Читать книгу: «Кислород. Неугодный элемент», страница 2

– Зоя, чип № 543 787? – вырвал ее из несуществующей реальности чей-то хриплый голос.

Она открыла глаза, внимательно посмотрела на ловца, который стоял прямо перед ней, и по коже пробежали мурашки.

«Ну и тип, даже сам спустился на лифте».

– Зои, – тихо поправила она, но ловец не среагировал.

Высокий, худощавый, с блеклым цветом лица и какими-то прозрачно-серыми глазами. Губы сухие и потрескавшиеся. Он явно мало употреблял положенные витамины, и Зои было странно видеть у человека в ярко-красной униформе признаки истощения. Она-то всегда думала, что ловцов снабжают всем не меньше, чем сотрудников «Синтеза».

– Мне нужно вас допросить, – сухо сказал ловец и покрутил черный резиновый браслет на руке. – Мы закончили обследование места происшествия, тело отправлено в крематорий, – привалившись к столу, отчеканил он.

Зои кивнула, подумав о надменности ловца, который даже не соизволил представиться, но ничего не сказала.

– Зоя, вы были знакомы с профессором Володаром?

– Да, он был посетителем Архива. Зовите меня, пожалуйста, Зои.

– Как часто он сюда приходил? – продолжал ловец, никак не отреагировав на ее просьбу.

– Где-то раз в неделю, иногда раз в две недели.

– Направьте мне регистрационную базу. Свои реквизиты я вам переслал.

Зои заглянула в планшет, который все еще держала в руке:

«Рим. Чип № 542 114. Старший ловец Центрального района. Статус семь».

«Вот это статус, а я-то думала, что седьмой дают только управляющим. Но, может, старшим ловцам тоже полагается, не мне судить, у меня вообще второй, почти самый низ статусной шкалы. Моя работа и моя жизнь не нужны и не важны никому. Хотя две ступени от ноля – это же тоже что-то».

– Завтра все вам направлю, – спокойно ответила Зои и сдержанно улыбнулась.

– Сейчас, – надменно произнес ловец.

– Сейчас не могу.

– Это почему?

– У меня второй статус.

– И? – недоуменно спросил он.

– Мне не положено пользоваться «Нейро» и административными ресурсами в ночное время, то есть после десяти вечера.

Ловец взглянул на часы: стрелка приближалась к одиннадцати.

– Я должна быть в инкубаторе уже час как. – И Зои пожала плечами, стараясь скрыть улыбку, которая так и рвалась к губам.

– Ясно, жду завтра с самого утра, – недовольно согласился ловец. – Вы общались с профессором?

– Бывало.

– Значит, общались, – сделал свой вывод ловец. – Вы были близки?

– Что?! – Зои нервно вскочила с кресла.

Ловец внимательно посмотрел на нее холодными, невыразительными глазами и повторил:

– Вы были близки?

– В каком это смысле?

– В прямом. В том смысле, о котором вы подумали.

– Нет, конечно нет. Он был посетителем Архива.

«И другом бабушки», – про себя добавила Зои.

– И часто у вас бывают тут посетители? – уточнил ловец и, окинув маленький кабинет взглядом, чуть поморщился.

– Нет, – с горечью призналась Зои.

– Ясно. Что вы делали и где были с пяти вечера и до момента, когда позвонили в экстренную службу?

– Я? – удивилась Зои.

– Да, вы.

– Вначале я была на одиннадцатом этаже, сканировала реликты и заносила их в базу, а потом здесь, в своем кабинете.

– Данные вы заносите через планшет?

– Да, конечно.

– То есть вы могли быть в любой точке здания.

– Я ничего не понимаю, – тихо произнесла Зои. – Меня не снабжают запасными картриджами кислорода для посетителей. Я не могу контролировать их смену.

– Вы это о чем? – удивился ловец.

– Ну, я не знала, что у профессора заканчивается кислород или что у него что-то с баллоном. Как я могла это знать? Да я бы и не смогла ему помочь, у меня только этот картридж, – сказала она и показала на пояс.

– Ах, вот вы о чем.

– Профессор же умер от этого? Да?

