Читать книгу: «Судьба мехвоина», страница 3

У меня на шее висели еще два сосунка, которые считали себя мехвоинами. И мне как их командиру надо было сделать все, чтобы они выжили. Пришлось на них хорошенько наорать, чтобы ребята не впали в ступор. На поле боя это очень опасно. Увидел, как погиб друг, и стоишь в шоке, ни на что не реагируя. Я такое много раз наблюдал. Против этого существует только одно известное мне лекарство. Ласковый пендель командира, заставляющего выполнять приказы. К счастью, рефлексы, что я вбивал им в академии, никуда не делись, и парни не задумываясь начали действовать, подчиняясь моим приказам. А вокруг нас гибли соратники. Один за другим роботы нашей роты выходили из строя в пламени взрывов и шипении энергетических разрядов. Этот кошмар продолжался всего тринадцать минут, но мне показалось, что прошло часов пять.

Наконец, остатки нашей роты сумели оторваться от противника и вывалиться из боя. Когда я очумело оглянулся по сторонам, то понял, что из двенадцати машин нашей 3-й роты уцелели всего четыре штуки. Три меха моего копья и «Феникс» нашего ротного. При этом противник, судя по моим ощущениям, потерял всего два или три меха. И отстал-то он от нас лишь потому, что все роботы клановцев, участвующие в этом бою, получили повреждения ходовой части. А захромавший мех далеко не убежит. Думаю, что именно поэтому они просто не смогли дальше продолжать преследование. Это нас и спасло от полного уничтожения. Хотя после такого разгрома нашу роту можно смело отправлять на переформирование.

Я еще раз более осмысленно взглянул на уцелевших. Все наши мехи были избиты до полного изумления. «Феникс» капитана Юханссона имел весьма колоритные кратеры от лазерных попаданий на торсе. Кое-где броня этого меха оказалась пробита, и были видны внутренние механизмы. Несколько пробоин ощутимо дымили. Левая рука была оторвана по локоть. Огрызки миомерных синтетических мышц и сервоприводов, торчавшие из обрубка, заметно искрили. Как «Феникс» смог при этом не потерять ход, для меня оставалось загадкой. «Шершень» Нильса Свенссона выглядел не лучше. Он так же, как и мех капитана, потерял левую руку. Однако ему ее оторвало полностью. Пробоин в торсе тоже хватало. Одна из них выглядела особенно паршиво. Дымила вовсю, собака серая, переодетая! «Коммандос» Эрика Оберга выглядел получше. Он был весь испятнан подпалинами от лазерных попаданий, но вроде бы броня нигде не была пробита. Так! Прошло по касательной. Ерунда, краску только попортили, гады!

Теперь глянем, что творится у нас. Мой «Волкодав», судя по показаниям датчиков, серьезных повреждений не получил. Всего два пробития брони в левой части груди. Но там автоматика быстро врубила запасные цепи взамен сгоревших. Пара охладителей сгорела. Ничего фатального. Хотя один средний лазер в центре торса вышел из строя. Да ладно! Фигня! Воевать можно. Хотя еще один такой бой – и от нашей роты только название и останется.

Наш бравый командир, по всей видимости, думал точно так же. Поэтому и приказал нам двигаться назад к космопорту. С таким приказом я был полностью согласен. Сейчас наш отряд (язык не поворачивался в данный момент назвать его ротой) бодрой рысью следовал за «Фениксом» капитана. Свое дело мы сделали. Разведку провели. Противника обнаружили. Теперь пусть у командования голова болит. Теперь нам бы отойти в тыл, чтобы пополнить боезапас и отремонтировать наших мехов. Так думал я, но реальность оказалась совершенно иной. Клановцы не собирались давать защитникам столичного города никаких послаблений. Когда наши мехи подошли к окраинам города, то зрелище нам открылось довольно печальное. Многочисленные дымы от пожарищ. То тут, то там вспухали столбы взрывов. В районе космопорта слышалась нескончаемая канонада. Бой там шел нешуточный. Судя по звукам, лупили из крупнокалиберных автоматических пушек, которыми обычно вооружают тяжелых и штурмовых мехов. Там сейчас большие парни с большими пушками выясняли, кто в доме хозяин. Им наши легкие избитые роботы на один укус.

