Читать книгу: «Встреча с силами тьмы (издание второе, исправленное)», страница 17

Меж тем, начало понемногу смеркаться и страх, не отпускающий парня из своих цепких лап, быстро усиливался. В плотных кустах Глеб замечал не только жуткие тени, но и яркие всполохи глаз, горящие хищной, неистовой злобой.

В жуткие крики и шум сибирской тайги неожиданно вплёлся далёкий вой матёрого голодного волка. Парень сошёл с низкой насыпи и направился к ближайшему упавшему дереву.

С огромным трудом он выломал прочную ветку длинною почти в рост человека, поширкал ей по сухому стволу и кое-как очистил от тонких побегов. Получился кривой длинный посох. В случае крайней нужды, его можно было использовать, как обычную палицу или тупое копьё.

Вечерние сумерки стремительно опускались на землю и обещали скоро сгуститься до плотной ночной темноты. Глеб взялся левой рукою за крест и вновь стал молиться. Парень не знал, сколько километров он прошагал и начал уже сомневаться, что успеет добраться до станции вовремя.

Вдруг, его слух уловил отчётливый шум далёкого проходящего поезда. Глеб сильно взбодрился и попытался, насколько возможно, ускорить движение. Спотыкаясь, и качаясь вправо и влево, он шёл, словно пьяный и тяжело опирался на узловатую палку. Только она не позволяла туристу упасть.

Затем, волчий вой послышался значительно ближе. Не обращая внимания на тяжесть в ногах, Глеб рванулся вперёд. Вернее сказать, он хотел побежать, но смог лишь немного убыстрить свой медленный шаг.

То, как он теперь двигался, назвать бегом смог бы лишь очень старый и невероятно больной человек. Как бы то ни было, но всё-таки скорость слегка возросла.

Заросли стали понемногу редеть, и скоро турист выбрался на опушку тайги. Он сощурил слезящиеся от пота глаза, напряг своё зрение и с огромным трудом различил десяток домов, стоящих в убогом рабочем поселке.

На беглый взгляд парня до них было никак не меньше пяти километров. Причём, нужно было идти по неровному лугу, заросшему высокой травой. Изнемогая от невероятной усталости, Глеб очень старался не снизить взятого темпа.

В третий раз, жуткий вой послышался в ужасающей близости. В этот же миг, впереди загремел очередной железнодорожный состав. Глеб увидел, как вереница товарных вагонов появилась откуда-то слева и помчалась направо.

Где-то посередине, почти перед ним, эта тёмная лента нырнула за небольшое препятствие светло-серого цвета. Она тут же возникла с другой стороны и продолжила свой стремительный бег.

Парень вдруг понял, что это пятно и есть та скромная станция, что называлась «Речка Холодная». Просто стены её были покрашены старой потемневшей извёсткой. Турист собрал последние силы и устремился к невысокому зданию.

Глеб почти добрался до лесенки, что вела на старый перрон. Он увидел, что до неё всего пара метров и облёгчённо вздохнул. Тут, прямо у себя за спиной, парень услышал хриплый отрывистый рык.

Резко остановившись на месте, Глеб быстро, как только мог, повернулся лицом к грозящей опасности. Прямо к нему стремительно мчалось что-то большое и чёрное. В центре пятна, блестели глаза, пылавшие неистовой злобой.

Волк оттолкнулся лапами от твёрдой земли и прыгнул на безмерно уставшую жертву. В самый последний момент, парень перехватил узловатую палку, сжал её в обеих руках и выставил перед собою, словно копьё.

Распластавшийся в воздухе, зверь не мог изменить направленье полёта. Он напоролся шеей на посох и взвыл от ужасающей боли в разорванной шкуре. Резкий толчок развернул волка вправо. Его зубы прошли мимо цели, но он всем своим весом врезался в Глеба. Измученный, парень не смог выдержать мощный удар.

Полцентнера упитанной плоти врезалось в грудь человека и сбило его с подгибавшихся ног. Парня швырнуло назад, словно лёгкую кеглю из пластика. Он перевернулся через плечо, распластался на животе и ударился носками ботинок о нижнюю часть металлической лестницы.