– Нет, Зоя. Профессор умер от сильного и продолжительного разряда тока. Кислорода у него было предостаточно.

– Вы хотите сказать, вы… что… его убили? – испуганно посмотрела на ловца Зои.

– Я хочу сказать то, что говорю. Так, значит, как вы утверждаете, вы были на одиннадцатом этаже и в этой комнате.

Она кивнула и стала нервно теребить свою трубку. Ей так хотелось рвануть ее из носа и задержать дыхание, а потом открыть глаза и понять, что все, что случилось в этот вечер, было всего лишь ночным кошмаром.

– Кто-нибудь еще был в здании? Другие посетители? Работники?

– Нет, – удрученно ответила Зои. – Из посетителей был только профессор.

– А рабочие, техники или кто тут у вас еще есть?

– Тут работаю только я, – полностью скукожившись, сказала Зои, понимая, как это выглядит со стороны.

Ловец вольготно откинулся назад и прижался спиной к стене.

– Зоя, вы не хотите мне ничего рассказать? – спросил он, нависая над ней.

Она уже теребила пальцами края кофты и не знала, как ей стоит себя вести. А еще ее мысли постоянно возвращались к реликту, который лежал в верхнем ящике стола. Если ловец найдет его в столе, то ей уже не выкрутиться. С каждым вопросом она все четче осознавала свое прискорбное положение и не знала, как же ей объяснить, что она тут ни при чем.

– Нет, – почти шепотом сказала Зои.

– Вы уверены? Может, есть какой-то секрет, которого я не знаю. Или профессор вел себя неподобающе с вами, и вы были вынуждены что-то предпринять? Особенно с вашей разницей в статусах.

– Нет, нет, нет! – резче и громче, чем ей хотелось, выкрикнула Зои. – Он был хорошим и воспитанным. И он никогда не говорил о наших статусах. Мы общались по-человечески. Он помогал мне, спрашивал, как у меня дела, чем я занималась и что интересного отсканировала из реликтов. Он всегда интересовался реликтами, это была наша любимая тема.

– Хорошо, я вас понял. То есть вы, молодая, красивая девушка, его не интересовали, а вот старые реликты прошлой эры он очень любил. Ясно. Как вы думаете, могло это быть ограбление и могло ли что-то пропасть из Архива?

– Я не знаю. Я вношу в реестр пока только реликты с одиннадцатого этажа, а он был намного выше.

– А почему профессор был на сорок девятом этаже? Вы знаете, что он искал, что изучал?

– Нет. Он часто здесь появлялся, изучал то реликты, то старую архивную базу, ее составили еще сто пятьдесят лет назад, когда свезли сюда все вещи прошлого. Я создаю новую базу с полномерным объемным изображением реликтов, их историей, описанием, составом.

– А как было раньше?

– Раньше указывали только название, предположительный период и цель использования и прикрепляли фотографию.

– Понятно. И вы ничего не видели и не слышали сегодня? Может, что-то странное произошло? Пришел какой-нибудь техник?

– Нет, все было как обычно.

– А кто-то мог войти в здание без вашего ведома? Слежение работает по всему зданию?

– В здании нет системы слежения. Все камеры старые и нерабочие, считай, тоже реликты, – ответила Зои. – Поэтому когда я ухожу наверх, то закрываю центральные двери. А если кто-то из посетителей придет, он позвонит по коммуникатору, и я спущусь и открою дверь. Еще можно войти, отсканировав чип (но это только для тех, у кого статус от восьмого), как и во все административные помещения. Поэтому никто не мог войти без моего ведома, – совсем поникшим голосом закончила она.

Ловец взглянул на часы, а Зои на только замигавшую кнопку на его баллоне.

– Мне пора и вам тоже. Но я еще вернусь. Вы живете здесь?

– Да, мой инкубатор стоит в дальней комнате на этом этаже.

– Хорошо, во сколько вы должны открывать Архив?

– В восемь утра.

Ловец еще раз оглядел кабинет Зои, покрутил браслет на руке и вышел, тяжело шагая в сторону главной двери.

