Читать книгу: «Манулар. Часть 2», страница 3

– Вряд ли это кто-то из них. Вероятно, тебя проклял тот, кто неплохо тебя знает. По крайней мере, у него должен быть твой волос и что-то из личного, твой детальный образ…

По спине Алии прошелся холодок. Если Арвин не ошиблась, то ясно, кто мог ее проклясть. И этот кто-то – из ее бывшего клана! И вероятнее всего, либо Алана, либо Радмира. Остальные предпочли держаться в стороне.

От этого горького осознания в груди Алии появилась тяжесть, а на глаза навернулись слезы, но она быстро моргнула, прогнала влагу и задрала голову. «Я сильнее и не дам себя в обиду. Не тогда, когда прошла через такой тяжелый путь и осталась жива». Теперь ей еще сильнее захотелось поговорить с Тахминой. Кто, как не она, утешит свою внучку и даст ей мудрый совет.

Из мыслей Алию вырвал посторонний звук. Со второго этажа спускался молодой, привлекательный смуглый мужчина с полотенцем на бедрах. Темные волосы закрутились в мелкие кудряшки, передние влажные отросшие пряди спадали на лоб, отчего мужчина раздраженно убирал их, в карих глазах полыхала страсть, щетина делала его еще более обаятельным. От мускулистого, смуглого, поджарого тела краска стыда залила лицо Алии. Она не привыкла к … такому. Сразу стало на свои места, отчего она отвлекла Арвин и почему ведьма долго не открывала, несмотря на то, что, возможно, предчувствовала скорое появление непрошеной гостьи. От этого осознания Алии стало не по себе и она решила покинуть дом ведьмы как можно скорее.

Спешно поблагодарив Арвин, Алия помчалась к входной двери, будто за ней погнались голодные волки. Дверь распахнулась перед носом девушки, пропуская вперед.

– Вряд ли мы еще увидимся, Алия, но позволь дать тебе важный совет: что бы не произошло дальше, просто прими это с благодарностью, – выкрикнула Арвин. Видимо, ведьме снова захотелось помочь той, на ком метка жертвенницы, решила Алия.

Она крепче сжала в правой руке гребень, а в левой – листок со схематическим рисунком Арвин, похожем на карту, но не оборачиваясь поспешила вниз по ступенькам. Алия не придала этим словам большого значения, а вместо этого поставила перед собой цель найти дом Тахмины вместе с ее личными вещами.

Глава 6. Императрица

Алана проснулась ни свет ни заря. Адреналин от осознания, что она стала властительницей империи, вытеснял все, что ее омрачало: народ, до сих пор не принявший ее; необузданные драконы, которые пока что не желали ей подчиняться и устраивали поджог в хрупких, беззащитных поселениях, чем сводили с ума местных; советники, которые не планировали делиться с ней важными сведениями. Она привыкла добиваться своего любой ценой, и все же сопротивление чешуйчатых и людей казалось мелочью на фоне того, кем она стала, до чего наконец-то дорвалась. До власти!

Конечно, Алана могла бы погрузить в транс всю империю, за исключением драконов, но предпочла поступить иначе. Для начала она усыпила бдительность гвардейцев, приказала им, с помощью своего дара, стать для себя, хрупкой, беззащитной, молодой женщины, защитой, охранять ее ценой собственной жизни, хотя на деле прекрасно осознавала, что она вместе со своими сестрами превосходит их силой, хитростью и ловкостью. И все же, взойдя на престол, она обязана играть в эти игры.

Вероятно, позже она наберет новую гвардию. Позже. Не сейчас! На данный момент у нее есть куда более важные дела! Эти же молодые парни, на вид двадцати-тридцати лет, пусть и прошли специальную подготовку, но в глубине души боятся столкнуться с неизвестным, не успеть отреагировать на неожиданное нападение и распрощаться с жизнью. Страх испытывают все, даже закостенелые вояки, даже она и каждая из сестер.

