Читать книгу: «Сад моего сердца. Письма императрицы Александры Федоровны Романовой», страница 2

12 июня 1915 г.

Я страшно страдаю от разлуки с тобой. Двадцать лет мы всё делили пополам, а теперь происходят серьезные вещи, и я не знаю твоих мыслей и намерений; это так больно. Бог да поможет и правильно направит тебя, моя дорогая душка. Я тоже гораздо спокойнее, когда ты тут. Я страшусь, что они воспользуются твоим добрым сердцем и заставят тебя делать вещи, которых ты, вероятно, не сделал, если бы мог спокойно их обдумать здесь.

15 июня 1915 г.

Какое громадное счастье, что ты скоро опять возвращаешься, но я все-таки дрожу при мысли, что, может быть, это не осуществится. Бог да подаст успех нашим войскам, дабы ты мог оттуда уехать с более спокойной душой.

Прощай, мой любимый, мой дорогой Ники, Бог да благословит и защитит тебя и благополучно доставит тебя в любящие объятия твоих детей и жаждущей тебя твоей жены.

Беби² и я отправляемся, чтобы видеть Гальфтера³ и потом трех раненых. Мне недостает моего лазарета, и мне грустно, что я не могу работать и смотреть за моими дорогими ранеными.

26 июня 1915 г.

Мой родной, любимый,

Не могу найти слов, чтобы выразить все, что я хочу, – мое сердце слишком полно. Я только хотела бы крепко держать тебя в своих объятиях и шептать тебе слова бесконечной любви, призывая бесконечное благословение. Более чем тяжко отпустить тебя совсем одного, но Бог очень близок, более чем когда-либо. Ты бился в этом великом бою за свою страну и престол один, храбро и с решимостью. Никогда раньше не видели в тебе такой твердости, и это не может не принести хороших плодов. Когда я могу принести малейшую пользу, говори мне, что делать – пользуйся мною. В такое время Бог даст мне силу помочь тебе – ибо наши души сражаются за правду против зла.

Нежно прижимаю тебя к моему сердцу, целую и ласкаю без конца – хотела бы показать тебе всю бесконечную любовь мою к тебе, согреть, ободрить, утешить, укрепить тебя и сделать тебя увереннее в себе. Спи хорошо, мое солнышко, Спаситель России! Вспомни прошлую ночь, как нежно мы прижимались друг к другу! Я буду тосковать по твоим ласкам – мне всегда их недостаточно. И все же у меня есть дети, а ты один. В другой раз я дам тебе Беби на короткое время, чтобы тебя подбодрить. Целую тебя без конца и благословляю, пусть святые ангелы охраняют твой сон. Я близка к тебе, я с тобой навсегда, и никто нас не разлучит.

Твоя жена «Солнышко». 22 августа 1915 г.

Я завтра со взрослыми девочками еду в город, чтобы видеть наших раненых, вернувшихся из Германии, а потом будем чай пить на Елагине, и я надеюсь поставить свечу у Спасителя за тебя. У меня ничего нет интересного рассказать тебе, моя душка, Бог да охранит и благословит тебя, поможет тебе в тяжкой работе, пошлет силы и успех нашим войскам. Тысячи поцелуев, мой Ники, от твоей глубоко любящей старой женки.

1 сентября 1915 г.

Я беспрестанно думаю о тебе, мой ангел, сердцем и душой молюсь за тебя и тоскую по тебе, более чем могу сказать, но я счастлива, что ты там и что я, наконец, все знаю. Теперь прощай, мой душка, человек должен уезжать. Бог да благословит и оградит тебя. Целую каждое дорогое местечко еще и еще и крепко держу тебя в своих объятиях.

Навсегда твоя собственная женка Аликс. 2 сентября 1915 г.

Много нежных поцелуев, горячих молитв и благословений, мой муженек, от твоей собственной старой женки «Солнышко».

Бог поможет – будь тверд и энергичен – направо и налево встряхни, и разбуди всех, и, если будет нужно, решительно прихлопни. Тебя не только должны любить, но должны тебя бояться, тогда все пойдет хорошо.

Все дети тебя целуют.

3 сентября 1915 г.

Я так жажду известий. Бесконечно целую тебя, любимый мой, ты мне недостаешь. Когда ты вернешься? Я полагаю, что это будет только на несколько дней? Увы, у меня нет ничего интересного рассказать тебе. Все мои помыслы непрестанно с тобой. Посылаю тебе цветов, я обрезала стебли, они тогда будут дольше держаться. Бог да благословит тебя.

Навсегда твоя собственная старая женка. 4 сентября 1915 г.

