Читать книгу: «Доказательство по телу. Живые истории судмедэксперта о работе с потерпевшими и подозреваемыми», страница 3

В моей практике был случай, когда при опросе несовершеннолетнего его мама рассказывала про одноклассников, избивавших ее ребенка, и даже называла конкретные фамилии, настаивая на том, чтобы я вписал их в акт освидетельствования. Сам же ребенок молчал, что вызывало здоровые подозрения. Когда же мамаша была удалена из кабинета и я разговорил школьника, оказалось, что никто из одноклассников его не бил, а повреждение (кровоподтек на бедре) он получил при падении во время игры. У мамы мальчика был давний конфликт с родителями одноклассников, обвиненных ею в избиении, – и она решила воспользоваться случаем и привлечь их к ответственности якобы за избиение сына. Ребенок, будучи задавленным родительским авторитетом, не мог отказаться от участия в спектакле. История дикая, но, к сожалению, случается и такое. Разумеется, выяснение конкретных обстоятельств произошедшего – это задача органов следствия, а не судебно-медицинского эксперта, однако экспертную бдительность никто не отменял.

Никто из нас не застрахован от неприятностей, поэтому позволю себе дать совет тем, кто будет вынужден пройти процедуру судебно-медицинского освидетельствования: не пытайтесь приукрасить ситуацию, «утяжелить» ее или вообще выдумать подробности. Рассказывайте все как есть, простыми словами, кратко, но по сути.

Как бы ни была ужасна картина, описанная пострадавшим, в определении степени тяжести повреждений будут играть роль только объективный осмотр освидетельствуемого и – при наличии – данные медицинских документов.

Осмотр освидетельствуемого: ожидание и реальность

После подробного и тщательного опроса пострадавшего эксперт приступает к осмотру. Целью является поиск и фиксация, описание повреждений, поскольку у живого человека любые повреждения заживают, изменяются со временем и в конце концов исчезают (некоторые – бесследно). Кроме того, необходимо сопоставить ту картину, которую «нарисовал» пострадавший при опросе, с картиной фактически имеющихся повреждений. Как я уже говорил ранее, человек зачастую склонен очень приукрашивать то, что с ним случилось, а иногда и выдумывать то, чего не было вообще.

Случается, что люди, пришедшие на освидетельствование, не понимают, зачем врачу необходимо их осматривать, если с момента травмы прошло уже много времени и повреждения как будто исчезли. На самом деле осмотр нужно проводить во всех случаях. Даже зажившая рана, ссадина и кровоподтек могут оставлять после себя очень характерные следы, не видимые и не понятные простому человеку, но хорошо понятные эксперту. Рубец, пигментация, истончение, шелушение или какие-то иные изменения кожи на месте бывших повреждений могут многое сказать специалисту. В судебно-медицинской литературе описаны случаи, когда через много лет после получения повреждения по рубцу удавалось установить травмирующий предмет и изобличить преступника. Например, после избиения ребенка армейским ремнем с характерным рельефным рисунком на пряжке, имеющим уникальный дефект, который прекрасно отпечатался на коже и сохранился на несколько лет до такой степени, что это позволило следствию сличить отпечаток с найденным ремнем и безусловно установить их идентичность. Проведение экспертизы или освидетельствования без осмотра пострадавшего допускается лишь в исключительных случаях (например, абсолютная невозможность найти пострадавшего или доставить его на освидетельствование) и только при наличии подлинных медицинских документов, в которых имеющиеся повреждения максимально тщательно описаны.

После получения любого повреждения, будь то кровоподтек, ссадина, рана, перелом и т. д., в организме живого человека происходит ряд закономерных изменений, посредством которых восстанавливается целостность и структура тканей, – то есть процесс регенерации, заживления. Изменения эти имеют четкую специфическую макроскопическую и микроскопическую временну́ю картину. Если в случае исследования трупов установить давность причинения повреждений нам помогает гистологическое (микроскопическое) исследование, то при освидетельствовании живого лица основную роль играет визуальный метод исследования – тот самый осмотр, с которого мы и начали наш разговор.

Поговорим немного о повреждениях вообще, тем более что у людей, далеких от медицины (а иногда и у врачей), бывает путаница на этот счет. Итак, что же такое повреждение?

