Читать книгу: «Адвокатские тайны. Дела наши уголовные», страница 4

То есть, чтобы привлечь вас к уголовной ответственности вы должны быть как минимум вменяемым человеком. Вы должны осознавать характер своих действий и должны руководить своими действиями. А это, согласитесь, не всегда просто. Многим из вас, наверное, хорошо знаком такой феномен, как не могу вспомнить, что было вчера. Особенно это происходит по утрам, когда накануне, как принято выражаться, домой пришел на автопилоте.

Такой феномен наша психиатрическая наука к невменяемости не относит. А ласково называет его «алкогольная амнезия», не исключающая вменяемости. Так что здесь такая отговорка как, я не виноват, я был пьян, не ведал я вчера, что творил, не проходит.

Снова я ударился в лирику. А сказать мне хотелось вот что. Признак состава преступления, который я вам только что так подробно расписал, называется СУБЪЕКТ преступления. Таким образом, уголовной ответственности подлежит вменяемое физическое лицо (юридическое лицо не подлежит), достигшее возраста уголовной ответственности. Коротко и ясно.

А что еще образует состав преступления? Мы только рассмотрели два.

А еще состав преступления образует такой признак как ОБЪЕКТ преступления. Логично же, если есть субъект, то должен быть и объект.

Объект преступления – это охраняемое уголовным правом общественное отношение, против которого прямо и непосредственно направлено одно или несколько преступлений.

Вы поняли, о чем здесь речь? Я тоже это раньше понимал с трудом. Но на самом деле все достаточно просто. Объектом преступления против половой свободы и половой неприкосновенности является ПОЛОВАЯ СВОБОДА И ПОЛОВАЯ НЕПРИКОСНОВЕННОСТЬ. Если и сейчас непонятно, то не ломайте себе этим голову. Потому что объект преступления редко на что-нибудь влияет. Это тот самый признак состава преступления, который каждому преступлению дарован свыше.

И наконец, какой же последний признак состава преступления? Почему последний? Я забыл сказать, что их всего четыре. Последний, но, на мой взгляд, самый важный признак. И если снова поразмыслить логически, то если есть ОБЪЕКТИВНАЯ СТОРОНА, значит должна быть и СУБЪЕКТИНАЯ СТОРОНА преступления. Так оно и есть, не должна, а есть.

А что же такое субъективная сторона преступления?

А субъективной стороной преступления называют то или иное отношение к своему действию. В некоторых случаях бездействию (Например, халатность).

Все вы, наверное, слышали слово «вина»? Да, конечно, слышали. Как такое не услышать, если труженики уголовной юстиции спят и видят, когда же каждый человек в этом мире эту вину признает. Мало того, видят. Так они и на яву постоянно требуют у людей ее признать.

А что же означает это столь до боли знакомое слово?

А это как раз то самое отношение СУБЪЕКТА к совершенному им действию. Помните таку фразу, «Преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние (действие или бездействие), запрещённое уголовным законом под угрозой наказания». Вот где собака и была зарата. Только виновное действие или бездействие. Виновным признается лицо, совершившее деяние либо умышленно, либо по неосторожности. Умысел и неосторожность – это ФОРМЫ ВИНЫ.

      И вот возвращаемся к нашему популярному примеру из жизни. Если, не приведи господь, при вас обнаружат запрещенный в свободном обороте предмет (пистолет, ракету, наркотик или экстремистскую литературу), что доказывается процессуальным изъятием и производством экспертизы. Это задача для следствия сложной не представляется. А вот умышленно ты хранил при себе эти самые предметы, следственным органам надо еще доказать.

А что значит умышленно?

А то и значит, что вы должны были знать на все 105% о том, что при вас находятся именно запрещенные в обороте предметы. Мало того знать, так вы должны и желать, чтобы именно эти запрещённые предметы находились у вас при себе. А не добросовестно в этом заблуждаться. То есть думать, что у вас в кармане находится зеленый чай, а на самом деле это марихуана.

Именно вот это 105-ное знание (интеллектуальный критерий) и безусловное желание (волевой критерий) совершить то или иное преступное действие, как в нашем примере, хранить при себе наркотическое средство и называется субъективной стороной состава данного (ст. 228 УК РФ) преступления.