Посох выскочил из слабеющих рук и бесследно исчез в темноте. Бестолково махая конечностями, зверь отлетел в сторону на несколько метров. Он грянулся оземь, но тотчас поднялся на лапы и снова рванулся в атаку.

Вскинувшись на ноги и руки, Глеб развернулся на месте, и на четвереньках помчался вверх по ступенькам. Сзади послышалось злое рычание. Оно мгновенно приблизилось, и что-то схватило за полу штормовки.

На последнем дыхании парень метнулся вперёд. Раздался отчётливый треск, и большой клок брезента остался в зубах матёрого волка. Лесной хищник и жертва разлетелись в разные стороны. Человек ничком повалился на пыльный асфальт и закрыл шею руками. Волк скатился обратно на землю.

Раздалось глухое гудение. Огромные ртутные лампы, висящие на всех фонарях старой станции, вдруг ярко вспыхнули. Всю ближайшую местность мгновенно залило ослепительным светом. Мощная вспышка испугала огромного зверя. Он потерял охотничий пыл и в страхе шарахнулся в сторону тёмного леса.

Лежащий на перроне, турист с облегчением понял, что опасность исчезла, и поднял голову, гудящую от удара о грязный асфальт. Посередине платформы стояло низкое кирпичное здание. Скромный фасад украшала облезлая вывеска. На ней виднелось название учреждения: – Станция «Речка Холодная».

Дверь зала ожидания широко распахнулись и на перрон вышли два молодых человека, одетых в различную форму. Один был полицейским, другой обычным путейцем.

– Почему электричества не было? – спросил недовольный патрульный.

– А кто его знает, напряжение вроде в порядке, а лампы отчего-то не светят. – ответил ему собеседник.

Блюститель закона заметил чью-то фигуру, лежащую у начала перрона. Он взял в руки дубинку и с недовольною миной приблизился к нарушителю местных порядков.

Едва сдержав стон, Глеб поднялся на ноги и первым делом ощупал сильно болевшую грудь. К вящей радости уставшего парня, бабушкин крест оказался на месте.

Сержант подозрительно посмотрел на ободранного гражданина с лицом, заросшей длинной щетиной. Поигрывая «демократизатором», он грозно потребовал: – Предъявите свои документы!

Глеб порылся во внутреннем кармане пыльной штормовки. Раздался треск открытой липучки и пред глазами сержанта возник паспорт России с двуглавым орлом.

Служивый взял тёмно-красную книжечку и придирчиво пролистал все страницы. Он сверил фотографию с лицом предъявителя, угрюмо отметил, что она очень схожа с оригиналом, и с большой неохотой вернул документ.

– Почему в таком отвратительном виде? – суровым голосом спросил полицейский.

– Турист! Заблудился в тайге. Два дня там бродил. – объяснил ему Глеб.

– Понятно. – внезапно смягчился сержант и с ухмылкой добавил: – В наших лесах можно долго плутать! Особенно если, человек приехал из города и попёрся незнамо куда.

После таких ободряющих слов он потерял интерес к измождённому Глебу и вернулся к приятелю. Как ни в чём не бывало, мужчины продолжили свой разговор с того самого места, где прервались минуту назад.

Парень повертел головой и настороженно огляделся по всем сторонам. Вокруг ярко освещённой площадки перрона глухою стеною стояла непроглядная тьма. Не мешкая, Глеб ввалился в зал ожидания, и бросился к единственной кассе. Туда, где за толстым стеклом сидела молодая кассирша.

За тридцать секунд, он взял билет на ближайшую электричку, идущую в город Подгорск. После чего, успокоился и взглянул на большие часы, висящие под потолком. До прихода нужного поезда оставалось ещё тридцать восемь минут.

Оглядев зал ожидания, Глеб посмотрел в дальний конец помещения, и увидел две двери с эмблемами «М» и «Ж». Он быстрым шагом прошёл в туалет и первым делом, открыл древний кран над металлической раковиной.

Молодой человек припал к вялой струе и вдоволь напился тёплой воды, отдающей хлоркой и ржавыми трубами. Потом, снял грязную куртку-штормовку, поискал взглядом, куда бы её можно пристроить, и повесил на гвоздь, торчащий из кирпичной стены.

