Читать книгу: «Сквозь вселенную и сны», страница 9

– Так, хватит этих разговоров. Где Мерсер, бык этот на выдаче?

Ее помощница сказала, что он должен прийти и ему отправили сообщения. Он звонил уже минут десять назад. Тиффани села на небольшой стол и увидела книгу, что была у деда. Она открыла ее и увидела существ, которые живут в разных мирах. Книга имеет обычную обложку, но ее содержимое крайне интересно. Откуда у них такая книга? В ней есть существа, которых не нужно будить.

– Мили, иди сюда, возьми эту книгу и убери ее ко мне в машину. Сейчас! Хорошо? Бегом, моя сестренка. И коту скажи: пусть сюда придет, а то сидит там без хвоста. Хвост не яйца, отрастет.

– Хорошо, Тиффани

Мили шла по длинному коридору с книгой, думая, куда делась Алиса и не придет ли ее мать к ним сюда, ведь там, в ее мире, горе: ее дочку ищут все. Пока на нее не вышли, и это хорошо. Она, одетая в синие тона, вышла на улицу и подняла свой взор. Она знала, что сегодня произойдет. Ее старшая сестра должна совокупиться с Мерсером и нести в себе ребенка. Для нее все это было странно, и она не хотела принимать участие. Открыв дверь багажника машины, она кинула книгу, не понимая, что в ней написано. Она пошла обратно, и ее окликнула Тесс:

– Привет, подруга!

– Привет, Тесс! Как сама? Ты же не хотела сюда идти. Он, если тебя увидит тут…

– Нормально. Он у меня в машине.

– В смысле он понял все, и мне пришлось его заковать и привести сюда. Надо сказать охране, пусть его ведут, ведь лучи скоро придут, уже недолго осталось.

– Но он теперь знает…

– Мили, он ляжет сам с ней в ложе или… Ребята, ведите его туда.

Из машины вытащили писателя со связанным ртом и мешком на голове. Двое его понесли под руки и потащили в центр. Через несколько минут его бросили на алтарь. Августа не поняла, что происходит.

Михалыч в это время, пройдя заборы и деревья, увидел, как луч, стал все ближе. Он сверкнул в небе.

– Ой, хоть бы сахар подешевел, что ли! Вот чудо было бы, а тут луч. Какая-то ерунда!

Он услышал голос двух молодых ребят, которые очень громко разговаривали, и увидел дверь, приоткрытую в небольшое помещение, которое затем уходило вниз. Он подошел к двери и начал слушать.

– Ты опять будешь бегать от меня? Я уже устала тебя догонять.

– Я устал тебя высматривать: только найду тебя, а ты постоянно дурочку включаешь. Я предложил тебе встречаться, а ты мне что сказала? «Надо немного подождать. Мои родители могут быть против!»

– Я тебе говорю, что я им скажу немного позже, надо просто подождать. Я не знаю, как они на тебя отреагируют.

– Молча. «Мам, пап, это мой парень, уже три жизни живет, у него тетя – бог!»

Девочка опустила голову и обняла его, прижалась к нему всем телом. Она не хотела его отпускать, и ее мысли были только о нем. Она знала, что надо было решиться и сделать первый шаг, ведь он давно предложил ей жить вместе, но она все тянула.

Он обхватил руками ее лицо и поцеловал. Она протянула свои губы к нему и в этот раз не хотела больше отпускать.

Тут прозвучал звонок, и молодые люди услышали, но, в кавычках, одна молодая. И в дверь зашел Михалыч.

– Молодежь, вы на меня не обращайте внимания и делайте свое дело. Я просто сахар ищу. Занимайтесь, чем занимались.

Он, сказав это, пошел в сторону, а потом снова заглянул и сказал:

– Девка отличная, – и пошел дальше.

– Где сахар, где сахар? Во люди, с оружием, значит, сахар там. В наше время сахар нельзя оставить без охраны. Точно там.

Ему позади приставили пушку к голове и сказали поднять руки верх. Он поднял руки и понял, что за сахар придется бороться, поэтому развернулся и дал ногой врагу между ног.

– Что, не ожидал, упырь?

Страж упал на колени. От боли у него глаза стали как восточные фонарики – красного цвета. Михалыч взял ствол и прикладом ударил его по лбу со словами: «Сахар мой!» Михалыч взял рацию у него и снял с него пиджак темного цвета. Надев его, он отправился дальше на задание.