Страх – рычаг давления, кроме того, он побуждает пораскинуть мозгами, найти выход из непредвиденной ситуации. Возможно, эти мальчишки кинутся в бой и заслонят ее от опасности, но вряд ли выживут. Они не надежны так же, как и советники. Впрочем, Алану раздражало то, насколько безответственно Август подошел к защите дворца. Пусть в глубине души она верила, что способна одна со всем разобраться и защитить себя, но чутье подсказывало, что править империей далеко не так просто, как она себе представляла, и лучше иметь союзников, которые прикроют ее тыл. Помимо сестер.

На следующий день, после того, как Алана хитростью женила на себе императора, устроила праздник в честь этого события, приказала поварам приготовить самые изысканные блюда и закуски. Бедным кухаркам пришлось просить помощи у своих родных, чтобы помогли с готовкой, иначе с таким количеством блюд они бы не справились. К тому же, обычно император оповещал их заранее о каком-то важном мероприятии, и они заранее могли подготовиться. А тут на тебе раз, на голову свалилась императрица со своенравным характером, как строптивая кобылица!

Словом, эмоции так захлестнули Алану, что она утратила бдительность и не замечала того, что творится у нее прямо перед носом.

Отпраздновать головокружительное событие явились ее сестры, кроме Круаны и Яноры. Эти двое обиделись на клан за то, что, несмотря на их отказ от проведения ритуала, сестры исключили их из своего плана и все-таки совершили то, что хотели.

Раньше, если хотя бы одна из них была против, план корректировался, откладывался или вовсе отменялся. Но только не на этот раз! Алана точно знала, что нужно время и рано или поздно эта парочка перестанет дуться.

К празднованию присоединились еще несколько придворных дам, которые инстинктивно почувствовали в императрице опасность. В любом случае, они приняли правильное решение, раз решили подчиниться. Предателей Алана не прощала.

Блюд оказалось на порядок больше. Новоиспеченная императрица угостила всех прибывших изобилием угощений, влила в себя столько вина, что едва ли держалась на ногах, а на следующее утро, несмотря на свои способности и ведьминскую сущность, мучилась от похмелья и опустошила все три графина с чистой водой. Голова раскалывалась, Алана с трудом могла собрать себя по частям.

Никто из сестер не додумался прихватить с собой специальный отвар для этих случаев, а на его изготовление требовалось несколько суток, к тому же, еще стоило найти особые ингредиенты, а это тоже время.

И все же, кое-как Алана привела себя в чувство, приказала гвардейцам посадить в темницу советников и всех придворных, которые не подчинись ей. Часть сбежала, но кто-то все же не успел. И к ее огорчению, сбежал советник, тот, что помоложе, вместе со своими тайнами и секретами.

Второй же, старик, который еле передвигал ногами, сидел запертый в четырех стенах и, к ее величайшему недоумению… молился. Именно из него Алана хотела вытащить всю правду, все важные придворные секреты, раздобыть информацию как править империей, все о торговых отношениях, военных делах и обо всем, что ей следует знать и в чем разбираться. В общем, незамедлительно стать заменой Августа.

На самого «мужа» она не надеялась. Он так глубоко впал в транс, что вряд ли его рассудок вообще сохранится. И за это Алана укорила себя. Она так желала поскорее добраться до власти, что совершила одну ошибку за другой. «В любой ситуации стоит сохранять холодный ум. Эмоции могут помешать, навредить, и тогда за ошибку придется дорого заплатить!» И все же, она полагала, что сможет все исправить. Теперь она императрица, вот что самое главное!

Хаос за пределами дворца действовал на нее успокаивающе. Алана верила, что способна усмирить каждого дракона, даже необузданного, запугать самых бойких солдат и бандитов, чтобы не смели встать на ее пути, найти союзников и править империей, как она и мечтала в своих самых смелых фантазиях. И опять внутреннее чутье подсказывало, что она чересчур в себе самоуверенна и даже в ней есть слабости.

Что-то манило ее к Дору, интуиция никак не могла угомониться, в голове постоянно всплывал образ этого седовласого старика. По сути, Алана могла избавиться от каждого во дворце и найти себе новую свиту и советников. Да, и если уж на то пошло, их и искать не надо. Сестры прекрасно подойдут на эту роль. И все же, никто из них, как и сама Алана, понятия не имели, с чего начать и как влиять на массы.

