Отзывы на книгу «Исторические корни волшебной сказки»

Захватывающая и выдающаяся книга, позволяющая окунуться в суть окружающих нас с детства сказок и мифов и угадывающихся за ними древних обрядов. Не мог оторваться с первой и до последней страницы! Пытался после этого прочесть "Тысячеликого герой" Кэмпбелла - совсем не то, там сплошной фрейдистский поток сознания.

Пропп в данной книге разрабатывает теорию (предложенную другим исследователем фольклора), что в основе сказки лежат реальные события из истории или существовавшие ранее явления. Сказочные образы, особенно часто повторяющиеся, утверждает он, были взяты из реальной действительности. То, что мотивы и образы повторяются, я уже знаю из Морфологии волшебной сказки (которую я вообще не собиралась читать, но прочитала по ошибке), и здесь Пропп идет дальше. Он предпринимает попытку объяснить сказочные мотивы через обряды и ритуалы. Особенно мне понравилось то, что в этой работе он расширил свою сказочную базу иностранным материалом вплоть до африканского. Этот дополнительный материал он использует, чтобы расширить русскую сказку и понять смыслы, которые кроются за привычными образами. Я не обладаю достаточными знаниями, чтобы судить о надежности исследования, но в любом случае это очень увлекательная тема.

Сказки в интерпретации Проппа приобретают инфернальный характер, становятся поистине гриммовскими. Они отражают ранне-исторические представления о смерти. За образами железного посоха, железной шляпы и обуви, таинственного леса, избушкой бабы-яги скрываются элементы смерти и потустороннего мира.

С этой точки зрения можно исследовать того же самого Гарри Поттера, отыскивая в нем сказочные мотивы. В своей лекции Дмитрий Быков объяснял успешность цикла в том числе и тем, что Роулинг (осознанно или нет) воплотила в книге многие атрибуты, присущие сказке.

И здесь Пропп стал преследовать меня. Сначала я наткнулась на видео Марии Штейнман, где она разбирает Гарри Поттера с точки зрения той же морфологии по Проппу, это очень любопытно. Она привела далеко не все моменты сходства, так что вы можете найти их куда больше. А сегодня мэйл.ру предложил мне короткую заметку о сказочных мотивах в Игре престолов.

Могу добавить лишь то, что сказка перестала для меня быть наивным детским чтивом, а стала своеобразным исследованием представлений о смерти и инструкцией для детей эпохи раннего общества.

Я обнаружила для себя интересную связь с Сорокиным. Момент, где Пропп пишет о временной смерти:

Другая форма временной смерти выражалась в том, что мальчика символически сжигали, варили, жарили, изрубали на куски и вновь воскрешали. Воскресший получал новое имя, на кожу наносились клейма и другие знаки пройденного обряда.

конечно, напомнил мне (и во многом объяснил) рассказ Настенька. Интуитивно я его понимала, но теперь знаю наверняка, что и это не берется с потолка, но имеет древние корни.

Вообще, вот вам челлендж: почитайте Проппа, а потом сказки (и не только), и посмотрите, что из этого выйдет.

Я несла свою Беду По весеннему по льду. Надломился лед - душа оборвалася, Камнем под воду пошла, А Беда, хоть тяжела,- А за острые края задержалася.... Владимир Высоцкий - "Беда"

