Читать книгу: «Возвращение Юмма», страница 5

Глава 6

«Надо ничего не забыть. Быстрее домой, и все записать», – Владимир в уме прокручивал рассказ Степана, стараясь вспомнить все детали. Он почти бегом мчался мимо прохожих, только бы быстрей добраться до ручки с бумагой.

«Автобус сделал еще один поворот. Голубовато-серая лента дороги, стелясь под колеса автобуса, обогнула обросшую высокими соснами сопку.

"Скоро Лукоморье", – привычно подумал водитель. Это его ежедневный маршрут, по которому он мог ехать даже с закрытыми глазами. Здесь дорога после крутых спусков и подъемов плавно опускалась в чащу густого леса, разрезая его на две части. Машин встречалось мало. Большинство водителей предпочитало более прямой путь через скалистые ущелья, расположенные чуть западнее. А эта трасса огибала горы, соединяя вереницу небольших поселков, баз отдыха и летних детских лагерей, растянувшихся вдоль побережья.

Через несколько минут на пригорке показалась остановка. У кирпичной будки стоял невысокого роста мальчик, который при виде автобуса, энергично замахал рукой…»

– Хм, – вроде ничего получается. Владимир решил рассказ Степана изложить на бумаге. Настолько необычной оказалась эта история с пуговицей, что ее просто необходимо использовать для сюжета.

«…Мальчишка выглядел лет на одиннадцать-двенадцать. Выцветшая кучерявая голова, смуглое скуластое лицо с ямочками на щеках и широким улыбающимся ртом вдруг развеселили водителя.

– Тебе куда? – приветливо спросил он.

Мальчик ничего не ответил.

– Из местного поселка? – продолжал водитель, трогая автобус с места. – Неужели в таком виде в город собрался?

Вид мальчика был несколько странен. Полинялая старомодная куртка с потертыми в локтях рукавами сидела балахоном, свисая длинными полами ниже колен и скрывая щуплую фигурку хозяина. Босые ноги всунуты в разбитые и пыльные штиблеты. Но взгляд задерживался на блестящих желтых пуговицах куртки, сверкающих на солнце барельефами морских коньков. Неожиданно в ушах водителя прозвучал звонкий детский голос: "До разрушенного храма у ручья. Здесь недалеко". Голос возник совершенно из ниоткуда, мальчик даже не открывал рта…»

Неужели это правда? Может Степан придумал про то, что мальчишка не открывал рта? Для пущего эффекта: типа пацан говорил с ним мысленно, телепатически. Скорее всего, они друг с другом разговаривали как обычно. Но для рассказа оставим телепатию. Пусть интригует читателя. Так, пишем дальше:

«…Пораженный водитель переспросил:

– До разрушенного храма?

Мальчик утвердительно кивнул.

– Но послушай, мальчик, я такой остановки не знаю…

– Знаете, – прозвучал тот же голос. – Это ведь совсем недалеко. Немного проехать по большой дороге, а потом свернуть вправо на маленькую.

«Какая чертовщина!» – выругался про себя водитель. – «Я не знаю никакого поворота…»

Владимир тоже не знал там поворота. Эта трасса была ему знакома, как и Степану. Летом он бывал в «Лукоморье» и имел представление о тех местах.

«…Вдруг, впереди показалась развилка. Водитель не переставал удивляться: "Может у меня уже галлюцинации?.."

– Вправо, – напомнил голос. Подчиняясь его гипнотической силе, водитель повернул руль. Автобус, съезжая с асфальта на грунт, кособоко подпрыгнул. Неширокая грунтовка понеслась под нависшими ветвями деревьев. От неровностей автобус слегка потряхивало. Но это не нарушало дремотного состояния пассажиров. Они даже не заметили перемены. Только у мальчика глаза загорелись беспокойными огоньками, и задумчивость сменилась ожиданием.

