Читать книгу: «После ВАУ 2. Полные конспирологии истории», страница 5

Амазонка

ИНФОРМАЦИОННАЯ СПРАВКА – ТОЛЬКО ДЛЯ ОПЕРАТИВНИКОВ ЦВА

В двадцатом веке до-ВАУ-эры в ходе Второй мировой войны рептилоид Кенни от скуки начал сотрудничать с нацистской Германией. Пришелец помогал нацистам создавать новые технологии и проводить биологические эксперименты, целью которых было “очищение и совершенствование арийской расы”. Наиболее успешно эксперименты прошли на одной группе женщин. За несколько недель до падения Берлина эта группа похитила рептилоида и улетела на экспериментальных аппаратах в неизвестном направлении.

Несколько столетий они считались пропавшими без вести. За это время они смогли неплохо освоить ресурсы Луны и начать строительство группы баз, позже объединенных в один огромный город. Для продления собственного рода женщины похитили с Земли множество мужчин, от которых родились девочки-вампиры первой генерации, давшие начало новой расы и всего Четвертого рейха. Матери вампирш первой генерации всегда погибали в родах. Последующие попытки спаривания вампирш с обычными людьми приводили к рождению новых вампирш или обычных девочек и мальчиков. Данное обстоятельство сделало нацисток зависимыми от популяции людей и привело к тому, что они провозгласили себя “лунными амазонками”.

Вампирши умны, сильны, быстры, имеют превосходящую человеческую реакцию, способны выдерживать чудовищные нагрузки, они стойко переносят любую боль, обладают способностью к крайне быстрой и полноценной регенерации.

После первой атомной войны вампирши вступили в противостояние с одной международной группировкой женщин, решивших также называть себя “рейхом”. После победы нацистки продолжили свои военные компании и захватили для своих нужд несколько регионов в Южной Америке, Азии и Африке. Захваченные территории использовались в качестве плацдарма для новых боевых операций, основной целью которых было достижение мирового господства. В этих военных конфликтах особенно отличилась отвагой и жестокостью штурмбаннфюрер Зойдберг, владеющая одним из образцов “оружия богов” – Серпом Кроноса (см.справку). Только вмешательство сил Церкви Воинствующего Атеизма и лично Старшего Пастыря помогло отбросить вампирш обратно на Луну.

Где-то в архивах ЦВА. Наши дни (184 год от окончания ВАУ).

С момента, как Пастырь перешёл на сторону противника прошло всего пара часов. Бросив палатку, Айзек и Пастырь на кибер-коне отправились в сторону бывшего перевала Дятлова. Через несколько десятков километров они добрались до двух мобильных блокпостов. Это гусеничные вездеходы таких размеров, что в них можно перевозить по два-три танка. Машины хорошо укрепленные, вооружённые и крайне медлительные, но способные проходить где угодно. По оценкам Стрелка в каждом блокпосте было по группе СНБ, что суммарно давало до шестидесяти человек личного состава. Несмотря на безоблачную погоду и наличие подчиняющегося СНБ Пастыря, блокпосты не двинулись куда-либо далее, а остались на ночь на том же месте.

Стрелок решил воспользоваться этим моментом, чтобы передохнуть самому. Вездеходный скутер, которыми он и Пастырь пользовались с момента высадки, пришлось бросить из-за опасений, что шеф заметит его по звуку. До текущего момента Стрелок вёл преследование на своих двоих. Благо, система усиления экзоскелета позволяла не сильно отставать от рыси кибер-коня Айзека.

Стрелок засел в относительно целом, хоть и пропитанном радиоактивной пылью доме. Из заброшенной квартиры на шестом этаже через пустой оконный проём были отчётливо видны блокпосты СНБ, расположившиеся в километре от него. Между ними и Стрелком простиралось выжженное, местами оплавленное футбольное поле и недостроенное здание школы где-то времён до Второго Атомного Уничтожения. Рассматривая этот печальный пейзаж с помощью режима ночного видения шлема, Стрелок с неожиданно навалившейся тоской вспомнил лекции по настоящей истории, бережно хранимой в архивах Церкви Воинствующего Атеизма.

