Читать книгу: «Две стороны. Часть 3. Чечня», страница 19

Домой

Начало декабря. Ночью температура ниже нуля и порой вместо дождя с неба срываются мелкие снежинки. К утру землю подмораживает, грязь замерзает, и вода в укупорках покрывается корочкой льда. В вагончике с названием «TITANIC» постоянно топится буржуйка, благо дров заготовлено достаточно и угольные брикеты тоже припасены на весь батальон.

Щербаков ждал приезда Абдулова из отпуска. Сейчас ротой из 9 танков «рулил» Александр, так как Славу Макарова отстранили от исполнения обязанностей комроты. А всё из-за досадного происшествия – старшина Петров Юра перестарался с «допросом» экипажа по поводу необъяснимого уменьшения дизтоплива и масла на одном из танков. Во время дознания Юра случайно пырнул штык-ножом в спину подозреваемого командира танка. Рана оказалась пустяковая, но эпизод дошёл до командира 2 МСБ, коим теперь являлся бывший начштаба майор Станкевич. Тут и устроили образцово-показательную порку – Макарова отстранили, старшину Петрова забрала военная прокуратура, а роту повесили на Александра. Поначалу ему приходилось тяжело, но потом старлей Щербаков «вошел в колею» и жизнь потекла своим чередом.

Однако Новый год, и в особенности новый XXI век, Александру не хотелось встречать в тёмном вагончике на чужой земле вдали от Родины. Он верил, что, когда вернется Абдулов, комбат Купцов, как и обещал, отпустит Щербакова в отпуск на десять суток. Но Александр надеялся отпуск «продлить» всякими способами, чтобы хоть этот Новый год встретить в человеческих условиях.

К середине декабря Олег приехал из отпуска, разобрался в случившейся за время его отсутствия ситуации с пропажей ГСМ и результатами «допроса». Но, к удивлению Славы, не накинулся на него с обвинениями, ведь, по сути, Макаров всё делал правильно – следил за состоянием техники, ни литра не отдал и не продал и другим не давал этого делать. Старшина, да, перестарался, но бывает. И понятно, что дело просто раздули. Ну тут уж ничего не исправить. Олег Абдулов вновь стал командовать ротой, а Саня Щербаков, Слава Макаров и Лёва Петров продолжили заниматься своими взводами.

И вот этот день настал. Олег Абдулов вызвал Щербакова к себе в вагончик.

– Ну что Саша, в отпуск хочешь? – спросил он.

– Конечно хочу! Купцов обещал, когда ты вернешься. Вот хотел до нового года успеть.

– Успеешь. Короче, пятеро контрактников в отпуск едут и ты – старший группы. Иди, собирайся. Завтра на Терский вас отвезут, а как дальше добираться, скажут.

Радости Щербакова не было придела! Он едет домой и новый 21-й век встретит на родной земле! Сборы оказались недолгими, всё поместилось в старую сумку с надписью «СССР». Вечером собрались в землянке у ротного – Олег и все три командира взвода. Выпили за отъезд Щербакова.

– Ты там долго не задерживайся, – сказал Абдулов, – может, нас после нового года выводить будут.

– Олег, ну я же первый раз вернулся, – ответил Щербаков, – и этот раз вернусь.

На прощанье Александр обнял всех офицеров. Выйдя из землянки в черноту ночи, Александр и Слава еще долго разговаривали «за жизнь».

– Саня, ну если что, встречаешь, как договаривались, – подмигнул Макаров.

– Не вопрос, Слава! «Сектор газа» и шампанское.

Рано поутру Щербаков и пятеро контрактников в составе колонны выехали на Терский хребет. На хребте пришлось ночевать в вагончике у начштаба Кукушкина и выслушивать комбата с его предложением подписать контракт на дальнейшую воинскую службу. Завтра группу отпускников должны отвезти в Ханкалу, и, согласно расплывчатым инструкциям Купцова, на пересыльном пункте их встретят и вертолётом переправят в Минводы. Оттуда на поезде до Волгограда. На радостях Александр не спросил, кто встретит, а Купцов тоже этого не уточнил. Щербаков долго не мог заснуть, с нетерпением ожидая рассвета.

Колонна, состоящая из ГАЗ-66 и Урала, выехала в пасмурное, моросящее дождем утро и по раскисшей дороге направилась в сторону Ханкалы. В кузове «шишарика» сидели пятеро контрактников и старший группы Щербаков. Автоматы сдали перед отъездом, еще в расположении 2МСБ, и без них все чувствовали себя очень неуютно. На подъезде к ремротам Ханкалы Урал свернул, а 66-й упорно полз по грязи в сторону пересыльного пункта. Остановились около группы палаток, «Вылезай! – крикнул капитан, старший машины. – Приехали».

Военнослужащие по очереди выпрыгнули из кузова грузовика. За палатками виднелось поле с колыхающимся на ветру полосатым конусом-ветроуказателем и одиноко стоящим военным вертолетом МИ-24.

«Ну давайте, счастливо отдохнуть!» – крикнул капитан, имени и фамилии которого Щербаков не знал. Машина развернулась и, разбрызгивая грязь, уехала.

– А дальше куда? – пятеро контрабасов вопросительно глядели на старлея.

– Вообще-то нас встретить должны были. Купцов сказал, если что, нужно найти старшего по пересыльному пункту, тот всё скажет.

Начали заглядывать в палатки, искать старшего. Однако или палатки стояли пустыми, или находившиеся там военные не знали, кто и где старший. Меся грязь, пошли к вертолёту, но сидевший на охране вертолётчик сказал, что их «вертушка» из Чечни никуда не летит. И как выбираться отсюда? Группа растеряно стояла и не знала, что делать.

