Читать книгу: «Канашибари. Пока не погаснет последний фонарь. Том 3», страница 4

– Удачи. Вы справитесь.

Йоко мягко улыбнулась в ответ и твердо произнесла:

– Ты тоже. Я верю в тебя.

Улыбнувшись шире, Йоко подошла к столу. Мне не хотелось даже думать о том… что эти слова могут стать последними, которые мы сказали друг другу. Я перевела встревоженный взгляд на Кадзуо, и он, промолчав, лишь уверенно кивнул. Я тоже не хотела ничего говорить.

Мне казалось, что лишние слова могут прозвучать… как прощание.

Йоко кивнула Кадзуо, предлагая кубик. Кадзуо не стал медлить, и кубик, упав на стол, остановился на цифре шесть.

Йоко и Кадзуо должны присоединиться к Одзи и Эмири, то есть пока они в безопасности, но вот дальше… Дальше развилок будет уже больше – так же как и опасностей.

Подошла моя очередь. Моя и Торы.

Я бросила игральный кубик. Почему-то мне показалось, что крутится он слишком уж долго. Наконец остановившись, показал число два.

И я успела заметить, как на губах Торы промелькнул намек на улыбку.

– Буду ждать тебя на финише, – сказала я Ивасаки, постаравшись голосом не выдать волнения.

– Посмотрим, кто кого еще будет ждать!

Я пересекла красные ворота вслед за Торой, и ко мне подошел Араи.

– Рад, что ты здесь. Но надеюсь, что Ивасаки все же выпадет тройка или шестерка.

– Ты еще не так далеко, я тебя вообще-то слышу, – заметил Ивасаки с соседнего поля.

– Знаю, поэтому так и сказал, – не смотря на него, отозвался Араи.

Я закатила глаза, но на самом деле подобные разговоры меня скорее успокаивали. Я поймала себя на странной, непривычной мысли, что сейчас… Сейчас страх за остальных терзал меня гораздо сильнее страха за мою собственную жизнь. Конечно, я боялась погибнуть. Очень. Но почему-то первые тревожные мысли, возникающие в голове, были связаны с тем, что я никак не могу помочь никому из друзей. В особенности тем, с кем наши пути разошлись – в буквальном смысле.

Мы еще не так далеко друг от друга, и хоть туман, окутавший остальные поля, частично закрывал от меня тот участок, на котором стояли Кадзуо, Йоко и Эмири, я все равно пока что могла их видеть.

Пришел черед последней команды бросать кубик. Это сделала беловолосая Тэрадзима, и ей, так же как и Кадзуо с Йоко, выпала шестерка.

На начальном поле остались только Ивасаки и Имада, и я очень надеялась, что в следующий раз им не придется пропускать ход.

Игральный кубик бросил Имада. Я невольно сжала кулаки, борясь с волнением, – мне не хотелось показывать свои чувства, но они все норовили вырваться из-под контроля.

– Что у вас там? – спросил Араи.

– Вынужден тебя расстроить, – отозвался Ивасаки. – У нас четверка.

С этими словами он пошел в сторону алых ворот и через несколько мгновений оказался рядом со мной и Араи.

Араи поморщился:

– Я от тебя, видимо, даже на том свете отдохнуть не смогу.

– Поэтому тебе нет смысла там оказываться, – заметил Ивасаки. – Кстати, не знаю, пригодится ли нам это… Но хуже не будет. – С этими словами он показал нам с Араи карту, которую забрал со стола.

Я невольно вскинула брови: и почему эта мысль не пришла мне в голову?

– Сможем отслеживать, на каком квадрате какая опасность, – произнесла я.

– Сейчас ваш ход, – сказал Тора, обращаясь к Хорибэ и Накахаре.

Я вдруг заметила, что на этом поле появился стол, только вот карты на нем не оказалось – лишь игральный кубик.

Ход сделал Накахара, и кубик, несколько раз прокрутившись, наконец выдал число пять. Пара мгновений – и туман снова частично рассеялся, открыв новый квадрат.

Значит, этим двоим предстоит пойти дальше вдоль левой границы поля. А вот выпади им двойка, они бы приблизились к центру.

– Не повезло, – без намека на печаль или досаду протянул Хорибэ.

Накахара пожал плечами.