Может быть кому-то книга покажется скучной, но я была восхищена тем объемом переработанного материала, его подачей, прекрасными выводами ( а они действительно авторские и занимательные оригинальностью взгляда). А еще особенностью "доказательной базы": автор дает обзор того что есть в сказках, потом того, что делали исследователи до него (а это еще немалый пласт исследования, чужих-то работ, да еще с критическим анализом и указанием достоинств и недочетов), потом дает примеры и обобщает сказанное выводами. И так по каждому отдельному обобщенному эпизоду сказочного поля! Вот собственно те эталонные требования к научной работе, которые чудовищно формализованы сейчас. В этой же работе они позволили выкристаллизовать мысль и выстроить стройную и логичную цепочку. Особенно в таком казалось бы необъятном материале, который представляют сказки. Причем сказки не ограничиваются только славянскими, русскими народными, нет, автор берет гораздо шире. Что касается выводов, то как вам подача бабы яги, как лешего- пограничника?)) Да и кстати, очень хорошо под описания классификаций яг подошли бы иллюстрации романа Папсуева, который в "Истоках" предложил свой фантастически богатый мир сказок (в том числе и оригинальные яги, тоже сгруппированные по функционалу). Отдельно, и очень интересно подана магия слова и верования обществ разных стадий развития на основе слов и названий разнообразных предметов. Ну или можно ли после диснеевских адаптаций представить Рапунцель как менструируюшую царевну, связанную с народными исконными ограничениями к правящему классу? Можно, и доказано. Не меньшее место уделено "загробным подарочкам" , всяческим артефактам (как интересно, что народы с разной культурой выбирали одни воплощения таковых), месту змеев (огненных, водных и их интерпретаций). Автор не уходит в дремучий символизм, играючи обходит требования советских реалий по цитированию классиков коммунизма, не совершает яростных нападок на "конкурентов" (и это на мой взгляд тоже уровень профессионализма), но при этом каждый методично рассмотренный кусочек сказочного повествования завершается выводами и предположениями. Книга написана в очень непростое время, издана в 1928 (!) году, переведена на несколько языков и пользуется популярностью и в настоящее время. Не архаична, не устарела, написана ясно, гладко и структурировано. Такие книги нужно читать непременно, для саморазвития и повышения уровня образованности. Я рада, что наконец, мои читательские загребущие ручки дошли до нее.

Содержательный и детальный труд о том, что в сказках всё не просто так и что фольклор (как и литература в целом) - отличный способ изучения других эпох.

Спектр исследования очень широкий. Главным является проведение параллелей между сказками и различными первобытными ритуалами, в том числе и связанными с верованиями в загробную жизнь.

А также можно найти ещё много всего интересного, после чего чтение сказок уже не будет просто детским развлечением:

- узнать о разных типах яги;

- выяснить, как костяная нога объединяет ягу с Паном и фавнами;

- проследить положение женщины в обществе в старину;

- рассмотреть, в каких случаях герой может быть пассивным, но оставаться героем;

- определить, как появилась волшебная палочка;

- выявить связи между древними богами и животным миром;

- пополнить знания о мостах, ведущих в страну умерших.

Конечно же, этим список не исчерпывается. Отметила только то, что заинтересовало меня саму больше всего.

Естественно, после прочтения такой книги хочется любые художественные произведения читать ещё внимательнее и ещё вдумчивее. Но, пожалуй, главное, что даёт эта работа - это понимание насколько много деталей, даже на чисто подсознательном уровне, закладывается в творчество. И оно проходит проверку временем, потому что, не осознавая того, но мы эту связь интуитивно чувствуем.

Название книги заинтриговало. Давненько хотелось почитать что-нибудь не художественное, но и не связанное с обычными направлениями нон-фикшна, которые попадают мне в руки - политология и язык, вот и выбрала в бонусной игре Дайте две этот труд по фольклористике, не имея ни малейшего понятия о том, что написан он в "лохматом" 1946 году, поэтому я была очень удивлена, когда во введении автор стал вовсю цитировать Маркса, Энгельса и Ленина, указывая, что анализ его будет строиться на способах производства (?! О_о) в сказке. Первые 50 страниц я боролась со стойким желанием эту книгу бросить, но потом рассудила, что, скорее всего, эти многочисленные ссылки на столпов марксизма-ленинизма вызваны стремлением угодить цензуре и, скрипя зубы, продолжила читать. И не зря!

Действительно увлекательное и уникальное исследование волшебной сказки! Пропп взял за основу различные обряды, существовавшие у первобытных племен и мифы, в том числе Древней Греции и Египта. В результате получилась очень необычная и неожиданная трактовка таких сказочных образов, как образ Бабы Яги и Змея Горыныча! А ведь правда, в этом что-то есть! И обнаружить такие странные закономерности, возникающие у разных народов в разные промежутки времени можно только в привлечением такого разностороннего этнографического материала. Не берусь судить насколько Пропп близок к истине, но его выводы звучат достаточно убедительно и показывают насколько близки друг другу представления разных народов, живущих в сходных геополитических условиях. Я бы рекомендовала эту книгу всем интересующимся, потому что написана она очень простым языком, но при этом содержит действительно интересную теорию с привлечением обширного материала и цитат.

