Читать книгу: «Чоки», страница 8

– Даже не поцеловал, – с видным огорчением проронил брат.

– Твою ж мать! – всполошился Вэнс и замахнулся, чтоб опять меня треснуть, но с запозданием нашел меня далеко от себя. – А ты куда смотришь? Не видишь, что он выпадает из нашего окружения? Завтра он вдруг заявит, что собирается жениться и принять ислам!

Повисла пауза, неловкая и гнетущая. Бастиаан напряженно сглотнул и отвернул голову.

– Что, по-твоему, я должен делать? – показалось, что мой голос всколыхнул застывший воздух. – Противиться тому, что приносит ему покой и счастье? Нет. Ситуация непривычная для нас с вами, потому что мы – мастера избегать ответственности. Чоки, на мой взгляд, из этого вырос первым из нас.

Брат посмотрел на меня с благодарностью и счастливо улыбнулся, даже не скрываясь.

Завидев это, Вэнс тихо вздохнул и с поникшим видом откинулся на спинку стула.

– Как жаль, черт возьми, что у меня нет брата-близнеца.

– Ага… – отозвался Гирд, смотря на нас с братом с легкой грустью. – Давно завидую этой парочке Инь и Ян. Знать, что кто-то на твоей стороне, независимо от мнений и положения других, по-моему, самое лучшее, что только может быть.

– Согласен.

– Эх, расстроили вы нас, – Гирд встал и поискал по карманам сигареты. – Пойдем, Вэнс, покурим и поплачем.

– Пошли, – Вэнс поднялся, и они вместе направились к двери, ведущей на задний двор.

Проводив их взглядом, я переглянулся с братом и усмехнулся. Бастиаан ответил улыбкой и принялся собирать со стола. Помог ему заправить всю посуду в посудомоечную машинку, затем оба последовали за друзьями. Нашли обоих сидящими на лужайке с сигаретой в руке.

Бастиаан уселся рядом с Гирдом, а Вэнс едва заметным жестом приказал мне сесть рядом с ним. Я достал сигарету с зажигалкой и уселся возле него.

Пока Бастиаан прикуривал от зажигалки Гирда, Вэнс понятным жестом спросил: «Есть ли у меня джойнт?» Я кивнул, и на том завершился тайный шифр между нами.

Было немного грустно, что уже должен таиться от брата, но и расстраивать не хотел. Часто раздумывал завязать, но пока не особо в этом видел надобности. Возможно, потому что так я лишь подчеркивал искажение нашей схожести, которая постепенно становилась все условней.

– Вообще-то я пришел сказать, что пятничная смена стала нашей, – заявил Гирд, когда уже собирался уходить.

– Круто! – новость меня искренне обрадовала. – А парни?

– Один решил уволиться сам, по личным обстоятельствам. Второй получил пинок за прогулы.

– Как же я ненавижу, что нахожусь так далеко от вас! – посетовал Вэнс с откровенной досадой. – Стал бы вашим завсегдатаем.

– Тебя нам не хватает.

– Как грубо, Гирд ван дер Берг! Неужели ты – мой друг?

– А кто, по-твоему? Кто, кроме друзей, способен тебя терпеть?

– Бальзам на душу. Все, я остаюсь ночевать у тебя.

– Ну на хер! – всполошился Гирд так выразительно, что все не сдержали смеха.

– Нет? – не унимался Вэнс. – Тогда я переночую у братьев ван Ливен.

– Черта с два! – отозвался я.

– Хрен тебе! – добавил Бастиаан.

– Господи, какие у меня друзья хорошие. Преданные и сострадательные. А главное – всегда готовы ринуться на помощь. Как же мне повезло. Пойду утоплюсь от счастья.

Пока Гирд увлек Бастиаана суетой в поисках своей куртки и перчаток, я передал Вэнсу пробирку с каннабисом.

– Спасибо, – Вэнс отправил пробирку в карман брюк. – Не успею смотаться за покупками.

Появились в коридоре Бастиаан и Гирд, и друзья засобирались на выход. Вспомнив что-то, Вэнс резко обернулся и наставил на меня палец.

– Только скажи, что воскресенье отменяется, и я буду приходить к тебе в кошмары.

– К великому счастью, все остается в силе!

– Это то, что я хотел услышать.