Сделав несколько зигзагов, дорога вырулила к небольшой речке. Быстро бегущая вода весело забликовала в солнечных лучах. Лес расступился, открывая заросший высокой травой луг. Вдалеке показались развалины какого-то строения, похожего на церковное сооружение…»

Такого места точно не было. Приходится описывать его со слов Степана. Мог он его придумать? Кто знает. Возможно, спутал с другим участком дороги. Прошло ведь целых пять лет, мог и подзабыть подробности. Да и приукрасить тоже мог. Ну ладно, шут с ним. Интересен финал этой истории.

«…Внезапно, мотор, как бы поперхнувшись, замолчал. Автобус еще немного прокатился по шуршащему грунту и плавно остановился. Удивленный водитель взглянул на мальчика. Тот благодарно сверкнул глазами и поспешил открыть дверь. Край куртки зацепился за небольшой выступ рядом с дверью. Мальчик дернул куртку, что-то звякнуло о ступеньку. В следующее мгновение паренек спрыгнул на дорогу, захлопнув за собой дверь.

В это время внимание водителя привлек странный объект, приближающийся со стороны развалин храма. Объект был светящимся эллипсом ослепительно-желтого цвета. Словно приплюснутое солнце, склонившееся к горизонту.

Мальчик со всех ног понесся к летящему телу, запинаясь о невидимые в траве кочки и путаясь в полах длинной куртки. Наконец, он остановился. Эллипс тоже. В руках мальчика появился узкий и длинный блестящий предмет с заостренным окончанием. Водителю показалось, что этот предмет напоминает ему рыцарский меч. Мальчик направил его на эллипс. Тот приветливо мигнул и начал испускать из себя отчетливо очерченный лучик, который потянулся к протянутому мечу. Луч соединился с мечом, и объект начал всасываться в него. Постепенно он весь вошел в протянутый мальчиком меч. И тогда на глазах ошарашенного водителя вокруг мальчика появился голубой светящийся ореол. Ореол стал сгущаться, скрывая хрупкую фигурку. Наконец, образовавшееся облако приняло форму шара и поднялось над поляной. Далее, голубой шарик направился прямо к автобусу, подлетел к лобовому стеклу, завис. Водителю показалось, что шарик улыбается. Эта улыбка передалась и губам водителя. И в звонкой тишине он услышал знакомый уже голос:

– Большое спасибо, дяденька! Счастливой дороги!

После этого шар внезапно исчез, будто его и не было. Завелся мотор. Автобус дернулся. Водитель машинально ухватился за руль…»

Да-а. Эллипс. Меч. Шарик. Намешалась всякая чудодень. Что именно мог видеть Степан? Возьмем эллипс. Что это могло быть? Похоже на НЛО. Причем на классическое описание. Типа сигары. А если Степан имел уже представление о тарелках? И нарисовал то, что ему пришло в голову? То есть эллипса реально могло и не быть.

Затем меч. Мальчик прятал его в полах куртки. Что ж, возможно. Если меч не длинный. Но вот луч. Прям какие-то «Звездные войны» получаются. Степан фильмов насмотрелся?

Ну и превращение мальчика в шарик. Вообще, бред какой-то. Наверное, на самом деле все могло происходить так: мальчик выбежал из автобуса, налетела туча, началась гроза. Луч из эллипса – это всего лишь обычная молния. И сам мальчик ни во что не превращался. Просто скрылся за пеленой дождя или в зарослях травы. А потом вылетела шаровая молния и повисла перед автобусом. Все объясняется просто. Но в рассказе Владимир решил оставить все так, как изложил Степан.

Перечитав еще раз получившийся рассказ, Владимир понял, что про пуговицу-то совсем забыл. Как пуговица попала к Степану? И снова сев за стол, набросал концовку:

«…Для водителя автобуса “Красногорск-Еловград” Степана Черемных заканчивался рабочий день. Он вел автобус в гараж и все удивлялся странному видению, случившемуся днем.

