Читать книгу: «Правда о Кощее»

Глава 1. Звёздная ночь

Тихо, словно тайна, наступил тёплый июньский вечер, нежно укрыв собой просторы волынской земли. Дремучие леса потянулись навстречу ласковым лучам заходящего солнца, купаясь в тёплой золотистой дымке, что стелилась над зелёными холмами и мирно спящими избами простых крестьянок.

Семнадцатилетняя Анна стояла посреди поля, зарывшись руками в плодородную землю. Её тонкие пальцы ловко выдирали сорняки среди ровных грядок сочной репы. Вышитая вручную белая рубаха едва прикрывала загорелое тело девушки, рукава были небрежно закатаны до локтей, открывая стройные руки, покрытые россыпью мелких капель пота. Маленькие бисеринки влаги струились по смуглому лицу Анны, румянец которого всё ярче разгорался от усилий и жарких лучей умирающего дня. Обжигающее солнце коснулось плеч нежданным поцелуем, заставляя девушку улыбнуться украдкой. Казалось, сама природа любовалась её работой, будто стремясь запечатлеть этот миг навсегда в своей памяти вечности.

– Анна, дитятко моё, помедленнее работай-то! – ласково позвала мать, Марфа, бережно рассыпая по зелёному ковру луга свежие душистые травы, собранные ею сегодня ранним утром. Солнце уже медленно склонялось к горизонту, заливая землю золотым вечерним светом, предвещающим скорое наступление ночи.

Девушка поднялась с колен, провела рукавом платья по влажному от пота лицу и внимательно осмотрела бесконечные просторы полей, плавно растворяющиеся вдали в густых зарослях древнего таинственного леса.

– Ещё чуть-чуть, матушка, – тихо ответила она, вновь наклоняясь над пучком колосьев пшеницы. – Нужно управиться до последнего луча солнца.

Но Марфа лишь устало улыбнулась уголками губ, понимая упорство дочери, которое давно стало частью её натуры. Она продолжала перебирать тонкие стебли цветов, ощущая аромат полыни и ромашки, смешанный с запахом тёплого летнего ветра.

И вдруг Анну словно ударило током – девушка резко распрямила спину и застывшим взглядом вперилась высоко вверх.

– Матушка… посмотри туда, – прошептала она дрогнувшим голосом, указывая рукой на удивительное зрелище в небе, озаряющее своим сиянием тихие сельские окрестности.

Над тёмной ширью леса внезапно прорезались яркие огненные линии, точно искрящиеся стреловидные молнии рассекли небосвод. Однако странностью веяло от этих звёзд-путешественниц: каждая оставляла за собой алый шлейф, словно сама небесная твердь истерзалась невиданными ранами, источающими кровь прямо перед глазами поражённой девушки.

Марфа вздрогнула, встала стремительно и гневно прошептала:

– Не смей смотреть!

Анна лишь сильнее прижала взгляд к небу, зачарованная пляской зловещих светил. Всё чаще летели они сквозь густые мглистые сумерки, оставляя после себя мерцающее багрово-красное сияние. Сердце вдруг забилось тревожнее обычного, появилось незнакомое, беспокойное ощущение – не страха, скорее любопытства и неясного узнавания, будто эти танцующие звезды открывают ей нечто глубоко спрятанное, потаённое и древнее.

Когда последние робкие лучи дневного светила наконец угасли вдали над вершинами густых лесов, затихла тишина вечера, ласково окутывая природу мягким покрывалом сумерек. Именно тогда Анна вместе с матерью неспешно отправились домой, погружённые в спокойную вечернюю прохладу. Их глазам предстала уютная деревянная избушка, озарённая тёплым сиянием лучины, которое струилось сквозь крохотные оконца, словно приветствуя усталых путников после долгого дня странствий.

Двери гостеприимно распахнулись навстречу двум женщинам, встреченным заботливым взглядом отца Анны, сурового мужика, известного всему селению как староста Трофим. Подперев голову рукой, он задумчиво смотрел на потёртую деревянную чашу, стоявшую перед ним на столе, будто пытаясь увидеть в её тёмных глубинах следы былых времён и размышляя о завтрашнем дне. Рядом с печью хлопотал старший брат девушки, крепкий парень Иван, недавно возвратившийся с удачной охоты. Щедро разложив на столе свежего добытого зайца, он готовился приготовить вкуснейший ужин для всей семьи, согревая дом ароматом жареного мяса и теплом дружеской беседы.