– Пошли уже! – Гирд потянул Вэнса за запястья. – У меня куча дел сегодня, некогда с тобой возиться.

– О, а что за дела? Я хочу знать подробности.

– Обойдешься.

– Гирд ван дер Берг, я не люблю такие томления. И не в твоих интересах разнуздывать мое любопытство. Вот я уже решил, что мне очень любопытно.

Бастиаан закрыл входную дверь с оглушительным хлопком.

– Бедный Гирд.

– Ага, – рассеянно отозвался я, принявшись думать, что оттянул разговор с отцом, как только мог. – Чоки, поговори с папой.

Бастиаан зловеще рассмеялся и с топотом поднялся на второй этаж.

– Зараза!

Уселся на диване в гостиной, достал телефон и принялся подбирать слова, самые убедительные и не вызывающие подозрения. Но все равно знал, что отец без особых усилий выведет меня на чистую воду. Никогда не мог ему лгать и поэтому даже не старался. Один его долгий, тяжелый взгляд вынуждал скрежетать зубами и зарываться в землю в попытке спрятаться.

Трижды затянулся глубоким вдохом и трижды на выдохе задохнулся.

Быстро поискал по контактам его номер, нажал на вызов и прислонил телефон к уху, не дав себе времени передумать.

Отец ответил, как всегда, на втором гудке.

– Слушаю.

От его голоса разбежался целый табун мурашек по моей спине. Этот голос никогда не повышался, но умел тянуть такие паузы, а порой говорить так проникновенно, что могли дать трещину и кости.

– Здравствуй, папа. Занят?

– Жду твою мать. Решили сходить на ужин.

– Здорово. Как мама?

– Почему бы тебе не звонить ей лично для осведомления о состоянии ее здоровья и настроения?

– Не сердись, вот в воскресенье вместе приедем.

– Бастиаан уже сказал. А я ждал, когда же ты наберешь меня. Что у вас?

– Да ничего такого! – наши повадки с братом каждый раз выдавали нас с головой, на что влиять мы, к сожалению, не могли. – Всего лишь хотим покататься по Ваалу.

– Яхту, значит…

Застыл в ожидании, напрасно силясь придумать что-нибудь убедительное. Отец не терпел напрасный треп, требовал емкого и краткого объяснения и был краток в ответ.

– Сколько вас будет?

– Ну… Немного.

– Сын, твоя мать уже спустилась со второго этажа и смотрит на меня с недовольством. Знаешь, что этот взгляд очень выразителен? Покороче!

– Десять.

– Тогда без алкоголя.

– Как ты себе это представляешь? – искренне возмутился я. – Жестоко.

– Представлю я себе так: десять юнцов, пьяные вдрызг, будут на яхте без присмотра и контроля.

– Я ручаюсь, что все будет хорошо. Ты ж меня знаешь.

– Вот именно! Тебя к штурвалу не пущу, даже не обсуждается.

– Но папа…

– Нет, и точка.

– Я пить не буду! Обещаю.

– Зато курить – точно. Нет, Тид, ты потерял мое доверие.

Единственную неосторожность отец не мог мне простить уже несколько лет. И, видно, не собирался.

Еле усмирил припадочную злобу на себя.

– А если уговорю Чоки?

Отец задержал короткую паузу, что благополучно нагнала на мою душу еще больше жути.

– Если он даст мне слово, что не будет пить, то я разрешу.

Проглотив обиду, решил хотя бы на это согласиться. Попрощавшись с отцом, кинул на диван телефон и хмуро уставился в окно. Каждый раз разговор с отцом оставлял меня с ощущением, что весь измазан грязью.

– Получил по шее? – голос брата вывел меня из уныния. Бастиаан уселся в кресле и скривил досадную гримасу. – Напомнил опять тот случай?

– Он не может мне его простить. Сказал, что не пустит за штурвал. Только тебя. А еще сказал, что больше мне не доверяет.

Брат не сдержал вздоха.

– Его тоже можно понять. Тогда ты был конкретно обкурен.

– Кто ж знал, что он вернется домой так непредвиденно?

– Странный у тебя, конечно, фокус на те события. – Бастиаан недовольно насупился и стал сверлить таким взглядом, что мне стало еще противней.

– Не нагнетай и ты! Встанешь за штурвалом?

– Куда мне деваться?! Встану.

