Читать книгу: «Не жди меня долго», страница 3

Глава 5. Сбой в системе

В восемь часов утра Анна Стерхова подошла к номеру 312 и постучала в дверь.

Подождала. Затем постучала громче.

– Георгий! Это Стерхова. Откройте.

Прошло несколько мгновений, но ей никто не ответил. Приложив ухо к двери, Стерхова замерла. В номере было тихо: ни шороха, ни движения, ни звука.

Она подождала еще немного, потом постучала в последний раз уже для очистки совести.

«Спит. Или ушел».

Спускаясь по лестнице, Анна не придавала значения тому, что встреча не состоялась. В конце концов, Воронин мог поменять свои планы. Однако по отношению к ней это было по меньшей мере невежливо.

На первом этаже в воздухе витали запахи свежей выпечки и хорошего кофе. В лобби за столиком сидели два японца, и девушка в сером худи, которая между делом листала планшет.

За стеклянной дверью ресторана мелькнули силуэты Гаповой и Пахомова. Стерхова заглянула внутрь и обвела взглядом зал. Воронина там не было.

Она вышла на улицу. Тайфун заметно ослаб, но следы разрушений были налицо: сорванные вывески, разбросанный мусор и обломки деревьев у кромки воды.

Океан стонал ровно и глухо. Светло-серый, без бликов, он больше не ревел и не бился о берег. Его спокойствие казалось осознанным, почти человеческим.

Анна остановилась у парапета, вгляделась в линию горизонта и вспомнила про Воронина. Что-то здесь было не так. Он сам настоял на встрече и разговоре. Значит было, что обсудить. Тогда почему ушел? Почему не оставил записку? Почему не предупредил?

Ветер с океана пронизывал насквозь, не бил в лицо, не рвал одежду, а будто влезал под кожу, не встречая преграды. Вспомнив про московскую жару, Стерхова запахнула кофточку.

– Уж лучше пусть будет так…

Вернувшись в отель, Анна свернула в ресторан. Скользнула взглядом по залу – Воронина там не было.

Она уселась за столик. К ней тут же направилась Гапова. Целеустремленно, без улыбки, без приглашения села рядом, будто имела на это полное право.

– Какая ерунда… – сказала она, наливая себе кофе. – Этот фестиваль, эти фильмы, все эти люди. Особенно мужчины. Играют во взрослые игры, но в душе все те же мальчишки.

Сообразив, что Гапова еще не протрезвела, Анна спросила:

– А вы, значит, не играете?

Виктория приподняла одну бровь:

– Конечно играю. Но я не притворяюсь, будто это – реальность. А эти дураки притворяются. Пахомов, например, до сих пор уверен, что может быть режиссером и объективно оценивать чужие фильмы. А Вельяминов? Тот вообще не понимает, что делает в жюри. Он здесь только потому, что умеет быть нужным.

– Быть нужным – тоже талант. Не всем удается. – Мягко заметила Стерхова.

– Не подумайте, что завидую. Просто наблюдаю и делаю выводы. Вот и все. – Гапова сделала глоток и поморщилась. – А вы умеете слушать. Это опасное качество.

– Вам нечего бояться. Я не представляю для вас угрозы.

– Страх – это роскошь. Боятся те, кому есть, что терять. А у меня ничего не осталось. – Гапова встала и, направившись к выходу, бросила: – Не верьте тому, кто говорит, что знает, как надо жить. Он точно врет.

Оставшись в одиночестве, Анна допивала свой кофе и наблюдала, как официант аккуратно расправляет салфетки, как будто от их симметрии зависело всеобщее благо.

– Анна Сергеевна, – к ней подошел Аркадий Малюгин. – Простите, что беспокою. С утра пытаюсь дозвониться до Воронина. Телефон в сети, но он не отвечает. Мне сказали, что вы договорились с ним встретиться.

Анна отставила чашку.

– Я подходила к его двери. Стучала. Но он не открыл.

– Идемте вместе. Попробуем еще раз.

Они поднялись на третий этаж, прошли по длинному коридору и остановились у номера 312.

Анна постучала.

