Отзывы на книгу «Пианист», страница 3, 89 отзывов

Есть вещи, о которых сложно рассказывать. Рассказывать честно и прямо – почти невозможно. Потому что слепо ненавидеть проще, потому что хочется забыть, потому что боль и страх смешивают все дни в один бесконечный кошмар. Тем ценнее эта книга.

Владеку Шпильману удалось все рассказать, как есть. И про собственный стыд, и про то, что убийцами были не только немцы, но и сами евреи. Причины не в национальности, а в каждом отдельном человеке. И в том, что он для себя в жизни выбирает, а выбор есть всегда. То спокойствие, с которым семья Шпильмана и он сам делают свой, невероятно. Они просто жили, любили друг друга и свой город, не умея подстраиваться под унизительные обстоятельства. Да, можно сказать, они и бороться-то толком не умели, но разве за это должно быть стыдно?

И дело совсем не в том, что ужасы войны нельзя забывать. Дело в том, что нужно всегда помнить о том, как быть человеком. И книга именно об этом. Не о немцах и евреях, о людях. Об умении жить. И о музыке, конечно, о музыке, которая не умрет никогда.

Владислав Шпильман - польский пианист, еврей по национальности, вспоминает о том, сколько всего он пережил в годы Великой Отечественной войны. Как его разлучили с семьей. Как он выживал, прячась от фрицев. Читать о лагерях смерти всегда очень тяжело, тем более когда об этом вспоминает участник событий. Тут нет домыслов, автор рассказывает, как оно было, как ему удавалось найти выход из, казалось бы, безвыходной ситуации. Откуда были силы? Как сохранил рассудок. Читаешь, и мурашки по коже. Шпильман рассказывает и о подвиге Януша Корчака, который не оставил своих воспитанников и вместе с ними зашел в газовую камеру. Зверства. Фашисты не щадили ни стариков,ни детей. Но в каждой нации есть и нормальные люди, не только звери. Обнаруживший Шпильмана немецкий офицер почему-то не сдал его. А наоборот, помог. Вильм Хозенфелд не разделял идеи фашизма. Они были ему чужды. С большой теплотой автор о нем пишет. Офицер спас его от голодной смерти, да и, как оказалось, не только его. Единственное, о чем автор сожалеет, что сам ничем не смог помочь Хозенфелду. Сколько таких книг о ВОВ прочитано, и с каждым еще одним произведением - те же эмоции - ужас, оторопь от тех зверств, что творились. К этому невозможно привыкнуть. Об этом необходимо помнить.

— Вы немец? Он покраснел и чуть ли не крикнул запальчиво, будто я его обидел: — Да, к сожалению, я немец. Я хорошо знаю, что творилось здесь, и мне стыдно за мой народ.

Пожалуй, "Варшавские дневники" Шпильмана - одна из самых тяжелых и в то же время самых красивых книг об истории Холокоста. Воспоминания выживших каждый раз говорят мне, каким поразительным жалким трусом был Гитлер и насколько сильнее, смелее были люди, которых он так стремился уничтожить.

"Варшавские дневники" - это воспоминания довольно известного польского композитора еврейского происхождения Владислава Шпильмана о жизни в оккупированной Варшаве с 39 по 45 год. Он потерял всю свою семью, но сам трижды выиграл эту страшную игру: в первый раз с помощью еврейского полицейского, собиравшего свой же народ для отправки в Треблинку, один из самых страшных концентрационных лагерей, сравнимый с Аушвицем, потом Хелена Левицкая, прекрасная полька, и последний раз - Вильм Хозенфельд, капитан немецкой армии, который комиссией "Яд Ва-шем" был причислен к Праведникам Мира.

Если вы когда-то читали книги о Холокосте, то ничего нового вы здесь не увидите. Это еще одна страшная история. Но мне кажется, несмотря на бросающую в дрожь похожесть тысяч рассказанных миру историй, их стоит читать. Жертвы Холокоста неисчислимы, во многих семьях-наших семьях, польских, еврейских, цыганских, миллионах семей - есть тяжелый крест этой катастрофы. История каждого выжившего похожа на тысячи других и непохожа в то же время. Каждая книга - дань памяти каждому из миллионов. Тому, кто выжил и тому, кто не смог. Все эти люди не безлики.