Проезжая проходную гаража, водитель поприветствовал заступившего на смену диспетчера.

– Как дела? – услышал он в ответ.

– В порядке, Иосиф Тимофеич.

В гараж съезжались другие автобусы. Они становились каждый на свое место. Степан, остановив автобус, потянулся, разминая затекшие руки. Не спеша вышел в салон. Взяв веник, он прошелся между рядов кресел, подметая мусор. Увеличивающаяся кучка мусора, состоящая из пыли, семечной шелухи и бумажных обрывков, подвигалась подгоняемая веником к передней двери автобуса. Вот веник прошелся по ступенькам. Вдруг, что-то звякнуло о металл края ступеньки. Водитель нагнулся. Желтым светом блеснула пуговица с барельефом морского конька.

– И все же это не сон, – как-то удовлетворенно произнес водитель, взял пуговицу и опустил ее в карман брюк».

Глава 7

Получившемуся рассказу Владимир дал название «Странник». Ребята готовили новый номер стенгазеты, и он предложил поместить туда это произведение. История с пуговицей и странным мальчиком захватила умы членов клуба.

– А что это за мальчик? Как его зовут?

Командор не знал, что ответить. Ведь Степану тоже имя мальчишки неизвестно. А вдруг он вообще все выдумал? Но тогда каким образом этот мальчик попал в сон? Владимир пытался найти объяснение. Откинув в сторону сверхъестественные идеи, он приходил только к одному выводу: водитель, услышав рассказ про сновидение, тут же придумал историю с мальчиком. А пуговицу, да, нашел в автобусе. Может он и не знал, как там она оказалась. Оставалось только загадкой, как так получилось, что увиденная у Олега дома пуговица оказалась вдруг так похожа на пуговицы с куртки мальчика из сна. Просто совпадение?

Но сам рассказ вышел интересным. Пусть даже история и придумана водителем. Алёна нарисовала к рассказу картинку с автобусом, едущим по серой полосе асфальта на фоне зеленых деревьев.

Ребята уже заканчивали работу над стенгазетой, как в дверях кабинета появилась высокая широкоплечая фигура в военной форме с голубым беретом на голове. Взгляды детей устремились на человека, заслонившего весь дверной проем. Владимир обернулся. Брови приподнялись, а губы растянулись в улыбке.

– Егор?!

– Здорово, дружище! – Егор бравым шагом вошел в кабинет и заграбастал в объятия Командора, который рядом с ним выглядел совсем пацаном.

Друзья крепко обнялись, чуть ли не расцеловались.

– Вернулся? – отдышавшись от буйных обниманий, спросил Владимир.

– Нет. На побывку отпустили. Всего на неделю.

Дети с восторгом смотрели на военного, судя по берету – десантника.

– Вот, познакомьтесь, мой друг Егор, – представил товарища Владимир. – Учились в одном классе у Александры Олеговны.

– Ты как здесь очутился? – обратился к другу Владимир.

– Зашел к тебе. Не застал. Дай, думаю, в родную школу наведаюсь. Если честно, не ожидал тебя увидеть здесь.

– А это у нас клуб такой. Устраиваем с детьми мероприятия разные. Стенгазету вот выпускаем. Но уже заканчиваем на сегодня. Подождешь?

– Спрашиваешь. Конечно, подожду.

После собрания клуба друзья направились к Владимиру. Посидели, поговорили.

– Ты где служишь-то?

– Да куда только не бросали нас. Знаешь, Володь, рассказывать об этом совсем неохота. Я всегда думал, что ВДВ – элитные войска, с самым опасным противником должны сражаться. А приходится иметь дело с каким-то гражданским сбродом. Со своим же народом заставляют воевать. Пусть они не правы, пусть хотят независимости. Но ведь это почти безоружные люди. Понимаешь?

– И что, приходилось стрелять?

