Читать книгу: «Таверна «Хитрая свинья», или Котлета для генерала», страница 2

Глава 4

Я вернулась к себе в комнату, а примерно через полчаса меня пригласили купаться. Старый Гудвин выглядел очень усталым, и мне было ужасно жаль его.

– Пойдем, деточка. Водичка уже нагрелась, – переводя дыхание, сказал он. – Попросить Дези, чтобы она помогла тебе?

Дези… Дези… А! Кухарка!

– Нет, не нужно. Я справлюсь сама, – ответила я, предвкушая приятные процедуры. – У меня есть чистая одежда?

– Да, Кастилия принесла платье и исподнее в помывочную, – с улыбкой ответил старик. – Пенни, я до сих пор не верю, что Господь вернул разум в твою головку!

Мы вышли из комнаты и, спускаясь по лестнице, я вдруг снова вспомнила разговор леди Онтарии с мужем. Что за земли мне принадлежали?

– Гудвин, скажи, что мне принадлежит в этом доме?

– Покойный барон оставил тебе земли, которые находятся сразу за Монтонским лесом. Их не много, но это лакомый кусок, Пенни… – старик повернулся ко мне. – А еще я слышал, что твой батюшка написал в завещании, что ты можешь взять из замка двух слуг, любую живность и какие-то деньги. Но только после того, как тебе исполнится восемнадцать лет.

– Понятно… – я задумчиво нахмурилась. Интересно, сколько мне осталось до совершеннолетия?

– Только разве хозяин позволит тебе хоть что-то взять отсюда? – Гудвин тяжело вздохнул. – Ты помнишь, как в день твоего восемнадцатилетия брат закрыл тебя в конюшне? Было ужасно холодно, и ты потом долго болела…

– Что? – я замерла, боясь спугнуть надежду. – В день моего восемнадцатилетия?

– Да… За три дня до Рождества, Пенни… – старик улыбнулся. – Помнишь?

Так я уже имею право на наследство?! У меня внутри все перевернулось от такой новости. Понятно теперь, что так заботит братца. Отжать земли у дурочки, пока она не преставилась. По его словам если Пенни, то бишь я, умрет, то земли перейдут в королевскую казну. Но если я умру, будучи замужем, то и наследство останется в семье? Тогда что помешает родственникам прибить меня после свадьбы с этим Лэри? Иллюзий я давно не питала.

– О чем ты думаешь, птичка? – ласково спросил Гудвин. Он все еще видел во мне дурочку Пенни. Но я не обижалась, ведь перемены были настолько стремительными, что привыкнуть к ним за один день невозможно. Мне самой казалось, что я сплю и вижу красочный сон.

– Может, ты знаешь, где лежит завещание? – прошептала я.

– Наверное, среди бумаг в кабинете… – растерялся старик, а потом поднял на меня испуганные глаза. – Пенни, ты хочешь…

– Я хочу взять свое. И сделаю это, – усмехнулась я. Раз уж меня занесло непонятно куда, то нужно как-то устраиваться! Плакать и страдать по ушедшей жизни буду потом. На стрессе можно горы свернуть. У меня всегда так было. – Через сколько дней вернется мой брат?

– Не раньше чем через неделю…

– Хорошо. Идем за завещанием, – я была сама решительность.

– Но завещание еще нужно найти! – воскликнул старик. – Кабинет заперт на ключ!

– А ключ где?

– Его леди Онтария всегда носит на поясе. – Гудвин совсем разволновался. – Пенни, что ты задумала?

– Хочу восстановить справедливость, – процедила я. – Проводи меня к комнате невестки.

Старик покачал головой, но послушно пошел дальше. Я же шла и думала о том, что нужно брать нахрапом, пока есть возможность. Онтария точно не сможет мне помешать заполучить наследство. А когда вернется братец с женихом, меня здесь уже не будет.

Мы подошли к темной тяжелой двери и Гудвин кивнул, давая понять, что это и есть покои хозяйки замка.

– Подожди меня здесь, – сказала я и громко постучала.

Дверь сразу же открылась, и в образовавшейся щели появилось лицо незнакомой женщины. Она испуганно уставилась на меня, а потом проблеяла:

– Леди, здесь… здесь Пенелопа!

