Читать книгу: «Подарок судьбы, или Счастье для попаданки», страница 4

Я фыркнула в ответ:

– А там были чары? По-моему, один сплошной снобизм, замешанный на эгоизме и преувеличенной самоуверенности. Чему там было поддаваться? – Мы переглянулись и рассмеялись. – Ну а если серьезно? То куда мы все-таки едем? Вам известно?

Гном кивнул, придерживая свою лошадку:

– На данный момент мы направляемся к выходу из Рощи Призыва. Не знаю, насколько это правда, гномы впервые участвуют в этом обряде, но считается, что если не увезти вовремя Призванную на земли Ойшура, то ее мир притянет ее обратно. Вот потому мы так и торопимся.

Мне почему-то вспомнился вечер в больничной палате. Доминика и…

– Меня вряд ли притянет. – Я с трудом сглотнула вдруг ставшую вязкой слюну. – В своем мире я умерла. Но будем исходить из того, что вы правы. И что дальше? Выедем из этой Рощи, и ?..

Гном снова выровнял свою лошадку, чтобы она не сворачивала с дороги и задумчиво посмотрел в даль:

– А вот дальше и начнется как раз самое интересное. Роща Призыва – это самое сердце Ойшура, она находится в самом центре нашего мира. А вот выход из нее почему-то один. Возможно, из-за того, что от сотворения миров и до сегодняшнего дня всех будущих оракулов встречали люди и эльфы… – Гном досадливо дернул себя за бороду. – Вроде как, самые похожие на Призванных расы. Хотя… Те же вампиры ничем от вас, госпожа Призванная, не отличаются. Ну разве что иногда кровь пьют.

Я невольно икнула:

– Вампиры?.. А… А почему их тут нет? И вообще, какие расы в принципе есть в вашем мире?

Я судорожно вцепилась пальцами в край дверцы кареты. Каюсь, в душе зародилась надежда, что в этом мире есть драконы. А к этой крылатой расе я всегда была неравнодушна. В голове тут же созрела мысль: если драконы тут есть – я у них обязательно погощу!

Баргрун на корню задавил мою радостную надежду:

– Да вот почти все расы, проживающие в нашем мире, и приехали вас встречать. Нет только детей Темной госпожи – вампиров и троллей. Но, по-видимому, богиня Дара не сочла нужным присоединять своих детей к чествованию Гласа сестры. Да и если с вампирами мы какие-никакие дела имеем, то с троллями договориться невозможно. Говорят, что вампиры – сосуд тьмы. Но это не так. Они достаточно цивилизованны и почти все народы ведут с ними торговые дела. А вот с троллями нет. Я не назову троллей лишенными разума. Но он у них очень примитивен. Если захотите, я вам позже расскажу подробнее, но поверьте: с троллями вы точно не захотите иметь никаких дел. Они туповатые и чересчур агрессивные. Так что в общем-то вы все расы уже и увидели. Поговаривают, что существует еще мир Демонов. Но сколько я живу, подтверждения этому не видел и не слышал. Вполне может быть, что этот мир – всего лишь страшная сказка на ночь для непослушных детишек.

В этот момент мы подъехали к такому месту дороги, где у самой обочины росли высокие и густые кусты. Баргрун отстал, объезжая препятствие. А мне пришлось спрятаться внутрь кареты, так как ветки норовили хлестнуть меня по лицу. И это дало мне возможность заметить в противоположном окошке, как о чем-то совещаются люди. На мгновение мне это показалось подозрительным: люди ко мне практически не подходили. И, как бы ни было неприятно это осознавать, вели они себя как прислуга эльфов. Этакие мальчики на побегушках. Что не могло не вызывать некоторую брезгливость: это же надо так не уважать себя, чтобы заискивать перед такими снобами как эльфы! Или, я бросила еще один взгляд в окно, но группа людей уже скрылась из виду, они имеют какие-то преференции от эльфов за такое свое поведение?