– Вот и закончим, – поднялся с дивана и направился к двери, но Бастиаан нагнал меня и удержал за локоть.

– Почему бы тебе не сместить взгляд на то, что тогда произошло?

– Отвали! Да, я был обдолбан, и он меня поймал. Закрыта история.

– Он за тебя испугался! Это ты можешь понять? Найдя сына в слюни, не соображающего совсем, он до смерти перепугался!

– Больше ту дрянь я не курю. Сколько раз тебе говорить об этом?

– Да, черт тебя возьми! – Бастиаан рассердился так, что даже сжал кулак. – Я тут толкую, идиот, что это уже не смахивает на развлечение! Думаешь, я не знаю про твои эксперименты?

– Короче, мы приехали, – вырвав руку из его цепких пальцев, двинулся на выход. – Да, я наркоман. Стало легче?

– Тид!

– На хер тебя. Пойду спать, так что отвали.

Стремительно пронесся по лестнице и вошел в спальню. Но не успел с размаху врезать кулаком во что-нибудь, следом явился Бастиаан.

– Злиться нет резона. А то, что ты злишься, лишь подтверждает, что все понимаешь сам. Надо это обсудить.

– Сейчас? Когда я, мягко говоря, против?

– Да, – не унялся Бастиаан, хотя видел мой нелюдимый взгляд. – Ты порядком мне надоел бегством от этой темы.

– Ладно, – развел руками, давая ему полную свободу. – Говори. Я выслушаю все, что хочешь сказать.

Прислонился к подоконнику и скрестил руки на груди.

– Начинай.

– Говорить могу много и нудно. Но главное, чтоб ты меня услышал.

– Я тебя слушаю, Чоки. Говори же.

Бастиаан несколько мгновений испепелял меня взглядом и принялся смотреть так же нелюдимо исподлобья, как и я.

– От кого ты сейчас обороняешься? От меня или себя? Что, по факту, одно и то же. Вздумал увидеть во мне врага? Тогда посмотрись и в зеркало.

Горло сдавили странные тиски, был вынужден громко выдохнуть. Но не помогло.

Смотреть в глаза брату больше не удавалось, и короткая тишина между нами заставила отвернуть голову и ослабить хватку пальцев. Только потом заметил, с какой дикостью вонзаю их в собственную плоть.

– Не считаю, что это проблема. Ведь еще не проблема.

– Тогда воспользуйся этим «еще», – Бастиаан приблизился, схватил за подбородок и заставил повернуть к нему голову. – А если не сможешь, тогда больше не станешь себя обманывать. Поймешь, что давно этого «еще» у тебя нет.

– Ты говоришь глупости сейчас. Будто только тем и занят, что затягиваюсь постоянно.

– В таком случае тебе не составит труда вообще этого не делать. Не так ли?

– Я не поведусь на это, так что не трать силы. Когда посчитаю нужным, тогда и слезу.

– Ну и ладно, – Бастиаан отступил и направился к двери. – Главное, чтоб к тому времени отец не запирал перед тобой не только доступ к яхте, но уже и двери родного дома.

Не видел той проблемы, на которой все остальные были сосредоточены. Потому что этой проблемы быть и не могло. Все было под контролем. Я владел этим контролем.

Глава 10

Наутро брат со мной не разговаривал, безучастно готовя завтрак и делая вид, что совсем меня не замечает.

Приготовив кофе, я уселся на стуле и шумно вздохнул.

– Не дуйся, Чоки. И давай без всей этой суматохи. Нам нечем больше заняться, что ли?

– Заниматься твоим здравомыслием у меня в прерогативе, – мрачно заговорил Бастиаан. – Я чист уже больше года. А ты – нет! Это меня волнует, и плевать, что ты считаешь это суматохой.

– Да блядь, будто я на героине сижу, – не хотел портить начало дня, но все пошло опять наперекосяк. – Зачем столько драматизма?

– Драматизма? – брат разъярился так, что чуть не запустил в меня тарелкой. – Тебе все кажется нелепым?

– Мне кажется, все это преувеличением. С хрена ты вообще стал такой паинькой?

– Может, потому, что не спускаю все деньги на каннабис?

В горле застрял ком, остро похожий на рыбную кость. И как бы ни старался протолкнуть частыми глотками, все равно этот проклятый ком стал меня душить.

