Читать книгу: «Крах четвёртой цивилизации», страница 3

– Удивляюсь я, – добавил Илья, – каким только, повторяю, ветром тебя сюда занесло? Хотя по новостям как-то передавали, будто бы попадают к нам люди из другого времени. Такие сразу же оказываются в цепких руках наших хронистов и этнографов. Правда, я новости редко смотрю, некогда мне. Ладно, пошли!

Илья по-юношески перепрыгнул через очередной валун, словно не было затяжного спуска, который частенько бывает тяжелей, чем подъём.

– На вид, Илья, тебе лет пятьдесят, а прыгаешь ты как молоденький! – заметил Лось.

– А ты прибавь к этим пятидесяти ещё полсотни, – в самый раз будет! – весело усмехнулся Илья, повернувшись к спутнику.

– Да неужели?! – удивился Алексей.

– Шагай, шагай! Чего остановился? У нас такой возраст – норма! Это средний возраст. Удивляюсь я, то ли ты дурачком прикидываешься, то ли в самом деле из другого времени.

– Подожди, дядя Илья! Расскажи мне, что вы за народ? Куда я попал?

Илья остановился, посмотрел на растерявшегося спутника, заговорил с некоторым подозрением:

– Хорошо играешь, парень! Конечно, спецслужбы атлантов дурака не пошлют, но мы это скоро выясним. Дома тебе всё объяснит моя младшая дочь. Она в твоём возрасте, девушка образованная, изучала историю, физику, биохимию, астрономию и другие науки. Ну, а я, в своё время, учился в Земельной академии, моё древнее родовое занятие – растить хлеб…

Алексей поймал себя на мысли, что он не только отлично понимает собеседника, но и сам хорошо говорит на этом старославянском языке. Почему? Скорей всего потому, что сама планета владеет всей информацией, которую выработало человечество за всё время пребывания на планете, и, коли, он оказался в этом временном отрезке, то и сознание его мгновенно приобрело знание языка местного населения, пласт информации по языку вселило в него время. Только вот в каком времени он находится? Ответа на этот вопрос Алексей не находил…

Глава 4. Леда

Под тенистой сенью леса было хоть и жарко, но терпимо, а когда Алексей вышел на открытое пространство, где жара значительно усилилась, его камуфляж стал весь мокрым от пота. Солнце, ярким пятном выделявшееся на жемчужном небе, беспощадно гнало на землю массу тепловых лучей. Но вот Лось с Ильёй вышли к небольшому горному озеру, которого по представлению Алексея, в его времени не было. Пройдя по мелкогалечному берегу около четырёхсот метров, подошли к дому, который вблизи показался Алексею громадиной.

Излишки воды озеро, через небольшой водопадик, сбрасывало в горный ручей, который тянулся вдоль горы куда-то дальше, в глубину долины. У воды играло с десяток детей от трёх до семи лет под присмотром двух девочек постарше. Увидев деда с незнакомым мужчиной, дети согнулись в поклоне. Илья махнул рукой, и дети продолжили свои игры.

– Это мои правнуки, Лось! Внуки далеко, в городе, одни учатся, другие там живут и работают, а детей ко мне отправляют – такой порядок. Ребёнок, от рождения до семи лет, получивший родовую закалку и сформировавший своё, пусть ещё детское, мировоззрение, уже никогда не изменит нашим традициям, обычаям, духу родового гнезда; он будет горд сознанием того, что принадлежит роду Сварожичей. Ладно, давай скидывай с себя грязную одежду, лезь в воду, ополоснись, да пойдём обедать.

Из-за угла дома вышли две собаки, похожие на знакомых Алексею волков. Приветственно вильнув хозяину хвостами, они степенно обнюхали гостя и улеглись рядом.

– Это что, дядя Илья, и вся живность? Что-то я не заметил дворовых построек для скота, а ведь детям молоко нужно.

– Консервированное молоко мы доставляем из города, Лось! – пояснил хозяин. – А ещё мои невестки приручили стадо диких коз и ночуют они вон там, за скалой. Для них там гротик с загородкой устроен; день они пасутся самостоятельно, а к ночи приходят в свой загон, где их ждёт хлеб с солью и дойка.

