Читать книгу: «Кости мертвого бога», страница 3

Глава 4

В этот день материалы принимал мистер Литтл, молодой парень, которому едва ли исполнилось двадцать пять лет. Артур слышал, что юных редактор был близким другом нового владельца. И Джордж Уайткаттел просто назначил на высокую должность верного лично ему человека.

Но Уилсон признавал, что Литтл выполнял работу добросовестно. Хорошо чувствовал язык, прислушивался к журналистам и в основном предлагал дельные правки. И в споре Артуру частенько удавалось продавить свою точку зрения.

Работавший за широким столом, заваленным черновиками и запискам Литтл убрал исписанный лист в папку с готовыми материалами. Сидевший напротив на стуле для посетителей Артур скрыл удивление. Не думал, что редактор одобрит текст без замечаний.

– Принято, мистер Уилсон. Передам материал наборщикам и художникам, разместим на четвертом развороте. Жаль, что все так складывается, – Литтл покачал головой. – Вы сами пользовались белым углем?

– Не доводилось.

– А я вот люблю пробовать все новинки. И белый уголь действительно во всем лучше. Свет от него идет приятный, медицинско-белый. А запаха при горении практически нет. Но несмотря на это, мы должны занять сторону пролетариев. Пусть и придется затормозить прогресс.

– Парадокс, – кивнул Артур. Поддерживать разговор ему не хотелось. – Есть еще задания для меня? Или могу сосредоточить на материале об убийствах?

– Не готов сказать. Лучше дождаться распоряжений от главного редактора или мистера Уайткаттела.

– Тогда буду ждать вестей. На завтра у меня запланирована поездка в Ковершайн. У университетского профессора появились догадки о личности убийцы. Планирую дать первые материал к ближайшему номеру.

– Я попрошу переслать эту статью мистеру Тернеру. Мне кажется, сейчас решение должно приниматься главным редактором.

По пути домой зашел на северный вокзал. Сверился с расписанием маршрутов. До Ковершайна можно доехать на поезде в Тарткасл, который отправлялся в семь пятнадцать утра. Артур не собирался ночевать вне дома и нашел подходящий маршрут, пребывавший на главный вокзал Ландариума незадолго до полуночи.

В результате Уилсон купил два сидячих билета в вагонах третьего класса. С профессором они договорились на полдень. Оставшееся время можно будет потратить на обработку сведений и первый набросок материала.

***

Однако спокойно дождаться поездки не получилось. Ночью Артур проснулся от громкого звука. Потребовалось несколько мгновений, чтобы понять источник. В дверь квартиры гулко стучали кулаком.

Рядом приподнялась на локте Мэри.

– Кто там?

– Лежи, я разберусь.

Артур на ощупь нашел и надел штаны, накинул рубашку и осторожно вышел в прихожую. Стоявшие в общем коридоре выждали и снова постучали. Четыре сильных удара. Однако больше никаких звуком не раздавалось. Незваный гость пытался соблюсти нормы вежливости.

– Кто? – по возможности спокойно спросил Артур.

Донесшийся из-за двери голос показался знакомым.

– Мистер Уилсон, это Джек Пауэлл. Джеки. У меня есть для вас срочная новость.

С запозданием Артур понял, о ком идет речь. Социалист Джеки с огромной левой рукой. Уилсон застегнул рубашку на пару пуговиц, снял цепочку, не дававшую полностью раскрыть дверь. Потом ключом отпер замок.

Прикрыл глаза от света масляной лампы. На пороге стоял растрепанный социалист в сопровождении консьержа Доусона. Отставной военный извиняющимся тоном произнес.

– Мистер Уилсон, прощу прощения за беспокойство. Этот мистер утверждает, что у него срочное известие. Я бы не стал пускать, но юноша показал вашу визитную карточку.

– Все хорошо, мистер Доусон. Джеки, что-то произошло?

Фабричный человек покосился на консьержа. Журналист понял, при постороннем социалист не хотел говорить.

