Читать книгу: «Тормозной путь», страница 7

Начало заседания совета было назначено на десять часов. Чтобы прибыть в институт раньше этого времени, Виктор выехал из гаража предприятия в восемь утра. Клава ждала его на автобусной остановке. Мороз немного ослаб, но дул сильный ветер. Она быстро прыгнула в машину, и они поехали.

– Смотрю, ты легко оделась, не замёрзла?

– Так в машине тепло будет.

– Сейчас, мотор прогреется.

Он включил подачу тепла на полную производительность, и через пару минут в салоне стало вполне комфортно. Дорога была не сильно загружена, и это позволило им подъехать к институту с большим запасом времени. Они разделись в гардеробной для преподавателей и прошли на второй этаж к залу заседаний диссертационного совета, у входа в который уже начали собираться заинтересованные люди.

Виктор встретил там Александра, который объяснил своё присутствие просьбой своего шефа Александра Яковлевича помочь диссертантке в решении технических вопросов да и постепенно набираться опыта на будущее. Александр вспомнил, что видел Клаву на полевых работах, но только поприветствовал её и лишних вопросов задавать не стал. Поочерёдно Виктор обменялся приветствиями с профессорами Савиновым и Судаковым, которому доложил о готовности к докладу.

Постепенно члены совета расположились на местах, Виктор и Клава вместе с подошедшим к ним Александром заняли места на одном из задних рядов. По соседству с ними разместились и другие люди, желающие послушать, как будет проходить защита. В передней части зала рядом с трибуной были развешаны плакаты с различными надписями и графиками. Возле трибуны можно было заметить сосредоточенную Эвелину, держащую в руках листы бумаги и постоянно в них заглядывающую. Точно в десять часов председатель совета профессор Судаков открыл заседание, где объявил о количестве присутствующих членов совета и правомочности начала работы. Он огласил повестку дня с объявлением о защите кандидатской диссертации. В словах секретаря совета прозвучала тема диссертации, сведения о её авторе, оппонентах и ведущей организации. Далее он предложил оппонентам занять почётные места в президиуме. Виктору пришлось встать и перейти на новое указанное ему место. Уходя, он сказал Клаве, что ей придётся его подождать, и если ей будет что-то непонятно, то она может спросить Александра.

После того как оппоненты разместились на новых местах, профессор Судаков объявил, что поскольку он является научным руководителем представляемой работы, то из этических соображений он просит провести данное заседание своего заместителя. Сергей Сергеевич перешёл на одно из свободных мест в зале, а место председателя совета занял его заместитель, который ещё раз зачитал тему работы и предоставил слово для доклада в пределах до двадцати минут Эвелине. Она пыталась говорить своими словами, но иногда сбивалась, заглядывала в заготовленный текст, снова начинала и под конец полностью перешла на открытое чтение напечатанного текста. Видимо, сказывалось волнение, которое вполне могло быть понимаемым. Далее начались вопросы, которые она воспринимала с некоторым напряжением, но как-то отвечала. По завершении вопросов было предоставлено слово руководителю. Профессор Судаков более чем понятно охарактеризовал личность аспирантки, отметив её приобретённые навыки за период обучения в аспирантуре, способности к ведению исследовательской работы и решению задач на уровне кандидата наук.

Следующим этапом было оглашение секретарём совета отзыва ведущей организации, в качестве которой значился один из московских вузов. После этого поочерёдно было предоставлено слово оппонентам. Александр Яковлевич подробно изложил сущность работы, отметив уровень её научной значимости, и коснулся отмеченных замечаний. Вторым оппонентом выступал Виктор. Он также рассмотрел вызовы, предопределившие проведение данной работы, отметил достоинства технического уровня работы и возможные перспективы её продолжения. После этого коснулся замечаний, определив их как не снижающие ценность работы и что работа соответствует предъявляемым требованиям, а её автор достоин присуждения учёной степени кандидата технических наук. Следующим этапом заседания была дискуссия, в ней выступило несколько членов совета, в словах которых отмечалась значимость работы и её положительная оценка. По содержащимся в раздаточном материале отзывам на автореферат и ответам диссертантки на оставленные там замечания не было высказано ничего критического. В заседании был объявлен перерыв для проведения тайного голосования. Все вышли со своих мест, Виктор вернулся к Клаве. Он понимал, что присутствовать на таком заседании для неё – впервые.