В широком смысле слова повреждение – это любое нарушение целостности органов, тканей либо их функций под влиянием различных факторов внешней среды – механических, химических, электрических, радиационных и т. д. Нас сейчас больше будут интересовать механические повреждения – те, с которыми судебно-медицинский эксперт сталкивается наиболее часто. Согласно скучному определению, механическое повреждение – это результат взаимодействия травмирующего орудия и повреждаемой части тела. Говоря проще, человеческим языком, это все то, что остается на теле человека после того, как по нему ударили, выстрелили в него, сдавили, поцарапали, растянули. Механических повреждений огромное множество – от самых поверхностных, едва заметных царапин до грубейшего размозжения тканей, отрыва органов, переломов костей.

Кровоподтеки. Не вдаваясь в подробности, можно сказать, что кровоподтек, гематома, синяк, фингал, бланш – все это синонимы, с одной лишь разницей, что первые два термина сугубо медицинские, а остальные дворово-популярные. Кровоподтеки относятся к поверхностным повреждениям без повреждения кожи и образуются при ударах или сдавлениях тела каким-либо предметом, при этом форма и размеры кровоподтеков зависят от формы и размеров травмирующего предмета. При таких воздействиях кровеносные сосуды кожи и подкожной основы рвутся – кровь из них выливается и пропитывает ткани, просвечивая через кожу. Размеры кровоподтеков могут варьировать – от мельчайших до обширных, занимающих несколько областей тела, с массивным пропитыванием кровью подкожной основы, что может даже вызвать обильную кровопотерю, приводящую к смерти. Цвет кровоподтека обусловлен его глубиной, толщиной кожи в области тела, на которой он образовался, и некоторыми другими факторами. Если контактирующая с телом поверхность травмирующего предмета имеет рельефный рисунок, а сила удара довольно велика, то такой рисунок может оставаться на коже в виде негативных или позитивных отпечатков, что позволяет эксперту в некоторых случаях установить конкретный травмирующий предмет (см. фото 1)¹.

В специальной литературе можно найти множество таких примеров. Уже в самом начале карьеры я столкнулся с несколькими подобными ситуациями. Однажды на освидетельствование привели ребенка, мальчика, в которого, как утверждали родители, выстрелил сверстник. В скуловой области у ребенка я обнаружил красновато-синюшный кровоподтек в виде подковы, шириной около 0,3 см. Очень характерная форма кровоподтека сразу позволила заподозрить вполне конкретный механизм его образования. В моем бурном детстве бывало всякое: среди прочих взрывпакетов, самострелов, пугачей мы изготавливали ружья, состоящие из деревянного ствола-приклада с прикрепленной к нему толстой резинкой. Имелся даже спусковой крючок и зажимной механизм, в который помещалась пуля, сделанная из алюминиевой проволоки, которой в то время было везде в избытке. Фрагмент проволоки, согнутый в виде буквы U или V, натягивался резинкой и фиксировался зажимом. При нажатии на спусковой крючок такая пуля легко убивала воробья. Именно такой механизм образования кровоподтека я и предположил, осматривая мальчика, что впоследствии и подтвердилось.

В другом случае кровоподтек на передней поверхности груди имел характерную закругленную форму, напоминающую отпечаток подошвы сапога, причем он был настолько четким, что можно было даже определить круглые мелкие кровоподтеки – следы от гвоздей, которыми была прибита подошва. Вспомнив комиссионный магазин из своего детства, в котором среди прочих товаров продавались кирзовые сапоги, имевшие очень похожую, подбитую гвоздями подошву, я высказал мнение, что преступник мог быть именно в кирзовых сапогах. Это не стало основной уликой, но когда в тот же вечер злодея поймали и доставили на освидетельствование, на нем были именно кирзовые сапоги, один из которых и оставил след на теле потерпевшего.

Кровоподтеки на шее или внутренней поверхности бедер могут повторять форму пальцев нападавшего, а в некоторых случаях помогают понять, был преступник левшой или правшой. Кровоподтеки на губах, имеющие характерную форму и расположение, могут подсказать эксперту, что жертве закрывали рот, на тыльной поверхности кистей и предплечий эти повреждения могут образовываться при самообороне и т. д. В старых книгах по судебной медицине, например в учебнике Э. Гофмана (1891), указано, что иногда на кровоподтеки может быть похожа синюшность, присущая людям очень худым и с тонкой кожей, когда некоторые органы могут просвечивать через нее. Я с таким не сталкивался ни разу – возможно, потому, что людей с выраженной кахексией сейчас почти не встретишь, а те, у которых она наблюдается (например, страдающие онкологическими заболеваниями и больные СПИДом), имеют грязно-серо-желтый цвет кожи из-за сопутствующих патологий, что маскирует синюшность.