Он быстро стащил с себя останки рубашки, сполоснул рваную ткань и, когда она стала относительно чистой, с наслажденьем обтёрся ею по пояс. Зеркала над умывальником, к сожалению, не было. Поэтому, Глеб осмотрел себя сам, как только сумел.

Всё его тело покрывали синяки и ушибы разных цветов и размеров. Местами кожа распухла и покраснела от мелких порезов, от длинных царапин и от укусов лесных насекомых. Мокрую, грязную тряпку, в которую превратилась его новая тенниска, Глеб выбросил в урну, стоящую возле двери уборной.

Немного обсохнув, парень взял куртку, несколько раз её сильно встряхнул и выбил целое облачко пыли. Отметив, что штормовка стала чуточку чище, парень оглядел её с разных сторон.

Одежда оказалась, в общем-то, целой, лишь сзади был вырван внушительный клок прочной материи. Обречёно вздохнув, парень надел её на голое тело. Потом, на ощупь, как мог, пригладил короткие волосы, стоявшие дыбом на его голове, и вышел из туалета.

Вернувшись в зал ожидания, Глеб настороженно глянул по сторонам. Он выбрал то место, где было света, больше всего, и устроился под ярко сиявшими ртутными лампами.

Турист с наслаждением опустился на жёсткий деревянный «диван», где неподвижно сидел до самого появления поезда. Судя по станционным часам, его электричка опоздала почти на двенадцать минут.

– Хорошо, что вообще появилась! – беззлобно вымолвил Глеб. Он тяжело поднялся с сидения и направился к выходу, ведущему на короткий перрон.

Парень встал на пороге и подождал, пока двери в электричке откроются, а люди, стоящие в тамбуре, выйдут наружу. Лишь после этого, он бегом пересёк пустую платформу и ворвался в вагон.

В динамиках тут же послышался какой-то подозрительный шорох. Раздалось шипение воздуха, выходящего неизвестно откуда, и раздвижные железные створки закрылись с оглушительным лязгом. Поезд медленно тронулся и, набирая приличную скорость, помчался в город Подгорск.

Глеб выбрал место в середине полупустого салона и снова уселся в самом светлом местечке, возле окна. Кряхтя и стоная, парень устроился на жёстком деревянном «диване». Он облегчённо вздохнул и прислонился головою к стеклу.

Воспалённые бессонницей веки закрылись сами собой. Блеск ртутных ламп легко пробивался сквозь тонкую кожу, но парню стало уютно и очень спокойно. Не заметив когда, Глеб быстро уснул. Вагон слабо качался, колёса мерно стучали на стыках изношенных рельсов, и ничто не предвещало беды.

Вдруг послышался яростный хохот и душераздирающий визг. Двойные стёкла окна разом треснули и со звоном рассыпались на тысячи мелких осколков. Из непроницаемой тьмы, висящей за стенкой вагона, появилось мерзкое чудище и влезло по пояс в салон. Оно схватило туриста поперёк живота, крепко сжало толстыми лапами и потащило наружу.

Сердце парня забилось, как паровая машина, а сильный страх затопил каждую клеточку тела. Очнувшийся Глеб начал дёргаться и вырываться из плотных объятий жуткого монстра. Он извивался, словно червяк, зажатый в большом кулаке.

Изнемогая от ужаса, парень собрал последние силы, рванулся к свободе и внезапно почувствовал, что совершенно проснулся. Глеб ошеломлённо помотал головой, испуганно глянул по сторонам, и с облегчением вспомнил, где он находится в данный момент?

Стекло оказалось целёхоньким, а в полупустой электричке было тихо и совершенно спокойно. Десяток попутчиков сидели вокруг и мирно дремали на жёстких диванах.

Сквозь стук колёс, неожиданно стал пробиваться, какой-то подозрительный звук, весьма неестественный для железной дороги. Возле самой груди что-то вдруг шевельнулось и слегка задрожало.