– И она хочет войти, – я толкнула дверь вместе с женщиной, которая видимо, не собиралась меня впускать.

– Ох! – воскликнула она, заваливаясь к стене. – Госпожа!

Онтария лежала на кровати с компрессом на голове и напоминала умирающего лебедя. Ключи я увидела сразу. Они были надеты на пояс женщины. Разводить светские беседы мне было некогда, поэтому я подошла к невестке и схватилась за кожаную тесьму, украшенную какими-то бляшками. Онтария несколько секунд таращилась на меня обалдевшим взглядом, а потом завопила дурным голосом.

– Кастилия! Помоги-и-и-и!

Я посмотрела на служанку через плечо, вложив в свой взгляд всю злобу, на которую была способна.

– Только подойди, удавлю.

Кастилия закрыла лицо руками и запричитала, забившись в угол. Я же продолжила бороться с невесткой. Она вцепилась мне в руки, пытаясь оторвать их от пояса. При этом родственница издавала звуки, похожие на гудок тепловоза.

– Да ты посмотри на нее! – раздраженно рявкнула я и, скинув конечности Онтарии, влепила ей щелбан. Причем самый настоящий, который в простонародье называют «фофан». Кладешь ладонь на лоб человека и оттягиваешь средний палец.

– А-а-а-а-а! – завыла невестка, прижимая руку к голове. – Убила-а-а-а!

Тем временем я расстегнула застежку пояса и сняла ключи.

– Жива будешь, не волнуйся.

Пройдя мимо трясущейся Кастилии, я вышла в коридор, где меня ждал испуганный Гудвин.

– Что произошло, Пенни?

– Онтария не хотела ключи отдавать, – хмыкнула я. – Где кабинет?

– Нет! Я запрещаю! – раздался из спальни надрывный крик. – Не сметь!

– Ага, ага… как же… – я в ожидании уставилась на старика. – Ну?

Он опять повел меня по коридорам, а сзади слышался топот каблуков невестки. Она бежала за нами, видимо намереваясь помешать мне войти в кабинет.

– Гудвин! Старая пиявка! Я изобью тебя! Выкину из замка! – задыхаясь, кричала Онтария. – Натравлю собак!

– Не бойся. Ты мой слуга и никто тебя не тронет, – я многозначительно взглянула на Гудвина. – И с этих пор ты будешь делать только то, что я тебе скажу.

Кабинет находился на первом этаже в самом конце коридора. Старик остановился, со страхом глядя на приближающуюся невестку, а я потрясла ключами.

– Какой из них?

– Вот этот, с круглой головкой, – сказал Гудвин, и я воткнула его в замочную скважину. Но как только дверь начала открываться, Онтария рванула вперед, отталкивая меня в сторону. Она ворвалась в кабинет и сразу бросилась к столу из красного дерева. Открыв ящик, невестка схватила какую-то бумагу, сдав себя этим с потрохами, после чего попыталась засунуть ее себе в декольте.

– Зря, – вздохнула я, направляясь к ней. – Эх, шашлыки с люлями!

Онтария бросилась в сторону, зацепилась ногой за ножку кресла и упала на пол.

– Сама все сделала, – я оседлала ее, запустила руку в вырез платья и достала бумагу. – Так… что у нас здесь? Завещание… Отлично…

– Ты поплатишься за это! Мариес вернется и… – закатилась в визге невестка, но я оборвала ее:

– Не впечатлила. Можешь не трудиться нагнать на меня страху. Все, отдыхай. Вечером я озвучу, кого из слуг заберу с собой. Какую живность прихвачу… Ах, да, деньги приготовь, дорогая невестка. Иначе…

Я сделала жест, будто скручиваю невидимую шею и подмигнула Онтарии. Теперь мне точно нужно убираться из этого места. И чем раньше, тем лучше. А сейчас ванна, ванна и еще раз ванна!

Глава 5

Помывочная произвела на меня угнетающее впечатление. Похоже, в замке вообще ничего не делалось. Продуваемая сквозняками полутемная комната с огроменным очагом больше походила на адовую пыточную. Покрытые налетом котлы для стирки, паутина по углам, сваленные в углу вальки и рубели, которым, видимо, редко пользовались. Хозяева из Онтарии и брата Пенелопы были явно никудышными.

