Читать книгу: «В середине апреля», страница 5

Глава 6

Леля была уверена, что ужин будет торжественным. Ведь это первый вечер собрания! Но Морана сказала, что в первый день обычно гости лишь собираются, отдыхают с дороги, располагаются. А торжественный ужин пройдет завтра. Причем, судя по приготовлениям, мероприятие будет грандиозным. Леля ждала его с нетерпением и немного с опаской. Подумать только – избранные боги и богини всех культур соберутся в одном зале.

Кроме Лели никто трепета не испытывал. Морана бурчала, что ей нечем себя занять, а Сема молча умирал от голода. Ужин принесли за мгновение до того, как он отбросил коньки. По крайней мере он сам так сказал.

Поев, Леля поняла, что, в отличии от Мораны, спать еще не хочет.

– Куда Сема ушел? – спросила Леля, тщетно пытаясь вытянуть Морану на светскую беседу.

Морана слишком долго зевала, потом уставилась на Лелю и, приподняв бровь, сказала:

– Я похожа на справочное бюро?

– Нет, – сказала Леля, расстроившись.

Зря она думала, будто путешествие их объединит. Морана не становилась ласковее, как бы Леля ни пыталась ее задобрить. Так что Леля отчаялась с ней подружиться. Решила, что дотерпит эту неделю, и перестанет общаться с Мораной. А в следующий раз обратится к ней лишь при подготовке весны через много месяцев.

Леля несколько раз прошлась по комнате, посмотрела в окно на ночной Олимп, и полежала на кровати, раскинув руки. Уяснив, что не заснет в ближайшие пару часов, Леля решила пройтись.

– Куда ты? – крикнула Морана, когда Леля обувалась.

– Тебе и правда есть дело?

Наверное, Морана заметила, что голос у Лели обиженный. Только глухой не заметил бы.

– Нет дела, – сказала Морана. – Просто интересно.

Леля не ответила. Да, грубо. Но разве Морана другого заслуживала?

Покинув покои, Леля шла по коридору и дулась. На Морану, что она такая грубиянка, на Сему, что он ее бросил, на себя, что не знала, чем заняться.

Вообще-то было дельце, которое Леля хотела провернуть. Она думала сделать это за ужином. Но раз его отменили… Леля на миг замерла, кусая губу. Она решалась. А потом зашагала уверенно и, быстро минув лестницу, оказалась в холле пантеона-парфенона.

Время было относительно поздним, но, конечно, здесь еще были боги и богини. Одни тихо беседовали, другие медленно бродили, рассматривая помещение, третьи суетились, заканчивая последнее приготовления к завтрашнему банкету.

Леля почему-то думала, что ее остановят, будто кто-то догадается, что она собирается сделать. Ничего запретного или опасного Леля не замышляла. Но сердце колотилось быстрее от одной только мысли о задуманном. Дерзко, самоуверенно, наивно. Но ради Яны Леля была готова на все. К тому же, как она может не воспользоваться тем, что оказалась в месте, где собралось так много богов?

Леля пробежала холл и замерла рядом с лестницей, которая вела в гостевые покои парфенона. Потом она осмотрелась так, словно делала что-то незаконное. Леля испугалась, что может встретить Сему. Он отговорит ее делать то, что она задумала. Стопудово отговорит. Уже пытался.

Отогнав эти мысли, Леля юркнула по лестнице вверх. Если выбирать между Семой и Яной, то, конечно, победит Яна.

Коридор и вправду был таким же, как в гостевых покоях пантеона. Только здесь ковер был темно-синим, как морская пучина, и обои навевали мысли о море, а не о море крови. Леля шла медленно, осматриваясь. Она не знала, куда идти, поэтому читала табличку на каждой двери. Может, она вообще не в ту сторону шла. Ей нужен, так сказать, коренной житель Олимпа, а не приезжий. Вряд ли среди приезжих есть хоть один бог смерти.