– Я не спускаю все деньги на это.

– Неужели? Сколько же стоит последний джойнт, которого ты купил с каких-то левых рук? Думаешь, я не знаю, что трава из кофешопа тебе больше не вставляет?!

– Чоки… – пронесшийся по мне холод заставил съежиться и одновременно испытать такой напор раздражения, неприятно смахивающего на ломку. – Давай без этого.

– Без чего, Тид? – ясно, что понимал сам, как сильно давит, но, видно, больше не собирался сбавлять обороты. – Без разоблачения твоей зависимости? Нет, больше смотреть на это сквозь пальцы не собираюсь. Пока ты еще можешь здраво думать и принимать верные решения. Так что давай решим со всем этим разбираться вместе, только я и ты. Пока я не посчитал необходимым привлечь к этой проблеме родителей и врачей.

В комнате резко стало как-то темней. И оглушительно тихо.

Море слов рассудок силился подобрать, но все казалось больше не к месту, напрасным. Его взгляд беспощадно надломил во мне уверенности.

Вероятно, понимая сам, что сказал достаточно, Бастиаан вышел из кухни, забросив приготовления завтрака.

Кофе стал противным до жути, оставил его недопитым. Оделся, взял ключи от байка и вышел из дома. Прикурив, сел в седло и стал раздумывать, куда себя деть.

Достал телефон и непроизвольно пролистал список контактов до имени «Эсми». Увидеть ее чистые глаза, окутаться теплом открытой улыбки и веселого смеха, затянуться нежным ароматом ее духов… Стало вдруг нереальным.

Душила непонятная зараза, разворотившая такие чувства, что тошно стало почти до рвоты. И все предстало таким никчемным, будто до этого пытался сделать нечто невыполнимое. Неподходящее, мной незаслуженное.

Нажал на кнопку и погасил экран.

Потушив и отправив в карман недокуренную сигарету, натянул шлем и повернул ключ в замке зажигания. Путь наметился почти сразу, едва сорвался с места, лавировать по пустым улицам не составило большого труда.

Вскоре оказался в Схидаме. Никогда здесь не останавливался, но все равно знал нужные перекрестки и необходимый двор, обнесенный трехэтажными домами с кирпичным фасадом.

Заехал со стороны парковок, оставил мотоцикл и осмотрелся. Двор отличался живописностью, имел неглубокий канал с плавающими утками и громадным полотном зелени повсюду. Мощеные булыжником дорожки обходили большую иву, ветки которой свисали до земли тенистым покровом. Парочка лебедей тоже тут имелась.

Перешел взглядом к домам, одинаково облицованным красным кирпичом, не отличаясь даже белой оконной рамой, они, тем не менее, имели отдельные особенности. Нужный мне жилой дом мог похвастаться балконами, пусть даже крохотными, и в старинном стиле лепниной на фронтоне.

Последовал к парадной двери и нажал на кнопку домофона нужной мне квартиры. Никогда не заходил в этот дом, но знал наверняка, в какую квартиру звонить.

– Да? – послышалось с динамиков.

– Привет. Решил с утра пораньше нагрянуть и поздороваться. Давай выпьем кофе.

Несколько секунд царило молчание, я без труда представил ошарашенный взгляд Ливи.

– Такого сюрприза я не ожидала в это утро. Или ты с какой-то плохой новостью? Будет очень жаль, если все испортишь.

– Не переживай. Утро просто супер, так что давай собирайся.

Ливи опять затянула с молчанием, но вскоре отозвалась.

– Лень куда-то тащиться. Поднимайся, выпьем кофе на моей уютной кухне.

Послышался сигнал, известивший, что открылась дверь. Без задержек проскользнул внутрь и метнулся к лестнице. Поднялся на третий этаж за пару мгновений и постучал в дверь с цифрой 21А.

Дверь открылась почти мгновенно, и показалась Ливи. Возможно, недавно проснулась, была одета лишь в футболку, едва доходящую до бедер. Черные волосы застилали хрупкое плечо, предельно восхитительно сочетаясь с кристально белым цветом единственной вещи на ней.

Она была красива, черт возьми, без споров. Карие глаза искрились влажным блеском, в милом лице читалось открытое любопытство. Но больше всего призывали внимание ее длинные стройные ножки и совсем нескромная длина футболки.