Глава 3.5.22.2.1.1.2

Объект: _________________

Зои проснулась от привычного звука будильника. Она лежала в своем инкубаторе, который был простым и дешевым, но она им очень дорожила. Длина его была всего два метра и сорок сантиметров, ширина и высота – по метру. Он стоял на невысоких металлических подставках полуметровой высоты. Дверь инкубатора из матового стекла открывалась вручную, не то что у моделей последних двух лет, где открытие и закрытие осуществлялось через голосовую команду. Бабушка купила его ей на четырнадцать лет, когда ее длинное худое тело перестало помещаться в детский.

Внутри инкубатор Зои тоже не отличался оригинальностью. Никаких наворотов, новшеств, но все удобно и практично. Спальное место с регулировкой температуры на всю длину, на левой стороне у изголовья расположились панель управления и небольшая выемка для баллона с зарядной пластиной, под выемкой – небольшой пластиковый дезинфицирующий карман для трубок. Зои протянула руку к панели управления и выключила будильник. Перевернулась на бок и, открыв глаза, посмотрела на экран:

Время: 07:00.

Время минимального расхода кислорода:

5 часов 52 минуты.

Уровень кислорода: 19,9 %.

Обычно Зои спала не меньше восьми-девяти часов, чтобы сэкономить кислород: чем дольше сон, тем экономнее он расходуется. Но вчера она поздно легла и никак не могла уснуть, думая о произошедшем. И вот ее легкие потратили больше, чем она планировала.

«И как тут накопить, чтобы исполнить заветные мечты? Видимо, я никогда не буду гулять ночью по городу, не зайду в бар, не буду кружиться в танце, не думая о дыхании. И я никогда не смогу бежать по улице навстречу рассвету».

Она столько раз представляла себе эту заветную ночь, когда сможет позволить себе все. Но для этого ей нужен был кислород, а копить его оказалось намного сложнее, чем она ожидала.

Зои нащупала баллон, достала его из зарядной выемки и сунула в специальный карман домашних штанов. Достала трубку и надела на себя, подключив к баллону, нажала на кнопку экрана и проверила уровень кислорода за инкубатором – одиннадцать процентов. Включила баллон, вдохнула и открыла инкубатор. Прошла в ванную и включила монитор по системе жизнеобеспечения:

H₂O очищенная: 60 литров.

H₂O нагрето: 10 литров.

H₂O без очистки: не ограничено.

«Отлично! Плюс десять литров очищенной воды, которые я вчера не израсходовала, – подумала Зои и слабо улыбнулась. – Интересно, зачем сделали кран с неочищенной водой и еще выводят ее неограниченное количество на мониторы? Разве кто-то ей пользуется, если она не соответствует параметрам безопасности?»

Зои никогда не открывала кран с неочищенной водой. В детстве бабушка часто повторяла, что все болезни и ужасы их времени именно от неочищенной воды. И каждый раз, когда Зои подходила к монитору, сразу вспоминала эти слова, даже мысль нажать не ту кнопку и включить не ту воду вызывала неподдельный ужас. Она, конечно, слышала, что это все байки и что эту воду только пить нельзя. Но вдруг химикаты попадут на кожу, останутся на ней, она забудет о безопасности, и так они «проберутся» внутрь нее? И что тогда? Медика она себе позволить не может и будет скрюченно валяться на полу, ожидая, когда все ее органы перестанут функционировать. Ее передернуло, тут же появились перед глазами белое лицо профессора и его широко открытые глаза. Она постаралась отвлечься, налила немного воды в стакан, умылась и почистила зубы, а в паровой кабине ее тело облепило дезинфицирующим паром, и в воздухе повис сладкий аромат. Пару недель назад Зои не удержалась и заказала себе ароматизатор для паровой кабины, чтобы перебить этот тошнотворный запах антисептика, который был повсюду: в ее комнате, в кабинете, в инкубаторе, в холле Архива, на улицах поселения, на телах и одежде людей. Все пахло невыносимой чистотой.