Возможно, Хорибэ прав и им действительно не повезло… Но оставалась вероятность, что поле, на которое ведут тории под числом два, опаснее открывшегося. В таком случае лучше все же пройти более долгий, зато более безопасный путь.

По крайней мере, я успокаивала себя подобным образом. Мысли мои были спутанными, и потому я просто надеялась, что кайдан удачно завершится для всех нас – хоть коротким путем, хоть длинным.

Накахара двинулся в сторону тории, а Хорибэ – за ним. Как только оба перешагнули через границу между полями, я бросила взгляд на карту – новый квадрат стал красным.

– У вас задание на смелость, – крикнул Ивасаки, и Накахара, кивнув, сосредоточенно огляделся. Таких испытаний еще не было, и это не могло не пугать.

Я подошла к границе между полями и, встав сбоку от тории, тоже внимательно осмотрелась. Мне показалось, что в тумане у дальней стороны нового участка показалась невысокая фигура. Прошло несколько мгновений, и я разглядела красивую девушку с белоснежной кожей и алыми губами, одетую в покрытое узором из желтых цветов красное кимоно. Ее густые блестящие волосы черной волной спадали до земли, никак не уложенные и ничем не украшенные.

Девушка внимательно посмотрела на Хорибэ и Накахару и растянула алые губы в дружелюбной улыбке. Хорибэ улыбнулся в ответ, и в глазах у незнакомки зажглись радостные огоньки.

Прошло мгновение – и пряди волос девушки, словно живые, приподнялись над землей, подобно щупальцам.

Еще мгновение – и они метнулись к Хорибэ. На концах каждой пряди сверкнули то ли шипы, то ли крюки…

Брызнула кровь, светлая футболка Хорибэ покрылась алыми пятнами. Один из крюков пробил плечо, второй зацепился за бок, третий насквозь прошил руку, а еще один впился в ногу. Прядей становилось все больше. Хорибэ закричал от боли и едва не упал. Он схватился за один из шипов и попытался выдернуть, но лишь углубил рану и снова закричал.

Девушка жутко улыбнулась, и пряди рванули обратно. Во все стороны брызнула кровь, и Хорибэ упал на землю. Ожившие волосы, с которых стекали алые капли, снова метнулись к своей жертве и разорвали Хорибэ на куски.

Глава 4
朝の紅顔、夕べの白骨
Утром – румянец на лице, а вечером – лишь белые кости

Крик застрял в горле. Я застыла. Казалось, застыла и моя кровь, а сердце остановилось. Человека буквально разорвали на части, и эта жуткая картина все еще стояла у меня перед глазами, а я не могла закрыть их, не могла отвести взгляд от окровавленного, изуродованного тела Хорибэ.

Ивасаки вцепился себе в волосы и открыл рот в беззвучном крике, Араи смотрел на ёкая широко распахнутыми глазами. Тора побледнел, в глазах его застыл ужас. Лицо Каминари окаменело и не выражало вообще ничего.

– Что у вас происходит? – услышала я звенящий от напряжения голос Кадзуо.

С их ракурса квадрат, на котором очутились Накахара и Хорибэ, не просматривался. Зато были видны мы, до смерти перепуганные. И были слышны крики Хорибэ.

– Хината-тян? – Голос Эмири прозвучал на удивление взволнованно.

Но я была не в состоянии не то что ответить – я даже обернуться не могла. К горлу поднялась тошнота, а тело охватила мелкая дрожь.

– Мицуо-кун? – услышала я хриплый от страха голос Касэ, который позвал друга по имени, явно поняв, что кричал именно он. – Мицуо-кун!

Накахара, чье лицо и одежду покрывала кровь, в ужасе смотрел на тело Хорибэ. Затем он перевел взгляд на девушку, но резко отвел глаза и отвернулся.

– Не улыбайтесь ей! Вообще не смотрите в ее сторону! – крикнул Араи.

– Да что у вас там произошло? – раздался звонкий, дрожавший от страха голос Тэрадзимы.

– На следующем квадрате Хари-онаго, – напряженно пояснил Араи.

– Кто… – Голос Ивасаки больше походил на хрип. – Что это?

– Ей нельзя улыбаться, нельзя смеяться. Иначе… она разорвет жертву своими волосами, – ответил Араи.

– Проклятье… – выдохнул Ивасаки.