– Батюшка, слышите? – взволнованно воскликнула Анна, едва переступив порог дома. – Зловещие звезды катились по небосводу, словно алые капли крови сочились с высоты, омрачая ночь своим зловещим свечением…

Трофим неспешно перевел взгляд на дочь. Что-то тревожное промелькнуло в глубине его глаз, однако миг спустя он вновь скрыл тревогу за своей обычной непроницаемо-суровой маской.

– Бредовые предания, девица моя… Последний раз подобное зрелище наблюдали еще в далеком тысяча шестьсот тридцать втором году. Тогда злодейский князь Кощей…

Анна нетерпеливо махнула рукой:

– Вы вечно твердите одни лишь древние легенды, батюшка. Быть может, эти звёзды вовсе не имеют никакого мистического смысла?

Голос Трофима вдруг зазвучал резко и жёстко, непривычно властно оборвав её речь:

– Нет, девочка моя, это не пустые басни! Сегодня ночью в чащобе нашего леса исчез бедняга охотник Степан. Лишь верная псина вернулась домой, вздрагивая от ужаса и покрытая багровой кровью хозяина…

За столом нависло тяжёлое молчание, словно сама природа замерла в ожидании. Иван медленно провёл ладонью по коротко стриженному затылку, пытаясь собраться с мыслями.

– Шёл я по его следу, пока не дошёл до Чёрного ручья… Там всё оборвалось, исчезло в тумане. Будто человек растворился среди деревьев, оставив лишь лёгкий шёпот ветра да скрип ветвей над головой. Не крикнул, не застонал…

Голос Ивана утих, оставляя после себя эхо неясных сомнений. Анна ощутила холодный озноб, пробегавший вдоль позвоночника, точно морозное дыхание зимы коснулось её спины. Перед глазами всплыли жутковатые картины кровавых следов на вечернем небосклоне, растекавшихся тёмными пятнами среди звёзд. Невольно пальцы девушки сомкнулись крепче вокруг края стола, вгрызаясь в ткань узорной скатерти, будто искали там поддержку и опору перед лицом таинственного ужаса.

Ночь опустилась над деревней мягким покрывалом тишины, окутывая дома крепким сном. Лишь сердце Анны было неспокойно, манило её куда-то вдаль, туда, где ночь сливалась с небом, расцвеченным яркими звёздами, словно жемчужинами рассыпанными среди чёрного бархата.

Она осторожно выскользнула из тёплой избушки, оставив родных мирно спящими, и ступила босыми ногами на прохладную землю. Ступенька за ступенькой вела её прочь от жилья, всё дальше и дальше в простор полей, заросших мягкой травой, серебристо мерцающей под лунным лучом. Воздух здесь дышал ароматами летней ночи, благоухал клевером, тихонько покачивающимся под лёгким ветерком.

Анна шла уверенно, будто ведомая чьей-то незримой рукой, сквозь густую поросль травы, пока наконец не оказалась посреди широкого луга. Здесь её взору открылся загадочный силуэт – огромный камень, полускрытый зелёным покровом, смотрелся таинственно и величественно. Никогда ранее девушка не видела его, словно природа сама бережно прятала его от людских глаз до нужного часа.

Приблизившись, Анна заметила древние письмена, выточенные неумолимой силой времени глубоко в камне. Руны светились едва заметным голубоватым свечением, притягивая взгляд и вызывая трепет перед тайнами минувших веков. Что означали эти символы? Какие истории хранил этот молчаливый страж полей? Сердце девушки учащенно забилось в предвкушении встречи с неизведанным…

Девушка робко вытянула ладонь навстречу холодному камню, будто прикасаясь к тайне веков. И тут же мгновение преобразилось, словно мир вокруг неё распался на миллионы осколков света и тени.

