Читать книгу: «Каменный свидетель», страница 2

– Нет, я не согласен! Ты что? Жены тебе мало?

– Закрой рот и сиди тут тихо как мышь! Ладно, лучше иди к машине.

Тот ушёл. Семён пошёл в сторожку.

Через полчаса он пришёл, сел в кабину к Николаю:

– Заводи!

Поехали молча.

– Ты что, выключил свет?

– Окно открой, высунись в окно и так езжай!

– Куда поедем?

– К озеру, что в леске!

– Зачем?

– Для спроса! А кто спросит – тому в лоб! Ты что, не понимаешь? Будут искать и свинью, и «железки», медяшки… Суток двое у них аврал будет.

Подъехав к озеру, они привязали свинью к камню, что лежал возле озера, и утопили тушу.

– Пропадёт наш труд!.. – стонал Николай.

– Ничего ей в воде трое суток не будет! Со специями, лук-чеснок – вари целый час… Напузыришься – ничего не будет! «Железки» в посадках спрячем…

Поехали, нашли удобное место, стали разгружать металлолом. Николай стонал:

– Я думал, что утром сдадим – и «шуршики» в кармане будут…

– Подождёшь! Не к спеху… Утихнет всё – тогда сдадим.

…Виктор Иванович приехал на хутор рано утром. Проезжая мимо поля, он порадовался пшенице. Она стояла как бритая – ровная, колос налился, и казалось, миллионы стрел упали с неба и воткнулись в землю. Над полем уже плясала пустельга, высматривая мышку или перепёлку. Высмотрев, камнем падала вниз и через какое-то мгновение летела в лесопосадки полакомиться добычей. Жаворонок вовсю заливался. Земля парила, и луга серебрились…

На хуторе его встретила женщина – Валентина Ивановна. Она была печальна, под глазом – «фонарь».

– Ну, ты, Валентина Ивановна, жить без «фонаря» не можешь! Что, твой, что ли? Опять поссорились?..

– Нет, беда у нас, Виктор Иванович! Свинью зарезали, увезли… А меня, – она заплакала, – ссильничал вражина…

– Что?!

– Да, да! Нож к горлу приставил и… овладел… Стыд-то какой!

– Кто он? Можешь его описать?

– Да как опишешь? Рыжий он, и всё!.. В маске был, глаза – не помню какие – не смотрела, когда сильничал…

– Заявление напишешь?

– Ой!..

– Что – «ой»? Этот гад вот так, с ножом к горлу, и другую ссильничает! Поняла?

– Поняла я, поняла!.. Только молодой он…

– Как узнала?

– Быстро управился.

– Да ты, никак, недовольна им?!

– Скажешь тоже! – вновь заплакала она. – Ну-к да мой узнает – убьёт!

– Это он может… Но только он не узнает. Ты ему не скажешь, и я ему не скажу…

– Так ты говоришь, в полицию заявление надо писать?

– Обязательно!

Шли они в свинарник, разговаривая. Зашли в свинарник. В клетке на деревянном полу была огромная лужа крови. Был сильный запах крови и мочи. В кормушке лежала дерть с обратом. Зелёные мухи сидели изумрудными камешками на застывшей крови. Вёдра лежали опрокинутые…

– Будешь заявление подавать?

– А как же?!.

– За одно то, что тебя изнасиловал, ему «припаяют»!..

– Силён этот человек – как бык! Свинья была – килограммов на семьдесят…

– А ещё он ничего не набедокурил?

– Вроде нет… Пойду посмотрю…

– Ты тут приберись.

Он пошёл к комбайну. Подошёл, посмотрел – и сердце упало и зачастило, стало дурно, тошно: «Комбайн раскурочен! Время уборки скоро начнётся – вечерами сполохи зарниц вдали сверкают… Надо посмотреть, ещё чего они натворили…» Быстро пошёл, осматривая технику: «Нет, гусеничный не тронули, МТЗ целёхонек… Что наделали, гады!..»

Пошёл к Валентине Ивановне:

– Комбайн они ещё раскурочили! Спала, что ли?!

– Не слышала… Да ещё собачонка наша гавкала – я её в дом забрала, а то она всю ночь будет гавкать, не угомонится… Не собака, а пустобрёх какой-то – ничуть в ней степенности нет!

– Собака и должна гавкать! Пошли в дом, заявление напишешь…

Вскоре его машина мчалась по асфальту в город… Начальник районной полиции встретил его как старого знакомого:

– С чем пожаловал? Когда первые огурцы будут?