Эта невероятно глубокая и интересная книга посвящена теме фольклористики и исследует волшебные сказки с разных сторон. А именно, то, какие исторические события были спустя многие века переосмыслены в волшебных сказках. Впервые опубликованная еще в 1946 году, книга не утратила актуальности до наших дней. А кроме того, она написана невероятно понятным языком. Изложен материал очень интересно, разносторонне, приведены примеры из сказок разных народов и растолковано, какие персонажи заменяют друг друга в фольклоре разных стран. Каждая часть книги посвящена какой-либо составляющей волшебной сказки. Кратко говоря, когда мифы, обычаи и верования отмирают и переосмысливаются, они переходят из повседневной жизни в волшебные сказки. Но переходят в переосмысленном виде. В книге Пропп дает ответы на очень интересные вопросы. Почему сказка всегда должна начинаться с какой-либо недостачи или беды? Почему главным героем сказки обычно является юный персонаж? Почему обычно путь героя лежит через лес или моря, в дальние земли, и какую роль (или даже роли) выполняет Баба Яга? Почему избушка на курьих ножках, и почему, чтобы в нее попасть, надо обязательно развернуть ее к себе лицом произнесенным заклинанием? Неужели ее нельзя просто обойти? И почему, наконец, Иван, войдя в избушку, не отвечает на расспросы Яги, а покрикивает на не, и требует баню и еду? Многие из этих вопросов никогда не приходили мне в голову до прочтения этой книги. Но разбирать все это было невероятно интересно. Но это далеко не все моменты, которые разбираются в книге. Есть здесь главы и о мосте через реку или огненное озеро и переходе через него . И о волшебных помощниках героя, которые по непонятной причине очень часто оказываются животными. И про коня героя, которого тот добывает волшебным образом, разные волшебные предметы вроде скатерти-самобранки и живой и мертвой воды. Значение змея-горыныча с его множеством голов. Интереснее всего мне было про Кащея, ворующего невесту героя накануне или сразу после свадьбы, но этот момент как-раз объяснялся очень просто и недвусмысленно, и это меня даже немного разочаровало. Я ожидала, что о нем будет история не меньше, чем о Бабе Яге. Прочитав эту книгу, легко будет растолковать волшебную сказку любого народного фольклора, ведь автор объясняет, кто может исполнять роль данных персонажей, и как понять их суть. Читать эту книгу было настолько интересно, что я бы хотела, чтобы она была вдвое длиннее и подробнее.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ! WARNING! Побочные эффекты: после прочтения монографии возможно появление склонности к безудержному анализу художественных произведений: фольклорных и авторских сказок, детской литературы и т.п.

"Исторические корни волшебной сказки" - один из наиболее известных трудов (наряду с "Морфологией волшебной сказки") филолога-фольклориста, предтечи структуралистов В. Я. Проппа. Исследователь рассматривает важнейшие образы и мотивы волшебных сказок, в соответствие с которыми книга делится на части ("Таинственный лес", "Большой дом", "Волшебные дары", "Переправа", "У огненной реки" - здесь непонятно, но речь о Горынычах идет, "За тридевять земель" - царства-королевства), и находит исторические, социальные, бытовые объяснения многочисленным художественным деталям, связывая сказку с досказочными (мифом) и послесказочными (эпосом) образованиями. Так что примеры берутся как из русских народных сказок (собранных Афанасьевым, например), так и из немецких (здесь Гриммы, конечно), а также разных эпопей (ну, хотя бы "Эдды").

В общем, вы хотите узнать, кто был прототипом бабы Яги? почему принцесса ждет принца именно на БЕЛОМ коне? откуда прилетели Пегас и Змей Горыныч? почему царь держит дочку (да и сына) взаперти? зачем царевич прыгает в огонь, горячее молоко, короче, всячески себя истязает? что "курили" наши предки, выдумывая всяких там разрубленных, скушанных, раздавленных и т.д. героев? Тогда эта книга для вас!

Но шутки в сторону! Мне очень нравится данное произведение, чувствую, оно станет настольным, потому что сразу охватить всю информацию, в нем содержащуюся, невозможно. Да оно по сути и стало подручным средством, так сказать, когда я писала курсовую (страниц 10 анализа с помощью собрания и структурирования фактов Проппом), такой же, видимо, останется, когда буду писать диплом.

Больше всего обожаю главы о помощниках (ну как же! любимые животные: кони, орлы, медведи, - а также описание волшебных средств, даров: палочек, скатертей, живой и мертвой воды).