– Каковы впечатления?

– Как всё сложно!

– Естественно, для ягнёнка, попавшего в волчью стаю.

– Ты всё хорошо говорил, но мне не понравилось, как она на тебя смотрела.

– Во время доклада я её не видел, только на тебя посматривал.

Председательствующий на совете объявил, что голосование окончено, и попросил всех вернуться в зал. Избранный председатель счётной комиссии зачитал протокол о результатах тайного голосования, из которого следовало, что за присуждение учёной степени кандидата технических наук Кудряшовой Эвелине Григорьевне проголосовал весь состав диссертационного совета. Голосов «против» или испорченных бюллетеней не было. Председательствующий от имени совета поздравил Эвелину и пожелал ей успешной научной деятельности. Она выглядела уже не так, как в начале заседания, приняв образ состоявшейся солидной дамы. В ответном слове она выразила глубокую благодарность составу совета, и особенно присутствующим здесь оппонентам. Далее был объявлен перерыв на сорок минут для подготовки заслушивания следующей кандидатской диссертации, автором которой назвали какого-то сидящего недалеко от выхода щуплого паренька.

Утомлённые двухчасовым заседанием люди вышли в коридор и устремились к туалетам. Клава тоже попросила Виктора её немного подождать. В это время к нему подошёл человек, представившийся Алексеем Семёновичем, который сказал, что он тот самый отец аспиранта, о ком несколько дней назад у Виктора был разговор с профессором Савиновым. Алексей Семёнович предложил Виктору отойти от стоящих рядом людей, чтобы их никто не мог слышать.

– С вами можно говорить открытым текстом?

– Естественно.

– Сущность задачи, надеюсь, вам понятна?

– В целом да. Нужно только уточнить некоторые детали.

– Какие?

– Для выхода на защиту ещё надо опубликовать несколько статей. И какой будет эффект от моей работы?

– Давайте кратко. Вы делаете всё, что необходимо для выхода на защиту. После принятия диссертации в совет ваш гонорар будет пять тысяч. Если потребуется, могу обеспечить аванс.

– Думаю, это вряд ли потребуется.

– Тогда, если вы согласны, вот мои номера телефонов, служебного и домашнего, – он протянул Виктору листок бумаги. – Можете звонить, но только сами понимаете, только чтобы договориться о месте встречи. При необходимости я вам позвоню, номер вашего служебного телефона мне известен.

– Да, хорошо.

– Тогда до встречи, – Алексей обратил внимание на стоящую неподалёку Клаву: – Извините, что отвлёк от вас вашего супруга. Всего доброго, я ухожу.

Со слегка обозначенной доброй улыбкой он удалился, Клава подошла к Виктору.

– Что этот человек тебе наговорил?

– По мне что-нибудь заметно?

– Конечно, ты выглядишь, как будто что-то страшное услышал.

– Здесь ничего страшного нет, просто он предлагает подработать.

– Как подработать?

– Что-то написать, кое-что посчитать. Я немного подумаю, потом тебе расскажу.

Время объявленного перерыва истекло, профессор Судаков попросил членов совета вернуться на свои места для заслушивания второй диссертации. Виктор предложил Клаве сесть на одну из расставленных вдоль стены коридора кушеток. В это время к ним подошла женщина средних лет безукоризненной внешности.

– Виктор Константинович, не уходите, впереди банкет. Давайте знакомиться, меня зовут Маргарита Наумовна, я – мама Эвелины. Она вам очень благодарна за хороший отзыв и хочет, чтобы вы присутствовали на банкете.

– Спасибо, но я не один.

– Ничего страшного, у нас мест будет достаточно. Можете перейти в соседнюю аудиторию, попить кофе, отдохнуть – там всё приготовлено.

