато. Одни координаторы. Список которых с часами работы (или взаимодействия, как ее тут называли) исправно сверкал с информационной доски на первом этаже. Информация не менялась, и я уже не знала, как извернуться, чтобы ее откуда-нибудь добыть. Никогда не думала, что первое, с чем я столкнусь в будущем, будет информационный голод. Мои встроенные фильтры отсечения ненужного сейчас в панике метались в голове, пытаясь понять, как им жить дальше. А изголодавшийся мозг с радостью запоминал все подряд.

Чтобы решить эту проблему я специально отловила на парковке Ольсена и потребовала у него планшет с картами и всем, что он не постесняется мне предоставить. Он покраснел то ли от злости, то ли смущения и пообещал сделать. То, что мне не могут ни в чем отказать, я уже тоже поняла. Потому что те, до кого мне удалось достучаться, безропотно отвечали на мои вопросы в рамках своих возможностей. И как бы я его не раздражала, Ольсен не стал исключением. Перед обедом он принес мне аж два планшета, как он мне объяснил, чтобы я не запуталась. На одном была подробная карта Витании с пояснениями, на другом сопутствующая информация. Я вежливо его поблагодарила в расчете на будущие романтические отношения и удалилась к себе.

После подробного изучения карт я поняла, что меня раздражает местный картографический беспредел. Города не имели названий, а просто были пронумерованы. Логику нумерации я постичь не смогла, потому что рядом с тем местом, которое мне Ольсен любезно пометил как точку отсчета (а это и был наш Координационный центр) в непосредственной близости находилось два крупных населенных пункта. Город 32 и город 85. И своими цифрами они убили всю романтику! «Дорогой, давай съездим в город 512! Там такая третья улица! Закачаешься!» Бррр! Кроме того, такая система здорово мешала ориентироваться на местности. Для того чтобы понять, где я, я решила отталкиваться от рек, ну и в меньшей степени от ландшафта. Но не тут-то было. То есть получалось, что географически я в той же точке, куда меня привез Андрей 250 лет назад, но природа ощутимо изменилась. Реки частично пересохли. Неподалеку от нашей прекрасной степи, с буквенным кодом СРС, красовалась пустыня. Горы были где-то далеко на горизонте, а морей я не нашла вообще! Зато было много небольших пустых мест на карте, обозначенных одной и той же цифрой «0». На втором планшете были общие сведения о Витании, которая занимала всю Евразию, и опять куча цифр, население городов, километраж между ними и большое количество координационных центров. Других материков в планшете не было, и я окончательно осознала, что мне срочно нужно, чтобы со мной кто-нибудь поговорил!

Историки прислали практиканта. Ну, это я так мысленно его обозвала, когда он начал что-то невнятно мямлить по поводу второй степени, которую он должен завершить в следующем году. Звали его Клаус, а он был под стать имени, такой же тягучий и нудный… Я уже давно заметила, что у меня весьма субъективное восприятие слов, основанное на внутренних ощущениях, я в свое время даже не могла выучить английское слово ’vegetables’ потому что мне казалось, что буквы от меня убегают. Так и тут. Время в обществе Клауса тянулось долго и скучно.

Раньше, когда я читала всякие исторические романы, меня порой раздражало, что люди там веселятся довольно примитивно, смеясь над колоритными скоморохами, которые регулярно получают от высокого покровителя бараньей ногой по черепу. Но тууууут… В этом безупречном лабиринте, я уже была готова и не так развлекаться! Хоть в этом им не удалось меня изменить, но проблемой было то, что мне теперь очень-очень сильно хотелось изменить их! Я чувствовала себя ребенком, окруженным мудрыми старцами, которых мне хотелось расшевелить и вывести из себя. Но я сдерживалась. Потому что понимала, что свобода у меня будет ровно до того момента, пока я не выхожу за рамки статистической погрешности. Поэтому я много спала, хорошо питалась, читала ежедневный научный листок (содержащий сведения о погоде, мероприятиях центра на день и текущих распоряжениях руководства) и думать забыла о том, как хотела угнать катер.

Клаус и сам не понимал, зачем его ко мне прислали. Наверное, для того чтобы тренировался проводить допросы и учился обрабатывать материал. После общения с ним мне сильно захотелось влезть в здешнюю систему образования, чтобы понять как к двадцати годам можно остаться без самых необходимых с моей точки зрения навыков работы с поступающей информацией… Хотя, с ее поступлением у них тут тоже было все непросто. Разгула соцсетей и телевидения на Земле уже не существовало. И большинство людей имели доступ только к тому, что требовалось им для выполнения своих профессиональных обязанностей.