Поговорить хотелось о другом. О том, что Владислав Шпильман - жемчужина польской интеллигенции, талантливый пианист, чуткий воспитанный человек. Повезло ли ему так, если бы он был дворником? Или чистил обувь на углу улицы? Если бы Вильм Хозенфельд не услышал его игру, был бы жив Шпильман? Если бы Вильм Хозенфельд увидел перед собой продавца книг, спас бы он его? Никто об этом не узнает. Достоин ли Вильм Хозенфельд святого звания Праведника Мира? Я не знаю. Но даже за одного спасенного человека-спасибо. Вот поэтому, наверное, и какая-то ужасная ноющая боль после этой книги - особая, не как после других книг. Шпильману повезло. Миллионам других нет. Они не играли на фортепьяно, не были уважаемы, не работали на радио.

Такие вещи не забыть, не заплакать. И мне хочется надеяться, что история этой мировой трагедии не умрет, что о ней будут знать мои дети, мои внуки, дети моих внуков. Имена Корчака, Шиндлера, Уинтона и многих других должны помниться, потому что не видел еще мир лучше людей.

Напоследок мне хотелось бы привести несколько выдержек из дневника Хозенфельда.

Во все это невозможно поверить. Я не хочу в это верить, и не из-за тревоги за будущее нашего народа, которому когда-нибудь все же придется заплатить за это варварство, но потому, что не могу поверить, что Гитлеру это нужно, что есть немцы, которые отдают такие приказы. Существует только одно объяснение: это больные люди, сумасшедшие.

Какие же мы трусы, если молчим, когда такое творится. Вот почему кара за это падет и на нас, и на наших невинных детей, потому что, допуская такие преступления, мы становимся их соучастниками.

Мне стыдно выходить на улицу.

И самое главное.

За все зло и все убийства, которые мы совершили, за все несчастья, которые мы принесли, теперь будет расплачиваться весь народ.

Эта книга особенная. Как и каждая о Холокосте. Прочитайте. Эти люди заслужили слез по ним.

Мне кажется, человек обречен делать больше зла, чем добра. Любовь к ближнему - это величайший идеал на земле.

Владислав Шпильман – польский пианист и композитор, по национальности еврей, переживший фашистскую оккупацию Варшавы. В книге он рассказывает о тяжёлых испытаниях, выпавших на его долю в годы Второй мировой войны.

Не знаю, как назвать удивительное "везение" Шпильмана, но даже в те моменты, когда он решал умереть и отдавался воле судьбы, его что-то или кто-то спасал. Создалось впечатление, что у него, как у кошки, девять жизней, или упрямый и трудолюбивый ангел-хранитель.

Плана по выживанию у Шпильмана как такового никогда не было. Он действовал по обстоятельствам, доверяя интуиции или полагаясь на волю случая. Значительную помощь автору оказали жители города, пряча его у себя в квартире и подкармливая. Однажды его спас немецкий офицер, спрятав и обеспечив одеждой и едой.

Воспоминания Шпильмана эмоционально никак не окрашены, это сухое изложение истории его выживания. Но они и не нуждаются в таком окрасе, боль и безысходность положения автора чувствуется и так.

Сколько не читаю книг о Холокосте, всегда мороз по коже от человеческой жестокости. Тяжело… Ужасно… И я не понимаю, как человечество это могло допустить.

Книга легла в основу знаменитого фильма "Пианист" Романа Полански.

«Зло и жестокость таятся в человеческом сердце. Если им позволяют свободно развиваться, они процветают, выпуская кошмарные ростки…»

«Пианист» - мемуары выдающегося польского пианиста и композитора Владислава Шпильмана в которых он рассказывает о тяжёлых испытаниях, выпавших на его долю в годы Второй мировой войны в Варшавском гетто.

Мне тяжелее читать книги-воспоминания о холокосте, чем художественные тексты. Воспоминания часто наполнены сухими фактами, кажется, что человек без эмоций рассказывает историю не о себе, а о ком-то со стороны. Но за строками и в их сердцах таится столько боли, выжженные души, что они просто не могут выпустить это все наружу, иначе просто не выдержат.

Но «Пианист» не нуждается в эмоциональном окрасе, все читается между строк. Владиславу пришлось через многое пройти и если бы не добрые люди, которые помогали ему на свой страх и риск, то он бы просто не выжил. И большую роль в спасении сыграл немецкий офицер, который был в ужасе от того, что творят соотечественники. Выдержки из его дневников тоже представлены в книге. Когда я их читала, то мурашки меня не покидали и было трепетно, что человечность тогда погибла не во всех.

А еще здесь будет немного о подвиге Януша Корчака, который добровольно отправился в газовую камеру, чтобы поддержать своих воспитанников. Шпильман был очевидцем отправки педагога с детьми в концентрационный лагерь Треблинка.

Книга легла в основу знаменитого фильма «Пианист» Романа Полански.