И тем не менее наш ротный приказал двигаться туда. Это была совсем не его командирская прихоть. Приказ пришел с самого верха. Надо было любой ценой удержать взлетную полосу. И нас послали практически на убой. Капитан Юханссон даже пытался возражать, упирая на потерю боеспособности нашей роты. Но ему приказали заткнуться и выполнять приказ. Я как командир копья имел доступ к командирскому каналу связи и поэтому слышал весь этот разговор. Нас только что принесли в жертву стратегической необходимости. Штабные умники уже решили нашу судьбу и списали нашу роту в расход. Очень неприятное чувство.

Своим ребятам правда про мои догадки я говорить не стал. Пускай парни остаются в счастливом неведении. Вот так с тихой грустью мы и ковыляли навстречу судьбе. Вскоре мои плохие предчувствия начали сбываться. Мы как раз проходили мимо полуразрушенного ангара. Что-то отчаянно дымило, затрудняя обзор. Радар совершенно взбесился от огромного наличия помех. Так что в этот момент наши мехи были практически слепы. Прямо кучка инвалидов по зрению в полутемном лабиринте. Текс! Что это тут у нас горит? Ого, тяжелый танк «Мантикора». Кто же его так бедного разделал?

– Смотрите слева! – внезапно заорал ротный, разворачивая своего «Феникса».

Я тут же инстинктивно дернул своего «Волкодава» вправо, уходя от возможного обстрела. Потом я увидел его! Мех-крабоид неизвестной конструкции тонн так пятьдесят или пятьдесят пять, окрашенный в антрацитово-черный цвет. Массивные ноги с вывернутыми назад коленными суставами напоминали лапы какого-нибудь двуногого хищного динозавра. Торс, неожиданно мелкий и сплющенный с боков, чем-то был похож на переднюю часть американского вертолета «Апач». Только тут не было никакой нелепой застекленной кабины. Сплошная броня с разбросанными на ней линзами видеосканеров.

Здесь у мехов, вообще, не было такой дебильной части конструкции, как различные стеклянные окошки в кабинах мехвоинов. Как это любят изображать в фантастических фильмах про роботов. Ага, забронированная по самые гланды боевая машина в сто тонн, а в кабине водителя обязательно должна быть форточка. Видеокамер и видеосканеров же нет? А воин, значит, смотрит на поле боя через застекленное окошечко. Ну не бред ли? Один случайный снаряд или шальной лазерный импульс и мехвоину каюк. Аффтааары-ы-ы-ы, где, я вас спрашиваю, логика? Тут же боевых роботов, к счастью, проектировали совсем не любители аниме, трансформеров и прочие дилетанты фантастических войн. Все было по-взрослому. Кабина водителя мехов имела сплошное бронирование. Даже входной люк имел броню! Никаких иллюминаторов и окошек. Ну а для наблюдения за окружающей действительностью использовался голографический обзорный видеоэкран, совмещенный с обширной системой видеодатчиков. А на случай повреждения всех наружных видеосканеров была предусмотрена еще и дублирующая сеть видеодатчиков, выдвигающихся из брони на манер перископов.

С правой части торса кланового робота за кабиной водителя была нарисована ярко-красная оскаленная волчья голова. Руки этого меха, оснащенные ладонями-манипуляторами, как и ноги, выглядели довольно массивно, по сравнению с небольшим вытянутым вперед торсом. Мне сразу же в глаза бросились большие, раздувшиеся предплечья, в которых располагались многочисленные батареи лазеров. Не тяжелые орудия, а нечто среднее или легкое. Но их было реально много.