А это подлежит доказыванию. А как доказать, когда вы либо ничего не говорите (ст. 51 Конституции РФ), либо говорите, что у меня в кармане чай, самый обычный зеленый чай. Либо кричите на весь отдел полиции, что у меня в кармане ничего не было, а наркотики кто-то подкинул. Можете даже сказать, кто подкинул, если видели.

Вот именно поэтому, когда вы не хотите чистосердечно признавать свою вину. В данном случае признавать свой УМЫСЕЛ в совершении преступления. Тем самым помогать им в доказывании этого упрямого УМЫСЛА. То труженики уголовной юстиции пытаются вам объяснить, что «незнание закона ни в коем случае не освобождает вас от уголовной ответственности. Забывая, правда, при этом разъяснить вам статью 5 УК РФ, которая гласит о том, что ОБЪЕКТИВНОЕ ВМЕНЕНИЕ, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается.

Эти труженики прекрасно понимают (но вам об этом не говорят), что отсутствие хотя бы одного из четырех признаков состава преступления (объект, субъект, объективная сторона, субъективная сторона) не образует состава преступления в целом.

Если худо-бедно объективную сторону они научились доказывать почти без вашего участия (и то редко!), то субъективную сторону порой без вашего участия доказать просто невозможно (бывают правда некоторые исключения).

Про какое ваше участие здесь идет речь?

Правильно. Про матушку царицу, всем царицам царицу. Речь идет про «царицу доказательств» – признание вины. Все очень просто, как в мультике. Помните, как в «Бриллиантовой руке»? Как девушка (Светлана Светличная) кричала, что невиноватая она, он сам пришел к ней в номер. То есть она не знала, что он придет. Более того, она этого не желала. Объективно он проснулся у нее в номере, но вины ее, то есть умысла, не было.

И вот пойди и докажи, что она знала, желала и прочее. А раз не знала и не желала, то соответственно и невиноватая. Но вот если бы с ней поработал оперативник, хотя бы в лице жены Семена Семеновича, то мы еще посмотрели, насколько она оказалась бы не виноватая. К утру бы точно призналась, что знала, желала и, более того, ждала.

Нет, конечно, оперативники бы эту красавицу жестко «колоть» не стали (если, конечно, оперативник это не жена С. С.), а вот байку про «незнание закона» прочитали бы обязательно. Прочитали бы они ей и байку о вреде отказа от дачи показаний. О том, что пользоваться своим конституционным правом не свидетельствовать против самой себя это великих грех.

И судья за этот грех неминуемо ее накажет по всей строгости советского закона. И поверила бы она, повелась бы на сказочки оперативные. И признала бы себя виновной, ибо это единственный оставшийся в ее арсенале шанс избежать чрезмерно суровой кары меча социалистического правосудия.

А ларчик просто открывался. Незнание ЗАКОНА не является оправданием, незнание ФАКТА является оправданием (Ignorantia juris non excūsat, ignoratio facti excūsat).

Да, действительно. Знаешь ты или не знаешь, что по закону убивать нельзя и что за это по закону посадить могут – это от ответственности не освобождает (незнание закона).

А вот если ты не знаешь, что у тебя в кармане именно наркотик, то это незнание факта его нахождения в кармане (отсутствие умысла).

Вот и делайте выводы сами.

P.S. В некоторых случаях подобные перлы следователей адвокаты эффективно используют в ходе защиты своего клиента в дальнейшем. Но об этом не сейчас.

Глава одиннадцатая.

Почему нельзя забрать из полиции свое заявление

В чем суть проблемы?

За всю свою юридическую бытность я регулярно слышу вопросы, утверждения и просто фразы в различном контексте, такие как: «Может ли потерпевшая забрать заявление…», «Пусть он мне возместит ущерб, тогда я пойду и заберу заявление», «Потерпевшая обещала забрать заявление» и т.д. и т. п.

Так может ли потерпевший забрать из полиции свое заявление?

Чтобы ответить на этот вопрос, сначало необходимо вдуматься в смысл и содержание словосочетания «забрать заявление», и разобрать его по косточкам.

Итак, приступим.

Чтобы посадить кого-нибудь в тюрьму, нужен вступивший в законную силу приговор суда. Чтобы состоялся приговор суда, нужно провести судебное разбирательство. Чтобы состоялось судебное разбирательство, прокурор должен утвердить обвинительное заключение по уголовному делу и направить это дело в суд.

А кто составляет обвинительное заключение?