Леля понятия не имела, что ей теперь делать. В пустынном коридоре ей сделалось жутко. Она завернула за один угол, за другой… Потом Леля остановилась, осознав, что так легко потеряется. Она не Сема, ориентироваться в пространстве – не ее конек. Леля даже в Навьей избушке, бывало, не знала, куда сворачивать. Конечно, путь от своей комнаты до выхода она уже выучила. Но, бывало, забредала куда подальше и потом еле выбиралась. И никогда без чужой помощи.

Только сейчас помощи просить было не у кого. То есть, теоретически, было. Но Леля сгорит со стыда, если попросит какого-то незнакомого бога помочь ей. Она уже поняла, что собрание и вправду просто повод для богов разогнать скуку. Но все-равно не хотела, чтобы у кого-то было единственное представление о Нави такое, что их богиня заблудилась в трех поворотах, и пришлось ее выручать.

Леля завернула за еще один поворот. Здесь было темнее, и как-то… пыльнее? Леля задрала голову в поисках светильника, но, как и в Навьей избушке, такого здесь не было. Свет шел словно из ниоткуда. Но удивилась Леля не этому. Под потолком была паутина. Тогда Леля поняла, что окончательно заблудилась.

Она вернулась в предыдущий коридор и побрела вдоль стены, пытаясь вспомнить, куда поворачивать. Конечно, можно было попросить помощь… Но Леля уже решила, что сделает это лишь в крайнем случае.

– Если плохо слушал ты правила Олимпа, то легко заблудишься в коридорах длинных.

Леля замерла. Она могло поспорить – этот стишок прозвучал не в голове, а откуда-то снаружи. Потому что раньше его Леля никогда не слышала, значит, не могла случайно вспомнить.

Она огляделась. Вроде никого нет. Но эти слова… Откуда они?

– Правило одно гласит: не броди сама. Даже если Леля ты, и в душе весна.

В этот раз Леля оказалась расторопнее. Она быстрее повернулась на звук и смогла заметить что-то белое и клубящееся. Какой-то дух? В любом случае хорошо, что это не в голове Лели голоса, то есть она не сходит с ума.

Леля призадумалась, но не смогла вспомнить никого белого и клубящегося из древнегреческой или древнеримской мифологии. Впрочем, белое и клубящееся оказалось кое-чем вполне реальным.

– Если вдруг забыла ты, что такое кучевое в небе высоко парит, словно надувное, я скажу тебе ответ, но в обмен лишь на секрет.

– Какой секрет? Секрет, чтобы ты сказал ответ… на загадку? – Нахмурилась Леля, но тут же сообразила и добавила: – Облако! Белое и клубящееся это облако!

– Ну вот! Я идиот!

По интонации и, собственно, по словам было слышно, что загадочный собеседник Лели утомился играться. Тогда Леля в последний раз обернулась на голос и увидела наконец-то, кто водил ее за нос.

Но сперва она увидела облако. Маленькое облачко, которое парило чуть выше середины стены. Впрочем, облачку, хоть оно и висело в помещении, Леля совсем не удивилась. Удивил ее мальчик, который на облаке сидел. Взгляд у него был тяжелый, как у старика, а голос низкий и немного хриплый. Одет он был в белую тогу, которая смотрелась на нем еще более комично, чем на Меркурии и Гермесе.

– Тебя тоже заставили вырядиться для гостей? – улыбнулась Леля.

– Ничего я не имею против тоги. Главное в такой одежде – избегать дороги. Кто-то быстро пробежит! Фьють! И тога улетит!

– Рифмуешь на глаголы, – скривилась Леля.

Но тут же рассмеялась. Мальчик был смешным, хоть и не хотел таким казаться. Он спрыгнул с маленького облачка. Оно исчезло с тихим хлопком, но возникло в сантиметре от пола, за секунду до того, как мальчик на него приземлился.

