Читать книгу: «Красный», страница 3

– A давайте её в угол поставим или Митрича попросим, он её розог всыплет! – издевательским тоном произнес Виктор.

– Не болтай ерунды! – остановила его мать. – А то Паскаль еще подумает, что в России до сих пор детей розгами секут. Но вы правы, князь, приличных девиц теперь трудно сыскать! – графиня гневно посмотрела на дочь.

За последний час Полина второй раз покрылась пунцовыми пятнами и невнятно пролепетала:

– Я просто чаю захотела попить, а тревожить вас не стала. А еще подумала, что гость устал, и хотела его проводить, ведь его апартаменты находятся на моем этаже.

– Да, конечно, – решив разрядить обстановку, сказал Паскаль, – я немного утомился с дороги, проводите меня, Полина, будьте добры.

Молодая графиня с благодарностью посмотрела на него, краска сошла с её лица, и она защебетала:

– Знаете, из вашего окна такой прекрасный вид открывается. А еще в вашей комнате настоящий камин есть. Мы на Новый Год все время там елку ставим. А вам нравится наш солист группы «Петроград»? Я его просто обожаю. А его синглы «Экспонат» и «В Питере – петь»? Это же просто шедевры, у меня все его записи и альбомы есть. Хотите послушать…

– Стоп, стоп, стоп! – замахал руками Виктор. – Ты уже меня достала этой попсой, теперь хочешь моему другу голову просверлить. Но комната действительно знаковая. Я, когда был маленький, забегал туда, прятался за комод и ждал приведений из камина.

Они втроем вышли из столовой, раскланявшись с Татьяной Сергеевной, и поднялись в гостевые апартаменты. Правда Виктор очень быстро спровадил Полину с её предложениями послушать, как она играет на фортепиано и посмотреть её картины, когда узнала, что Паскаль окончил Пражскую художественную академию.

– Все завтра, Полюня, все завтра, а сейчас князю надо принять душ и разложить свои вещи, – выталкивая сестру за дверь, ворчал Лаптев.

Избавившись от сестры, Виктор продолжил разговор, начатый матерью о девушках: было бы совсем неплохо познакомиться с какими-нибудь девицами, а с таким компаньоном, как Красовский, шансы у Виктора вырастали в разы. Он вспомнил, как неделю назад встретил свою давнюю любовь Варвару Волчинскую в ночном клубе. Танцуя в толпе, он почувствовал, как она грудью прижалась к его спине. Ему хотелось проводить Варю до дома, но она была в компании своих подруг и курсантов Морской академии. Это обстоятельство сильно смутило графа, и он больше не решился подойти. Хотя, как ему казалось, она постоянно поглядывала в его сторону.

– Не переживай, граф, найдем мы тебе волчицу, сейчас вот обживусь немного, походим по клубам и вечеринкам, и я брошу к твоим ногам всех первых красавиц этого города, – балагурил Паскаль, хотя и сам был далеко не Казанова.

За этими беседами про девиц, они просидели до вечера и, когда уже Питер включил свою ночную иллюминацию, отправились теорию претворять в жизнь. Ночных клубов в столице было несчитанное множество, но, как объяснял Лаптев, для каждого сословия – свои. На входе необходимо было предъявлять «титульную карточку». Пластиковая карта, с вшитым чипом, прикладывалась к считывающему экрану с надписью «фейс-контроль», и тебя либо впускали в это заведение, либо культурно предлагали пройти в ближайший клуб, соответствующий твоему статусу. Карта Лаптева была «Платиновая», что давала ему право проходить в любой клуб, да еще и проводить с собой до трех человек. Поэтому Паскаля вместе с Виктором пускали везде. Только обладателю карты предоставлялись бесплатные напитки, а гость должен был при входе за деньги приобрести специальный жетон, с нанесенными на него пиктограммами бутылочек, и от количества этих пиктограмм зависело, сколько напитков он может получить в данном заведении. Так как граф был почти не пьющим человеком, то они покупали жетон с одной бутылочкой, а халявными шотами и коктейлями Паскаль накидывался за счет друга. ¹⁶

– Ничего, – успокаивал Лаптев друга. – Завтра поедем в Дворянское собрание, и тебе выдадут точно такую же карту.