Глеб напряжённо прислушался и ощутил, что во внутреннем кармане штормовки привычно пиликает его наладонник. Парень достал компактный микрокомпьютер и с недоверием посмотрел на экран.

К удивлению Глеба, аппарат заработал совершенно нормально. Мало того, сама собой, открылась та ссылка, которую он не смог просмотреть перед неудачной поездкой.

Сначала развернулась подробная карта района, расположенного возле «разъезда 152-й километр». Только теперь сплошные толстые линии, обозначавшие железную, и другие дороги, стали быстро меняться и на глазах превратились в тонкий пунктир.

Это говорило о том, что в настоящее время, данные коммуникации не существуют в природе. Рядом с деревней Елховка, как на фотоплёнке проявилась короткая надпись, стоявшая в скобочках – (бывшее).

На месте туристической базы все здания стали вдруг исчезать одно за другим. Следом вдруг изменилось и название жуткой долины. Надпись – «Чёрный Лог», превратилась в – «Чёртов Лог».

Затем открылось сразу несколько файлов, и Глеб прочитал:

«…из грамоты, писанной казачьим сотником Чубом войсковому старшине господину Алексею Петрову, от октября 21 года 1596: …в ста шести верстах от острога Подгорский, обретается обширное вогулово стойбище.

Бывалый охотник мне баял, что стерегут они капище языческих идолов. Там они ублажают своих мерзких богов, и приносят им кровавые жертвы Бросают людишек с высокой скалы на острые камни…»

«…арабский летописец Рашид ад-Дин Фазлуллах ибн Абу-ль-Хайр Али Хамадани пишет, что в ставку Золотой Орды прибыл доклад тёмника Хаджи Бея. В нём говорится о том, что полгода назад, сотня его славных воинов бесследно пропала в тёмных лесах у вогульской горы. Отряд выехал на взятие ясака с местных племён и назад до сих пор не вернулся…»

Посмотреть все прочие справки Глеб не успел. Наладонник вновь запищал и выдал стандартную надпись: – Проверьте электронную почту. – парень взглянул на адрес своего абонента и обомлел от испуга. Письмо пришло от Бориса и, что самое странное, его отослали минуту назад!

– «Наверное, его адресом пользуется кто-то ещё». – успокоил парень себя. Глеб неохотно открыл сообщение и начал читать.

– Извини, пожалуйста, Глеб, что я втянул тебя в эту поездку, но это был наш единственный шанс. Насколько я знаю, все твои предки родом из тех самых мест, из деревни Елховка. Мужчины в семье твоей бабушки по маминой линии, две сотни лет, все были священниками.

А мужчины по папиной линии являлись жрецами вогульских племён, что охраняли Чёртовый Лог многие тысячи лет. Поэтому, только ты и мог нам помочь. Мы ВЕЧНО будем тебе благодарны за то, что ты вытащил нас из этого проклятого места!

К письму было так же приложено несколько файлов. Первым открылось фото Бориса в чёрной траурной рамочке с датами начала и окончания жизни. Смерть наступила менее года назад.

Ниже шла короткая надпись: – Кафедра этнографии и фольклора с прискорбием сообщает, о преждевременной гибели своего молодого сотрудника, подававшего очень большие надежды. Трагедия произошла в урочище Чёртов Лог.

Дальше шли газетные некрологи, что сообщали о смерти машиниста «Кукушки», водителя грузовика и лесника. Чуть ниже имелась приписка: – Все люди погибли в районе Чёртового Лога и похоронены без отпевания.

Очередной файл снова был выдержкой из официального документа прошлых времён.

«Отчёт инструктора Холодновского райкома КПСС».

Слушали: Доклад института лесного хозяйства АН СССР о перспективности заготовок в лесхозе «Елховском». В виду огромных людских и материальных потерь, разработки на той территории признаны нерентабельными.

Постановили: Лесхоз «Елховский» расформировать. Деревню Елховку признать бесперспективной. Жителей деревни Елховка переселить в рабочий посёлок «Дорожный», расположенный рядом со станцией «Речка Холодная».

13 декабря 1982 года.

К протоколу оказалась приложена ещё одна справка:

Проверка исполнения решений Холодновского райкома КПСС от 13 декабря 1982 года показала: – В деревне Елховка было проведено общее собрание жителей.