Они зашли в указанную комнату, разместились за одним из столов. Одна из хлопотавших здесь студенток предложила им по чашке чая и поставила на стол тарелку с бутербродами. В дверях показался Александр, увидев их, он сел рядом.

– Приглашение получил?

– Да, лучше сказать, получили.

– Я тоже.

– Тогда лучше держаться вместе.

Время, отведённое на вторую защиту, вскоре истекло, и членов совета вместе со всеми приглашёнными – общим количеством чуть больше двадцати человек – пригласили пройти в помещение столовой, в малый банкетный зал. Там уже был сервирован длинный стол с расставленными по обеим сторонам стульями. Александр вместе с Виктором и Клавой расположились на самых крайних местах, ближе к выходу. Председатель совета, профессор Судаков, объявил о начале торжества. От имени совета он после вступительного слова предложил тост за виновников торжества, успешно защитивших свои диссертации, – Эвелину и сидящего рядом с ней щуплого паренька, – пожелав, чтобы они поскорее получили утверждение ВАК. После тоста все приступили к приёму закуски; было видно, что долго заседавшие люди ощутили чувство голода. Далее председатель поочерёдно давал слово каждому члену совета, и прежде всего оппонентам. В предоставленном ему слове Виктор подчеркнул значимость работы Эвелины, указал на возможность её практического использования и предложил тост за успешное продолжение проведённых автором диссертации исследований. После того как предложенный Виктором тост был реализован, сидящий рядом с ним Александр заметил:

– Ты хорошо сказал, но взгляд спереди видишь?

За столом напротив них сидела Маргарита Наумовна, выглядящая как женщина многолетней выдержки с крепостью элитного алкоголя.

– Вижу, только не пойму, на кого из нас он больше направлен – может, на тебя?

– Не думаю, там слишком большая блесна, мне такую не ухватить, я для них мелкая рыбка. Скорее, на тебя она смотрит.

– Я также не крупнее, чем ты. Тебя они тоже зачем-то пригласили.

– Ослепить бы её взор дальним светом. Тебе не хочется?

– Хочется.

Улучив момент, Клава шепнула Виктору:

– Мне кажется, я здесь не в своей тарелке.

– Ты со мной – и всё. Тарелки здесь для нас. Ешь, что нравится, и пей, что вкусно.

Постепенно, когда все тосты прозвучали, люди начали расходиться. Виктор поблагодарил Маргариту Наумовну за хорошую организацию банкета и вкусную еду. В ответ она улыбнулась и протянула руку – нужно было целовать. Клаве такое не понравилось. Ему пришлось её успокаивать, сказав, что в таких делах часто приходится себя пересиливать. Возле гардеробной они оделись и вышли на улицу. Виктор предложил Александру поехать с ними, но тот отказался, сказав, что живёт недалеко и дойдёт пешком.

По пути до автомобиля Клава шла справа от Виктора, держа его под руку. Подойдя к машине, он запустил мотор, помог разместиться, сел за руль рядом. Было холодно.

– Потерпи немного, сейчас мотор прогреется, я печку включу.

– Зачем ты целовал руку этой бабке?

– Так по этикету положено. Представь себе, я бы этого не сделал. Тогда с её стороны была бы обида с непонятно какими последствиями. Она бы нас, может быть, прокляла. Тебе такое надо?

– Да, глаза у неё какие-то страшные. Мне так неприятно было, когда она на меня поглядывала. Как какое-то оцепенение на меня наваливалось.

– Вот видишь, появление конфликтов надо нейтрализовать или, как выражаются медики, купировать. Знаешь такое слово?

– Слышала, но как его понимать, точно не знаю.

– Это значит, что если у тебя возникла вспышка ревности, значит её надо купировать, чтобы ты стала такой, какой была утром. Теперь вот что. Не забывай, что мы в городе, – в магазины какие-нибудь заходить будем?

– Если только в продуктовые.