После кометного дождя и первой атомной войны долгое время люди верили, что наступил мир, и никто больше не решится применить ядерное оружие. Плюс пропаганда абсолютно всех стран пыталась убедить своих граждан в “светлом завтрашнем дне”… Однако, население ожидало совсем иное “дно”. Люди бешено плодились и расселялись по всей доступной суше, стараясь убежать подальше от заражённых радиацией областей. В первую атомную войну ведь бомбардировки носили “точечный характер”, если такое выражение применимо для оружия, уничтожающего город одним ударом. Это только вторая атомная война показала, до какого градуса может доходить жесткость и взаимная ненависть людей. Кассетные “грязные” атомные бомбы для ковровых бомбардировок – оружие не просто против людей, это оружие против самой возможности нормально жить на пораженной территории сотни лет вперёд.

Вздохнув, Стрелок выпустил в дозор двух миниатюрных дронов и активировал маячок, по которому его должен был найти Первый отряд. Затем он сел на пол, привалившись спиной к стене и задремал. Минут через пятнадцать его разбудил сигнал дрона: в ночном небе была замечена эскадрилья СНБ. Попытки перехватить и расшифровать переговоры пилотов со штабом силами рации и портативного компьютера результатов не принесли. И всё же Стрелок очень надеялся, что эскадрилья поднята из-за того, что к нему на помощь уже примчался Первый отряд. Выглянув в оконный проём он осмотрелся: блокпосты стояли на месте, дозорные СНБ продолжали патрулирование. Эскадрилью СНБ было бы трудно найти невооруженным глазом, но оптика шлема всё-таки уловила несколько перехватчиков в верхних слоях атмосферы. Вдруг он заметил, что два бойца ходят от караульного к караульному и меняют им оружейные магазины со стандартных на перекрашенные в серые и голубые полоски. Стрелок тихо рассуждал сам с собой:

–Интересно… Против кого это вам выдали какие-то особые боеприпасы?

Ему ответил лёгкий шёпот прямо позади него:

–Против вампиров.

Сердце на секунду замерло, по спине пробежали огромные мурашки. Стрелок догадывался, кто мог находиться у него за спиной, но на всякий случай медленно поднял руки и также медленно развернулся.

Перед ним стояла женщина в лёгком экзоскелете, похожим на чёрный обтягивающий костюм мотоциклистки. Такая форма подчеркивала великолепное, тренированное тело: стройные ноги, округлая попка, талия, небольшая грудь. Правда сейчас всё это скрывал накинутый сверху плащ с таким же, как у экзоскелета Стрелка, адаптивным под окружающую обстановку камуфляжем. Одной рукой женщина упиралась себе в бок, в другой свободно опущенной руке была маска-респиратор. Так что ничто не мешало Стрелку видеть её лицо: чуть загорелое, лоб без морщинок, ровные губы, которые она иногда красила алой помадой, но не сегодня. Здесь и сейчас эти губы были напряжены, взгляд каре-зелёных глаз, казалось, мог физически просверлить в Стрелке два аккуратных отверстия, брови были едва-едва приподняты в молчаливом и крайне требовательном ожидании. Её светлые, практически белые волосы были подстрижены в стиле женщин-солдат ЦВА: очень коротко по бокам и на затылке, но умеренной длины сверху с зачесом назад.

От правого плеча через её грудь шёл широкий ремень, на котором за спиной женщины держалась связка оружия. По торчащим из-за плеча стволу и рукояти Стрелок опознал тяжёлую крупнокалиберную винтовку “Удар-7-ВМ”, модернизированную специально под физические возможности своей хозяйки, и огромный меч Грам. Грам был одним из образцов “оружия богов”: длинный, тяжёлый меч с очень широким клинком и массивной рукоятью.

Глянув на дозиметр, Стрелок тоже решил на некоторое время снять шлем, после чего доброжелательно и с натянутой улыбкой поприветствовал женщину:

–Здравствуйте, Лило… Хм-м-м… У нас тут с вашим супругом есть одно дельце. Э-э-э… Сейчас прибудет Первый отряд, мы всё решим. Затем домой. Так что можете и вы возвращаться… – Стрелок осознавал, что выглядит сейчас довольно нелепо. Но какая-то наивная надежда, что жена Пастыря вот так возьмёт и уйдёт, до последней секунды не покидала его сердце. Эта надежда была своеобразной защитой от страха. Старший Пастырь при всех его убийственных навыках и талантах пугал Стрелка лишь пару раз в жизни, а некоторые сотрудники ЦВА вообще считали его “простым парнем”. Но его “вторую половину” – лунную амазонку-вампиршу – боялись все.