Все люди выразили согласье на переезд в рабочий посёлок «Дорожный». Против такого решения, выступал лишь священник местной церкви Антоний, в миру Николай Епифанов.

Он, мотивировал свой отказ от переселения, древней легендой о том, что в Чёртовом Логе гнездится, так называемое, «Первородное Зло», которое нельзя уничтожить, а можно лишь сдерживать от распространенья по миру.

В заключении он заявил, что в этом сдерживании и заключается его служение и нравственный долг.

P.S. Священник Антоний, умер в ночь на 11 марта 1985 года, и был похоронен на местном кладбище при церкви деревни Елховка.

P.S.S. Ночью 11 марта 1985 года, состоялся пленум ЦК КПСС, на котором М.С. Горбачёв был избран генеральным секретарем коммунистической партии СССР.

Отключив наладонник, Глеб перевёл невидящий взгляд на окно электрички, и уставился в непроглядную тьму, что бурно клубилась за толстым стеклом. В его памяти всплыли события, произошедшие две недели назад. Недавняя встреча, со всеми забытой богиней, очень сильно встряхнула его прежде спокойную жизнь.

Догадка мелькнула в сознании туриста и обожгла его, как кипятком: – «Её плевок в мои уши позволил мне слышать, в глаза – видеть, а в рот – говорить с мёртвыми душами». – понял всё парень и тут же задал себе новый вопрос: – «Но зачем мне с ними общаться? Неужели лишь для того, чтобы помочь упокоиться двум-трём несчастным созданьям?»

Ответ на этот вопрос пришёл почти что мгновенно: – «Конечно же нет, я должен был починить разрушенный молнией монумент-оберег, что стоит на краю Чёртового Лога. Вот чего хотела богиня!

Выходит, что несмотря на невероятную древность и потустороннюю сущность, Нага отнюдь не является сторонницей тьмы. То есть, АБСОЛЮТНОГО ЗЛА, что поселилось в мрачной долине.

Ведь до появления христианства в этих местах, с ним боролись шаманы вогульских племён, которые тогда поклонялись местным богам. Каким-то таинственным образом, они заперли данное лихо в том проклятом месте, и многие тысячи лет охраняли его от проникновенья людей.

Затем, появились священники и скоро узнали о страшной напасти, живущей в горах. Они быстро поняли, как можно его удержать от расползания по лику планеты, и заступили на пост.

Поэтому, мои славные предки и прикрепили к кресту, освещенному в Иерусалиме, амулет древних вогульских жрецов. Так что, если бы бабушка мне его не дала, то неизвестно, чем для меня всё закончилось. Может быть, эти исчадия тьмы, которые заперты в Чёртовом Логе, и меня утащили к себе?

Всё-таки нужно признать, что благодаря подарку Евдокии Семёновны, я каждый раз выбирался живым из многочисленных стычек с тёмными силами. Причём, без больших повреждений».

Глеб передёрнулся от отвращения, отбросил невесёлые мысли и попытался, как можно скорее, забыть то, что случилось с ним в этом походе. Парень откинулся на спинку сидения и с наслаждением вытянул гудящие ноги, измученные долгой ходьбой.

Шло время. Колеса полупустой электрички дробно стучали на стыках изношенных рельсов. Глеб сидел на потёртом, деревянном диване и устало смотрел за двойное стекло. За тонкой стенкой вагона висела густая, совершенно непроглядная тьма. Ни одной, даже самой слабенькой искорки, не виднелось на многие километры вокруг.

В давно немытом, пыльном окне, словно бы в зеркале отразилось лицо измождённого Глеба и его встрёпанная шевелюра. В короткой прическе туриста белело несколько тонких серебряных прядей.

Часть

IV

. Осень в Трёхреченске

Подлёдный лов

После возвращения Глеба из проклятого Чёртова Лога прошло два с лишним месяца. Тёплое время российского года, как всегда бывает в Сибири, удивительно быстро закончилось. Короткое Марфино лето промелькнуло всего лишь за пару недель.

