Читать книгу: «Дорогами ислама Центральной России»

© Макаров Д.В.

© Издательский дом Марджани

* * *

Предисловие

Вторя словам летописца: «Откуда есть пошла Русская земля…», хочется задаться вопросом, когда и при каких обстоятельствах в Центральной России появилось такое количество уникальных мусульманских памятников. Многие считают, что многовековая история ислама не оставила своих следов в центральных регионах нашей страны. Однако же это совсем не так.

История ислама в России тянется из глубины веков. Со времен Хазарского каганата и Волжской Булгарии, в ордынский и постордынский периоды число мусульманского населения во внутренних районах России постоянно росло. Этот процесс наблюдался и в царское время. Мусульмане, подданные Российской империи, участвовали во внутренних и международных торговых операциях, воевали за интересы страны, служа ей верой и правдой. Процесс этот был отчасти прерван при первых представителях царской династии Романовых. Несмотря на то, что татарские мурзы голосовали за избрание Михаила Романова, а его юного внука Петра поддержали во время стрелецких выступлений, их потомки были значительно потеснены в правах. Но и тогда жизнь мусульманских общин Касимова, Костромы, сел Рязанщины и Тамбовщины не утихла.

Восстановление утерянных прав началось в годы правления императрицы Екатерины II (1762–1796). В конце XVIII – начале XIX в. во многих центральных районах империи происходило возрождение мусульманских общин. На рубеже XIX–XX вв. в Твери, Ярославле и Калуге открывались мечети и молитвенные дома, подобные попытки предпринимались в Вологде и Иваново-Вознесенске. В Касимове были построены новая мечеть и медресе.

Политика Советов в отношении последователей ислама была полна противоречий. Сначала большевики позволили им вдохнуть воздух свободы, чтобы впоследствии перекрыть его полностью. Тем не менее именно при советской власти, в более поздние годы, мусульманские общины появились там, где их никогда не было и не предполагалось быть.

В настоящее время в Центральной России наблюдаются бурный рост числа мусульманских общин и их качественное изменение. Строятся мечети и медресе, развивается инфраструктура по производству халяльной продукции, на иных началах выстраиваются отношения с государством и обществом в целом. Структура общин значительно усложнилась, появились принципиально новые элементы, прежде не существовавшие.

Сегодня из всех связанных с исламом памятных мест Центральной России наиболее интересны для посещения следующие.

Археологический туризм – Воронежская и Курская области.

Уникальные памятники средневековой исламской архитектуры: Ханская мечеть и мавзолеи (дюрбе) в г. Касимове Рязанской области.

Памятники Новейшего времени: Новая мечеть в Касимове, мечети в Твери и Ярославле.

Места пребывания известных мусульманских деятелей в Калужской, Воронежской, Костромской, Рязанской, Курской и Вологодской областях.

Мемориалы знаменательных исторических событий в Тульской, Белгородской, Калужской и Владимирской областях.

Крайне интересен этнографический туризм: посещение заповедников татарской культуры в Костроме, Рязанской и Тамбовской областях.

Особого внимания заслуживают современные мусульманские общины Ивановской, Белгородской, Владимирской, Костромской и Ярославской областей.

За рамками исследования остались образцы русской храмовой архитектуры, в которых отчетливо видно мусульманское влияние: булгарское или золотоордынское. По мнению специалистов в области истории архитектуры, подобных памятников насчитывается весьма много, однако эта тема еще недостаточно исследована и отображена в публикациях.

Белгородская область. «Кааба» на Белгородчине

Страницы истории: хазарские городища, Яголдаева тьма

Южная часть Центрально-Черноземной полосы России по праву может считаться одним из древнейших мест распространения ислама в нашей стране. На территории Белгородской и Воронежской областей и в соседних с ними Харьковской, Луганской и Донецкой областях Украины выявлены типовые памятники салтово-маяцкой археологической культуры (середина VIII – начало X в.) со степным (булгары) и лесостепным (аланы) вариантами. В Славянском районе Донецкой области был обнаружен археологический комплекс Сидоровское городище с мусульманскими могильниками IX–X вв. Население Сидоровского городища составляло одну из многочисленных мусульманских общин Хазарского каганата. Разгром каганата в середине X в. киевским князем Святославом привел к упадку этого и других поселений Северного Донца.