Правильно. Обвинительное заключение составляет следователь. Будь он просто следователь, будь он старший следователь, или даже особо важный следователь, то есть следователь по особо важным делам (важняк). От перемены мест таких слагаемых, как известно, сумма не меняется. Меняется только размер оклада следователя. Но это уже лирика.

А что такое «обвинительное заключение»?

Это итоговый процессуальный документ расследования уголовного дела, в котором уже известный нам следователь утверждает о совершении тем или иным лицом, а то и рядом лиц, деяния, запрещенного уголовным законом.

Кроме того, в обвинительном заключении следователь приводит перечень доказательств, на которые ссылаются как обвинение, так и сторона защиты. И кое-что еще, но это уже больше процедурные вопросы, чем обстоятельственные.

Само по себе обвинительное заключение представляет собой своеобразный план-конспект всего уголовного дела, чтобы всем участникам процесса было удобнее ориентироваться в его дебрях.

Но самую неоценимую пользу обвинительное заключение приносит судье. Поскольку, кроме удобств, указанных выше, обвинительное заключение очень легко скачать с флешки следователя в компьютер судьи, в котором последний благодаря техническим возможностям программы Microsoft Office Word еще с большей легкостью трансформирует заголовок «Обвинительное заключение» в заголовок «ПРИГОВОР именем Российсской Федерации», таким образом, присвоив все труды следователя себе любимому. Я думаю, что с авторскими правами на приговор они между собой разберутся сами. Кто из них de facto, а кто de jure.

А когда следователь составляет обвинительное заключение?

Следователь составляет обвинительное заключение по окончании расследования уголовного дела. Следовательно, до составления обвинительного заключения, следователь расследует уголовное дело.

А чтобы следователь мог расследовать уголовное дело, что для этого нужно?

Для этого нужно, чтобы было само уголовное дело.

А откуда появляются уголовные дела?

Этот вопрос даже меня самого ввел в некоторое замешательство. И чтобы ответить на него нужно вспомнить законы природы.

Итак, чтобы что-нибудь появилось на свет, нужно кому-то это что-то сотворить. Потому что ничего на этом свете не происходит просто так. Необходимы какие-то обязательные условия.

Не буду томить вашу душу, отвечаю сразу.

Нужно как минимум само преступление. Без преступления нет уголовного дела. Хотя нет, бывает и так, когда уголовное дело есть, а преступления нет. Но мы сегодня не будем об этом.

Ну, хорошо. Преступление есть. А уголовного дела все еще нет. Как-то не совсем все вяжется.

А как сделать так, чтобы уголовное дело было?

Правильно. Уголовное дело надо возбудить! Тогда оно и появится на свет.

А кто возбуждает уголовные дела?

А возбуждает уголовные дела тот, кто их и расследует – следователь.

Немного отвлекусь, чтобы сразу же отмести в сторону все юридические слова-паразиты, так часто употребляемые с высоких трибун, с первых, вторых, и двадцать четвертых каналов телевидения, не говоря уже о самых популярных и научно-познавательных телесериалах.

Запомните это товарищи, как отче наш, уголовные дела никогда не ЗАВОДЯТСЯ! Потому что заводятся только блохи у животных. К сожалению, не только у них.

Как вы уже слышали и видели выше, уголовные дела ВОЗБУЖДАЮТСЯ. Ибо только после возбуждения может быть начат тот или иной процесс. И речь сегодня идет именно об уголовном процессе. Прошу не путать это с другими процессами. Потому что само по себе расследование уголовного дела – это есть стадия уголовного процесса, то есть отдельная его часть.

Запомните также, что уголовные дела не ЗАКРЫВАЮТСЯ, а ПРЕКРАЩАЮТСЯ производством или ОКАНЧИВАЮТСЯ направлением дела прокурору. Уголовные дела не могут быть закрыты, как двери или ставни, «закрыми» могут оказаться только фигуранты по уголовным делам.

А теперь продолжим.

Что следователю необходимо для того, чтобы возбудить уголовное дело?

Чтобы возбудить уголовное дело следователю необходимо вынести постановление о возбуждении уголовного дела.

А что должно произойти, чтобы следователь заставил себя сесть за компьютер и начал составлять это постановление?

Скажу по секрету, следователи не очень любят возбуждать уголовные дела, потому что их потом надо будет расследовать.