Лило ответила ему очень обаятельной улыбкой… и тоном голоса столь холодным, что Стрелка будто бы настоящий мороз пробрал до кишок:

–Как гласит твой рапорт, мой муж отнял у тебя Меч архангела, перешёл на сторону СНБ и сам предложил врагу убить тебя. Тебя – его лучшего солдата и друга. Позвать сюда Первый отряд равносильно отправке безоружных детей в логово волка.

Стрелок помрачнел. Он и правда не подумал об этом. Множество раз Первый отряд брал базы СНБ. В ходе рейдов Старший Пастырь всегда отчаянно добивался того, чтобы все члены команды вернулись домой целыми и невредимыми. За каждого павшего члена Церкви Пастырь мстил крайне жестоко, заставляя сотрудников СНБ бояться и пальцем коснуться любого человека из паствы. То, что он может обратиться против своих, было настолько немыслимой катастрофой, что Стрелок неосознанно проигнорировал смертельную опасность для Первого отряда в схватке с таким противником. Но уходить в печальные размышления было некогда – Лило помогла собраться спокойным и уверенным тоном:

–Ничего, солдат. Подкрепление прибыло. Доложи всё быстро, но в деталях.

Стрелок нацепил обратно шлем и изложил всё от данных репортажа Трен-ТВ до момента появления Лило. Пока он рассказывал, амазонка готовилась к бою. Она поставила к стене свою винтовку, повесила на неё камуфлирующий плащ, извлекла Грам из ножен и осмотрела лезвие. То, как она легко управляла одной рукой такой огромной железкой, делало вампиршу похожей на героинь множества видеоигр. По легендам этим мечом герой Сигмунд в своё время сразил дракона. Но в древних сказаниях не упоминалось то, что Грам давал воину защитное поле от довольно широкого спектра воздействий, преимущественно физических, что его было невозможно выбить из рук, а его хозяина – сбить с ног.

Выслушав Стрелка до конца, Лило на секунду прикрыла глаза, глубоко вздохнула, после чего быстро выдала:

–Я услышала тебя… План такой. Связь по старой частоте девять-Н, – портативный компьютер Стрелка быстро нашёл необходимую частоту. Теперь голос Лило он слышал, как непосредственно, так и через рацию, – Быстро уничтожаем силы СНБ. Отделяем Пастыря от Айзека. С самим этим кукловодом в бой не вступать! С Мечом архангела Айзек слишком хорошо защищён и опасен. Вяжем Пастыря углеродистыми верёвками – их можно взять в снаряжении бойцов СНБ. При необходимости отсекаем Пастырю конечности до тех пор, пока у него не останется сил отращивать их прямо в процессе боя. У него это происходит гораздо быстрее, чем у вампиров, но я полагаю, две пары ног и две-три пары рук на какое-то время притормозят регенерацию. Потом извлечем у него тот передатчик, который он держит во рту. При успешном захвате или команде на отступление уходим на точку с координатами… – она озвучила цифры, портативный компьютер Стрелка сразу же отметил для него необходимую область на карте.

Она вновь прикрыла глаза, её скулы напряглись. Было видно, что следующее решение дается ей с большим трудом. Не открывая глаз, она сказала:

–Без “оружия богов” ближний бой с Пастырем избегать. Если Пастырь зажмёт в угол, я не буду винить ни за бегство, ни за максимально возможную самооборону… Это всем ясно?

–Эй!.. – удивился Стрелок, – Кто ещё на связи?!

Лило открыла глаза, подошла к оконному проему, надела маску-респиратор и стала высматривать что-то в небе. Не оборачиваясь, она ответила:

–Я позвала кое-кого, кто имеет шансы выйти живым из этого боя.

Стрелок посмотрел в небо в том же направлении, что и Лило. Опытный солдат уже всё понял, поэтому временно переключил рацию на другую частоту. Как он полагал, в ближайшие секунды все каналы связи, кроме используемого ими, будут забиты какой-нибудь безумно древней мелодией. Ведь именно так они глушат связь и заявляют о том, что идут в бой… Как только в небе появилась маленькая движущаяся точка, в уши ударила нарастающая мелодия. Лило одобрительно прокомментировала:

–Какой прекрасный выбор…

Стрелок вслушался в первые строки незнакомой ему песни* и отметил себе в памяти найти в архивах Церкви весь альбом.