Ее дар действует только по отдельности, на толпы он не распространяется, сестры тоже не всемогущи. Связь с драконами делает их практически непобедимыми перед простолюдинами, и все же и здесь нужно действовать с умом, просчитать каждую деталь, чтобы не наломать дров. Если они избавятся от всех, кто против ее восхождения на престол, то кем она тогда будет править?

Одно событие становится началом целой цепочки, результат которой будет виден незамедлительно. Запустишь неправильно, не так, как подсказывает интуиция, и потом замучаешься разгребать то, к чему сама же приложила руку. Но и это Алану не пугало. Для нее это прекрасный способ научиться чему-то новому.

Рутина порабощает, сводит с ума, притупляет ум, а новые навыки оживляют что-то внутри, побуждают с интересом и азартом смотреть на все вокруг. Она как будто помолодела на две сотни лет и, окрыленная, приготовилась в полной мере ощутить себя в новой, в долгожданной роли.

***

Императрица сопротивлялась внутреннему чутью, не хотела разговаривать со старым советником, однако на шестой день после того, как официально стала императрицей, сдалась и с самого утра направилась прямиком к Дору, несмотря на то, что еда уже стояла на столе и остывала, а в животе настойчиво урчало.

Татуировка на безымянном пальце правой руки в виде красного перстня зачесалась. В последнее время Алану изрядно раздражал дискомфорт: то похмелье, то зуд на коже, но просить сестер изготовить для нее мазь не стала, на это не хватало времени.

Алана позволила молодой служанке собрать ее. Все-таки пышное золотое платье с длинным шлейфом и шнуровкой на корсете надеть самой ей не по силам, как и красиво уложить темные волосы. Она предпочла длинную косу вокруг головы, имитирующую корону, а само украшение прикрепить сверху. Смотрелось это великолепно.

Глаза, подведенные сурьмой, казались еще более выразительными, губы – пухлее за счет блеска из натуральных ягод, румяна, изготовленные для нее специальным мастером, придавали коже жемчужный блеск.

Императрица спустилась на нижние этажи, где даже она чувствовала себя беззащитной. Холодно, как в склепе, темно, хоть глаз выколи, без факела и гвардейца здесь запросто можно разбить нос, от запаха плесени и гнили ее и вовсе чуть не стошнило, а инстинкты велели молниеносно вернуться обратно наверх.

В столовой, на кухне и даже в коридорах возле помещения, где повара старались угодить императрице и ее сестрам, вероятно, приятно пахнет бужениной, запеченным картофелем с розмарином и свежей выпечкой. Еще недавно Алана не ценила массивные картины, изысканные предметы роскоши и мебель. Сейчас же, находясь на нижнем этаже, она увидела явный контраст и пожалела, что явилась сюда в таком роскошном платье, подол которого вместе со шлейфом вытерли грязный пол, а пышная юбка, вероятно, собрала всю паутину с углов.

Старик по-прежнему молился и сидел на полу, спиной привалившись к стене. Словно почувствовал ее присутствие, со сложенными перед собой ладонями он запнулся, задумался о чем-то, а потом произнес:

– Неужто предпочла отказаться от завтрака, чтобы провести со мной время?

Алана недовольно поджала губы. Дор не принял ее как императрицу и отказывался обращаться к ней на «Вы», как положено по этикету. Впрочем, она сомневалась, что советник следовал этому правилу и по отношению к Августу. Однако, она не Август и требует к себе должного императрице обращения! Только вот Дор пропустил этот приказ мимо ушей и не собирался подчиняться самозванке. Но стоит отдать должное, в промозглой камере, без удобств, за пять полных дней он до сих пор ориентировался во времени и мог предугадать время. Его внутренний стержень, стойкость помогли не утратить силу духа, не сломаться. Не каждый выдержит подобные условия после долгой жизни в роскоши, особенно если дело касается старика.

– Уж извини. Знал бы, что наведаешься ко мне, подготовился бы получше, – ровным тоном продолжил советник. Уверенность сквозила в каждом его слове. – А так, мне нечем тебя угостить!