Мотор прогрелся, в салоне потеплело, они поехали. Возле одного из гастрономов Виктор припарковал машину недалеко от входа. Магазин работал по схеме универсама. В выданную на входе корзину они положили покупки и подошли к кассе, где он всё оплатил. Уже в машине Клава спросила:

– Зачем ты не дал мне расплатиться?

– Тебе что-то не нравится?

– Нет, но я знаю, что у тебя зарплата не такая большая.

– Теперь да, но чуть позже, надеюсь, будет побольше.

Они возвратились, когда уже совсем было темно и работа на предприятии закончилась. Клава попросила отвезти её домой. Высадив её, Виктор возвратился к гаражу, попросил сторожа открыть ворота, закатил автомобиль в бокс и прошёл в свою комнату. Ближе к полночи он услышал, как в окно ударил снежок, спустился вниз и впустил к себе любимую женщину. Снова была романтическая ночь и желанное чувство расслабленности, что утром никуда не нужно спешить, поскольку дальше были два выходных дня.

Начиная со следующей недели и с распространением на долгий период дальше сознание Виктора стала заполнять задача по написанию диссертации какому-то придурку. Основная работа его особенно не напрягала, так что времени, чтобы переключить себя на выполнение взятой задачи, хватало. Первичным этапом в такой работе было восполнение количества публикаций. Он писал статьи, печатал их на машинке Светы, после чего отвозил их в оба института для регистрации в сборниках трудов. В отделе эксплуатации он просмотрел большое количество путевых листов и сделал кое-какие записи. Работники этого отдела восприняли его действия как проверку их работы, в некоторых случаях даже начинали оправдываться, но Виктор поспешил их успокоить, сказав, что собираемые им сведения нужны ему для статистики о поломках автомобилей. В начале февраля, будучи в городе, он заехал в сберегательную кассу, чтобы проверить перечисление ему зарплаты от института и за оппонирование диссертации. По перечисленной сумме можно было заметить, что никаких вычетов, кроме подоходного налога, не было. Значит, там можно работать дальше. На содержание ребёнка деньги из его основной зарплаты перечисляются, а кормить свою бывшую жену и её возможных любовников он не намерен.

В конце февраля на один день Виктор съездил в Москву, чтобы поработать в библиотеках. Для таких дел ему пригодился приобретённый фотоаппарат «Зенит», чтобы сфотографировать нужные материалы. Попутно, будучи в Москве, он купил для женщин подарки к 8 Марта в виде дефицитных по тем временам колготок, которые они с благодарностью приняли от него в преддверии такого знаменательного для них праздника. Клаве он привёз намного больше подарков, но она не пропустила момента, чтобы выразить ему упрёк за внимание к другим женщинам. Вспышки ревности от Клавы его немного раздражали, но куда приятнее было осознание близости любящей его женщины.

В их отношениях ничего не менялось, и никакого подвоха в этой части Виктор не ждал, однако наряду со своей занятостью в середине марта ощутил, что уже несколько дней Клава к нему не подходит. В день выдачи аванса она ездила в банк с маршрутным автобусом. В тот же день он выждал, когда аванс получили все, кроме него, и по окончании рабочего дня разошлись, в бухгалтерии осталась только одна она, он подошёл к её окошку. Увидев его, она подала ему ведомость для подписи, закрыла лицо и беззвучно зарыдала.

– Милая женщина, что с тобой? Любимая, ты же знаешь, я буду любить тебя в любой ситуации, даже если ты мне изменишь.

Она открыла глаза, её взгляд казался каким-то виноватым.

– В любом случае я на твоей стороне. Пожалуйста, закрой всё и зайди ко мне в кабинет. Сможешь?

Она кивнула в ответ. Виктор возвратился к себе. Через несколько минут она к нему зашла и положила на стол причитающуюся ему сумму денег. Он попытался к ней приблизиться, но Клава тут же от него отошла.

– Милая, сядь и скажи, что с тобой, твоё молчание меня тоже ранит. Ты же не хочешь делать мне плохо?

Она замотала головой. Виктор продолжил.

– Я не собираюсь тебя допрашивать – если не хочешь, не говори. Ответь только одно – к тебе бывший муж вернулся?