Все это я успел заметить за доли секунды, глядя на летящего стального гиганта. Да, да! Вы не ослышались. Я сказал летящего. Потому что он действительно летел в нашу сторону. Точнее опускался после прыжка на реактивных двигателях. Вражеский водитель, скорее всего, заметил нас гораздо раньше и атаковал. При этом он выбрал довольно рисковый способ атаки. Мех противника просто перепрыгнул ангар, за которым он до этого прятался. Красивый ход, позволивший ему атаковать нас внезапно. Мы и заметили-то его, когда было уже поздно что-то делать. Да и не успели бы мы ничего сделать. «Феникс» нашего командира только начал разворачиваться и поднимать массивную лазерную пушку в своей правой руке, когда робот клановца нанес свой удар. Еще в полете он жахнул залпом с двух рук. Десять золотистых лазерных лучей ударили точно в голову капитанского «Феникса» и, прежде чем погаснуть, прочертили по ней глубокую огненную борозду.

У большинства человекообразных мехов кабина водителя обычно расположена в голове или в верхней части торса над реактором. У «Феникса» голова была одновременно и кабиной. Кроме этого, она еще и могла поворачиваться на сорок пять градусов, что давало водителю хороший обзор во время боя. Но за подвижность надо платить. У «Феникса» такой платой было довольно слабое бронирование головы. Это и стало фатальным для его водителя. Мех нашего командира сделал два неуверенных шага назад, после чего завалился на спину, с грохотом упав на бетонное покрытие. Я машинально бросил взгляд на тактический экран и увидел, что значок капитана Юханссона погас. Обычно это означало, что водитель робота погиб или покинул своего меха. Из поверженного «Феникса» никто не катапультировался, а это значит, что наш ротный мертв. Жалко, хороший был дядька!

Командир нас только что покинул. И теперь вся ответственность за судьбу нашей группы свалилась на мои плечи. Я выпалил залпом по приземлившемуся после прыжка противнику и заорал, одновременно разгоняя своего «Волкодава»:

– Не щелкать клювами! Лисенок, Молчун, отступаем на четыре часа змейкой к вот тому шаттлу. Маневрируйте энергичней. Прячьтесь за здания. В бой не вступаем. Повторяю! В бой не вступаем. Этот гад нам не по зубам! Вспомните, чему я вас учил! Рыдать по убитым потом будем. Ходу, ходу!

– Лисенок принял.

– Молчун принял.

Уф. Вздыхаю с облегчением. Парни не заморозились и рванули за мною. Может, мое решение отступать и было ошибочным? Не знаю. Какой-нибудь эпический попаданец без страха и упрека наверняка бы ринулся в бой, чтобы покарать мерзкого вражеского робота. Вот только голливудские грезы в стиле «Трансформеров» и реальная война – это две очень разные реальности. Сейчас на моих глазах этот непонятный робот только что, будто играючи, прикончил сорокапятитонного меха. Одним залпом. Да у него лазеров больше, чем на всех наших трех роботах, вместе взятых! В открытом поле с ним рубиться просто глупо. Он нас прихлопнет и не заметит этого. Значит, что? Правильно, надо отступить и спрятаться. Вон те складские помещения как раз подойдут для этого. Там противнику будет труднее по нам стрелять. Будем надеяться, что в лабиринте улочек мы от него оторвемся.

Упс! Задумался. А враг-то не дремлет. Только что что-то прожгло броню моего «Волкодава» в районе спины с левого бока. Не смертельно. Хотя сирена завыла, а синтетический компьютерный голос сообщил, что поврежден один из охладителей. Фигня! Прорвемся! Вот наконец-то и спасительные дома. Ныряю в проход между ними. И тут же в здание напротив вонзается пучок лазерных лучей. Взрыв. Обломки стекла, бетона и куски арматуры летят во все стороны и барабанят по броне моего робота. В стене домика появляется солидная пробоина. Но мне на нее любоваться некогда. Мой мех несется на полной скорости по проспекту между высокими складскими блоками. Сворачиваю налево, прячась за угол. Немного не рассчитал скорость на повороте и снес плечом угол здания. Святые бобры! Я все возмещу. Если жив останусь! Вражина не отстает. Металлический топот ног его меха слышится позади. Догоняет, зараза! Вот же привязался, урод! В городских застройках-то особо не разгонишься. Чтобы не врезаться в очередной дом, приходится снижать скорость.

Мои ребята бегут рядом по параллельным улицам. Я вижу это на тактической карте.