Следующая веха в истории ислама на Белгородчине связана с образованием Золотой Орды и постордынских государств. Процесс исламизации населения, в том числе носителей постсалтовской культуры, особенно активизировался после 1312 г., когда ислам был объявлен государственной религией Золотой Орды. XIV столетие археологами считается временем расцвета русско-ордынского пограничья, сопровождавшегося повсеместным увеличением числа городов и сел, бурным подъемом экономической деятельности и ростом народонаселения. Ситуация кардинальным образом меняется в конце XIV в., когда внутриполитический кризис, отягощенный нашествием Тимура (Тамерлана) в 1395–1396 гг., подорвали жизненно важные аспекты существования Золотой Орды. Территории Белгородской и Воронежской областей стали ареной борьбы противоборствующих партий. Так, в 1399 г. на р. Ворскле состоялось сражение между ханом Тохтамышем, поддержанным великим князем литовским Витовтом, с одной стороны, и войсками Золотой Орды под управлением хана Тимур-Кутлуга и эмира Едигея – с другой. В конце XV в. хан Большой Орды Шейх-Ахмед, в противовес военной угрозе со стороны крымского хана Менгли-Гирея, возвел крепость в устье р. Тихой Сосны.

В ходе междоусобной борьбы постордынских государств волны мигрантов уходили на службу к соседним сюзеренам – великим князьям московским и литовским, которые, в свою очередь, находились в различных формах зависимости от разных ветвей Чингисидов. В результате образовывались вассальные владения со смешанным населением – тьмы, где поддерживались татарские порядки и законы. Одним из таких образований на территории современных Курской и Белгородской областей стала Яголдаева тьма, находившаяся в вассальной зависимости от Великого княжества Литовского.

Археологические данные свидетельствуют, что в период строительства Белгородской черты (конец XVI в. – 1640-е гг.) ставшей границей между Московским царством и Крымским ханством, и ее административного центра г. Белгорода (1596 г.), южнее сохранялись ногайские кочевья. В период Смутного времени (конец XVI – начало XVII в.) территория современной Белгородской области в значительной степени контролировалась войсками Крымского ханства – союзника Московского государства в борьбе против Речи Посполитой. По землям нынешней Белгородчины со своим отрядом проходил Петр (Урак) Урусов, убивший в 1610 г. самозванца Лжедмитрия II и впоследствии ушедший в Крым.

Данные о мусульманском присутствии на Белгородчине в имперский период пока не обнаружены, причиной чего может являться недостаточная изученность данного вопроса. Тем не менее известно имя проживавшего в конце 1870-х гг. в уездном городе Валуйки Мусы Тугана Андрыкаева, происхождение которого пока не выяснено. Он участвовал в Венгерском походе И. Ф. Паскевича 1849 г. и Русско-турецкой войне 1877–1878 гг. В 1876 г. служил в 4-м гусарском Мариупольском полку, с 1878 г. являлся полковником, командиром запасного эскадрона 6-го гусарского Клястицкого полка. В те годы имел награды: орден Св. Владимира 4 степени с бантом, святой Анны 2 и 3 степеней, святого Станислава 2 и 3 степеней, золотую саблю с надписью «За храбрость» и другие знаки отличия.

Согласно данным первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г., в Курской губернии, куда в то время входила и территория современной Белгородской области, проживал 441 мусульманин (0,2 % населения), из них 413 мужчин и 28 женщин. Подобное соотношение полов, типичное для западных губерний России, возможно, например, в условиях преобладания представителей военных специальностей.