В октябре задули ветра, прилетевшие с дальнего севера. Пошли частые проливные дожди. С началом похолодания, они превратились в крупу и мелкий колючий снежок.

Ударили небольшие морозы, минус три, минус пять. Речка Татьянка пока что, не встала, но, по словам знатоков, старицы на том берегу, давно все замёрзли. Тонкий лёд быстро набрал нужную прочность.

Теперь он выдерживал вес человека, одетого в очень тяжёлые зимние вещи. Мало того, мужчина мог спокойно нести большую пешню и металлический ящик со снастью, необходимой для рыбацких утех.

Регулярная переправа существовала с Трёхреченске с давних советских времён. Людей возили на теплоходах типа «ПС». У них имелась лишь небольшая кабина для двух речников. Плюс ко всему, открытая палуба со скамьями вдоль низких бортов и короткий навес над кормой.

Рейсы всегда совершались только по чистой открытой воде. Обычно, они начинались с середины апреля, а кончались уже в ноябре, когда на реке появлялась шуга. В такое промозглое время, переплыть через водный поток можно было на личных катерах и моторках.

Владельцы подобного транспорта, дежурили на берегу с утра, до позднего вечера. За очень скромную плату они перевозили туда и обратно всех, кто желает. В основном, это были несчастные местные жители, которых злодейка-судьба поселила в старинном селе под названьем Рождествено.

Никаких предприятий там, естественно не было. Люди работали в крупном промышленном городе. Вот и мотались туда и обратно. Весной, летом и осенью, перебирались на различных плавсредствах. Зимою пешком, на мотосанях и машинах на воздушной подушке. Среди них попадались и любители различной рыбалки. В том числе и подлёдной

Нужно сказать, что речка Татьянка не была никак связана с именем, которое часто встречается у милых женщин России. Оно переводиться с древней латыни, как «устроительница», а ещё «учредительница».

Название главного потока Трёхреченска происходило от старинного русского слова, что звучало, как «тать». В древних веках оно означало – «разбойник и вор». Изначально ту речку все кликали «Та́тья», то бишь, воровская, разбойничья.

Теперь же Татьянка течёт вдоль крупного сибирского города. Её берега облюбовали купальщики, рыбаки, молодые влюблённые и мамаши с детьми. Все они любят гулять по её замечательной набережной.

Четыре столетья назад, вряд ли кому-то стукнуло в голову, отдыхать в этом глухом и чрезвычайно опасном районе. Слишком он далеко находился от стен деревянной Трёхреченской крепости.

Во-первых, вдоль всех берегов тянулись непролазные заросли высоких кустов и деревьев. Они были удобным убежищем тех, кто, в то давнее время, сильно не ладил с российским законом.

Во-вторых, Та́тья река текла к поселению с той стороны, откуда всегда приходили кочевники далёкой Монголии, Казахстана и даже Китая. Они совершали набеги на русские земли, хватали всех, кто им попадётся в пути, и продавали, словно скотину на рынках Востока и Запада.

Недаром во многих наречьях «культурной» Европы невольника называют не иначе, как «slave». Эта ужасная кличка произошла от латинского «sclavus», что переводиться, как славянин. С тех древних пор они нас так и считают своими рабами. Америка тоже ничуть не отстала, а в последнее время, она далеко впереди.

В семнадцатом веке, благодаря царю Петру I, Россия, наконец, обрела регулярную армию. На рубежах появились хорошо вооруженные военные части и орды кочевников уже не представляли угрозу для Великой страны. Так заштатный Трёхреченск перестал быть значительной крепостью, защищавшей границу.

Старинное определение «тать» постепенно исчезло из речи русских людей. Лишь после этого, Та́тья река, она же Та́тьёша, начала постепенно превращаться в Татьянку. Этому очень способствовало созвучие с именем, широко применяемым в женской среде.

Среди ушлых историков, бытует ещё одна версия. Она говорит нам о том, что переименование произошло по распоряжению императрицы Екатерины II. Якобы, о существовании разбойничьей речки государыня случайно узнала в ходе своего путешествия по матушке Волге. Она сочла неприятным такое название водной артерии и повелела, его изменить на нечто похожее.