– Какого черта? – мягко она осведомилась. – Почему так неожиданно и с чего вдруг?

– Я не могу к тебе приехать просто так?

– А можешь?

Усмехнувшись, с восторгом оценил ее непринужденность и открытость.

– Если мне не рада, то могла и не впускать.

Она выгнула изящную черную бровь, затем шумно вздохнула и открыла дверь шире.

– Только пришел, а уже нервирует.

Скользнул в квартиру, и Ливи закрыла дверь. Тесный коридорчик выводил в просторную гостиную, по сути, единственную комнату, вмещающую в себя кухню и столовую тоже. Белый цвет всей немногочисленной мебели сливал пространство, что удивительно, выглядело обширным и комфортным.

– У тебя очень мило.

– Спасибо, – Ливи проследовала босиком к кухонной зоне и включила кофемашину. – Так что аккуратней с моим порядком.

Послушался, скинул куртку и кроссовки.

– Откуда знаешь, где я живу?

– Вэнс как-то обмолвился. Что даже обидно. Могла бы сама сказать.

– Раз не сказала, значит, не могла.

Протянула мне чашку с кофе, и я молчаливо ее взял. Пока возилась с другой чашкой, глотнул горячего напитка и весь скривился. Такого отвратительного кофе давно не пил.

– Какая жуть! – отправил чашку на стол, совсем не заботясь потрясенным взглядом Ливи. – Как ты пьешь эту гадость?

– Прошу прощения! А не охренел ли ты совсем?

Отодвинул ее в сторону от кофемашины, вырвал провод из розетки и убрал в сторону недолитую чашку с кофе.

– У тебя аппарат неисправен. Выкинь или дай на чистку. А то еще отравишься.

Ливи захлопала длинными ресницами, но промолчала. Взяв мою чашку, сделала маленький глоток и скривила жуткую гримасу.

– Фу, с чего так кисло?! – высунув язык и содрогнувшись, она добралась до умывальника и ополоснула рот.

– Судя по твоему поведению, напрашивается мысль, что ты не пьешь кофе дома по утрам.

– Твоя правда, – сорвав с рулона пару бумажных полотенец, принялась вытирать лицо и руки. – За углом есть лучшее заведение на свете, тебе понравится их кофе.

– Тогда пошли туда.

– Мне лень, – выбросив скомканные салфетки, она поправила волосы и вновь стала очаровательной. – Дай сигарету.

Достал из кармана пачку с зажигалкой и протянул ей. Тонкие пальчики вытащили из пачки одну сигарету и отправили в соблазнительный рот. Зажигалку не взяла и терпеливо подождала, когда я высек искру и приблизился к ней. Сигарета шелохнулась между упругими губами, такое манящее и притягательное зрелище, что я отпустил зажигалку, вырвал сигарету изо рта Ливи и впился в искушающие губы.

Она выгнулась под моим напором, но порывисто ухватилась за мою шею и тесно прижалась точеным, жарким телом. От ее вкуса и аромата, из-за тесноты между нами и крепких рук, держащих в прочном захвате, от меня уплыли все гнетущие чувства и мысли. Весь стал сосредоточенным лишь на ее нежности и горячей податливости.

В один рывок поднял ее в воздух и переместил на стол. Ливи отозвалась приглушенным вздохом, обвила ногами и руками, но непредвиденно прервала поцелуй и легко отстранилась.

– В спальню, Тид. Этот стол неудобный.

Весь мой запал чуть не остыл. И, вероятно, сама об этом догадалась, успев прервать поцелуем ход моих мыслей. Утонув полноценно в ее легком весеннем аромате, во вкусе ее страсти, я не позволил себе отвлекаться на всякую надуманную ерунду.

Подхватил ее на руки и повез к закрытой двери. Ливи крепче обняла меня и несдержанно воскликнула.

– Ты меня не удержишь!

– Заткнись.

– Нет, серьезно! Если уронишь, я тебе не прощу!

– Охренеть как польщен, что ты такого лестного мнения обо мне, – толкнул ногой дверь, и та охотно поддалась, видимо, была приоткрытой.

Спальня показалась громадной, с большим окном и минимумом мебели. Я сосредоточил внимание на кровати посреди комнаты с белым бельем. И бросил Ливи на нее без щепетильной нежности.