Что же может заставить следователя сделать это? Что может стать раздражителем, побудителем, мотиватором к действию?

Вы можете сказать мне, что следователь обязан возбудить уголовное дело только потому, что кто-то где-то совершил преступление, то есть факт преступления, в связи с чем, он должен возбудить дело.

Факт есть.

Но откуда следователь об этом знает? Сидит он в своем кабинете, пьет чай или печатает очередное постановление. Мало ли фактов в мире происходит. Ему же из окна своего кабинета этого не видно.

Да и не нужно ему за всеми этими фактами следить из окна своего кабинета. Следователю о факте преступления кто-нибудь обязательно сообщит. А если никто не сообщит, то следователю будет совершенно до лампочки о том, что где-то и кто-то совершил преступление. Вот такой уж он следователь. Как говорится, пока гром не грянет… следователь не сядет за компьютер, чтобы составить постановление о возбуждении уголовного дела.

Кто же может сообщить следователю о совершенном преступлении? Что служит поводом для возбуждения уголовного дела?

А таким поводом может послужить, например, явка кого-нибудь с повинной.

Явка с повинной – это когда преступник, да простит меня «презумпция невиновности», мучался, мучался наедине со своей совестью, да и пошел в ближайшее отделение полиции заявить о том, что он такой сякой, бес его попутал, совершил противоправное, уголовно-наказуемое, и что немало важно, общественно опасное деяние. Прямо как Раскольников в знаменитом романе Федора Михайловича. Правда чаще бывает так: «мучали, мучали… и родилась явка с повинной». И об этом тоже не сейчас.

Еще одним поводом может быть любое сообщение о преступлении, полученное из так называемых иных источников.

Что это за источники такие ИНЫЕ?

Ну, например, сообщение доброжелателя по телефону «02», либо по какому-нибудь ИНОМУ телефону, например, КТО-НИБУДЬ сообщит оперативнику о преступлении на мобильник или на ухо, а он в свою очередь составит соответствующий рапорт.

Такой рапорт может также составить и сам следователь, когда, выехав, например, на место обнаружения трупа, вдруг увидит, что все трупы, как трупы, а у этого трупа топор в спине красуется.

Еще одним поводом может оказаться, что сам прокурор направит соответствующие материалы в орган предварительного расследования для решения вопроса об уголовном преследовании. И как этот вопрос решиться, одному следователю и его начальнику извествно.

Но самым распространенным поводом для возбуждения уголовного дела, поводом, от которого все опера и следователи готовы укрыться в бомбоубежище, это то самое знаменитое ЗАЯВЛЕНИЕ потерпевшего о привлечении какого-нибудь Иван Иваныча, или на «худой конец» какое-нибудь «неизвестное лицо», к самой строгой уголовной ответственности по тому-то потому.

Это то самое знаменитое ЗАЯВЛЕНИЕ, которое каждый третий потерпевший хочет ЗАБРАТЬ, и каждый первый подозреваемый/обвиняемый мечтает, чтобы его ЗАБРАЛИ.

Но почему нельзя забрать его?

Почему? Вот в чем вопрос.

Итак, вышеизложенный текст, прошу считать прологом. А сейчас, как говорится, переходим к сути. Или к раскрытию непосредственно темы. Кому как больше нравится.

Если в нашем случае заявление о преступлении служит поводом для возбуждения уголовного дела, то основанием для его возбуждения является наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления. Здесь автор УПК имел в виду признаки состава преступления. Есть состав – есть преступление, нет состава – нет преступления. А преступление – это всегда деяние. А деяние – это действие или бездействие.

Бывает так, что действие есть, а преступления нету. Это значит, что в действиях Иван Иваныча нет состава преступления. А как это так? – спросите вы. А вот так. Вступил, например, Иван Иваныч с Авдотьей Петровной в половое сношение (исключительно по доброй воле), на его беду, не достигшей к этому времени шестнадцатилетнего возраста.

А беды-то нет вовсе.

Почему?

Потому что действие есть, а состава нет.

Почему же нет состава, ведь Авдотье Петровне нет же 16 лет? – спросите вы меня – Значит нельзя с Авдотьей Ивану Иванычу нивочто вступать.