– Мистер Доусон, спасибо. Можете оставить лампу? Я занесу вам, когда буду провожать гостя.

Консьерж явно был недоволен, но спорить не стал. Передал журналисту светильник и пошел к лестнице. Ухватился за перила и начал осторожно, почти на ощупь, спускаться на первый этаж.

Джеки дождался, пока Доусон удалится на два пролета, приблизился к Артуру и тихо произнес. Словно до сих пор опасался, что их могут подслушать.

– Мистер Уилсон, ваш адрес был на визитке. Убили еще одного человека. Сегодня, я думаю, один-два часа назад. Я могу привести вас на место убийства.

– Так, я слушаю. Полиция в курсе?

– Да. Патрулировавшие констебли нашли мертвеца без кистей и глаз. И стоявшего над трупом человека, моего знакомца. Оба из наших, фабричных.

– Второй – это убийца? – уже окончательно проснувшись, уточнил Артур.

– Не знаю. Но полисмены заковали его в наручники.

– Сам как считаешь?

– У Алана сложный характер. Но не думаю, что это он.

– Подожди. Можешь отвести на место преступления? – дождавшись утвердительного кивка, Артур продолжил. – Вернусь через три минуты. Оденусь и поедем.

Зашел в квартиру с лампой в руках, прикрыв за собой дверь. Мэри сидела в кровати и щурилась на свет. Артур принялся торопливо собираться. В первую очередь нашел записную книжку и карандаш, из шкатулки на подоконнике достал три купюры по десять шиллингов каждая.

– Артур, что случилось?

– Помнишь, я говорил про социалистов? Один из них пришел с новостью о следующем убийстве. Могу успеть на место преступления, пока полисмены не убрали тело.

Жена накинула халат и начала помогать в сборах. Протянула мужу карманные часы. Тот воспользовался моментом, нажал на кнопку, откидывая крышку. Без пары минут два часа ночи.

Артур лишь немного выбился из обещанного Джеки времени. Журналист обулся, подставил щеку под прощальный поцелуй. Не удержался и проговорил мысль вслух:

– И вот я снова шакал-трупоед, бегу в ночи к еще не остывшему телу.

– Только сейчас с более благородной целью. Постарайся не рисковать.

Артур вышел из квартиры и первым двинулся вниз, подсвечивая ступени себе и социалисту. Возле двери постучал в коморку консьержа и оставил лампу. Шагнул на улицу в свет газовых фонарей. Джеки последовал за ним. Когда журналист уверенно повернул направо, социалист придержал его за плечо большой рукой.

– Нам в другую сторону.

– В квартале отсюда станция кабов. Поедем, так быстрее. Скажешь адрес рядом с местом, где-нибудь минутах в пяти ходьбы. Не будет пугать извозчиков.

Они торопливо двинулись к месту ночной стоянки наемных экипажей. По пути Артур решил уточнить детали убийства.

– Расскажи подробнее, что и как произошло. И откуда узнал ты.

– Сегодня, где-то между полуночью и часом, крик начался в нашем квартале. Мы друг друга стараемся держаться и селимся рядом. Первым наткнулся на мертвеца Алан, который возвращался из паба. На улице Короля Альдия, считай, на границе между нами и обычными людьми. Он первым и поднял тревогу.

– Ты сказал, что этого Алана задержали полисмены?

– Да, на крик пришел ближайший патруль. Увидели пьяного и испуганного фабричного человека и заковали. Констебли всегда предвзяты к нашему брату.

Артур решил, что это не настолько важные сведения, ради которых стоит останавливаться и записывать. Задал следующий вопрос.

– А ты сам был знаком с убитым? Раз вы так плотно живете.

– Честно признаю, побоялся смотреть на мертвеца. Но, наверное, видел и общие приятели найдутся, – Джеки помедлил и поправился. – Могли найтись, пока он был жив.