Она утонула в мягкости подушек и одеяла и залилась смехом. Скинув футболку, накрыл Ливи собой и заглушил ее смех поцелуем. Она затихла и жадно обвила меня руками.

– Ван Ливен, ты такая сука… – с придыханием прошептала она, когда я перешел поцелуями к ее шее, попутно отправив руку под полы футболки.

– Согласен. И, кажется, ты ни в чем не ошибаешься.

Не дал ей больше ничего сказать. Попытался отторгнуть себя и ее от реальности хотя бы на непродолжительное время, забыться и дать себе освобождение от удушливости мыслей.

И это забытье я нашел. В гибкости ее горячего тела, опутывающего невидимыми прочными цепями. В раскаленности ее дыхания и поцелуев. И дала исцеление страстью, раскрепощенной и смелой, жадной и способной затуманить даже самый развратный разум. Сжимая мои запястья, усмиряя хваткость пальцев и тела, она душила и давала свободу, насыщала и изводила одновременно. Расстилалась шелковым морем подо мной и быстро обращалась в бурю, заставляя подчиняться ее стихийной ненасытности.

Я искренне не понимал в эти минуты, почему отказался от этой сладкой смелой девушки? Почему позволил обмануться и дать себе поверить, что мне необходимо нечто другое? Зачем?

Ведь знал изначально, что несовместим с иным.

– Что-то ты меня запутал, – посетовала Ливи, глубоко затянувшись моей сигаретой.

– Могу распутать. Но сначала пойду за кофе.

Она усмехнулась, но промолчала. Следя за тем, как я одеваюсь, лениво затягивалась сигаретой, так и оставшись лежать обнаженной на постели.

– Какой любишь?

Ее смех просветил, с каким скепсисом она воспринимает мои намерения. И ничуть не удивился.

Взял телефон и кинул в нее. Ливи прекратила смеяться и уже с интересом уставилась на меня.

– Я спросил: какой кофе любишь?

– Хм… – взяла мой телефон и покрутила между длинными пальцами. – Хочу капучино.

Вышел из спальни и недолго провозился с курткой и кроссовками. По пути до первого этажа прикурил и решил пройтись пешком до ближайшей кофейни. К счастью, как говорила Ливи, за углом встретилось заведение с лаконичной треногой с вывеской. Простоял небольшую очередь и купил горячие напитки. Пока ждал, прикурил новую сигарету и с сожалением выбросил в мусорную урну пустую пачку.

Обратный путь преодолел механически, даже не осматривался. Нажал на кнопку домофона, и Ливи открыла мне дверь. Спустя пару минут уже был в квартире.

Пока разувался и сбрасывал куртку, появилась Ливи в той же белой футболке и грациозно прислонилась к двери спальни. Внимательно следила за мной и приняла стаканчик с особой ленивостью движений.

Взял на пробу кофе и удовлетворенно кивнул. Ароматный и крепкий напиток словно подогрел все рецепторы и ощущения, стало еще лучше. Ливи уселась на стул, изящно перекинула одну ногу на другую и принялась сверлить меня неотрывным взглядом.

– Тебе звонили, – она протянула телефон, но прежде чем я его взял, добавила: – Было написано «Эсми».

Невольно замер. Наверно, забыл проглотить кофе, так как стало жутко горько во рту. Трудно сглотнув, взял телефон и разблокировал экран.

Действительно, высветилось уведомление о пропущенном вызове. Ее имя светилось на экране с парализующим эффектом, долго не мог оторвать взгляда и еще трудней выключил экран и отправил телефон в карман.

– Кто такая Эсми? – полюбопытствовала Ливи, потягивая кофе с видом сонного человека.

И любопытство ее было притворным, в отличие от желания разобраться в происходящем.

– Девушка, которой я испорчу жизнь, если буду ошиваться рядом.

Сонливость Ливи мгновенно притупилась. Легко нахмурилась и стала теперь смотреть с открытым недоумением. Но проницательности ей было не занимать.

– Ты все-таки ее нашел…

– Не факт. Да и выяснять неохота, – допил кофе одним глотком и почти не ощутил жара горячего напитка. – Ты подходишь мне больше. Что там с твоими подарками, свиданиями и… что ты еще хотела?

