Экспедиция в преисподнюю

Для подрастающего поколения

"Стругацкий, непохожий на себя", – вот основная мысль после первых 30 минут прослушивания. Однако, потом втягиваешься и за подростковой простотой сюжета начинаешь замечать фирменные приемы Стругацких – сталкивать между собой две морали. Конечно, тут все упрощено, и герои «черно-белые», однако, диалог между Галей, Флагманом и Атосом на тему отношения к Двуглавому Юму вполне может подкинуть пищу для ума подростка. Этические основы поступка Атоса – все это очень важно именно в 14-16 лет, когда мир начинает из «черно-белого», где есть «хорошие» и «плохие», начинает превращаться в «цветной», где есть множество оттенков серого.

Очень добрая сказка. Именно сказка, как её сами называют Стругацкие в середине этого повествования. Утопия будущего с элементами советского прошлого. Слушала и улыбалась: какая вера в лучшие качества человека и его способность победить «весьма деловой разум». Надо рекомендовать для изучения в школе.

Отличная сказка из старых времен, когда люди были другими. Я даже нещеаю как её рассказать сыну и внукам. Ибо времена нынче другие и вера у них другая.

Читала повесть в детстве, повзрослев, хотела перечитать, а название забыла, помнила только сюжет. И вот, пожалуйста, Литрес подсказал! С удовольствием послушаю и перечитаю.

нестругацкий текст Стругацких

Как совершенно правильно заметил пользователь max, это АБС, непохожие на себя. Уже самое начало (о щекотании китов, которые бегут жаловаться пастуху) задаёт тон игрового гротеска. Нечто среднее между сагой об Алисе Селезнёвой и дневниками Ийона Тихого (только без лемовского сарказма). 7

Впрочем, на залихватскую булычёвско-лемовскую стилистику всё же накладывается фирменная манера Стругацких переслаивать текст литературными и кинематографическими аллюзиями. Не знаю, рассмеётся ли средний современный читатель, когда двуглавый пират называет своё имя – Юл. А читатель 70-х гг. в первую очередь, конечно, вспоминал реального известного ему Юла – культового актёра Юла Бриннера (бритоголовость персонажа служит дополнительной подсказкой). Удвоенный Юл Бриннер с двумя бритыми башками – это же просто не встать из-под стула!

Отдельную роль в повести играют цитаты из Булгакова, который тогда был только что открытым и новомодным писателем.

Под конец, правда, повесть несколько выдыхается (собственно «экспедиция в преисподнюю», с гигантскими пауками, оставляет ощущение, что у авторов кончилась фантазия).