– Георгий! Это Стерхова.

Малюгин вытащил из кармана телефон и нажал на вызов. Из-за двери донесся тихий рингтон.

Они переглянулись.

– Он там. Но почему-то не отвечает. – сказал Аркадий и начал стучать громче: – Воронин! Это Малюгин! Мы беспокоимся! Отвечайте!

В ответ – тишина.

– Вызываю полицию. – Стерхова достала телефон, но Аркадий остановил ее:

– Подождите! Я приведу хозяина. Он откроет.

Малюгин побежал по коридору. Через несколько минут вернулся с обеспокоенным Кошелевым.

– Вы уверены? Открываем? – он посмотрел на Стерхову.

– Открывайте, Виктор Петрович. Здесь что-то не так. – Ответила она.

Кошелев провел картой по датчику, щелкнул замок, и дверь открылась.

Все трое вошли в комнату. Шторы были задернуты, лампа на прикроватной тумбе – включена. Ее света едва хватало, чтобы пробить полумрак.

Воронин лежал поперек кровати. Рука свешивалась вниз, пальцы касались пола. Лицо было посиневшим, губы чуть приоткрыты. На шее – темная полоса – то ли веревка, то ли шнур.

На столе – бутылка минеральной воды и пустой стакан. В комнате не было следов борьбы или разбросанных вещей. Кровать – аккуратно застлана, Воронин словно прилег поверх покрывала.

Анна склонилась и тронула его холодную руку.

– Он мертв, – сказала она спокойно. Потом, обернувшись, добавила:

– Прошу всех выйти из номера. И позвоните в полицию.

Малюгин и Кошелев вышли в коридор с перекошенными лицами. Стерхова осталась одна.

Она подошла к трупу и склонилась, чтобы рассмотреть удавку. Витой коричневый шнур с петлями на концах.

«Значит, убийство не было спонтанным. Преступник к нему подготовился».

Анна прошла к окну. На подоконнике – слой пыли с чистым овальным следом. Тюль немного отвернут внутрь комнаты.

«След от локтя? Кто-то стоял у окна и смотрел на улицу. Возможно, кого-то ждал».

Стерхова перешла в прихожую. На ковре у входа – песок. Не след, не дорожка – просто рассыпан.

«Его принес на подошвах тот, кто недавно пришел с улицы».

Вернувшись в комнату, она оглядела стол и, заметив зарядку от телефона, пошарила взглядом по номеру. Затем проверила карманы Воронина – телефона в них не было.

Стерхова прислушалась к своим ощущениям и покрутила носом. В воздухе витало что-то неуловимое. Запах? Нет, скорее намек, тень чьего-то присутствия.

Из коридора послышался топот крепких мужских ног и шипящий голос из рации. Вскоре в комнату вошел коротко стриженный мужчина, лет сорока. За ним – двое: один пожилой с металлическим чемоданом, другой – молодой, поджарый в тонкой ветровке.

– Капитан Горшков, – представился первый. – Кто вы такая?

Стерхова протянула удостоверение. Он взял, быстро просмотрел и нахмурился

– Москва? Подполковник?

– Следователь Стерхова. Приглашена на фестиваль в качестве члена жюри. Здесь оказалась случайно, вместе с организатором фестиваля Малюгиным и владельцем отеля Кошелевым. Труп обнаружили вместе с ними. Убитый – режиссер-документалист Георгий Воронин, участник фестиваля. Приезжий.

Капитан кивнул. Его лицо оставалось спокойным, но во взгляде сквозили опаска и уважение.

– Значит, коллега. Позвольте представить: – Он обернулся: – криминалист Корепанов и оперативник Петров.

Молодой шагнул вперед и протянул руку.

– Лев Петров. Реально подполковник?

– Реально, – коротко ответила Анна, пожимая его руку.

Корепанов, пожилой криминалист, поставил свой чемодан, поправил очки и обернулся к ней:

– Яков Михайлович. Будем знакомы.

Она представилась:

– Анна Сергеевна.

Горшков приблизился к трупу, потом прошелся по комнате и сказал, обращаясь к Стерховой.