Зои с наслаждением еще несколько раз вдохнула новый приятный аромат и вышла из кабины. Надела привычный рабочий костюм, широкие штаны, которые болтались на тонких длинных ногах, и широкую серую кофту. Год назад она заказала себе одежду, но в программе произошел сбой, и ей прислали на три размера больше. Первой мыслью было тут же сообщить об ошибке и вернуть все и сразу. Но, к разочарованию Зои, она дотянула до последнего дня, когда всю одежду нужно было сдать в чистку, иначе ей светило еще тридцать дней ожидания. Зои, кривясь, натянула широкую кофту и впервые ощутила себя свободно и удобно. Больше никакой синтетический материал не прилипал к коже, не натирал и не сжимал всю ее, оголяя кусочки бледной кожи. Бабушка ничего тогда не сказала, а только посмеивалась над новым стилем внучки. Но Зои было удивительно удобно, и с тех пор, в обход моды и подтруниваний бабушки, она продолжала носить одежду большего размера. Кроме того, эту программную ошибку так никто и не заметил, а ее саму никто в Архиве не видит, а значит, никто не осудит и не подаст жалобу. Единственное, что она оставила из прошлой одежды правильного размера – праздничный костюм светло-фиолетового цвета, купленный бабушкой на ее семнадцать лет, и черный костюм, который бабушка не позволила утилизировать.

Зои открыла дверь миниатюрного кухонного шкафа. На верхней полке стояли ровными рядами коробки, в которых лежали пакетики растворимой еды. На средней: четыре чашки разного размера, две чайные ложки и две столовые. Нижняя полка была заставлена витаминами и препаратами, выделяемыми «Синтезом» для жизнеобеспечения граждан. Зои не любила пилюли и периодически забывала их выпивать. Но получала их, как положено, каждый месяц, чтобы не вызвать подозрений в своей гражданской безответственности. Как гласил один из главных лозунгов «Синтеза» и, соответственно, администрации поселения: «Каждая жизнь на счету. Мы обязаны выжить, несмотря ни на что».

Подняв глаза, Зои посмотрела на пакетики и достала несколько с верхней полки.

«Завтрак со вкусом фруктов – не хочется. Завтрак бодрость – надоело. Завтрак гурманов – может быть. Хотя что я выбираю, когда они отличаются только красителями и вкусовыми добавками…»

Она порвала пакетик с завтраком для гурманов, высыпала бело-коричневую сухую смесь в стакан, залила горячей водой и размешала. Попыталась вдохнуть запах, но завтрак пах мерзко и ненатурально. Зои, морща нос, запихнула в себя несколько больших ложек получившейся каши, достала жевательную таблетку, необходимую, как говорят медики, для зубов при отсутствии твердой пищи, и пошла в кабинет. Натянула планшет на руку ровно в восемь, как и каждое утро до этого, и разблокировала двери.

По плану сегодня она должна была продолжать сканировать реликты на одиннадцатом этаже, но профессор и вчерашний день никак не желали уходить из ее мыслей. Зои никогда не интересовалась, чем он занимается, почему приходит в Архив. Он был другом бабушки Ро, и этого было достаточно. Если бабушка доверяла ему, то и Зои тоже. Но почему тогда его убили именно в Архиве, кто это сделал, кем был профессор и чем он занимался? Зои ничего не понимала. Ей казалось, что она на самом деле и не знала профессора, хотя он был частью их с бабушкой жизни. Зато ясно осознавала, что подозрения в убийстве упадут именно на нее.

«О святой фотосинтез, дай мне побольше кислорода! Убийство! Убийство профессора. Как такое вообще могло произойти! Чтобы не просто смерть… К смерти, которая повсюду, мы привыкли еще с детства. Но намеренно отнять жизнь – это же совершенно другое. Да еще и в моем Архиве, где никогда ничего не происходит, где покоится история прошлых веков».

– Включись, – сказала Зои планшету.

Перед ней высветилась голограмма портала.

– Володар, чип 541 324. Центральное поселение. Отобразить текстом.

Перед Зои появилось множество разных разделов: «Статус», «Профессия», «Заслуги», «Семья», «Статьи», «Фотографии», «Видео-чат», «Контакты», «Позвонить», «Медицина»…

Зои водила пальцами по голограмме и просматривала информацию.