Тиффани сняла мешок с писателя и посадила его на стул. Он смотрел на сидевших рядом пленных. Они обменялись словами. Писатель понимал суть плана, но для него нужен был определенный порядок.

– Тиффани, на что ты рассчитываешь сегодня? На то, что мы по трахаемся добровольно и ты забеременеешь? Или как?

– Нет, ты не нужен. Вы мужики больше, как раньше, не нужны.

Она стояла позади него и положила ему руки на плечи, тяжело давя на них.

– Теперь даже в ритуалах мужик не нужен. Вы вообще стали даже на этой планете бесполезны. Мне нужна твоя кровь и все. Твой половой орган мне не нужен – мне только надо было быть у тебя последней в плане секса! Лучи подарят мне ребенка, который даст мне в мои руки могущество.

– Прикольно, технологии и в магию дошли! Классно!

– Да, знаешь, твоя дочка очень наглая. Тебе же надо трех дочерей, чтобы обрести бессмертие, правильно?

– Ты и это знаешь, тогда вообще хорошо.

– У тебя одна – Алиса, вторую я тебе подарю, а третьей у тебя никогда не будет. Ты умрешь и уйдешь в другую жизнь. Может, ты потом осознаешь себя, как в этой, а может – нет.

– Ты не боишься мести мое тети или моей?

– Нет, после того как я забеременею, меня нельзя уже трогать.

Из толпы прорвался голосок:

– Так, это круто, конечно, а что с нами будет? Нас куда? Я с братом на такое не подписывался и не хочу умирать. У меня подписка еще на музыку и видеоигры годовая.

Ил кивал головой и хотел встать – у него затекли колени, а собачка начала прыгать и крутить хвостом, подбежав к писателю. Тиффани посмотрела на всех мертвым взглядом, и все поняли, что ничего хорошего их не ждет. Писатель предложил ей сделку, причем любую и на ее условиях, только чтобы всех их отпустили, ведь их смерть не даст ничего хорошего. А она уже получила все, что хотела. Почти. Она задумалась, а потом сказала нет.

Боря смотрел на писателя и думал, что больше не увидит никогда свою внучку и не сдержит свое слово о заботе о семье.

– Не получилось у тебя, писака, что хотел, да? А мне теперь все равно, и я выполнил, что хотел ты, правда, книга у них. Ладно, не переживай. Умрем – скоро встретимся там снова.

Алишка не могла прийти в себя, а ее тело просто свалилось: доза была огромной, и она упала лицом, в пол. Тиффани приказала убрать ее и ту собачку отсюда, а этих трех убрать окончательно. Тиффани, увидев, как всех вывели, кроме писателя, а его развернули лицом к алтарю, увидела, как Августа полностью разделась и легла на алтарь обнаженная. Вокруг нее стоят люди, и каждый их них должен сделать определенный ритуал. Они надрезали писателю руки, и из них потекла кровь. Им надо было немного этой крови.

В помещении, где сейчас уже лежат наши два юных своим телом существа по разным своим космическим пропискам из предыдущих жизней, они смотрели друг на друга. Он лежал сверху нее, целуя ее губы и шею. Она же готовилась впервые понять и принять в себя мужчину. Она держала его за щеку своей рукой, усмотрев в нем свою любовь. Он сделал первое движение и медленно входил в нее. На ее лице появлялись новые чувства, и ее мимика менялась. Она вцепилась в него руками за его шею, обхватив ее. Она прижала свою лицо к нему.

Луч разошелся на множество палитр и красок, которые уходили на самые дальние расстояния, ложно отвлекая всех от места рождения и прихода дитя, что несет мир и надежду этой планете. Люди смотрели наверх, на остров большой и малый. Люди преклонились перед ее силой. Их страх и холод, которые сковали город, склонили их. Шло время, и тьма брала свою силу над светом, наклоняя планету на один процент вбок. Лучи посетили Тиффани и дали ей того, кого ее душа могла принести в этот мир. Ритуал был закончен, и Тиффани почувствовала плод в себе. Она встала с алтаря. На нее смотрел писатель. Она почувствовала власть над этим миром, ведь она несет в себе власть.