– Молчун, мне нужна помощь. Отвлеки гада. Я сейчас буду пробегать мимо по улице справа. Ты высунься и пальни по клановцу. Только осторожнее там – сам не подставься. Стрельнешь и уматывай оттуда! Поиграем с ним в прятки! Думаю, что все помнят, как это делается?

– Понял, командир. Сейчас сделаю.

– Лисенок, твой выход следующий. Через два квартала высунься из-за угла и сделай бо-бо этому черненькому посильнее. Но только после того, как по нему Молчун отработает.

– Будет сделано в лучшем виде, командир!

– Работаем! Вариант – прятки!

Еще в академии мы с ребятами из нашего копья отрабатывали тактику действия легких роботов в городе или на пересеченной местности против одного или двоих более тяжелых мехов. Суть этой тактики сводилась к тому, чтобы легкие роботы кружились вокруг противника, стреляя и тут же скрываясь за укрытиями, не давая ему наносить ответные удары. Эдакая карусель смерти. Мы называли ее «игрой в прятки». На открытой местности такая тактика по понятным причинам бы не сработала. Но вот там, где полно укрытий, она могла стать очень неприятным сюрпризом для врага. Наша игра со смертью продолжалась уже семнадцать минут. Мы понемногу щипали вражеского меха, нанося обидные удары из-за угла. Я думал, что клановец плюнет на нас и уйдет. Или того хуже. Вызовет подкрепление. Как бы не так. Черный боевой робот уверенно пер вперед, пытаясь настигнуть наглую мелочь. Может, его водила впал в неконтролируемую ярость? Не знаю. Я бы на его месте отступил или позвал помощь. А этот ринулся в атаку. Смело, но глупо. Мы ведь не только постреливали из-за угла, но и маневрировали, постепенно смещаясь к стоявшему вдалеке шаттлу.

Шатлы – это не просто космические корабли, это эдакие мобильные мини-крепости, оснащенные толстой броней и многочисленными пушками. Во Внутренней Сфере все космические корабли являются военными! Они довольно неплохо вооружаются и могут нанести серьезный урон даже штурмовым мехам. Шаттл, к которому мы заманивали нашего противника, на тактической карте обозначался как принадлежавший военно-космическим силам Республики Расалхаг.

Это означало, что как только мех противника войдет в зону поражения, то тяжелые лазеры и автоматические пушки шаттла откроют по нему огонь. И скорее всего они его уничтожат. Теоретически! Вот такой у меня был коварный план. Но реальность внесла в него свои коррективы. Когда мы вывалились из-за зданий складских комплексов прямо под дула орудий шаттла, то… ни фига не произошло! Мы вывели клановца прямо под прицельный выстрел морячков, но долбаное космическое корыто героически молчало. Даже турели не развернули, чертовы космонавты. Да они что там, спят, что ли?

– Эй, на шаттле, помочь нам не желаете? – попытался я выйти на связь с командой космического корабля.

– Извини, мехвоин, мы бы и рады, но не можем этого сделать. У нас тут технические неполадки в энергосистеме. Огонь открыть не можем.

– Что за неполадки?

– Реактор барахлит. Пытаемся запустить, но пока не выходит. Извините, парни, но вам придется справляться самим.

Очень жаль! Теперь космонавты нам не помощники. Проблема с реактором – это очень серьезно. Видимо, экипаж этого шаттла пытался провести холодный запуск реактора для экстренного старта. Но что-то пошло не так, и автоматика отрубила питание, чтобы избежать взрыва. Ничего страшного, но теперь космонавтам придется проводить долгую процедуру запуска всех систем заново. К сожалению для нас, этот процесс еще не закончен, а значит, все оружейные системы шаттла сейчас обесточены. Придется выкручиваться самим.

Мой «Волкодав» только что получил скользящее попадание двух лазеров клановца. Резко кидаю своего робота за угол ближайшего дома. Хорошо, что сейчас в меня попали лучи только двух лазеров. Броня выдержала. А вот если бы прилетело пять разрядов и более, то моему и без того избитому меху этого бы хватило. Я не говорю о том ужасающем залпе, что прикончил капитанского «Феникса». Он моего «Волкодава» пополам бы разрезал, не напрягаясь.