Все очень просто. Потому что следователь, получив сообщение о преступлении от мамы Авдотьи, присмотрелся внимательней к Ивану Иванычу, да и обнаружил, что нет Ивану Иванычу необходимых 18 лет от роду. Ему горемыке тоже оказалось только 16 лет. Одноклассник он Авдотье будет. А раз ему нет 18 лет, значит НЕ СУБЪЕКТ Иван Иваныч, а раз НЕ СУБЪЕКТ, значит, нет состава преступления. Вот как-то вот так.

А если бы Иван Иванычу уже было 18 лет? Что тогда?

А вот тогда бы Ивану Иванычу повезло меньше. Точнее сказать не повезло вообще. Тогда бы, как на Руси говорят, Ивану Иванычу пришлось бы отвечать за свои поступки. Потому что запрет на подобные действия в законе есть (объект). Само действие было (объективная сторона). Иван Иваныч совершил данное действие далеко не по небрежности, а он добросовестно желал и все сделал для того, чтобы произвести эти действия (умысел). И, к его сожалению, ему уже исполнилось 18 лет (субъект).

Вот вам и состав налицо.

А если папа Иван Иваныча договорится с мамой Авдотьи Петровны, предоставив посленей достойную компенсацию морального вреда, то есть загладит нравственные страдания ее дочери в полном объеме, может ли тогда мама забрать из полиции свое заявление? – спросите вы меня.

Конечно же, нет, отвечу я вам, и вот почему.

Потому что, в зависимости от характера и тяжести совершенного преступления уголовное преследование осуществляется в публичном, частно-публичном и частном порядке.

Что такое публичный порядок уголовного преследования или, так называемые, дела публичного обвинения?

Это уголовные дела, которые возбуждаются независимо от того, кто написал заявление о преступлении, из каких источников поступило сообщение о его совершении. Главное, что об этом преступлении стало известно «государству» и теперь должностные лица уполномоченного на то государственного органа (прокурор, следователь и дознаватель) осуществляют уголовное преследование от имени государства.

Надеюсь, вы понимаете, что теперь от потерпевшей ничто не зависит. Теперь все в руках следователя. И уж поверьте мне, заявление потерпевшей он теперь не отдаст, ни за какие ковришки.

По секрету скажу вам вот что. Почти все уголовные дела у нас являются делами публичного обвинения. Это говорит о том, что с момента возбуждения такого дела, мнение подателя заявления отныне и вовек уже никого не интересует.

Теперь давайте рассмотрим такой случай.

Прошло время. Авдотья Петровна решила отпраздновать свое совершеннолетие, собрав у себя дома своих друзей и подруг на праздничную вечеринку, где они пили, ели, танцевали, обнимались и целовались.

Оставшись наедине с одним из своих гостей, Авдотья в хмеле расслабилась и в его объятиях расстворилась. Чем и воспользовался ее нерастерявшийся Гость. Поскольку разрешение своему гостю на более близкие отношения Авдотья не давала, то с утра она уже самостоятельно заявила в полицию о совершенном в отношении ее известном насильственном преступлении.

В соответствии с нашим УПК уголовное преследование Гостя Авдотьи Петровны осуществляется в частно-публичном порядке.

Что же такое уголовное дело частно-публичного обвинения?

Давайте представим себе следующую картину.

Если бы, например, заявление об изнасиловании подала не сама, уже совершеннолетняя, Авдотья Петровна. Если бы заявления в полицию подала, допустим, ее мама, или об этом бы сообщил в полицию какой-нибудь иной источник. Или же, что менее вероятно, сам Гость явился бы в полицию с повинной.

Было бы возбуждено в таком случае уголовное дело об изнасиловании?

Нет, в данном случае уголовное дело возбуждению не подлежит.

Почему?

Потому что изнасилование без отягчающих обстоятельств относится к делам частно-публичного обвинения. А уголовные дела частно-публичного обвинения возбуждаются не иначе как по заявлению самой потерпевшей.

Отличительной чертой таких дел является то, что потерпевший (ая) сам решает, привлекать лицо к уголовной ответственности или нет. Государству в данном случае это безразлично. Что-то вроде «хозяин-барин».

Но! Девушки! Помните всегда о том, что уголовные дела частно-публичного обвинения возбуждаются-то только по вашему заявлению, а вот прекращению в связи с примирением (прощением) не подлежат. Если «по-русски», то «забрать» уже свое заявление вы не в силах. Не отдадут! Потому что дальнейшее преследование уже осуществляет государство в лице прокурора, следователя или дознавателя.

