Читать книгу: «После ВАУ 2. Полные конспирологии истории», страница 6

Двойник

Президент, чей род ведёт Россию к светлому будущему уже несколько поколений, является наиболее значимой персоной в стране.

Каждый гражданин готов пожертвовать чем угодно, включая собственной жизнью, ради благополучия и безопасности своего правителя! Некоторым россиянам выпадает в жизни счастливый шанс служить при самом лидере нации и выразить тем самым ему свою безграничную любовь и благодарность за все его деяния! Это, конечно, не слишком много людей. Президент ведёт довольно аскетичный образ жизни, ему чужды жажда богатства или тяга к какому-то пафосу. Несколько охранников, пресс-секретарь и ещё пара человек.

Но иногда враждебные к России страны находят каких-то жалких актёров и откровенных клоунов, выдавая их за россиян. Эти убогие и омерзительные личности заявляют, что служили при самом президенте России, что “по правде” всё не так, как вещают государственные телеканалы, что наш лидер имеет в собственности какие-то несметные богатства, тайные дворцы, яхты и самолёты. Это звучит настолько абсурдно, что даже самый экстравагантный канал Трен-ТВ не сподобился снимать сюжет на подобную тему.

Нео-Токио, Канада. Двенадцать лет спустя (196 год от окончания ВАУ).

Студия ночного телешоу “Ночной Ян” крупнейшего телеканала Канады по общему стилю мало чем отличалась от аналогичных. Тёмные цвета фона и интерьера, стол ведущего, несколько кресел и диван. Рядом с местами для гостей стоят маленькие столики, на которых, как и на столе у ведущего, имеются маленькие бутылочки и стаканы с напитками фирм, выступающих спонсорами передачи. Напротив всего этого – несколько зрительских рядов, но они обычно попадают в кадр только в начале и конце передачи. Повсюду операторы с крупногабаритными и небольшими камерами. В зале несколько ассистентов режиссера, по команде которых публика выдаёт ту или иную реакцию: аплодисменты, смех, гул, тишина и так далее.

На ближайшем к столу ведущего кресле, закинув ногу на ногу, сидела женщина. Её облегающее чёрное платье до щиколоток с полупрозрачными участками на животе и по бокам подчёркивало её идеальную фигуру. Каштановые волосы доходили ей до открытых плеч. Её лицо было практически без морщин, мягкие черты лица гармонично смотрелись с практически голубыми глазами и умеренно полными губами… Когда её видели специалисты по пластической хирургии, они сразу же понимали, что перед ними произведение их коллег, за которое наверняка отданы горы денег.

Ян Грант – харизматичный, поджарый и высокий брюнет в стильном костюме под аплодисменты вбежал в студию, поприветствовал публику, помахал рукой на камеру. Заняв своё место, он сразу же открыл первую тему передачи:

–Доброй ночи, дорогие телезрители! После Второго Атомного Уничтожения во многих странах происходило много чего удивительного и странного. Но, знаете, когда некоторые истории приходят из России, сразу же возникает двойственное чувство. С одной стороны, ты сразу же в это веришь! – по залу прошёл смех, – Но с другой стороны… Ты думаешь: а это вообще возможно? И вот сегодня, господа, у нас в гостях живое доказательство того, что возможно не только это! Амина Скоробаева!

Бурные аплодисменты заполнили зал. Гостья студии обаятельно улыбнулась публике. С наступлением тишины ведущий поведал историю своей гости::

–Амина бежала из России десять лет назад с помощью последнего действующего отделения Церкви Воинствующего Атеизма, которая всё ещё продолжает помогать людям по всему миру. Причины, по которым Амина решилась на такой шаг описаны в вышедшей на днях её книге “Храма аскезы – тайны, рассказанные жрицей.”.

Аплодисменты.

–Амина, – обратился к гостье ведущий, – Расскажите, о чём ваша книга? Почему она сразу же стала эпицентром международного скандала?

Гостья обаятельно улыбнулась:

–Я думаю, что моя внешность уже даёт неплохую подсказку для разгадки ваших вопросов, Ян.