– Беда у меня, Устим Акимович!

– Что такое?

– Свинью зарезали, комбайн раскурочили и женщину, сторожиху, изнасиловали…

– Пиши заявление – мои орлы это дело быстро «раскрутят»!

– Заявление я привёз написанное.

– Я сейчас вызову оперов, и пусть они «крутятся»… – Нажав на кнопку селектора, приказал: – Капитан Орлов, зайдите ко мне!

Вскоре вошёл человек в гражданском.

– Вот – капитан, орёл, он быстро дело «раскрутит»!.. Капитан, возьмите заявление у товарища, зарегистрируйте и проведите оперативно-розыскные мероприятия.

– Товарищ полковник, дел невпроворот!

– Орлов, когда ты кожей будешь чувствовать, что если человек сидит у меня в кабинете, значит, он – свой? А своих, как известно, мы не бросаем… Орёл – поэтому и в облаках витаешь! Спустись на нашу грешную землю!.. Иди и выполни мой приказ!

– Есть! – сказал капитан.

– Вот, проследите в пунктах приёма металлолома, метнитесь на базар, где мясцом торгуют… И запах, запах шашлыка по сёлам проследите – наверняка, кто это сделал, любитель шашлыка…

– Товарищ полковник! – сказал с осуждением в голосе капитан. – Не впервой эти дела раскрываем!

– Знаю, что знаете!.. Но память имеет прекрасную особенность всё забывать. Поэтому главная обязанность начальства – напоминать и заставлять делать своё дело хорошо… Возьмите моего знакомого – хорошего знакомого! – и проведите его опрос. Идите!

Виктор Иванович, попрощавшись с начальником полиции, пошёл за капитаном. В оперативном отделе капитан посадил его за стол и, достав протокол, лист бумаги, предупредил: «Согласно статье пятьдесят один Уголовного кодекса вы имеете право не свидетельствовать против себя и своих родственников»… Проведя формальность в заполнении «шапки» протокола, он неожиданно спросил:

– Где вы были в ночь, когда совершилось преступление?

– Как – где? Дома, в постели… Вы что, меня подозреваете?

– Я всех подозреваю. Может, вы сами, застраховав «железку», комбайн, потом умышленно уничтожили его, чтобы получить выгоду от страховки?

– Да вы понимаете, что говорите?!

– И не такие явления у нас были! Бывает, что жену свою убьют и спрячут её, а сами в розыск заявления пишут. И тут этим пахнет… Комбайн у тебя застрахован?

– Разумеется!

– Вот видите! Но вы не возмущайтесь – это простая формальность, я обязан допросить всех фигурантов дела… Так и запишем: комбайн застрахован… Теперь: свинья была большая?

– Килограммов на семьдесят.

– Точно взвешивали или навскидку говорите?

– Навскидку.

– Так и запишем: вес не определён.

– Послушайте! – стал возмущаться Виктор Иванович. – Там женщина изнасилована, а вы говорите о «железках», свинье!..

– Опрос веду, – невозмутимо поправил его капитан. – Итак, где украли свинью?

– Как – где? У меня, безусловно!

– Не у вас же из-под бока?

– Нет, из сарая.

– Ну, вот мы и докопались до истины! Свинья была в сарае… Сарай был на замке или открытый?

– Свинарник на хуторе, где есть сторож, – зачем его запирать?

– Сторожа, как правило, спят без задних ног, когда у них крадут. Это дело у меня не первое… Так и запишем: доступная кража, халатность хозяина.

– Да какая халатность?! Я что, мечтал, чтобы её у меня украли?!

– Возможно. Животное застраховано?

– Разумеется!

– Ну вот! Может, кто-то совместил приятное с полезным – и мясца, и деньжат можно получить, шашлычок покушать?..

– Что вы мне задаёте такие вопросы?! – почувствовав на себе хватку закона, возмутился Виктор Иванович.

– Итак, как вы считаете, большой убыток вам нанесли?

– Конечно!.. – стал злиться Иванович. – У меня посевная на носу…

– Знаем, слышали! Отвечайте на вопрос!

– Очень большие убытки. И если их поймаете…

– Лучше говорить «раскроете дело», а то это нехороший намёк на то, что нас называют «легавые». Мы – обыкновенные люди. Да, дотошные, но такова специфика работы…

– Я не называл вас так.

– Опустим это, – сказал капитан. – И там рядом есть пруд, озеро?