Лось обратил внимание на то, что привычная дверь на входе в дом отсутствует. Невольно спросил:

– А почему двери-то нет? В дом налетит мошкара, кровососы всякие.

– Не налетит! – усмехнулся хозяин. – Силовое поле не пустит.

– А если какой-нибудь посторонний, да с недобрыми намерениями?

– И его не пустит, да и собаки! К тому же никаких чужаков здесь и быть не может.

– А как же я?

– Не беспокойся! Я сейчас дам команду домовому компьютеру.

– А собаки?

– Дались тебе эти псы! Они тебя уже поняли! Ты же не проявил страха, а только любопытство.

– Что!? Они прочитали мои мысли?

– Ну, считай, что прочитали, да и сразу догадались, что ты мой гость. А вот не было бы меня, а ты бы проявил опасение, так они бы тебя разорвали.

– Не успели бы! – Лось положил руку на кобуру с пистолетом.

– Дурень ты, Лёха! Это ты не успел бы воспользоваться своим допотопным оружием!

– Да я чемпион Златоуста по пулевой стрельбе, дядя Илья! – похвалился Лось.

– Ну и что! – насмешливо протянул хозяин. – Здесь реакция нужна, а у тебя её нет в той форме, какая у нас, а тем более у собак. Кстати можешь выбросить своё связное устройство. Оно здесь не работает, и никогда уже работать не будет. У нас принципиально другая форма связи между собой, да и то только в городах, а здесь, вдали от шумных городов, в единении с природой, вообще связь телепатическая, особенно у натренированой дочери с её генератором. У меня, например, хуже получается, но с собаками я мысленно разговариваю. Ладно, всё! Мойся, купайся!

Илья ушёл в дом, а дети, сгрудившись, молча, с любопытством, наблюдали, как Алексей снимал с себя пропотевшую одежду, лез в тёплую воду, нырял на глубину и, отфыркиваясь, плавал. Накупавшись, Лось вышел на берег, забрал в охапку свой камуфляж с кроссовками, рюкзак и тоже пошёл в дом, оставляя мокрые следы на мелкой гальке.

В огромном зале, с пристенными лавками по периметру бревенчатых стен, за длинным, на полсотни человек, столом, Илья сидел один.

– Положи свои пожитки под лавку, Лось! – приказал хозяин. – Женщины всё вычистят и просушат. На лавке сухая рубаха, оденься, да садись ко мне поближе.

Просторная, из непонятного материала, туника была Алексею до колен, естественно без рукавов. Лось подпоясал её своим ремнём, с которого свисал нож в чехле, и была закреплена кобура с пистолетом. Нацепив на руку часы, журналист машинально посмотрел на циферблат – часы шли, но было совершенно непонятно, какое время они показывают.

Босиком Алексей прошлёпал по прохладному деревянному полу к столу, и, присев на скамью, увидел, что на столе кроме ломтей хлеба в плетёнке и каких-то фруктов, похожих на красные груши, больше ничего не было.

– Ешь, парень, сегодня девятый день, он тоже особый, девясил называется, из пищи больше ничего нельзя, – предложил Илья. – Завтра День Благодарения, будет обильный стол во славу богов.

Алексей взялся за еду, хотя и не хотелось. Пожалуй, хлеб и груша были намного вкусней, чем привычные у себя дома, а, может, ему просто показалось. Хозяин молча наблюдал, и, когда гость поел, заговорил:

