Читать книгу: «Блокада Ленинграда: Размышления о подвиге и трагедии», страница 2

Первые жертвы блокады

 
Пути на все четыре стороны, —
но беженцам путь на восток.
Бомбардировщик вьётся вороном,
и бомбы падают у ног…
Могилы роют по обочинам,
чернеет взрытая земля,
И колосом необмолоченным
до хрипоты кричат поля.
 

Сергей Обрадович

Путь гитлеровцам на Ленинград преграждал Северо-западный фронт. Он был образован сразу после нападения на нашу страну. Однако уже к началу июля его части были обескровлены в череде тяжёлых сражений, большинство танков и самолетов потеряно. Нащупавшие войска группы армий «Север» под командованием фельдмаршала фон Лееба быстро продвигались вперёд.

От линии фронта к Ленинграду потянулись первые беженцы. И чем ближе враг подходил к городу, тем больше их становилось. Сюда шли те, кто стремился спасти своих детей от бомб и снарядов, кто не хотел оставаться под пятой врага на оккупированной территории, кто просто хотел переждать лихую годину в Северной столице. Шли под бомбёжками и обстрелами, страдая от голода и болезней. Гнали скотину, несли детей. Большой город внушал уверенность и спокойствие. Тем более колыбель революции, которая не может никогда никому покориться.

Беженцы у Московского вокзала

Но если те, кто добирался в родной город из зон отдыха, возвращались в свои дома, то иногородние селились где кто мог, зачастую прямо на улицах ленинградских пригородов, таких как Ульянка или Автово, в самодельных палатках, в которых летом было не холодно. Да и в газетах писали, что война скоро кончится. Тех, у кого в Ленинграде имелись родственники и знакомые, было совсем немного. Город буквально распухал от людей. Спасти беженцев можно было лишь одним способом – быстро переправить дальше. Возможностей для этого было не очень много, тем не менее до того, как замкнулось кольцо блокады, из города вывезли 147 тысяч иногородних.

Уже в начале сентября беженцы представляли собой огромную неуправляемую толпу людей. Они тысячами скапливались у вокзалов, желая уехать в глубь страны, спали на узлах и чемоданах. Их усилия были тщетны, все локомотивы и вагоны были предназначены для эвакуации ленинградских предприятий. А вскоре блокадное кольцо замкнулось. Многие устремились к берегам Ладоги, рассчитывая уплыть на баржах, на которых в город доставлялось продовольствие. Но по законам военного времени появляться в районе причалов посторонним было строжайше запрещено. Эвакуироваться можно было только при наличии специального разрешения, а его беженцам было получить очень непросто. За два месяца навигации Ленинград покинуло чуть больше 30 тысяч человек. Иногородних среди них было очень немного.

Городским властям было не до приезжих. В гибельную пучину погружался весь город. Только к осени иногородних стали расселять в детских домах, школах, общежитиях и эвакопунктах, в которых люди спали вповалку прямо на полу. Жили даже в вагонах, стоящих на железнодорожных путях. О постельных принадлежностях забыть пришлось быстро, помыться было негде. Большинство помещений не отапливалось, а тёплой одежды у основной массы беженцев не было. Собирались тогда в дорогу спешно, да и много ли можно унести вещей на своих плечах и небольших тележках?

Наличие в Ленинграде большого числа приезжих не могло не создать дополнительных трудностей с продовольствием. Работавшие продуктовые магазины буквально осаждались огромным числом народа. В первую очередь с прилавков сметались мука, крупы, консервы, соль, спички. Когда магазины закрылись, положение беженцев стало вообще угрожающим. Поскольку все предприятия города были переведены на выпуск военной продукции, устроиться на работу было сложно. Их признали иждивенцами, но для того, чтобы отоварить карточки, нужны деньги, которых не было. Голод настиг беженцев гораздо раньше, чем основное население. Уже вскоре у булочных можно было встретить людей, вымаливающих кусочек хлеба. Давала сбой вся система опеки над попавшими в беду людьми.

Переселенцы

Когда Ладога замерзла, некоторые сами попытались покинуть блокадный город по льду, но многокилометровый марафон через озеро оказался под силу лишь единицам. В январе 1942 года Государственный комитет обороны издал приказ вывезти до апреля месяца из блокадного Ленинграда полмиллиона человек. Вот только для многих беженцев это решение запоздало.