Это было похоже на правду. Мне как-то не верилось, что все Призванные до единой очаровывались исключительно остроухими. Но, если людям прилетали от эльфов какие-то плюшки, тогда они могли вполне сознательно прятаться в тени остроухой расы. Ради будущих дивидендов.

Я почувствовала себя неуютно. Не сошла ли я с ума окончательно, если мне всюду мерещатся заговоры?

К счастью или к несчастью, но в этот момент Баргрун вернулся к карете, чтобы продолжить прерванный кустами разговор:

– На чем мы с вами остановились, госпожа Призванная? Ах да! Выход из Рощи Призыва находится прямехонько напротив человеческого государства. Всего каких-то полдня пути, и вы будете у своих соплеменников. Позади и чуть левее Рощи – Вечный лес. Я там никогда не был. Но, согласно официальным картам, на Западе Ойшура Вечный лес переходит в такие же вечные болота. Они непроходимы. А за болотами находятся земли троллей. Там я тоже не бывал. Слишком опасно и выгоды никакой. А вот у ближайших соседей троллей – вампиров был, и не раз. По поручению брата, пока его дети еще малы, я веду все торговые дела с детьми Тьмы. Так мы называем вампиров. У них великолепные ментальные амулеты, скажу я вам! И вампиры же защищают остальные расы от вторжения жадных и не слишком умных троллей. Не знаю, как зубастым это удается, но они вот уже много веков удерживают троллей в границах их земель. Даа… – Гном вздохнул, потрепал свой транспорт по холке и продолжил: – Мое королевство находится на границе между вампирами и Великой Степью. Мы почти не соприкасаемся с Рощей призыва и имеем очень узкую полосу границы с вампирами. Зато граница со Степью очень велика. Нескольких дней не хватит, чтобы проехать по ней из конца в конец. Ну а между Степью и людьми расположены территории оборотней. И хоть они и очень обширны, но таким образом кольцо замыкается. И удобнее всего начать объезд с земель остроухих.

На этом нам пришлось прекратить познавательный разговор. Потому что поблизости появились лишние уши. Длинные, острые и очень нескромные уши. Бросив раздраженный взгляд на наглого эльфа, который подъехал на своем четвероногом транспорте почти вплотную к карете и Баргруну, я вернулась назад в карету и откинулась на неудобную спинку сидения. Мне было неуютно. И не только потому, что сидения в карете были так же близки к привычному мне комфорту, как и президент Америки ко мне. Меня мучило подозрение, что эльфы попытаются потихоньку увезти меня на свои земли. Не то, чтобы я совсем уж их опасалась, но в книгах фэнтези обычно описывалось столько возможностей подчинить себе строптивую девицу, что поневоле хотелось держаться от самых заинтересованных лиц подальше. То же пресловутое приворотное зелье, и мне капец! Стану влюбленной дурой, пускающей слюни и сопли на какого-то одного конкретного остроухого индивида.

Настроение испортилось окончательно. Как от такой напасти защититься, я не знала. А в том, что провокации будут, не сомневалась ни капли. Меня даже как-то не сильно успокаивало то, что на меня магией воздействовать нельзя.

– Приветствую вас, госпожа Призванная! – Журчащий, как райский ручеек, голос застал меня врасплох. Я так задумалась, что к своему стыду пропустила появление в окне кареты остроухой блондинистой головы. – Простите за вторжение, но наше знакомство началось как-то неправильно. Я уверен, вы даже имя мое не запомнили. Потому что едва я представился, как меня сразу же оттолкнули в сторону. Позвольте представиться повторно: меня зовут Найлианель.

Первым моим побуждением было так рявкнуть на блондинистого гада, чтобы он хотя бы часок позаикался от пережитого ужаса. Но ушлый эльф словно угадал мое настроение и мигом сбил с кровожадного настроя:

– Я заметил, что вам понравились наши элементали. Хотите, я вам такого подарю? Просто так! Мне ничего не нужно! И я понимаю, что после того, что сделал высокородный Мириэнлиниэль, вы к моему народу относитесь в лучшем случае с предубеждением. Поэтому, если захотите, элементаль будет вашим в качестве ничтожной части извинений, которые вам задолжал мой народ.