Эти слова разозлили Алану, но виду она не подала. Вместо этого решила поговорить с ним по-человечески. Если этот способ не сработает, она применит на нем свой гипноз, несмотря на риск.

– Я не за едой к тебе пришла, старикашка, – Алана решила поставить на место зарвавшегося советника и предпочла обращаться к нему с таким же неуважением, как и он к ней. – Впрочем, о качественной пище на сегодняшний день ты можешь только мечтать, я же могу отложить свой завтрак и приступить к нему в любое удобное для меня время, – вернула ему шпильку Алана и гордилась собой. Она никому не позволит унижать себя.

– Пришла поиздеваться? – ровным голосом произнес Дор и через несколько секунд, не услышав ответа, как ни в чем не бывало, продолжил молиться, что раздражало Алану. Она не верила в богов, в каждой ситуации опиралась на себя и свои силы, но знала тех, кто считал ведьм исчадием ада, демонами во плоти и для защиты от них молился богам, в которых верил. Дор относился именно к таким, считал, что молитвы отпугнут Алану, но он недооценил ее, не знал, с кем связался! Один ее гипноз и все! Только вот вновь что-то сдерживало ее от этого воздействия. Императрица обязана научиться выдержке, контролировать свои действия, сдерживать себя, обуздать эмоции!

– Зачем мне издеваться над мешком костей? Вряд ли тебе осталось долго жить, судя по твоим болячкам. К тому же, пресная каша, тухлая вода и черствая лепешка вряд ли поспособствуют твоему хорошему самочувствию, – она перевела взгляд на пустую тарелку и нетронутую кружку с мутной жидкостью в тусклом освещении камеры.

Дор замер на месте, слова молитвы утихли, он поджал губы и посмотрел на Алану с нескрываемой ненавистью. Однако императрица увидела в каре-зеленых глазах еще и неподдельный страх. Значит, советник боится смерти, возможно, предчувствует ее, испытывает смятение и, как большинство в его возрасте, считает, что еще далеко не все задуманные планы осуществил в своей жизни.

– Я могу исцелить твои ноги и поясницу, убрать боль раз и навсегда, продлить твои годы. Я видела стариков, проживших на свете больше ста лет…

– С чего такая щедрость? – бестактно перебил Алану Дор.

Алана снова подавила нарастающее внутреннее раздражение, задрала голову и поцокала, заявляя, кто здесь главный, точнее – главная!

– На твоем месте я бы перестала так нагло себя вести. Или ты не в курсе, кто я?

– Ты бесовское отродье, которое погубило глупого мальчишку, захватило дворец и решило избавиться от всех, кто прислуживал истинному императору. Пусть Август не разбирался во многих вопросах, но он был наделен теми качествами, которыми ты, ведьма, не обладаешь!

Алана рассмеялась, словно блаженная. Забавно, что советник называл так Августа. Мальчишкой он точно не был. В двадцать – еще ладно, но не в тридцать восемь. Глупым – да, но мальчишкой – нет. Хотя, какая разница, если ей это на руку. Она любого обведет вокруг пальца, и с помощью своего ведьминского дара, и обаянием, и хитростью. Правда, кажется, на старика ни второе, ни третье не действовало.

– О каких качествах идет речь? – насмешливо произнесла Алана. Она поразилась тому, что почему-то захотела узнать это. В той, другой жизни, в которой они с сестрами жили в разных поселениях, довольствовались самым необходимым, ей было совершенно плевать, что и кто думает о ней. Но почему-то не сейчас, рядом с этим стариком.

– Август признавал свои слабости, умел слушать, взвешивать все за и против, остальные же, включая меня, помогали ему. Мы действовали сообща, доверяли друг другу.

Алана почувствовала укол зависти. Ей так хотелось, чтобы не только сестры, но и обычные люди, готовые прислуживать ей, раздавали ей советы, оказывали нужную помощь, поддерживали в каких-то вопросах. Пока что только восемь молодых придворных дам встали на ее сторону, но кроме сплетен они больше ни на что не годны.