Любимый, дорогой Ники,

Каждое утро и каждый вечер я благословляю и потом целую твою подушку и один из твоих образов. Я всегда благословляю тебя, когда ты спишь, я встаю, чтобы раздвинуть занавески. Теперь твоя женушка спит здесь внизу одна, и ветер сегодня ночью завывает так уныло. Как одиноко ты должен себя чувствовать, мой маленький! Ах, любимый мой, – уже две недели, что ты уехал, – я люблю тебя так нежно и я жажду держать тебя в своих объятиях и покрывать твое милое лицо нежными поцелуями и смотреть в твои большие прекрасные глаза. Ты телеграфировал, что ты мне писал, так что я жадно жду твоего письма, душка. Грустно иметь только телеграммы, в которых нельзя давать известий, но я знаю, что у тебя нет времени для писем и, когда так усиленно работаешь, скучно и утомительно еще садиться писать письма, а у тебя всякая минута занята, моя душка. О сокровище мое, как мне хочется быть с тобой, я так ненавижу разлучаться и не быть в состоянии обнять тебя крепко и покрыть тебя поцелуями. Ты один переносишь страдания по поводу известий с войны. Я тоскую по тебе. Бог да благословит и поможет, укрепит, утешит, охранит и ведет тебя.

Навсегда твоя собственная женка. 6 сентября 1915 г.

Я страшно жажду известий. Бог поможет. Прощай. Да благословит тебя Господь, мой милый, покрываю твое дорогое лицо нежными горячими поцелуями и так жажду обнять тебя и хоть на несколько минут позабыть обо всем на свете.

Навсегда твоя старая «Солнышко». 7 сентября 1915 г.

Мой муженек, ангел мой милый, мне так грустно каждый день надоедать тебе такими вещами, но я не могу иначе. Мне хотелось бы целовать тебя и смотреть в твои милые глаза. Бог да благословит и охранит тебя, и поведет, и защитит тебя.

Навсегда твоя старая женка. 8 сентября 1915 г.

О мой дорогой, благодарю и еще благодарю тебя так нежно за твое милое письмо от одиннадцатого. Я его получила с глубочайшей благодарностью и с радостью. Я его целовала, еще и еще, и читала Бог знает сколько раз. Да, в самом деле, когда придет счастливая минут, когда мы будем уютно сидеть вместе в моей сиреневой комнате!

14 сентября 1915 г.

Моя любимая душка,

Шлю тебе столько нежных поцелуев и благодарности за твое драгоценное письмо. Ах, как я люблю получать от тебя известия, еще и еще раз перечитываю твои письма и целую их. Неужели в самом деле ты скоро будешь с нами? Это кажется слишком большим счастьем, чтобы этому поверить. Тогда будет четыре недели, что мы расстались, – редкая вещь в нашей жизни. Нам в этом отношении так везло, и поэтому сильнее ощущаешь разлуку. И теперь, когда времена такие тяжкие и столько испытаний, я совсем особенно хочу быть около тебя, с моей любовью и нежностью, чтобы ободрять тебя, давать тебе мужество и поддерживать тебя в твоей решимости и энергии. Бог да поможет тебе, мой любимый, найти правильный выход во всех трудных вопросах – это моя постоянная усердная молитва. Но я вполне верю словам нашего Друга, что слава твоего царствования приходит с тех пор, как ты твердо держишься своего решения против общего желания, и мы видим хорошие результаты. Я рада, что мои длинные письма тебе не надоедают и что тебе уютно их читать. Я не могу не разговаривать с тобой, хотя бы на бумаге, иначе было бы слишком тяжко, эта разлука, и все остальное, что меня волнует. Я так рада, что цветы приходят свежими – они придают столько веселости комнате, и они прямо берутся из ваз, вместе со всей моей любовью и нежностью. Любимый мой, я должна кончать, Бог всемогущий да охранит тебя и направит теперь и навсегда. Целую тебя с бесконечной нежностью и бездонной любовью.

Всегда твоя собственная «Солнышко». 16 сентября 1915 г.

Ах, любовь моя, как ты мне дорог, как я бесконечно жажду помочь и по-настоящему быть полезной. Я так молю Бога сделать меня твоим ангелом хранителем и помощницей во всем. Благословляю тебя, мой ангел. Бог и Святая Дева да благословят тебя. Осыпаю тебя любящими, нежными поцелуями. Навсегда, мой муженек, твоя старая

«Солнышко». 17 сентября 1915 г.

Я благословила и целовала твою пустую подушку и положила на нее свою голову, по обыкновению. Она только может принимать мои поцелуи, но, увы, не может отвечать. Спи хорошо, моя душка, желаю тебе увидеть твою старую женку во сне и чувствовать себя в ее нежных объятиях. Бог да благословит тебя, и святые ангелы сохранят тебя. Прощай, мое сокровище, мое солнышко, мой «многострадальный Иов».

17 сентября 1915 г.