Процесс заживления кровоподтека называют «цветением» из-за постепенного закономерного изменения окраски, скорость которой, опять же, зависит от многих факторов: состояния крови, области тела, глубины и размера кровоподтека, сопутствующих повреждений, применения различных лекарственных средств. «Цветение» проходит несколько фаз, связанных с гемоглобином, и если при исследовании трупа эксперт имеет возможность изучить травмированный участок под микроскопом и выявить тонкие, клеточные закономерности заживления кровоподтека, то при освидетельствовании живого человека эксперт ориентируется на свой опыт и свое цветовосприятие. Множество ученых исследовали процесс заживления кровоподтеков, и если суммировать эти данные, то можно выделить несколько более-менее устойчивых фаз.

В первые два-три часа кровоподтек имеет красновато-багровый цвет за счет наличия в крови оксигемоглобина. Важный признак совсем недавнего повреждения – припухлость тканей в проекции кровоподтека, которая формируется за счет отека мягких тканей, неизменного спутника любого повреждения. Если человек не умирает, то сразу же после причинения повреждения начинаются процессы восстановления травмированных тканей. Я всегда говорил, что наш организм – это почти идеальная машина, где нет ничего лишнего и любой процесс, связанный с поддержкой этой машины, крайне организован и рационален.

В течение следующих 6–12 часов кровоподтек приобретает сине-багровую окраску: оксигемоглобин переходит в восстановленный гемоглобин. К концу первых – началу вторых суток восстановленный гемоглобин переходит в метгемоглобин, что придает кровоподтеку сине-фиолетовую окраску (как раз на этой стадии кровоподтек чаще всего называют «синяк»). В конце вторых или в начале третьих суток присоединяется зеленоватое окрашивание по краям (образование биливердина и вердогемохромогена), интенсивность которого увеличивается и сохраняется до 5–6 (иногда до 10) суток. К исходу первой недели по периферии кровоподтека появляется желтоватое или желтовато-коричневое окрашивание за счет образования билирубина и гемосидерина. К этому времени кровоподтек в центральной части сохраняет синюю окраску, а в средней зоне – зеленоватую. Такая картина может наблюдаться до 10 суток посттравматического периода или даже дольше. На 10–15-е сутки – стадия желтой окраски – кровоподтек постепенно исчезает, сливаясь по цвету с кожей. Повторюсь, что указанные сроки являются усредненными, глубокие и обширные кровоподтеки могут заживать месяцами и судебно-медицинский эксперт, проводя освидетельствование, всегда учитывает все факторы, влияющие на скорость «цветения». Так как кровоподтеки – очень распространенный вид повреждений, часто не связанный с какими-то преступными действиями, то каждый желающий может сам проследить стадии заживления своих собственных синяков и сравнить с приведенными здесь сроками.

На переходных стадиях высмотреть оттенки коричневого, зеленоватого или желтоватого цвета бывает очень сложно, именно поэтому в помещении, где проводится освидетельствование, нужен хороший уровень освещенности, причем свет по возможности должен быть естественным, без искажений.

Иногда встречается проблема, связанная с определением наличия и давности кровоподтеков, – это выявление таких повреждений у людей негроидной расы. Цвет кожи у них самый различный: от светло-коричневого до черно-фиолетового с зеленоватым оттенком на ушах; описан даже случай темно-зеленого цвета кожи у негроида с болезнью печени. Кровоподтеки на ладонях, стопах и слизистых оболочках такие же, как у европеоидов, а вот на коже варьируют – в зависимости от ее основного оттенка. Давным-давно для выявления кровоподтеков в подобных случаях прибегали к так называемому мучному методу: на слегка увлажненную кожу наносили тонкий слой обычной пшеничной муки, который выявлял все кровоподтеки, их основные черты и границы, а в наше время используют ультрафиолетовую лампу типа Black Ray, которую также применяют криминалисты в исследовании гладких поверхностей для поиска пальцевых отпечатков; при этом кровоподтеки с различной интенсивностью флуоресцируют.