– Испытание на смелость, – мрачно произнесла Каминари и скривила губы.

– И что мне теперь делать? – негромко в отчаянии спросил Накахара.

Он зажмурился. Хари-онаго стояла за его спиной, продолжала хитро ухмыляться, но не приближалась.

Я, переборов страх и отвращение, посмотрела на жуткую девушку. Её волосы, слипшиеся от крови, продолжали медленно шевелиться. Хари-онаго стояла, облокотившись о стол, на котором лежал игральный кубик.

– Это испытание на смелость, – жестким тоном повторила Каминари и прищурилась. – Вы должны подойти к ней и бросить кубик.

Накахара в ужасе распахнул глаза:

– И как мне это сделать? Она же разорвет меня на части!

Каминари вновь скривила верхнюю губу, но теперь раздраженно.

– Не разорвет, если вы не будете отвечать на ее улыбку, – твердо заверил Араи. – Не рискуйте и вообще не смотрите ей в лицо. Когда снова будет ваш ход, просто подойдите к столу и бросьте кубик.

Накахара судорожно вздохнул, но, взяв себя в руки, кивнул.

– А пока очередь Эмири и Одзи, – с тревогой произнес Ивасаки, и эти слова разбили охватившее меня оцепенение.

Я обернулась и поспешила к границе нашего квадрата, который располагался ближе к остальным участникам.

Только отойдя подальше, я поняла, насколько сильным был жуткий запах на границе с квадратом Хари-онаго, и невольно сделала глубокий вдох.

– Хината-тян, что случилось? – спросил Кадзуо звенящим от напряжения голосом. Он и Йоко стояли на самой границе своего участка.

Я, сцепив зубы, медленно покачала головой:

– Хорибэ-сан… – Я прервалась, и на лицах Кадзуо и Йоко отразилось понимание. – Он погиб.

– Мицуо-кун? – хрипло переспросил Касэ.

Я медленно кивнула, и друг Хорибэ побледнел.

– Нет… – прошептал Касэ, и у него затряслись руки.

Я отвела взгляд и попыталась рассмотреть Эмири и Одзи, но они пропали из поля моего зрения.

– Что с Эмири-тян? – стараясь удержать голос ровным, спросила я.

Кадзуо быстро оглянулся.

– Им выпало число два. – Лицо Кадзуо казалось совершенно спокойным, но я понимала, что это всего лишь маска, которая не могла скрыть искр напряжения в глазах.

Ко мне подошел Ивасаки с картой. Я взяла ее и увидела, что тории, обозначенные двойкой, ведут на правый квадрат вдоль нижней части игрового поля. Несколько мгновений, и этот квадрат стал алым.

У меня перехватило дыхание:

– У них испытание на смелость! – крикнула я.

Йоко побледнела и рванула туда, где скрылись Эмири и Одзи, чтобы предупредить.

Прошло несколько мучительно долгих минут, во время которых я неподвижно стояла на месте и ждала. Справились ли они…

Наконец я заметила Йоко – и слабую радость на ее лице.

– Все в порядке! Они выполнили задание!

Мне показалось, что с плеч упал тяжелый груз, и дышать сразу стало легче.

Пришла очередь Араи и Каминари сделать свой ход – рискнуть жизнью. А потому, кивнув Йоко и Кадзуо, я быстро вернулась к центру нашего квадрата. На этот раз игральный кубик бросал Араи, и я, стараясь держать лицо, но при этом борясь с волнением, стиснула зубы.

Кубик остановился, и я увидела число два. Тории, обозначенные этой цифрой, вели к участку, который граничил с центром.

Во мне затеплилась надежда, что Араи и Каминари справятся со своим заданием, а в следующий ход им повезет и число на игральном кубике совпадет с числом на воротах, ведущих в центр. Тогда они смогут завершить кайдан.

Я посмотрела на Тору и увидела, как он медленно выдохнул. Он казался невозмутимым, словно всего лишь ждал прибытия поезда или же стоял в очереди. Но я понимала, что Тора просто очень хорошо владеет своими эмоциями. Даже как-то слишком хорошо.

Он взял Каминари за предплечье и что-то прошептал ей на ухо. Она закатила глаза, но, когда отвернулась, ее губы дрогнули в улыбке.