– Ну что ты хотел узнать, Лось? Если ты действительно тот за кого себя выдаёшь, так слушай! Уж, если совсем коротко, то мы, наш народ, происходим от гиперборейцев, народа, который первыми создали боги, прилетевшие со звёзд. За какие-то грехи боги утопили нашу прародину Гиперборею. Правда, не совсем, кое-какие острова ещё остались, но жить там стало невозможно из-за жары. Мы занимаемся там горными разработками, добываем редкоземельные элементы и нефть. Ну, а нашим предкам пришлось перебраться южнее, на земли Колы, Новой Земли, побережья Белого моря и Сибири, да вот ещё в эти леса Каменного пояса, где тоже есть горнодобывающая промышленность. В этих лесах, в небольших и редких посёлках, живут в основном горноразработчики, лесозаготовители, да мы, растениеводы; основное же население сосредоточено на побережье северных морей, в городах, где заводы по производству питания и нужной нам техники, культурные и научные центры. Мы сохранили знания, которыми нас наградили боги и накапливаем новые, но есть ещё люди одичавшие, как-то быстро растерявшие знания. Эти дикие племена, ещё со времён третьей цивилизации, можно сказать остатки их, живут за лесами, в степях, там легче прокормиться с каменными-то топорами. Они там охотятся на мамонтов, зубров и других животных. Нас они боятся, в места нашего обитания не суются, обходят далеко стороной, принимают нас то за нечистую силу, то за богов. Ну, да это их дело…

– Ага! – воскликнул торжествующе журналист. – Значит, всё-таки мамонтов клонировали!

– Что, значит, клонировали? – вскинул брови хозяин.

– Ну, в моём времени учёные всё пытались из клеток замёрзших мамонтов воссоздать популяцию этих древних животных, видимо, добились своего. Ну, а то, что люди одичали, так я этому не удивляюсь: в моём времени они уже становились дикарями – вот и дошли до точки. Хорошо хоть вы, со знаниями и высокими технологиями уцелели. Ты уж прости, дядя Илья, что перебил твой рассказ!

– Время меняет человека, парень! – продолжил хозяин. – Лет семьдесят с лишним назад я был другим: доверчивым, простодырым, всё искал в жизни чего-то, но со временем изменился: стал подозрительным, от другого человека жду подвоха, пакостей каких-нибудь. Да и неудивительно, Алексей! Вот там, на Западе живут невропейцы, а к юго-западу, за морем, живут атланты. И что ты думаешь? Казалось бы, одна у нас прародина, Гиперборея, и говорим мы на одном языке, а друг друга не понимаем. Эти невропейцы, и особенно атланты, всячески пытаются подорвать нашу экономику. Они расшатывают наше единство, для чего затеяли информационную войну, оболгали нас всячески, будто бы мы виноваты во всех мировых неурядицах. Стратегия у них простая: склонить нашу молодёжь к анархии, к паразитическому, к потребительскому образу жизни, и ведь преуспели в этом. Атланты вбили себе в головы, что они вовсе не гиперборейцы, и, что у них другие, особенные боги, и общественный порядок у них, якобы, правильный, и государство лучше устроено, а у нас будто бы сплошная дикость…

Илья посмотрел в сторону окна, за которым слышались задорные голоса детей, и продолжил развивать свою мысль:

– За внуков и правнуков опасаюсь, войны боюсь, парень! Дело в том, что боги предупреждали нас, чтобы мы с огромной осторожностью и большой ответственностью обращались с энергиями, да только не понимают этого атланты. Им хочется заправлять всем миром, чтобы все люди жили по их указке. На юге живут лемурийцы, вернее их потомки, и у них тоже свои боги, но они не учат нас, как жить в этом мире. С ними мы честно торгуем, бываем, друг у друга в гостях, и они не шпионят за нами, не мутят, не разлагают наш народ. Конечно, и наш народ с некоторых времён разделился, особенно в городах. Молодые уже не соблюдают традиций, плюют на заветы предков, да и на богов, и вообще на всё. Для них развлечения превыше всего, а потому и знания не нужны – всё это подрывная деятельность атлантов, Конечно я не хочу утверждать, что вся наша молодёжь испорчена, много и таких, для которых знания превыше развлечений…

– А сколько вас, дядя Илья?

– Четыре миллиона, парень, – это немало! А невропейцев с атлантами – пять, но есть ещё лемурийцы, которых насчитывается около пяти миллионов человек, и со счетов их не сбросишь, хотя западники оплели их долгами.