Исключительно из вредности я ввалила на Клауса массу сведений, и естественно ждала, когда со мной тоже начнут делиться. Меня очень интересовали хайеры и общественное устройство местной Земли. Раз уж мне тут жить. Но сначала я решила помучить Клауса географией:

– Клаус, а скажи-ка мне, почему на моем планшете только один материк? Это что же, Земля так неуловимо изменилась?

– Ваш уровень не позволяет вам получать информацию другого уровня доступа.

– Ну, ты-то знаешь, сколько на Земле материков?

– Да, шесть. Это стандартные знания, но карты обычно содержат больше информации, поэтому предоставляются только тем, кто достиг определенного уровня лояльности.

О, как! Вот чему их точно учат, так это правильным формулировкам! Я пыталась наладить с Клаусом неформальный контакт, чтобы хоть как-то его спровоцировать, но он упорно продолжал называть меня на «вы». На «ты» меня здесь называли только Главный координатор, которые мнил себя круче всех, и Ларсен с Ольсеном, которые никак не могли переучиться видеть во мне хайера.

– Если вас интересуют вопросы по географии, то вам стоит обратиться к координатору по населенным пунктам или к картографам. Я вряд ли смогу предоставить вам исчерпывающую информацию.

– Да мне исчерпывающая не нужна, – попыталась я успокоить парня, – ты просто расскажи… Ну, например, – я заглянула в планшет, – о ближайших городах…эээ…Номер 32 и 85.

– А что о них рассказать? – Клаус округлил глаза. – Города как города. Выверенные. Население около 500000 человек в каждом. Для удобства поставок и поддержания утвержденной структуры.

– Ммм! Утвержденная структура? – спросила я. – Интересно было бы посмотреть.

– Это возможно. Но если вы соберетесь туда ехать, Саша, то вам понадобится сопровождение.

– Это еще зачем? Я понимаю, что у вас тут несколько дико, но язык я знаю, а значит и спросить смогу у кого-нибудь на улице, если заблужусь…

– Не сможете, – уверенно сказал Клаус.

– Ты реально сомневаешься? – удивилась я.

– Нет-нет, Саша, вы не так поняли. Просто у нас нет пешеходов на улицах и не принято заговаривать с незнакомыми. – Я тоже чувствовала, что это как-то неправильно. Чертова программа адаптации! Но будем бороться!

– Ты еще скажи, что у вас дорог нет!

– Дороги, конечно, есть – Клаус позволил себе улыбку. – Но вы не сможете приблизиться к другому катеру. Только если перейдете на ручное управление, а этого вам, разумеется, никто не позволит.

– Это почему?

– Ну, вы – женщина и п…

– Что за дискриминация??? Мы тысячелетиями боролись за свои права, а все для того, чтобы в будущем нас спокойно отстранили от управления катером?

– Да нет же, Саша! Успокойтесь! Все не так, просто женщинам нельзя подвергать себя ненужному риску. Вам достаточно пожелать и вас отвезут, куда надо. Даже я могу отвезти, – неожиданно предложил Клаус.

– Серьезно?

– Конечно!

– Хорошо, я подумаю! – нельзя сразу соглашаться! – Во! Лучше скажи, а чем у вас вообще женщины занимаются? Что-то я в принципе ни одной не видела…

– Эм… После Ухода, или как его еще называют, Черного дня, для женщин созданы все условия, чтобы они могли делать все, что им захочется…ммм… в пределах специально разработанных для них условий существования.

Хорошо хоть не сказал «обитания». А то я так явственно представила себе аккуратный лужок за колючей проволокой, на котором пасутся…хм…гуляют местные красотки. Этот чудный уголок спрятан далеко в степи. Пешком не дойдешь, короче. И тут до меня дошло, что я сейчас как такая вот овца, для которой создали условия существования… Как же легко, оказывается, перепутать смоделированную среду со свободой! Надо дальше выяснять, к чему готовиться.

– А что же, женщины не могут сами из дома выйти?

– Почему же? Конечно, могут. Просто им это не надо. Вам лучше обратиться к координатору по развитию, чтобы вам точно объяснили роль женщин в эволюции. Я в этом не специалист, но я историк и, так или иначе, знаю о социальных установках прошлого. Место женщины в доме, она хранит и бережет то, что находит мужчина.

Угу, не специалист, но шовинист. На улицу женщинам, значит не надо, а дома сидеть и отращивать…ммм…тылы, надо!

Сказать, что Клаус меня озадачил, было мало! Я была просто в шоке, несмотря на пресловутую программу адаптации! То есть вариантов существования в этом странном месте для меня, оказывается не так уж и много! Скорее всего, запрут куда-нибудь без телевизора вязать носки. Если традиционные ремесла и народные промыслы тут не запрещены. Информации по запретам, кстати, тоже нигде не было. Я думаю, они для удобства просто убрали все то, что противоречит концепции, чтобы у людей не возникало ненужных мыслей. Очень удобно! Но они явно плохо знают меня!