– Удачи, Араи-сенсей, – пожелала я, повернувшись к нему. – Я знаю, что вы справитесь.

– Спасибо, Хината-тян, – поблагодарил он. – Но удача мне не понадобится. Ты забываешь, что местные правила на меня не действуют. – Араи развел руки в стороны, раскрытыми ладонями вверх. – Мои силы позволят пережить любое испытание, и ни один ёкай со мной не справится.

– Да при чем тут ёкаи, – заговорил Ивасаки. – Мы за интеллектуальные испытания переживаем.

– Правильно, тебе-то как раз и надо за них переживать, – ответил Араи и пошел в сторону алых ворот.

Каминари, мгновение помедлив, перешла через тории вслед за ним. Я, Ивасаки и Тора тут же подошли вплотную к границе, а вот Имада остался в стороне, ближе к игровому столу.

Как только Араи и Каминари оказались на новом поле, я посмотрела на карту и едва не смяла ее от досады. Тора заглянул мне через плечо.

– У вас будет задание на смелость, – громко сообщил он.

Араи коротко кивнул. Остатки тумана рассеялись, и в центре нового игрового поля я снова увидела стол. Но кубика на нем не было. Зато немного дальше я разглядела старый каменный колодец, покрытый трещинами и мхом. Кубик лежал на его краю.

– Эх… – протянул Ивасаки. – Надеюсь, оттуда не вылезет Садако²⁸.

Тора тихо усмехнулся, но я понимала, что ему было совсем не весело.

– Думаю, что-то в этом роде.

Хоть черты лица Торы и оставались привычно спокойными, пристальный взгляд и сжатые кулаки выдавали напряжение.

– Да, это действительно тяжело – когда ты вынужден лишь наблюдать, как близкий тебе человек находится в опасности и может погибнуть, – произнесла я. – Возможно, вам стоит чаще задумываться об этом, когда решаете наплевать на чувства остальных.

Тора перевел на меня насмешливый взгляд:

– Мне есть дело до чувств других людей. Но я ставлю собственные интересы и интересы тех, кто мне дорог, гораздо выше. Ты очень наивна, если думаешь, что подобное – редкость.

– У всего должны быть границы. Например, у того, насколько далеко можно позволить себе зайти, используя подобное оправдание.

Тора улыбнулся и, пожав плечами, вновь обратил внимание на открывшийся игровой участок.

Конечно, я согласна, что все – или, по крайней мере, практически все – люди выносят собственные интересы и интересы своих близких на первый план. Я и сама всегда поступаю так же. И все же… у всего должна быть мера.

Нельзя в попытках отомстить кому-то подставлять другого человека. Или же, желая спасти собственную жизнь, выбираться по чужим головам.

Мое внимание привлекло движение – у колодца появился ёкай. И от его вида по коже пробежали мурашки, а сердце забилось куда быстрее.

Над каменным кольцом поднялся жуткого вида призрак – одетый в рваный саван скелет, череп которого, покрытый остатками бесцветных спутанных волос, зло оскалил крупные пожелтевшие зубы.

– Кёкоцу, – спокойно заметил Араи, склонив голову набок.

– И… что это? – напряженно спросил Ивасаки.

– Это призрак, который появляется из сброшенных в колодец костей, – обернувшись, объяснил Араи и непринужденно добавил: – Это, кстати, очень мстительные духи, и любого, кто к ним приблизится, они смертельно проклинают.

Ивасаки запустил пальцы в волосы:

– И почему ты говоришь это так, словно делишься хорошими новостями?

Мое сердце забилось еще быстрее, и я начала лихорадочно размышлять, что можно предпринять в таком случае. Отвлечь кёкоцу? Обмануть? Как-то… убить?

Каминари посмотрела на Араи и, кивнув в сторону колодца, насмешливо спросила:

– Не хотите пойти и забрать наш кубик?

Араи продолжал невозмутимо улыбаться:

– Конечно.

И действительно пошел в сторону колодца.

– Эй, вы издеваетесь? Умереть захотели? – расширив глаза, крикнула Каминари.

– У вас есть идея получше? – обернувшись, спросил он.

Не дождавшись ответа, Араи снова двинулся навстречу ёкаю.

С лица Каминари пропало привычно пренебрежительное выражение, сменившись удивлением. Она усмехнулась, и в ее взгляде я заметила искру уважения.