Пешком по льду Ладоги

Число иногородних, пришедших в Ленинград, в различных источниках варьируется от 55 тысяч до 1,5 миллиона человек! Но сколько бы их ни было, они пришли в город за спасением. Многие же нашли здесь свою смерть. На вопрос, учитывает ли эти жизни статистика, называя число погибших за время блокады, никто вразумительного ответа пока не дал.

За скупыми цифрами статистики

 
Закапывать без креста
трое
везли
двоих.
Дорога была проста.
И совесть была чиста.
И солнце любило их. —
А с Кировского моста
двое
свезли
троих.
 

Глеб Семёнов

Стремительное продвижение немецких войск заставило руководство СССР принять экстренные меры по эвакуации промышленных предприятий в глубь страны. Работа была титанической. Только за первые три месяца войны на восток было вывезено 1350 фабрик и заводов: 550 из Украины, 498 из Москвы и Подмосковья, 109 из Белоруссии, 92 из Ленинграда. Всё это позволило сохранить экономическую базу и промышленный потенциал государства, необходимый для будущей победы.

Городская эвакуационная комиссия в Ленинграде была организована уже 27 июня 1941 года (!). В первую очередь в её функции входило обеспечение вывоза из города учреждений, оборудования, военных грузов и иных ценностей. В начале июля на восток отправились первые эшелоны с оборудованием Кировского завода. Вместе с техникой город покидали и его работники. Их путь лежал в Челябинск. Многие уезжали вместе с семьями.

На восток

В кратчайшие сроки им предстояло запустить на Урале новое производство. Построенный здесь завод ещё долгое время потом именовали Челябинским Кировским.

Переправка паровозов на барже по Ладоге

Покинуть Ленинград в июле ещё было можно, просто купив билет на поезд. Регулярное пассажирское сообщение пока действовало. Но выехали немногие. Зачем? Ведь война скоро кончится нашей победой. Так писали в газетах, так говорили по радио. Тяготы переезда просто пугали людей, привыкших к нормальной жизни. Никто не знал, куда поедет, где будет работать, как и на что будет жить. Кто-то боялся оставить нажитое имущество, кто-то не желал разлучаться со своими близкими, кто-то не считал, что в эвакуации будет лучше и предпочитал погибнуть у себя дома. Были и те, кто ждал прихода немцев как избавителей от большевизма. Особенно негативно к эвакуации относились женщины. Их мужья воевали, служили, работали на заводах, и ехать в неизвестность они не желали. Предвидеть, что ждёт Ленинград буквально через несколько месяцев, не мог никто.

Эвакуируемые на Финляндском вокзале

Всё изменилось очень быстро. Прекратили ходить поезда, и эвакуироваться из города стало возможно только в составе предприятий. Жители, не приписанные ни к одному из учреждений, покинуть его просто не могли. А в сентябре выезд стал и вовсе невозможен. С взятием гитлеровцами Шлиссельбурга замкнулось кольцо блокады. Тем не менее по данным городской эвакуационной комиссии до её начала из Ленинграда эвакуировали 488 703 человек.

Очередь за хлебом

Осенью и зимой масштабы эвакуации резко снизились. Для оставшихся в городе жителей жизнь вскоре превратилась в настоящий кошмар. Несмотря на это были люди, не желавшие уезжать. Оставаться в родном городе они считали своим патриотическим долгом. Так, наотрез отказался покидать его известный художник Иван Билибин, преподававший тогда в Академии художеств. Представителям эвакуационной комиссии он заявил: «Из осаждённой крепости не бегут – её защищают». Билибин умер от истощения в начале февраля 1942 года.

По льду Ладоги

С налаживанием работы ледовой трассы по замёрзшей Ладоге у городских властей появилась возможность начать более масштабную эвакуацию. Машины, привозящие в осаждённый город продовольствие и иные грузы, на обратном пути заезжали в эвакопункты и брали на борт еле живых истощённых людей. У горожан появилась надежда спастись от голодной смерти. По свидетельствам очевидцев, город тогда превратился в один большой рынок. Продавалось всё, что невозможно было взять с собой. За бесценок предлагались книги, картины, антиквариат, совершенные гроши стоила мебель. Пока не растаял лёд, из города вывезли 554 186 человек.