Ян кивнул и обратился к публике:

–Мне – да. Тем более, что я уже успел прочитать несколько глав. Но, боюсь, многие наши зрители не знакомы с тем множеством лиц в российском истеблишменте того периода, о котором идёт речь в книге. Минуту внимания, господа…

Из-под потолка спустился большой экран, освещение в зале угасло практически до полного мрака. Сразу же за этим на экране под задорную музыку началось полное пластики и грации выступление одной известной когда-то русской гимнастки. Среди публики сразу же начались перешептывание, ибо Амина и гимнастка должны были быть, как минимум, сёстрами, чтобы быть настолько похожими. По окончанию ролика освещение плавно вернулось до начального уровня, а экран ушёл обратно под потолок. Амина, над чем-то задумавшись, мягко растирала колено, высоко задрав для этого край платья:

–Амина, – с томными интонациями обратился к ней Ян, – Мы выходим в эфир по ночам, но пожалуйста не соблазняйте мою аудиторию.

По залу прошёл смех.

–Оу! – Амина очнулась от размышлений и нервно поправила платье, – Меня в темноте, похоже комар укусил. Я за десять лет так и не привыкла к тому, что в Канаде выжили обычные комары.

Публика ненадолго залилась смехом. Ян с добродушной улыбкой вернулся к обсуждению темы:

–Итак, Амина. Думаю, все наши зрители отметили выраженное сходство между вами и этой гимнасткой, – Ян назвал имя и фамилию спортсменки. По залу прошёл ропот. Ведущий продолжил:

–Это известная гимнастка, победительница множества соревнований в России и некоторых международных, проводимых в качестве попытки привести отношения между странами к довоенному уровню хотя бы в спорте. Примерно пятнадцать лет назад она, однако, забросила спорт, вступила в ряды правящей партии и, как поговаривали, стала любовницей президента страны. Но так ли всё было? Человек, который знает ответ, перед вами!

По залу прошли бурные аплодисменты, после которых Ян дал слово гостье:

–Амина, расскажите для начала, как началась та… работа, о которой повествуется в вашей книге?

Амина закашлялась и сделала несколько глотков напитка фирмы-спонсора – обязательная маленькая деталь каждого выпуска.

–Что ж… Я отвечала за хозяйственную часть одного из отделений гвардии в Новой Москве. Простая и во многом довольно удачная работа, учитывая, каким трудом обычно приходилось зарабатывать себе на существование моим ровесникам. Однажды к нам приехала инспекция. Знаете, лишь годы спустя я осознала, что они приезжали за мной. Они вроде бы решили уделить особое внимание моему отделу, но ничего толком не проверяли. В основном рассматривали меня, расспрашивали, интересовались моей физической подготовкой и здоровьем. Через пару дней мне пришло приглашение на собеседование якобы в вышестоящее подразделение. Честно скажу, я сразу же сорвалась с места, поскольку рассчитывала получать там зарплату побольше.

Амина налила себе полный стакан другого напитка от спонсора, быстро выпила его до дна, после чего продолжила:

–Но, оказалось, что я попала на собеседование в “Храм аскезы”! Когда мне изложили суть того, что предстоит делать, я мгновенно осознала две вещи. Во-первых, это предложение куда лучше, чем работа в отделении гвардии. Во-вторых, я поняла, что в случае отказа кадровики такого заведения избавятся от меня ещё до того, как я успею произнести слово “нет”.

Ведущий на несколько секунд обратился к аудитории:

–Напоминаю, дорогие зрители. “Храм аскезы” – это засекреченный подземный дворец президента России, где он имеет такие развлечения и технологии омоложения, что у большинства из нас не хватит фантазии это представить. Долгое время о дворце ходили только слухи. Было несколько репортажей от оппозиционеров, но они несли довольно обобщенный характер. Но в последствии, не без помощи Амины, разведке Канады стали известны точные координаты дворца. Однако, подтвердить или опровергнуть эти данные мы пока не смогли. Российские власти продолжают отрицать сам факт существования подземного дворца, – вновь развернувшись к Амине, которая на тот момент открыла следующую бутылочку напитка от спонсоров, он обратился к ней, – Я смотрю вам нравятся напитки… – опытный ведущий совсем на каплю, но всё-таки чуть громче обычной речи произнёс название фирмы-спонсора.