– Надеюсь, вы знаете, что не допущены к делу?

– Как вас зовут? – спросила Стерхова.

– Василий.

– Так вот, уважаемый Василий. Я к этому не стремлюсь. Но могу дать несколько советов. А вы решайте, что с этим делать.

– Давайте.

– Начнем с окна. Видите? Тюль отведен внутрь. Подоконник пыльный, но ближе к краю пыль смазана. След свежий. Здесь кто-то стоял, опираясь на локоть, и смотрел в окно. Ждал или за кем-то наблюдал.

Горшков подошел, присмотрелся. Корепанов покосился и тихо хмыкнул.

– Подмечено.

– Второе, – продолжила Стерхова. – Постель не разобрана. Воронин спать не ложился. Значит, умер не ночью, а вечером. В этой одежде он был вчера.

– Учтем, – коротко заметил Горшков.

Анна прошла к двери и там остановилась.

– В прихожей песок. Обратите внимание: на обуви Воронина его нет. Не исключаю, что песок принес на подошвах убийца. – Прощаясь, она кивнула Горшкову. – Это – все. Желаю удачи.

Стерхова вышла в коридор, где уже собрались любопытные постояльцы отеля. Несколько человек стояли поодаль у стены: хозяин отеля Кошелев, Малюгин и незнакомец в строгом костюме. На вид ему было немного за шестьдесят. Волосы зачесаны назад, на висках – седина, лицо – невозмутимая маска.

– Анна Сергеевна, – заговорил Кошелев, – прошу познакомиться. Это Вячеслав Игоревич Шувалов, мэр Светлой Гавани.

Мужчина сделал шаг вперед и едва заметно склонил голову.

– Весьма польщен, – произнес он, и его слова прозвучали как часть заученной фразы.

– Взаимно, – ответила Анна.

Она собралась уйти, но он остановил ее вопросом:

– Могу я с вами поговорить?

– Если недолго.

– Буквально минуту. Отойдемте. Здесь слишком много ушей. – Шувалов не стал ожидать ее согласия, взял под локоть и повел в конец коридора. – Там будет лучше.

– Что вам нужно? – спросила Стерхова, когда они остановились.

Шувалов начал говорить безо всяких вступлений:

– Нужна ваша помощь. Сам видите, у нас – форс-мажор. Убийство на фестивале. Для города это катастрофа.

Стерхова посмотрела под ноги, потом в сторону, не желая встречаться с ним взглядами.

– Я здесь по приглашению как частное лицо. Ваши люди справятся не хуже меня.

– Понимаю. Но я подслушал ваш разговор с Горшковым. Вы – опытный следователь. У нас в управлении таких не найти. Я навел о вас справки.

Она покачала головой.

– Надо же…

– Прошу, соглашайтесь, Анна Сергеевна. Ради репутации фестиваля. Ради города Светлая Гавань. Иначе нас порвут журналюги. Сейчас все держится на тонкой нити. Если нить оборвется – город потеряет фестиваль и все, что с ним связано. Нам необходимо закрыть это дело без лишнего шума и как можно быстрее.

– Репутация, финансирование, туристы… Понимаю. – Стерхова ненадолго задумалась, потом вскинула голову и посмотрела в лицо Шувалову. – Волнуетесь за город больше, чем за убитого.

Ничуть не смутившись, он согласился.

– Я – чиновник, отвечаю за город, за его жителей. А ваше дело поймать убийцу. Не это ли я вам предложил?

Анна достала свой телефон и протянула Шувалову.

– Звоните полковнику Савельеву. Юрий Алексеевич – мой непосредственный начальник. Одобрит командировку, считайте договорились.

Шувалов взял трубку и без колебаний нажал кнопку вызова.

– Юрий Алексеевич? Это Шувалов, мэр города Светлая Гавань… – начав говорить, он зашагал в сторону.

Через десять минут вернулся:

– Все улажено. С этого дня вы официально ведете дело об убийстве Воронина.

Стерхова деловито кивнула и забрала свой телефон.

