Читать книгу: «Иллюзия вины»

Глава 1. Невозможное убийство

Отель «Метрополь» встретил Карину Шилову холодным блеском мраморных полов и приглушенными звуками рояля из холла. Лифт поднимался на 22-й этаж медленно, будто нехотя, давая ей время собраться с мыслями. Когда двери открылись, её сразу ударил в нос терпкий запах – смесь дорогого коньяка, табака и чего-то металлического, знакомого любому следователю.

Номер люкс был залит странным полусветом – тяжёлые бархатные шторы пропускали лишь узкие полосы солнца, которые ложились на тело, как жёлтые ленты оцепления. Михаил Грановский лежал на спине, аккуратно, почти церемонно, с руками, сложенными на груди. Только аккуратный разрез на горле и тёмное пятно на персидском ковре выдавали насилие.

Карина прикусила губу. "Закрытая комната", – мелькнуло в голове. Дверь заперта изнутри, окна на 22 этаже не открывались. Классика детективного жанра, которую она ненавидела в жизни.

– Ну что, Шилова, признаёте наконец существование привидений? – раздался за её спиной знакомый насмешливый голос.

Она не повернулась, продолжая изучать обстановку. Данила Веснин вошёл, наполнив комнату энергией, как сквозняк распахнутого окна. Его тёмно-синий пиджак выглядел неуместно элегантным на фоне полицейской униформы.

– Ты опоздал на сорок минут, – бросила она через плечо.

– Зато пришёл с готовым ответом, – он щёлкнул пальцами перед лицом криминалиста, который возился у двери. – Эй, профессор, ты проверяешь не тот замок. Настоящий – вот этот, с правой стороны. И он не повреждён, верно?

Карина нахмурилась. Данила уже стоял на коленях у ковра, его длинные пальцы осторожно ощупывали ткань.

– Ковёр сдвигали, – заметил он. – И не просто сдвигали – под ним люк в вентиляцию. Не очень-то профессионально замаскировали, надо сказать.

В этот момент дверь номера распахнулась, и в комнату ворвался охранник, ведя за собой бледного молодого человека в помятом костюме.

– Вот он, помощник, – прохрипел охранник. – Весь день дрожит как осиновый лист.

Сергей Малышев выглядел так, будто вот-вот потеряет сознание. Его глаза бегали от трупа к полицейским и обратно, пальцы нервно теребили манжеты. Карина заметила, как его взгляд задержался на вентиляционной решётке.

Данила поднялся во весь рост и медленно подошёл к помощнику, как хищник, оценивающий добычу.

– Интересные ботинки, Сергей, – произнёс он мягко. – Вчера вы ходили в оксфордах, 42 размера. А сегодня – кроссовки 44-го. И носки… мокрые. Как будто бежали по служебным помещениям, где текут трубы.

Малышев сделал шаг назад, наткнувшись на стену. Его дыхание участилось.

– Я… я не…

– Не надо, – Данила покачал головой. – Вы знали про люк. Вошли с Грановским, подмешали ему в коньяк миорелаксант – вот почему нет следов борьбы. Потом – разрез, быстрый и точный. Вы приготовили сахарный ключ, чтобы дверь казалась запертой, и спрятались в вентиляции, пока все ломали дверь.

Карина наблюдала, как лицо Малышева искажает гримаса ужаса. Он рванулся к выходу, но охранник перехватил его. В суматохе из кармана помощника выпал смятый фантик.

– Леденцовый сахар, – поднял его Данила. – Для вашего "волшебного" ключа. И… – он подошёл к столу, – пиковый туз. Тот самый, что лежал у тела. Ваша визитная карточка?

Когда Малышева уводили, Карина поймала себя на мысли, что вся эта сцена выглядит слишком… отрепетированной. Как будто Данила не раскрыл преступление, а разыграл заранее подготовленный спектакль.

– Ты знал, – сказала она, когда они остались одни. – Ещё до того, как вошёл в эту комнату.

Данила повернулся к окну, его лицо отразилось в стекле – внезапно усталое, без привычной маски иронии.

– Нет. Я просто смотрел, – он достал из кармана второй пиковый туз. – Но теперь у меня есть вопросы. И они начинаются с этого.

За окном медленно садилось солнце, окрашивая город в кровавые тона. Карина вдруг поняла, что это только начало. Настоящее преступление ещё впереди.

Глава 2. Исчезновение фокусника

Театр «Зазеркалье» встретил их гробовой тишиной. Карина Шилова остановилась у самого края сцены, вглядываясь в темноту зала. Там, в пятом ряду, на бархатном кресле лежало тело. Молодой мужчина в серебристом фраке, с петлёй на шее. Его лицо, искаженное ужасом, казалось почти карикатурным под гримом.

– Артём Лебедев, – сказал кто-то за её спиной. – Иллюзионист. Пропал во время представления. Через две минуты его труп упал в зал.

Данила Веснин уже поднимался по ступенькам, его тень скользила по сцене, как призрак.

– Где механизм трюка?