Но все в этой вселенной подчиняется физическим законам. И даже высокотехнологичный мех нашего противника страдал от сильного нагрева. Поэтому его водителю пришлось снизить интенсивность стрельбы. Теперь он даже пятилазерными залпами не стрелял. Если кто забыл, то я напомню, что на каждой руке в предплечьях этого кланового боевого робота были вмонтированы по пять средних лазеров. Теперь клановец изредка постреливал только одиночными выстрелами с каждой руки. Сразу видно опытного вояку. Новичок бы точно несколько раз жахнул из всех стволов, после чего его робот надолго завис бы посреди поля боя, вырубленный автоматикой из-за жуткого перегрева всех систем.

– Лисенок, Молчун, придется нам самим его валить. Он от нас все равно не отстанет. Сейчас двигаетесь вот к этому перекрестку (рисую маршрут на голографической карте). Затем по моей команде высовываетесь и открываете огонь. Но только по моей команде. Ничего там не перепутайте. Заставьте этого гада застыть на месте и смотреть на вас. Запомните. Любой ценой вы должны заставить клановца стоять на месте и смотреть на вас. Хотя бы пару секунд. Как поняли?

– Поняли, командир. Сделаем. Но ты ведь понимаешь, что он нас тоже будет видеть эти пару секунд. А стреляет этот урод хорошо!

– Не бойся, Лисенок. Я ему не дам вас обидеть. Ну все, действуем!

Мой мех несется по улице на полной скорости. Поворот направо. Ходу, ходу! Вот наконец тот самый угол складского бокса.

– Начали! – ору я, бросая «Волкодава» вперед. На тактической карте вижу, что мои соратники вывели своих мехов на позицию и наверняка уже открыли огонь. Клановца я тоже вижу на радаре. Отметка его меха замерла на карте. Остановился! Выныриваю из-за угла и навожу оружие на цель. Хорошо, что я не стрелял последние две минуты. «Волкодав» успел немного поостыть. Есть возможность для залпа из всех стволов. Правда, потом скорее всего автоматика его вырубит. Перегрев-то будет жуткий, а охладителей у меня мало осталось. Лазерные пушки очень хорошее оружие. Не габаритное, не требует боеприпасов. Только вот греются они просто зверски! Но мне наплевать. Если сейчас промахнусь, то скорее всего умру. Ведь мой неподвижный перегревшийся робот станет прекрасной мишенью для противника.

Вражеский робот застыл в двухстах метрах под шквалом лазерных лучей и ракет ближнего действия, который на него обрушили мои друзья. Правда, это не мешало ему поднимать свои массивные руки и вести ответный огонь. Отлично, меня он не видит. Тщательно прицеливаюсь. Время как будто замерло. Вижу цель. Большой кратер от попадания чего-то крупнокалиберного в правой части кабины черного меха. Я его давно заметил.

Судя по ширине пробоины, оплавленным краям и характеру повреждения – это было какое-то энергетическое оружие. Но точно не лазер. Лазеры таких больших дыр не оставляют. Скорее всего, протонно-ионный излучатель (ПИИ). Оружие мощное и разрушительное. Это точно не наших рук дело. Такими излучателями вооружаются обычно тяжелые и штурмовые мехи. Видимо, до стычки с нами этот клановый робот успел схлестнуться с каким-то тяжеловесом. Вот тот и оставил на нем свою отметину. Правда, до конца броню пробить не смог. Но я надеюсь, что мне удастся доделать эту работу. Наконец, прицельные курсоры совмещаются с кратером, и я нажимаю на гашетки. Лучи тяжелого и двух средних лазеров ударили в левый край пробоины. Попал?!