Егор тяжело вздохнул. Глаза уставились в пол.

– Мне по ночам снятся окровавленные тела. И глаза, ненавидящие нас… Ну, да ладно. Не будем об этом.

Егор взял гитару.

– Помнишь наши песни? Давай лучше споем.

Руки Егора заходили по струнам, выбивая «бой». Он запел зычным голосом, которому Владимир всегда завидовал:

Мой первый срок я выдержать не смог.

Мне год добавят, может быть четыре…

Это была песня на стихи из книги Высоцкого «Роман о девочках». Владимиру не доводилось слышать ее в исполнении автора. Но когда он впервые прочитал эти стихи, захотелось их спеть. Было это еще в школьные годы. Он тогда сам положил текст знаменитого барда на музыку. Егору песня понравилась, и друзья частенько исполняли ее вместе.

Просидели они до самого утра. Перепели все песни, которые знали. Владимир распрощался с другом, когда часы уже показывали восьмой час. И сразу же завалился на кровать, провалившись в глубокий сон без сновидений.

Разбудил его настойчивый звонок в дверь. Кое-как продрав глаза, Владимир глянул на часы. Полвторого! Комната искрилась от яркого солнечного света. Требовательный звонок повторился. Разминаясь на ходу, Владимир подошел к двери. Глянул в глазок. Все пространство лестничной площадки скрывалось за темной массивной фигурой, даже не разобрать чьей.

– Кто там? – спросил на всякий случай Владимир.

– Я, – донесся громкий бас Егора.

Владимир обрадовался, открыл дверь.

– А я только проснулся, – сказал он, когда его друг шагнул в квартиру.

Егор был в десантной форме, как будто и не снимал ее со вчерашнего дня. Глаза радостно горели.

– Слушай, тут «Голубые береты» приезжают. Пойдем? – выпалил Егор.

Владимир не был особым поклонником военной песни, но за компанию сходить на концерт согласился. Наскоро собравшись, они отправились в кассу. Выстояли почти километровую очередь, но все же достали заветные билеты.

На концерт Егор пришел все в той же форме. Владимир, одетый в простую гражданскую одежду, рядом с ним чувствовал себя неловко. В руках у Егора он увидел две большие пластинки в картонных обложках с фотографиями группы.

– Автографы хочу взять, – пояснил Егор.

Концерт проходил во дворце спорта, на хоккейной арене. Зал набился битком. Больше половины зрителей пестрели полосатыми тельняшками. От голубых беретов даже воздух казался синим.

С первых же аккордов люди повставали с мест, и весь зал закачался в такт зазвучавшей музыки. Владимир тоже поднялся. Со всех сторон летели не попадающие в ноты, но зато выводимые с особым старанием слова подпевающих: «Даже в сердце синева затеря-алась, разлилась своим зама-анчивым цветом». И Владимир чувствовал как синева, заполнившая весь зал, заполняет и его сердце.

Под конец выступления Егор сорвался с места и начал протискиваться к сцене, где плотной стеной толпились поклонники группы. Владимир проводил друга взглядом, не веря в то, что ему удастся получить автографы. Сам он направился к гардеробу, где стал дожидаться возвращения приятеля. Ждать пришлось долго. Но вот, наконец, весь раскрасневшийся и немного помятый показался Егор с радостно сверкающими глазами. Его поднятые вверх руки торжественно, словно флагами, размахивали пластинками. Он подбежал к Владимиру, протянул один из альбомов.

– Вот, тебе на память!

Владимир бережно принял протянутую цветную обложку, где на выходе из брюха боевого вертолета (а может и самолета – он не особо разбирался) присела на корточках группа музыкантов-десантников. Ниже красовались пять размашистых подписей.

– У меня еще ни одной пластинки не было с автографами, – произнес Владимир. – Спасибо, тебе. Это будет для меня настоящей реликвией.