Я закашлялась от дыма, который наполнял комнату. Похоже, что и дымоход был неисправен. Как и все в этом доме.

Мне пришлось самой наполнять себе бадью, набирая воду большим медным черпаком. Все немногочисленные слуги, имеющиеся в замке, были заняты и, естественно, никто меня обслуживать не спешил. А заставлять гнуть спину старого Гудвина было для меня вообще за гранью. Оставив ведро теплой воды, чтобы полить себя после купания, я разделась и забралась в бадью. У меня даже в носу засвербело от запаха черного куска мыла, найденного на полке. Фу, какая гадость! Но, как говориться, за неимением лучшего…

Сначала я вымыла волосы, намылив их несколько раз, а потом уже отдраила кожу куском грубой мешковины. Бедная Пенелопа, как она жила в такой грязи? Слава Богу, что еще по голове не ползали… Из такой-то гривы вывести «живность» было бы не так просто.

Помывшись, я замоталась в застиранную простынь и присела у догорающего очага. Все это мытье, конечно, одно название. Дым впитывался в мокрые волосы, да и одежда не внушала доверия в плане чистоты. Наверное, считалось, что если на ней нет пятен, то уже хорошо. Ну ничего, главное выбраться отсюда. А дальше я уже стану строить свою жизнь. Единственной проблемой было жилье. Но если в завещании сказано, что я могу уйти, взяв с собой слуг и животных, значит, мне было где притулить голову.

Воду из бадьи пришлось выплескивать прямо в окно. Закончив с этим, я вышла из помывочной и сразу же увидела Гудвина.

– Ты что, ждал меня?

– Конечно, а вдруг помощь какая понадобилась бы? – как всегда, ласково сказал старик. – Что делать думаешь, птичка моя?

– Проводить ревизию, – я решительно направилась на кухню, а Гудвин засеменил за мной.

– Что проводить, Пенни?

– Мы уезжаем. Нам нужна посуда и еще много чего.

– Мы уезжаем?! Когда?! – старик обогнал меня и испуганно заглянул в глаза.

– Завтра утром. Еще до рассвета, – ответила я, после чего спросила: – Скажи, а на моих землях есть какое-нибудь жилище?

– Есть, Пенни… Я был там один раз. Несколько лет назад. И уже тогда оно пришло в упадок. Когда-то это был охотничий домик покойного барона, – Гудвин очень разволновался. – Птичка моя, я уже стар и не смогу отремонтировать крышу или почистить дымоход…

– Ничего, все сделаем, не переживай, – я похлопала его по плечу, чем вызвала еще большее удивление. – Пока еще тепло.

Мы вошли в кухню, и Дези сразу же бросила чистить лук. Она с любопытством наблюдала, как я хожу по комнате, заглядывая во все шкафы.

– Пенни, ты что-то ищешь?

– Есть мешок? – спросила я. – Побольше.

– Есть… – повариха кивнула на ворох мешков в углу, а потом повернулась к Гудвину. – Что такое? Ты знаешь, в чем дело?

– Мы уезжаем, – с гордостью заявил старик. – Пенни и я!

– Как это? – женщина совсем растерялась. – Нашу птичку куда-то отсылают?

– Нет. Пенелопа теперь будет жить на своих землях. Девочке ее отец оставил наследство! – Гудвин поднял указательный палец вверх. – Видать, Господь смотрел-смотрел на ее мучения и решил, что хватит бедняжке маяться! Он вернул ей разум!

Тем временем я складывала в мешок посуду, которая мне могла понадобиться. Если уж уходить, то полностью экипированной, а не бежать с пустыми руками, вытаращив глаза. Нет, это не в правилах Риммы Бифштекса.

– Я тоже хочу с вами! Пенни, возьми меня с собой! – вдруг взмолилась Дези. – Прошу тебя! Сил уж нет работать здесь за гроши!

– Дези, у меня вообще будешь работать только за еду, – предупредила я. – Пока что-то измениться, пройдет немало времени.