– Да что она, купаться пошла?! Мыться для того, чтоб после её, чистенькую, зарезали?!

– Не острите! Воры обычно дня на два-три хоронят мясо в холодной воде. Если они опытные, они знают, что у нас после заявления о краже аврал – двое суток мы активно ведём следствие. А потом или находим, или поступаем по-другому…

«Делаете «висяк»!..» – подумал Иванович, потому что насмотрелся фильмов.

– Есть озеро недалеко…

– Где?

– Я укажу.

– В какую сторону от хутора: на северо-запад или на юг?

– Скорее, на юг.

– Так и запишем: на юг… А не видели ли вы утром что-то необычное?

– Что необычное?

– Ну, например, над посадкой вороны кружили, сороки стрекотали…

– Не видел, не обращал внимания, я не «голубятник».

– Жаль! Надо было понаблюдать…

– Послушай, зачем мне наблюдать за ними?

– А затем, что, вполне возможно, они зарезали здесь, а потрошили в посадке, и там остались кишки, потроха…

– Зачем им все эти улики оставлять?

– А сердобольные они очень! Лис любят, собак, птиц, понятно?! Так и запишем, что ротозеем не был.

– Послушайте, вы пишите, но не оскорбляйте.

– Вот я и пишу, что крикливых птиц не наблюдал и места скопления их не видел… Поблизости есть места сбыта металлолома – как цветного, так и чёрного?

– Всем известные в городе есть…

– Мы их знаем и проверяли. Я имею в виду частные, не зарегистрированные, людей, которые скупают металлолом и не платят налоги, не имеют лицензию, потом везут его на пункт приёма по другой цене. Впереди легковая, сзади, за километр, – грузовая, и по телефону водитель легковой сообщает, есть ли посты полицейских на дороге. Эти штучки хорошо известны…

«Если известны, что меня вы спрашиваете?..» – подумал Виктор.

– Не знаю таких…

– Так и запишем… Теперь перейдём к женщине. Как она из себя? Ноги, грудь, попка… Симпатулька? – При этом он смотрел куда-то вдаль, лицо его светилось, сияло счастьем…

«Ходок»!.. – подумал Виктор Иванович. – Ишь, как его разобрало…»

Долго он не выходил из своих мечтаний, потом сказал:

– Да, женщины… – вздохнул. – Итак, что она из себя представляет?

– Женщина как женщина…

– Хороша собой?

– Красивая…

– Вот видишь, как тебе повезло – красивая! – заулыбался он.

– На что вы намекаете?

– Я ни на что не намекаю, я делаю вывод, всё сходится: комбайн раскурочен, застрахован, животные застрахованы…

– Алиби: женщина изнасилована – это ли не прикрытие?

– Чтоб запутать нас, вы договорились с ней – и всё! Сам же говорил – красивая…

– Ну и что? Они все милы и красивы, так я обязан, что ли, каждую любить?

– Не каждую, но многих – неплохо бы…

– Вот вы и любите!.. Моему хозяйству нанесён урон, женщины жизнь в землю втоптана… Муж – беспробудный алкоголик…

– Вот-вот, может, ты и пользуешься этим моментом?

– Не пользуюсь я! У меня жена, дети…

– Одно другому не мешает! А не замечал ли ты, что она водила дружбу с людьми неприличными, с бомжами, «бичами»?

– Безусловно, она была знакома с ними – они у нас на овощных полях работают.

– Вот видишь! Может быть сговор меж ними…

– Она у меня много лет работает, она вроде порядочная женщина…

– Вот видишь, и ты засомневался!.. Вроде порядочная или слишком добрая?

– Не знаю…

– Ну, это мы выясним, опросим и её!.. Читайте!

– А что читать?

– Не будешь? Тогда напиши: «С моих слов записано верно, мной прочитано…» Распишитесь.

Виктор написал, расписался.

– Мне идти?

– Да, можете идти! И будьте на хуторе – мы сейчас приедем…

Виктор Иванович выскочил из полицейского участка, как из парной. Пронеслась мысль: «Хорошие они люди, но лучше на допрос к ним не попадать!..» – И поехал на хутор. Приехав, Иванович пошёл в свинарник. Пришла и Валентина Николаевна:

– Мой дурачок, как узнал, что случилось, удрал, куда не знаю… Боюсь, как бы они на него не подумали!

– Если он был с тобой, что они подумают? Подтвердишь!

– А веры мне будет? Изнасилованная я…

– Ну что ж, приключилась такая беда, но ты – не умалишённая!