На площадке стояла пара запряженных экипажей, но из людей только сторож. Артур подошел к одноэтажному павильону, в котором кабмены по ночам грелись и пили чай. На стук в окно выглянул немолодой мужчина с ухоженной бородой, достигавшей груди. Артур приложил палец к котелку в приветствии.

– Доброго вечера. Нужен каб. Едем на проспект Филипса.

– Прямо очень срочно? Дорого выйдет.

– Конечно срочно. Иначе как мы здесь оказались?

Кабмен тяжело вздохнул, вернулся к столу, в два глотка закончил кружку чая. Вышел и повел Артура и Джеки за собой. Журналист вполголоса попросил не обсуждать убийство при кучере.

Место возницы на двухколесном кабриолете располагалось сзади, над отделением для пассажиров. Кабмен уравновешивал оглобли, так на запряженную лошадь приходилось меньше веса и она медленнее уставала.

Артур первым забрался на обтянутое кожей сиденье, устроенное прямо над колесной осью. Массивный Джеки последовал за ним. Оказавшийся внутри социалист прижал журналиста к бортику каба.

Кучер занял положенное место, достал из паза хлыст на длинной рукояти, щелкнул и голосом заставил кобылу идти. Артур заметил, что спины лошади кончик кнута не достал, просто свистнул в воздухе.

Поездка закончилась быстро, по ощущениям журналиста, прошло меньше двадцати минут. Кабриолет остановился на проспекте Филипса недалеко от перекрестка с улицей Короля Альдия, прямо под газовым фонарем.

Артур сверился с лежавшей в кармане перед сиденьем брошюрой с описанием тарифов. По его расчетам, выходило чуть больше четырех шиллингов. Протянул вознице четыре с половиной, тот принял деньги без вопросов. Но и сдачи не предложил.

После Артур пошел за Джеки к месту преступления. Сперва приблизилась к перекрестку двух улиц, там свернули направо. Артур сразу заметил и услышал столпившихся людей. Обратил внимание, что социалист начал сдерживать шаг. Все еще не собирался смотреть на мертвеца.

Журналист медленно приблизился к месту убийства. Он заметно выделялся среди местных приличным костюмом. И не хотел, чтобы его обнаружили раньше времени.

По прошлой работе Артур знал, что убийства в городе происходили достаточно редко. Ежедневно случались десятки краж, ограблений и драк. Но вот за год насчитывалось едва ли пять насильственных смертей. По крайне мере тех, что попадали в сводки полисменов.

И некоторые констебли просто не понимали, как вести себя на месте преступления. Ориентируясь на высокие цилиндры. Артур насчитал не меньше семи патрульных полисменов. Они светили вокруг масляными фонарями с усиливающими линзами, криками держали зевак на расстоянии и достаточно громко переговаривались, решая, что делать дальше.

У них под ногами Артур увидел человеческое тело, накрытое от посторонних взглядов синим мундиром полисмена. Во всполохах фонаря журналист смог рассмотреть только рабочие ботинки с металлическим кантом. От колен и выше все скрывала ткань.

В паре ярдов от полисменов Артур увидел скованного наручниками мужчину. Похоже, соседи не поверили в виновность Алана, и кто-то сердобольный вынес из дома обшарпанный стул.

Журналист присмотрелся. Это действительно был представитель фабричного народа. Но без очевидных отличий, если сравнивать с Джеки. Только заметная асимметрия левой и правой сторон тела и лица. Со второго, более пристального взгляда, увидел, что одной руке у Алана семь пальцев. Лишние указательный и мизинец.

Артур пристроился в последние ряды вышедших на улицу жителей. Сказывалось, что это граница двух жилых кварталов. С одной стороны столпились фабричные люди, с другой – обычные горожане.

Но, присмотревшись, журналист не почувствовал напряжения между двумя собравшимися группами. Скорее, сплочение на фоне общей беды. Артур знал, что подобная мысль понравится главному редактору Тернеру.

По доносившимся обрывкам разговоров Уилсон стала понятна причина заминки. Полисмены ждали сержанта-детектива Нельсона. В понимании Артура, в ближайшие минуты точно ничего не должно произойти. Журналист вернулся к стоявшему вдалеке Джеки.