–О да, – после большого глотка согласилась Амина, – Пила и пила бы!

–Амина, – Ян вернулся к теме, – Что же вам приходилось делать в “Храме аскезы”?

–Для начала мне пришлось сменить имя и фамилию на более схожие с её именем и фамилией. Это, как мне пояснили, лучше помогает “перенимать особенности другого человека”. Вариант Амина Скоробаева, как вы можете догадаться, мне так понравился, что после бегства я даже не стала менять имя, хотя многие мне это очень советовали. Затем была череда пластических операций, изматывающих тренировок по гимнастике и, сами понимаете, техникам секса, а также курсы по изменению походки, движений и много чего ещё. Где-то через два-три месяца я уже выглядела, ходила, говорила и даже улыбалась, как она. А ещё через полтора-два года работы я могла с точностью до миллисекунды выполнить все её знаменитые выступления и номера.

Зал заполнили аплодисменты. С игривым выражением лица Ян спросил:

–И сейчас можете?

–Знаете, Ян… – Амина подыграла ведущему, отвечая с томными интонациями, – У меня после укуса комара что-то болит колено. Хотя от канадских комаров у меня порой даже что-то типа синяков бывает. Тем не менее, даже с такой проблемой и все эти годы спустя я всё ещё могу выполнить очень многое из того, что описано в моей книге… Однако… – она улыбнулась, переходя на обычную манеру речи, – …Вы, кажется, просили не соблазнять аудиторию.

Овации несколько секунд наполняли зал! Кто-то задорно свистел! Когда по команде ассистента зал затих, Ян вновь направил диалог к основной теме:

–Так зачем? Зачем всё это было нужно? Я понимаю, это всё есть в книге, но расскажите хоть чуть-чуть нашим зрителям.

–Я должна была стать двойником этой гимнастки! Дело в том, что порой президент любил заняться любовью с какой-нибудь знаменитостью. А та гимнастка была вообще его фавориткой! Чего он только для неё ни делал! Но при этом президент с годами становился всё более и более недоверчивым. Он не мог спокойно лечь в постель с человеком “не из своих”. И тогда спецслужбы нашли женщину, наиболее подходящую под “изготовление” двойника, которая при этом была бы ещё и "из органов". То есть меня!

–Погодите… – отвлек внимание публики Ян, дав Амине передышку и время на очередной напиток от спонсора, – Ваш президент делал множество всего для той гимнастки, но занимался сексом с вами?

Амина развела руками, сделав довольно забавное выражение лица:

–Да!.. Простите, а можно сказать пару слов лично ей через вашу передачу?

Ян без лишних слов показал Амине камеру, в которую надо говорить.

–Дорогуша! – лицо Амины на время речи стало очень серьезным, – Худей! Худей, сучка! Став депутатом ты набрала вес! И меня тоже заставили тогда набрать вес! Но то, что с лишними килограммами ты уже ничего не можешь, никого не волновало! Пока ты толстела и жила своей жизнью, я толстела и была обязана всё ещё изящно выполнять все твои трюки, если этого хотелось президенту! Так что или худей, или сообщи миру, что ты уже не гимнастка! Потому что, может быть, всё ещё где-то служит твой двойник, которой приходится быть жирной и при этом гибкой!

Публика вновь сорвалась на овации и одобрительный свист! Ян хохотал. Амина же осушила ещё одну бутылочку. Когда зал успокоился, Ян продолжил:

–Специально не буду расспрашивать интимные подробности работы Амины. Лучше вам это прочитать самим. Но есть кое-что ещё, о чём, я надеюсь, Амина расскажет нам здесь и сейчас. В книге есть истории и о других двойниках в окружении президента. Расскажите об этом нашим зрителям и вашим будущим читателям.

Амина с готовностью отвечала, хотя стало заметно, что после пламенной речи в ней угас последний запал: она говорила медленно, порой растягивая слова или "глотая" последние буквы.