Вскоре подъехавшая полицейская машина крякнула и встала недалеко от комбайна. Подошли четверо. Фотограф щёлкал фотоаппаратом, опер крутился возле сырой земли – вода, вытекавшая из радиатора и мотора, сделала землю мокрой.

– Были двое, – сказал опер. – Один след больше первого… Следов рук не оставили…

Фотограф снова щёлкал фотоаппаратом.

– Порезанные ремни… – говорил опер. – Ишь, варвары! И как это их сторож не слышал? Грохот, наверное, был такой!.. Как вы не слышали?

– Не слышали… А собачонку Пулю я затащила в дом, а то она целую ночь будет гавкать – спать не давать…

Следователь с улыбкой посмотрел на Ивановича:

– А если б она была на улице, разве она дала бы ворам такое сделать? На улице надо, Валентина Николаевна, держать собак!

– Её – на улице?! Она нам как дочь родная!

Следующая за ней по пятам собачка была здесь. Она всех обнюхивала и махала хвостиком, который у неё был обрубленный.

– Лишили собачку удовольствия хвостом махать, – заметил опер.

– Это мой дурачок сделал. Рубил дрова, она возле была. Он ей хвост и отрубил: мол, злее будет…

– Кстати, где ваш супруг?

– Где?.. Пошёл искать, где глыкнуть – где ему ещё быть!

– Нам его надо допросить.

– Что его допрашивать? Спал он непробудным сном, и когда меня насиловали, не слышал…

– Это лафа тебе! – заметил один из оперов. – Любовник придёт, а муж не слышит!

– Не болтайте, делайте своё дело! – оборвал опера следователь.

Сотрудник криминального отдела делал отпечатки. Следователь сказал:

– Ты, лейтенант, иди и поищи, где стояла у них машина. Они ведь не один раз ходили, таскали… Должна быть еле заметная тропка…

Лейтенант пошёл от комбайна. Следователь сказал Ивановичу:

– Давай отойдём! У меня вопрос к тебе возник…

Они отошли.

– Какие грузовые и легковые машины есть у жителей села?

Он стал говорить.

– Но радиатор не влезет в багажник «Жигулей», разве что только в «Волгу». Давай говори!

Он назвал имена. Оказалось пять человек.

– Вот их и допросим!

Они подошли снова к комбайну. Эксперт работал с отпечатками, осыпал всё – следов нет. Работали в перчатках… Вскоре пришёл лейтенант.

– Ничего не нашёл… Посадки большие и густые, кустарник…

Выручила Пуля.

– А ну, нюхай!.. – поднесла Валентина Ивановна к следу собачку.

Та понюхала, завозилась в руках женщины. Та отпустила, и она – нос к земле – и побежала. Лейтенант и женщина – за ней… Вскоре раздался крик:

– Нашёл! Нашёл!..

– Он нашёл! – ухмыльнулся капитан.

Подошёл лейтенант:

– Нашёл…

– Собака нашла! – поправил его капитан.

– Ну, она нашла… – согласился лейтенант. – Кстати, где они?

– Побежали дальше, направились в лесок – туда след ведёт. Она сказала, к озеру…

– Она не удерёт? – спросил лейтенант.

– Куда она удерёт?! Сейчас и мы за ней отправимся.

Двое со следователем сели в «УАЗик» и поехали к озеру. Виктор на своей машине – за ними.

Они подъехали к берегу озера, где сидела и смотрела в воду собака.

– Посмотрите, где-то здесь должен быть колышек и к нему или проволока, или верёвка… Лейтенант, у тебя глаза молодые, посмотри!

Он, согнувшись, пошёл по берегу.

– Вот он! Нашёл! – восторженно закричал он. – И следы машины здесь…

– «Конспираторы»! – сказал следователь. – С такими жить – только мучиться, ни работать, ни украсть не могут… – с презрением говорил он.

Подошли к лейтенанту. Возле берега чётко были отпечатаны следы.

– Замерьте: длину, ширину вмятин от колёс, а также привезите сюда экспертов!

«УАЗик» поехал за ними на хутор. Привёз. Эксперт стал снимать слепок шин. Лейтенант тянул свинью на берег, выволок её и, глядя на целую тушу, сказал:

– Они что, утопили, что ли, её?! Мы что, её повезём как вещдок?! Она же пропадёт!.. И странно, как они её ели бы: мертвечина, утоплена…

– Лейтенант, у неё нет в лёгких воды, она не утоплена. Переверните её на правый бок.