– Зато никто не станет раздавать тычки! У меня уже ребра болят от постоянных побоев! – всхлипнула женщина. – А идти мне некуда!

– Хорошо, собирай вещи, – обрадовала я ее. Ну а что? Женские руки в хозяйстве не помешают. – Только смотри, на моей кухне такой грязи не будет. Поняла?

– Я все сделаю, Пенни! Клянусь тебе святым Бургольдом! – радостно воскликнула Дези, бросаясь ко мне. Повариха упала на колени и обняла меня за талию. – Как же хорошо, что Господь излечил твою головушку!

Следующим этапом должна была стать ревизия живности. Свиней я видела, а вот было ли что-то еще в замке, я собиралась выяснить прямо сейчас.

– Идем в свинарник, – сказала я Гудвину. – Там тоже есть то, что принадлежит мне.

Слуги переглянулись. В их глазах читалось восхищение, смешанное с суеверным ужасом.

– Пойдем, Пенни! Пойдем, деточка! – старик забрал у меня мешок с посудой и сунул его Дези. – Спрячь.

В свинарнике уже никого не было. Двое тщедушных мужичков сидели рядом в куче сена, поедая черный хлеб с пареной репой. Похоже, это были те самые Рон и Банч, о которых говорила Дези.

Они проводили нас удивленными взглядами, но ничего не сказали.

Я окинула взглядом повизгивающих грязных хрюшек и сразу заметила супоросную свинью. Вот ее я и возьму. Вместе с ней поедет на новое место жительства крепкий и активный хряк. Эта парочка будет плодиться и размножаться мне на радость.

– Какая скотина ещё есть в хозяйстве? – поинтересовалась я у Гудвина, прикидывая, как стану перевозить все свое добро. Наверняка придется отвоевывать какую-нибудь телегу у Онтарии. Вот только одного «транспортного средства» будет мало…

– Так куры есть, утки… – сказал старик. – Гуси… В птичник тоже пойдем?

– Конечно! – я потерла руки от предвкушения. Главное: не забыть еще отсыпать зерна для птицы.

Наступил вечер. В распахнутые окна замка залетали ароматы цветов, а небо окрасилось во все оттенки сиреневого. Где-то ухал филин, и его ночная песня была похожа на таинственное заклинание. Я попросила Гудвина, чтобы он передал Онтарии, что я хочу встретиться с ней в кабинете. Пришла пора поставить все точки над «i».

Старик вернулся довольно быстро. Он вошел в комнату и, задыхаясь, сказал:

– Пенни, леди Онтария заперлась у себя в покоях и отказывается разговаривать с тобой!

Так, так, так… Значит, невестка решила держать оборону… Зря. Я хотела по-хорошему…

– Отказывается? – я злобно улыбнулась. – Сейчас мы посмотрим, как она запоет…

Спустившись в холл, я залезла на дубовый стол и сняла со стены тяжелую алебарду. Гудвин с ужасом наблюдал за происходящим, прижав руку ко рту.

А меня просто распирало от гнева. Да что ж за баба такая, эта Онтария? Никак не хочет понять, что со мной шутки плохи.

Скрежет лезвия алебарды, наверное, стоял по всему замку, когда я волокла ее за собой. Сейчас поговорим по-другому.

Поднявшись к покоям невестки, я сначала вежливо постучала.

– Кто там? – раздался испуганный голос Кастилии.

– Пенелопа, – ответила я, постукивая носком башмака по полу.

– Леди не желает тебя видеть, – пискнула служанка. – Уходи!

Ну что ж, видит Бог, я пыталась.

Размахнувшись, я ударила алебардой по двери с такой силой, что полетели щепки во все стороны. Из комнаты послышались вопли, полные ужаса.

– Советую вам открыть, дорогая невестка! – громко сказала я, после чего еще раз влупила алебардой по двери. Острое лезвие секло дерево, как нож капусту. – Иначе мне придется выбить дверь и провести с вами серьезный разговор!

Прерывающийся вой Кастилии звучал все громче и отчаяннее.

Глава 6

Дверь мне все-таки открыли. Кажется, испуганные женщины решили, что если не впустить меня, то я взбешусь еще больше и грешным делом, прибью их прямо на месте. Ведь кто знает, что в голове у дурочки?