Семёну Петровичу Кашину было всего пятьдесят лет с небольшим. Он трудился в проектно-конструкторском бюро большого завода, что стоял на дальней окраине города. Мужчина занимал высокую должность главного инженера проекта.

В редкие свободные дни, он увлекался рыбалкой самого различного вида и отдавался своей тихой страсти в любую пору каждого года. Он обожал тёплым летом сидеть с закидушкой на берегу какой-нибудь узкой протоки, любил весной или осенью побродить с длинным спиннингом вдоль главного русла, с большим удовольствием удил и зимой, на блесну.

У него был старый товарищ, такой же заядлый ловец водной живности – Иван Фомичёв. Они вместе ходили на реку, благо, что жили недалеко от неё, и катались в своих «жигулях» к дальним озёрам, что находились в предместьях крупного индустриального центра.

Несколько раз, они даже пускались в более отдалённые странствия. Друзья договаривались со своими знакомыми, что владели грузовиками с тёплыми кунгами. Они всей компанией брали неделю отгулов, и уезжали к Уралу и в Казахстан.

Мужчина жил в том же подъезде панельного дома, что и Глеб Прохоров с любимой маманей. Только его небольшая квартира располагалась на втором этаже и находилась под жильём шестнадцатилетнего парня.

Глеб часто встречался с вечно хмурым соседом, с его весёлой женой и их старшим сыном, лет тридцати, который, раз в месяц, навещал стариков. Он с младшей сестрой уже завели свои семьи и давно переехали в какой-то отдалённый район.

При каждой встрече, парень первым здоровался с пожилыми людьми. Иногда, он отвечал на их очень простые поросы: как здоровье мамани, какие он получает оценки, куда собирается потом поступать? В общем, был с ними обоими в неплохих отношениях.

В конце ноября, в шесть часов вечера, Глеб возвращался из средней общеобразовательной школы. Завершилась суббота. Трудовая неделя, наконец-то, закончилась. Оставалось только поужинать и приготовить уроки. Тогда можно будет, хорошо отдохнуть, хотя бы часть воскресения.

Парень протопал по пустому двору, где не горело ни одного фонаря. Он быстро приблизился к небольшому крыльцу любимой «хрущёвки», поднял взгляд на фасад старого здания и с облегченьем увидел, что свет в подъезде сегодня горит.

Последнее время такое здесь редко случалось. То ли, кто-то нарочно выворачивал лампы, которые вставляли жильцы? То ли, они выходили из строя из-за частых скачков напряжения? Поди, об этом узнай.

Открыв тяжёлую железную дверь, Глеб миновал тёмный тамбур. Парень ступил на площадку лестничной клетки и двинулся к узким бетонным ступеням. В этот момент, послышался звук, очень похожий на гуденье шмеля. Лампа вдруг ярко вспыхнула. Мгновение спустя, она так же внезапно погасла.

Всё пространство вокруг погрузилось в плотную тьму. Только откуда-то сверху слабо сочился рассеянный свет. Оттуда же вниз донеслись чьи-то шаги. Через пару секунд, глаза хорошо адаптировались к наступившим условиям.

Глеб разглядел, что навстречу ему, неспешно спускается какой-то крупный мужчина. Парень непроизвольно напрягся. Мало ли с кем, ты столкнёшься в подъезде, в отдалённом районе Трёхреченска?

Запросто можно на бандюка налететь. Их здесь теперь полно обитает. Махайся с ним потом, в темноте. И не заметишь, как у него, в руке окажется нож. Пропустишь замах и получишь перо куда-то под рёбра.

Потом, потеряешь сознанье от боли, свалишься на пол и будешь здесь умирать. Пока на тебя кто-то наткнётся, вся твоя кровь уже потихонечку вытечет. Так и откинешь копыта у порога квартиры.

– «Мужчина движется сверху». – быстро прикидывал Глеб: – «В таком положении, ему очень удобно биться со мною ногами. Я же смогу только ставить защитные блоки и уходить от ударов, если, конечно, получиться. Уж слишком тут тесно.