Под визг предупредительной сирены синтетический голос сообщил о фатальном перегреве и отключении системы. В кабине резко поднялась температура. Прямо как в парилке! Хорошо, что я сейчас сижу в легком охлаждающем жилете и шортах. В форме я бы зажарился нафиг! Обзорный экран замигал и пошел рябью. Мой мех застыл как памятник. Я тупо уставился на таймер, отсчитывающий время до начала перезагрузки меха. Десять секунд. Рука инстинктивно дернулась к кнопке катапультирования. Усилием воли заставляю ее замереть. Пятнадцать секунд. Двадцать пять. Начало перезагрузки. Я все еще жив. Странно, никто не режет лазерами моего беспомощного «Волкодава». Наконец, обзорный экран просветлел, и я увидел следующую картину.

Черный вражеский мех лежал на спине. Его правая нога конвульсивно подергивалась, передавая агонию своего водителя. Бинго! Я это сделал! Прикончил ублюдка! На всякий случай навожу прицел на поверженного робота. А вдруг оживет? Краем уха слышу ликующие крики на канале связи. Это мои ребята веселятся. Еще бы, такого монстра завалили. Первый шок проходит, и я начинаю лихорадочно соображать. Что же нам теперь делать? В районе главного посадочного терминала слышится нескончаемая перестрелка и взрывы. Соваться туда я не намерен.

Быстро требую доклада от своих подчиненных. М-да! Пиррова победа. «Коммандос» Эрика Оберга остался без ракетного боезапаса. Все расстрелял до железки! Теперь из оружия у него только один средний лазер. «Шершень» Свенссона вообще не боец. Он потерял обе руки и все оружие. Кроме того, еще и стал хромоногим. Торс этого многострадального робота так же был весь в дырах. Оставалось загадкой, как он до сих пор еще не развалился на куски? Мой «Волкодав» также был основательно избит. В общем, ни о каком бое даже речи быть не может. Тут бы успеть доковылять до ремонтных мастерских.

– Молодцы, мехвоины! Как вы его красиво сделали. Что теперь делать будете? – внезапно разбил мои мысли смутно знакомый голос.

Я скосил глаз на экран связи и понял, что со мною говорит тот самый неизвестный член команды стоявшего невдалеке шаттла, с которым я уже беседовал ранее. Система «Волкодава» его не идентифицировала. Поэтому на видеоэкране я не видел своего собеседника. Оно и понятно. У космонавтов-то свой канал связи. А у нас свой. Мы редко контачим друг с другом.

– Говорит лейтенант Рутгер Лунд, командир третьей роты третьего Освободительного полка (о как солидно звучит). Кто говорит? Представьтесь, пожалуйста. Или в космофлоте это не принято? – пробурчал я в ответ, прикидывая, что теперь я и в самом деле являюсь командиром нашей роты. Ведь все наши старшие офицеры погибли. Да уж! Стремительная карьера. Ничего не скажешь.

– Говорит Андрей Ветров, капитан Т-корабля «Хапуга». Отличный бой вы тут показали, лейтенант. Так какие у вас дальнейшие планы? – ответил мой собеседник.

– А с какой целью интересуетесь? – нахмурился я.

– С той целью, что ваши мехи очень пригодились бы моему шаттлу. Сами видите, что мы сейчас беззащитны. Пока реактор не запустим, даже отстреливаться не сможем. Если вы наш кораблик поохраняете немного, пока мы тут все не раскочегарим, то я смогу взять вас на борт для эвакуации. Ну так как вам мое предложение? – начал излагать Ветров.

– Так, стоп! Какая еще эвакуация? – не понял я.

– А ты что, лейтенант, не в курсе? Ваши генералы и политики. Ну самые главные из них. Сейчас как раз готовятся к эвакуации. Слышишь в районе терминала стрельбу? Так это там ваши мехчасти клановцев от правительственных шаттлов отгоняют. Еще полчаса назад объявили об эвакуации. Мой шаттл тоже хотели использовать, но из-за экстренного запуска системы у нас возникли проблемы с реактором. Поэтому чиновники нас тут бросили без охраны и ринулись к терминалу. Там же основная посадочная площадка. И все шаттлы там стоят. А это коммерческая взлетная полоса для таких, как мы. Мы же не регулярные войска, а наемники! – начал объяснять мне космонавт. – Ну так как там насчет поохранять-то, а?

– Да подожди ты со своей охраной. Давай разберемся. Сейчас, значит, правительство и все наше военное командование эвакуируются с планеты. А почему мы об этом не знаем?