– Первое – сообщите Горшкову, что я руковожу следственной группой. Второе – поручите Кошелеву, выделить помещение для размещения следственной группы. Работать будем в отеле. Соответственно, обеспечьте нас офисной техникой: телефоны, компьютеры, принтер и факс. Еще нужен сейф.

Слушая, Шувалов набирал текст на телефоне.

– Записал… Сделаем. Что-нибудь еще?

– Нужна машина.

– Дадим.

– И самое главное… – Она на мгновенье задумалась. – Поговорите с Малюгиным. Пусть исключит меня из состава жюри.

– Понятно, – ответил Шувалов. – Вместо вас предложу себя. Надеюсь, он согласится.

Глава 6. Время пошло

На втором этаже отеля в коридоре стояли двое – Анна Стерхова и хозяин отеля «Пасифик» Виктор Петрович Кошелев. Последний держал в руках ключ от номера, как будто собирался не просто открыть им дверь, а сотворить нечто значительное.

– Прошу! – Кошелев распахнул дверь. – Номер люкс. Идеально подходит для оперативного штаба.

Он первым прошел в гостиную, где были расставлены три письменных стола с необходимой оргтехникой и компьютерами. В углу комнаты стоял сейф с ключом, воткнутым в замочную скважину. У стены расположился кожаный диван, возле него – вазон с искусственной орхидеей.

Стерхова огляделась.

– Нужны еще стулья. Этих не хватит.

– Принесут. – Кошелев протянул ей ключ. – Можете работать спокойно. Никто не побеспокоит. Я приказал, чтобы поменяли замок в двери. Ключ – один, и он только у вас. Другого нет ни у горничной, ни у портье. Это вам не карточка. Если потеряете, придется менять замок.

– Постараюсь не потерять. – Ответила Анна и забрала у него ключ.

– Горничную я предупредил. Придет прибрать, когда позовете.

Стерхова подошла к окну и отодвинула штору. Океан за окном притих. Водная зыбь золотилась под косыми лучами солнца. Оно поднималось над горизонтом в безоблачном синем небе. Не было ни намека на минувшее буйство. Спокойствие казалось неестественным и вызывало тревогу. Утро прикинулось мирным, но Анна помнила шторм.

Приблизившись к окну, Кошелев заговорил доверительным тоном:

– Я тут подумал… Когда все уляжется, почему бы нам с вами не сделать в музее новую экспозицию?

– Какого толка?

– Про режиссера Воронина. Его фильм, его комната, фотографии… Вещественные доказательства, если найдутся. Людям будет интересно. История свежая…

Стерхова обернулась:

– Вы это серьезно?

– Почему бы нет? – Кошелев замешкался и с виноватым видом развел руками: – Простите. Глупость сморозил. Неловко получилось. Просто хотел помочь.

– Поможете, если предоставите план отеля, ключи от технических помещений и расписание смен персонала.

– Будет исполнено. – Кошелев кивнул, скомкано попрощался и ушел, оставив за собой приоткрытую дверь.

Стерхова села за стол и положила перед собой блокнот и ручку, на край стола – картонную папку. Открыла чистую страницу блокнота и записала дату.

В ту же минуту зазвонил ее телефон. Взглянув на экран, она ответила:

– Да, Юрий Алексеевич. Не спится?

– Еще не ложился. – Ответил Савельев и с иронией в голосе спросил: – У тебя аллергия на отпуск?

Анна улыбнулась.

– Так уж вышло. Пригласили поработать в жюри. Не удержалась, поехала. А тут вдруг – убийство.

– Я в курсе. Шувалов рассказал и уже прислал все бумаги. Короче, опять ты вляпалась.

– Ну, да. В Светлую Гавань. – Хихикнула Стерхова.

– Она еще шутит. – Вздохнул Савельев. – Короче, командировка оформлена. Документы придут на факс. Учти, что специфика не наша. Убийство свежее, не архивное. Заканчивай побыстрее.

– Все поняла.

– Позванивай. И, пожалуйста, без героизма.

– Конечно.

– И вот что, Анна Сергеевна…

– Да?