– А-а! – беспечно махнул рукой Лось. – Мне это знакомо, у нас тоже грызня, тот же Запад старается всячески унизить наш народ и подорвать экономику России, государства моего. Ты лучше скажи, сколько людей в этом доме живёт, твоих сородичей? Дом-то огромный, по виду крепкий, но нужно же обеспечение: свет, вода, канализация?

– Немного, всего-то полсотни человек! – охотно пояснил хозяин. – Этот дом построил ещё мой дед три века назад. А крепкий не потому, что брёвна пропитаны особым составом, не дающим развиваться грибку, а потому, что в нём живёт душа нашего старинного рода. А что касается обеспечения, так вода из родников, а отвод отходов проведён вниз, в долину, освещение от общего силового поля, но есть и автономное. Ладно, вечером придут мои сыновья с работы, прилетит из города дочь, познакомишься со всеми, а пока отдохни вон в боковой комнате, она у нас специально для гостей.

В указанной комнате с зашторенным окном было сумрачно и прохладно. Алексей прилёг на широкий топчан и тут же провалился в глубокий сон. Сколько проспал, неизвестно, но, проснувшись, услышал приглушённые голоса двух людей: один явно принадлежал хозяину, а другой был женским. В разговоре промелькнуло его имя, и Алексей невольно прислушался.

– Я просканировала его, отец, – слышался мелодичный женский голос. – В его памяти совершенно отсутствует информация о нашем мире, ни в общем, ни в деталях. Я коротко ознакомилась с его миром. Психика у них почти такая же, как у нас, но техника у них примитивная, хотя механической, электрической и ядерной энергией в примитивном смысле они владеют. Электромагнитная энергия их не интересует, а ведь именно в ней таится мощь любой цивилизации.

– Это уже хорошо, Леда! – говорил хозяин. – Но у него какое-то связное устройство, а главное неизвестное нам приспособление, похожее на оружие – это вызывает подозрение. Мы ведь о некоторых военно-технических разработках атлантов мало что знаем, также как и они о наших. Может он с отдалённых островов Лемурии и куплен атлантами, а память и стереть можно. При современной технике это нетрудно.

– Подсознание не сотрёшь, отец, – это исключено! В памяти твоего гостя запечатлён только его мир, я это сразу поняла. Мнительный ты стал последнее время, отец! Всюду тебе мерещатся шпионы! Да откуда им взяться в такой глуши и отдалённости, тем более, что вся эта территория условно находится в режиме особой секретности, хотя ни в одном документе это не зафиксировано.

– Да лучше бы этого режима, дочка, и не было, потому как эта секретность и может привлечь спецслужбы атлантов! – слышался недовольный голос хозяина.

– Но об этой секретности никто даже и не догадывается, отец, да и нет этой территории в навигационных картах, она в них обозначена только лесами и горами с речками. Это не экономический район. Ты лучше скажи, чем ты кормил нашего пришельца?

– Хлебом, да нашим фруктом!

– Надо было подождать меня! Ему срочно нужны прививки от наших бактерий и вирусов; его иммунная система не приспособлена к нашему микромиру, если опоздать, заболеет обязательно. Полагаю, что он уже обсеменён, надо им заняться безотлагательно.

– Надо всё же узнать, дочка, из какого он времени. Если он из третьей цивилизации, так от неё мало что осталось: так, кой-какие развалины, да несколько манускриптов. Шутка ли около двадцати тысяч лет прошло. Он ведь считает нас своими потомками! Ну, а если он из будущего, то я буду только рад, значит, человечество уцелеет – это вселяет в душу уверенность, спокойствие за судьбу внуков и правнуков…

– Надо взять его кровь на комплексное биохимическое исследование, а также сделать анализ по содержанию ртути, отец!

– Хорошо, дочка! Я пойду, разбужу его, познакомишься и делай всё, что считаешь нужным.