Я, честно говоря вообще не знала, что есть книга, по которой, собственно, и был снят один из моих любимых фильмов – Пианист. Это очень тяжелый, но настолько сильный фильм, что, пожалуй, таких и немного найдется в истории кино. Я его смотрела раз десять и всегда ревела как белуга. Вот честно. И вот теперь прочитала и первоисточник – дневники того самого Шпильмана, что пережил эти ужасы и написал свою историю. Я, конечно, под неменьшим, чем от фильма, впечатлением. Тут сложно что-то сказать, как-то в слова оформить свои мысли, потому что то, о чем эта книга, в общем-то, совершенно и абсолютнейше немыслимо. Но, тем не менее, это реальная история реального человека реальных событий, и от осознания этого становится жутко.

Когда читаешь «Варшавские дневники», постоянно приходится себе напоминать, что это именно дневник, что это хронология реальных событий. Подчас в голове не укладывается, что подобное вообще могло произойти, что человечество, которое считает себя венцом эволюции, вершиной природы, могло допустить то, что оно допустило в сороковых.

В дневнике очень четко отображена главная особенность той войны: утрата людьми человеческого облика. Что со стороны немцев (чуть позже – украинцев и литовцев), что со стороны евреев. У одних – потому что обладали безграничной властью, у других – потому что потеряли все, что имели, потому что жили в постоянном страхе за себя и за свои семьи.

Главное, когда читаешь эту книгу, не забывать, что нельзя к какой-либо нации приклеивать ярлык абсолютного зла. В конце, уже после дневниковых записей, даются заметки капитана Хозенфельда, немца, который помог Шпильману выжить в последние дни перед приходом советских войск. Эти заметки на фоне описываемых Шпильманом событий – как красное пятно на белой скатерти, они доносят до читателя простую мысль, которую я изложила ранее, и которую до меня озвучивали тысячи людей: нельзя судить человека по национальному признаку. Результат генетической лотереи (национальность, пол, внешность) – не повод для гордости. Разве что больше гордиться нечем, что печально само по себе.

Что можно сказать в конце? Читайте книги, смотрите хорошее кино, слушайте качественную музыку, и прививайте эти привычки своим детям. Самые страшные исторические ошибки совершают (и допускают) именно те люди, которые не утруждают себя духовным развитием.

Я заметила, в последние месяцы, что биографии об ужасах 2МВ и концлагерях мне довольно скучно читать, видно что авторы просто выливают свои воспоминания чтобы забыться или вспомнить любимых, кто для чего, это личное дело, но из-за отсутствия художественной обработки впечатляют только некоторые эпизоды, не больше того. Я пока читала хотела ощутить соединения книги с фильмом, но нет, только 2 эпизода, когда Шпильмана поселился в квартире с пианино не имея права касаться к нему, это было жутко, такой соблазн! И 2, когда немец обнаружил в доме и отдал свою шинель. Я прямо увидела эти кадры из фильма. Да, были события до этого, были родители, милая девушка, которая симпатизировала, была семья, потом гето, нашивки на рукавах, обман военных, вагоны с заключенными и это страшно, но все равно, сухо, пережито. Спасибо Шпильману за мужество, предать свою историю миру, надо иметь незаурядную внутреннюю силу.

Он выходит на сцену. Он в прекрасном концертном фраке. Он взмахивает тонкими изящными кистями и садится за рояль. Он - еврей. Он - пианист. Он - Владислав Шпильман. И сейчас он медленно-медленно начинает играть, постепенно ускоряясь, а вы смотрите и видите, как с него, словно шелуха, слетает слой за слоем одежда, кожа, мышцы, кости... Вы видите, как он рассыпается в прах, не переставая играть ни на миг, и видите, как из праха, из пепла он возрождается - кости, мышцы, кожа, прекрасный концертный фрак. Вы думаете, вам показалось? Нет, так и было. Он умер. Он выжил. Он играл.

Война, это боль, страх, потери, страдания, и это то, что ни в коем случае нельзя забывать. Это автобиографичное повествование, которое не оставляет равнодушным. Вместе с автором переживаешь боль, страдания и все ужасы войны. Порой кажется, что так не могло быть, что жестокость не может зайти так далеко, но это правда. Это часть истории. Некоторые факты для меня стали открытием, что-то естественно, я уже знала. Книга меня очень сильно поразила. Я настолько была поражена книгой, что сразу же после прочтения посмотрела экранизацию. Как итог могу сказать, что книга значительно сильнее фильма и ее стоит прочесть тем, кто интересуется темой истории.