Желание рявкнуть на эльфа слегка притихло. Я настороженно посмотрела на остроухого. Вот неудобно же ему ехать верхом и сунув голову в окно кареты! А едет. Вот что значит нужда. Что же такого натворили эльфы в прошлом? Потому что их поведение сейчас – это обыкновенное хамство. И вот так из кожи вон лезть, чтобы заработать очки в моих глазах, никто из-за него не будет. Меня явно задабривают, поняв, что я некая уж и простушка. А значит, в прошлом произошло что-то очень серьезное. И как мне это узнать?

Эльф все ожидал от меня ответа, изогнувшись в немыслимой позе, чтобы просунуть голову в окно. Я вздохнула:

– Спасибо, вы очень любезны. Меня действительно заинтересовал ваш транспорт. Но только потому. Что в моем мире такого нет. Мне просто любопытно. Но дарить мне его не нужно. И не потому, что я злюсь на эльфов. А потому, что я понятия не имею, что меня ждет уже сегодня вечером. Не говоря про более отдаленное будущее. В таких условиях брать на себя ответственность за любое живое существо – это верх безрассудства. Ведь я не уверена, что смогу обеспечить элементалю достойное место для отдыха и пищу.

В этот момент я остро пожалела, что мне недоступна вообще никакая магия. Ведь так хорошо было бы сейчас узнать, что творится в блондинистой остроухой голове. Потому, что, выслушав мой ответ, эльф так удивился, что утратил контроль над своим телом и на очередном ухабе смачно приложился затылком о верхнюю часть рамы открытого окна кареты. А ведь до этого он умудрялся ехать, плавно покачиваясь и не задевая ее.

Найлианель совсем не по благородно-эльфийски прошипел какое-то ругательство. И, наткнувшись на мой внимательный, ожидающий взгляд, покачал головой:

– Я потрясен. Никто и никогда не отказывался от элементаля. Призванная, вы – потрясающее существо!

Я хмыкнула:

– Да я уже заметила, как вас потрясла. Так, что вы аж об дверцу ударились.

Эльф смущенно хмыкнул и потер пострадавшее место:

– Вы правы. Обычно координация меня не подводит. А по поводу того, что вы не знаете, что вас ждет, то ту все просто: сегодня вечером мы покинем Рощу Призыва. Переночуем на ее опушке, а завтра, с новыми силами двинемся в путь. Вам нужно побывать в пяти королевствах, чтобы выбрать место, где вам понравится больше всего.

Эльф был вроде бы дружелюбно настроен. И я решила попытаться, пока есть хоть крошечная возможность, вытянуть из остроухого подробности моей дальнейшей судьбы.

– А как вообще происходит выбор? Вам известно хоть что-то? – Постаравшись улыбнуться как можно более смущенно, я опустила вниз глаза, из-под ресниц наблюдая за остроухим. – Мне как-то странно даже думать о таком. Ну не буду же я в самом деле вламываться в дома добропорядочных граждан со словами «Я ваш будущий оракул! Мне нужно выбрать, где я буду жить!»

Дурацкая шутка подействовала. Эльф слегка расслабился и улыбнулся шире:

– Зря вы так к этому относитесь, госпожа Призванная. В наших хрониках описан случай. Когда Призванная, проезжая мимо одного дома у дороги, так впечатлилась цветами, оплетающими стены особняка, что захотела жить именно в этом доме. И она там и жила!

Разыгрывать изумление мне не пришлось. Я физически почувствовала, как у меня ползут брови на лоб и округляются глаза. Кажется, все же эльфы считают людей идиотами. Ну как можно поверить в то, что эльфы уступили свой дом человеку. Пришлой, пусть и избранной светлой богиней?