–Двойники работали не только в “Храме аскезы”. Порой меня возили в центр подготовки двойников на отдельные курсы. Там я узнала очень много. После 184 года президент стал особенно недоверчив…

–Кстати, – мягко перебил Ян, – А это как-то связано с загадочными событиями того года, произошедшими в Свердловском районе Новой Москвы? Многие конспирологи уверены, что там случилось что-то такое, что до сих пор несёт влияние не только на Россию, но и весь мир.

Амина как-то растерянно помотала головой:

–Я не знаю. Но было видно, как с каждым днём президент всё меньше и меньше доверял окружающим. Это требовало расширения штата двойников, с которыми президент мог бы на камеру как бы встретиться и пообщаться. К примеру, был целый отряд двойников знаменитых журналистов, музыкантов, певцов, режиссёров и актёров. Был отряд так называемых “людишек”. Это сотрудники с неприметной внешностью, которые должны были изображать то толпу вокруг президента на улице, то прихожан рядом с ним на религиозных торжествах, а порой даже рыбаков, которых он как бы случайно встретил, гуляя на природе. Но хуже всего, конечно, было карликам…

Амина замолчала, чуть прикрыла глаза и стала растирать виски руками.

–Амина, – с тревогой в голосе обратился Ян.

–Ничего-ничего… – гостья убрала руки от головы и натянуто улыбнулась, – Это просто усталость. Да и душно у вас тут. Всё не могу напиться.

Ведущий не смог упустить момент для рекламы:

–Просто напитки компании, – и вновь он смог проделать трюк, озвучив название фирмы чуть громче, – очень вкусные. А жажду они утоляют хорошо! – с этими словами он и сам сделал несколько глотков из стакана у себя на столе. После чего продолжил диалог:

–Вы сказали что-то про карликов? Что вы имели ввиду?

–О… – Амина устало откинулась в кресле, – Президент иногда любил при встрече с толпой уделить внимание каким-нибудь детям: то мороженое купить, то в животик поцеловать. Но, поскольку, президент находился с ними в такой близости, это ведь тоже, знаете ли, должны быть люди из органов…

Кто-то в зале охнул. Ян наиграно закрыл лицо руками на несколько секунд.

–Простите… – продолжил он, – Боюсь спрашивать, но должен. А президент использовал карликов только так? Или были и другие варианты?

–Ммм… – протянула Амина, – В главе “Детская комната” моей книги вы сможете прочесть все подробности… Простите…

Амина вдруг резким движением задрала платье до середины бёдер. Колено, в которое её “укусил комар”, было распухшим и бледным. Она попробовала несколько раз надавить ногтем на кожу колена, но, судя по всему, ничего не почувствовала. Она посмотрела на Яна – ведущий увидел одновременно и панику в лице гостьи, и то, что она уже не может нормально открыть левый глаз.

Амина прошептала:

–Меня отравили… – затем перешла на крик ужаса и отчаянья, – Это же “Старичок”!

Зрители с криками бросились к выходу из студии. Трансляция резко оборвалась.

Богиня

СЕКРЕТНО! ПОСЛЕ ПРОЧТЕНИЯ СЖЕЧЬ!

Краткая справка для сотрудников Службы Национальной Безопасности.

Среди всех вампирш Четвёртого рейха нет более опасной, чем бывшая бригадефюрер Лило. По стечению обстоятельств все способности лунных амазонок проявились в ней куда больше, чем в прочих её “сёстрах”. Она прирожденный полководец, тактик и лидер, способная силой своей харизмы переманивать на свою сторону даже идеологически подготовленного противника.

Первая дочь Лило родилась без способностей амазонок простой человеческой девочкой, что по законам Четвёртого рейха означает смертный приговор. Бригадефюрер отказалась следовать правилам и в отчаянье обратилась за помощью к лидеру ЦВА. Для спасения Лило и её дочери Старший Пастырь в одиночку смог пробраться в Четвёртый рейх. По некоторым данным ему даже пришлось изображать из себя вампиршу, надев форму с юбкой и сапоги на высоких каблуках. Исчезновение Лило с её ребёнком заметили только через двое суток.