«Восьмой статус?! – удивилась она. – Достичь этого статуса – просто верх всех мечтаний: это и пожизненный запас кислорода, и все блага поселения без ограничений. Чем же он таким занимался? Неужели работал в „Синтезе“?»

Сколько она помнила, профессор всегда приходил в Архив в обычной одежде, хотя разгуливать по поселению в белой форме было намного престижнее, к тому же давало куда более широкие возможности. И он мог заходить в Архив по чипу, но никогда этого не делал, а ждал, пока бабушка или Зои откроют дверь.

Зои знала, что восьмым статусом обладало всего около сотни человек их поселения и человек триста со всего Континента. Большинство жителей поселения, которые были заняты функциями жизнеобеспечения, получали с третьего по пятый статус, те, кто занимался работой, никак не влияющей на нужды людей, были наделены первым и вторым статусом. Шестой статус – это техники и сотрудники Защиты и Помощи. Седьмой – те же профессии, только в высшей руководящей категории. Ну а восьмой статус – незаменимость, гениальность, самоотверженность – жизнь ради других людей. В основном это ученые и разработчики, которые внесли огромный вклад в деятельность «Синтеза» и, естественно, поселения.

«И этот великий человек приходил в Архив, общался и шутил как ни в чем не бывало со мной, девушкой со вторым статусом, был другом бабушки Ро и ни разу не указал мне на нашу разницу! Он учил меня, интересовался моим мнением, хвалил и восторгался моими способностями. Ну и ну…»

Зои еще раз пробежалась по информации о профессоре. Он действительно работал в «Синтезе», занимался разработкой специальной аппаратуры, которая помогла бы человечеству дышать воздухом с минимальным процентом кислорода. Перед ней всплыло множество его статей о жизни, дыхании, баллонах и картриджах.

«Моя мечта – вернуть планете ее жизнь. Наконец вытащить из носа эту противную трубку и без страха и последствий глубоко вдохнуть», – сказал профессор на одном из собраний перед Советом «Синтеза».

– Я тоже мечтаю об этом, – тихо произнесла Зои и поправила трубку, закинутую на ухо.

Один из последних его трудов назывался «Шаг в будущее».

Профессор с энтузиазмом рассказывал про время до Мировой катастрофы, про растения и их пользу. Он верил, что наша земля может быть пригодна для нового витка эволюции. Но для этого необходимо вложить все ресурсы в разработку специальных составов для обработки земли и воды. Как уверял профессор, эти составы, над которыми он работал, способны очистить почву от большинства ядов, чтобы она вернула свою плодородность. Одним из его предложений было выбрать кусок почвы, который не накрыт кислородной паутиной, то есть за пределами поселения, и проводить опыты на нем. Именно за это предложение на профессора посыпался шквал неодобрений.

Конечно, никто не хотел и не собирался покидать поселение, зная с самого детства, что за паутиной нет жизни. Даже если человек будет с баллоном, то это его не спасет. Все инструкции кричали, что выходить можно только в специальном защитном костюме, разработки которого до сих пор велись. Зато на десятом этаже Архива Зои видела, как ей казалось, прототипы таких костюмов для внешних территорий, реликты, которые назывались космическими скафандрами. Жаль, что «Синтез» очень медленно двигался в этом направлении. С одной стороны, кому захочется так рисковать… Но с другой – а вдруг это могло спасти их?

Зои задумалась: она бы не испугалась рискнуть. Ей было интересно надеть созданный учеными новейший костюм и выйти за территорию поселения, посмотреть на пустоши и на то, что скрыто за ними. Но проводить там каждый день, безрезультатно очищая безжизненную землю в ожидании, когда же уйдут яды? Кроме того, сам профессор отмечал, что на это могли уйти десятки лет.

Когда кто-то спросил профессора, почему бы не поставить эксперимент внутри поселения, его лицо осунулось, блеск в глазах потускнел, он замялся на мгновение, а потом сказал, что эксперименты проводятся. Все ждали продолжения, но на этом его выступление закончилось.