Я вошла в комнату и чуть не рассмеялась. Онтария вместе со служанкой сидели за кроватью, забаррикадировавшись подушками. Их испуганные глаза наблюдали за каждым моим движением.

– Чего ты хочешь?! – сдавленно воскликнула невестка. – Что мне нужно сделать, чтобы ты отстала от меня?!

– Я же сказала: мне нужно то, что оставил отец. В данном случае это деньги. В завещании говорится о… – я достала из декольте документ и пробежалась по нему глазами. – Итак, в завещании говорится о сумме в четыреста тир.

Естественно, я даже не подозревала, что можно купить на такую сумму. Но это мои деньги, поэтому дарить их не собиралась.

– Я не могу отдать тебе четыреста тир! – возмущенно крикнула Онтария из-за горы подушек. – Это слишком много для тебя! Ты не умеешь распоряжаться деньгами!

– Дело в том, что я не прошу, а требую свои деньги, – грозно произнесла я, стукнув рукоятью алебарды по полу. – И это не ваше дело, на что мне приспичит их потратить! Итак, я жду.

Невестка замолчала, суетливо копошась за «баррикадой». Интересно, что она там делает? Но тут же ко мне пришло понимание. Наверное, деньги у Онтарии! Что ж, это еще лучше! Все вопросы решим на месте.

И тут неповоротливая Кастилия проявила чудеса гуттаперчевости. Она вскочила на ноги, изогнулась до хруста в пояснице и распахнула окно. Служанка вывалилась в него почти по пояс, вереща, будто пожарная сирена:

– Ро-о-он! Ба-а-а-анч! На помо-о-ощь!

– Ах ты зараза… – прищурившись, прошептала я. – Ну ладно…

Мне пришлось задвинуть на двери засов, чтобы явившиеся на призыв слуги не мешались под ногами. Несмотря на то, что Рон с Банчем не отличались мужской силой, сейчас я была заточена в теле хрупкой девушки. Поэтому переоценивать свои возможности не собиралась.

Мне хватило нескольких секунд, чтобы понять, как действовать дальше.

Тем временем Кастилия продолжала орать из окна, а Онтария наблюдала за мной, вцепившись в край подушки. Сдернув шнур с балдахина, я накинула его на ручки оконных створок и завязала на узел. Голова служанки оказалась в ловушке. Женщина завопила пуще прежнего, дергаясь всем телом, но это с её стороны была бесполезная трата времени и усилий.

– Теперь с тобой, – я повернулась к Онтарии. – Вот что ты за баба такая недалекая? Все время ищешь приключения на свою пятую точку… Нет бы мирно разойтись!

– Не подходи! – невестка засучила ногами, пытаясь оттолкнуть меня. – Ты ничего не получишь!

– Ну да, ну да… – я отшвыривала подушки одну за другой, подбираясь все ближе. – Что еще расскажешь?

– У меня нет денег! Ими распоряжается супруг! – родственница уперлась спиной в стену.

Но я не верила ей. Онтария пыталась выкрутиться, понимая, что от меня уже никуда не деться. Судя по ее реакции, четыреста тир – приличная сумма. Значит, спрятать деньги в декольте невестка точно не могла. Я нагнулась и резко подцепила подол ее платья алебардой, вызвав этим истеричный визг.

Ага! А вот и богатство! Привязанные на веревки кошели свисали с пояса Онтарии. Мне пришлось сесть на нее, так как невестка принялась дергаться и извиваться, пытаясь освободиться. Приложив немного усилий, я завязала поднятый подол узлом над ее головой.

– Эх, шашлыки с люлями! – вырвалось у меня, когда я вытрясла один из кошелей на кровать. Оказалось, здесь ходили бумажные деньги! Они были из толстой бумаги с изображением какого-то мужика с закрученными усами. Видимо, местный сюзерен.

В дверь забарабанили, и из коридора раздались мужские голоса:

– Леди, с вами все в порядке? Это мы – Бранч и Рон!

– Помогите! Ломайте дверь! – закричала невестка, катаясь по полу. – Спасите меня от этой безумицы!