Леля сразу поняла, кто это. По желтоватым курчавым волосам, румяным щечкам и похабной шуточке. Но убедилась в том, что видит Амурчика, лишь когда заметила в его руке лук, а за спиной – колчан стрел.

– Слушай, – сказала Леля с опаской наблюдая за тем, как Амурчик берет стрелу и глядит то на ее кончик, то на Лелю. – Не мог бы ты сделать мне одно одолжение… Подскажи, пожалуйста, где можно найти Аида?

Амурчик опустил уже заряженный лук, и, хитро прищурившись, сказал:

– Помнишь я уже сказал, что ответ тебе я дам, только если за ответ выдашь мне любой секрет.

– Любой?

Леля была уверена: Амурчик не так прост.

– Глупо было спрашивать. Ну, раз так, допрашивать мне придется о другом. Расскажи-ка в чей же сон, ты залезла б без помех, если б это был не грех?

– Залезать в чужой сон это грех? – нахмурилась Леля. – То есть…

Интересовало ее не это. Ей просто нужен был Аид. Но Амурчик явно не делал бесплатных одолжений. Ему нужен от Лели секрет. Просто один маленький секрет.

Амурчик тяжко вздохнул, давая Леле понять, что не доволен ее умственным развитием.

– Понимаешь, рифмы – не моя стезя. Делаю я это, вовсе не любя. Просто я хочу узнать… будет мне полезно знать, с кем хотела б вновь и вновь говорить ты про любовь.

Полезно знать? Леля нахмурилась еще больше. Она глядела на Амурчика. Тот, ни сколько ни смущаясь, глядел на Лелю скучающим взглядом. Потом будто случайно Амурчик почесал спину хвостовиком стрелы.

– Ты хочешь меня заколдовать, да? – сказала Леля. – Выпустить стрелу, чтобы я в кого-то влюбилась… Не стыдно так прямо об этом спрашивать?

Амурчик усмехнулся.

– Стыдно? Мне? Ты шутишь что ли? Это чувство незнакомо мне и всем моим друзьям. Впрочем, друг один – я сам.

Леля хотела возмутиться. Но Амурчик продолжал:

– Ты не так все поняла. Я спросил тебя любя. Ведь могу свою стрелу запустить я в Фурию. Но девчонок ты не любишь, и ты правильно поступишь, если мне сейчас шепнешь от кого по телу дрожь.

– Амурчик, пожалуйста!.. Ты даже не представляешь, как важно мне сейчас встретиться с Аидом!

Амурчик сложил руки на груди, не отпуская лук. Он выжидающе смотрел на Лелю, при этом топая ступней по облаку, отчего от него отлетали небольшие завитки белого дыма, мигом рассеивающегося в спертом воздухе коридора.

– Я не буду говорить, с кем… хочу любовь крутить.

Леля усмехнулась собственной рифме. Наслушалась Амурчика и теперь сама стала стихи слагать. Но тут же она помрачнела, увидев, что Амурчик разворачивается и будто хочет уйти прочь по коридору. При этом он сказал:

– Что ж, твой выбор так сказать… Где Морфей? Хочу я спать!

– Стой! – воскликнула Леля прежде, чем поняла, что делает.

Амурчик замер, словно совсем не ждал, что Леля его остановит. Он медленно развернулся и, явно сдерживая улыбку, сказал:

– Что ты хочешь мне сказать? Про того, в кого стрелять?

Амурчик с миленькой улыбочкой потряс луком. Он терпеливо ждал, пока Леля решалась, что ей делать.

С одной стороны, ей совсем не хотелось, чтобы этот наглый кудрявый юнец знал, как он сам выразился, «от кого по телу дрожь» у Лели. Что он станет делать с этой информацией? Леля вообще не была уверена, что не соврет сама себе, если скажет.