Такое мыслебродство должно было найти выплеск. Поэтому чтобы хоть как-то себя развлечь я заказала Ларсена. В смысле, чтобы он сопроводил меня куда-нибудь на своем катере. Я гаденько ухмылялась, представляя, как его обрадует подобная перспектива! И вот на следующий день он встретил меня перед Координационным центром.

– Ну и зачем я тебе понадобился?

– Ты лихо водишь катер и сможешь защитить меня от агрессивных диких зверей! – одно из правил моей прошлой жизни – не знаешь, что сказать будь как можно оригинальнее!

Ларсен хмыкнул.

– У нас нет диких зверей.

– А это неважно, – загадочно заметила я.

– Залезай, садись, – сказал он, откидывая крышу. Я с удовольствием села рядом с ним.

– Ну и куда полетим? – спросил он, мягко трогаясь с места.

– А тебя сегодня на весь день отпустили с…эээ…взаимодействия? – я послушно обогащала мой словарь правильными выражениями.

– На сегодня ты – мое взаимодействие.

Хорошо сказал… Было бы еще лицо попроще.

– Ну и замечательно! Полетели в ресторан!

– Ресторан? А что это?

– Эм… место, где люди едят.

– Если ты голодная, тебе следовало поесть в столовой центра, – чуть раздраженно произнес Ларсен.

– Да нет! Причем тут это? Ресторан – место, где едят в приятной обстановке, общаются, слушают музыку… – в этом месте моя фантазия иссякла, потому как я вспомнила, что по здешним правилам есть надо в одиночку и молча. Ну и куда тогда ехать? – Ладно, а магазины у вас есть?

– Зачем?

– Ну…покупать, смотреть? Не?!

– Раз в две недели мы предоставляем в Центр распределения свой список необходимого и получаем все, что заказали.

Ну, надо же, какая утопическая антиутопия! Вроде все счастливы и довольны, но как-то неинтересно…

– А музеи у вас есть? – там явно можно зацепить что-нибудь важное.

– В каждом центре есть музей Необходимой информации, редко, Сопутствующего знания. Для того чтобы посетить музей нашего координационного центра тебе не нужен сопровождающий. Поворачивать обратно? – рука Ларсена замерла над панелью.

Вот сволочь! Меня не покидало ощущение, что он надо мной издевается. Ну, хоть такие чувства у них не атрофировались!

– Неа, летим дальше! – Мне показалось, что он даже обрадовался. Ладно, продолжим, – а развлечения? Игры? Танцы?

– У нас иногда бывают обмены знанием, но редко. Потому что это в некотором роде бессмысленно. Зачем вникать в то, что другие знают гораздо лучше тебя.

– Ммм… Интересно, а как же вы тогда профессию выбираете?

– У нас есть общее образование. Свод допустимых необходимых знаний. Время от времени он обновляется. В случае внедрения новых изобретений или усовершенствования уже существующих… В процессе обучения дети проявляют склонности к тем или иным знаниям, потом проводится итоговый отбор, учитывающий физические и ментальные возможности.

– А женщины?

– Что женщины?

– Ну, у них есть образование?

– Безусловно. Они тоже могут принимать участие в отборе, но освобождены от трудовой повинности и не имеют допуска к секретным знаниям. Не могут стать координаторами в опасных для жизни сферах деятельности, включая вредные производства. Поэтому, например, не могут работать в лабораториях и проводить эксперименты.

– То есть научной деятельностью они не занимаются? – вкрадчиво поинтересовалась я. Катер вырулил на белую дорогу. Сегодня здесь было многолюднее.

– А зачем им это? Мужчины двигают прогресс!

Ага! И этот туда же!

– Ну а вдруг, им просто интересно? – я решила зайти с другой стороны.

– Ты лучше скажи, куда лететь.

– Лети туда, где красивая природа! Это возможно? Или у вас такого тоже нет?

– Разумеется, есть! Наша жизнь правильно организована как раз для того чтобы максимально избавить природу от вредного воздействия!

– Ну и прекрасно! Так что там про женщин?

– Женщинам это не может быть интересно, – убежденно заявил Ларсен.

– Ну, не знаю, мне было бы…

– После того как с тобой разберутся генетики, тебе этого не захочется. У тебя останется только одно желание. И я думаю, что я смогу его удовлетворить. – Сказал Ларсен абсолютно спокойно.

Интересно, о чем это он? Уточнять не стала, чтобы не спровоцировать новый виток подобных откровений. А то вдруг пути назад уже не будет….