Какая огромная радость, через три дня, даст Бог, ты будешь опять с нами. Это слишком хорошо. Моя любовь, моя радость, я жду тебя с таким нетерпением.

Прощай, моя душка, благословляю и целую тебя без конца с глубокой и искренней любовью, люблю больше и больше, каждый день. Спи хорошо, Агунюшка. Я еще напишу завтра, если кто-нибудь едет тебе навстречу, так как может быть будет что сказать после моего разговора с Горемыкиным.

Навсегда, мой дорогой Ники, твоя нежно любящая жена «Аликсъ».

20 сентября 1915 г.

Так одиноко без твоих ласк, которые для меня все, – ах, как я люблю тебя, «больше и больше каждый день, с бесконечной искренней преданностью глубже, чем я могу сказать». Но эти дни были страшно утомительны для тебя, и последний вечер мы не могли даже спокойно провести вместе, а это грустно. Милый мой, я люблю тебя и хотела бы никогда с тобой не расставаться и делить все с тобой. Какая радость была иметь тебя здесь, мое солнышко, я буду жить этими воспоминаниями. Спи хорошо, мой муженек, твоя женка всегда возле тебя, с тобой и в тебе. Когда ты вспомнишь книжки с картинками, всегда думай о старой женке. Бог да благословит и защитит, охранит и направит тебя.

Всегда твоя старая «Солнышко».

Благословляю тебя. Целую и ласкаю каждое нежное любимое местечко и гляжу в твои глубокие, нежные глаза, которые давно меня совсем покорили. Любовь всегда растет.

1 октября 1915 г.

Моя душка, ты мне так, так недостаешь, я хочу твоих поцелуев, хочу слышать твой дорогой голос и смотреть тебе в глаза. Я так благодарю тебя за твою телеграмму – ну, Беби, наверное, было приятно присутствовать на смотре. Как уютно должно быть, что ваши кровати в одной и той же комнате. Всякие благопожелания на именины нашего дорогого.

Целую тебя без конца и прижимаю крепко к своему старому сердцу, которое всегда по тебе тоскует. Милый Ники, твоя женка

Аликсъ. 3 октября 1915 г.

Очень жажду тебя и нетерпеливо считаю дни, которые еще остаются. Бог да благословит и охранит тебя, и защитит, и направит теперь и всегда. Покрываю тебя нежными поцелуями, мое сокровище, и остаюсь твоя, глубоко любящая, собственная.

Посылаю тебе еще несколько цветов. Я всегда целую и благословляю твою подушку утром и вечером.

9 октября 1915 г.

Моя родная душка,

Вот опять вы уехали, мои два сокровища. Бог да благословит ваше путешествие и пошлет своих ангелов, чтобы охранять и направлять вас. Пусть будут у вас только прекрасные впечатления и пусть все идет хорошо. Как там будет на море? Оденься потеплее, моя душка, наверное, будет страшно холодно – только бы не качало. Возьми Беби на несколько судов – но только не в открытое море – и, может быть, к фортам, в зависимости от того, как ты найдешь его здоровье. Я чувствую себя настолько спокойной за тебя, зная, что это дорогое дитя возле тебя, чтобы согревать и утешать тебя своей веселостью и своим милым обществом. Более чем грустно без вас обоих. Но не будем говорить об этом. Посмотри, чтобы он достаточно тепло одевался.

Милый ангел, Бог да благословит и защитит тебя – я всегда близко около вас, мои дорогие, это такое горе каждый раз, и я рада, что вы, по крайней мере, уезжаете по вечерам, когда можно прямо уйти домой в свою комнату.

Твои нежные ласки – моя жизнь, и я всегда вспоминаю о них с бесконечной нежностью и благодарностью.

Спи хорошо, моя птичка – пусть святые ангелы охранять твой сон. Крошка возле тебя, чтобы согреть и утешить тебя.

Навсегда твоя, мой родной, бесконечно любящая женка.

27 октября 1915 г.

Ты получишь это письмо за несколько часов до того, как отправишься в путь, – Бог да возьмет тебя под свою святую охрану, и пусть ваши ангелы хранители и Св. Николай, и Св. Дева следят за тобой и за милым Беби. Я все время сердцем и душой буду возле вас. Как будет интересно! Так каковы же должны быть чувства тех тысяч, которые ты и Беби вместе видели – так запросто, так близко к ним. Могу себе представить, как глубоко ты все это чувствуешь, мой любимый. Ах, какая это бесконечная Божья милость, что ты командуешь и сам себе хозяин!

Вот, посылаю тебе немного цветов, чтобы сопутствовать тебе в дороге. Они стояли весь день в моей комнате и дышали тем же воздухом, как и твоя старая «Солнышко», фрезии долго держатся в вазе.