Но потом она, стоя на своих ногах, смотрела, как в ее плоти начал расти живот. И она оперлась на алтарь тазом.

– Все хорошо, ритуал прошел удачно, да?

Те, кто совершал обряд, отошли в сторону. Из тьмы и тени послышались хлопки ладоней! Из тени показался образ высокий, больше четырех метров. На высоте показались глаза. Один горит голубым, а другой – зеленым. Стали видны руки, которые сложены вместе, белые, даже ледяные руки.

– Получила ты, что желала, Тиффани?

– Кто это? Кто там в тени? Идите проверьте, быстро!

Трое охранников подошли к тени, и рук уже не было видно. Они включили свет – там пустота. С одного слетела одежда полностью, как и с других, затем – кожа. Она слезла с них так, как слезают обои со стены.

– Что там происходит? Вы что наделали? Вы, маги, что сотворили?

– Тиффани, ты хотела иметь ребенка и обманом получила его. Твоя мечта живет в тебе, человек желает и получает то, что хочет.

– Вы кто, покажитесь мне!

– Ты же ждала меня – вот я и пришла к тебе.

– Кто?

У магов, что стоят рядом, вдруг забурлила кровь, и им стало тяжело. Они начали скидывать с себя мантии и одежду. Им мешала вся одежда. Стало душно и жарко. Они стали рвать на себе плоть, своими пальцами вырывать себе кожу и отгрызать ее зубами.

– Тиффани, ты моя душа, любимая! Я тебя так люблю и хочу, чтобы ты теперь была со мной.

– Я – не очень, я ношу плоть самой Л…

У нее губы сжались, и она начала стонать от боли. Из ее рта начала вылезать змея. Она стала ее тащить своими руками сама и, вытащив, блевала на пол.

– Скажи мне, Тиффани, какое дитя ты хочешь?

– Я не хочу уже ничего. Я передумала и…

– Странно, ты так хотела, как все люди, и, получив, уже отказываешься.

– Я не этого хотела!

Тиффани, сидя, на коленях, увидела, как к ней едет божество. Она чувствовала ее присутствие. К ней шла Богиня огня и падших душ, та, кто спасает людей от них самих же и даже после смерти не теряет надежды на их спасение. Голова Тиффани поднялась, и она запечатлела образ Огненной королевы.

Высокая душа, чья плоть горит жарким огнем и ее тело пылает в огне. Ее ноги привлекают внимание своей красотой и покаянием грешником у нее в ногах. Она, которая готова принять всех, кто готов искупить свой грехи. Ее колени держали на своем весу головы царей разных эпох и Богов, которые пали и искали утешения в ее прощении. Бедра, сильные и красивые, наполнены силой и здоровьем для рождения детей, что принесут мир во все вселенные сквозь сны. Ее живот люб ее мужем и храним его властью над ней, и она разрешает ему свою вечную любовь порождать ему детей прекрасных. Груди ее пылают огнем и светом лучей дальних и самых ярких звезд. Плечи ее готовы выдержать нагрузку, какую никто не сможет держать. Голова ее и волосы рыжие, откуда берется огонь, пылают светом для всех галактик, освещая все вокруг и даря надежду Странникам, кто заблудился давно. Ее глаза, ее душа – одно и то же. Она наделена силой отца, Бога единого, и нет ей равных нигде.

Она смотрела на Тиффани, протягивая к ней руки. Тиффани боялось поднять голову, понимая ее могущество Богини и свою роковую ошибку. Через мгновенья свет ушел и тьма осталось одна. Тиффани, поднявшись, стояла голая, и к ней подошел писатель.

Он помог ей не упасть. Тиффани дрожала. Ее колени не могли успокоиться. Все должно было пойти не так. Тиффани взяла за плечи писателя и прижалась к нему телом. Через мгновенья она ощутила запах серы. Ее голова прикасалась к обнаженной женской груди. Она оттолкнула ее и увидела существо с распахнутыми крыльями. Она возвышалась над ней. Лицо и тело были настолько красивы, что Тиффани закрыла глаза и пошла в ее объятия. Абукус, обняв Августу, обхватила ее и унесла в мир, где сон заканчивается и наступает прозрение человека.