Тора внимательно следил за действиями Араи.

– Кажется, он у вас и правда не в себе.

Я его проигнорировала, взволнованно наблюдая за происходящим. Я не знала, что задумал Араи, и это пугало.

Ивасаки, округлив глаза то ли от удивления, то ли от страха, крикнул:

– Эй! Ты куда собрался, сумасшедший?

Араи даже не оглянулся.

– Араи-сенсей! – взволнованно крикнула я. – Оно же вас убьет!

Араи, тяжело вздохнув, все же обернулся.

– Я уже устал от того, что к моим словам никто не прислушивается, – раздраженно заявил он и продолжил приближаться к жуткому существу.

Ивасаки схватился за голову обеими руками:

– Он, видимо, хочет меня довести… Араи уже слишком вжился в свою роль. Он что, считает себя бессмертным?

Несмотря на то что Ивасаки злился, я видела, насколько он боится.

Я лишь покачала головой, не найдя, что ответить. В меня и саму когтями впился страх, так крепко, что я не могла нормально дышать.

Тора посмотрел на нас с недоумением:

– А я еще свою команду считал странной.

И я вновь не стала отвечать.

Араи уже приблизился к колодцу почти вплотную. Кёкоцу протянул к нему закутанные в лохмотья руки и вцепился длинными пальцами Араи в плечи, а затем, приблизившись черепом к его лицу, заглянул пустыми провалами глазниц ему в глаза.

Я едва не вскрикнула, а Ивасаки выругался. Даже Каминари напряглась. Лица Араи я не видела, а потому не могла оценить его реакцию. В чем заключался его план? Есть ли вообще у него хоть какой-то план?

Араи медленно поднял руки и, сжав запястья призрака, сделал еще один шаг вперед. К моему удивлению, кёкоцу подался назад и спустя пару мгновений медленно разжал пальцы, отпустив плечи Араи.

Араи же руки ёкая, точнее, оставшиеся от них кости не отпускал. Он сделал еще один шаг вперед, и кёкоцу дернулся назад. Араи разжал пальцы, и призрак стремительно скрылся в колодце.

Подождав несколько секунд, Араи взял кубик и, развернувшись, спокойно вернулся к столу.

Ивасаки шокированно смотрел на Араи, и, думаю, выражение моего лица было примерно таким же. Даже Тора вскинул брови от удивления:

– Я, пожалуй, действительно мог бы поверить, что он вернул Кадзуо с того света.

Каминари медленно подошла к столу. Она изучающе посмотрела на Араи, старательно скрывая недоумение, а тот лишь улыбнулся в ответ, но эта улыбка почему-то показалась мне… печальной.

– Ты что сделал? – воскликнул Ивасаки, вернув себе дар речи.

Печальная улыбка пропала с лица Араи, сменившись насмешливой.

– Тебе было плохо видно? Очень жаль, потому что повторять я не собираюсь.

– Араи-сенсей… – начала было я, но замолчала. Я не знала, что именно хотела спросить. И не сомневалась, что на любой вопрос вроде «как?» Араи снова вместо ответа сошлется на свои сверхъестественные силы.

И теперь я, пожалуй, уже практически готова была в них поверить.

Встряхнув головой, я решила не отвлекаться и посмотрела на тории. На этом участке ворот было пять: четыре на границах квадрата, и пятые вели в круг финишного поля. И на нужных тории виднелся иероглиф «шесть».

Я мысленно взмолилась, чтобы в следующий раз Араи и Каминари на кубике выпало именно число шесть. Я хотела, чтобы Араи оказался в безопасности. В голове промелькнула мысль о том, что в этом моем желании было и что-то эгоистичное, – я надеялась, что Араи победит, не только ради него самого, но и ради меня. Ради моего спокойствия за жизнь друга.

Подошла очередь Кадзуо и Йоко, и я поспешила к той границе, с которой обзор на их участок был самым лучшим. Йоко уже бросила кубик и с напряжением в глазах следила за его движением.

Пару мгновений, и, медленно выдохнув, она крикнула:

– У нас двойка!

Я поняла, что невольно задержала дыхание. Да, Кадзуо и Йоко перешли на тот квадрат, что был дальше от центра, но, по крайней мере пока, они были в безопасности. На том поле, куда вели тории под цифрой два, Эмири и Одзи уже прошли испытание на смелость.