А если серьезно, то прекращению такие дела не подлежат, даже если этого захочет сама потерпевшая.

Наш УПК относит к делам частно-публично обвинеия всего 17 статей Уголовного кодекса.

Теперь рассмотрим следующую ситуацию.

Девушка Маша поссорилась с Дашей из-за Саши. В ходе ссоры Маша ударила по лицу Дашу. В свою очередь Даша, испытав физическую боль от действий Маши, подала мировому судье завление о привлечении ее к уголовной ответственности.

Преступление, совершенное Машей, и предусмотренное статьей 116 УК РФ – побои – относится к уголовным делам частного обвинения.

А что же это такое?

А это такие дела, которые возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего (ей). Не правда ли, такое возбуждение дел нам уже знакомо. Но в отличие от дел публичного и частно-публичного обвинения, возбуждаются они только по заявлению потерпевшего. «Явка с повинной» здесь не работает. Сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников, также не имеет права на существование.

Такие уголовные дела возбуждает не следователь, а мировой судья по завлению потерпевшего. А уголовное преследование в суде осуществляет не прокурор, а сам потерпевший. И имя ему в процессе не государственный, а частный обвинитель. То есть сам себе потерпевший, сам себе прокурор.

По таким делам никакого предварительного следствия не проводится. Все доказательства обвинения потерпевший добывает и представляет самостоятельно.

Но самое главное, что уголовные дела частного обвинения полежат прекращению по прихоти самого потерпевшего, причем в любой момент, лишь бы это произошло до удаления суда в совещательную комнату.

Это значит, что Даша, простив Машу, может «забрать» свое заявление.

Если же серьезно, то Даша может отказаться от обвинения в отношении Маши в любой момент до удаления суда в совещательную комнату.

Кстати по делам публичного и частно-публичного обвинения государственный обвинитель тоже может отказаться от обвинения. Но отказаться от обвинения он может не просто потому, что ему так захотелось, стало жалко подсудимого и т.д.

Если в ходе судебного разбирательства государственный обвинитель придет к убеждению, что представленные доказательства не подтверждают предъявленное подсудимому обвинение, то он отказывается от обвинения и излагает мотивы своего отказа. Одним словом – это его обязанность, а не право.

На практике это происходит крайне редко. Я вам больше скажу. В мою следственную бытность существовал приказ генерального прокурора (скорее всего и сейчас существует), который, по сути, запрещал (вразрез УПК) государственному обвинителю отказывать от обвинения вообще. А подобный отказ расценивался как дисциплинарный проступок.

В свою очередь отказ от обвинения, как государственного обвинителя, так и частного, влечет за собой прекращение уголовного дела. С единственной разницей в том, что государственный обвинитель (прокурор) отказывается от обвинения из-за его недоказанности, а частный – просто так, потому что простил. Частный обвинитель = потерпевший.

Кстати, по делам публичного и частно-публичного обвинения тоже возможно прекращение уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим, но только по основаниям, предусмотренным ст. 76 УК РФ и в порядке ст. 25 УПК РФ.

А это как?

А об этом как-нибудь в другой раз.

Хочу обратить ваше внимание на то, что наш уголовный кодекс содержит всего три состава преступления, уголовное преследование по которым осуществляется в частном порядке.

Суть моего сегодняшнего повествования заключается в том, что понятие «забрать заявление» – это из области летающих тарелок. То есть такого не бывает и быть не может. Никто и никогда вам уже заявление не отдаст. Оно в любом случае, даже в случае прекращения дела по тем или иным основаниям, остается крепко-накрепко пришитым к другим материалам уголовного дела. Или, как говорят профессионалы, остается в материалах дела.

Так что не ведитесь на требование потерпевшего об уплате ему той или иной суммы денег за то, чтобы он забрал свое заявление. Заявление он все равно не заберет, а деньги вами будут напрасно потрачены.

Удачи вам во всем. Берегите свою свободу.

Глава двенадцатая.

Что же такое ОСОБЫЙ ПОРЯДОК?

Особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением (далее – особый порядок) представляет собой упрощенную форму судебного разбирательства, основания и процедура которой регламентируются гл. 40 УПК РФ.