Кобона. Апрель 1942 года

Новая волна масштабной эвакуации началась в июле 1942 года, после того как Военный совет Ленинградского фронта принял решение вывезти из города несамодеятельное население – инвалидов, женщин, имевших двух и более детей, а также рабочих, служащих и инженеров, которые не могли быть использованы в промышленности и народном хозяйстве. Накануне органами милиции была проведена перерегистрация паспортов, и руководство обладало полной картиной происходящего. В первую очередь эвакуировали тех, чьё пребывание в Ленинграде мешало превращению его в город-крепость. Обязательной эвакуации подлежали иждивенцы, пенсионеры, немощный и неработающий народ – по большому счёту, осаждённому городу не нужный. Как бы цинично это ни звучало, но иного выхода не было. Повторения ужасов первой блокадной зимы не хотел никто. Чтобы стимулировать людей на выезд, им ввели третью категорию снабжения продуктами. Возможности выжить она практически не давала. Иногда карточки им и вовсе не выдавали. По существу, перед ними стоял выбор: отправиться на Большую землю или на тот свет.

К началу августа эвакуировали более 300 тысяч человек, и к осени 1942 года в блокадном городе осталось 836 788 человек. Это количество город уже мог прокормить, не ослабляя свой технический потенциал. Всего с начала войны до апреля 1943 года из Ленинграда было эвакуировано более 1,7 миллиона человек. В дальнейшем эвакуация стала носить выборочный характер. Выезжали больные, раненые, вывозились последние детские дома.

Эвакуационное удостоверение

Как же проходил сам процесс? С направлением на эвакуацию житель города приходил на эвакуационный пункт. Здесь в его документах делались соответствующие отметки, он получал сухой паёк и садился в кузов машины. Летом людей доставляли к ладожским причалам, где они пересаживались на баржу или тендер, а зимой грузовики шли по льду прямо в Кобону.

Но никто не подсчитывал, сколько выжило людей после того, как они выбрались из блокадного города. Таких данных просто нет. Машины проваливались под лёд, их бомбила и расстреливала вражеская авиация. Ослабевшие от голода люди с дистрофией и другими блокадными болезнями умирали в эшелонах, на распределительных пунктах, в госпиталях. Люди умирали даже от того, что после многомесячного голода получали вдоволь пищи. Но из города они считались эвакуированными, а значит, спасёнными!

Вот только одна из трагедий. «Мне было 5–6 лет. Из блокадного Ленинграда нас эвакуировали в Пермскую область. Везли через Ладогу, где мы попали под бомбёжку… Мою старшую сестру Нину осколком ранило в лицо. Из ушей и раздробленной челюсти хлестала кровь. Средней сестре Тамаре пули попали в ногу, мать была смертельно ранена. На всю жизнь я запомнила эту картину. С убитых снимали теплую одежду и обувь, а потом их сваливали в общую могилу. Я кричала: „Дядя, не надо мою маму!“ Сестёр увели, чтобы оказать им медицинскую помощь, а я сидела возле матери, которую положили на опилки. Дул сильный ветер, опилки засыпали её раны, мама стонала, а я вычищала ей раны и просила: „Мама, не умирай!" Но она умерла. Я осталась одна».

Война навсегда изменила судьбы миллионов людей, и эвакуация – одна из самых памятных и болезненных страниц блокады. Цифры, которые приведены в этом коротком рассказе, взяты с сайта Центрального Государственного архива Санкт-Петербурга. Здесь сегодня находятся документы Ленинградской городской эвакуационной комиссии. Не так давно туда же передали документы районных эвакуационных комиссий. Документы по эвакуации граждан Кировского, Колпинского, Красносельского, Красногвардейского, Московского, Пушкинского и Петродворцового районов вообще не сохранились. В апреле 2015 года был запущен проект «Блокада Ленинграда. Эвакуация», помогающий людям получить информацию о своих близких, пропавших в процессе эвакуации. Многие ленинградцы-петербуржцы продолжают их искать до сих пор.