В свете фонаря вытащил визитку и карандаш. Положил на блокнот и написал на обратной стороне: «Вручить человеку, принесшему карточку, вознаграждение в десять шиллингов из кассы. Под ответственность А. Уилсона». Дальше подпись.

Подошел к социалисту и вручил визитку.

– Джеки, возьми. Зайди в редакцию, адрес здесь указан, получишь вознаграждение.

– Дело же не в деньгах… – протянул социалист, но карточку все-таки взял и спрятал в карман. – Завтрашнее утро наверняка начнется со скандала. Полисменам срочно требуется найти виновного. Я боюсь, что они обвинят Алана. И причину найдут в дурном нраве всего фабричного народа.

Журналист задумчиво кивнул. Логика в словах социалистов была.

– Ты прав. Главе столичной полиции срочно потребуется хоть какой-то результат. И, в качестве временного решения, чтобы успокоить публику, могут представить этого Алана убийцей.

– Поэтому я вас и привел. Напишите, что мы не виноваты. Убитый – один из нас. Простой рабочий, трудился штамповщиком. Делал металлические кружки и тарелки

Артур серьезно пообещал занять сторону Алана в материале. Он не сильно верил, что невезучий фабричный мужчина был истинным убийцей. В предыдущие разы преступник показывал себя хладнокровным и расчетливым человеком. И не мог просто так остаться над мертвецом. Еще и криком призывать соседей и полисменов.

Журналист вернулся к столпившимся жителям. Протиснулся во второй ряд, пристроился за спину низкорослого мужчины, из-за которого лучше просматривалось происходящее. Снова вытащил записную книжку, вырвал страницу, неудобно было держать ее раскрытой.

Схематично зарисовал место преступления, чтобы потом передать штатному художнику «Зеркала». Когда Артур в очередной раз поднял глаза от листка бумаги, встретился взглядом с полисменом. Его заметили. Констебль подошел к старшему, вполголоса что-то произнес и указал пальцем на Уилсона.

Поведение Артура показалось сержанту подозрительным. Он сделал несколько шагов вперед и не терпящим возражений тоном проговорил:

– Сэр, вы, во втором ряду, в черном котелке. Подойдите ко мне.

Сержант держал ладонь на рукояти дубинки и явно готовился сорваться в погоню при любом подозрительном движении. Уилсон понимал общую напряженность и не стал провоцировать полисменом. Протиснулся и сделал пять шагов вперед.

Остановился в паре футов от сержанта.

– Сэр, объясните свое поведение.

– Я журналист «Зеркало Ландариума».

– И как вы здесь оказались посреди ночи? – с нажимом спросил сержант.

– Мой добрый знакомый отправил посыльного с новостью.

Появление газетчика ему явно не понравилось. Но у «Зеркала» оставалась репутация серьезной прессы, и полисмен не решился сразу же прогонять журналист. Назови Артур прошлое место работы, отношения явно бы разительно отличалось. Поэтому Уилсон и не стал представляться.

– Вы можете подтвердить, что служите в газете?

Артур вытянул вперед руку с жатой визиткой, чтобы полисмен мог прочитать. Невзначай постарался закрыть большим пальцем конец имени и начало фамилии. Сержант посвятил фонарем на картонку, увидел оттиснутую эмблему газеты и подсолнух социалистов в нижнем правом углу.

– Хорошо. Вернитесь на безопасное расстояние. И лично я попрошу не публиковать новость о произошедшем до официального обвинения.

– Не беспокойтесь, «Зеркало Ландариума» выходит строго по субботам. Времени еще достаточно. У меня есть единственный вопрос. Почему мужчина на стуле закован в наручники? Вы его подозреваете?

– Это уже два вопроса, сэр, – сдержанно ответил сержант. Обернулся на закованного в кандалы Алана и все же прокомментировал. – Прибывшим на место преступления констеблям он показался подозрительным. И решили перестраховаться и задержать подозреваемого.