      Проще говоря, это такой порядок, при котором не будет судебного разбирательства по существу уголовного дела. Нет, конечно, судебное заседания состоится, но только с целью выяснения у подсудимого доброй воли при даче им такого согласия и еще раз услышать от подсудимого его отношение к обвинению, то есть, признает он себя виновным или не признает.

      В таком судебном заседании не исследуются доказательства, собранные по уголовному делу, как со стороны обвинения, так и со стороны защиты. Подсудимый говорит: «Вину признаю полностью». Судья отвечает: «Хороший парень» и уходит в совещательную комнату для постановления приговора.

      Сторонники «обвинительного уклона» руками и ногами ЗА особый порядок принятия судебного решения. Еще бы! А вы сами посмотрите, что они о нем пишут: «Этот новый для российского уголовно-процессуального права институт привлекателен, прежде всего, тем, что позволяет избежать лишних материальных затрат, сэкономить силы и средства уголовной юстиции, а также существенно снизить нагрузку на федеральных и мировых судей».

      Данные строки принадлежат Фоминой Алисе Витальевне, судя по всему, яркой представительнице приверженцев инквизиционного процесса.

      Друзья мои, поверьте, подсудимому должно быть глубоко наплевать с высокой колокольни на материальные затраты государства, экономию сил и средств уголовной юстиции, а также на загруженность федеральных равно как и мировых судей. Ведь на кону стоит его собственная свобода. И не нужно питать иллюзий о том, что особый порядок судебного разбирательства это некая льгота или поблажка при назначении наказания. Это далеко не так.

      Весь смысл данного процессуального института кроется именно в строках Алисы Фоминой. Здесь имеет место односторонняя выгода стороны обвинения. Да простите меня за тавтологию. Добились признания, закрепили его в присутствии дежурного адвоката и ничего не нужно доказывать. Уверили вас в том, что при таком порядке вас уж точно не посадят. Объяснят, что в случае согласия на особый порядок, срок наказания не может превышать более 2/3 от максимального срока санкции, предусмотренной той или иной статьей Уголовного кодекса.

      Но, друзья мои, на практике суд почти никогда не назначает наказание по максимуму и в общем порядке судебного разбирательства. А то, что вам, при согласии на такой порядок, обязательно дадут условный срок или какое другое наказание не связанное с лишением свободы – это обман. Дают, еще как дают. Потирают руки и радуются, что такой приговор уже практически не отменить в кассационном порядке.

      Я не оговорился. Такой приговор действительно не подлежит отмене по фактическим обстоятельствам уголовного дела, по доказанности или недоказанности. Его могут отменить, но только за нарушения норм уголовно-процессуального законодательства. Поверьте, служители Фемиды сделают все так чисто, что по процессуальным основаниям такой приговор отменить будет невозможно.

      Получается, что, соглашаясь на особый порядок, вы отсекаете себе возможность пересмотра дела вышестоящим судом. То есть вышестоящий суд, конечно, возьмется пересматривать приговор по вашей жалобе, но обязательно откажет – и будет прав – законом оснований отмены по таким приговорам не предусмотрено (кстати, с судом присяжных все обстоит аналогично).

      Сколько я видел осужденных, кусающих собственные локти от того, что их попросту развели на особый порядок судебного разбирательства. И что сделать уже ничего невозможно. Получается, что выгоды имеет только сторона обвинения, да еще и суд, поскольку работать не нужно – писать мотивированный приговор – или, как пишет А. Фомина, федеральным и мировым судьям можно существенно освободиться от излишней нагрузки.

      А от чего освободитесь вы? И освободитесь ли вообще?

      Таким образом, приходим к следующим выводам:

1. Никогда не ведитесь на полицейско-следственный развод, ни при каких обстоятельствах не соглашайтесь на рассмотрение уголовного дела в особом порядке!

      2. Если все же, в силу  каких-то обстоятельств, вы в процессе ознакомления с материалами уголовного дела дали свое согласие на особый порядок, то не опускайте руки. Не все еще потеряно. В ходе судебного заседания, при выяснении у вас судом добровольного намерения на согласие рассмотрения дела в особом порядке, вы попросту не подтверждаете свое согласие на такое рассмотрение. Можно, но не обязательно, пояснить суду, что вам при консультации с дежурным адвокатом не были разъяснены последствия постановления приговора без проведения судебного разбирательства. В этом случае судья обязан вынести постановление о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначении рассмотрения дела в общем порядке. А это уже какой-то шанс.