*****

По сравнению с отцом девушка показалась Алексею невысокой, почти на голову ниже хозяина, но и Лось был не выше её. Одета по погоде: короткие лёгкие бриджи голубого цвета, такой же топ прикрывал грудь, загорелые стройные ноги обуты в сандалии на каблуке в три пальца, а короткие светлые волосы на аккуратной головке прикрывала жёлтая панамка. Внимание журналиста привлекло странное ожерелье из камней бериллиевой группы. Оно плотно охватывало шею девушки и каждый камень, поочерёдно, медленно пульсировал красноватым цветом, словно артерия с живой кровью.

Девушка цепким взглядом окинула спортивную фигуру Алексея. В синих глазах промелькнуло оценивающее любопытство, будто перед ней стоял не житель Земли, а какой-нибудь инопланетянин.

– Я, Леда Туча! – произнесла девушка, протягивая для рукопожатия свою ладошку, и этот дружелюбный жест напомнил журналисту прежнюю жизнь.

– А я Алексей Лось, здешний житель! – с улыбкой ответил гость и поцеловал руку девушки, что привело её, от неожиданности, в некоторое замешательство. – Я рад, что мои потомки не измельчали, как прогнозировали наши учёные, а наоборот стали такими высокими, стройными и красивыми.

Комплимент относился к девушке, поцелуй руки, видимо, был ей совершенно незнаком, но приятен. Илья, увидев эту сцену, усмехнулся и вышел по своим делам. Девушка с очаровательной улыбкой пригласила Лося следовать за собой на второй этаж дома. Войдя вслед за Ледой в одну из комнат, Алексей, по обилию разнообразных приборов, понял, что здесь научная или медицинская лаборатория.

– Тебе, юноша, надо срочно сделать прививки, а то ведь и заболеть недолго! – деловито заявила Леда. – Пожалуй, у тебя уже инкубационный период какой-либо инфекции.

– Я понимаю! – откликнулся Лось. – За многие века, что разделяют нас, бактерии и вирусы видоизменились, и мой организм не имеет должного иммунитета.

Девушка приложила какой-то прибор к плечу Алексея, послышалось жужжание и терпимое покалывание.

– Ну, вот все необходимые прививки от наших болезней сделаны! – мило улыбнулась Леда. – Можно не беспокоиться! А теперь возьмём кровь на анализ, и будем знать точно, из какого ты времени.

Взяв, как обычно каплю крови из безымянного пальца и поместив её в один из приборов, Леда на несколько секунд приложила палец Алексея к кристаллу пульта. Над прибором возвышалось чёрное, горизонтально-овальное кольцо, толщиной в палец и размером около метра. Пустое пространство внутри кольца, вдруг, ярко засветилось. Через несколько секунд в центре кольца вспыхнули ряды красных цифр. Со смешанным чувством страха и крайнего удивления Леда взглянула на Алексея, но уже через мгновение в её расширившихся глазах светилось восхищение.

– Ну, что дал анализ? – полюбопытствовал Лось. – Надеюсь, не заражу чем-нибудь такую милую красавицу, как ты, Леда?

– Парни, пожалуй, и за тысячелетия не изменятся, – тихо пробормотала Леда, и, отступив на шаг, склонилась перед Лосем в глубоком поклоне.

– Что случилось, Леда? – насторожился Лось.

Девушка выпрямилась, и как-то сакрально, изменившимся голосом, в котором явно сквозило волнение, произнесла:

– Это не ты всем нам пращур, а я твоя далёкая пра…прабабушка, юноша! Да и все мы, живущие на Земле в этом времени, твои далёкие предки.

– Как это? – не сразу понял Алексей.

– А вот так! – девушка выпрямилась. – Ты впереди нас всех, там…, далеко! Восемнадцать тысяч лет разделяют нас! Ты попал к своим далёким прародителям, парень, опустился в глубину веков! Мало того, по всем показателям, ты ещё и принадлежишь к нашему роду; мою уверенность подтверждает твоё подсознание. Вот отец-то мой рад будет, все его подозрения сразу испарятся.