Одевшись, друзья вышли на морозную улицу. У каждого из подмышек торчала обложка пластинки. Оба шли молча по уже ночному городу. В свете редких фонарей прохожие почти не попадались. У Владимира в ушах продолжали крутиться обрывки из песен: «Да, это страшно умирать, когда так надо возвратиться… Это парни, которым будет вечно по двадцать… Вертолеты к скалам прижимает фейерверк трассирующих свор…».

– И все же грустью какой-то отдает от их песен, – нарушил молчание Владимир. – У меня порою сердце щемило, и слезы на глаза наворачивались.

– Они Афган прошли. Все, что там было, пережили. Поэтому поют по-настоящему.

– Только вот мне не понятно, зачем об этом все время вспоминать? Зачем терзать себя и слушателей?

– Ты, знаешь, Володя, их песни не только будоражат сердца тех, кто там был, но и тех, кто сейчас готов постоять за свою страну. Вспоминая подвиги ребят в Афгане, мы хотим быть не хуже. И когда сейчас с нашей страной творится черт знает что, они не дают нам усомниться в выбранном пути. Благодаря им мы остаемся верными своему долгу. Как там они поют: «Ты верен долгу и присяге».

Владимир посмотрел на друга. Каким взрослым он сейчас казался ему. Совсем не тем, каким был еще полтора года назад. И в голове вдруг возникла мысль: «Из него вышел бы настоящий Командор. Не то что из меня».

Глава 8

Песок был сырой от недавнего прилива. На нем тут и там попадались оставленные морем ракушки, медузы и многочисленные водоросли. Песчаный пляж упирался в крутой высокий скалистый обрыв.

По песку вдоль берега передвигались четыре фигуры. Впереди всех бежал мальчишка с белокурыми волосами, в светлой рубашке с засученными рукавами и в коротеньких шортах. За ним шли еще один мальчик, девочка и взрослый высокий мужчина. Второй мальчишка с растрепанными волосами, черными как смоль, был одет в трико и синюю футболку. На девочке красное платьице едва закрывало загоревшие коленки. Гольфы на ее ногах приспустились, а кеды сверкали белыми подошвами. Две короткие косички вздергивались при каждом шаге. Мужчина был в белой рубахе и черных отглаженных брюках. На бородатом лице, отражая солнечные лучи, сверкали стекла очков.

С другой стороны пляжа навстречу четырем путникам двигалась еще одна фигурка. Она быстро приближалась. Скоро она превратилась в еще одного мальчишку. Его длинные золотистые волосы развевались на ветру. Большая холщовая куртка свисала балахоном ниже колен. В правой руке виднелось что-то круглое, цветное.

Расстояние между ним и тем первым мальчишкой, спешащим навстречу, быстро сокращалось. Вот белобрысый мальчик перестал бежать, остановившись всего в нескольких шагах от пацана в куртке. Последний тоже замедлил шаг. Теперь можно было разглядеть его смуглое скуластое лицо с ямочками на щеках, широким улыбающимся ртом и ясными голубыми глазами. Точь-в-точь как из того сновидения. И желтые пуговицы, золотом отражающие лучи солнца, сверкали на его куртке. А в руке – венок, сплетенный из цветов. Мальчишка протянул его белобрысому пареньку.

Тот осторожно взял это цветное плетение и тихим голосом произнес:

– Ты мой друг?

В ответ был кивок, и прозвучало звонкое “Да!”.

– Ур-ра! Ты мой друг!!! Значит, Витя был прав! – радостно заорал паренек. – Меня зовут Сашкой! А тебя?

В ответ прозвенело: “А меня – Юмм”. Но губы мальчишки не шевелились. Он только улыбался.

Тут лицо Юмма повернулось к Владимиру. Глаза сделались серьезными. И раздалось звонко и отчетливо: «Береги Олега! Ему грозит опасность. Ты же Командор!»