А с другой стороны, что оставалось делать? Выходы из гостевых покоев парфенона она найдет. Но как ей пробраться к Аиду? Храм она совсем не знает, и карты его нигде не видела. Спрашивать об этом у Мораны и Семы – значит получить в ответ кучу вопросов о том, зачем Леле бог смерти. К тому же Леля не сомневалась, Сема сразу все поймет. И тогда не даст ни одного шага Леле самостоятельно ступить за пределами покоев. То, что сейчас они не вместе, большая удача. А большими удачами надо пользоваться.

– Ладно, – шепнула Леля, не сомневаясь, что Амурчик ее услышит. – Говорю секретик, а ты ведешь меня к Аиду, а потом обратно к покоям для жителей Нави… И не используешь эту информацию мне во вред!

– Что-то много ты условий мне сейчас сказала… Впрочем, ладно. По рукам. Ну, давай, направо!

Амурчик спрыгнул с облачка, которое тут же рассеялось. Он свернул направо и Леля последовала за ним. Амурчик одного с ней роста, но шаг у него был будто бы шире. Леля едва поспевала за ним и уже через пару поворотов запыхалась. Но жаловаться не стала. Вдруг тогда от нее потребуется еще один секретик?

По ощущениям Лели не прошло и пяти минут, как они очутились в коридоре, который разительно отличался от гостевых покоев. Здесь было светлее и пахло как-то по-домашнему.

Амурчик остановился у черно-белой двери. Точнее сама дверь была черной, а белым ее оттеняли нарисованные цветы и черепки. Затем он сказал:

– Что же, вот и твой ответик. А теперь ты мне секретик!

Леля последний раз закусила губу. Но делать было нечего – уговор есть уговор. Она наклонилась к уху Амурчика и шепнула имя. После этого Амурчик даже в лице не изменился.

– Ожидаемо. Логично…

– Логично? – Леля нахмурилась.

Неужели со стороны так видно? Или в деле снова людские байки? Интересно, до Олимпа долетают сплетни из Нави? Вряд ли, конечно. Леля не думала, что здешним богам есть до этого дело.

– Леля ты, а он…

– Молчи!

– … не такой, как ты: он нагл.

– Это точно, – сказала Леля, чувствуя, как к щекам приливает кровь. – Все, я пошла. Жди здесь.

– Все как скажешь, истеричка. Лишь прошу, держись прилично!

Леля хотела поспорить с Амурчиком, сказать, что никакая она не истеричка. Но, наверное, она и вправду слишком громко воскликнула «молчи!» и на истеричку очень даже походила.

А держаться с Аидом прилично… Что же, это она и так хотела. Вряд ли кто-нибудь в здравом уме и доброй памяти будет плохо себя вести с богом смерти.

Леля глубоко вдохнула и постучалась.

Краешком сознания она надеялась, что ей не ответят и она уйдет ни с чем. Все-таки страшно просить об одолжении самого Аида. Но услышав «Войдите!» Леля собралась с силами и, закрыв глаза, толкнула дверь.

В следующий раз открыв глаза, Леля увидела только тьму. Но потом кто-то щелкнул пальцами, и зажглись несколько десятков свечей. Леля проморгалась – к такой резкой смене света нужно привыкать, даже если ты богиня.

Комната, в которой Леля теперь стояла, была довольно большой. Просторный зал, заставленный изысканной мебелью, золотого или черного цвета. Зеркала, стол, шкафы – все здесь было таким броским, что Леля, рассматривая мебель, не сразу заметила обитателей комнаты.

– Добрый вечер, – сказал мужской голос. – Не ожидал увидеть гостя… Вы из Нави, верно? Точно не Морана. Значит, Леля.

Леля повернулась на голос, который, конечно, принадлежал Аиду. Леля его себе таким и представляла: мужчина средних лет с волосами такими темными, что нельзя было разглядеть по отдельности ни одной волосинки. У Аида были тонкие губы, которые он сжимал так плотно, что они становились почти белыми, под цвет его кожи.

Единственное, чего Леля не угадала, это того, что Аид был довольно никого роста. Кажется, ниже самой Лели. Так что она боялась слишком близко к нему подходить, и потому отошла от двери лишь на полметра.