Мусульманская община на рубеже веков: динамика численности, социальная активность и религиозная жизнь

В советский период произошел значительный прирост мусульманского населения Белгородской области за счет выходцев из других регионов. Волны переселенцев состояли из бежавших от репрессий и коллективизации и трудовых мигрантов. Увеличению числа последователей ислама в определенной степени способствовала принятая в СССР система распределения молодых специалистов после окончания вузов. Немало мусульман приезжало в центральные районы страны на учебу, особенно из трудоизбыточных регионов (Азербайджан, Дагестан, республики Центральной Азии).

В годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. мусульмане, наравне с представителями других конфессий, воевали с немецко-фашистскими войсками. Одним из наиболее значительных событий явилась битва на Курской дуге в 1943 г., на месте которой в 2006 г. был открыт поклонный монумент воинам-мусульманам, погибшим в сражениях на Курском направлении.

Либерализация общественной жизни, проводившаяся в СССР в конце 1980-х гг., ознаменовала новый этап в жизнедеятельности мусульманской общины Белгородской области. Наметившиеся тогда перемены в полной мере проявили себя с начала 2000-х гг.

Согласно материалам последней всесоюзной переписи населения 1989 г., на территории Белгородской области из числа этносов, традиционно исповедующих ислам, проживали азербайджанцы – 1,9 тысячи человек, или 0,14 % населения области (4-е место среди всех народов области и 1-е из неславянских этносов), и татары – 1,6 тысячи человек.

По данным Всероссийской переписи населения, в 2002 г. численность мусульман Белгородской области уже составляла 15,8 тысячи человек (1,04 % всех жителей). Количественный рост самых крупных мусульманских общин (азербайджанской, турецкой и татарской) на 8,4 тысячи человек произошел за счет как естественного, так и миграционного прироста. Белгородская область является единственным регионом в ЦФО, за исключением Москвы, где в межпереписной период наблюдалось увеличение численности населения на 9,67 %. Причиной послужила в основном миграция (естественный прирост в этот же период был отрицательным). И сегодня среди мигрантов, прибывающих в экономически развивающийся регион, немало мусульман.

Самым многочисленным мусульманским этносом области в 2002 г. являлись азербайджанцы (4,5 тысячи человек, или 0,3 % населения). Более чем двукратный прирост азербайджанского населения объясняется трудовой миграцией. Община пополняется за счет переселенцев из Азербайджана и пограничных с ним районов Дагестана (Табасаранский район, выходцы из которого компактно проживают в районе Терновки) и Грузии. Среди сфер занятости азербайджанского населения выделяются розничная и мелкооптовая торговля, строительство, животноводство, главным образом овцеводство. В религиозном отношении преобладают шииты. За редким исключением азербайджанцы не принимают активного участия в деятельности местной религиозной организации мусульман (МРОМ) «Мир и созидание». В этой связи особого внимания заслуживает белгородец Мухаммад Бабаев, являвшийся имамом мусульманской общины в 2005–2008 гг. М. Бабаев, будучи единственным представителем России, принимал участие в международном конкурсе чтецов Корана в г. Ардебиле (Иран) в 2006 г., став его серебряным призером.

Следующую по величине этническую группу мусульман составляют турки-месхетинцы. В переписи 2002 г. они фигурируют как «турки» (4 тысячи человек) и как «турки-месхетинцы» (0,1 тысячи человек). Из серии интервью, взятых в их среде, известно, что абсолютное большинство представителей этого субэтноса не отделяют себя от турецкого народа и при проведении переписи записались турками, несмотря на наличие в переписных листах отдельной графы «турки-месхетинцы».

Появление турок-месхетинцев в Белгородской области имеет трагическую предысторию. В 1944 г. они были депортированы из Месхети (Ахалцихский, Адигенский, Аспиндзский, Ахалкалакский, Богдановский районы Грузинской ССР) в республики Центральной Азии. Спустя несколько лет в 1948–1949 гг. последовало выселение турок из других районов Грузии. После Ферганских событий 1989 г. турки-месхетинцы были эвакуированы в области Центрального Черноземья России. В известной степени к ним примыкает малочисленная группа крымских татар, также подвергшихся в 1940-е гг. депортации. На момент эвакуации в Белгородскую область турок-месхетинцев насчитывалось 12,5 тысячи семей. Сегодня, по оценкам представителей самой общины, их число приближается к 10 тысячам человек, что в 2,5 раза превышает данные переписи 2002 г.