– Какая опасность? – спросил Владимир. Но берег моря начал медленно растворяться, а вместе с ним пропали Юмм и те четверо, с которыми встретился этот странный мальчик…

Владимир открыл глаза. В комнате стояла темень. Тишину нарушало только тиканье часов на стене.

«Опять этот мальчик. Только теперь у него появилось имя. Неужели он и есть тот загадочный Юмм, который общался с нами во время спиритического сеанса? А может, все наоборот, мое сознание пыталось понять, кто же тот самый Юмм, и во сне предложило такое решение?»

Спать больше не хотелось. Владимир завел свой «Спектрум». Экран телевизора, превратившись в монитор, осветил темную комнату голубоватым светом. Загрузилась игра, проехав по ушам своим омерзительным звуком. Знакомый силуэт корабля завертелся на фоне звездного неба. Владимир окунулся в мир космических приключений, позабыв про недавние сновидения. Но игра сегодня не клеилась. Несколько раз он просчитался в торговле: товар пришлось продавать по ценам ниже, чем покупал. А в дополнении ко всему его уничтожил пиратский флот, появившийся там, где его по определению не должно было быть. Вместе с кораблем погиб весь груз, которым он затарился под завязку. От негодования Владимир чуть не разбил свой комп, с силой ударив по клавиатуре. Игра тут же зависла. Ни одна клавиша не могла оживить капризную машину. Оставался только один выход: выдернуть вилку из розетки. Все потухло. Предрассветное небо за окном уже проникло в комнату своим серо-голубым светом, возвещая о наступлении утра. Сегодня – суббота, занятий в институте нет. Спешить некуда. Собрание клуба отменили из-за того, что на неделе уже два раза собирались.

Мысли снова вернулись к последнему сну. Так, еще раз вспомним. Кто там был кроме Юмма? Два пацана, девчонка и мужчина. Лица виделись нечетко. Но все же. Мужчина кого-то ему напомнил. Сразу и не сообразишь. Белобрысый сам назвал себя: «Сашка». Стоп. Не тот ли это Сашка, приятель Юли? Только младше на несколько лет. А второй? Черноволосый, подтянутый. Не напоминает ли он Павлика? Гм. Может быть. Но почему они совсем еще дети? Если это они, конечно. Да он их в детском возрасте никогда не видел. Откуда ему знать: они это или нет. А девочка? Ее лицо хуже всех запомнилось. А что если это…

В дверь позвонили. Владимир поспешил в прихожую. Глянул в глазок. На площадке, искривленная линзой, стояла… Юля. Сердце бешено заколотилось. Руки лихорадочно начали открывать замок, пальцы скользили по рукоятке, промахиваясь. Наконец дверь отворилась.

Юля стояла, не решаясь войти.

– Можно? – как бы извиняясь, спросила она.

– Конечно, проходи, – Владимир суетливо открыл дверь шире. Впустил неожиданную гостью.

– Ты извини, что так внезапно.

– Да совсем незачем извиняться. Для меня это приятная неожиданность.

Владимир помог ей снять куртку. Юля сбросила с ног дутые сапожки. Он проводил ее в зал.

– Чай будешь? Или кофе?

– Я ненадолго.

Юля опустилась в кресло.

– Чем занимаешься? – спросила она, глядя на Владимира, расположившегося на диване напротив.

– Да особо ничем, – он силился понять, что привело ее к нему. – Странно как-то получается. Наши встречи стали большой редкостью.

– Это верно. И ты ко мне все не приходишь.

– Я? – он смутился.

– Тогда, помнишь, я же сказала тебе «Приходи». Но раз тебя все нет, то вот сама пришла.

– А я думал, что ты с Максом время проводишь, – выдал Владимир, и тут же разозлился сам на себя. «Зачем это я? Сейчас возьмет и уйдет».

– Максим? Да, встречались, – Юля как-то вдруг погрустнела.

– Почему в прошедшем времени? Уже не встречаетесь?