Дальнейшее взаимодействие Лило и Старшего Пастыря привело к появлению между ними романтических отношений, формированию семьи и рождению мальчика-вампира (ранее считалось невозможным!).

Потенциальная опасность Лило перевешивает научную ценность, поэтому рекомендуется уничтожить её при первой возможности.

Новая Москва. Наши дни (184 год от окончания ВАУ).

До точки, где их позорное отступление должно было бы остановиться оставалось полтора километра. Лишенную конечностей и израненную Зойдберг Лило несла на себе, не выпуская из правой руки меч Грам. Серп Кроноса она подвязала за рукоять себе к левому бедру. Ничто из этого не мешало супруге Пастыря бежать с такой скоростью, что другие вампирши и Стрелок с его системой усиления бега едва поспевали за ней. Зойдберг вдруг простонала:

–Стойте…

Лило остановилась так резко, словно и не бежала вовсе. Вонзив меч Грам в землю по середину клинка, она бережно сняла со спины и положила к стене ближайших развалин свою подругу. Когда Лило заговорила, было заметно, как она старается скрыть волнение за уверенным тоном командира:

–Что такое, штурмбаннфюрер? Мы почти у корабля. Подлатаем тебя там.

–Я… – Зойдберг закашлялась, изо рта потекла кровь, – Не могу… Кровь не останавливается. Я чувствую, как отказывает мозг… Я стану… упырём… – её глаза закрылись.

“Ох ты-ж, твою мать!” – пронеслось в голове Стрелка. При попытки убить вампиршу, если нет специального боекомплекта, всегда необходимо любыми способами отделить голову от тела и уничтожить сердце. Если этого не сделать, рано или поздно тело павшей амазонки безвозвратно преобразуется, изменяется и становится кровожадным и вечно голодным хищником – упырём. Очевидно, слишком большая кровопотеря могла привести к схожему результату. Стрелок обратился к Лило:

–Эй кровь нужна? Это поможет?

Лило с тоской посмотрела на него:

–Да. Она сможет справиться с ранами катаны Мурамасы. Но нужна кровь людей.

Стрелок не обратил внимания, что все прочие вампирши отряда в тот момент обратили взгляд… в сторону оставленных далеко позади блокпостов Службы Национальной Безопасности. Ни одна из амазонок после пережитого боя не смогла бы считать Стрелка “мясом”. Сейчас он был для них просто “боевой подругой”. Солдат ЦВА тем временем сел на колени слева от Зойдберг, отсоединил перчатку экзоскелета и подставил запястье ко рту нацистки. Не открывая глаз, вампирша сперва едва заметно потянула воздух носом, после чего резко открыла рот, обнажив тонкие, нечеловечески длинные клыки и впилась в руку Стрелка. Удивительно, но укус был почти безболезненным. Зойдберг жадно пила кровь огромными глотками, не пролив ни капли. Раны штурмбаннфюрера перестали кровоточить, а кожа лица из мертвенно бледной стала просто бледной. Её глаза открылись и со смесью благодарности и удивления уставились на Стрелка. Он обратился к ней, стараясь вложить в голос побольше иронии:

–Церковь борется за все грешные души, – сказав это, Стрелок потерял сознание.

Когда Стрелок пришёл в себя, он постарался, не открывая глаз, оценить обстановку. Он понял, что лежит на какой-то удобной кушетке с естественными изгибами тела. Из одежды на нём было только термобельё, надеваемое под экзоскелет, но правый рукав, похоже, был оторван. В вены на правой руке входили какие-то катетеры. Руки и ноги не были жёстко фиксированы, что радовало. Сквозь веки было понятно, что в помещении, где он находился был приглушённый свет. В чистом воздухе витали необычные приятные ароматы. Стрелку было не холодно и не жарко. В общем, это был бы полный комфорт… Но он слышал, что в помещении с ним были штурмбаннфюрер Зойдберг, Лило и другие вампирши. Так что Стрелок, пока с ним обращались, как с раненым товарищем, решил незаметно послушать разговоры нацисток.

Лило вела переговоры по телекоммуникатору:

–Нам нужна помощь! – резко говорила амазонка, – Мы не знаем, что и как делать.