Перед её взором предстали образы, навеки запечатленные в памяти камней: высокая стройная фигура древней жрицы в белоснежных одеяниях, чья красота была исполнена таинственности и мудрости. Она стояла среди древних могильных плит Лунного кладбища, где ночь хранила молчание, нарушаемое лишь тихим шёпотом ветра да мерцанием далёких звёзд.

За спиной жрицы рождалась кроваво-красная луна, медленно поднимаясь над тёмным лесом, чьи ветви тянулись к небу, будто пытаясь поймать её сияние. Казалось, сама природа замерла в ожидании чего-то великого, что должно вот-вот произойти.

И вдруг откуда-то издалека раздался голос, проникший глубоко внутрь сознания девушки, пробуждая забытые воспоминания и предчувствия:

– Приди… Время пришло…

Анна содрогнулась, резко отшатнувшись назад, однако видение уже прочно вошло в её разум, оставляя позади странное ощущение своей избранности и миссии, которую она должна исполнить.

Вернувшись в избу, Анна осторожно взобралась на тёплые полати и замерла, всматриваясь в ночь. Там, за тёмным окном, над мрачным спящим лесом величественно возносился кроваво-красный лик луны, словно предупреждая о чём-то важном, тревожащем сердце.

Перед рассветом, погружённая в глубокий сон, девушка оказалась на таинственном Лунном кладбище – древнем каменном кругу, озарённом зловещим багровым сиянием. И вот перед ней возникла жрица, чья фигура была знакома ещё с тех далёких дней её детских грёз. Тёмная женщина медленно приблизилась и нежно возложила свою прохладную ладонь на хрупкое девичье плечо.

– Последняя ты из древнего рода своего… Лишь твоя рука способна остановить грядущие бедствия. Проснутся силы крови твоих предков-жриц, когда стукнет роковой час…

Из мрачного сна Анну вырвал собственный крик ужаса. Ночь окутывала комнату чёрным покрывалом, лишь холодный серебристый луч месяца робко проникал через маленькое оконце. Девушка протянула дрожащие пальцы к плечу, прикоснувшись к нему, ощутив жаркий след руки пророчицы, точно следы огненного пламени, обжигавшего нежную кожу.

На заре, когда восток едва начал розоветь нежнейшими красками пробуждающегося дня, Анна вновь оказалась перед загадочным камнем. Теперь руны казались почти стертыми временем, лишь призрачными тенями проступающими сквозь гладкую поверхность камня, но девушка отчётливо помнила каждую линию, каждый завиток тех древних знаков.

Её мысли снова вернулись к словам древней жрицы, произнесённым словно эхом давно прошедших веков: «Приходи… Настал час…». Трепеща от неясного предчувствия, она осознавала, что дальнейший путь ведёт именно сюда – на печально известное Лунное кладбище, окружённое легендами и тайнами. Не ведая наверняка, какие испытания ждут впереди, Анна чувствовала зов своего сердца, который вёл её дальше. Впереди лежало нечто важное, предназначенное ей судьбой. Она шла навстречу своей судьбе, решив довериться голосу, прозвучавшему в глубине души, и встретиться лицом к лицу с неизвестностью.

Глава 2. Кладбище без могил

Рассвет нежно коснулся земли, окрашивая бескрайние просторы Волыни в нежнейшие оттенки розового цвета, словно легчайшая дымка утреннего вдохновения опустилась на поля и леса. Но сердце Анны было далеко от этой красоты природы: перед глазами вновь вставал странный сон минувшей ночи и загадочный камень, покрытый древними рунами, такими неясными и манящими одновременно.

Тихо прозвучали в памяти девушки давно забытые слова старой жрицы, шёпотом проникшие сквозь века:

– Приди… Время пришло.

И теперь уже ничто не могло удержать её здесь, в тихом уголке родного села. Сегодня она обязательно должна отправиться туда, куда зовёт её судьба – на таинственное Лунное кладбище, хранящее столько тайн и неизвестности. Сердце бешено колотилось в груди, тревога и ожидание смешались в душе, однако решимость была непоколебима. Она знала: лишь там найдёт ответы на мучившие её вопросы, даже если цена будет высока.