Наряду с высокими показателями естественного прироста (высокая рождаемость и низкая смертность) до недавнего времени наблюдался миграционный отток этой этнической группы в Турцию и США (по линии Международной организации по миграции, проводившей в свое время переселение значительной части турок-месхетинцев из Краснодарского края). Вместе с тем сегодня наблюдается приток в область турок-месхетинцев из Краснодарского края. Как и в других регионах России, для турок-месхетинцев Белгородской области характерно компактное расселение в сельской местности, главным образом в Вейделевском, Волоконовском, Корочанском, Красногвардейском, Краснояружском, Шебекинском районах и Старооскольском городском округе. В некоторых населенных пунктах турки составляют 80 % жителей.

Среди их основных занятий выделяются сельское хозяйство (главным образом огородничество), строительство и торговля. На птицефабрике «Приосколье» – крупнейшей в Центральной России линии по халяльному забою птицы также работают туркимесхетинцы. За ними повсеместно закрепилась репутация крепких и рачительных хозяев. В сфере семейно-брачных отношений характерна этническая эндогамия, брачный возраст для мужчин составляет 23–24 года, для женщин – 18–19 лет. В населенных пунктах со смешанным населением турки считаются наиболее предпочтительным брачным партнером. Все турки-месхетинцы исповедуют суннитский ислам ханафитского толка; внемазхабных течений не наблюдается. В отличие от других регионов РФ, в Белгородской области турки-месхетинцы принимают активное участие в жизни мусульманской общины. В 2008 г. имамом белгородской городской общины стал молодой турок-месхетинец Ш. Ш. Агалиев, получивший религиозное образование в Кыргызстане и в течение нескольких лет бывший имамом в Красной Яруге. Повсеместно в местах компактного проживания турок-месхетинцев образуются религиозные группы, возглавляемые наиболее знающими членами общины.

Наряду с турками-месхетинцами в Белгороде проживает также небольшое число турок из Турецкой Республики, определить точную численность которых не представляется возможным. Основной род их занятий – мелкий и средний бизнес, главным образом открытие пекарен и импорт турецкого текстиля. В найме персонала отдают предпочтение туркам-месхетинцам.

В межпереписной период в два раза возросло количество белгородских татар, достигшее 3,4 тысячи человек. Прирост составил 117 % по сравнению с 1989 г., что связано с эмиграцией татар из Узбекистана, Кыргызстана и Таджикистана и прибытием небольшого числа переселенцев из районов Крайнего Севера. Сюда же следует добавить и родственных им башкир, которых, согласно переписи 2002 г., в области проживало 0,3 тысячи человек. Подавляющая масса татар Белгородчины составляет городское население. Одним из мест их компактного проживания является поселок Стригуны Борисовского района.

Татары представлены в различных сферах профессиональной деятельности: в предпринимательстве (система общественного питания, строительство), на государственной службе, работе на предприятиях. Это может свидетельствовать о достаточно высоком уровне их социализации. Контакты белгородских татар с Татарстаном и Башкортостаном довольно ограниченны, поскольку большинство являются выходцами из Центральной Азии. В этой связи наблюдается преобладание внутриобщинных связей между татарами – переселенцами из одного региона, республики, города. Среди татар распространены как эндогамные, так и экзогамные браки.

Сравнительно недавно в области появились представители коренных народов Центральной Азии. Их численность, по данным переписи 2002 г., составляла 1,6 тысячи человек, из которых 0,7 тысячи узбеков, по 0,3 тысячи таджиков и казахов, а также туркмены, киргизы и др. Социальный статус и образовательный уровень эмигрантов резко различается. Переселенцы, давно прибывшие в Россию, и в частности в Белгородскую область, инкорпорировались в местное общество благодаря довольно высокому уровню образования и профессиональной подготовки. К сожалению, этого нельзя сказать о последней волне эмигрантов, прежде всего из Таджикистана и Узбекистана. Выходцы из этих стран представлены в мелком бизнесе и работе по найму в различных сферах. Таджики в основном занимаются строительством, узбеки трудятся в сфере обслуживания и общественного питания. Представители обоих этносов заняты также на сезонных работах в сельском хозяйстве.