Ей ответил холодный и немного шипящий голос:

–Поч-чему я долшжен помоч-ч-чь фвам?

–Хм-м… – в голосе Лило едва-едва можно было уловить раздражение и злость, – Ну, может быть, для начала потому, что он один из вас?

Собеседник сперва коротко рассмеялся зловеще и скрипуче, после чего сказал:

–Отвеч-чу тебе, дефвоч-чка, тоже, что и с-сказал вам Кенни. Саш-ша ваш, а не наш-ш. Только Ал сч-читал его наш-ш-шим. Но, в отлич-чии от Кенни, я сфва-ливаю с-с-с Земли, ес-с-сли вы не с-сможете с ним с-справиться. Ал был с-с-самым с-сильным из-з нас-с. А он уч-чил Саш-ш-шу, как с-с-собственное дитя. Ес-с-ли ваш-ши враги наш-шли с-способ управлять им, убив вас-с-с, он пойдёт за мной. Это до прос-стоты логич-чно. Я знаю о нём больш-ш-ше вас-с. И знаю на ч-что он с-с-способен. Я не уверен, ч-что выживу, ес-сли у него получ-чится добратьс-ся до меня. Так ч-что, дефвоч-чка, убей Саш-ш-шу, ес-сли сможеш-ш-шь. Потому ч-что, ес-сли он пойдёт за тобой, тебе не с-спастис-с-сь ни в Церкви, ни на Луне. Вы все с-здесь умрёте.

Связь прервалась. Наступила оглушительная тишина. Стрелок едва-едва приоткрыл один глаз и осмотрелся. Похоже, он был в лазарете корабля. Круглое помещение с тремя кушетками на большом расстоянии друг от друга. Стены бледно-голубого цвета куполом сходились наверху к свастике со скругленными углами в центре потолка. Мягкий жёлтый свет, похожий на огонь свечей, давали маленькие лампы по всем стенам.

На штативе рядом с ним громоздилась диковинная система капельницы, по которой в его вены перетекала какая-то пурпурная жидкость. На кушетке справа от Стрелка сидела Зойдберг. Её руки и ноги уже сформировались до полноценных размеров, а военную форму она сменила на что-то похожее на серую больничную пижаму. На другой кушетке – слева от Стрелка – лежала ещё одна вампирша, в вены которой по капельницам вливалась, судя по всему, кровь. Стрелок помнил, что до потери сознания все дамочки были вроде как целы, но получил ли кто из них ранения в бою, или что-то пошло не так потом, он не знал или не помнил.

Лило сидела с планшетным компьютером в руках на кушетке рядом с Зойдберг. Супруга Пастыря была мрачнее, чем её когда-либо кто-либо видел. Три другие вампирши тоже были здесь. Одна стояла ближе к Лило, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди, задумчиво разглядывала бригадефюрера. Две другие лежали на полу, на котором было сделано явно какое-то мягкое покрытие.

Первой тишину нарушила Зойдберг:

–Мы обязаны это сделать, – мягко начала она, – Ты слышала рептилоидов…

–Ага… – перебила её Лило, – Я не только слышала. Я заметила, как они постарались так и не дать ответа на пугающий их самих вопрос: каким техническими средствами можно управлять Пастырем.

Зойдберг вздохнула:

–Естественно, их это напрягло. Если СНБ может управлять Пастырем, они смогут это сделать и с ними. Но речь сейчас не о том… Лило, – штурмбаннфюрер вновь тяжело вздохнула, – Ты же понимаешь. Он ведь правда может пойти за тобой, за нами. Это уже не твой Пастырь. Я видела его глаза. Он – чудовище. Чудовище, которое знает все секреты и технологии Церкви и рейха.