Ссадины наряду с кровоподтеками являются одними из самых распространенных повреждений: нет такого человека, у которого они бы ни разу не встречались. Так же, как и кровоподтеки, ссадины относятся к поверхностным повреждениям, хотя и принято их разделять на поверхностные, когда повреждается только эпидермис, и глубокие, когда повреждается и дерма, но не глубже сосочкового ее слоя (кожа состоит из нескольких слоев, различимых при микроскопическом исследовании). В отличие от кровоподтеков, образующихся при ударном или давящем воздействии, для образования ссадины необходимо тангенциальное воздействие, то есть касательное, под углом, сопровождаемое трением, причем предмет или тело (а иногда и то и другое) находятся при этом в движении. Иногда ссадины могут образовываться от сильных ударных воздействий, когда контактирующая часть предмета смещает эпидермис. Линейные ссадины, часто образованные острыми предметами (например, когтями), называют царапинами, то есть ссадины и царапины – это синонимы. Чем более рельефна поверхность травмирующего предмета, тем более легко, при прочих равных условиях, возникает ссадина (см. фото 2).

Судебно-медицинское значение ссадин трудно переоценить: при внимательном и тщательном исследовании таких повреждений можно многое понять о форме травмирующего предмета, расположении пострадавшего и нападавшего, направлении травмирующей силы. Форма ссадин может быть разнообразной: она зависит от формы и размеров поверхности предмета, угла, под которым он действовал по отношению к коже. Так, если в механизме образования ссадины превалировал удар, трение было небольшим, а угол, под которым действовал тупой твердый предмет, был близок к прямому, то форма ссадины может более или менее полно зеркально отображать форму, размеры, а иногда и особенности рельефа орудия травмы. Если же основным в механизме образования ссадины было трение и продвижение поверхности тупого твердого предмета с давлением его на поверхность кожи имело место под острым углом, то ссадина приобретает полосовидную форму. В таком случае она становится менее информативной. В качестве примера информативности ссадин можно рассказать о ссадинах, оставленных на шее при сдавливании ее руками. Они образуются от давления на кожу шеи свободных краев ногтей, имеют дугообразную форму, и по их расположению и количеству эксперт вполне может сделать вывод о том, какой рукой душили человека (и предположить – был преступник левшой или правшой) и как располагался нападавший относительно пострадавшего. Странгуляционная борозда, имеющая вид ссадины, часто отображает рельеф материала, из которого была изготовлена петля, причем иногда это отображение поражает своей четкостью (см. фото 3).

За более чем 20 лет работы я видел тысячи ссадин, которые повторяли рельеф травмирующего предмета: рисунок металлической арматуры, фигурного металлического забора, имеющего ковку цветочной тематики, элементов защиты мотоциклетной куртки, пуговиц от форменной куртки, садовых грабель, различных протекторов шин, поясного ремня, гантельных дисков, колючей проволоки и многого другого. В одном случае обнаружения трупа скотника на его голове была обширная ссадина, формой повторяющая часть подковы лошади. Как оказалось, скотник, будучи в пьяном состоянии, часто бил лошадь, которая однажды не выдержала и ударила его копытом. Масса одной подковы от 200 до 720 г, каждая подкова может иметь различные выступающие поверхности (пеньки, шипы, прорези и т. д., в зависимости от ее назначения) и обладает тем или иным набором групповых признаков. Сила удара копытом может достигать 600 кг, и если такой удар приходится в голову, то, кроме примечательного отпечатка подковы или копыта, могут образовываться очень тяжелые повреждения костей черепа и вещества головного мозга.

Иногда, в случаях издевательства над человеком, ссадины могут иметь вид надписей, часто оскорбительных, или примитивных рисунков. Для причинения такого рода повреждений используются острые предметы: ножи, вилки, иглы. Фантазия преступников, как правило, довольно убогая и ограничивается нанесением коротких слов – например, «тварь» или «мразь» (причем в последнем примере было написано с ошибкой – «мраз»). Такие оскорбления чаще всего встречались на лбу или щеках и наносились преимущественно женщинам их неуравновешенными мужьями или сожителями. Несколько раз встречались выцарапанные изображения свастики или рун.