Тот перевернул её – на левой стороне в области сердца был порез от ножа.

– Удар в сердце, – сказал лейтенант.

– Кстати, заметь, лейтенант, что от свиньи пахнет, как от наших экспертов.

– Чем?

– Свиньёй! И запах этот долго не будет выветриваться. Следовательно?..

– Что – «следовательно?» – спросил лейтенант.

– Следовательно, этот запах будет исходить от машины и одежды преступников!

– Понял, не дурак… Что со свиньёй?

– Вещдок.

– Куда мы её?

– Пусть эксперт обследует, и оставим её здесь – не везти же нам её в машине, год целый запах не выветрится!

Они погрузили тушу в багажник машины Ивановича – хорошо, что у него были большие мешки целлофановые для сбора мусора, – и поехали на хутор.

Там капитан стал допрашивать сторожиху. Перед допросом спросил:

– Где твой супруг? Почему шастает?

– Ищет, где глыкнуть!

– Они что, в селе все добрые – подносят?

– Не знаю я, только приходит «на рогах» всегда.

Муж сторожихи ходил по селу и вынюхивал… Нет, не запах свиньи, а запах самогона. Он знал, кто гонит и какой. Особенно он любил запах самогона пшеничного – когда он пил его, то говорил: «Хлебом пшеничным отдаёт…» Вот и сейчас он взял бутылку самогона у знакомого, пообещав ему припереть мешочек дерти. Он пошёл от него и увидел на скамейке двоих парней. Подошёл к ним:

– Ну что, бездельники? Давайте ваши стаканы!

– А закуска?

– Мой – самогон!.. Ой, да что от вас несёт, как от свинарника? Уж не вы ли у меня свинью похарчили? Там полиция сейчас – ищут, кто разграбил хутор… Не вы ли это? На дух запах свиней не переношу! Я своей говорю: «Ты в свинарнике работаешь, я – в коровнике!..» Нет, это что-то, ребята, не то, что вы в свинарнике работаете – своих полно!..

– Ты что, не в село пришёл? Тут без свиней и скотины нельзя! – сказал Николай. – Дай ему стакан и хлеб – пусть топает. У нас дел невпроворот…

Они, чуть не толкая, его выпроводили. Он зашёл на соседнюю улицу и там загулял.

Провожая его, Семён долго смотрел ему вслед. Потом сказал:

– Просто кончать его надо! Ишь, «синяк»! Учуял запах свинины…

– Ты что, Семён?.. – испуганно зашептал Николай. – Человек ведь не свинья… А ты хочешь «групповую» получить – лет эдак восемь в лагере отбарабанить? Нет?.. То-то и оно…

Смерть в лице Семёна стала ходить за мужем сторожихи. Он и на Николая накричал:

– Ты машину вымыл?.. А что ходишь в вонючем?.. Ты что?! Даже «синяк» нас поймал на этом запахе!..

– А что? Вся деревня в запахе!..

– Что – «деревня»?.. Где ты увидел здесь свиней, коров, овец, коз, где?!

– Нигде…

– То-то!.. Надо срочно отмыть машину или обмочить её соляркой! Бельё твоё и моё сжечь!.. Может, и машину…

– Ты что?! – пучил на него глаза Николай. – Погоди, надо подумать… Может, уехать куда?..

– Это вызовет подозрение… Нет, только сжечь всё!.. Вот что у тебя?

– Вода.

– Во дворе шланг есть?

– Есть.

– Загони во двор свою машину!..

– Зачем?

– Загони! Поджигать будем…

– Ты с ума сошёл! Дом запалим!..

– Не запалим!.. Гони свою машину!..

Вскоре машина была во дворе. Из шланга текла вода – Николай лил на бак с бензином воду. Семён клал в кучу всё одеяние своё и Николая, облил соляркой и поджёг, прикрыл всё листом жести. Чёрно-красный дым вырывался из жести и обжигал крашенную часть кузова. Только она начала тлеть, как Семён заорал:

– Туши всё – кузов, тряпки!.. – сам пинком отбросил лист жести.

Как только он отбросил лист, тряпки заполыхали костром…

– Погоди, не туши! Лей на бак!..

Через минуту Семён орал:

– Лей на кузов!..

Бело-чёрные клубы сразу спали – вода залила всё. Вскоре остались только лежать мокрые шмотки одежды. Семён взял большой шмоток рубах и положил в кабину.

– Зачем? Вонять будет…

– Оно для этого и положено там, чтоб воняло!..