За завтраком Анна осторожно взяла ложку, скользнувшую поверх гладкой поверхности теплой овсяной каши, но лишь слегка коснулась её края губами. Обычно словоохотливая мать сегодня хранила мрачное молчание, лишь иногда украдкой поглядывая на дочь тревожным взглядом, словно пытаясь разгадать тайну, сокрытую в глубине её души. Отца сковало напряжение: он сосредоточенно перемешивал содержимое своей тарелки, будто бы стараясь замести следы какого-то таинственного преступления. Лишь младший брат Иван заметил беспокойное выражение лица Анны и мягко спросил, нарушив гнетущую тишину комнаты:

– Ты куда-то собралась?

Анна замерла, задумчиво опустила глаза, однако через мгновение твердо ответила:

– Да, на Лунное кладбище… Мне надо понять, что там произошло…

Её голос прозвучал глухо, как эхо далёкого прошлого, заставляя сердца всех присутствующих сжаться от тревоги. Услышав эти слова, Иван резко поставил свою тарелку обратно на стол с таким оглушительным звуком, что отец вздрогнул и поднял взгляд:

– Одну тебя туда не отпущу. Пойдем вместе.

И внезапно мать вскинула голову, будто бы насторожившись от чьего-то незримого прикосновения. Глаза её, ещё недавно светившиеся такой теплотою и нежностью, теперь тускло мерцали, точно покрытые прозрачной ледяной корочкой.

– Не ходи туда, дитя моё, – глухо прозвучал её голос, лишённый привычных ноток любви и заботы. – Там зло обитает…

Анна почувствовала, как мороз пробежал по спине, сковав дыхание и пульс. Она медленно приблизилась к матери, внимательно всматриваясь в лицо женщины, которое сейчас казалось ей чужим и незнакомым.

– Матушка… родимая моя, – тихо прошептала девушка, ощущая, как тревога сдавливает горло. – Скажи мне, отчего ты такая сегодня?

Но взгляд матери оставался непроницаемым, холодный туман окутывал её душу, скрывая от дочери истинные чувства и мысли.

Марфа едва заметно вздрогнула ресницами, и в глубине её глаз, словно отражение далёкого воспоминания, мелькнул отблеск давно позабытого чувства. Однако уже через мгновенье взгляд вновь потух, погрузившись обратно в неподвижную гладь тарелки, покрытой затянувшимся туманом печали.

– Не беспокойся обо мне… всё хорошо. Только обещай больше туда не ходить.

После утренней трапезы Анна и Иван пустились в дорогу, навстречу тайне, скрытой глубоко в лесных дебрях, за тёмным течением Чёрного ручья. Узкая тропинка петляла меж могучих сосен, чьи раскидистые вершины переплетались высоко вверху, образуя густой полог мрачного коридора. Тишину нарушал лишь шёпот ветра да осторожные шаги путников, а воздух, словно живое дыхание самой природы, был пропитан ароматом терпкой смолы и влажного мха.

– Ты точно убеждена, что это не обычный ночной призрак твоего сознания? – осторожно поинтересовался Иван, отстраняя рукой колючие ветки.

Анна уверенно взглянула вперёд, глаза её светились тихим внутренним светом.

– Уверена, – решительно произнесла она. – Я ощущала это всей душой. Этот камень… он зовет именно меня.

Спустя ровно час странники наконец-то оказались посреди тихой поляны, укрытой от чужих глаз густым лесом. Её сердце дрогнуло, когда взгляд упал на центр этой удивительной картины природы. Здесь, словно оберегаемая вековыми стражниками, покоилась гладкая, идеально ровная площадка, покрытая мягкой серебристой травой, будто тронутой волшебством лунного света. Никаких признаков печали здесь не было видно – лишь древние камни, выстроившиеся вокруг в безупречный круг, охраняли этот таинственный уголок мира.

Анна осторожно приблизилась, едва дыша, её голос задрожал от волнения и благоговения перед древностью места:

– Вот оно… – тихо шепнула она, боясь нарушить царящую тут тишину.