Но оказалось, что я не права. И права одновременно. Эльф мгновенно догадался, о чем я думаю и усмехнулся:

– Эльфы будут рады и уступить свое жилье жрице Пресветлой. Но в том случае жертвы не были нужны. Глас Пресветлой просто стала супругой сына хозяина дома. Вот и все.

Действительно. Что же это я?

Поджав губы, я все же уточнила:

– Так что, я имею право вламываться в те дома, которые мне понравятся? То есть. Я буду ездить по улицам, и заходить туда, куда захочу? Так происходит выбор?

Я специально утрировала. Но это сработало. По лицу эльфа пробежала короткая тень. Но уже через долю мгновения он снова светло и радостно мне улыбался:

– Можно и так, если вы захотите. Но обычно Призванная останавливается во дворце повелителя. В честь нее устраиваются балы и приемы, на которых Призванная и знакомится с подданными того королевства, в котором находится. Если кто-то вызовет особый интерес, то общение переносят из зала для приемов в сады, на улицы и так далее. Призванную могут пригласить в какой-то дом н чаепитие или ужин. На конную прогулку по вечному лесу…

Дальше в принципе разглагольствования эльфа можно было уже и не слушать. Самое главное уже прозвучало: меня запроторят в королевский дворец и аристократы будут передать меня с рук на руки как эстафетную палочку. Пока я не устану от этой круговерти и не сдамся, выбрав в мужья первого попавшегося. Лишь бы от меня отстали.

Собравшись с духом, я растянула губы в очередной милой улыбке:

– Вы так любезны, Найлианель! – Я усиленно захлопала ресницами, отыгрывая наивную дурочку. В прошлой жизни я такой и была. Может, и в этой прокатит? И у меня получится раздобыть ценную информацию?

Эльф польщенно мне улыбнулся. Мне даже показалось, что, если бы была возможность, он бы выпятил грудь. Ну ладно. Объект почти созрел. Попытаемся. Я набрала полную грудь воздуха и самым жалобным голосом, на который только была способна, спросила:

– Найлианель, а вы в курсе, что такого ужасного произошло с предыдущей Призванной? На что все вокруг намекают?

Эльф положил тонкую, изящную кисть на дверцу кареты и задумчиво посмотрел на меня. Словно решая, достойна ли я доверия или нет. Я даже дышать перестала, молясь про себя всем известным богам. Ответит или нет? Так ли страшны эльфы, как их рисуют, или это просто нечестная конкуренция?

Очевидно, придя к какому-то выводу, Найлианель вздохнул. Тонкие пальцы сильнее сжались на деревянной раме кареты:

– Видите ли, госпожа Призванная, Пресветлая Дара не зря сердится на своих детей. Мы провинились перед ней. И сильно. Не доглядели за будущей жрицей…

Глава 5

Я недоверчиво взглянула на остроухого. Нет, ясно, что с пустого места богиня не будет инициировать этот непонятный отбор. Но с другой стороны… Это же не детский сад, ясельная группа. А будущая жрица не трехлетний любопытный ребенок, за которым нужен глаз да глаз.

Поймав мой полный скепсиса взгляд, Найлианель горестно вздохнул. И мне вдруг почудилась во всей этой ситуации такая наигранность, такая фальшь, что стало противно. Откинувшись на спинку сидения, я вздохнула:

– Найлианель, – от недовольства сложившейся ситуацией у меня даже получилось без запинки произнести заковыристое эльфийское имя! – Если вы собираетесь мне солгать, то лучше промолчите! Я честно вас предупреждаю: мое мнение о ваших сородичах сейчас болтается где-то в районе городской канализации. Так что в ваших же интересах не усугублять.