Алексей изображать из себя удивлённого не стал. Внутренне он был готов к такому аналитическому выводу, и ему уже было всё равно, куда его забросила древняя машина времени. Ну что ж! Пусть будет далёкое прошлое. О том, что прошлые цивилизации обладали высочайшими технологиями, ему тоже было известно. Об этом достаточно красноречиво заявляли различные артефакты, обнаруженные археологами. А теперь, в создавшейся мизансцене, он, как-то непроизвольно и просто, встал на одно колено перед прекрасной прабабкой, коротко поклонился и заговорил без каких-либо пафосных интонаций:

– Нет, Леда! Это я должен поклониться вам, моим предкам, коли уж вы старшие. Это та же планета, но это другая Земля, совершенно непохожая на мою, прежнюю. А вот люди, пожалуй, во всяком случае, мне так показалось, мало, чем отличаются, в смысле психики, от нас, живущих в другом времени. По каким признакам? Объясняю! Отец твой опасается каких-то шпионов, какая-то подозрительность наблюдается, государства, информационные войны, геополитическая грызня, элиты, стремящиеся к мировому господству – вот это нас уже как-то роднит. Отец твой мне кое-что поведал. Хорошо хоть язык наш славянский, по моему мнению, как-то сохранился, непонятны только научные и технические термины, отдельные слова и понятия… Вообще-то мои современники давно уже старославянский язык не используют, забыли его. Наш язык сильно изменился, да это и закономерно – всё меняется в мире со временем.

Девушка улыбнулась, и, слегка прикоснувшись ладошкой к плечу Алексея, произнесла:

– Понимаю! Я ведь сразу, благодаря генератору, узнала, что ты не из нашего времени, только в сумбуре своих мыслей ты не мог определиться, а потому посчитал, что попал в будущее, да и то не понял, в какое. Полагаю, что, случайно, ты активизировал энергию нашего родового камня памяти. Правда, для этого нужно, чтобы несколько составляющих слились в одну константу, а, определяющей движение, функцией явилось твоё подсознательное желание побывать в прошлом и увидеть самому древние цивилизации – вот твоё желание и исполнилось. Только учти, юноша, обратного хода для тебя уже не будет, потому что составляющие константу, фазовые значения их, не были зафиксированы памятной машиной, ну, хотя бы вот этим…

Леда протянула указательный палец в сторону слабо пульсирующего ожерелья, облегающего её точёную шею. Алексей встал с колена, в глазах его, устремлённых на девушку, промелькнуло отчаянье.

– Придётся тебе привыкать к нашему миру! – успокаивающе сказала Леда. – По воле богов так сложилась твоя судьба! Не отчаивайся! Человек ко всему привыкает, его сознание многомерно. Иди за мной!

Девушка вывела журналиста из дома через другой выход. В этой, тыловой части двора, хотя никакой огорожи не было, на лужайке, Алексей увидел круглую ровную площадку диаметром около десяти метров, выложенную брусчаткой из красного гранита. Почти в центре площадки, на низкой, в полметра, треноге стоял белый диск овальной формы из непонятного материала, напоминающего кварцит, размером три на два метра, толщиной в две ладони. Диск был накрыт серебристой, совершенно непрозрачной полусферой.

– Что это за машина? – спросил Алексей.

– Это наш легковой дисколёт! – ответила Леда. – Мы называем такие дисколёты пчёлами.

– А что есть другие?

– Да, грузовые и пассажирские! Мы зовём их шмелями! Их грузоподъёмность до трёхсот тонн! А есть военные – то шершни! Все они летают по силовым линиям, потолок до пяти километров, у военных до десяти и выше. Для полёта дисколётов всех типов мы используем магнитное и гравитационное поля планеты, но есть и виманы, которые передвигаются по ракетному принципу, на специальном ракетном топливе, и они только для военных, хотя есть и гражданские, для научных целей.

Алексей промолчал, переваривая и эту информацию. За лужайкой росли какие-то низкорослые деревья, скорей фруктовые, потому что среди листвы виднелись зелёные продолговатые плоды, похожие на знакомые ему кабачки только красного цвета. От лужайки, в глубину сада вела дорожка, выложенная такой же красноватой брусчаткой, и сквозь листву виднелась ажурная белая ротонда, накрытая полупрозрачной, конусовидной крышей из какого-то голубого материала.