Зои остановила картинку, вгляделась в лицо профессора, удрученно вздохнула и вернулась на главный экран, выбрав раздел «Семья». У профессора был сын Лавр двадцати трех лет, статус шесть, техник, работает в «Синтезе», в лаборатории отца. Она внимательно посмотрела на изображение невысокого парня с золотистыми волосами и светло-карими глазами. Он улыбался в камеру, и Зои это понравилось. Она улыбнулась его голограмме и свернула поисковик.

Потом погладила холодную столешницу, и руки сами нырнули вниз, вытаскивая из ящика реликт, который не давал ей покоя.

«Что же мне с тобой делать?»

Зои еще раз внимательно его осмотрела, потрогала выступающие металлические штуки, взяла обеими руками и нажала на боковую кнопку. Ток неровным ярким жгутом прошел между выступающими элементами. Она вздрогнула, отбросила реликт, словно он источал яд. Реликт упал на пол, издав громкий глухой звук, и скользнул по полу до стены. Зои вскочила с кресла, не отрывая взгляд от реликта.

«О боже, это же ток! Эта вещь выпускает ток!» – И, закрыв руками лицо, замахала головой.

Зои надеялась, что защитники ошиблись, что профессор умер собственной смертью, что произошла какая-то ошибка или путаница. А теперь в ее комнате оружие, которое убило профессора, и она никак не сможет отдать его защитникам и объяснить, почему взяла его. Как она будет доказывать, что он не ее?

«Думай, думай, думай! Да что тут думать, чушь какая-то! – вскинулась Зои. – Ладно, успокойся, – сказала она себе и протяжно выдохнула. – Оно работает только от нажатия, значит, кто-то надавил на эту кнопку. Это мог быть и сам профессор, и кто-то еще. Зачем это профессору? Бред! Он же не мог специально прийти в Архив, чтобы убить себя таким способом, когда можно было просто вытащить трубку, лежа дома на диване. Значит, это сделал кто-то другой. А теперь это у меня в кабинете, с моими отпечатками, и в Архиве была только я, и я нашла профессора! О святой фотосинтез, что же мне теперь делать?»

Зои оглядела кабинет, словно искала какие-то подсказки или ждала, что сейчас из невидимой двери появятся ловец и защитники, чтобы ее арестовать. Она подбежала к реликту, схватила его и сунула в свой карман для баллона. Карман оттопырился, штаны оттянуло вниз, и казалось, что они вот-вот упадут. Зои схватилась за ремень и побежала в свою комнату.

В правой части стоял инкубатор, слева – небольшой шкаф с одеждой, напротив которого разместилось старое массажное кресло. Вот и все, что было в этой комнате. Зои подошла к креслу, осмотрела его со всех сторон, но мыслей, как бы спрятать в нем эту штуку, не было. Она метнулась к шкафу, отодвинула в стороны двери, посмотрела на три полки слева и на нишу с вешалками справа. Сунула штуку под одежду на верхней полке и быстро задвинула двери.

«Нужно будет спрятать среди реликтов. Там, где его точно никто не найдет», – подумала она и отошла к окну. Отодвинула в сторону панель, посмотрела на улицу. Яркий свет рвался сквозь кислородную паутину и врезался в солнечные панели. По бульвару быстро шел одинокий человек, постоянно посматривая на часы, – привычка всех жителей поселения следить за временем. Она еще несколько минут наблюдала за пустой улицей, но никаких изменений не заметила. Через каждые три метра кислородные столбы, а через каждые пять – распылители, или, как их правильно нужно было называть, паровые столбы. Первые пускали кислород в воздух, а вторые – специальный пар, который спасал кожу от воздействия новой атмосферы. Круглый год днем на улице было душно, влажно и солнечно-серо, за исключением Центрального района, где все выглядело куда уютнее, с учетом разноцветных стен, искусственных деревьев и клумб, а еще сооруженных паровых фонтанов, которые создавали радугу.

Зои вспомнила, как год назад они с бабушкой Ро гуляли по Центру и радовались воздушной полупрозрачной радуге. Она трогала рукой струи пара, словно прикасаясь к разноцветным дугам. Ей так хотелось, чтобы и ее рука покрылась радугой и перестала быть такой бледной и холодной. Бабушка, улыбаясь, погладила Зои по волосам и поцеловала в макушку.