Вот над этим моментом посмеялась немного:

Мы знаем, что основная функция коня -- посредничество между двумя царствами. Он уносит героя в тридесятое царство. В верованиях он часто уносит умершего в страну мертвых. Точно таким же посредником был и огонь. В мифах Америки, Африки, Океании и Сибири герой без всякой помощи животных, только при помощи огня отправляется на небо.

Мне вот почему-то летучий порох напомнило из "Гарри Поттера", но возможно, это все из-за указанного выше побочного эффекта.

Или вот еще:

В свете этих соображений становится понятным еще один вид дарителя, а именно благодарные животные. Это -- комбинированный персонаж. Благодарные животные вступают в сказку как дарители и, предоставляя себя в распоряжение героя или дав ему формулу вызова их, в дальнейшем действуют как помощники. Все знают, как герой, заблудившись в лесу, мучимый голодом, видит рака, или ежа, или птицу, уже нацеливается на них, чтобы их убить и съесть, как слышит мольбу о пощаде. "Вдруг летит ястреб; Иван-царевич прицелился: "Ну, ястреб, я тебя застрелю да сырком и съем!" -- "Не ешь меня, Иван-царевич! В нужное время я тебе пригожусь""

В курсовой я этот момент связала с Голлумом: он и передвигается на четвереньках, и ест сырое мясо, и эльфы его вроде как за зверя признают, и хоббиты за своего не принимают (Фродо пугается, когда Гэндальф указывает на родство Голлума с хоббитами). В то же время Сэм с Фродо по ходу сюжета ловят его и связывают, после чего скользкая тварь начинает выпрашивать у них прощения, мол, если хоббитсы будут хорошими, то он их не тронет и в Мордор проведет... Ну чем не благодарное животное?! Но тут я уже отклоняюсь от самого Проппа, от самой рецензии, так что завершаю...

Как видите, книга крайне полезна не только для филологов, но вообще для книгочеев, любителей волшебства, сказочных миров.

И напоследок еще одно маленькое предупреждение: особо впечатлительным и слабонервным читать не рекомендуется, иначе потом всю ночь мертвецы будут сниться!

Прочитано в рамках игры "Урок литературоведения".

Достойнейший труд, досконально описано содержание сказок и сказаний, причем не только русских. Монументальный труд, в котором каждое слово расшифровано, объяснено в контексте истории, социально-экономических условий, их трансформации и обретения новых смыслов. Казалось бы, милые с детства знакомые сказки, ничуть не страшная баба Яга (она же "костяная нога"), тридевятое царство как место далекое и изобильное (спойлер: нет), волшебные предметы и амулеты, чудесные животные (тот же сивка-бурка)... ничего от них не осталось, и развидеть не получится. Очень хорошо написано, текст плотный, наполненный фактологическим материалом, дидактически разложенный, неясности и непонятности искоренены полностью, читать запоем сложновато. Академическая работа в лучших традициях популярной литературы: ясно, конкретно, без воды, с множеством примеров. Уверена, что перечитать захочется)), непременно)).

Монументальное исследование на стыке фольклористики и литературоведения, название которого говорит само за себя. В процессе борьбы с этим фолиантом, аки с трехголовым змием, победа над которым дает герою волшебных сказок чрезвычайные способности, я любила шутить про марксисткую фольклористику. Но, если смотреть правде в глаза, хотя книга не отличается новизной (впервые опубликована в 1946 году) и упоминания дедушки Ленина вызывают кривую улыбку, во всем остальном это актуальная, масштабная и хорошо структурированная работа, с которой полезно ознакомиться, даже когда на дворе 2015.

Автор скрупулезно разбирает по частям типичный сюжет волшебной сказки с его многочисленными вариациями – которые, как выяснилось, не просто следствие буйной человеческой фантазии, но и демонстрация того, как смена социального строя и условий жизни меняет и мифологическую основу общества. Благодаря этому титаническому труду внимательный читатель теперь без особых усилий сможет определить, какие элементы сказки относятся к более ранним, какие – к более поздним, и, возможно, сможет даже предположить истоки вторых. Например, крылатый конь – это поздний субститут птицы, которая до приручения этого животного отвечала за мифологическую логистику и благодаря которой можно было попасть в тридесятое царство (всегда подозревала, что что-то с ним нечисто, и вот пожалуйста – это образ загробного мира). Похожий анализ с привлечением обширного литературного и этнографического материала не обходит стороной ни один из ключевых этапов волшебной сказки. Стоит отметить, что она является отдельным жанром и отличается от сказки в ее авторской форме или сказки о животных; об этих категориях здесь речь не идет, и слава богу, иначе том бы стал неподъемным.