– Если почувствуешь, что буксуешь – отказывайся. Никто тебя не осудит. Понятно?

Она помолчала. Потом коротко обронила:

– Я справлюсь.

– Верю. – Сказал Савельев и отключился.

Стерхова отложила телефон и посмотрела на чистую страницу блокнота. Белая, как свежий снег, она ожидала первого следа.

В коридоре послышались быстрые, разнокалиберные шаги. Кто-то тихо откашлялся, скрипнула дверь.

Анна выпрямила спину и сказала:

– Входите.

В комнату вошел капитан Горшков, за ним – Корепанов и оперативник Лева Петров.

Горшков оглядел помещение, как будто проверяя, и без приглашения сел за свободный стол. Корепанов снял пиджак и, прежде чем сесть, повесил его на спинку свободного стула. Петров остался стоять.

– Можете сесть на диван. – Предложила Стерхова и, оглядев всех троих, сказала: – Начнем. По протоколу осмотра вопросов нет. Все четко, по делу.

Горшков равнодушно пожал плечами.

– Работали как обычно.

– Это видно. – Она посмотрела на криминалиста. – Яков Михайлович. Прошу доложить по результатам осмотра. Все, что известно на текущий момент.

– Да, конечно, – кивнул Корепанов и поправил очки. Его голос был чуть глуховат, с едва уловимой гортанной интонацией. – По внешним признакам смерть наступила за десять – двенадцать часов до обнаружения трупа. Примерно между десятью и одиннадцатью часами вечера предыдущего дня.

Анна кивнула.

– Продолжайте.

– Характер повреждений указывает на механическую асфиксию. То есть удушение. На шее – четкая полоса с неровными краями, без двойных следов. Повреждений, характерных для борьбы, на теле не выявлено. Кожа под ногтями чистая. На запястьях следов удерживания нет.

– То есть сопротивления Воронин не оказывал? – уточнила Стерхова.

– Однозначно – нет. – Корепанов помолчал. – Возможно он был не в состоянии сопротивляться.

– Под действием алкоголя или веществ?

– Возможно. Ждем токсикологическую экспертизу.

– Хорошо. Что по отпечаткам?

– Сняты со всех поверхностей. После исключения отпечатков Воронина и горничной, убиравшей номер, все прояснится. Хотя не факт. Среди них могут оказаться отпечатки предыдущих постояльцев.

Анна посмотрела в окно. На улице начался дождь – легкая морось, похожая туман. Чуть помолчав, спросила:

– Что с подоконником?

– По поводу следа от локтя. Структура ткани отпечаталась в пыли. Изъяты частички волокон. Фотографию вместе с волокнами отправил на экспертизу. Возможно, получится установить тип и состав ткани.

– Орудие убийства?

– Шнур, витой, из синтетики, с петлями на концах. Происхождение, тип и артикул выясняется. Так же, на нем обнаружены микрочастицы кожи. Убийца был без перчаток. Возможно, из этого получится что-нибудь выжать. Разумеется, если хватит биологического материала для экспертизы. Стопроцентно обещать не могу.

Стерхова отметила что-то в блокноте. Все трое молчали, давая ей время.

– Песок у двери. Взяли пробу?

– И не только. Сделал несколько фотографий. На предмет очертания следа.

– Надо же… – она пожала плечами. – Я не разглядела.

– Вряд ли он что-то даст.

– Поняла. Когда будет заключение судмедэксперта?

– Ожидаем. – подтвердил Корепанов. – Полный отчет – в течение двух-трех суток.

– Спасибо, Яков Михайлович. – Она перевела взгляд на оперативника Леву Петрова.

Он сидел на диване, то и дело меняя позу. Было видно, что сидеть, и молчать для него было одинаково трудно.

– Слушаю вас, – проговорила она.

Петров вскинул голову, как будто услышал стартовый выстрел.

– Значит так, – заговорил он, быстро, едва успевая выговаривать слова. – Вчера изъял записи с камер наблюдения. С тех, что вообще работают. А работают – три с половиной. Пардон. Одна в холле, одна у лестницы на втором этаже и одна – у лестницы четвертого. Камера в коридоре на третьем этаже, где номер Воронина – дохлая. Питание есть, но сигнала нет.