– Можешь считать меня кем угодно, но я не позволю обращаться ко мне подобным образом! – холодным тоном заявила Алана. – У меня к тебе заманчивое предложение. Ты поделишься всем, что знаешь о правлении империей, а я – исцелю тебя, заберу твою боль и продлю тебе жизнь, – она не стала говорить о том, что не способна на это, но сестры точно ей помогут, если она их попросит. – И рекомендую хорошенько подумать, прежде чем снова обзывать меня гадкими словами!

Алана развернулась, быстро покинула камеру, кивнула гвардейцу с факелом в руке, ждущему ее в сыром коридоре, и пошла за ним наверх. Свое дело она сделала – предложила Дору сделку и оставила его все обдумать. Старику нужно дать время, иначе он на эмоциях откажет ей. Но Алана знала на что давить: на боль, на страх; и теперь есть шанс, что советник пойдет на сделку. Нескольких секунд хватило на то, чтобы считать его ауру и понять, что ее гипнотическое влияние он просто не выдержит и скоропостижно скончается. Слишком хрупкий у него разум. Теперь остается только ждать, а пока Алана предпочла отведать завтрак. С чувством выполненного долга самозванная императрица с воодушевлением направилась в столовую.

Глава 7. Опасность

С недавних пор Алану вдруг стало беспокоить ее собственное поведение и особенно – поведение окружающих по отношению к ней. Раньше ведьму это вообще не волновало. Она объясняла себе это тем, что несмотря на ее стальную выдержку и долгие прожитые годы, цель, к которой она так долго стремилась, немного изменила ее.

Алане надоело жить в бегах, менять одну деревню за другой, довольствоваться малым и ограничивать себя во всем. Жить-то когда? Нужно наслаждаться всеми благами мира, бросать судьбе вызов и замахнуться на крупное, пусть с риском, но оно того стоит.

Самозванку не беспокоило то, что она стала императрицей обманом, использовала Августа, около четырех десятков человек, не принявших ее, держала в темнице. Больше половины не выжили, окочурились от холода или подхватили инфекцию от грязной, протухшей воды, которая уже стояла там неделями, а может, и месяцами.

Остальные держатся, как и Дор, и Алану это изумило. Среди пленников есть крепкие мужчины, они в состоянии выдержать и не такое. Но вот старый советник – другое дело. С виду он казался совершенно беззащитным, пусть и с проникновенным взглядом каре-зеленых глаз, в которых читалось бесстрашие и принятие ситуации, готовность кинуть ей вызов даже в таких условиях. Алану это восхищало, но, конечно, она никогда ему в этом не признается. Оставалось рассчитывать, что старик примет правильное решение и перейдет на ее сторону.

Еще с малых лет Алана чувствовала, что рождена для роскошной жизни, и мечтала стать императрицей. Только не подумала о том, что ради этого стоило заплатить высокую цену – вести себя согласно этикету и хотя бы попытаться понравиться народу. Править марионетками, завербованными магией, не интересно. Куда приятнее иметь дело с живыми людьми, которые умеют проявлять эмоции и чувствовать. От этих мыслей Алана печально улыбнулась. Она подумать не могла, что когда-нибудь ее вообще будет волновать подобное. «Легче жить, когда ни от кого и ни от чего не зависишь, а делаешь, что хочешь!» Однако желание дорваться до власти все же пересилило, и она согласилась на все ради исполнения своей мечты.

С тех пор, как Алана официально стала императрицей, завтракала, обедала и ужинала она вместе с сестрами, но сегодня на порядок задержалась, поэтому не рассчитывала встретить хотя бы кого-то из них. Обычно ее сестрам хватало и получаса, чтобы проглотить еду и отправиться к своим драконам, полетать на них верхом, отточить необходимые навыки, но сегодня императрица задержалась минимум на полтора часа и не знала, застанет ли хотя бы кого-то в роскошной столовой.

«Ничего не хочешь мне объяснить, ведьма?» – услышала Алана в голове голос своего дракона. Рубикон дулся на нее за то, что она использовала его в своих целях, впрочем, как и остальных чешуйчатых.