– Да.

– Понятно. Только запомни, что моя любовь к тебе никуда не делась, и в любой ситуации я буду стремиться тебе помочь. Успокойся, прошу тебя.

– Разве так можно?

– Если любишь, то можно. Ты ожидала, что я бить тебя буду?

– Да.

– Глупая женщина. Запомни: любящие никогда любимых не бьют.

– Я тоже тебя люблю, – она снова начала плакать.

– Успокойся и пойми, что я буду уважать любое твоё решение. Только бы тебе было хорошо. Бить тебя не буду, а если возникнет необходимость – буду тебя защищать.

– Спасибо, – она опять закрыла лицо руками. – Я хочу, чтобы и тебе было хорошо.

– Мне уже хорошо оттого, что теперь всё ясно.

Наступила пауза. Клава немного успокоилась, потом продолжила:

– Он пришёл, не такой, как раньше, трезвый, сказал, что виноват очень. Дочка к нему кинулась, кричит: «Папа вернулся!» Что мне делать? Если бы не дочь, я бы его не приняла. Да и мама ещё: «Дочери отец нужен»! Он ещё обещал, что не будет пить, курить, сквернословить и верность мне хранить будет, даже если я ему любовью не отвечу.

– Понятно. Попрошу тебя только об одном. Меня не избегай и при необходимости всегда обращайся.

– Хорошо, спасибо тебе за всё.

Клава ушла. Работать по диссертации в этот вечер Виктор уже не смог. Ему было понятно, что, если он проявит настойчивость, она сникнет и останется с ним, но этим он породит антагонистическую реакцию к ней со стороны её дочери и матери. Этого он не хотел. Непонятно было, что заставило этого пьяницу Степана, которого он замечал в цехе, уйти от своей пьющей партнёрши и перейти в нормальное состояние – бросить пить и курить. Надолго ли? Думая об этом с закрытыми глазами, на его зрительном виртуальном экране смутно возникли образы нескольких человек, в том числе парторга. Случайно всё это или нет – можно полагать как угодно.

Весна того года начала наступать немного раньше обычного. В конце марта снег уже весь сошёл, а к середине апреля стало совсем тепло. Увеличился поток поступления заказов на ремонт техники, в результате чего стало улучшаться финансовое состояние предприятия. Количество заказов на транспортные операции также позволяло с оптимизмом смотреть в будущее. Возросла нагрузка на работающих по сдельной системе с соответствующим ростом их зарплат. Работа Виктора по написанию чужой диссертации от малопонятного выбора вариантов её построения перешла к вполне определённой композиции. Вузовские научные конференции и выпущенные по их результатам сборники трудов позволили закрыть вопрос с количеством необходимых публикаций. С такой работой он засиживался до самого позднего вечера, мало обращая внимания на статус текущего дня, рабочего или выходного. Основными его рабочими точками были либо свой кабинет, либо печатная машинка в комнате секретаря. Несколько раз он замечал, что, несмотря на отсутствие машинистки, исчезали оставленные возле печатной машинки только что использованные листы копирки, на которых можно было прочесть недавно отпечатанный текст. Такое можно было объяснить только неусыпным интересом парторга к содержанию напечатанного – вдруг там что-то политическое. Однако ничего политического там не было, а в научном содержании туповатый активист ничего на понимал. Окружающие сотрудники видели текущую занятость главного инженера и в какой-то мере проявляли к нему уважительное отношение.

В один из таких тёплых апрельских вечеров, когда рабочее время истекло и все люди из административной части производственного корпуса ушли, а Виктор продолжал работать, дверь в его кабинет приоткрыла Катя.

– Виктор Константинович, можно к вам зайти?

– Естественно, проходи, садись.

– А можно я замкну дверь приёмной, чтобы сюда больше никто не зашёл?

– Замкни, ключ у тебя есть.