Пройдя мимо неё, девушка вышла на неровную, скальную площадку, которая возвышалась над купами деревьев внизу. Вся эта масса зелени казалась волнами морского залива, который, плавно понижаясь, уходил на запад, к горизонту, где в фиолетовом, вечернем мареве повис малиновый диск солнца.

Справа синели горные складки, уплывавшие на север, слева же, заросший елями, тёмной стеной нависал могучий горный кряж, состоящий сплошь из древних базальтовых пород и железистых сланцев. Неровный гребень его тянулся с запада на восток на многие километры, словно зазубренная спина заснувшего на века динозавра.

– Леса здесь много! – заметил Алексей. – Пожалуй, из-за этого воздух перенасыщен кислородом, он похож на горную родниковую воду – так и пил бы его до бесконечности, и, всё-таки этот воздух кажется мне чужим, в нём чувствуются какие-то газовые примеси.

– Не удивляйся, Лёша! Содержание кислорода в атмосфере – двадцать три процента.

– Но это же очень опасно! – встревожился Лось. – Малейшая искра, молния, наконец, и всё вокруг может вспыхнуть огромным пожаром.

– Не вспыхнет из-за большой влажности и содержания углекислого газа! – успокоила Леда. – Смотри лучше сюда! – девушка вскинула левую руку. – Эта древняя гора таит в своих недрах несметные богатства. Там, на глубине от трёхсот до трёх тысяч метров, целая сеть штолен – это десятки километров. Любой, кто проникнет туда, едва ли выберется обратно, заблудится. Эта гора кормит наш род уже на протяжении пяти веков.

– Да-а-а! Такие глубины и лабиринты, а как же с метаном? Газовая опасность велика!

– Там большие полости, гроты и подземные озёра с чистейшей водой, в которых водится рыба и креветки. Не беспокойся, у нас там малый термоядерный реактор с замкнутым циклом охлаждения; он очищает воздух и гонит выделения метана в вентиляционные шахты, даёт свет и энергию для работы горного оборудования, ну, и для лабораторных опытов.

– Да это же целое производство!

– Конечно! Наш род потому и богат! По договору, мы платим налоговикам в год сорок тонн зерна, десять килограммов кварцита и килограмм золота. Всё, что сверх этого добудем, идёт в доход рода.

– Но я почему-то не вижу каких-либо подсобных помещений? – заметил Лось. – Ну, например, зернохранилища?

– Отец всё хранит в горе, да и подвал у нас большой! Он в скальном грунте, под домом! – улыбнулась Леда.

Посуровев, она сообщила журналисту следующее:

– Я ведь почему тебе рассказываю про гору, про наши доходы? Человек ты из другого времени– это всё равно, что с другой планеты. Выболтать по-наивности эту информацию ты не сможешь, потому что я заблокировала её через тот ЧИП, который поставила тебе, когда делала прививки. Он маленький, ты даже его не прощупаешь под кожей. Уж прости, но таково требование безопасности. Никто не должен знать о местоположении нашего участка и чем тут занимаются мои родственники. Зато не потеряешься, я всегда буду точно знать точно, где ты находишься.

Лось, было, смутился, но тут же решил успокоить девушку:

– Да я вовсе не против, Леда, тем более, что так нужно!

– Я ведь по первому своему образованию историк, Алексей! – продолжила Леда. – Это уже потом занималась биологией, химией и медициной. Лечебное дело у нас поставлено несколько иначе: в основе терапии, субстанции различных грибов, а хирургия осуществляется с помощью робототехники и лазеров. При сканировании твоей памяти, я только мельком ознакомилась с техническим состоянием вашей цивилизации. Честно говоря, оно меня удручает: ядерные технологии толком не разработаны, зато оружия много; летательные аппараты примитивны, но ракетная техника неплохая, хотя и хуже нашей. А потом какой-то допотопный наземный транспорт, для которого нужны дорогостоящие путепроводы, дороги, все эти двигатели внутреннего сгорания. Вы на них зациклились и вместо того, чтобы разрабатывать принципиально иные виды двигателей, иные, более лучшие и экономичные способы передвижения, зря только тратите средства, напрасно напрягаете свою экономику. Надо ещё покопаться в твоих знаниях, но так как ты не технарь, то ничего нового для нас в твоей памяти нет.