– И что я скажу отцу, маме, когда они придут с работы?..

– Накричи на них: «Всё бросаете в кузов – «сынок, вывози»! Вот и вывез!..» Вовремя успел потушить…

– А с чего она загорелась?

– Отец что у тебя, тракторист? У него не только одежда в солярке и масле, но и пузо! И если он её не моет, то оно самовозгорится!.. – пошутил Семён. – В масле тряпки самовозгораются – так и скажи отцу-матери, всем говори, понял?..

– Да…

И вовремя они это сделали. Следователь допрашивал женщину, сидя у неё в сторожке.

– Итак, вы утверждаете, что вам в дверь постучали. Ты спросила: «Кто?» Он ответил: «Хозяин»?..

– Да, голос был похож на голос хозяина…

– А может, это он был сам в маске?.. Женщина вы видная – захотел вас отлюбить, вот и пришёл ночью?

– Но это был не он! Какой-то молодяк… Впервые, наверное, любил женщину…

– Почему вы решили, что это был молодой человек, да ещё, наверное, впервые утешает женщину?

– Потому что он дрожал от возбуждения, и когда заканчивал это дело, то у него вырвался крик. Я жизнь прожила – мужчины так не поступают…

– Так, значит, вам постучали, и вы открыли, и он вошёл?..

– Да, вошёл, и сразу – нож к горлу, и говорит: «Давай!..»

– И вы что, сразу согласились?

– Так нож к горлу приставлен! Жизни мог лишить!..

– Прямо сразу и лишить?.. Муж спит, свет горит… И не всегда насильники убивают жертву… Может, ты и ждала своего хозяина, оказалось – это не он?!

В горле женщины заклокотало:

– Вы что говорите?! Да у него глаза при свете горели, как у бешеного волка! Вы когда-нибудь видели глаза волка?.. Много яростных, злых собак, но взгляд у них не такой. У волка взгляд – в нём столько ярости, что невольно в дрожь бросает… Так вот у него столько лютости было во взгляде, когда он меня насиловал! Я просила не убивать меня, говорила, что никому не скажу… Не думала, что живой останусь… – заплакала женщина.

Капитану стало жалко её:

– Ну, вы меня простите!.. Я должен опросить вас со всех сторон… Пойми, посадить человека на много лет в тюрьму – это не шутка. Мы можем что угодно написать, но нужны факты. Иначе судья посмотрит – вернёт дело на досмотр… Нас за это наказывают, а судью, если он незаконно посадит человека, ему «горит» большой срок… Вот поэтому мы и допрашиваем объективно, всё подробно обо всём… Итак, когда закончился половой акт, что он сказал и сделал?

– Ничего, застегнул штаны и ушёл…

– А ты?

– Я стала будить своего.

– И разбудили?

– Какое там!.. Всю ночь проплакала… А утром приехал хозяин…

– И что он?

– Что он?!

– Как отреагировал? Вы ему рассказали об этом сразу?..

– Он ходил в свинарнике… Я пришла к нему в свинарник. Он сокрушался, что зарезали свинью… Потом побежал смотреть технику – очень сокрушался, что раскурочили технику…

– А вы ему сказали, что вас изнасиловали?

– Сказала.

– И что он?

– Сокрушался… Спросил: «Запомнила ли ты хоть что-нибудь в этом насильнике?» Я сказала, что был рыжий…

– Он что?

– Сказал, надо немедленно написать заявление в милицию…

– В полицию?

– Да, в полицию.

– А вы что?

– Я написала, и он отвёз.

– А муж ваш?

– Он спал, и что толку, если я позвала бы его? Он не проснулся бы… Если б проснулся, я думаю, он бы обоих нас порешил… Это такой зверь!.. Как он мог, ведь я ему в матери гожусь!

– Годишься, конечно, но не мать!.. Скажи мне, на что пьёт твой муж? Он ведь, в сущности, как ты говоришь, всегда пьян.

– Так и я, и он зарплату получаем!

– И что, он всю пропивает? Ну, много ли ему, «алконавту», надо?! Скажем, ты не могла подозревать своего мужа и хозяина в… деловых связях?..

– Это как? Насчёт меня?

– Нет. Пойми, всё у него застраховано, и это стоит больших денег. Может, он договорился с ним, чтоб его дружки взяли и весь комбайн раскурочили?

– Вряд ли. Мой муж не дурак, хоть и пьяница, и он не пойдёт на это. У нас есть жильё, сыты, обуты, одеты… Что нам ещё надо?..