Они вернулись домой под утро уставшие, но довольные, чуть во хмелю. Красовский обратил внимание, как много симпатичных девушек вокруг, в отличие от Чехии или Германии, да и вообще от всей Европы.

– У нас там надо раза в три больше выпить, чтоб разглядеть такую красоту, а у вас лайтово – после второго коктейля все Василисы Прекрасные, – заметил он, перед тем как они разошлись по своим комнатам. – Кстати, пару телефонов у меня уже есть, так что завтра, хотя уже сегодня, можем созвониться. Ты как, граф, готов?

– Ну, посмотрим, – затянул Виктор. – У нас еще столько дел. Надо в университет заехать, в Петербургское Дворянское собрание, и я еще обещал тебя в свой аэроклуб «Имперские соколы» свозить.

– Все, не продолжай, я уже удаляю эти телефоны, конечно, у нас столько дел и вообще… – перебил его Паскаль, а потом затянул: «Первым делом, первым делом самолеты / Ну, а девушки, а девушки потом».

– Adieu, мой друг, adieu. Я ужасно хочу спать, так что спокойной ночи.

Так закончился первый день князя Паскаля Красовского в Санкт-Петербурге.

– Глава 3 —

Неделя пролетела в бюрократических бумажных хлопотах, каждый день они носились на лаптевском «Роллс-ройсе» по Питеру. Заверяя у нотариуса рекомендации и европейский диплом, делали запрос в Петербургское дворянское собрание и получали «титульную карту». Оформлялись в университете и в студенческом городке, делали столичную прописку, а по вечерам Виктор знакомил князя с ночной жизнью. Клубы, караоке, пабы, бабы и прочие радости столичной тусовки.

Но вот наступило 1 сентября. В России начинается учебный год. Ребятишки бегут в школы, лицеи, и гимназии. Молодежь спешит в профучилища, институты и университеты. Российская империя выделяла достаточно средств на образование. Для всех сословий было обязательно среднее образование. Разночинцы, купцы и прочая интеллигенция могли определять своих детей в институты: торговые, технологические, технические, медицинские и педагогические. Рабочие шли в профессионально-технические училища, где получали квалифицированные знания, хорошую практику и обеспеченное трудоустройство. Крестьяне шли учиться в аграрные техникумы, либо в аграрные училища. И только дети дворян имели право поступать в университеты и военные училища. Если в военных училищах все были на равных правах: бесплатное обучение, обмундирование и месячное довольствие, то в университете были свои правила, только княжеский и графский титулы давали право бесплатно учиться, остальные должны были вносить ежегодную плату и сдавать вступительные экзамены. Конечно, были исключения и для невысокого дворянского сословия, это касалось детей погибших за интересы России родителей, а также, если студент проявлял рвение в учебе. В случае окончания курса на «отлично», ему возвращалась плата за обучение, и даже выплачивалась стипендия.

Так как Паскаль был князем, что подтверждала его «титульная карта», то он прошел автоматическое зачисление. В деканате он получил студенческий билет и банковскую карту, на которую будет перечисляться стипендия. Также было выписано требование к коменданту студенческого городка на размещение в корпусе «люкс». Лаптев поторапливал Паскаля, который с европейской щепетильностью проверял выданные ему документы и неспешно расписывался за них.

– Красовский, у нас пятнадцать минут осталось до посвящения в студенты. Приедет император и премьер-министр, так что минут через десять полиция и личная императорская охрана перекроет все проходы в зал торжеств, и мы будем час, а то и больше, торчать в этом деканате, – ворчал Виктор.

Но его упреки были напрасны, князь аккуратно сложил все выданные документы в портфель, и через пять минут они уже вошли в огромный университетский зал. От такого количества бриллиантов, алмазных подвесок, жемчужных ожерелий, платиновых «Ролексов» и золотых телефонов Паскаль чуть не ослеп. ¹⁷

– К чему такая роскошь? – спросил он.