– Сегодня вы его отпустите?

– Сэр, это дело полиции. Без сомнений, с ним поступят справедливо.

Артур видел, насколько раздражен полисмен. Решил не испытывать судьбу. Коротко поблагодарил сержанта и вернулся в толпу. Теперь собравшиеся жители смотрел на него с изрядной долей подозрения. Уилсон прошел насквозь и остановился в паре ярдов от заднего ряда.

К нему приблизился Джеки. Он вытащил из кармана пачку сигарет, предложил одну Артуру, тот помотал головой. Социалист чиркнул спичкой, прикурил. Из уважения выдыхал дым в сторону.

– Что сказал полисмен, мистер Уилсон? Они отпустят Алана?

– Уверенности в вине у полиции нет, – неопределенно ответил журналист. – Не готов ручаться, что этой ночью его освободят. Но общественность однозначно не удовлетворит подобный обвиняемый. Присяжные точно оправдают Алана, если дело дойдет до суда.

– Спасибо, мистер Уилсон. Смешно, когда вас вызвали и отпустили, местные подумали, что вы агент какого-нибудь лорда из парламента. Или полицейский осведомитель.

Артур рассеяно кивнул. Они прождали еще минут двадцать. Собравшиеся жители стали понемногу возвращаться домой. Не происходило ничего интересного, что можно было пересказать в пабе следующим вечером. А практически всех ждала завтра рабочая смена, перед ней стоило выспаться.

Потом в район фабричных людей прибыла карета, на борту которой была изображена стилизованная трехзубая корона и красный крест. Королевская служба коронеров.

Кучер заранее натянул поводья и остановил пару лошадей перед спинами собравшихся. К карете поспешил констебль с фонарем, в бедном квартале не хватало освещения.

Наружу выбрался коронер, вытащил саквояж. Следом на мостовую спрыгнул второй мужчина, более молодой на вид. Он также нес в руках кожаную сумку. Старший и младший коронер дождались, пока констебль посветит им под ноги и пошли к телу. Жители уважительно расступились перед медиками.

Джеки проводил их взглядом. Вытащил следующую сигарету. Уилсон с сомнение покосился на пачку. Почувствовал желание попросить у социалиста закурить. Но переборол порыв. И почти сразу от табачного дыма случился неприятный приступ кашля. Который Артур мысленно назвал отрезвляющим.

– Мистер Уилсон, а коронеры выглядят как рядовые жители города. Ничем не примечательные. Так и не скажешь, что с мертвецами работают.

– Обычных людей в мире больше, чем необычных, – рассеяно ответил Артур, оставлявший стенографические значки в блокноте.

Следом подумал, что за подобную фразу его бы уволили даже из «Ежедневной бесплатной хроники», редакторы которой были куда менее требовательными к слогу в статьях.

Коронеры осторожно сняли форменный мундир с тела. Артур подался вперед, пристально следя за их действиями. Несколько полисменов светили усиленными линзами лампами, давая возможность медиками все обследовать. Из-за хорошего освещения детали можно было рассмотреть издалека.

Прежде Артур видел мертвецов, когда получалось быстро оказаться на местах преступлений. И всякий раз удивлялся, насколько буднично выглядело тело. Словно пьяница прилег отдохнуть после тяжелого дня.

Пришлось внимательнее всмотреться, чтобы увидеть на серо-коричневой каменной мостовой более темное пятно запекшейся крови. А руки обрывались на уровне запястий. Перед тем, как отрубить кисти, убийца закатал рукава. Теперь раны оказались на виду. Мертвец лежал на животе, не получилось рассмотреть лицо. Но журналист не сомневался, что глаза были выколоты точно так же, как и при предыдущих убийствах.

Старший коронер вернулся к карете, заглянул внутрь и вытащил массивный короб фотоаппарата и треногу для него. Вновь подошел к телу, не обращая внимания на собравшихся жителей. По дороге зацепил низом треноги стоявшего на пути мужчину. Артур не мог наверняка сказать, случайно это произошло или намеренно.