В Белгородской области проживают и выходцы из Дагестана. В 2002 г. их численность достигала 1,1 тысячи человек, из которых по 0,4 тысячи – лезгин и аварцев, 0,2 тысячи – даргинцев, а также табасаранцы, лакцы, кумыки и др. Социальный статус дагестанцев в регионе, как правило, достаточно высок: среди них много врачей, причем высокой квалификации, представителей технической интеллигенции, немало фермеров, занятых как в животноводстве, так и в растениеводстве. Работают они также в строительстве и торговле. Следует отметить непропорционально высокий процент представителей Южного Дагестана – лезгин, табасаранцев, цахуров, агулов и рутульцев, что в целом характерно для дагестанских диаспор и в других регионах Центральной России. Белгородским дагестанцам присущ высокий уровень внутриобщинной интеграции, который ослабевает по мере продвижения от тухума к группе выходцев из одного района и почти нивелируется на уровне связей между уроженцами разных местностей Дагестана. Большинство дагестанцев Белгородчины поддерживают тесные контакты с родной республикой. В сфере семейно-брачных отношений бытуют как эндогамные, так и экзогамные браки. В настоящее время заметна тенденция увеличения численности дагестанской общины. Дагестанцы принимают активное участие в жизни мусульманской общины области.

Представителей вайнахской общины не много в сравнении с соседними областями – 0,4 тысячи человек. По официальной статистике УВД Белгородской области, по состоянию на начало 2008 г., в ней проживало 125 чеченских семей и 36 ингушских. По сведениям представителей мусульманской организации, число ингушей в области, включая сезонных рабочих, доходит в летний период до 3 тысяч человек. Ингуши и чеченцы в Белгородской области заняты главным образом в строительстве; есть и учащиеся. Среди постоянно проживающих чеченцев и ингушей гендерные соотношения примерно равны, среди сезонных отходников преобладают мужчины. В жизни мусульманской общины заметное участие принимают только ингуши.

Незначительно число представителей народов Северо-Западного и Центрального Кавказа – 0,2 тысячи человек (осетины-мусульмане, карачаевцы и др.).

Среди мусульманских народов дальнего зарубежья, проживающих в Белгородской области, следует выделить арабов, пуштунов и персов (всего 0,1 тысячи). В ходе полевых наблюдений нами была исследована афганская община. Она формировалась с 1987–1991 гг. из граждан Республики Афганистан, которые проходили обучение в белгородских вузах. Все они являются выходцами из разных регионов Афганистана и относятся к различным этническим группам. Для афганцев характерны высокие уровень образования и степень социализации в российском обществе.

Браки преимущественно экзогамные. Участие в жизни мусульманской общины единичное.

В области проживает также немногочисленная (0,1 тысячи человек) община курдов. В религиозной жизни мусульман они участия не принимают.

В настоящее время представители всех мусульманских народов активно участвуют в жизни области, они заняты в производстве, сельском хозяйстве, строительстве, сфере обслуживания. Однако удовлетворению их религиозных потребностей местные власти не уделяют практически никакого внимания. Единственной религиозной организацией мусульман Белгородской области является МРОМ «Мир и созидание», которая была открыта в областном центре в 2006 г., спустя два года после первой подачи документов на регистрацию. Одним из инициаторов создания и председателем МРОМ Белгорода является агул Гаджи-Рамазан Гамдиевич Рамазанов. Важную роль в жизни мусульманской общины играет заместитель председателя татарин Галимзян Гиляхович Шакиров. «Мир и созидание» является открытой организацией и строит отношения со всеми слоями и сегментами общества. Одним из показателей его работы стал памятник, установленный на местах боев на знаменитой Курской дуге.