Мили бежала по коридору вперед, понимая, что план не удался. И ее кулаком остановила женщина, что ударила Мили в лицо. Она лежала и видела силуэты теней и стоящую над ней фигуру. Она голая, и от нее исходил знакомый запах духов, которые она подарила Шоу.

– Привет, Мили, как оно? Говорила я тебе, что алкоголь и дурная компания до добра не доведут.

– Шоу, я не… Хотела… Моя сестра, она меня… Втянула!

– Эх, эти старшие сестры! Как они временами портят нам жизнь. Вот я вообще хотела художником быть, но не прошла. Ты знаешь, что у меня был спор с учителем. Я хотела писать только здания, архитектуру, наши прекрасные храмы, что горят вечным огнем, соборы, что манят к себе, падших. Но мой учитель постоянно говорил, что надо рисовать людей, портреты и… А я не люблю людей и вообще не люблю портреты. Меня они бесят. Я вообще не понимаю этих, кто заказывает себя в портрете. И сестра моя, продолжай наше дело…

– Шоу, помоги мне, больно!

– Так, я тебе рукой плоть рву: хочу пощупать печень твою. Большая, нет? Ты мою племяшку, решила погубить.

– Нет, только… Придержать, чтобы с ней ничего не случилось, понимаешь? Я бы не сделала ничего плохого ей, правда.

Шоу, видела, что она не врет, и решила ее не мучить. Она услышала выстрелы и стражу, что отбивается. Крики и ужас пронеслись по коридорам комплекса. Шоу пошла прямо, затем повернула направо, и там, впереди, находились недостроенная столовая для личного состава. Пройдя по ней, где тускло горит свет, Шоу увидела трупы стражи Августы. Тела лежали по всей столовой. На столе лежал мужчина с вырванным позвоночником. Девушка ниже – с вырванной челюстью и выкушенной плотью в районе живота. Шоу подошла ближе и увидела двух парней в плащах, которые лежат плечом к плечу. У них прострелены затылки и связаны руки. Шоу услышала стон из-под стола. Она почувствовала страх, что для нее очень редкое чувство. Шоу заглянула под стол и увидела малую, того же возраста, что ее Алиса, но она спала. Ее тело было чистым, прекрасным. Она плыла во сне. Шоу дотронулась до нее своей рукой, и ее глаза закрылись. Она видела, откуда приплыла малая, из какого мира. Этот мир не принадлежит ни свету, ни тьме – он живет только мыслью захвата других галактик и вселенных через сны. «Чужая, – подумала она, – тварь лежит тут, и ее надо бы придавить. Нельзя оставлять таких, как она, на этой планете».

Из коридора, что вел дальше, в другие комнаты, вышла Алиса. Увидев Шоу, она подбежала к ней и обняла ее со слезами. Алиса плакала. Она была вся в крови и плоти других людей. Она не смогла спасти своих двух новых друзей, отчего ее слезы текли еще сильнее.

– Я не смогла! Из-за меня они погибли все! Это только я виновата, понимаешь? Я думала, что все под контролем, и…

– Алиса, просыпайся быстрее, это настоящая жизнь. Она вся такая – от начала до бесконечности. Кто-то живет – кто-то умирает! Чтобы одни жили, другие должны умирать.

– Но я могла спасти их, я дума…

– Алиса, нам надо домой, твоя мать думает, что ты со мной. Она вообще ничего не знает и не узнает. У тебя все будет хорошо. Нам надо домой. Ты посмотри на себя: вся крови, как настоящая Абакус.

– Мне надо поговорит с отцом, с Мерсером!

– Это ложь, Алиса. Нам вообще нельзя к нему подходить. Нельзя ни матери, ни мне, ни тебе. Он принадлежит только нашей Королеве, и на этом точка. Забудь про него, и ни слова матери. Либо ты погубишь нас всех. Ты поняла?

– Да, я поняла, нам надо быстрее домой.

– Точно.

– А что с этой делать, Алишой? Она тут одна будет?

– Пусть, кто ее сюда притащил, тот и забирает.