Я внимательно наблюдала за своим собеседником. Это помогло мне не пропустить мелькнувшую на его лице и в глазах призрачную тень. Словно он злился. Но на что? На меня? На мою прямолинейность и несговорчивость? Или… Неужели его заставили заговорить со мной и постараться обелить репутацию остроухих в моих глазах? Я чуть не затрясла от досады головой. Если буду вот так анализировать и подвергать сомнению каждое слово, каждое движение остроухих, то сойду с ума. «А если не буду,» – мелькнула мысль, – «то окажусь опутанной какими-нибудь обязательствами не в мою пользу».

Все же, опыта в интригах или подковерных играх у меня нет никакого. Задумавшись над поведением и мотивами эльфов, я пропустила появление еще одного действующего персонажа. И голос от противоположной от эльфа стороны кареты заставил меня подпрыгнуть на месте вовсе не на ухабе:

– Так что, остроухий, – голос Хораса был насмешливым. Но вот веселья я в нем почему-то не чувствовала. – Рискнешь рассказать правду господе Призванной? Или соврешь? А может, продолжишь в том же духе, что и начал: правда и только правда. Но не вся. И в том ракурсе, который выгоден эльфам? А, Найлианель?

Наверное, все же остроухий собирался навешать мне на уши очередную порцию лапши. Потому что после реплики оборотня он скрипнул зубами на всю карету и одарил Хораса яростным, ненавидящим взглядом:

– Кто тебя сюда звал, блохастый? Жалеешь, что так по дурному подставился перед будущей жрицей и теперь мечтаешь реабилитироваться за чужой счет?

Хорас презрительно фыркнул, а я вдруг поняла, что он едет на подножке кареты и держится за край открытого в дверце окна. Вот ненормальный! А если дверца нечаянно на ходу распахнется? Он же костей не соберет!

– За свою ошибку я отвечу перед стаей и перед Пресветлой госпожой, когда придет мой час. – Хорас гордо задрал подбородок. – Тебя, остроухий, это не касается. И я могу собственной жизнью поклясться на алтаре, что если бы Призванная согласилась и приняла мое предложение, то я бы всю свою жизнь до последнего вздоха посвятил бы служению ей и ее делу. А могут ли эльфы поклясться в том, что Призванная им нужна не только как бесконечный источник золота и средство для утехи собственной спеси, но в первую очередь как человек и живое существо?

Если честно, то я попросту впала в ступор от слов Хораса. Призванная – источник обогащения?!! Но как?!. До конца мысль в моей голове не оформилась. Потому что взбешенный Найлианель заорал так, что у меня в ушах зазвенело:

– Ты!.. Псина блохастая бездомная! Пес шелудивый! Как ты смеешь обвинять первородных в меркантильности?! Да как твой поганый язык поворачивается…

Я не выдержала. Оказаться в центре скандала – и так хорошего мало. А если двое не только переругиваются через твою голову, но еще и делят тебя как трофей, то это вообще уже за гранью зла. Прижав ладони к ушам, я заорала так, что где-то поблизости испуганно заржала лошадь:

– Заткнитесь!!! Оба!!! А еще лучше – проваливайте как можно дальше от меня выяснять отношения! Коты помоечные! Территорию делить будете в другом месте! С этой минуты я не хочу видеть поблизости от себя ни оборотней, ни эльфов! Вам понятно???

Это была уже почти что истерика. Мои нервы не выдерживали того, что вывалила на меня Мара с сестрой. Со слов богини все выглядело почти увеселительной прогулкой. А на деле я оказалась ценным призом. И уже почти пожалела, что согласилась на божественное предложение. Наверное, нужно было просто сдохнуть. Спокойнее было бы. Хоть и скучней. Зато не пришлось бы выслушивать разборки непонятно кого.