– Да не знаю я, лейтенант. Я бы и сам не был в курсе, если бы час назад к моему шаттлу не заявились ховеркрафты, набитые под завязку чиновниками из министерства торговли. Вот от них-то я и узнал об эвакуации правительства с планеты. Эти деятели на моем корабле хотели удрать, но потом передумали и уехали к главной взлетке. Даже охраны мне не оставили, твари. И всех пехотинцев, что склады охраняли, с собой забрали.

– А что, принц Хаакон тоже драпает вместе со всеми?

– Ну я слышал, как чиновники говорили о том, что их на его шаттл не пустили. Возмущались очень сильно. Мол, сам бежит, а их тут решил бросить.

– Понятно! Так что ты там говорил? Долго нам тут охранять-то надо? И это! Мехов мы своих бросать не будем.

– Да думаю, что минут черед двадцать реактор выйдет на нужную мощность, и мы сможем отчалить. За пять минут до старта я вас оповещу. Как раз успеете загрузиться вместе с роботами. У меня в грузовом трюме есть коконы для перевозки мехов. Долетите с комфортом.

– Ладно. Договорились, капитан!

Я отрубил связь и откинулся на кресло. Только сейчас почувствовал дикую усталость. Адреналин схлынул, и на меня навалилась слабость. Нас предали. Властьимущие бросили нас врагу на растерзание, а сами стали спасать свои ничтожные жизни. Вот же уроды, блин! Я еще в той, прошлой жизни не особо доверял властям. Сколько раз они меня подставляли. И вот тебе на. Опять двадцать пять. Снова элита ставит свои жизни выше жизней простых граждан.

Я, конечно, не анархист и понимаю, что государство необходимо людям. Но вот терпеть не могу таких правителей, что призывают своих граждан умирать за Родину, а сами сигают в кусты при малейшей опасности. Я не являюсь фанатом Сталина. Он был коварным, жестоким и расчетливым тираном. Однако все эти его недостатки меркли перед одним его достоинством. Он точно не был трусом и предателем. Только одно то, что он остался в осажденной столице в ходе битвы за Москву, говорит о многом. Он, в отличие от большинства чиновников и политработников, проявил в тот момент настоящее мужество. Мужество правителя, готового разделить со своим народом все тяготы и лишения войны.

Я внезапно понял, почему нам не сообщали о бегстве правительства. Эти люди, называющие себя элитой, заранее принесли нас в жертву. Они надеялись ценой наших жизней продлить свои. И еще они боялись, что все узнают об их трусости раньше времени, и это не даст им спокойно удрать. Потом они конечно же накропают свои мемуары, где будут рассказывать о своей героической борьбе с захватчиками, выделяя себе главную роль в этом акте жизненной трагедии. Меня взбесило не то, что нас бросили на верную смерть. А то, что они сделали это тайно и трусливо. Ненавижу! С такими правителями мне точно не по пути. А как нас еще в академии агитировали гордиться и любить правителей Расалхага. Какие речуги толкали перед нами старшие офицеры, увешанные орденами.

Я почему-то был уверен, что большинство из них сейчас грузятся в отлетающие шаттлы. Нет, не все. Не все. Были среди них и действительно храбрые люди, готовые до конца выполнить свой долг. Но почему-то в правительстве и военном министерстве таких было мало. А вот языкастых политиков, которые смелы лишь на словах, там было очень много. Хотя мне на всю эту пропаганду было плевать с высокого минарета. Я политикам хоть в костюмах, хоть в мундирах никогда не верил. В этой войне я сражался за себя и за своих друзей. За то, чтобы они выжили. Меня кольнула боль утраты. Вспомнил улыбку погибшего Ганса Линберга. Выходит, я не справился, а мой товарищ погиб зря? Я бросил взгляд на иссеченного лазерами «Коммандоса» и изувеченного «Шершня». Ни хрена! Мы выживем назло тем, кто нас тут бросил и предал.

– Лисенок, двигай к шаттлу. От тебя тут все равно мало толку. Так что просто стой с ним рядом и изображай охрану. Типа вооружен и очень опасен. Молчун, ты контролируй правый сектор. А я пойду налево.