Шоу и Алиса ушли в портал, оставляя за собой сотни вопросов. Алиша проспала еще несколько часов, а затем она начала просыпаться и поднимать голову: выползла из-за стола и увидела прекрасную картину, будто две сотни лет назад, и она снова занимается собиранием падали. Она встала и повернула голову налево. У нее появилось чувство голода. Вдалеке светила лампочка. Она стала обходить трупы, перепрыгивая их через одного, и вышла в общий коридор. Увидела ползущую к выходу Мили. Она медленно тащила свою плоть к выходу – к лестнице, ведущей наверх. Алиша шла медленно, давая удивить себя Мили. Ползучая тварь думала, что ее сейчас добьет эта мелкая сука, и она перевернулась, ожидая удара сверху. Алиша посмотрела на нее своими глазами. Она наклонилась, смотря на нее, потянулась к трупу, бойца, что лежал рядом без головы. Мили думала, что она возьмет нож и добьет ее, но она взяла аптечку и вытащила оттуда, бинты и медикаменты. Обрабатывая раны, Алиша все это время ни слова не сказала, и тишину решила прервать Мили.

– Ты поможешь мне выбраться отсюда и подняться наверх?

– Да, помогу. Я не могу оставить тебя тут одну: моя совесть не даст мне покоя. А у тебя комнаты не найдется лишней для меня? На время?

– Трешка в центре. Но ты же у Мерсера, у него дома?

– Да, но там у него, романтический месяц намечается с его подружкой-малолеткой. Не хочу им мешать. Молодеют, что с них взять.

– Ты не держишь зла на меня, что я…

– Нет, я вообще не… Слушай давай в пиццу. По дороге купим. Я знаю, как помочь тебе с твоей раной, чтобы она зажила быстрее.

– Как скажешь, подруга.

На улице Боря шел к машине с порванной раной на плече. Дорога отсюда шла только вниз по крутому склону. Он открыл дверь, машины и только хотел сесть в машину, как его окликнул раненый боец.

– Стой, дедушка. Давай я поеду, а ты тут останешься? Отойди от машины, дед, или я тебя убью!

– Слушай, парень, ну садись, и я тебя сам отвезу. Давай не будем ругаться, и так много крови пролито сегодня. Не надо этого. Я вообще ничего не скажу. Ты посмотри, какая ты красивая девушка…

Боец подумал и выстрелил в него. Дед упал на только выросшую траву. Его глаза стали тухнуть, и темнота. Боец откинула его от машины и села в машину. Она завела ее и немного отъехала, увидев, как позади нее вышла ее начальница Мили с девчонкой. Она остановилось и вышла, побежав к ней. Подхватив ее, она потащила ее в машину.

– Так, а эта что, тебе помогает?

– Не тронь ее, она с нами, поняла? Только попробуй. Садись за руль и отвезешь меня ко мне и ее тоже.

Алишка увидела дедушку и подбежала к нему. Она чувствовала его пульс. Пуля прошла навылет, через ключицу. Она крикнула, что его надо подобрать. Мили крикнула, что нет времени и надо уезжать. В этот момент на ярмарке пустили фейерверки. Они осветили ночное небо.

– Его надо забрать с собой, Мили. Я без него не поеду.

Мили приказала забрать его бойцу, и они его погрузили на заднее сиденье. Через минуты две машина уехала, оставляя после себя пыльный шлейф.

Михалыч все это время смотрел сверху и, увидев, как подстрели его соседа по даче, хотел помочь ему, когда стала уезжать девка с короткой прической, практически с бритой головой. Но увидев других, он остановился и решил спуститься вниз, хотя почувствовал позади себя живого. Он обернулся и увидел молодую красивую даму, с длинными рыжими волосами. Она была одета в белые одеяния, и ее взгляд приковал его глаза.

– Дама, добрый вечер. А я тут на небо смотрю и город ночной осматриваю. А вы… Тут что делаете?

– За детьми сморю своими. Они вон стоят, двое-трое моих.

Михалыч увидел ту пару, которая вышла из входа во вторую часть комплекса, что занимались там сексом.

– А это ваши дети, а то там…

– Да, сын мой и невестка.

– А сколько вам лет? Вы такая молодая… Наверно, и жених есть?

– Есть, хороший парень. Вы тут сахар ищете, так он в той машине. Там сахар еще с эмблемой «Сахар».

– Тот самый?

– Да, забирайте машину с ним вместе, а машину эту потом оставьте там, где в вашей душе угодно.

– Вы добрая девушка. Можно я вам ручку поцелую?