Но теперь наши пути окончательно расходились. Я не смогу больше видеть ни Эмири, ни Кадзуо с Йоко. Оставалось лишь надеяться, что в конце мы снова встретимся – в центре поля. Хотя существовала вероятность, что мы еще пересечемся на одном из других участков до того, как дойдем до финиша.

Унимая поднявшуюся в душе волну тревоги, я вернулась к Ивасаки, Имаде и Торе. Теперь наш ход.

На этот раз кубик кинул Тора. Выпала пятерка – нам предстояло присоединиться к Накахаре.

От мысли о том, что я окажусь так близко к разорванному, покрытому кровью телу, меня замутило. Это пугало меня даже больше того факта, что я буду находиться поблизости от ёкая с хищными волосами.

Ивасаки на пару мгновений сжал мое плечо и, заглянув мне в глаза, твердо произнес:

– Ты справишься. Не забывай, ты обещала, что будешь ждать меня на финише.

– А ты обещал, что доберешься до него раньше меня, – напомнила я.

Ивасаки кивнул:

– Мы договорились.

– Хината-тян, просто не смотри на Хари-онаго! – крикнул Араи со своего участка. – Вам надо будет лишь бросить кубик!

Я приблизилась к тории с иероглифом «пять» на красной перекладине. Тора уже ждал меня у ворот и, когда я оказалась рядом, перешел на следующий квадрат.

Перешагнув через границу, я невольно зажмурилась. В нос ударил невыносимый запах крови, от которого к горлу подступила тошнота. Я опустила глаза и только после этого осторожно их приоткрыла.

Бросив быстрый взгляд исподлобья, я заметила, что Хари-онаго стоит рядом с игральным столом, а Накахара держится в стороне от нее, старательно отводя глаза.

– Только попробуй на нее посмотреть, Тора! – крикнула Каминари.

– А ты что, ревнуешь? – невозмутимо отозвался он.

– Я передумала. Это слишком невежливо, так что хотя бы улыбнись ей, – донесся до нас голос Каминари.

– Полностью согласна, – добавила я, и Тора усмехнулся.

– Чей сейчас ход? – прерывая нас, напряженным тоном уточнил Накахара.

Я, на мгновение задумавшись, ответила:

– Тэрадзимы-сан и… Касэ-сана.

Прошло несколько минут, на протяжении которых я, стоя спиной к центру квадрата, старалась дышать как можно реже, – но запах крови уже успел отравить воздух, пропитать траву под нашими ногами. И, даже закрывая глаза, я не могла избавиться от вида изуродованного тела Хорибэ.

– И как мы поймем, что та команда сделала свой ход? Выполнила задание? – громко спросил Ивасаки.

Прошла пара мгновений, и голос рассказчицы объявил:

– Команда «пятиугольник», можете делать свой ход.

Ивасаки подошел к столу и раздраженно бросил игральный кубик. Я надеялась, что ему выпадет двойка и он присоединится к Араи и Каминари, а во время следующего хода ему попадется то число, которое позволит наконец добраться до финиша.

– Два, – объявил Ивасаки.

– Замечательно, а то у нас здесь было бы тесновато, – отозвался Тора, кинув быстрый взгляд в сторону Хари-онаго.

Ивасаки и его напарник прошли через тории, и я услышала нарочито утомленный голос Араи:

– Ты можешь прекратить меня преследовать?

– Сама судьба хочет, чтобы я все же отправил тебя за решетку, – невозмутимо ответил Ивасаки.

– Мне пойти положить кубик туда, где он лежал? – поинтересовался Араи.

Ивасаки в ответ лишь фыркнул.

– Твой ход, – обратился Тора к Накахаре.

Тот судорожно вздохнул, а затем, сцепив зубы и наклонив голову, быстро двинулся в сторону Хари-онаго.

Не в силах оставаться в неведении, я обернулась. Волосы рванули к Накахаре, и тот замер, но затем продолжил идти вперед, разве что чуть медленнее. Окровавленные пряди дотронулись до его рук, погладили по спине и лицу. Накахара содрогнулся от отвращения и дернулся, уворачиваясь от очередной слипшейся от крови пряди.