– Мы поругались.

– Та-ак.

– Только ты не думай, что я пришла к тебе из-за этого.

– Ладно, давай не будем о грустном. Мне тут один сон приснился. Сижу, ломаю голову над ним.

Владимир вкратце рассказал Юле о своем сновидении. Она слушала, а ее глаза раскрывались все шире и шире. Когда он закончил, она вдруг выпалила:

– Это все было на самом деле!

– Да?! Откуда ты знаешь?

– Ты видел во сне нас.

– То есть?

– Ну, меня, Павлика и Сашку.

– Маленьких?

– Ну, не совсем. Лет на пять моложе.

Теперь настала очередь Владимира открыть рот и уставиться на Юлю.

– И что это было?

– Это был тот момент, когда мы вместе с профессором встретили Юмма. Тогда, когда ходили к замку. Помнишь, я тебе рассказывала?

Владимир кивнул.

– Юмм – удивительный мальчик. Общался с нами мысленно. Прибыл он из другого пространства. А потом вернулся обратно.

– Что значит из другого пространства?

– Ну ты что, Володя! Я же тебе рассказывала, как замок исчез, переместившись в другое пространство, параллельное нашему. Вот и Юмм появился оттуда.

– Да не верю я во все эти параллельные пространства… Ладно, допустим, Юмм существует где-то в невидимом нам мире. А что значат его слова про Олега?

– А вот этого я не знаю, также, как не знаю, кто такой Олег.

– Олег – один из ребят клуба «Койво». Я не рассказывал тебе про свой клуб?

– Нет.

Владимир поведал Юле, как он создал клуб у шестиклассников, и почему клубу дали такое название.

– И вот Олег – он настоящий койво. Он умеет перемещать предметы силой мысли. Но почему Юмм просит его беречь? Какая опасность грозит пацану?

– Извини, Володя. Тут я ничего не могу сказать. Может он считает тебя настоящим Командором? И думает, что ты на самом деле должен защищать необыкновенных детей? Ведь Юмма по твоей логике тоже можно назвать койво.

– Это даже не по моей, а по логике Крапивина. И, кстати, ведь Юмм из сновидения как раз похож на крапивинского мальчишку. Как я сразу об этом не догадался. Может я просто начитался книг? Вот мне и мерещатся кругом дети-койво.

– Но Юмм был на самом деле, – серьезно произнесла Юля.

– А кто его видел, кроме тебя и твоих приятелей?

– Он в лагерь тогда к нам приходил. Его директор лагеря видела.

– Ну ладно, допустим. Но как, как он попал в мое сновидение? Ведь я его никогда не видел!

– Могу напомнить, что ты и замок не видел, а сочинил про него песню.

– Там совпадение вышло.

– А может и не совпадение.

– Ладно. Отбросим все чудеса. Но что мне делать с предупреждением об Олеге? Что ему грозит?

– Володя, ты же сам назвал себя Командором. Вот и охраняй.

– Я же не настоящий Командор. Так, взял себе роль, чтобы потешить собственное самолюбие. Да и детям чтобы интереснее было. Но разве я могу кого-то по-настоящему защитить?

Юля серьезно поглядела в глаза Владимиру.

– Думаю, сможешь.

– Ты мне льстишь.

Она отрицательно покачала головой и, оторвав взгляд от него, произнесла:

– Ну ладно, мне пора.

Она поднялась с кресла. Владимир проводил ее в коридор. «И все же Юля чем-то расстроена» – мелькнуло в мыслях. Какой-то поникшей она казалась. В глазах не было ее обычной веселости.

– Ты все же не пропадай. Приходи, – сказала Юля на прощанье. Она выпорхнула в подъезд, а Владимир еще долго стоял у открытой двери и слушал удаляющийся звук шагов. Где-то далеко внизу хлопнула подъездная дверь. А он все стоял, озадаченный неожиданным визитом.