По сути, она освободила их из Долины. Теперь ящеры могут свободно перемещаться по империи, и все же, Рубикон рассчитывал на то, что Алана объединилась с ним ради благой цели, будет продолжать развивать их связь, тренироваться, в последствии чего они смогут горы свернуть, особенно в сражениях. Он – воин, от природы силой превосходит троих драконов. Глупо этим не пользоваться.

Когда Алана стала императрицей, Рубикон разочаровался в ней. В свои планы ведьма его не посвящала, читать мысли он не умеет, оставалось надеяться, что его слова на нее подействуют.

Алана осознавала, что ей достался очень сильный ящер, кровожадный воин. В отличие от своих сестер, после ведьминского ритуала, лишившего Манулара бессмертия, она ни разу не встречалась с Рубиконом, поскольку была занята более важными делами – вживалась в свою новую роль, заказала портному сшить для нее платья. Золотое, с корсетом и длинным шлейфом, было одним из его творений, и Алана ждала остальные тринадцать.

«Не дуйся! Уверена, в скором времени ты мне понадобишься. Пока что можешь отдыхать!»

«Я тебе что, лошадь или твой придворный? Загоняешься, ведьма! Знай свое место, пока я не сжег тебя вместе с твоим домишком!»

Алана рассмеялась.

«Не сможешь, если не хочешь навредить себе!»

Связь между драконом и ведьмой объединяла их, и причинить вред друг другу они никак не могли. Это касалось всех. Этим козырем Алана пользовалась ради собственного блага. Вряд ли кто-то из чешуйчатых решится покуситься на ее жизнь, учитывая, какой дракон ей достался, так что она в безопасности. И все же, пока еще не придумала, как включить Рубикона в свои дальнейшие планы, поскольку и планов-то у нее пока что нет.

Она рассчитывала на Дора и разговор с сестрами. Расслабилась настолько, что забыла, что такое стратегия, всегда быть начеку и не терять бдительность. Но ей настолько надоело пребывать в постоянном напряжении, что Алана в кои-то веки решила расслабиться. Теперь у нее будут советники и помощники, не за чем все тащить на своих хрупких плечах, несмотря на то, что хрупкой ее, на самом деле, не назовешь. С виду утонченная и нежная, но внутри скрывается столько силы, что при одном взгляде на нее у любого встречного срабатывает инстинкт замереть на месте, словно перед ним появился хищник.

Гвардеец благополучно провел ее до верхних этажей и вернулся на свой пост. От желания насытить пустой желудок Алана ускорилась. По пути ей встретилась служанка с двумя пустыми стаканами и наполненным графином с холодным лимонадом, в котором плавали кубики льда и листочки мяты. Прислуга разносила закуски, фрукты и прохладительные напитки в разные залы, где любили устраиваться придворные. Самозваная императрица остановила молодую служанку, попросила налить ей напиток, а потом, к удивлению обеих, залпом выпила два стакана, будто ее мучила жажда. Лимонад оказался вкусным: в меру сладким, в меру кислым, и даже угадывалась легкая горечь.

Стоило Алане войти в уже привычную столовую, и ее хорошее настроение мигом улетучилось. Пустое помещение императрицу не особо удивило, учитывая, что она опоздала, но вот стол без единого следа трапезы просто ошеломил. В воздухе не витали долгожданные ароматы, к которым самозванка за последние дни успела привыкнуть, никто из сестер не ковырял еду в тарелке. И что особенно ее ошарашило – слуги не удосужились накрыть стол для императрицы. Вопиющая наглость и бестактность! Она уже мысленно представляла, как накажет виновных, но неожиданно для себя пошатнулась на месте. Попыталась связаться с Рубиконом. И ничего. Сестры тоже молчали.

«Что-то здесь не так!»

Алана нахмурилась и оглянулась. Гвардейца она отпустила и не сразу осознала, что выпила вовсе не обыкновенный лимонад, а напиток, в который что-то подмешали. Что-то притупляющее связь с сестрами и ее драконом. Перед глазами двоилось, в ушах шумело, Алана словно теряла связь с реальностью. Мир перед глазами накренился, ноги подкосились, и она рухнула на не застеленный ковром пол.