– Вот ты странный. Для большинства присутствующих, только здесь и на императорских балах есть возможность целовать руку царю, и лично записаться на прием к премьеру. Вот они и распускают свои павлиньи перья, я так думаю, чтобы лучше запомниться премьеру перед аудиенцией. Глупые, не понимают, что своим видом подталкивают его, как следует ободрать одного из этих барончиков или маркизов. Ты, не обращай внимание, такое здесь каждый год, давай проходи быстрее, наши места вон в той правой ложе. Скоро уже все начнется, а мы всё толкаемся в этой бриллиантовой мишуре.

Ударили литавры, оркестр заиграл гимн России, и в зал вошли император Константин I, премьер-министр Александр, ректор университета Гримм и почему-то отец Лаптева. Зал приветственно встал, заглушая звуки оркестра перезвоном своих драгоценностей. ¹⁸

– А что здесь делает Антон Павлович? – поинтересовался Паскаль, когда закончили петь гимн.

– Ну, вроде как, сам император попросил его, шефа Тайной полиции, выступить с поздравительной речью и обратить внимание на политическую обстановку в Российской Империи. Ведь за последнее время именно в студенческих кругах зреет оппозиционное настроение против семьи Романовых, создаются противоправные кружки и сообщества. И необходимо, чтобы родители контролировали своих детей, ведь это главный университет России, и нельзя допустить здесь реакционных настроев.

Торжественная часть, после всех поздравлений и напутственных речей главными присутствующими в зале, затянулась продолжительным коленоприложением к царской особе и подачей прошений в золотых футлярах премьер-министру. Последним выступил ректор, он объявил о начале учебного года, пожелал трудолюбия и стремления к знаниям. Отметил работы некоторых студентов присуждением персональной Романовской стипендией и, закрывая торжественную часть, пригласил всех студентов на вечерний университетский бал. После чего весь зал встал и пропел: «Боже, царя храни».

Студенты разошлись по аудиториям и корпусам, согласно образовательным программам их факультетов. Факультет Государственного Управления был самым привилегированным в Санкт-Петербургском университете и располагался в здании Двенадцати коллегий на Васильевском острове. Обучение по программе магистратуры укладывалось в двухлетний период, но с дозволения можно было неуспевающим студентам обучаться третий год, дабы досдать необходимый минимум и защитить диплом, получив научную степень. После окончания этого факультета выпускники шли на государственную службу в чине Коллежского асессора. Что было невозможно для других высших учебных заведений, где выпускник мог рассчитывать максимум на Титулярного советника, а, как правило, после окончания становился простым Коллежским секретарем.

В главной поточной аудитории первокурсников поздравил уже декан факультета, и объявил правила и порядок обучения на курсе, назначив при этом старшего смотрящего по курсу. Им каким-то образом оказался барон немецкого происхождения Пьюндблиф Герман Теодорович. Это обстоятельство сильно расстроило Виктора. На вопрос Паскаля, что это за барон Пьюндблиф, Лаптев ответил достаточно резко и категорично:

– Козел, фискал и редкостный подлец. Он четыре года на бакалавриате собирал на всех доносы, стравливал между собой сокурсников. Мне он не мог навредить в силу того, что знает кто мой отец, да и титул у меня покруче.

Это все было правдой. Поэтому Герман гадил Виктору по мелочам: то приводил девиц сомнительного поведения, которые к концу вечеринки пытались скомпрометировать или оконфузить его, то распускал слухи, что Виктор стучит своему отцу, чем занимаются студенты, и о чем они говорят. И хотя Лаптев не раз доказывал лживость этих утверждений своим товарищам, многие все равно сторонились графа. Он чувствовал этот бойкотирующий настрой сокурсников, и это сильно его печалило. А теперь этого негодяя делают старшим смотрящим. Еще вчера бы Виктор протестовал всеми силами против этого назначения. Даже, наверно, обратился бы к ректору за поддержкой, но сегодня у него был Паскаль, которому он полностью доверял. Он знал, что это доверие взаимно, а уж вместе им был не страшен не то, что Пьюндблиф с его подленькой натурой, а и все германские наймиты вместе взятые.