На основе разбора волшебных помощников, трудных задач, которые дает своему жениху царевна, змееборства и прочих славных сказочных традиций, можно сделать следующий вывод. Природа сказки очень далека от человеческой фантазии как таковой – она имеет, прежде всего, обрядовый характер и долгое время была составной частью ритуала. Однако поскольку обряд сам по себе отмирает или деформируется, а рассказ о нем обладает большей устойчивостью, сказка принимает ту форму, которая знакома нам сегодня. Ключевых обрядов, на которых строится подавляющее большинство сюжетов, всего два, и, как все гениальное, они просты: это ритуалы инициации и перехода в загробный мир. Ирония судьбы заключаются в том, что разница между двумя этими аспектами очень мала. Инициация подразумевает символическую смерть и возрождение, благодаря которым человек получает важные знания и навыки, недоступные непосвященным, тогда как смерть реальная означает переход в мир, который, несмотря на свои внутренние особенности, вызванные конкретным социальным строением общества, не так уж отличается от нашего.

Я очень люблю такие книги. Они заставляют посмотреть на привычные вещи под другим углом и осознать, что даже самые примитивные символические элементы нашей жизни весьма сложны если не по своей структуре, то по своему происхождению. Ценность этого нового взгляда в том, что он критичен и обращен вглубь: по сути, В. Я. Пропп написал не только эталонный труд по фольклористике, но и неплохой практический учебник по аналитическому мышлению. И за этим прямо-таки волшебным скиллом даже не нужно отправляться в тридесятое царство.

Беря в руки фундаментальную работу советского филолога В.Я.Проппа об исторических корнях волшебной сказки, я честно сказать, слегка трусил. Почему так? А все потому, что я знал, что данная работа есть не что иное, как докторская диссертация ученого, а в рамках обыденного мировоззрения подобное представляет собой текст, интересный только узкому кругу профессионалов (ни в коем случае не пытаюсь умалить ценность трудов деятелей науки, не подумайте). И далее, как вы можете догадаться-моя любимая фраза: «Я никогда так не ошибался!». Сей опус доносит до читателя этапы формирования сказочных мотивов и их исторические корни. Крайне тяжело судить о ценности работы, не имея специального образования, поэтому ограничусь краткой характеристикой тех сторон труда, что были ценны и интересны для меня лично. Во-первых, это непременная связь сказки с общественно-экономическим развитием общества. Каждый ее элемент есть не что иное, как бытовавшие в свое время обычаи и традиции, причем автор постоянно подчеркивает мысль о развитии сказочных мотивов под влиянием развития самого общества. Во-вторых - детальное рассмотрение на материале сказок обрядов инициации первобытных племен и трансформации этого процесса в более развитых обществах. В-третьих - истоки и смысл некоторых сказочных образов. Конечно, я знал, что Баба Яга это некий страж между нашим миром и загробным, но вот ее функции, как дарителя стали для меня сюрпризом, как впрочем, и пассаж по поводу «костяной ноги». Даже жилище ее-отнюдь не простая избушка-в ней важно все (от внешнего вида, до того, как к ней обращается герой). Любопытны наблюдения автора и о природе и смысле тридевятого царства и его значимости для русской сказки. В-четвертых - это тот пласт этнографического материала, который привлекает автор. Сложно ждать другого от докторской диссертации, но на взгляд неофита это колоссальное количество, причем автор обращается не только к материалам собственно русских сказок, но и легендам, мифам и обычаям других народов, находящихся на разных ступенях развития. И ладно обращается…Меня удивило другое-год публикации работы 1946! Вы только вдумайтесь, сколько нужно затратить времени и энергии, чтобы обработать такой большой объем источников и структурировать их. Без компьютера, да :) Наконец, очевидным достоинством работы является ее язык. Он простой и понятный, воспринимается относительно легко. Да, кое-где есть скучноватые места. Неудивительно, ведь перед нами научная работа, а не хихоньки, да хаханьки. Подведем итог. Перед нами- настоящая кладезь информации для тех, кто интересуется развитием русских сказок и фольклора в целом, равно как и этнографией малых народов. Моя оценка 5 из 5.