Ливи долго смотрела на меня, не шевелясь и не моргая, не скрывая озадаченности и подозрений. Затянувшееся молчание нервировало меня, но удалось в относительном спокойствии дождаться ее слов.

– Внимание и заботу.

– Не обещаю изобилие всего, но что смогу, то и дам. Но предупреждаю сразу – я дьявольски ревнив. Буду устраивать тебе сцены по любому поводу, потому что я еще и манипулятивный ублюдок, абьюзер и собственник воплоти.

– Охренеть букетик!

– Да и ты не подарок.

– Ай, не кусайся сразу! Мы же можем мило договориться.

– Очень надеюсь, что пораскинешь мозгами и прогонишь меня к чертям.

– А я безмозглая, когда ты рядом. Внешне и в постели ты так хорош, что плевать, какой ты там внутри. Милый, – добавила так слащаво, что меня всего передернуло.

– Ну на хер, только без этого, Ливи.

– Перебьешься, – она улыбнулась, как самый садистский палач. – Теперь ты – мой. И нам еще предстоит узнать, кто тут в полной мере собственник.

– Восхитительное начало.

– Можем его украсить, – отложив стакан на стол, приблизилась, как кошка, и повисла объятьями мне на шее. – Давай вернемся в спальню. Там наши переговоры дадутся удачней.

– Это мне в тебе и нравится – с тобой не нужен долгий треп.

Появился в баре вовремя, Гирд только выходил из раздевалки. Завидев меня, застыл у стойки и чего-то принялся ждать непонятно для меня что.

– Привет. Пойду переоденусь.

Он проводил меня молчанием и долгим взглядом вслед, которого я отменно чувствовал. Не понял его, но не нашел желания в это вникать.

Вернулся спустя пару минут и рассеянно осмотрелся.

– Беру зал?

– Нет, встань за бар.

– Лады, – прошелся осмотром по холодильникам, включил все устройства почти автоматически.

– Ты в порядке?

Этот неожиданный вопрос так меня ошарашил, что посмотрел на Гирда округлившимися глазами.

– В смысле? Жутко помят, что ли?

– Нет, – Гирд пристально заглянул в глаза и нахмурился сильней. – Странный ты какой-то… Не такой, как всегда.

– Не выдумывай.

– Тогда где твоя привычка включать музыку сразу же при появлении?

– В самом деле, – быстро достал телефон и порылся в программах. – Просто забыл.

Подключился к колонкам, и бар залил импульс хардстайла. Благо плейлист я давно не менял.

Гирд скривил гримасу, мол, моя суета с музыкой выглядела неубедительной.

– С этим разобрались. А шлем где посеял?

По телу разбежались холодные мурашки, всколыхнувшие меня с такой силой, что даже содрогнулся.

– Твою мать! – ринулся из бара и кинулся к парковке.

Впервые в жизни я забыл шлем на мотоцикле. И как бы ни старался вспомнить момент, когда отличился такой рассеянностью, все равно не мог простить себя за это.

Схватил шлем с сидения с яростью, чуть не запустил его в ближайшую витрину. Забыть шлем в таком открытом доступе смахивало на прыжок с моста без страховки. Так же неосмотрительно и глупо. Смертельно опасно. Ко всему прочему, его просто могли украсть.

Но больше эту неосмотрительность встречали с пренебрежением. И резко терял в авторитете тот, кто допускал эту оплошность.

Гирд встретил меня взглядом, разворотившим мою гневность с новой силой. Ухмыльнулся, но промолчал, что сдавило нервы еще сильней.

– Да, я забыл его!

– Ты! Тот, кто до этого был самым внимательным из нас!

– Иди на хер! Случаются сдвиги, понятно?

– Вот я и спросил: что случилось?

– Ничего!

– Ты противоречишь сам себе сейчас. В курсе?

Решил молчаливо пройти в раздевалку и оставить шлем.

Сигарет так и не купил, стала душить жажда курить. Раздражительность не проходила непонятного мне происхождения. И чем дольше думал над этим, тем сильней на себя злился.

Оставив эту неплодовитую муку, вернулся в зал и попытался как можно спокойней снести взгляд друга.

Гирд не стал нагнетать в своей манере, тем самым проявляя дружеское участие. Но сквозило от него недопониманием и ожиданием, и без слов я понимал, что он терпеливо подождет, когда сам заговорю и поделюсь проблемами.