– Зои, помни, что бы ни случилось, я люблю тебя, – сказала она, но в ее голосе слышались странная неизбежность и грусть. Зои не придала значения этим словам, она думала, что бабушка будет с ней вечно, и не верила, что наступит день, когда ее не станет.

«Что же мне делать, бабушка, что делать? Ты бы нашла ответ, нашла выход, но тебя рядом нет…» – Одинокая слезинка скатилась по щеке.

Зои отошла от окна и снова приблизилась к шкафу. Глупо прятать этот предмет даже на короткое время в самом очевидном месте. Ей надо избавиться от него или связаться с ловцом и рассказать все. Но кто ей поверит? Девушке со вторым статусом. Девушке, которая никто…

Она достала реликт из-под одежды, хотя уже не была уверена, что он вообще есть в списках Архива, и пошла к лифтам, но ее часы завибрировали – кто-то звонил в дверь.

«Нет, нет, нет! Что же делать?»

Зои мгновенно свернула в кухню, огляделась, встала на стул у шкафа и достала с верхней полки закрытую коробку с сухими обедами. Открыла пластмассовую крышку, вытащила все пакеты и положила предмет. Сверху и по бокам впихнула упаковки с едой, закрыла коробку и убрала в самый дальний угол. Оставшиеся пакеты положила сверху – это испортило идеальную расстановку и внесло долю хаоса в установленный порядок, который Зои так любила. Но деваться было некуда, часы продолжали вибрировать. Мысли мельтешили в голове, ей нужно было срочно успокоиться. Зои уже схватилась за трубку, чтобы выдернуть ее, но передумала.

«Азот им в легкие!» – выругалась она, включила планшет и хотела открыть двери, но увидела, что они сами разъехались, впуская посетителей.

Она быстро прошла в центральный холл и постаралась скрыть тревогу, приняв беззаботный вид. Поправила кофту. У дверей стоял высокий парень, облаченный в белоснежную форму.

«Ух ты, святой фотосинтез», – подумала Зои, разглядывая посетителя.

Гордая осанка, тренированное тело, облаченное в белоснежное пальто, под которым белые брюки и белая рубашка с черными пуговицами. На кармане рубашки прикреплен знак «Синтеза» в виде черной буквы «Ф», замкнутой в букве «О».

«Наверное, он каждый день лежит в аппарате, который прокачивает мышцы», – решила Зои, смотря на парня.

Стильно уложенные черные волосы, одна прядь спадает на высокий лоб, зеленые глаза, обрамленные черными ресницами, прямой нос, губы, изогнутые в насмешливой полуулыбке, подбородок задран вверх.

Дыхание Зои перехватило от такого зрелища. Она еще никогда не видела настолько красивого парня. За ним стояли еще двое, облаченные в светло-серые костюмы.

Парень в белом улыбнулся, обнажая ровные белоснежные зубы.

«Разве может быть столько белого цвета?» – вдруг подумала Зои, продолжая бесцеремонно смотреть на него. Она хотела бы отвернуться, но это зрелище ослепило ее, как лучи солнца, проникающие в пластины солнечных батарей на окнах Архива.

– Привет! – произнес парень.

– Добрый день, – еле слышно ответила Зои и наконец отвернулась.

Парень прошел мимо нее, обошел холл, всего на мгновение задержав взгляд на девушке, после чего повернул голову к двум спутникам и сделал им какой-то жест.

– Работаешь тут? – спросил один из юношей в сером.

– Да.

– Ты работала вчера?

Зои кивнула, стараясь делать мелкие вдохи и выдохи, чтобы окончательно не захлебнуться воздухом, которого требовали легкие. Ей хотелось развернуться и убежать в свою комнату, но она продолжала стоять под их пристальными взглядами.

– Значит, ты знаешь о смерти профессора Володара?

– Знаю, – еще тише ответила Зои и, пытаясь скрыть нервозность, спрятала руки в карманы.

Она еще раз взглянула на парня в белом и заметила его уникальную, почти незаметную трубку, которая тянулась от носа за ухо и пропадала в волосах. Он остановился посреди холла, резко развернулся, и его зеленые глаза впились в Зои.