После всех торжественных мероприятий Виктор провел небольшую экскурсию по факультативному корпусу, показал, где находится столовая, библиотека, тренажерный зал и выход к парковке.

– Зачем мне парковка? – удивился Паскаль.

– Ну как зачем, не на трамвае же ты будешь ездить из студгородка на занятия? Сейчас, кстати, туда поедем, комендант выдаст тебе ключи от автомобиля. Тебе по статусу положена или «БМВ-7» или «Ауди-ТТ». Если любишь погонять, то бери «авдотью», но я бы посоветовал «бэху»: солидная тачка, кожаный салон, полный пакет. Поэтому парковка тебе очень пригодится, мой друг, такую тачку у бордюра Университетской Набережной не оставишь. Ладно, давай сейчас еще к ректору зайдем, я вас познакомлю.

Они поднялись на третий этаж. Главное здание университета, построенное еще при Петре I, было, по-своему, уникально. Все сооружение разделено на 12 однотипных частей, выделенных выступающими вперед ризалитами. Каждая часть имела собственную высокую крышу (отсюда и название – Двенадцать коллегий). Строительство велось двадцать лет. Во внешнем облике здания ярко выражены черты архитектуры Петровского барокко. Ректорат находился в его центральной части и занимал весь третий этаж. Виктор, как показалось Паскалю, как-то по-хозяйски зашел в кабинет ректора. Тот, радостно улыбаясь, вышел из-за стола навстречу друзьям и по-отечески обнял Лаптева. ¹⁹

– Вот, познакомьтесь Михаил Эрвинович, это князь Красовский, чью дипломную работу я вам представлял, когда вернулся из Праги, – подтолкнув Паскаля вперед, сказал граф. – Вы еще оценили, как четко прописан механизм управления государством между дворянскими сословиями.

– Да, конечно, я помню эту работу, и был очень удивлен, что она была написана не в моем университете и даже не в России. Поэтому рад вас увидеть в наших студенческих рядах, и очень надеюсь, что у нас вы раскроете свои таланты в полной мере. Это уже будет по-настоящему научная работа, – и пожал руку Паскалю.

Затем он предложил выпить чаю, и как показалось Красовскому, чересчур суетился перед Виктором, сам ухаживал за гостями.

– По поводу учебы. Вам достаточно будет посещать 5 обязательных предметов, а остальные на выбор факультативно. Вы, главное, займитесь своей работой: распишите детально положения об управлении Дальним Востоком и Сибирью. Этот вопрос наиболее актуален сейчас в России. Хотелось бы, чтобы наш университет принял участие в его решении, и нам бы выдали гранд на разработку восточного вопроса. Думаю, вашу работу можно будет представить самому императору. Лично мне очень понравилось структурное построение управленческого звена. У вас на западе выдвинули теорию, что кухарка может управлять государством, и давай трансформировать эту заразную теорию по всему миру. Посмотрите на США, кто приходит к власти? То актер, теперь вот негр.

Порассуждав еще не тему геополитики и допив свой чай, друзья стали прощаться.

– Папеньке передайте, что в эти выходные ждем вас на даче. А то он сегодня сразу с «семьёй» умчался, мы даже не поговорили, и вы, князь, приезжайте. Кстати, вы, уже поселились? А то я лично звонил коменданту насчет вас, чтобы предоставили лучшие апартаменты. Так что жду всех у себя на даче, маменьке от меня тоже кланяйтесь.

Выйдя на улицу, Паскаль заметил Лаптеву:

– Не кажется вам, граф, что нас только что облизали с ног до головы?

– Ну, а как ты думал. Мой отец – шеф Тайной полиции, лично контролирующий работу всех университетов. Особенно после активных выступлений Ульянова – выпускника нашей альма-матер. На самом деле трясут и преподавателей, и студентов и, само собой, нашего ректора. Хотя его понять можно: хлебная должность, хорошая зарплата, уважение в обществе. Он даже вхож в семью императора, а тут могут отослать в Ухрюпинский университет, и это еще хорошо: после таких событий и до Сибири не далеко. За последнее время пять реакционных студенческих кружков раскрыто. Среди них «Новая Народная Воля», основанная тем же Борисом Ульяновым. Вот такая обстановка у нас. Ну ладно, хватит о плохом, поехали селить тебя в апартаменты.