Катя вышла в приёмную, замкнула входную дверь так, чтобы из коридора невозможно было зайти, глянула в кабинет Аркадия, который к тому времени уже был пуст, и вернулась в кабинет Виктора, закрыв за собой дверь. По её покрасневшему лицу можно было заметить, что она хочет говорить о чём-то тайном. Несколько секунд было молчание, потом она заговорила:

– Виктор Константинович, кроме вас, мне не к кому обратиться, но я хочу быть уверена, что вы меня никому не выдадите.

– Какой мне смысл кому-то тебя выдавать? Тем более я не в курсе, о чём речь.

– Я знаю, вы один из немногих, кто умеет молчать. Поэтому к вам и обращаюсь.

– Спасибо за такую оценку, только вот что – если хочешь, чтобы я хорошо тебя понял, успокойся и будь уверена, что никто про наш разговор знать не будет. Ну как на приёме у доктора. Хочешь, телефон отключу?

Она кивнула головой. Виктор потянулся за проводом и вынул штекер из гнезда.

– Теперь ни о чём не беспокойся, говори.

– Правда, что в Москве можно сделать операцию, чтобы из женщины снова стать девушкой?

– Вот оно что. Теперь мне кое-что ясно… И это надо сделать тебе?

– У меня парень в армии. И он скоро вернётся. Когда он уходил, я обещала ему сберечь себя, но не получилось. А он такой ревнивый, говорил, что, если я себя не сберегу, он и меня, и себя убьёт.

– Зачем же убивать – можно просто расстаться или другого найти.

– Если он узнает, то просто меня опозорит.

– Хорошо, давай уточним детали. Когда он возвращается?

– Где-то к двадцатому мая.

– Тот, кто тебя сделал женщиной, болтать не будет? Он здесь живёт?

– Здесь, но думаю, будет молчать, он пьяница, и ему никто не поверит.

– Это самый уязвимый момент, остальное поправимо. Дай подумать. Придётся подключить телефон. Будем надеяться, что в Москве в это время ещё работают.

Он возвратил телефонный штекер в гнездо, достал записную книжку, нашёл нужный номер и стал его набирать. Этот номер не отвечал, он набрал другой номер, там ответил женский голос, видимо, секретаря. Виктор начал говорить:

– Алло, добрый вечер, можно поговорить с Олегом Ивановичем?

– Сейчас соединю.

– Олег Иванович, добрый вечер, это Бирюков Виктор, если ты меня помнишь по жилью в ДАСе.

– Виктор, если не ошибаюсь, Константинович, привет! Помню, конечно, только слушай, оставь пожалуйста, свой номер секретарю, я через пять минут тебе перезвоню, добро?

Виктор продиктовал секретарю Олега номер своего телефона и положил трубку. Они стали ждать. Катя спросила:

– А что такое ДАС?

– Дом аспиранта при МГУ, там мы жили вчетвером, все из разных вузов, потом нас расселили по общежитиям своих институтов, но связь между собой поддерживаем.

Раздался звонок, Виктор снял трубку. Слышимость была хорошая.

– Рад тебя слышать, давно не общались, я слышал, ты куда-то в деревню укатил – как там жизнь, какие проблемы?

– Да в деревне, как и везде, проблем хватает, но жить можно, так что не жалуюсь. Как ты сам, жив-здоров?

– Ты сам знаешь, что в Москве по-тихому жить нельзя, только с превышением скорости. Особенно там, где я работаю. Но давай так, где-нибудь по осени, может быть, встречу организуем. Совхоз в Щёлково помнишь?

– Конечно. Только вот что, у меня из всех нас четверых один твой номер остался. А мне хотелось бы с Ираклием связаться. Звоню ему по старому номеру – а он не отвечает. Может быть, у него номер сменился, ты не подскажешь?

– Сейчас, минутку, записывай…

Виктор записал несколько номеров, поблагодарил Олега и положил трубку, после чего снова набрал один из записанных номеров. В трубке раздался мужской голос.

– Алло, это Ираклий Георгиевич? Привет, это Виктор Бирюков, помнишь меня?

– Виктор, ты? Привет! Какими судьбами? Ты сейчас где – не в Москве?