Лило с трудом сдержала слёзы:

–Чудовище… Монстр… Но он Мой монстр…

Похоже, одной из лежавших на полу нацисток уже поднадоело слушать происходящее:

–Боже мой… – протянула она, после чего села спиной к стене так, чтобы видеть Лило и Зойдберг, – Не могу глазам своим поверить! Передо мной бригадефюрер Лило и штурмбаннфюрер Зойдберг. Герои войны! Меня тогда ещё на свете не было, но я читала, как вы вели наши армии в бой. Когда в некоторых странах борьба за права национальных меньшинств и женщин привела к такому “перекосу”, что возникло то мерзкое объединение азиато-африканских феминисток, желавших подчинить себе весь мир и взять в рабство всех мужчин на планете. “Чёрно-жёлто-розовым рейхом” они назвали себя! И что? Явились вы! Вы! Валькирии! Хищные птицы истребления! Предвестницы погибели! В школе я учила наизусть речь Лило, с которой она вела армию в первое сражение! Вы показали всем, кто здесь настоящий женский рейх! А теперь вы сидите и ноете по нашему давнему врагу, который с позором вышвырнул нас обратно на Луну! Я не понимаю вас, леди-герои! Каким бы чудовищем он там ни был, он ведь всего лишь мужчина!

Все прочие амазонки вопросительно перевели взгляд на Лило. Сквозь пижаму было видно, как напряглись плечи Зойдберг, а всё положение тела слегка изменилось – она явно готовилась разнимать воинствующих подруг. Но Лило одновременно по-доброму и как-то грустно улыбнулась. Она встала с кушетки Зойдберг, бросила планшет на пол, неспешно подошла к болтливой вампирше и села рядом с ней. Стрелку показалось, что прочие нацистки, особенно Зойдберг, вообще перестали дышать в этот момент.

–”Всего лишь мужчина”, – повторила она, сохраняя свою странную улыбку и глядя в какую-то воображаемую бесконечность перед собой, – Да. Всего лишь мужчина. Мужчина, который в детстве пережил больше страданий, чем матери, родившие меня, Зойдберг и прочих вампирш первой генерации. Мужчина, которого изменили настолько, что он стал по сути рептилоидом в облике человека. Мужчина красивый, сильный и умный. Мало кто знает, но этот мужчина ещё и очень добрый…

Стрелок за долю секунды вспомнил все моменты, когда Пастырь лично в ходе гуманитарных миссий расправлялся с пойманными убийцами детей и маньяками с такой “добротой”, что кровь стыла в жилах. Лило меж тем продолжала:

–Всего лишь мужчина, который построил организацию, превосходящую по мощи все страны этого мира и Четвёртый рейх вместе взятые, – стоявшая у стены нацистка с каким-то мрачным выражением лица опустила взгляд в пол, – Мужчина, который смог в одиночку пробраться в сердце нашей столицы на Луне, чтобы спасти меня и мою дочь, – у Зойдберг на секунду напряглись скулы, – Всего лишь мужчина, который способен любить, как никто другой, – лежавшая на полу амазонка тихо вздохнула и прикрыла глаза, погрузившись в какие-то явно романтические мысли, – Всего лишь мужчина, который может заниматься сексом столько, сколько захочет его женщина, – вампирша, к которой подсела Лило, закусила губу, – Всего лишь мужчина, от которого рождаются мальчики-вампиры, – лежавшая на кушетке нацистка склонила голову, чтобы никто не видел, как она плачет, – Всего лишь мужчина, который символизирует всё то, о чём мы только мечтали. Скажи мне теперь, юная воительница, ты всё ещё можешь не любить этого мужчину?

Повисла тишина, в которой было едва слышно, как всхлипнула нацистка у стены. Лило со всё той же печальной улыбкой повернула голову к сидевшей рядом вампирше в ожидании ответа, но та лишь молчала, не решаясь посмотреть бригадефюреру в глаза.

–Представляешь, – мягко обратилась Лило непосредственно к ней, – меня этот мужчина называет Богиней. У меня от него сын – прекрасный маленький вампир со всеми способностями своего отца! И этого мужчину я обязана уничтожить, чтобы сохранить всё, что было ему дорого.

Зойдберг молчала, остальные нацистки уже не стеснялись своих слёз. Да что там. В бездну печали провалился и Стрелок. Лило же поднялась на ноги и направилась к выходу из лазарета. Когда двери бесшумно отворились перед ней, она привычным всем командирским тоном сказала, не оборачиваясь:

–Всем приготовиться к бою. Действуем по моему плану. Без возражений. Пошлите призыв о помощи командованию. Я надеюсь, что смогу искупить своё предательство и получить их поддержку. Стрелок, вставай уже! – все нацистки разом повернули головы в его сторону, – в Первом отряде даже ваш стажер пускает шуточки о том, как ты храпишь, когда реально дрыхнешь.