^“We come from the land of the ice and snow,

from the midnight sun where the hot springs blow.”

Точка быстро выросла до большого, матового диска цвета серый металлик без видимых щелей или швов. На выпуклом днище “тарелки” была изображена огромная чёрная свастика со скругленными углами.

“The hammer of the gods will drive our ships to new lands,

to fight the horde, singing and crying: Valhalla, I am coming!”

Лило выпрыгнула в оконный проём. Стрелок даже не посмотрел ей вслед. Он знал, что лунная амазонка грациозно приземлится без всякого вреда для себя и сразу же помчится в бой с такой скоростью, что он не догнал бы её со всеми возможностями своего экзоскелета.

“On we sweep with thrаshing oar,

Our only goal will be the western shore.”

С помощью оптики Стрелок смог разглядеть, как в днище корабля открылся люк, из которого выпрыгнули пять человек… Нет, не человек. Человек в здравом уме не станет прыгать с такой высоты без парашюта или ещё какой системы торможения. Он пытался рассмотреть летящих камнем вниз вампирш. Все они походили на Лило: стройные, в чёрных “костюмах мотоциклисток”, но не просто в масках, а в аккуратного вида круглых шлемах, что делало сходство с гонщицами ещё большим. Только по оружию в руках можно было как-то отличить их друг от друга: у кого-то был непропорционально большой пулемёт, у кого-то новенькие “шмайсеры”. Только у одной был лишь пистолет-пулемёт в левой руке. Глядя на последнюю вампиршу, Стрелок невольно прошептал:

–Пожалуйста. Кто угодно. Только не она.

–Она-она, солдат, – по рации на немецком ответил ему зловещий голос, который он порой слышал в кошмарных снах. Вампирша с пистолет-пулемётом выхватила из-за спины что-то похожее на мачете… Серп Кроноса – орудие, которым по мифам одно божество отрезало интимные части тела другому. Аналогичные действия любила делать с пленными и хозяйка данного “оружия богов” – штурмбаннфюрер Зойдберг.

“We come from the land of the ice and snow,

From the midnight sun where the hot springs blow.”

Стрелок прикинул, что самое время поработать снайпером. Заодно так он мог бы держаться подальше от этой маньячки.

“How soft your fields so green,

Can whisper tales of gore,

Of how we calmed the tides of war.

We are your overlords.”

Бойцы СНБ действовали слаженно, быстро развернули мобильные укрепления под скорострельные орудия. На крышах блокпостов активно заработали зенитки в попытке хотя бы отогнать корабль нацисток. “Тарелка” же маневрировала среди потоков огня, порой выпуская воздушные ловушки, которые озаряли поле боя ярко-оранжевым светом.

“On we sweep with thrаshing oar,

Our only goal will be the western shore.”

Лило под защитой Грама была на острие атаки с одной стороны, ведя за собой двоих вампирш. Зойдберг же шла с противоположной стороны с двумя другими нацистками. Серп Кроноса не давал защитного поля, но, если хозяин оружия того желал, изменял восприятие времени, растягивая каждую долю секунды до минут и часов. Это не делало Зойдберг быстрее, но всё-таки давало больше времени на обдумывания каждого шага, словно она играла в шахматы. Эффект достигался за счёт изменения обменных процессов, в первую очередь в нервной системе. Обычные люди, использовавшие способности Серпа, в некотором роде “старели” на глазах, порой до такой степени, что реально походили на стариков. Но вампиршу после подобного лишь мучала сильная и длительная мигрень. Это не самая большая проблема, но достаточная для того, чтобы Зойдберг не часто решалась применять максимум возможностей своего оружия. Стоит заметить, что и у жертв Серпа, пока лезвие касалось их тел, восприятие времени изменяло ход, растягивая их страдания, а порой и доводя ускорением обмена до смерти “от старости” раньше, чем от кровопотери или смертельного ранения.

“So now you'd better stop

And rebuild all your ruins,”

Зойдберг под прикрытием своей группы, кромсая и расстреливая всё и всех, вырвалась вперёд в тыл противника прямо к гусеницам одного из блокпостов. Но создать брешь в обороне для своих солдат ей помешало появление самой опасной единицы СНБ.