Студенческий городок представлял собой закрытую жилищную территорию, на которой было выстроено четыре шестнадцатиэтажные свечки, между которыми были встроены двухэтажные таунхаусы. Комендант студгородка был суровый мужчина лет пятидесяти, видимо, бывший военный. Также, по-военному, он объяснил порядок проживания в городке: где что находится, когда производят уборку и меняют постельное бельё, куда и с какими проблемами обращаться. Потом проводил Паскаля в его апартаменты, поинтересовавшись по дороге, каким автомобилем будет пользоваться князь. Выдал по его просьбе ключи от «БМВ». Показал, где находится стоянка, и объяснил какое машино-место у автомобиля Паскаля. На том откланялся, попросив сильно не кутить и уличных девок не водить:

– Если уж понадобятся дамские услуги, то на ресепшене есть визитки лучших публичных домов Петербурга. У нас там и скидки, и тарифы льготные. С улицы брать не стоит, еще на воровку нарвешься, у нас ведь город лихой, а уж про всякие болезни я молчу. Устраивайтесь, будьте добры.

И, щелкнув каблуком, вышел. Друзья остались осматривать новое жилище Паскаля. На первом этаже были прихожая, столовая, огромная ванна с джакузи и санузел. На втором – рабочий кабинет, большая спальная комната с кроватью два на два метра и совмещенный санузел с душевой кабиной. Вся мебель была выполнена из натурального дерева, теплые полы и тяжелые гардины на окнах создавали домашний уют.

– Шикарный дом, Ваше сиятельство, – прокомментировал Виктор, – да еще и девок вам на дом доставляют, да к тому же по льготному тарифу. Я б так жил.

– Ну, если уж завидуете, граф, то завидуйте молча, – раскладывая вещи из чемоданов, ответил Паскаль.

Затем они вместе подключили компьютер, роутер и настроили Wi-Fi. Зашли на кухню, где Виктор сварил кофе, и обсудили остаток дня. Сейчас Лаптев поедет домой, а Паскаль примет душ и отдохнет. Где-то к восьми часам вечера за ним заедет водитель, и они вместе отправятся на студенческий бал.

– Только знаешь, Витя, я танцевать-то совсем и не умею: все эти жете, батманы, фуэте. Да и как вести себя на балах я не знаю, у нас просто этого нет. Я даже вальс-то никогда не танцевал. ^{20 21 22}

– На студенческом балу, от тех балов, про которые ты слышал, осталось только название. Там сейчас такой движ, что многие клубы Ибицы позавидуют. Так что никто с тебя всех этих фуэте не спросит. Я сам эти балы терпеть не могу, но сегодняшнее положение обязывает. Все-таки посвящение в студенты, так что форма одежду парадная, и танцуют все. Увидимся вечером, – закрывая за собой дверь, сказал Лаптев.

Сегодня был первый бал в этом учебном году и, наверно, один из самых значительных. А так, со слов Лаптева, каждую пятницу проводятся менее значимые, но в то же время не лишенные роскоши, пафоса и гламура. Из напитков преобладают шампанское, абсент, виски, к этому прилагается множество дорогущих коктейлей, и на десерт марихуана и кокаин.

Паскаль со стаканом виски сидел с графом за барной стойкой и обсуждал происходящее вокруг.

– А что, в России легализован кокс? – поинтересовался он.

– Для дворян легализовано все, что угодно. Для этого есть отдельные комнаты, широко не афишируется, но можно. Поэтому многие считают, что кокаин – порошок аристократии, да и не клей же нам нюхать, как деклассированным люмпенам. ²³

В этот момент к стойке подбежала разухабистая и уже изрядно пьяная девушка, и заказала у бармена двойной абсент.