– Чем обязан? – спросил Аид.

После его губы дрогнули. Наверное, пытался вымучить улыбку. Леля на миг испугалась, что сделала что-то не так. Нужно было принести черного жертвенного козла? Мел, чтобы начертить на полу пентаграмму? Сема точно знал, как являться к богу смерти. Но спрашивать его Леля не стала бы в любом случае.

– Не бойся, – вдруг услышала Леля женский голос. – Он не кусается. Для этого у него есть Цербер.

Леля обернулась. Оказалось, помещение было еще больше, чем Леля сперва подумала. В углу стены с окнами стоял туалетный столик. Сперва Леля похолодела от ужаса, решив, что столик сделан из человеческих костей. Но, приглядевшись, поняла, что это просто такая резьба.

За столиком сидела женщина средних лет. У нее были слегка волнистые рыжие волосы – длинные, как и ее ноги, выглядывающие из разреза черного халата. Женщина пилила ногти, которые были такими же длинными, как и все ее части тела, которым пристало быть длинными.

– Надо же, – сказала она, обращаясь к Аиду. – Феминизм уже настолько захватил мир смертных, что даже Леля ходит в брюках.

Леля и без Семы поняла, кто перед ней. Персефона. Леля почему-то не ожидала встретить здесь и ее. Хотя это было логично.

Тут Леля поняла, что так и не сказала ни единого слова, хотя находилась в покоях Персефоны и Аида уже с минуту.

– Да! – воскликнула она. – Я не боюсь! Просто… Да. Добрый день!.. Ой, то есть вечер. Добрый вечер!

Леля замолчала. Было так волнительно, что она тяжело дышала. Аид и Персефона молча ждали. А Леля надеялась, что они как-то сами догадаются, что ей нужно, только бы не произносить этого вслух.

Но оба смотрели на Лелю и едва заметно улыбались.

– Я бы хотела… – сказала Леля и тут же запнулась.

Вот так просто взять и вывалить свою просьбу? Это сложнее, чем кажется.

– Что же? – сказал Аид.

Персефона даже отложила пилку. Но лишь для того, чтобы взять расческу.

– Я хотела… – Леля втянула воздух и на одном дыхание произнесла: – Я бы хотела попросить вас об одном одолжении!

– Каком?

Аид ответил слишком быстро – Леля еще не успела дух перевести после своей первой, такой смелой фразы. Она снова вдохнула, чувствуя, как бешено колотится сердце, и продолжила:

– Понимаете, в Яви… Ну, в мире смертных, у меня осталась сестра, Яна. Она… В общем, она пострадала. Пострадала из-за бога, он… Это долгая история, поэтому я, наверное, не буду рассказывать… Да, не буду.

Леля умолкла и посмотрела на Аида, а потом на Персефону. Неужели так и не догадались, о чем Леля хочет попросить? Кажется, нет. Аид стоял, как и до этого, опираясь на стену плечом. Персефона расчесывалась.

– Я хочу, чтобы вы спасли ее, вытащили из комы. Понимаете, эта кома не обыкновенная. На Яну наложил проклятие бог, которого больше нет, поэтому невозможно это проклятие снять, кроме как… вернуть душу Яну из Прави. Понимаете? Она почти мертва и помочь ей теперь может только бог смерти.

Леля закончила свою речь совсем тихо, но, конечно, все ее хорошо услышали. Аид вдруг совершенно внезапно сказал:

– Хорошо.

– Что? – воскликнула Леля. – Вы согласны?

– Отчего бы не согласиться? – сказал Аид, пожав плечами.

Леля не верила своему счастью. Неужели так просто будет вытащить Яну из комы? Но, разумеется, все было не так легко.

– И в обмен на чью жизнь ты хочешь обменять жизнь своей сестры? – сказал Аид.

Леля перестала лыбиться, как дурочка. Ну, конечно. Снова сделка. Получается, все-таки надо было тащить козла. Сейчас как раз пригодился бы в качестве жертвы.