К тому же, ещё неизвестно на какого умельца нарвёшься? Вдруг он чемпион в карате или том же у-шу? В случае драки, лучше всего, отступить и без паники выйти на улицу.

Там на просторе будет понятно, что делать мне дальше? Может быть, палка или же камень подвернётся под руку? В крайнем случаем, можно будет удрать и исчезнуть среди тёмных домов.

– Здравствуй, сосед. – услышал Глеб голос мужчины, идущего сверху. По характерному звуку он с облегченьем узнал человека. Это был пожилой инженер, живущий на втором этаже.

– Здравствуйте, Семён Петрович. – весело откликнулся парень: – Куда это вы направляетесь в такое позднее время?

– Да нужно наведать приятеля в третьем подъезде и отдать ему дрель, что брал на прошлой неделе. Я завтра с утра, собираюсь со старым товарищем идти на рыбалку. Вот и подумал, вдруг эта вещь будет нужна, ему в выходные?

Хоть и было довольно темно, Глеб с пониманьем кивнул. Мол, правильно. Взял что-то взаймы, сделал, то что хотел и, как можно скорее, отдай. Не держи её зря у себя. Вдруг, она пригодиться хозяину в какой-то момент.

Парень отступил под нависающий лестничный марш, уходящий наверх, посторонился и дал пожилому мужчине свободно пройти. Сосед оказался на нижней площадке в двадцати сантиметрах от парня.

Чтоб поддержать совершенно пустую беседу, парень решил проявить интерес к человеку. Глеб повернулся к нему и просто из вежливости задал вопрос: – А куда вы собрались на рыбалку?

– Переедем на лодке через речку Татьянку. Там много стариц и разных проток. В них полно всякой рыбы.

– Не знал, что вы купили моторку. – автоматически откликнулся Глеб.

– Ни у меня, ни у друга лодки, к сожалению, нет. К счастью, у берега много людей, что живут на другой стороне, в деревне Рождествено. Вот они, за довольно скромную плату, и перевозят таких безлошадных, как мы. Вечером, они нас переправляют обратно.

– И как там рыбалка? – непонятно зачем продолжил выспрашивать Глеб. Ему кто-то, словно подсказывал в ухо: – Поинтересуйся вот этим… узнай ещё то…

– Нормально. – ответил сосед: – За день, до вечера, легко натаскаешь около трёх килограммов карасиков, а больше нашей семье и не нужно. Так, уху на выходных похлебать, да пожарить немного. Только, неделю назад, одна из ворон меня задолбала. Пристала, никак от неё не отвяжешься.

Мужчина прошёл мимо Глеба к двери подъезда.

– Ну, ладно. Пока. – бросил инженер на прощание.

– Всего вам хорошего. – сказал парень вслед. Он вернулся к подножию марша и быстрой походкой двинулся вверх. Жил он здесь уже несколько лет. Так что, ноги привыкли к высоте стандартных подъёмов. Они легко находили широкие проступи даже во тьме, а тут сверху сочился какой никакой, но всё-таки свет.

Миновав первый этаж, парень с удивлением понял, что не услышал, как стукнула железная дверь их подъезда.

– «Вот, что значит, культурный мужчина. Не бросает, как прочие, тяжёлую створку!» – подумал парень словами любимой мамани.

Только поднявшись, на свой пятый этаж, Глеб неожиданно вспомнил одну небольшую деталь. На входе давно установлен отличный «доводчик». Он аккуратно придерживал тяжёлую дверь и не давал ей яростно хлопать, как пушечный выстрел. Раздавался лишь тихий щёлчок. Правда, и столь негромкого звука, парень почему-то не слышал. Наверно, отвлёкся на какие-то мысли.

В ту же субботу, уже поздно вечером, Глеб собирался ложиться в кровать. В прихожей внезапно раздался долгий звонок.

– «Кто там пришёл в такое позднее время?» – удивлённо спросил себя парень: – «Мама на службе, ушла на целые сутки. Если бы, что-то случилось, она набрала мой сотовый номер. Телефон у неё стоит на рабочем столе. Может быть, вода протекла к соседям от нас? Вот и пришли разбираться, не обращая внимания на приближение полуночи».