– Нет, я после защиты в одну деревню распределился.

– И где же твоя деревня?

– Километров шестьсот от Москвы.

– Так это совсем недалеко, можно быстро приехать.

– Так я по такому вопросу с возможным приездом. Как ты – работаешь по своему направлению, какие побочные задачи решаешь?

– Давай, говори, что за вопрос, если в моих силах – решим.

– Помнишь, мы когда-то перед защитой обсуждали твою диссертацию, так вот там была глава о протезировании женской невинности. Такой вопрос актуален?

– Ещё как актуален, привози свою женщину и сам приезжай, всё решим. Только, сам понимаешь, работа коммерческая. Диапазон не так велик, всё по месту обозначается. И ещё, ты помнишь про возможные варианты – объясни ей.

– Она рядом со мной сидит, наш разговор слышит.

– Это хорошо, но по моим словам ей трудно разобраться, покажи ей варианты по рисункам и как ей себя вести, пусть всё такое продумает. Также предупреди, что это нужно делать не позже чем дней за десять до конца цикла. И чтобы от наших дел до дефлорации пара недель прошла. Лучше всего ко мне приезжать в выходные. Как разберётесь, всё просчитаете – позвони мне, я вас встречу.

Виктор поблагодарил его, пожелал всего доброго и положил трубку.

– Всё слышала? Будем работать? Только ты слышала – работа платная. Сколько стоит, он не сказал, но, надо думать, максимум – до ста рублей в зависимости от сложности варианта, который тебе предстоит выбрать.

– Хорошо, только я не всё поняла.

– Естественно, здесь надо соблюсти тонкости, и, если ты хочешь чего-то достичь, тебе придётся говорить со мной в режиме полной открытости, без смущения. Ты готова?

– Да.

– Когда у тебя будет ближайшее начало месячных?

– Дней через пять.

– А длительность цикла?

– Где-то четыре недели.

По указанным ориентирам Виктор определил две возможные даты выходных, когда им можно будет приехать в Москву. Если отправить Катю одну, то она вряд ли сможет там разобраться. Придётся ехать вместе с ней, да и пообщаться с друзьями не помешает. Также на их предприятии ожидалось прибытие документов по оплаченной разнарядке на получение автомобиля с машиностроительного завода в подмосковных Мытищах. Неплохо было бы совместить эти даты и съездить получить автомобиль самому. Теперь надо было объяснить Кате возможные варианты. Виктор достал листы бумаги.

– Теперь, Катя, нам надо определиться с выбором возможных вариантов. Сколько их всего, я не в курсе, из разговоров с Ираклием знаю только два. И здесь ещё имеет значение, как ты будешь себя вести в первую брачную ночь. Женщины почему-то не любят, когда мужчины, которым они доверились, рассматривают их снизу. Я вижу, тебе тоже неприятен такой разговор, но придётся потерпеть, иначе ничего не поймёшь. Продолжать?

– Да.

– Тогда сядь так, чтобы тебе было лучше видно.

Виктор сделал на листе бумаги поясняющий рисунок.

– Вот смотри, первый и наиболее дешёвый вариант заключается в том, что твои малые губы скрепляются специальной шовной нитью, которая вживляется в ткань. Но тогда если твой партнёр захочет на тебя там посмотреть, то тут же увидит подвох и всё поймёт. Тебе в таком случае надо стесняться допускать его до себя, чтобы он на тебя не смотрел, – может быть, попросить погасить свет и чтобы он всё делал на ощупь. При проникновении он тебе всё порвёт, будет больно, будет кровь, и надо думать, что этого будет достаточно для доказательства женской невинности. После этого тебе там надо всё продезинфицировать и дать время, чтобы всё зажило. Понятно?

– Да.