На лице оборотня промелькнуло недоумение. Словно он не понимал, с чего это я так вдруг разошлась. Но это я заметила мельком. Все мое внимание было уделено эльфу. А тот…

Остроухие хорошо владели собою, этого у них не отнять. Мне до такого уровня еще пилить и пилить. И не факт, что и в этой жизни получится научиться. Найлианель встретил мою вспышку с совершенно спокойным лицом. Я бы сказала даже, что он ожидал моей вспышки, специально выводил меня на эмоции. Но, скорее всего, это во мне говорит моя паранойя. Или же все эльфы – непревзойденные манипуляторы. Но на лице остроухого от моего ора не дрогнул ни один мускул. И только на самом донышке ярких эльфийских глаз мелькнуло что-то, отдаленно напоминающее презрение.

Не дождавшись от своих визитеров никакой другой реакции, я сложила на груди руки, словно закрываясь от всех, и поджала в раздражении губы:

– Слушайте меня внимательно и передайте остальным: сегодня вечером, раз уж мы останавливаемся перед тем, как я решу куда ехать дальше, я хочу в подробностях услышать историю о том, что случилось с предыдущим Гласом Пресветлой. А также разъяснения на тему выгоды, ожидающий тот народ, на чьей территории я поселюсь.

Я посмотрела по очереди на эльфа и оборотня. Но, кроме некоторой настороженности в глазах и каменного спокойствия лиц, другой реакции не дождалась. И потому в раздражении выплюнула:

– До тех пор, пока не услышу ответ на эти два вопроса, я не буду делать выбор в чью-то пользу. Промолчите – вообще отправлюсь на территории вампиров! Раз они – дети Мары, то точно во мне не заинтересованы! А значит, никакой выгоды от меня им не будет! На этом все! Никого не задерживаю!

Ни эльф, ни оборотень даже не подумали выполнить мое требование. И я злобно прищурилась:

– Вам помочь, господа? Хотите, продемонстрирую, что бывает, когда женщина на Земле недовольна?

На эту мою реплику оборотень криво усмехнулся:

– Мне помогать не нужно. Я хотел лишь убедиться в том, что остроухий не будет навязывать вам свое общество, госпожа Призванная. Но, вижу, что вам характера не занимать. И если я вас покину, то вы и самостоятельно сможете справиться с нахальным остроухим.

С этими словами Хорас исчез, по-видимому, спрыгнув с подножки кареты. Позади сразу же послышался волчий вой. У меня по спине пробежал озноб от этих звуков: белый день, вокруг куча не просто живых существ, а воинов, а мне жутко так, словно волки оплакивают мою судьбу. Или предвкушают свой сытный обед.

Эльф задержался в окне лишь на пару мгновений дольше перевертыша. И когда он уже почти исчез, до меня донеслось его презрительное бормотание: «Ничего, недолго тебе, человечка, права тут качать. И не таких обламывали…»

***

Ехать в карете было чертовски неудобно. Чем дальше мы отдалялись от отправной точки, тем больше ухабов попадалось на пути. Ни ремней безопасности, ни каких-то мало мальских поручней предусмотрено не было. И вскоре моя злость на оборотней и эльфов трансформировалась в бешенство от некомфортного пути. Меня подбрасывало и швыряло в разные стороны, словно я была воздушным шариком в эпицентре урагана. Через некоторое время мне уже казалось, что я состою из одного сплошного и болезненного синяка. В какой-то момент я уже почти высунулась в окно, чтобы позвать орков и рискнуть прокатиться с кем-то из них на их ящероподобных лошадках.

Остановила меня не гордость. Мне было плевать на чувство собственного достоинства. Боль и синяки по всему телу не предрасполагали к пестованию амбиций. Меня остановила мысль о том, что если я выделю орков сразу же после скандала с эльфами и оборотнями, то пострадают дети степи. Так или иначе. Поэтому я и осталась в карете дальше колотиться об стены и мрачно размышлять о том, что я – наивная дурочка.

А по-другому меня и не назовешь. Успела поучиться в университете, выскочить замуж и стать матерью. А ума и житейской смекалки так и не нажила. Вот и обводят меня вокруг пальца все, кому не лень. Авантюристке по имени Темная Богиня даже напрягаться не пришлось, чтобы меня обмануть.