Анна медленно прошла полный круг, пристально всматриваясь в камни, будто искала скрытые знаки судьбы среди серых извилин древних плит. Один из камней возвышался над остальными подобно маяку, манящему путника после долгого странствия. Его поверхность была гладкая, словно отполированная веками ветра и дождя, а на самой вершине таинственно мерцали выточенные резцом буквы давно забытых рун – тех самых символов, что она уже видела однажды на загадочном полевом камне.

Дрожащей рукой девушка осторожно прикоснулась к прохладному граниту, чувствуя едва уловимую вибрацию, идущую от камня прямо в сердце. Камень был живым свидетелем прошлого, хранителем тайн, который молчаливо ждал своего часа раскрыть сокровенную истину перед избранной душой.

И вдруг словно раскалённое пламя мгновенно охватило нежную кожу девушки. Издав испуганный крик, она поспешила отстраниться назад, словно стремясь убежать от непонятного ожога. Там, среди гладкой поверхности ладони, ярко полыхала чёткая линия древней руны – точной копии той самой, что была высечена на таинственном камне.

– Анна! – взволнованно воскликнул Иван, стремительно хватаясь за дрожащую руку сестры. – Ты видишь? Что здесь происходит?!

Но Анна стояла неподвижно, лишённая дара речи, когда вокруг неё начали возникать фигуры, словно рождённые лёгким туманом. Это были призраки – бледные тени, едва различимые сквозь мерцающую дымку, лица которых исказились от невыносимой боли. Их вытянутые руки медленно протягивались к девушке, ладони дрожали, пытаясь коснуться её одежды, а губы шевелились, издавая тихие, глухие звуки, похожие на шёпот ветра среди осенних листьев.

– Останови его… – проникло ей в сознание еле слышимое эхо, будто дыхание самой тьмы.

Анна вскинула голову, глаза широко раскрылись от ужаса.

– Кого остановить? Кто именно пробуждается?!

Её голос прозвучал резко и пронзительно, словно удар колокола, разрывающего тишину ночи. Однако призраки оставались равнодушны к её вопросам. Их лица застыло выражением бесконечной скорби, а руки продолжали тянуться вперёд.

– Останови его… останови его… – вторили они вновь и вновь, пока воздух не заполнился гулкими теневыми вибрациями, терзающими душу девушки своим неумолимым требованием.

Из мглы выступил один из духов – прекрасная женщина в струящемся белоснежном одеянии, словно сотканном из лунного света. Она подошла ближе, её взор, полный слез, устремлён был прямо в душу Анны, будто проникал сквозь плоть и кости, обнажая самые сокровенные уголки сознания.

– О, кровь древних жриц… Ты – последняя…

Её голос звучал мягко, печально, наполненный тихим отчаяньем вековечного призрачного существования. Анна ощутила дрожь, пробежавшую вдоль позвоночника, и поняла вдруг всю глубину своей судьбы, полную таинственных предначертаний и вечных вопросов бытия.

И вот уже миг – и ничего больше не осталось. Всё вокруг словно растворилось в тумане, призрачные фигуры растаяли, оставляя лишь едва заметное мерцание, которое ещё мгновение продолжало висеть в воздухе, словно прощальное дыхание незримых существ.

Иван застыл посреди комнаты, его голос дрогнул от напряжения и удивления:

– Что это было?.. Ты ведь тоже видела?

Анна молча стиснула пальцы в кулак, ощущая сквозь кожу ладоней мягкое тепло таинственной руны, проступившей вновь на её руке. Она взглянула Ивану прямо в глаза, решительность окутывала её фигуру подобно тёмному плащу.

– Должна выяснить, кто они… и зачем пришли сюда.

Обратная дорога легла перед ними тяжким бременем тишины. Тени деревьев мягко касались лица Анны, словно провожая её домой, и вот уже знакомый дом показался вдали, тихий и задумчивый среди сумрачных вечерних сумерек. Сердце девушки замерло от странного предчувствия, едва лишь ступив через порог, навстречу ей встретилась Марфа, застывшая неподвижной статуей у оконного стекла, спиной к свету.

– Матушка… – робко шепнула Анна, осторожно приближаясь к матери, будто боясь нарушить хрупкое равновесие, царящее в комнате.

Марфа, услышав голос дочери, плавно развернулась лицом к Анне. Взгляд её был пустым, потухшим, наполненным бесконечной усталостью и отчаяньем.