Несколько ударов заставили дверь легонько задрожать, но после этого воцарилась тишина. Мужчины поняли, что им не справиться, или отправились за какими-нибудь инструментами?

Я тоже времени не теряла. Отсчитав ровно четыреста тир, сложила остальные обратно. Мне чужого не надо.

– Что ты там делаешь?! Пенни, мерзавка! – визжала Онтария из импровизированного мешка. – Воруешь мои деньги?! Пенни-и-и-и-и! Не смей! Мариес вернется и изобьет тебя! Живого места не оставит!

– Затухни, – прошептала я, пряча свое добро в панталоны. – На месте твои деньги. И мои тоже.

Оставаться в комнате невестки не имело смысла, поэтому нужно было действовать на свой страх и риск.

Взяв алебарду, я отодвинула засов и решительно распахнула дверь, приготовившись дать отпор Рону и Банчу. Но делать этого не пришлось. В коридоре разворачивался свой «боевик». Старый Гудвин вместе с кухаркой Дези прижали мужчин к стене вилами, всем своим видом давая понять, что все очень и очень серьезно.

– Иди спокойно, Пенни! Мы их держим! – грозно заявил Гудвин, не сводя с них взгляда.

Я плотно закрыла дверь и тихо сказала, обращаясь к обалдевшим Рону и Банчу:

– Хотите заработать деньжат? Леди Онтария ничего не узнает.

Мужчины закивали головами.

– Отлично. Отпустите их, – распорядилась я и добавила: – Гудвин, ты пойдешь с нами. Дези, освободи Кастилию, после чего запри их в комнате. Хорошо?

– Все сделаю, Пенни! – с улыбкой произнесла кухарка.

– И сразу спускайся в свинарник, – продолжила я. – Будем собираться в дорогу.

Под светом яркой луны мы собирали вещи, укладывая их в телегу. Рон и Банч ловили птицу, засовывали ее в деревянные клетки, насыпали в мешки зерно. Кстати, на саму телегу тоже крепилась большая клеть, разделенная на два отсека. Ее устанавливали, когда перевозили свиней.

– Пенни, нам придется возвращаться в замок. За один раз мы все не перевезем, – предупредил меня Гудвин.

– Ничего, у нас есть время. Я должна забрать все, что мне принадлежит, – меня абсолютно не пугало происходящее. Главное – тщательно продумать план действий.

– Госпожа Пенелопа… Вы позволите обратиться?

Я удивленно обернулась на мужской голос, в котором звучали смущенные нотки. Госпожа? Вы позволите обратиться? Интересно…

– Да, Рон. Я слушаю.

– Позвольте нам поехать с вами! Мы с Банчем станем помогать по хозяйству!

– Мне позволено взять из замка только двух слуг. Да и платить мне вам нечем! – с сожалением ответила я.

– Разве мы собственность барона? Мы можем уйти в любой момент! Вот только работы нет в этих краях, поэтому приходится горбатиться в замке вашего брата! – горячо заявил Рон. – Вы так лихо разобрались с леди Онтарией и ее служанкой! Я сказал Банчу: «Не зря Господь вернул Пенелопе рассудок! Она еще прославится на все королевство!». А мои слова всегда сбываются!

– Благодарю, конечно… Но я же говорю, мне нечем вам платить… Неизвестно, когда дела пойдут в гору… – попыталась я объяснить слуге свое шаткое положение, на что он снова взмолился:

– Мы с Банчем станем охотиться, ловить рыбу в озере! Заниматься свинарником! Госпожа, потом народятся поросята! К следующему году мясо будем продавать! Хотели в город податься. Да там тоже не мёд! Здесь хоть все свое, родное!

– Я даже не знаю, где мы жить будем! – привела я последний аргумент.

Но и на это у Рона имелся ответ:

– Вот именно! Еще и свиньям с птицей место нужно! Кто это строить будет?

– Хорошо, едем все вместе! – улыбнулась я. И мужчина, низко поклонившись, помчался прочь, голося во все горло:

– Ба-а-а-анч! Мы едем с Боевой Пенни! Она берет нас с собо-о-ой!

Боевая Пенни? Я покачала головой. Похоже, когда вернется барон, его ждет огромный сюрприз…