Заметив, что Леля сбита с толку, Аид сказал:

– На свою?

– Что? Нет, конечно! – воскликнула Леля.

Тут же ей захотелось зажать рот руками. Она была так уверена, что ради сестры пойдет на все. Но когда дело реально дошло до жертвенности, Леля сдала назад.

Она предполагала, что за Яну придется страдать, мучиться. Но оказалось, что сделка гораздо проще.

– Жизнь за жизнь, – сказал Аид. – Неужели ты не знала этого простого правила?

Жизнь за жизнь. Да, и вправду проще некуда. Леля переводила испуганный взгляд с Персефоны на Аида и обратно.

– А можно мне… скидочку? – сказала Леля.

В глубине души она все еще надеялась втюхать Аиду за Яну черного козла. Конечно, животных Леле тоже было жалко, но не так, как людей.

Но уже в следующую секунду Леля поняла, что не стоит даже думать о подобном. Если доселе Аид был вежливо-дружелюбным, то сейчас эта маска слетела с него. Он нахмурился и в комнате затухло несколько свечек.

– Ты смеешь со мной торговаться?

Леля врать не умела, поэтому быстро залепетала:

– Да. Но поняла. Не надо. Больше так не буду.

Она отступила на шаг и уперлась в стену. Стало страшно, хотя Леля понимала, что ничего плохого здесь с ней случиться не может.

– Я не против заключить с тобой сделку, – сказал Аид. – Но мне плевать на жизнь твоей сестры и на твои чувства тоже. Я не собираюсь рисковать равновесием миров только чтобы одна смертная девчонка пожила еще несколько десятков лет.

Леля кивала почти на каждое слово, поэтому к концу речи Аида у нее разболелась шея.

– Так что принимай мои условия. Приведи любого человека, смерть которого станет жизнью для твоей сестры. Либо перестань надеяться, что твоей сестре можно помочь.

Леля кивнула последний раз – ниже всех предыдущих, почти с поклоном.

– Поняла, – сказала она. – Спасибо. До свидания.

Кажется, получилось резковато. Персефона вскинула брови и сказала:

– Вот так просто сдаешься?

– Нет, – сказала Леля опуская взгляд на руки. Она принялась ковырять ногти, только бы не смотреть в глаза богам, и продолжила: – Я не сдаюсь. Я просто… Я придумаю что-то другое. Яна должна быть спасена. Она по моей вине попала в такое состояние, поэтому я обязана ее из него вытащить. Я готова жертвовать собой. Но не другими людьми… нет.

– Ты же богиня, – сказал Аид. – К тому же добрая. Что тебе стоит заманить человека и…

– Нет! – воскликнула Леля.

Она почти оскорбилась. За кого они ее держат? Почему решили, что она может так просто отвести невинную смертную душу на погибель? Причем ради ее, Лелиных, корыстных целей. Ну, конечно, цели у нее не прямо корыстные. Очень даже благородные. Но жертвовать кем-то невинным?.. Нет, нет и нет! Леля никогда на такое не пойдет. Иначе всю свою бесконечную жизнь ее будет мучить совесть.

– Что же, – сказала Персефона. – Это похвально. Нет, правду говорю… Только я тебя расстрою: не существует другого способа. Это тебе любой бог смерти скажет. Раз не существует того, кто наложил на твою сестру проклятие, то помочь может лишь тот, кто владеет смертью. Но просто так эти боги никогда ничего тебе не сделают. Помни об этом.

Леля вздохнула. Даже кивать уже не хотела. Пусть они боги, пусть живут в несколько раз… может даже в несколько сотен раз дольше Лели, но они тоже могут заблуждаться. Леля найдет способ вернуть Яну. Пока что он ей не очевиден. Но, Леля была уверена, у нее получится.

– Спасибо, что выслушали, – сказала Леля последний раз за этот вечер глянув на Аида и Персефону. – До свидания.