– Виктор, вы пьете второй стакан клюквенного морса, а девушка – двойной абсент, – сказал Паскаль, кивая девушке. – Знаете, французы называют этот напиток «Зеленая ведьма», так что вы с ним поосторожнее, – предупредил её Паскаль.

– Да ладно вам, парни. У нас дома: на балах в Сибири, бывает, и чистый спирт пьют, так что ваш абсент – это семечки, – и опрокинула содержимое на одном вздохе.

Лаптев подавился клюквой, глядя на это.

– А вы, наверное, местные? Вообще, у вас в Питере так здорово, я вот только приехала. А что у вас в Питере еще интересного можно выпить, где круто затусить?

Виктор, желая, отвести тему разговора от спиртных напитков сказал, что его друг приехал из Европы и тоже буквально на днях.

– Из Берлина? – поинтересовалась девица.

– Почему сразу из Берлина? – удивился князь. – Из Праги.

– Жалко конечно, что не из Берлина… А где Прага находится?

– Столица Богемии, в Объединенной Германской Унии, – пояснил он, удивляясь такому невежеству.

– Так это ведь все равно близко к Германии?

– Да, недалеко. Видать, прилично вы, девушка, уже выпили.

– Да нет, нормально. А вы были в Берлине?

– Был много раз. Да, что вам этот Берлин дался?

– Круто… Ой, кстати, меня Алиной зовут, – и с напускной важностью уточнила девушка, – то есть баронесса Бобринская.

– Князь Красовский, можно просто Паскаль.

– Граф Лаптев, можно просто Виктор.

Создалось впечатление, что Бобринская моментально протрезвела. Начала нести какую-то ересь типа:

– Ой, извините, ваше сиятельство, то есть ваши сиятельства, что я несу…

– Да ладно вам, девушка, успокойтесь. Наш князь в Европе двадцать с лишним лет прожил, у них там титулами не кичатся. Да и я не гордый.

– Вы вот сказали, что вы из Сибири? А откуда именно? – уточнил Паскаль.

– Из Красноярска. Вы, наверное, не знаете, где это? Зато наш Красноярский край по площади превосходит всю вашу Европу.

– Ну, почему же не знаю, у меня дед наказной атаман Войска яицкого в Оренбурге, это недалеко от вас. Хотя как недалеко, все относительно, учитывая, что как вы сказали, Красноярский край больше всей Европы.

– Наверно, подальше, чем Прага от Берлина, – глупо улыбаясь и пытаясь уже кокетничать, заявила Алина.

И они втроем дружно рассмеялись.

– А у вас нет подружки? – каким-то невероятным образом осмелевший то ли от клюквы, то ли от паров абсента, спросил Лаптев.

– Пока нет, я сама только вчера приехала. Но очень хочу найти себе друзей и подруг. Вот видите, уже с вами познакомилась. А пойдемте танцевать, я так люблю позажигать. Чего мы к этой стойке приросли.

И это было правдой, в ней как будто было тысяча пружин. Заскочив в танцующую толпу, она кружилась, скакала и извивалась змеёй. Друзья тоже попытались размять конечности в танце, но такой экспрессии им явно было не достичь. Паскалю очень приглянулась эта сибирская девушка. Виктор заглядывался на Алину, но его пугало то количество алкоголя, которое это милое создание в себя залило. Да и провожать её было удобней другу: Алина тоже поселилась в студгородке, правда не в апартаментах, а в одной из шестнадцатиэтажек. После окончания бала девушка потребовала продолжения веселья.

– Предоставим это нашему другу, он местный, – сказал Паскаль.

Лаптев хотел вызвать своего водителя, но товарищи ему посоветовали, чтобы он сам был за рулем, так как не к чему отцу знать, где они были.

– Витенька, вы один среди нас ничего не пили, так что будете водить автомобиль. А кстати, что у нас за колеса? – поинтересовалась баронесса.

Увидев роскошный «Роллс-ройс», она уже была готова поменять этого европейского красавчика на питерского увальня. Но Лаптев, отдавший пальму первенства князю, уже не проявлял к Алине интереса. Всю ночь они гонялись по клубам и прокуралесили до утра.