Хари-онаго, растянув алые губы теперь уже не в дружелюбной, а скорее в соблазняющей улыбке, наклонилась, пытаясь заглянуть Накахаре в лицо, но он тут же отвернулся и даже закрыл глаза. Быстро подошел к столу, едва не ударившись об угол, и, на ощупь найдя кубик, бросил тот на стол. Через несколько мгновений Накахара глянул на выпавшее ему число и, отвернувшись, стремительно отошел к границе своего квадрата, подальше от хищных волос Хари-онаго.

– У меня один.

Иероглиф «один» был изображен на воротах, которые вели вперед, в угол поля, еще дальше от центра. Вправо же вели тории, обозначенные иероглифом «три».

Посмотрев на карту, я нашла оба этих иероглифа. У внешней границы нашего квадрата тоже появился иероглиф – число четыре. Точно такой же иероглиф нашелся у внешней границы другого квадрата – с противоположной стороны игрового поля, там, где находились остальные участники.

– Что это значит? – напряженно пробормотала я, и Тора, сделав полшага ко мне, заглянул в карту.

Я указала на новую деталь.

– Наверняка это ловушка. Если человеку на этом участке выпадет четверка… Думаю, это будет конец. Потому что с внешней стороны поля ничего нет.

Я сохранила спокойное выражение лица, хотя меня душила злость. Как будто здесь нас окружает мало опасностей, нужно добавить еще и нечто подобное…

В это время Накахара, обогнув Хари-онаго по максимально широкой дуге, приблизился к ториям.

Как только он оказался на следующем участке, я посмотрела на карту и, увидев красный квадрат, крикнула:

– У вас испытание на смелость!

Не в силах стоять и ждать, я, тоже держась как можно дальше от жутких волос Хари-онаго, подошла к границе между нашим полем и полем, на котором оказался Накахара. Тора последовал за мной. Его, казалось, Хари-онаго совсем не смущала.

Стена тумана отступила еще дальше, и я увидела, что оставшийся в одиночестве Накахара очутился на каменистом берегу моря, уходившего вдаль, в сторону внешних границ игрового поля, скрываясь в молочной пелене.

На берегу стоял стол, но кубик я увидела на камнях у самой воды. На столе же лежали короткий меч и два кинжала, и, увидев их, я ощутила горечь во рту, а в голове невольно всплыли болезненные воспоминания, которые я постаралась отогнать подальше. Нельзя отвлекаться, нельзя терять над собой контроль. Его у меня и так почти не осталось.

– Что-то мне подсказывает, что на этот раз испытание будет не только на смелость, но и на силу… – заметил Тора.

Мне резко стало холоднее. Обхватив себя руками за плечи, я до боли в глазах всматривалась в окутавший дальнюю часть поля туман. Невысокие волны с шумом ударялись о камни на берегу и с тихим шуршанием возвращались обратно. Это выглядело так умиротворяюще, почти гипнотизирующе, и все же… я была уверена, что опасность должна прийти именно с той стороны.

Прошло не больше минуты, и водная поверхность задрожала, но уже не из-за волн. Из-под воды показалась черная волосатая спина. Еще несколько мгновений – и над поверхностью моря поднялся ёкай.

У меня по коже пробежала дрожь ужаса и отвращения. Я точно заработаю себе здесь арахнофобию…

На берег выбрался ёкай, похожий на огромного, покрытого длинными черными волосами паука, каждая из лап которого оканчивалась вытянутым и явно очень острым когтем, голова была бычья, с выпученными алыми глазами и массивными витыми рогами.

– Думаю, одна команда скоро полностью выйдет из игры, – негромко обронил Тора, и я бросила на него сердитый взгляд. Но Тора меня проигнорировал, мрачно наблюдая за ёкаем.

Накахара, негромко выругавшись, одной рукой схватил со стола короткий меч, а другой – кинжал. Он сделал шаг навстречу ёкаю, но тот вдруг, дернув головой, плюнул в Накахару чем-то черным. Странная жидкость, попав на камни и песок, зашипела, и Накахара снова выругался, но уже громче.

– Хината-тян, что там происходит? – услышала я крик Ивасаки. – Какое задание?

Я, помедлив, крикнула в ответ:

– Тут что-то жуткое!.. Огромный паук с головой быка. Кажется, он плюется ядом или чем-то подобным.