Коронеры стали готовить фотоаппарат, попутно командовали констеблями, объясняли, как правильно выставить свет фонарей, чтобы получались максимально точная фотография.

Артур засмотрелся на работу медиков и не сразу заметил, как с противоположной стороны улицы подъехала вторая карета, на этот раз с короной и инициалами властвующего монарха на гербе. Полисмены.

Не дожидаясь остановки повозки, со ступеньки спрыгнул толстоватый мужчина с заметными издалека залысинами. Он быстрым шагом направился в сторону тела. По нервным движениям Артур предположил, что полисмен едва сдерживался, не расталикая стоявших на пути людей.

По обращениям констеблей журналист распознал в прибывшем сержанта-детектива Нельсона, который занимался расследованием предыдущих четырех убийств. Походило, что полисмена новость застала дома, во время сна. Он прибыл без головного убора, с всклокоченными волосами. И Артур заметил, что мундир у него застегнут неровно, на одну пуговицу выше.

Сержант-детектив сразу взялся за дело. Говорил на повышенных тонах, чтобы слышали и полисмены, и столпившееся люди. Он выбрал шестерых констеблей, разбил их на пары и направил опрашивать собравшихся. Остальных достаточно громко обругал и приказал прочесывать соседние улицы в поисках следов крови.

Артур заметил, что еще больше зевак постепенно стали отходить. Многих не прельщал разговор с полисменами. После коротких раздумий сам журналист решил остаться чтобы подслушать показания.

Стоявший рядом Джеки наклонился и шепотом произнес:

– Мистер Уилсон, я пойду. Не хочу появляться в отчетах полиции, это может быть вредно для движения.

– Хорошо. Зайди в редакцию за наградой. И если узнаешь что-нибудь стоящее, сразу же приходи ко мне.

– Договорились, мистер Уилсон. Удачно вам добраться домой.

Социалист приложил палец к поле цилиндра, попятился и примкнул к паре фабричных людей из заднего ряда собравшихся, которые постарались незаметно покинуть место преступления.

Их заметили. Констебль сделал пару шагов вперед, окрикнул уходивших и потребовал вернуться и дать показания. Но беглецы только ускорились, практически перешли на бег. И почти мгновенно скрылись из виду. В рабочих кварталах старались не иметь дело с полицией без крайней на то нужды.

Выбранные констебли начали опрашивать оставшихся горожан. Артур пристроился в конец очереди к ближней паре полисменов. Один задавал вопросы, другой записывал имена и адрес свидетелей и непосредственно сами ответы.

Когда констебли начали работу, по приказу сержанта-детектива сняли наручники с Алана. Однако уродца не отпустили. Вместо этого отконвоировали в карету полисменов и завели внутрь в сопровождении констебля. Артур предположил, что его хотели более тщательно допросить в здании полиции.

Журналист стоял достаточно близко, чтобы слушать ответы опрашиваемых. Многие соседи узнали убитого. Артур записал его имя – Эдвард Мерфи. Вдовец тридцати с небольшим лет. Работал со штамповочными паровыми машинами. Жил совсем недалеко от места смерти. Оставалось пройти всего две с половиной сотни ярдов до безопасного дома.

Коронеры сделали несколько фотографий, после чего подвели ближе свою повозку. Открыли дверь на торце кареты и совместно с кучеров в шесть рук погрузили тело. Артур знал, что теперь они направятся в городской морг и передадут убитого судебным медикам. Которые определят точные причины смерти.

После этого уже ничего интересного не случилось. Когда дошла очередь до Артура, он снова представился журналистом «Зеркала Ландариума». Честно назвал имя, рассказал, как оказался здесь и что видел. Единственное, вместо личного указал адрес редакции. Все же находился на месте преступления не как частное лицо, а представитель газеты.

После увиденного Уилсон побоялся возвращаться домой пешком. Решил переплатить, но все-таки нанять каб.