– Тогда второй вариант, более дорогой и более сложный. Есть технология, разработанная в его диссертации, – когда на место старой плевы вживляется новая плёнка из специального синтетического материала, совместимая с живой тканью. Такая плёнка крепится к живой ткани специальными микронитями, как при хирургических операциях, и через несколько дней растворяется кровотоком, а новая ткань приживается в нужном месте. При дефлорации происходит разрыв новой плёнки, но боли и крови здесь может быть поменьше. Всё зависит, как он нам рассказывал, от площади соединения и прочности вживления нового материала. Так что перед контактом с твоим парнем здесь лучше не гасить свет и как-то спровоцировать его на то, чтобы он усомнился в твоей целостности, чтобы ты в качестве доказательства могла лечь, раздвинуть ноги и сказать: «На, смотри». В этом случае доказать что-то обратное будет невозможно. Лично у меня опыта в таком деле не так много, и, если мне что-то такое показать – ничего странного не увижу. Думаю, что у твоего парня опыта ещё меньше.

– Вы так много мне рассказали.

– В этой части я не так много знаю, только то, что слышал от Ираклия. В комнате нас жило четверо. Представляешь, с каким вниманием мы слушали.

– Вы же мужчины.

– А для женщин такой мужской интерес выглядит странным?

– Ну, как сказать…

– Запомни, мужчина любит женщину глазами, а женщина реагирует на него ушами. Бог создал мужчин активными существами, а женщин – пассивными, реагирующими в основном на то, что услышат, и с претензиями. По себе такое замечала?

– Замечала.

– У тебя дома куры есть?

– Да, немного, ими мама занимается.

– Помнишь анекдот, о чём думает петух, когда бежит за курицей и о чём думает курица, когда от него убегает?

– Помню.

– Ну что? Воспитал я в тебе много знающую женщину? Готова ехать?

– А вы со мной поедете?

– Куда деваться? Ты одна там запутаешься и куда-нибудь не туда попадёшь. Такую девушку, как ты, нельзя одну отпускать. Тогда что решим? Ехать лучше поездом вот в эти числа, – он показал на календаре. – Время есть, я определюсь с датой, билет тебе привезу, так пойдёт?

– Да, только как мне незаметно уехать отсюда? Младший брат моего парня да и мать его так следят за мной, что они всё заметят.

– У тебя есть родственники в городе?

– Да, тётя, мамина сестра, с мужем и детьми там живут.

– Дети какого возраста?

– Оба в детский сад ходят.

– Могут твои следящие узнать, что твоя тётя заболела и попросила тебя посидеть с её детьми?

– Попробую, поговорю с мамой, она меня не выдаст.

– Реши этот вопрос. В конце концов, что с того, если ты отлучишься отсюда на два-три дня? Если это такой контроль, то как ты с ним дальше жить будешь?

Катя поблагодарила Виктора и ушла, полная размышлений о целесообразности того, что она затевает, и порядке решения предстоящей задачи. Разговор с ней немного разгрузил его голову от дел по науке, теперь после вынужденной паузы он переключился на выполнение прежней задачи, отключив память от всех других дел.

Через несколько дней пришёл вызов на получение самосвала из подмосковных Мытищ. Виктор позвонил в отдел сбыта того завода и согласовал дату приезда. Когда в приёмной никого не было, он попросил Катю зайти к нему и сказал, когда можно будет ехать, но всё же спросил:

– Ну, как, не передумала? Готова воплощать задуманное?

– Готова.

– Тогда через пару дней привезу тебе билет. В поезд сядешь сама.

В течение дальнейших дней Виктор выписал командировку в Мытищи, оформил документацию на получение самосвала. В телефонном разговоре Ираклий попросил его позвонить ему, как только он окажется в Москве, чтобы договориться о месте встречи. Во второй половине дня субботы он с автобусом приехал в город, прибыл к железнодорожному вокзалу, дождался объявления посадки на московский поезд, подошёл к указанному в билете вагону. Пассажиры начали проходить в вагон, но Кати он пока не замечал. Наконец она появилась в сопровождении какого-то мужчины, который помог ей подняться в вагон, помахал ей рукой и ушёл. Тогда Виктор вошёл в вагон сам. По билетам ей полагалась нижняя полка, ему – верхняя. Катя объяснила, что её провожал муж тёти и все обсуждаемые вопросы она решила.