Цитаты из книги «Час Презрения», страница 5

Не знаешь, что делать с руками? Так не делай ничего!

- Так почему же ты не внял гласу влечения?

- Решил, что разумнее внимать гласу рассудка.

"Знание торжествует над невежеством".

Геральт удивлялся и изумлялся, хоть и дал себе слово ничему не удивляться и не изумляться.

- Что есть смерть? - прервал Вильгефорц. - Как ты думаешь?

- Конец.

Паршивые времена пришли. На большаках колья, шибеницы, на полянах и по просекам – трупы, мать их. Эти края, пожалуй, так выглядели во времена Фальки. Ну и как тут жить? Днем заявляются люди короля и шумят, что за помощь «белкам» возьмут нас на дыбы. А ночью врываются эльфы, и попробуй откажи им в помощи! Они сразу же весьма поэтично обещают показать нам, как ночь обретает красное обличье. Такие, понимаешь, поэтичные, сукины дети, что выблевать невозможно.

- Вы не радуетесь, милсдарь коморный?

- Радуюсь, но умею делать это тихо и без надрыва.

- Она тебе не родная, верно?

- Да. А как ты догадался?

- Сразу видно! Она очень красивая, - сказал Фабио с жестоким, разоружающим откровением совсем еще молодого человека.

-Ви, чародії, завжди приймаєте щирість за нарочитість? Чи не тому ви не вірите в щирість, навіть коли відчитуєте її в чужих думках?

Они были детьми Часа Презрения.

И только презрение чувствовали к остальным. Признавали только силу. Ловкость во владении оружием, которую они быстро приобрели на дорогах. Решимость. Признавали быстрого коня и острый меч.

И друзей. Товарищей.Дружков. Потому что одинокий должен погибнуть - от голода, от меча, от стрелы, от кметской дубины, от веревки и пожара. Одинокий гибнет - зарезанный, забитый, оскверненный, изнасилованный, словно игрушка перебрасываемый из рук в руки.