– Ну да, я ведь журналист! – Лось как-то извиняюще махнул рукой. – Моё дело – новости для людей! А вот история мне любопытна!

– Если коротко! – Леда взглянула на пылающее вечерней зарёй небо, медленно перевела взгляд на Алексея. – На заре человечества, – тихо заговорила она, – в эпоху ещё первой цивилизации, боги создали для людей тепличные условия. Они окружили планету водно-паровой оболочкой, которая защищала от беспощадных ударов космоса. Температура была всегда ровная, без резких перепадов, климат мягкий, растительной пищи вдоволь – это был рай для первых людей. Но Богам нужны не лабораторные мыши, а люди-киборги, умеющие думать, самостоятельно принимать решения, созидать.

– Ну, мы тоже такую гипотезу выдвинули! – вклинился Лось. – Извини, Леда!

– Боги постепенно усложняли условия жизни, – продолжила девушка, – и всё меньше помогали преодолевать трудности. Люди же, в своём неуёмном желании всё преобразовать, в том числе и своё общество, неоднократно подводили планету к гибели. Земля же, являясь супергигантским организмом, умывалась, смывая при этом людей-паразитов – так мы объясняем всемирные потопы, природные катаклизмы, что и влечёт за собой периодическую смену цивилизаций.

– Откуда ты это можешь знать? – любопытствовал Лось.

– Из древних манускриптов, которые чудом уцелели, вернее, Боги, скорей всего, специально сохранили некоторые из них для нас. Надеюсь, ты понимаешь цикличность развития человечества. Было несколько цивилизаций – ваша пятая, а я думаю, их было больше. Каждая новая цивилизация похожа на большую птицу, которая долго разбегается, взлетает ввысь, и… падает. Человечество долго набирается сил и… совершает неверный шаг, что приводит к закономерному «концу света»; оно, это человечество, никак не может перейти в иную плоскость мышления и развития. Наши учёные считают, что должно состояться десять цивилизационных скачков.

– Ты хочешь сказать, Леда, что моя цивилизация обречена?

– Так же, как рухнет и наша! Вашей цивилизации пришлось всё начинать с нуля. Наши далёкие правнуки, то-есть вы, не догадались даже восстановить силовые линии, энергию вибрации планеты, другие виды энергии, кроме атомной, кстати, довольно вредной в неумелых руках. Зачем вам малопроизводительный двигатель внутреннего сгорания, когда имеются другие энергии, помогающие с лёгкостью передвигаться на любые расстояния. Вы даже не догадались восстановить гравитационный компенсатор, другие технологии, и ползаете по поверхности планеты как тараканы. Далеко вам ещё до наших технологий…

Пожалуй, для Алексея вся эта информация не была какой-то уж сногсшибательной новостью. Подобные теории о цикличности развития человечества, о всемирных потопах, о сокрушительных катаклизмах и пресловутых «концах света», ходят и в его время. И многобожие – не новость, и Гиперборея с Атлантидой тоже не новость, а вот то, что его родная пятая цивилизация является примитивной, отсталой в научно-техническом отношении от этой, четвёртой, неприятно кольнуло журналиста.

– Хочешь посмотреть на свои родные места с высоты? – спросила, вдруг, девушка. – Скорей всего, ведь не видел? Пошли!

Леда, подойдя к дисколёту, прикоснулась ладошкой к квадратному жёлтому пятну, которое виднелось на бортовой части диска. Полусфера раскрылась, и Алексей увидел четыре сидения, как в обычном автомобиле, а на выступающей из пола панели располагался экран и несколько кнопок вокруг него. Усевшись в удобное кресло, Леда указала рукой на сидение рядом, со словами:

– Ну, что же ты! Смелей, земляк из будущего!