Как и кровоподтеки, ссадины постепенно исчезают. При этом процесс заживления ссадины длится в среднем 10–14 суток и принципиально отличается от заживления кровоподтека. В первые несколько часов ссадина запавшая – ниже уровня окружающей кожи. Ее поверхность блестящая, красноватая, влажная за счет выделения лимфы и крови, а мягкие ткани, окружающие ссадину, часто отечные. Примерно через 4–6 часов поверхность ссадины подсыхает, становится тусклой, красновато-коричневой, несколько ниже уровня окружающей кожи, и на ней образуется защитная корочка, предохраняющая нижележащие ткани от загрязнения. Все это время непрерывно идут процессы регенерации. За счет отека и дальнейшего подсыхания корочки она начинает постепенно подниматься и к концу первых-вторых суток, как правило, располагается уже на уровне окружающей кожи, становится бугристой, темно-коричневой. В конце вторых суток с момента травмы корочка поднимается выше уровня неповрежденной кожи за счет восстановления поврежденного эпидермиса и значительно уплотняется, приобретая постоянный темно-бурый цвет. Поскольку процессы регенерации эпидермиса сильнее проявляются на периферических участках ссадины, где, как правило, он поврежден менее глубоко, на 3–5-е сутки может наблюдаться периферическое отслоение корочки, которое заканчивается к 7–10-м суткам. На месте отпавшей корочки остается розовая нежная пигментация, исчезающая к концу второй недели, а иногда и гораздо позже.

У меня было активное (иногда слишком активное) детство, и ссадины практически никогда не проходили на моем теле, в особенности на руках и ногах, находясь на разных фазах своего обратного развития. Я очень хорошо помню все стадии их заживления, хотя, конечно, ничего не знал про них в то время. Пигментация после некоторых ссадин, особенно загрязненных и не обработанных своевременно, сохранилась до сих пор – а ведь с тех пор прошло уже более 30 лет.

Выявить ссадины на теле пострадавшего довольно просто – нужно лишь внимательно осмотреть тело даже без применения каких-то технических средств, при этом, однако, необходимо помнить, что некоторые кожные заболевания могут иметь вид заживающей ссадины, и уметь отличать одно от другого.

Более серьезными, чем кровоподтеки и ссадины, являются раны – такой вид повреждений, при котором повреждается не только вся толщина кожи, но, как правило, и подлежащие биологические ткани – подкожная основа, мышцы, кости, внутренние органы. Если ссадины и кровоподтеки в основном образуются от действия твердых тупых предметов, то раны могут формироваться от всего, чего угодно, отсюда и такое их разнообразие.

Рану можно причинить любым твердым предметом – тупым или острым, действующим как снаружи тела, так и изнутри (например, рваная рана, которая образуется при прокалывании сломанной костью кожи изнутри наружу). Нет ни одного человека в мире, у которого ни разу не было бы раны (предвкушаю здесь недовольный ропот ни разу не травмированных людей и сообщаю, что медицинская инъекция по сути своей – это колотая рана, а инъекции у современного человека начинаются еще в роддоме).

Раной называется нарушение целостности всей толщины кожи или слизистой оболочки (а иногда и глубже лежащих тканей) с проникновением в полости тела под действием различных факторов, отсюда и многообразие их названий: ушибленные, резаные, колотые, колото-резаные, огнестрельные, укушенные, ожоговые, рваные и т. д. Иногда встречаются и сочетания нескольких типов ран. Не имея возможности рассмотреть здесь все имеющиеся виды ран, поговорим о наиболее часто встречающихся.

Ушибленные раны – наверное, наиболее частотные (см. фото 4). Любой ребенок во время подвижных игр разбивает себе локти и коленки, а иногда и голову. Ушибленная рана причиняется твердыми тупыми предметами, коих, в свою очередь, также имеется бесконечное разнообразие. Оглянитесь вокруг себя: если вы не в музее холодного оружия и не в разделочном цехе мясокомбината, все предметы вокруг вас будут тупыми, а большинство – также и твердыми. Помнится, классе в третьем для меня таким предметом оказался школьный стул, которым я случайно разбил голову однокласснику во время драки. Можно ли причинить ушибленную рану острым предметом? Конечно, да: например, обухом топора или рукояткой ножа.