– Ну, не говори! Может, пообещал большие деньги – он получит страховку, потом твой муж ему скажет, кто это сделал, и он с них сдерёт как с белки… Двойная выгода!

– Мой хозяин не такой!

– А муж твой?

– Что – муж?

– Не продаст он все «железки», что есть на хуторе?

– Кто с ним свяжется? Все знают, что он алкаш…

– Вот, допустим, мы найдём того, кто вас насиловал, что вы ему пожелаете сделать?

– Не знаю… А что говорит закон?

– Тюрьма и большой срок. И унижение на зоне… В общем так, я разобьюсь, но найду насильника!.. О нашем разговоре никому: ни мужу, ни хозяину. Тайна следствия… Он что, не мог выпросить у тебя?..

– Кто?

– Ну, насильник…

– Да что за глупые вопросы вы мне задаёте?! Разве я связалась бы с малолеткой?! Был бы мужик как мужик, а то – так, неспелый овощ…

– Так где твой муженёк?

– Ушёл.

– Куда?

– Так теперь деревню меряет пьяными шагами!..

– Значит, его искать надо в селе…

Следователь, прощаясь с ней, говорил:

– Я ещё не раз вызову вас к себе… И помните: тайна следствия!..

Он вышел, подошёл к машине…

– Вы что-нибудь поели?

– Некогда! По горячим следам мы должны раскрыть это дело… Свинью нашли, теперь надо найти тех, кто разобрал комбайн… Поехали в село!

Они приехали и остановились возле дома, где, по словам Виктора, есть бортовая машина «ГАЗель». Пошли во двор. Машина стояла во дворе, от неё пахло гарью и сгоревшей тканью. Двое молодых людей сидели на рундуке.

– Здравствуйте, молодые люди! Я – следователь!.. – предъявил он им удостоверение.

Они встали.

– А скажите, что за пожар у вас случился? И тряпки горели?..

– Да, тряпки масляные вспыхнули в кузове. Хорошо, что мы были здесь и вода в шланге текла, а то бы сгорела машина!

– Вы хотели бы, чтобы она сгорела?

– Вы скажете такое! – заулыбался Николай. – Кому же это охота, чтоб у него машина сгорела?!

– Бывает такое… А почему у вас тут свининой попахивает?

– Это у нас тут через три двора свиноту мужик разводит…

Следователь втайне бросал взгляды на ноги – на них были лёгкие кеды…

– Там, возле комбайна, были следы сапог…

– Какие сапоги?

– Ваши!

– Кто сейчас в сапогах ходит? Лето же!

– Да… А вы ни разу не ходили?

– Нет! И на рыбалке не были!..

– А отчего машина загорелась?.. – ещё раз спросил он, надеясь, что они проговорятся.

– Да мы же говорили, что в масле были тряпки! – разом ответили они.

– Э-э-э, «сказали мы с Петром Ивановичем»!.. Гоголя по школе помните? Или вы не читали?..

– Когда нам читать? – разом сказали они. – Сейчас гаджеты, ноутбук, компьютеры – есть чем заняться…

Следователь заглянул в кабину. Открыв дверцу, ударил ногой по баллону машины – шины давно не меняли…

– Поедем!.. – сказал капитан.

Они сели в машину.

– Что, поедем по другим? – спросил Виктор Иванович.

– Думаю, не стоит булгачить людей… Эти молодцы были у тебя – надо только найти доказательства. Надеюсь, наши эксперты найдут следы отпечатков потожировых – на верёвке, на проволоке, на ремнях. Надо искать металл – куда они его дели?

– Сдали в приёмный пункт.

– Это я сам поговорю! Один знакомый у меня есть, бывший мент… Воровал коров – резали по две-три сразу и мясо прятали в воде холодной, держали двое-трое суток. Пока мы тут, как говорится, «шмон наводили» – искали по базарам, наши люди искали по посадкам, смотрели, где собиралось много сорок и ворон, на кишки собирались, на кровь – они всё топили в воде. Это двое суток, потом всё стихало – активный поиск заканчивался. Они всё это сбывали мясникам… Потом его выгнали, уволили без почестей…

– Как его раскрыли?