Но вот какими? Ведь не прослеживались никакие. И причины своей злобы и раздражительности я не находил. Вернее, и не пытался глубоко копать в их поисках.

Первые посетители появились почти мгновенно, едва мы повернули вывеску. И как будто было все обыденно, как всегда, воцарилась суета и беспечность в баре, времени на размышления не осталось. Привычной осталась возня у стойки, и улыбался я, как обычно, каждому посетителю.

Перемены не прослеживались. Не видел их даже в обстоятельстве, что обзавелся отношениями.

После полуночи взял пачку сигарет из бара и смог выйти покурить, пока Гирд мог заменить меня. Вышел через заднюю дверь и вторгся в ночную тишь, блекло сиял лишь один фонарь поблизости. Уселся на корточки у кирпичной стены и жадно затянулся. Звезды не различил, фонарь бил прямо в глаза. Гул голосов и музыки остались за плотной дверью, на минуту показалось даже, что окружает меня безразмерное пространство, где холодно, пусто и одиноко.

Не знаю, почему достал телефон. Впервые был на беззвучном, возможно, потому что знал – она позвонит еще раз. И сам лишил себя возможности ответить или хотя бы соблазниться желанием написать сообщение.

– Наверное, поэтому ты ходишь с электрошокером – слишком много мудаков нарушают твой покой.

Нажал на меню настроек и отправил контакт с именем «Эсми» в черный список.

Затянулся сигаретным дымом так сильно, что чуть не задохнулся. Встал и с размаху выбросил недокуренную сигарету.

Злился опять беспричинно. Но осознание этого не приносило облегчения.

Ночь прошла спокойно, инцидентов не случилось.

– Даже Даан не появился.

– Знал бы он, что ты будешь работать и в пятницу, то непременно бы пришел.

Вдруг ощутил сдавливающую усталость. Удивительное ощущение, никогда мной поутру после смены не испытанное.

– Так что там у тебя? – в раздевалке поинтересовался Гирд, вероятно, измучен моим молчанием больше, чем я подозревал.

– Предвкушаю поездку домой.

– Так я и думал, – с огорчением вздохнул друг. – Отец так и не смягчился на твой счет?

– Нет. Опять не пускает за штурвал. Ну да ладно… Обойдусь.

Гирд решил промолчать. Вышли из бара и направились к парковке. Наши мотоциклы стояли одиноко на большой площадке с разметками, далеко друг от друга.

– Увидимся в Горинхеме, – Гирд пожал мне руку и чуть дольше задержал в ладони. – Не загоняйся. В этом вся суть – отцы бранят сыновей, будто никогда сами молодыми не были.

– В их молодости дурь не была легализована.

– Я вообще-то утешаю тебя, придурок! Можешь хоть иногда не язвить?

– Извини. И спасибо.

Гирд махнул на меня рукой и направился к своему мотоциклу. Смотря ему вслед, я дал себе прочувствовать это мгновение – все-таки не все было так безнадежно, как мне почему-то чудилось.

И пока эта мысль не развеялась, сел в седло и быстро завел мотоцикл. Не дав себе ни секунды промедления, снял байк с места и направил домой. Старался не видеть другие улицы и направления, следовал строго по маршруту, мной изученному до безупречности. Что позволило благополучно припарковаться у двухэтажного дома с двумя раздельными оранжевыми дверями.

Не стал заносить мотоцикл на задний двор, вошел в дом без лишнего шума. Оставив шлем на тумбочке в коридоре, разулся и стянул перчатки. Без скрипа деревянных ступеней поднялся на второй этаж и направился к себе. Но замер, завидев Бастиаана в коридоре.

Почему-то уже был одет, без капли сонливости в лице и глазах. Что меня дико озадачило.

– Почему не спишь? Только семь.

– Не могу. Вообще мутит всю ночь. Кошмарное состояние…

– Мог бы выпить таблетки, – направился к себе, но у двери задержался. – Хоть немного полегчало?

– Нет.

Не смог это проигнорировать. Обернувшись, встретил его пристальный взгляд, не скрывающий мучительной проницательности. Этот взгляд не требовал ответов, совсем не таил в себе подозрения. Был чист и открыт и тем беспощаден, никогда не мог спокойно его снести. Ведь пробирался ко всему моему нутру и видел, что там творится.