– И это все, что есть?

– Система наблюдения здесь – чистая формальность. Просто пустышка. Охранник – семидесятилетний дед, с радионяней в ухе.

– С радионяней? – переспросила Стерхова.

Петров уточнил:

– Со слуховым аппаратом. В мониторной – лежанка с одеялом, чайник с электроплиткой и старый телевизор. Дед там живет. Периодически выходит в холл – чешет пузо и проверяет, осталось ли на ресепшне печенье.

Анна с пониманием кивнула.

– Записи посмотрели? Кто входил, выходил в отель вчера вечером?

– Не успел. Сегодня этим займусь. Камера у входа – рабочая, но угол обзора хреновый. И еще… Нужен временной ориентир.

Стерхова а мгновенье задумалась и сказала:

– Начните с девяти тридцати до половины двенадцатого.

– Принято, – Петров записал в телефон. – Сегодня планирую опросить соседей по номеру. Тех, кто проживает рядом с триста двенадцатым. Ну, и портье, который дежурил тем вечером. Может, видел, чего… – оперативник осекся, перехватив ее взгляд.

– Портье беру на себя. – Спокойно сказала Стерхова. – С соседями по номеру тоже поговорю. Сосредоточьтесь на записях. Это сейчас важнее. И, Лев…

– Да?

– Смотрите внимательно. Иногда полезно замедлиться.

– Есть замедлиться. – Стушевался Петров. Он был молод, лет двадцати пяти, не больше. Спортивный, быстрый, сметливый. Из тех, кто всегда бежит впереди паровоза.

– Здесь можно курить? – спросил Горшков.

Стерхова разрешила:

– Курите.

– Что касается вещественных доказательств… – он закурил и продолжил говорить неспеша, с хрипловатой натугой. Вчера приобщили.

– Список я видела.

– Один неразобранный чемодан с личными вещами. Две зарядки: одна от телефона, другая от ноутбука. Телефон изъят. Ноутбук в номере не обнаружен. В чемодане, среди вещей, лежал пакет с распечатками. – Горшков поднялся со стула и положил перед Анной коричневый пакет из крафтовой бумаги. – Вчера вечером глянул – кадры из фильма.

– Я разберусь. Теперь подытожим. – Она провела рукой по столу, словно разворачивая невидимую дорожную карту. – Первое. Нужно выяснить, с кем и как Воронин приехал в Светлую Гавань. Об этом я сама расспрошу Малюгина. Второе. Проследить перемещения Воронина по отелю. Этим займется Лев.

Петров кивнул и записал в телефон.

– Третье. Все отпечатки, найденные в номере проверить по базе данных. Поработать с песком и возможным следом. Четвертое – шнур. Определить его тип, назначение, артикул, производителя. Возможно, это специальное снаряжение. Яхтенный, альпинистский, охотничий. Яков Михайлович, возьмете это на себя.

– Разумеется, – подтвердил криминалист. – Уже в работе.

– Пятое. – Анна взглянула на Горшкова. – Василий, поработайте с телефоном погибшего.

– Уже поработал. Все было удалено.

– Сделайте запрос провайдеру. Нужна расшифровка всех звонков и сообщений в обозначенный временной период.

– Сделаю. – Горшков записал поручение.

– Шестое. Лев, проверьте список постояльцев. Перепишите всех, кто находится в отеле без обоснованной цели, без командировки или участия в фестивале. Особое внимание обращайте на одиночек и тех, кто съехал вчера и сегодня. Иностранцы, москвичи, фрилансеры – гребите напропалую.

– Принято. – Отрапортовал Петров.

Анна закрыла блокнот.

– На этом – все. С результатами собираемся сегодня в восемь часов вечера.

На мгновение в комнате повисла тишина. Та самая, что возникает перед большой и срочной работой.

Первым вскочил Петров. За ним поднялся Корепанов. Горшков встал последним – медленно, нехотя, выражая молчаливый протест.

До сбора оперативной группы оставалось двенадцать часов.