Сказав это, Лило вышла из лазарета. Двери бесшумно закрылись за ней. Стрелок же, как ни в чём ни бывало, открыл глаза, сел, вытащил из вен все катетеры. Ловко спрыгнув с кушетки, он бодро хлопнул в ладони и спросил у Зойдберг, стараясь не обращать внимания на взгляды других дам.

–Ну что? Каков план? Где мой экзоскелет? И можно ли будет пострелять из ваших “Шмайсеров”? Люблю я эти ваши игрушки!.. – говоря это, он изобразил жестами стрельбу с двух рук воображаемыми пистолетами в стиле “пьяный ковбой”…

Место, где когда-то был перевал Дятлова, на вид ничем не отличалось от прочих в Свердловском районе Новой Москвы: брошенные дома и руины разных лет, неухоженные дороги, пробегающие иногда среди всего этого дикие звери.

Но для опытного глаза одно здание отличалось от прочих вокруг. На вид это был полуразвалившийся торговый центр поздних лет после первой атомной войны. У подножия здания был въезд на подземную парковку. По стенам были видны редкие пустые оконные проёмы, кое-где даже двери. Вот только исследование с помощью дронов показало, что всё здание занимал сплошной бетон. Оно было так называемой “защитной шапочкой” для входа во что-то под землёй. Именно сюда команду Лило привели следы мобильных блокпостов.

Стрелок занял позицию в полуразвалившейся высотке, откуда ему был виден и “торговый центр” и широкая растрескавшаяся автострада. На автостраде на ржавом крупе кибер-коня сидела Лило, опираясь на воткнутый в землю меч Грам. Супруга Пастыря переоделась в свою старую форму: чёрный, обтягивающий костюм с десятком тонких бронепластин и строгим воротничком со знаками отличия. Несмотря на защитное поле меча, она надела свою боевую маску: чёрную, повторяющую контуры лица, но с заостренными скулами и кроваво-красными защитными стёклами. Почти белые волосы были скрыты под чёрной фуражкой с заточенным металлическим козырьком и серебряным черепом на кокарде.

–Лило, – раздался в радиоэфире голос Зойдберг, – разведка с дальнего спутника заметила, что незадолго до нашего прибытия СНБ дали Пастырю какой-то новый экзоскелет и провели его полевые испытания стрельбой из всего, что у них было в пехотном арсенале. Ты уверена, что должна сделать всё по плану?

Вместо ответа Лило как-то странно… промурчала… Теперь уже Стрелок не удержался от вопроса:

–Лило? С вами всё в порядке, – тихо спросил он по рации.

Бывшая бригадефюрер ответила спокойным, уверенным и довольным голосом:

–Мой любимый сегодня будет биться со мной со всей своей истинной силой, мастерством, яростью и откровенным желанием убить. Я уже дважды кончила от этой мысли…

Зойдберг сразу же отозвалась на это:

–Ты такая же отбитая, как и он!

“Как в сущности мало я знаю Пастыря – любителя таких вот женщин!” – подумал Стрелок, но промолчал.

Другая вампирша, которая, как и Стрелок, тоже заняла огневую точку неподалёку, отрапортовала:

–Движение на северо-востоке. СНБ медленно берёт вас в кольцо, бригадефюрер.

Через некоторое время схожие перемещения бойцов противника заметили остальные нацистки и Стрелок. Лило же продолжала играть роль “статуи” на автостраде. Холодное осеннее солнце начало клониться к горизонту, когда на входе в подземный гараж под “торговым центром” показались двое.

Айзек был в своём старом защитном плаще и без противогаза. В правой руке, как и в прошлый раз, он держал рукоять Меча архангела – “оружие богов” вновь образовывало для него “зонтик” из голубоватого света. Лицо учёного украшала самоуверенная и спокойная улыбка.