Цитаты из аудиокниги «Наполеон. Жизнь после смерти», страница 8

Правитель должен быть и львом, и лисой. Вся наука – это понять, когда и кем быть.

Цезарем рождаются, впрочем, как и слугой.

Немцы, проклятые немцы… они всегда хотят воевать и всегда в конце концов терпят поражение…

Я не позволю навязать мне этот титул! Не потому что мне так уж важно, как они меня именуют… я всегда презирал жалких болванов, именовавшихся европейскими королями. Я обожал заявлять в их присутствии: «Когда я был лейтенантом во Втором полку в Валансе…» – и наблюдал, как вытягивались их рожи. Для меня трон всегда был куском дерева, обтянутым бархатом. Но я единственный монарх в Европе, получивший титул не от жалкой кучки епископов, а от всего французского народа. Я – император именем революции и не позволю в моем лице унизить эту великую даму. Я носил не только корону Франции, но и древнейшую корону Италии и позаботился, чтобы религия освятила мой титул – сам Папа благословил мое вступление на трон. Я думаю не о себе – о моем сыне, о будущем… Династия, в которой воплотилась сама революция, должна вернуться! Он задумался и медленно произнес: – И я сделал все, чтобы помочь ей вернуться как можно быстрее …

Но судьба... Запомните – если она служит вам, вы всегда окажетесь в нужное время в нужном месте.

Учтите, у настоящего политика гнев никогда не поднимается выше жопы». Это любимая присказка императора.

Но все, чему он научится, не поможет, если в его сердце не будет гореть священный огонь добра...

Император посмотрел на него. У него бывает страшный взгляд: в нём нет ни злости, ни угрозы - просто бездна. И ты содрогаешься...

В революции есть всего два сорта вождей – те, кто ее совершают, и те, кто пользуются ее плодами… Пришло время срывать плоды с дерева революции, и к власти пришли воры и негодяи.

Когда мне мыли голову… как я ненавидел мыло, оно щипало глаза, и я пытался съесть его… чтобы его не было!