Раздав приказы, я уже собирался привести в движение своего меха, но тут мой взгляд наткнулся на поверженного кланового робота. Еще в той жизни, да и здесь тоже, я любил компьютерные игры в стиле РПГ. Ну там, где можно бродить по огромным мирам, сражаться с чудовищами и собирать хабар. Много хабара! Видимо, у всех геймеров внутри живет такой вот зверек, напоминающий помесь жабы с хомяком. У меня такая зверюшка тоже была. А может, сработал вбитый множеством игр рефлекс – убил монстра, получил добычу. И вообще, трофеи – это святое. Даже в этом мире к ним относились очень трепетно. Да что там говорить, я слышал, что во время четвертой Войны за Наследие многие планеты грабили подчистую войска Великих Домов. Они вывозили с захваченных планет все, что представляло хоть какую-то ценность. А тут, понимаешь, лежит очень даже неплохой военный трофей, который, между прочим, достался нам в честном бою. Я еще раз посмотрел на лежащего меха. Потом глянул на шаттл. Потянет! Берем!

– Так, Молчун, отставить охрану. Двигай к клановцу! – тормознул я Эрика.

– Зачем вам Молчун, командир? Может, мне подойти? Все равно мне стрелять нечем! – тут же вклинился в наш разговор Нильс Свенссон.

– Тишина в эфире! Лисенок, заткнись и наблюдай по сторонам! Не дай бог враги нагрянут. «Коммандос» имеет руки с манипуляторами. А вот твой «Шершень» остался без обеих хваталок. Мы сейчас с Молчуном схватим вот этого черного красавца и волоком дотащим до шаттла. Он, конечно, тяжелый, но думаю, что два наших меха его доволокут. Тут всего-то метров пятьсот. Негоже такой шикарный трофей бросать. Мы его долго гоняли, а значит, он наш по праву! – прервал я болтовню подчиненного, после чего врубил связь с шаттлом: – Эй, капитан! Твой шаттл вместит еще одного меха кроме наших?

– Без проблем. У меня на грузовой палубе можно двенадцать роботов перевозить.

– Отлично, сейчас мы притащим к шаттлу вон того клановца. Ты люк-то открой. Энергии на это, я думаю, хватит? Мы его внутрь занесем.

– Не надо вам корячиться. У меня свои погрузчики есть. Сейчас Светлана и Сергей их активируют. Вы там лучше охраняйте периметр. Мои люди сами вашего робота притащат и погрузят.

– Понял тебя. Охраняем дальше!

Сам процесс погрузки нашего трофея прошел штатно. Из открывшегося люка в нижней части шаттла вышли два меха-погрузчика, похожие на толстых людей с короткими толстыми ногами и массивными длинными руками с непропорционально большими ладонями, похожими на клешни. Хочу заметить, что на планетах Внутренней Сферы кроме боевых мехов существовало и огромное количество различных мехов гражданского назначения. Вышедшие погрузчики я не смог идентифицировать, так как в базе моего «Волкодава» они отсутствовали. Не боевые машины все-таки! В общем, эти неизвестные роботы довольно шустро ринулись к лежавшему черному меху. Подойдя с двух сторон, они умело подхватили его и, немного приподняв над землей, медленно понесли к шаттлу. Кстати, у этих мехов кабины были застекленными. Я даже видел их водителей сквозь толстые стекла. А что? Логично! Этим мехам в бой не идти, а значит, и броня им ни к чему.

Процесс погрузки трофейного робота подходил к концу, когда судьба напомнила нам о своем стервозном характере. Внезапно заверещала сирена предупреждения о ракетной атаке, но я не успел среагировать. Две ракеты ближнего действия ударили моего «Волкодава» прямо в грудь. Удар был довольно сильным, но мне удалось удержать меха от падения. Инстинктивно бросаю своего робота влево, уходя от новой ракетной атаки. Теперь на меня летел целый рой ракет. Штук восемь, наверное. Мой суматошный рывок меня спас. Мимо! Акела промахнулся!