– Поезжайте быстрее отсюда, а то скоро люди сюда придут, и сахар делить придется.

Михалыч поклонился и побежал вниз. Внизу его ждал тот самый сахар партий ушедшей страны. Он подбежал к машине и открыл багажник: в нем мешками лежал сахар с четкой эмблемой, «Сахар Партий». Сверху лежала книга, и он взял ее, открыв, увидел странные знаки и непонятных существ. А потом выпал листок с четкой инструкцией по изготовлению самогона.

– Ба! Вот это да, ба! Я богат! Вот фортуна в штаны залезла.

Михалыч закрыл багажник, открыв дверь хорошего внедорожника, что имел военные корни, и нажал на газ. Мужчина выехал не только груженный сахаром, но его тяжелой улыбкой.

Двое наших влюблённых шли, обнимая друг друга, и Владимир забыл, что он должен был присутствовать на встрече. Его голова прояснилась, и разум стал белым. Его лицо поменялось, и он испугался за Алису.

– Что с тобой происходит? Я что не сделала, Вова?

– Нет, я забыл, моя звездочка, про свою…

– Что ты забыл?

Тут вышла Тесс и с улыбкой на лице, расставив свои руки, обняла всех.

– Вы мои дети, что вы тут делаете? Одни? Родители знают? А ты, малолетка, моего начальника решила увести?

– Тесс, как все прошло?

Тесс прислонила свои губы к его ушам и сказала, что все хорошо и Алиса дома.

– Пошли на ярмарку, пойдемте быстрее. Нас все ждут, нас ждет вся Вселенная!

Она побежала вниз, взяв их за руки, со словами:

– Сквозь Вселенную и сны вместе, дети мои!

Спустя некоторое время.

Я, Владимир Мерсер, проснувшись в своем доме от теплых лучей яркой звезды, поднял голову, с подушки. Посмотрев на вторую часть постели, а на ней никого не было, я, надев пижаму, подойдя к окну, увидел, как значительно вырос клен, и его ветки растянулись широко, услышав пение в открытое окно. Я пошел ко второму окну в моей спальне, которое выходит на север, и увидел на плиточной площадке, между угловым садом и вторым трехэтажным домом, что по центру площадки укрывались в тенях от двух больших деревьев, таких как рябина и большой клен, мой родные.

Они наслаждались лучами теплой звезды и теплым ветром, что ласкал их лица. Моя жена держала за малые ручки нашу дочку, что растет очень быстро. Ее волосы красиво смотрелись на свету, и ветер поднимал ее кончики верх. Она прижалась к матери, к ее коленям. Она положила свою голову на них. Затем, подняв голову, она долго всматривалась в глаза матери, которая любит ее больше жизни и понимает, какая ответственность лежит на ней и ее муже, – растить их дочку, что рождена в любви. В ней живет дух той, кто принесет равновесие и покой в этот мир.

Я стал спускаться вниз по лестнице, поздоровавшись со своими отцом и братом, что гостят у меня. Я пошел к выходу, надев куртку, ведь весна – это немного прохладно. Я, надев ее, открыв двери, увидел яркий свет и надежду для этого мира.

Выйдя из дома, я стоял на ступенях, пока мои девчонки, обнявшись, смотрели друг на друга. Они, увидав меня, подарили мне улыбки, которым не было цены. Моя жена, отпустив нашу дочь, которая рвалась ко мне и бегом бросилась, словно леопард, на свою добычу, протянула мне свои руки. Я смотрел, как Кассандра побежала ко мне. Она, подбежав, вытянула свой маленькие ручки, и я взял ее на руки. Она обхватила меня своими руками, положив голову мне на плечо. Кассандра, могла долго, сидеть на руках, и молчать, не шевелясь, как хищник, кто выжидал свою добычу. Моя жена взяла меня за руку и повела в беседку, где Августа подала завтрак. Я, неся свою дочку, услышал фразу от своей дочери впервые. Она прислонила свои губы к моему уху и сказала:

– Я тебя очень люблю и буду вас защищать.

Сказав эту фразу, мне было радостно: значит, мы все делаем правильно и вся моя жизнь пошла по правильному пути. Свет, с которым я пришел из других миров сюда, не угас, а только набрал силу, дав жизнь моей Путеводной звезде, что несет мир и свет этому темному миру.