– Это уси-они! И да, он ядовит, – услышала я встревоженный голос Араи.

– И как его победить? – нервно выкрикнула я.

– Без понятия, в легендах его разрубали на куски!

Я была готова схватиться за голову, с ужасом думая о том, что Накахара, как и сказал Тора, обречен, но постаралась выкинуть подобную мысль из головы.

Накахара, бросив кинжал на берег, поднял крупный камень и бросил его в уси-они, но ёкай лишь яростно тряхнул рогатой головой и выплюнул новую порцию яда.

Я боялась, что уси-они бросится на Накахару, но он стоял на месте, пристально наблюдая за Накахарой алыми глазами. И тогда я поняла, что уси-они охраняет игральный кубик.

У Накахары не было выбора: он должен достать кубик, чтобы продолжить игру. Чтобы выжить. А для этого необходимо убить жуткого ёкая.

Накахара стремительно кинулся к уси-они, видимо пытаясь застать ёкая врасплох, и, взмахнув мечом, полоснул им по ближайшей паучьей лапе, но лезвие оставило на той лишь неглубокую царапину.

В то же мгновение другой лапой уси-они отбросил Накахару в сторону и плюнул в него ядом. Накахара дернулся, пытаясь увернуться, но яд все же попал ему на руку, разъедая кожу. Накахара громко зашипел от боли, и я, вздрогнув, зажмурилась.

Накахара снова рванул на уси-они, целясь на этот раз в голову. Ему удалось вонзить укороченный меч в шею существа, и то издало громкий вой, который пробрал меня до самых костей. Даже Тора слегка поморщился.

Накахара, быстро выдернув меч, перепачканный в черной крови, замахнулся им, чтобы нанести следующий удар, но тут паучья лапа пронзила его спину. Накахара широко распахнул глаза, и изо рта его брызнула кровь.

Я вскрикнула.

Еще мгновение – и уси-они, притянув умирающего Накахару к себе, впился в него острыми зубами. Снова брызнула кровь, и я отвернулась, едва не столкнувшись взглядом с Хари-онаго, а потому тут же зажмурилась. Раздались отвратительные чавкающие звуки и хруст костей, и меня замутило, так что я с трудом устояла на ногах.

Но, несмотря на затопившую меня волну ужаса, отвращения, сочувствия и злости, я постаралась взять себя в руки. Удержать лицо.

– Я же говорил, – мрачно произнес Тора, и я, на мгновение все же потеряв контроль над эмоциями, в ярости повернулась к нему.

– Ты смотришь на меня так, словно это я виноват в его смерти.

– Нет, но ваша циничность отвратительна.

В голосе Торы послышалось пренебрежение:

– Это не циничность. Это хладнокровие. И здесь оно очень помогает. Например, не сойти с ума.

Тора выразительно посмотрел на меня, явно намекая на мое состояние. Я бросила на него еще один полный неприязни взгляд и как можно быстрее отошла от границы квадрата, где для одного из героев игра закончилась навсегда.

Мысленно я повторила порядок ходов и поняла, что настала очередь Эмири и Одзи. А за ними будут играть Йоко и Кадзуо.

Мои нервы натянулись до предела: я не то что не могла помочь никому из своих друзей – я не могла даже увидеть, узнать, прошли ли они свои испытания или же… погибли. Нет, они не могли погибнуть… Я чувствовала это… Или же просто внушала себе подобные мысли.

– У нас есть время до следующего хода, так что… Может, ты все же объяснишь, как Кадзуо восстал из пепла? – сказал Тора, и я поняла, что он последовал за мной.

Его лицо оставалось спокойным – почти равнодушным, но я понимала, что на самом деле Торе очень хочется узнать правду.

Я хотела было промолчать, но все же ответила:

– Хорошо. Если вам так интересно… Оказывается, когда кто-то здесь погибает, он просто оказывается в реальном мире. Но при желании можно вернуться сюда. Так что, если хотите, можете прямо сейчас вернуться домой. – Я кивнула в сторону Хари-онаго.

Тора скептически посмотрел на меня, явно не впечатлившись предложенной идеей.

– Огромное спасибо, – с иронией произнес он. – В благодарность я могу прямо сейчас отправить домой тебя.

– Пожалуй, задержусь здесь, – холодно отозвалась я.