–Здравствуй, Пастырь, – эта фраза Зойдберг в радиоэфире заставила Стрелка вскочить на ноги, закинуть на спину своё оружие и винтовку Лило и броситься со всех ног на помощь вампирше, которую он недолюбливал и побаивался за кое-какие их стычки в прошлом.

“For peace and trust can win the day

Despite of all your losing.”

Тем временем у одного из мобильных блокпостов СНБ сражение приняло характер какого-то зловещего представления.

Айзек, стоявший на середине пандуса входа в блокпост, держал в правой руке рукоять Меча архангела. Тонкий луч синего света шёл из рукояти вверх и распадался над головой учёного, создавая красивый, практический прозрачный полог, таявший примерно на уровне лица Айзека. Это походило на необычный зонтик, вот только с таким защитным потенциалом, что Айзек свободно разгуливал без противогаза.

Находящиеся поблизости бойцы СНБ по знаку Айзека не стреляли, а лишь держали Зойдберг на прицеле. Ближайшие автоматические турели блокпоста молчали. Даже звуки перестрелки, казалось, боязливо притихли перед предстоящей схваткой вампирши и фактически рептилоида в облике человека.

Зойдберг, убрала пистолет-пулемёт в кобуру на бедре, сняла шлем. Солдаты СНБ теперь могли видеть врага в лицо: бледное, с тонкими чертами, острым подбородком и чуть впалыми щеками. Серо-зелёные глаза с хитрым прищуром внимательно осмотрели на каждого противника. Все, кто ловил этот взгляд понимали, что ничего хорошего он не обещает. Чёрные волосы были собраны в короткий хвостик на затылке. Амазонка неторопливо размяла шею, перехватила Серп поудобнее.

Пастырь же лишь ждал, пока она завершит все приготовления. Черный экзоскелет, плащ, шляпа без маски-респиратора и клинок Мурамасы в ножнах на поясе. Он походил на ронина из множества ремейков фильмов древнего режиссёра Куросавы, которые примерно раз в десять-пятнадцать лет снимали в Нео-Токио.

Зойдберг ухмыльнулась:

–Пастырь, – она говорила на хорошем русском, – Твоя жена не возражает, если мне придётся убить тебя. Хочу, чтобы ты знал это и бился на равных. Сегодня ты ответишь за всех, кого забрал у нас во всех наших войнах, за то, что украл у нас Лило.

–Зойдберг, – с ответной ухмылкой обратился к ней Пастырь, – Среди всего Четвёртого рейха лишь моя Богиня могла бы биться со мной на равных… Правда мне пришлось бы для этого раздеться и бросить оружие, конечно, – он коротко засмеялся, – Хе-хе-х… А ты… Ты и пальца её не стоишь. Но твоя смерть не будет напрасной. На твоём примере я наконец покажу Четвертому рейху, что я сделал с теми вашими сёстрами, кому не посчастливилось биться со мной, и кого вы многократно отправляли убить меня…

Он ещё не договорил последнее слово, когда Зойдберг сорвалась с места в атаку. Катана покинула ножны столь стремительно, будто телепортировалась в руки Пастыря. Их движения были столь быстрыми, что глаз наблюдателя не поспевал за происходящим. Финты и пируэты перетекали друг в друга быстрее ураганного ветра. Удары клинков друг о друга превратились почти в непрерывный звон. И тут произошло то, что многие в Церкви, СНБ и Четвёртом рейхе считали невероятным. Из ураганного вихря боя вылетела рука… Левая рука Пастыря! Лидер ЦВА впервые за десятки лет был столь серьёзно ранен кем-либо! В следующую долю секунды Зойдберг вновь совершила “невозможное”: Серп Кроноса вошёл Пастырю чуть ниже сердца и пробил насквозь!..