«Пацаны, вон товарняк дымит. Может, нам по пути», – показал в сторону железнодорожной насыпи Руслан, контрактник с бесцветными рыбьими глазами, единственный, кого знал Щербаков. Руслан, или Русик, как его все звали, служил в ремвзводе 2МСБ, Щербаков познакомился с ним давно, еще в Грозном.

Вдали виднелся товарный состав с пускающим черный дым зеленым тепловозом. По непролазной грязи двинулись к поезду.

«Я сейчас, – сказал Русик и, вскарабкавшись по тепловозной лестнице, скрылся за железной дверью. Минут через пять его голова высунулась из второй тепловозной секции. – Мужики! Лезьте сюда, я договорился!»

За десять сухпаёв машинисты разрешили военным сесть во вторую кабину тепловоза, предупредив «из окон не высовываться и ничего не трогать». Разметившись в кабине, все благодарили Русика за находчивость, тот скромно отнекивался. Вскоре поезд тронулся и медленно застучал по рельсам. Впереди тепловоза катилась прицепленная платформа, на случай минирования железнодорожного пути. Состав проследовал через Гудермес, мимо Червленой-Узловой, иногда подолгу стоял на полустанках и к вечеру прибыл в город Моздок республики Северная Осетия.

«Всё, ребята, приехали, – заглянул в кабину машинист-кавказец. – Если у вас есть гранаты, патроны, ракетницы, вы лучше сразу выкиньте, а то тут всех, кто в отпуск едет, менты шмонают. Зачем вам лишние проблемы?»

Сигнальные шашки и ракетницы, припасённые на Новый год, оставили в кабине, гранату домой никто взять не додумался. Вылезли из тепловоза и пошли на железнодорожный вокзал, смотреть расписание. Из Моздока в Волгоград прямых поездов не было. Нужно сначала автобусом или поездом ехать до Минвод, а оттуда поездом до Волгограда. Это очень долго и нудно, поезд до Минвод пришлось бы ждать минимум до утра, а домой хотелось прямо сейчас.

«Пацаны, надо поспрашивать у местных, я слышал тут на своих машинах за определённую сумму возят, – опять подал предложение Русик. – Вы на вокзале сидите, а мы с Саней пойдём «на разведку»», – они вдвоём вышли в чернеющие сумерки.

За припорошенным снегом вокзалом темнела площадь с разбитым асфальтом. На площади стояли частники-таксисты. Русик с Сашей стали узнавать, сколько будет стоить доехать до ППД полка, находившегося двести километров северо-восточнее Волгограда. Таксисты называли цену три или три с половиной тысячи рублей с человека, причём денег у всех шестерых отпускников практически не осталось. Обойдя всех, пошли советоваться с остальными, что делать. У вокзала Руслана и Александра нагнал усатый, невысокого роста мужичок лет под пятьдесят.

– Ребята, погодите, – сказал он, – вам домой надо?

– Надо, а чё? – с вызовом сказал Руслан.

– Ребят, я уже с вашего полка возил в ППД. И вас отвезу, за две тысячи с человека. Согласны?

– Конечно, согласны. Только денег нет с собой. Приедем – отдадим. Повезешь?

– Повезу, – сказал по виду русский мужичок, – у меня микроавтобус Фольксваген белый. Я отъеду на соседнюю улицу, а вы туда подходите. А то узнают, что я цены ломаю, мне не поздоровится.

Сергей, так звали водителя, сначала повёз всех шестерых к себе домой за сыном, его он собирался взять с собой в напарники. Как выяснилось, их русская семья со времён СССР жила в Моздоке. К большому удивлению ребят, Сергей усадил всю компанию за стол ужинать. Жена подала на стол горячий борщ, затем макароны с котлетами.

«Сейчас поедим и поедем, – сказал Сергей. – Я вас постараюсь мимо блокпостов провезти. Так быстрее, но если у вас патроны или гранаты, сразу выбросьте, если менты найдут, проблемы у всех будут».

Через час, когда совсем стемнело, белый Фольксваген Транспортер выпуска середины 80-х двинулся в путь. Щербаков сидел на переднем сиденье, рядом с водителем, а пятеро контрактников и девятнадцатилетний сын Сергея дремали сзади в салоне. Выехав из Моздока окраинами, микроавтобус пошёл петлять по окрестным грунтовкам, направляясь в сторону Зеленокумска, потом выбрался с просёлка на асфальт.

Ночью один раз бусик остановили на блокпосте, но, проверив документы, отпустили без обыска. Под утро перед Буденновском тормознули у мини-рынка рядом с трассой. Купили на последние деньги пива и две магнитофонных кассеты, чтобы было не так скучно ехать. Поначалу играла веселая «Иван Купала», народ в салоне автобуса оживленно балагурил. Затем поставили сборник «От Афгана до Чечни».

…На затворе снежная слеза оплывает,

И стальная в небе стрекоза прикрывает,

Но в тумане молодого дня

Ты увидишь на снегу меня

И поймёшь, что эта западня

Не пускает…

Ты сегодня не ищи меня,

Забрала меня к себе Чечня

Не пускает…

Песни про войну заставили всех замолчать. Каждый думал о своём, о погибших товарищах, о днях, проведенных на чужой земле, о жизни и смерти. Всё это навсегда останется в их памяти, в их сердце.

Щербаков задумчиво смотрел в серое туманное утро, еще не зная, что назад в Чечню он больше не вернётся…

21 июля 2018 г.