– Ты была там, – равнодушно говорила женщина, обращаясь к дочери голосом чужим и холодным, словно ветер осеннего вечера. – Не послушалась меня…

Слова матери обожгли душу Анны острой болью разочарования. Девушка сделала неуверенный шаг вперед, крепко стиснув руки Марфы своими ладонями, пытаясь пробудить в ней искру прежней любви и понимания.

– Нет, матушка, ты лжёшь! – вырвалось отчаянное признание. – Я сама видела тебя рядом с ними… с теми, кто обитает в нашем таинственном лесу!

Марфа хотела отшатнуться прочь, найти убежище среди теней комнаты, но рука Анны цепко удерживала её. Голос матери едва слышался, тонул в тишине, будто капли дождя, падающие в глубокое озеро.

– Не понимаю… – лепетала она еле слышно, лицо бледнеющее, как лепесток розы, растерявшей свою яркую окраску.

– Неправда! – воскликнула Анна, резко встряхивая женщину. Её голос был твёрд, настойчив, полон отчаяния и боли. – Знаешь ведь! Чувствуешь, как и я… Их дыхание здесь повсюду, рядом с нами!

И вот, когда тишина повисла тяжёлым грузом над домом, дверь скрипнула и мягко отворилась, впуская отца. Его фигура казалась величественной даже сейчас, среди сумрачных теней вечера, а взгляд был суровым и непроницаемым, словно затянутое облаками небо перед грозой.

Отец молча прошёл через комнату, ступая осторожно, будто боясь нарушить хрупкий покой семьи. Анна почувствовала, как сердце сжалось болезненной судорогой, предчувствуя нечто тревожное и необратимое. Мать сидела неподвижно, уставившись в пол, её руки дрожали едва заметно, выдавая внутреннее смятение.

– Отпусти её, – голос отца прозвучал глухо и низко, проникнув в самую глубину сознания Анны. – Она ни в чём не виновна…

Девушка медленно повернулась, не веря своим ушам. Взгляд её остановился на лице отца, застывшем в печальной решимости. Её пальцы слегка ослабили хватку, всё ещё крепко держа мать за плечи.

– Папенька… Что здесь творится? Почему ты говоришь такое?.. – её голос дрогнул, наполненный растерянностью и болью.

Трофим медленно опустил своё тяжёлое тело на грубую деревянную скамью, словно каждая косточка ныла от усталости и страха одновременно.

– Всё потому, что сейчас начинается древний обряд, – глухо проговорил он, вздыхая глубоко, будто пытаясь удержать внутри себя какую-то тайну. – Она… Она уже оказалась среди тех несчастных душ, чьё сердце теперь принадлежит этому жуткому ритуалу…

Иван, нахмурившись, придвинулся ближе, стараясь уловить каждое слово старца:

– О каком ещё ритуале ты говоришь?! Что происходит вообще?

Отец тяжело приподнял веки, взглянув прямо в лица собравшихся. Его глаза, глубокие и темные, словно колодцы тайн, отяжелели заботой веков.

– Давно уже, три сотни долгих лет минуло, когда великий Волх призвал священные силы, пытаясь навсегда укротить злодейское могущество царя Кощея. Тогда-то произошло нечто непредвиденное… Заклинание дало трещину, оно превратило самого Волха в жуткую сущность, заключившую его душу в колдовские цепи тьмы. И теперь он снова ожил, жаждет воскресить древнего врага, вершить мрак над миром живым. Для этого тёмному чародею необходимы светлые души, сияющие искры древней мудрости и власти. Те, чьи сердца связаны неразрывными узами с потусторонним миром, чей дух хранит память предков и древних знаний.

Анна ощутила, как руна на её ладони вдруг взметнулась ярким пламенем, словно живое существо, внезапно пробуждённое от долгого сна.

– Значит… значит, я действительно связана?

Глаза Трофима затуманились печальной решимостью, когда он едва заметно склонил голову в знак согласия.

– Да, ты та самая, кого мы ждали веками. Наследница древних жриц, единственная, кто способен преградить путь этому чудовищному злу.