Так как плотность твердого тупого предмета больше плотности кожи, то последняя под ударным или давящим воздействием разминается и разрушается, тем самым и образуя рану. Еще одним необязательным, но очень часто встречающимся условием является наличие плотной «подложки» в месте удара или сдавления, как правило кости (сложно причинить ушибленную рану, например, на ягодице (но можно)). Поэтому ушибленные раны чаще всего располагаются на голове или в тех местах, где прослойка подкожной основы весьма тонка, – например, на передней области голеней. Вид такой раны очень характерен, и эксперт даже с небольшим опытом работы вряд ли спутает ее с какой-то другой. Края раны кровоподтечные, пропитанные кровью, размозженные, размятые, концы могут быть остроугольными, закругленными, прямоугольными или неопределенными, а в глубине ран видны так называемые тканевые перемычки из более плотных структурных элементов кожи, не разрушившихся под травматическим воздействием. Если ушибленная рана располагается на волосистой части головы, то ее отличительной особенностью будут неповрежденные волосы, нависающие над раной. Кроме этого, нередко по краям раны можно наблюдать кровоподтек, который также образуется при ударе, а сами края могут быть загрязнены частицами травмирующего предмета или преграды, через которую наносилось повреждение, часто видимыми невооруженным взглядом, например кирпичной крошкой, фрагментами древесины, текстильными волокнами и т. п. Кроме того, ушибленная рана нередко отображает форму и размеры действовавшего травмирующего предмета, что позволяет эксперту делать определенные выводы о свойствах орудия преступления.

Ушибленные раны отличаются разнообразием размеров: от самых маленьких до обширных, сопровождающихся отслойкой кожи от костей, разрывом и выпадением внутренних органов и переломами костей скелета. В меньшей степени, чем другие, ушибленные раны чаще наносятся посторонней рукой, хотя в специальной литературе описаны случаи самоповреждений головы, нанесенных, например, молотком (речь о психически больных людях).

В некоторых случаях ушибленная рана может быть нанесена полумягким или полужестким предметом (например, кнутом). Из истории телесных наказаний на Руси известно устройство кнута палача: к деревянной рукояти кнута крепилось кнутовище, иногда называемое косой или косицей, представлявшее из себя скрученные наподобие женской косы узкие длинные ремни, – а уже к кнутовищу подвязывалась ударная часть, так называемый язык. Длина «косы» колебалась от 2 до 2,5 м и подбиралась индивидуально под рост экзекутора. «Язык» изготавливался из полосы толстой свиной кожи, вымоченной в крепком соляном растворе и высушенной под прессом таким образом, чтобы придать ее поперечному сечению V-образную форму. «Язык» имел длину около 70 см, которая никогда не менялась, и удар наносился его концом. Удар плашмя считался слабым, непрофессиональным: мастер должен был наносить удары только острой частью «языка». Если он намокал от крови, его меняли на сухой. Жесткая свиная кожа рассекала человеческое тело подобно ножу, но, конечно, такие раны по механизму образования походили на ушибленные. Применительно к современным реалиям раны, причиненные кнутом, в некоторых случаях вполне можно было бы расценить как повреждения, влекущие тяжкий вред здоровью по одному из квалифицирующих признаков.

Острых предметов, как и тупых, великое множество. Все эти предметы наносят колотые, резаные, колото-резаные, пиленые, рубленые раны, а также их сочетания. Острый предмет разделяет ткани своей режущей кромкой или раздвигает их без раздавливания. Чем острее кромка, тем меньше силы необходимо приложить для нанесения раны: об этом хорошо знают повара, патологоанатомы и судебно-медицинские эксперты (профессиональные травмы иногда случаются).

Резаные раны характеризуются преобладанием длины над глубиной, ровными, гладкими краями и остроугольными концами. Если в проекции раны есть волосы, они нередко бывают пересечены (см. фото 5). В отличие от ушибленных, на волосистой части головы резаные раны встречаются редко; в основном они обнаруживаются на шее и конечностях. Объясняется это довольно просто: человек, наносящий повреждение (преступник или сам пострадавший), прекрасно понимает, что рана вызовет кровотечение, – чего он и хочет, собственно говоря, добиться. Элементарные познания в анатомии (в частности, мест расположения крупных кровеносных сосудов) подсказывают локализацию таких повреждений. Именно поэтому резаные раны так часто встречаются при самоубийствах или попытках самоубийств. У людей истеричных или находящихся под воздействием каких-то веществ резаные раны бывают множественными, длинными, но неглубокими, без повреждения крупных сосудов.