– Вот в чем загвоздка, – Карина указала на люк в полу. – Он не работал.

Данила наклонился, провел пальцем по краю люка.

– Замечательно. Значит, наш фокусник действительно исчез.

Расследование началось.

Театральные подмостки блестели от воды, словно только что вымытые. Карина остановилась у самого края сцены, вглядываясь в фигуру, болтающуюся на тросах под колосниками. Арлекин. Его костюм пестрел яркими ромбами, а лицо скрывал жутковатый грим – нарисованная улыбка от уха до уха, неестественно розовые щеки.

– Артём Гуров, – прошептал за её спиной худой мужчина в очках. – Наш солист. Должен был сегодня танцевать в «Карнавале животных».

Данила обошел тело, внимательно изучая положение рук.

– Его повесили уже мертвым, – сказал он наконец. – Смотрите, нет следов борьбы на запястьях.

Карина подняла с пола игральную карту – трефовый валет. На обороте чьим-то нервным почерком было выведено: «Дирижёр просит тишины».

Гардеробщица, трясущимися руками подавшая им кофе, вдруг заговорила:

– Вчера ночью я видела, как он репетировал. Один. Но… – она обернулась, будто боясь, что её подслушают, – за ним двигалась тень. Совсем как в том балете про Петрушку.

Данила вдруг резко выпрямился.

– Где его гримерка?

Комната оказалась удивительно чистой для артиста. На столе аккуратной стопкой лежали ноты, на самом верху – партитура «Весны священной» с пометками на полях. Один такт был подчеркнут красным карандашом.

– Тремоло скрипок, – пробормотал Данила, проводя пальцем по нотам.

Карина тем временем нашла в шкафу единственный оставшийся костюм Арлекина – все остальные исчезли. На груди костюма зияла аккуратная дырка от ножа.

– Смотри, – она показала Даниле. – Как будто кто-то готовил этот костюм для следующего выступления.

Когда они вернулись на сцену, луч прожектора неожиданно упал на середину площадки. На полу кто-то мелом нарисовал восьмерку – знак бесконечности.

– Нам нужен список всех, кто был в театре прошлой ночью, – сказала Карина администратору.

Тот нервно заерзал:

– Вы понимаете, у нас же…

– И билеты на все сегодняшние спектакли, – добавил Данила, поднимая с пола обрывок бумаги. На клочке было напечатано: «Политехнический музей. Зал музыкальных инструментов. 15:15».

На выходе из театра уличный скрипач внезапно заиграл «Танец маленьких лебедей». Данила обернулся – старик уже растворялся в толпе, но у его ног осталась лежать еще одна карта: трефовый туз с кляксой, похожей на отпечаток птичьего крыла.

Карина достала телефон – анонимное сообщение с фотографией перечеркнутой афиши «Лебединого озера». Подпись гласила: «Дирижёр сменил программу».

– Они играют с нами, – прошептала она.

Данила сжал в руке карту, чувствуя, как бумага впивается в кожу.

– Нет. Они репетируют. Главное представление еще впереди.

Глава 3. Карта с именем

Гримерка замерла в неестественной тишине, нарушаемой лишь мерным тиканьем часов на стене. Пахло застывшим воском, несвежим кофе и чем-то еще – сладковатым, тревожным, как запах надвигающейся грозы. Данила стоял посреди комнаты, не двигаясь, его пальцы сжимали потрёпанный картонный прямоугольник. На поверхности карты, чуть тронутой влагой от дождя за окном, четко виднелась его собственная фамилия, выведенная аккуратным почерком. Буквы слегка расплылись по краям, будто кто-то писал второпях или дрожащей от волнения рукой.

Карина прислонилась к дверному косяку, скрестив руки на груди. Её взгляд скользнул по знакомым предметам: костюмы на вешалках, зеркало в светящейся раме, разбросанные кисти для грима. Всё здесь дышало искусством и иллюзиями, но эта карта в руках Данилы была совсем иной – грубой, материальной, неумолимой.

«Ну что, гений, – проговорила она, и её голос прозвучал неожиданно громко в тишине, – теперь ты в игре».

Он медленно перевернул карту. Обратная сторона оказалась чистой – ни угроз, ни намёков, только холодная бледность картона под пальцами. Но именно эта пустота казалась самой зловещей.

«Это не игра, – тихо произнес Данила, не отрывая взгляда от карты. – Это приглашение».

За окном хлынул дождь, первые тяжелые капли забарабанили по стеклу, словно торопливые пальцы по клавишам пианино. Где-то вдали прогремел гром, и свет на мгновение погас, окутав комнату в полумрак. В этой внезапной темноте карта в руках Данилы казалась единственной реальной вещью – мостиком в мир, где правила писали не они.

Карина сделала шаг вперед, её тень слилась с его тенью на стене. Они стояли так близко, что слышали дыхание друг друга. Где-то за дверью послышались шаги – быстрые, нервные. Но ни один из них не пошевелился, понимая, что настоящая опасность уже здесь, в этой комнате, в этой карте, в их сплетенных судьбах.