…А ещё через долю секунды все поняли, что это была прелюдия Пастыря перед устрашающей демонстрацией своих способностей. Зловещая улыбка не сходила с его лица ни в момент потери конечности, ни в миг, когда Серп Кроноса пронзил его насквозь. Восприятие времени для него и Зойдберг пошло с одинаковой скоростью. И тогда, глядя штурмбаннфюреру в глаза, Пастырь вонзил торчащие из обрубка руки кости в правый локоть вампирше. Впервые в жизни Зойдберг ощутила такую боль, что из глаз ударили слёзы. Она попыталась выхватить пистолет-пулемёт, но клинок Мурамасы отсёк её левую руку почти у плеча. Однако, боль, созданная катаной, была лишь жалкой искрой в сравнении с “пожаром”, охватившим её локоть там, где вошли кости Пастыря. Амазонка перевела взгляд на рану в попытке понять, что же происходит, и… завизжала! Стремительно даже по меркам “ускоренного” Серпом времени обрубок руки прорастал через её собственные мышцы, сухожилия и кожу. “Ростки” пальцев выросли прямо на её руке, изменили цвет и структуру кожи, формируя новую кисть Пастыря. В “замедленном” Серпом времени Зойдберг почувствовала, как от раны под её кожей, порождая новые волны никогда ранее не испытываемой боли, что-то прорастает выше к плечу.

С выражением наслаждения на лице Пастырь отсёк ноги Зойдберг чуть ниже колен и только после этого рубанул по правому плечу. Контакт с Серпом был оборван, время вернулось в привычный ритм. Кричащая от ужаса и боли Зойдберг упала на колени. Обычно раны вампирш практически не кровоточат, но катана Мурамасы влияля на них также, как и на людей. Из обрубков рук и ног нацистки лилась алая, с металлическим запахом кровь. Сама Зойдберг, тяжело дыша, смотрела в ноги Пастыря. Когда она подняла взгляд, Пастырь демонстративно неспешно стряхнул с новенькой левой кисти ошмётки правой руки Зойдберг, словно грязь. Затем он извлёк из себя Серп, наклонился и медленно, с проворачиванием вогнал его в живот вампирши. По её лицу пробежали две крупные слезы. Но штурмбаннфюрер стиснула зубы, не опустила взгляда, не съежилась. Она выпрямилась на столько, на сколько смогла. Амазонка старалась максимально нагло и смело смотреть противнику в глаза. Пастырь распрямился, проверил, точно ли он достанет концом лезвия катаны до шеи Зойдберг, после чего подпрыгнул, закручиваясь волчком в воздухе, чтобы снести вампирше голову столь изящным пируэтом… Но очередь штурмового дробовика Кувалда-6 отбросила его на десяток метров в сторону!

Когда-то Стрелок задумался, как вести бой с кем-то, кто был бы ловок и опасен, как Старший Пастырь. Кто бы мог подумать, что однажды ему придётся проверить некоторые гипотезы в реальном бою против лучшего друга. Под прикрытием вампирш Стрелок прорвал оборону СНБ. А добравшись до кульминации дуэли Пастыря с Зойдберг, начал вести непрерывный огонь в своего шефа.

“Если у врага будет “оружие богов” и ловкость Пастыря,” – рассуждал как-то Стрелок, – “Один из вариантов противодействия – это очереди из штурмового дробовика. Облако дроби не отбить, как это Пастырь проделывает с пулями, гранатами и порой со сгустками плазмы. Дробовик, пока есть боеприпасы, не даст такому противнику приблизиться. Но что делать, когда боекомплект иссякнет?..”

Сейчас Стрелку предстояло получить ответ на этот неприятный вопрос. Стоило одному магазину выплюнуть последний патрон, Стрелок делал резкий выпад в сторону, перезаряжая дробовик на лету. Так он спустил на Пастыря три с половиной магазина.

С последним выстрелом дробовик издал неприятный щелчок. Из облака пыли и дыма, там где лежал Пастырь, раздался смех:

–Хе-хе-хе-х… Мой смелый Бэггинс. Что же ты пошёл сюда, когда утратил Жало?

Несмотря на весь ужас обстановки, Стрелок ухмыльнулся под маской экзоскелета:

–Эту книженцию я всё-таки прочел и знаю, что только хоббиты спасут Средиземье, Гэндальф! – выкрикивая это, Стрелок подумал “Вот что за дурь я несу перед смертью?”.

Но ещё до того, как Пастырь, ловким прыжком мастера боевых искусств поднялся на ноги, из темноты, где только что стих звук пальбы скорострельных орудий СНБ, вылетело два лассо углеродистой верёвки: одно на Зойдберг, другое – на Стрелка. Резкий рывок стремительно унёс раненую амазонку и солдата ЦВА с поля боя.

*Led Zeppelin – Immigrant Song