– Зои, меня зовут Август, я работаю в «Синтезе». Профессор был моим… коллегой, и я бы хотел узнать, что тут произошло.

– Вы знаете мое имя? – только и сказала Зои, почувствовав, как ее щеки еще сильнее накаляются пламенем смущения, словно все это время она растирала их ладонями.

– Да, – улыбаясь, ответил он. – Я многое знаю.

– Зачем? – почему-то спросила Зои.

– Зачем? – переспросил он, усмехнулся и повернулся к спутникам. Они улыбнулись ему в ответ и заговорили:

– Зои, перед тобой…

– Хватит! Это неважно, – перебил их парень в белом. – Ну, Зои, я хочу услышать, что случилось с моим коллегой, профессором Володаром.

Зои съежилась под взглядами троих мужчин.

– Я рассказала все ловцу.

– Все? – уточнил Август.

– Да.

– А ты знаешь, чем профессор занимался в твоем Архиве?

– Ну, это не мой Архив.

– Давай без этого! – резко оборвал ее Август, и интонация его голоса выдавала крайнее недовольство. Он посмотрел на свои часы, хотя не был похож на того, кто должен следить за картриджем, и сказал: – У меня мало времени, и я не хочу потратить его здесь. Чем он занимался?

– Я не знаю, – искренне ответила Зои.

– Можешь узнать? – спросил Август, но это прозвучало не как вопрос, а скорее как приказ.

– Это не входит в мои обязанности, – попыталась возразить Зои, но ее голос дрогнул и к концу фразы почти затих, даже себе она показалась жалкой в этот момент.

– Теперь входит. Если ты узнаешь, чем он тут занимался, я сделаю так, что твой статус станет выше.

– Мой статус?

– Да, наверное, очень тяжело жить с первым статусом. Это же даже ниже, чем…

– Чем что? – не дала ему закончить Зои и резко проговорила: – У меня второй статус.

Его слова задели ее, она поджала губы, чтобы не сказать ничего лишнего и не выпроводить их за дверь. Зои знала, что ее характер и поведение не всегда соответствовали нормам, а периодами она переходила все допустимые границы. Именно поэтому в ее личной карточке еще до присвоения статуса стояла кричащая пометка: «Не может занимать статус выше третьего». После этого надеяться на стоящее место в поселении казалось глупым. Но это было давно, слишком давно. Сейчас она умеет контролировать эмоции, держать их внутри, прятать себя.

Еще год назад Зои бы ему все высказала, потому что не умела молчать, глотать обиды, проходить мимо. Она слишком остро чувствовала открытое безосновательное неравенство, установленное статусной шкалой. А сегодня она заглушила в себе чувства и только смотрела на Августа окисляющим взглядом.

– Неважно, – бросил Август, развернулся и пошел к двери.

Один из парней подошел к ней и угрожающе прошептал:

– Он не любит, когда ему перечат. На твоем месте я бы все узнал, и как можно скорее.

Зои задержала дыхание, сжала ладони в кулаки и продолжала стоять, смотря им вслед. Внутри все скукоживалось и скручивалось от досады из-за голоса, на который она не имела права. Она любила свою работу, это здание, старые реликты, которые скрывали столько тайн прошлого, но, может, ей было бы намного проще жить, если бы она не слушала бабушку и прошла курс стабилизации…

«Я, наверное, смогла бы изменить свою жизнь и свой статус, когда это было еще возможно и нужно. И тогда бы сердце бабушки не остановилось так внезапно, а я не была такой одинокой и пустой».

Но бабушка была непреклонна, считая, что Зои должна быть собой, такой, какая она есть, с взрывным и бесстрашным характером. Бабушка Ро считала Архив сокровищницей цивилизации. Но разве можно работать в сокровищнице и быть никем, постоянно переживая, что лишний вдох приведет к смерти? Разве можно жить, не имея возможности гулять по городу в ночи, танцевать и поддаваться импульсам жизни? Вся история Зои проходила в этой высокой ледяной клетке из стекла и бетона, день за днем, этаж за этажом. Она обняла себя руками и прижалась щекой к плечу, сдерживая слезы, которые тоже были непозволительной роскошью…