– Заслали «казачка» из другой области – он их и «раскрутил». Уволили мента. Без шума и гама… Да и как тут не воровать? Зарплата мизерная, а жить хочется хорошо и лучше. У полицейского зарплата – кот наплакал! Скажешь начальству: «Зарплата маловата…» Они: «Увольняйся!» В полицию идут работать по призванию. Вот и становятся «оборотнями в погонах»… Значит, так: сейчас мы едем в отдел. Я пройду и проеду по местам приёма металлолома: кто, где, когда купил радиаторы, трубки, алюминиевые шкивы… Потерпевшую надо ещё раз… С ней будет говорить женщина-следователь… И надо на анализ у неё взять кое-что… Слышишь, Виктор Иванович? Сейчас мы тебя отвезём на хутор – мы уедем в отдел. А ты её – в машину, и её муженька – тоже. В отдел её, на обследование…

На том и порешили.

Приехав в отдел, следак поехал к сексоту. Агент его был человек, который попался на краже белого золота. Работал на заводе, где была платина. Делали специальные решётки. Он потихоньку воровал эти решётки и таскал их на дачу – загораживал её. На заводе хватились – по отчётности проволоки получили столько, а решёток – намного меньше. И тут следователь за это дело взялся: где и кто имеет доступ к решётке… Оказалось, что этот кладовщик и таскал их! Он на допросе не отрицал это. Сказал: «Они у меня месяцами валялись – по каким-то параметрам не подходят… Вот я их и приспосабливал… Их много надо было для забора дачи». Следователь понял, что этот человек не знает цену этого металла. «Слушай, олигарх хренов! Да тебе по нашим законам – «вышка»!.. За кражу этого металла…» – «Чаво ты говоришь?! У меня этого дерьма на складе!..» – «На складе пусть лежат. Но то, что у тебя на даче сняли… Это ты фактически стал олигархом!» – «Хе-хе! Олигарх я нежданно-негаданно стал! Скоро завод куплю…» – «За решётку попадёшь, дурья твоя голова! Металлом дороже золота он забор городит!..» – «Это он так дорого стоит? Я не знал…» – «Подозреваю я это…» – «Я не виноват! Если б меня предупредили, я бы их толканул бы! Что я? Ума у меня, что ли, мало? Нашёл бы сбыт!» – «Я смотрю, ума у тебя много! И от этого ума тебе «светит» не менее десяти лет, а то и пожизненно! Моли Бога, чтоб у тебя с этим металлом сошёлся, как бухгалтера говорят, дебет с кредитом…»

Была серьёзная проверка по складам завода. Недостачу этого металла, когда вернул любитель дачной решётки, не считая тех, которые изъяли…, восполнили. Оказывается, он давал и соседу, который прикрывал дыры в заборе своей дачи!..

Следователь, к которому попало это дело, затянул, не дал ход дальше. Но предупредил его, что теперь он будет работать на органы. Откажется – «десятку» «впаяют»!.. Он так благодарил его: «Да если б я знал, я никогда ни грамма не взял бы!..» – хотя раньше говорил, что нашёл бы, кому сбыть товар…

Следователь поехал к этому, уже «свободному», человеку: его уволили, и он пошёл работать к металлистам, добывать «золото» у металлистов. Его работа заключалась добывать алюминий, медь, бронзу из сданного металлолома. Сдают электромотор, катушки в нём – медная проволока, корпус бывает алюминиевый. Сдают по одной цене по весу, разберут – цена возрастает во много раз. Сдали газовые плиты – в них есть «нержавейка»… И так «по сусекам» наскребут, и некоторые металлисты и машинки приобретают!.. Конечно, работа эта тяжёлая, как правило, люди, работающие там, часто жалуются на болезни поясницы и геморрой. Тяжести приходится брать и таскать непосильные… Но как бы там ни было, следователи часто находили то, что не должно быть сдано. Так при помощи него они нашли, кто купил крышки, которыми были закрыты колодцы, кто сдавал металл с кладбища и другое… Вот ему позвонил и назначил встречу капитан.

В разговоре с сексотом он приказал ему проследить и выведать невинным разговором о сдаче радиатора и медных трубок… Обычно он заводил разговор с другими работягами. Так как-то хозяин озолотился – столько радиаторов ему сдали по одной цене!.. Он перепродаст их заводам в два раза дороже… И товарищ не выдерживал похвалы соседнему хозяину, говорил: «Они все такие! Мой-то тоже не промах – надысь ему принесли и сдали металлоломом электромоторы… Деньги куют из воздуха… А про эти моторы было заявление, что их украли в котельной, моторы заставляли отвозить назад в котельную…»

И сейчас при встрече он дал ему задание: проследить, узнать, не сдал ли кто радиатор. На этом они расстались.