Часов у меня не было. Поэтому определить время я не могла. Но мы не могли ехать слишком долго. Так как когда выезжали с поляны, солнце светило прямо над головой. То есть, был астрономический полдень. Остановилась же карета, когда еще было светло.

Дверцу передо мной распахнули гном и орк. Но не Баргрун и Шарранг. Другие из гномьей и орочей делегаций. Имя гнома я, как ни старалась, вспомнить не смогла. А он, распахнув и придерживая дверцу кареты, стоял, опустив голову вниз, и никак не стремился помочь мне с его опознанием.

Орк же протянул мне огромную лапищу, помогая спуститься с подножки на твердую землю, и прогудел:

– Мы прибыли, госпожа Призванная, на границу Рощи Призыва. Дальше не имеет смысла сегодня ехать. Через пару часов начнет темнеть, можем проскочить развилку дороги. Да и вам с непривычки нужно больше времени, чтобы восстановиться. Поэтому сегодня мы ночуем тут. Можете пока размяться. Там, – он махнул лапищей куда-то мне за спину и за карету, – есть ручей. Можно умыться. И не бойтесь. Тут безопасно. А если далеко не отходить, то и не заблудитесь. Но в любом случае, если что, у нас есть оборотни. Перевертыши способны выследить кого угодно и где угодно. Вас найдут еще до наступления темноты.

Имя орка вспыхнуло в моей голове воспоминанием в ту минуту, когда я оперлась на его ладонь. Гхаргх, так звали этого молодого мужчину, смотрел на меня спокойно и не заинтересованно. Его скорее волновало то, как соплеменники обихаживали их ездовых тварюшек. Наверное, потому он и поторопился свернуть свою приветственную речь:

– Ничего не бойтесь. Вы тут в полной и абсолютной безопасности. И мы позаботимся о ваших нуждах.

Посчитав на этом свою миссию выполненной, орк слегка поклонился мне и помчался к своим соплеменникам широкими шагами-прыжками. Я аж рот от удивления приоткрыла. А пока я приходила в себя и глазела на орка, гнома тоже и след простыл. Ошарашенно оглянувшись на то место, где стоял молчаливый бородач, я увидела только сиротливо покачивающуюся дверцу да примятую траву. Гном исчез.

Я не знала, что и думать: то ли это я своей истерикой их напугала, и они теперь опасаются иметь со мной дело, то ли подобное поведение нормально. И нелюдям, встретившим меня в этом мире, нужно попросту обустроить ночлег для себя и для меня. Покачав головой, я не спеша обошла карету, краем глаза наблюдая за кипучей деятельностью на полянке. Мне предложили погулять и размяться? Так и сделаю! Я не Жанна Д`арк и не Александр Матросов, чтобы грудью бросаться на амбразуру и предлагать свою помощь. Тем более, что я понятия не имею, что нужно для обустройства лагеря. А вот пообщаться с природой наедине мне нужно точно.

Ручей, несмотря на то что этот лес сильно отличался от того, по которому я шла к карете, я нашла быстро. Еще и по пути успела уединиться под тремя пышными и раскидистыми кустиками, чтобы подумать о бренности бытия, и надеясь, что где-то поблизости не болтаются любопытные оборотни, норовящие поглазеть на мою голую попу.

Бережок ручья оказался каменистым и достаточно высоким. Чтобы умыться и ополоснуть руки, мне пришлось вставать на камень на колени. Балахон, в котором я очнулась на алтаре, уже был далеко не белым и медленно, но уверенно превращался в грязную тряпку. Завершив все гигиенические процедуры и сокрушенно отряхивая серый от грязи подол, я с грустью вспомнила спортивный костюм и футболку, в которых находилась у Доминики в палате. Чем он богиням помешал? Оскорбил бы торжественность момента? Зато мне бы сейчас было удобно и тепло. А то в тонком мешочке и без белья бегать по лесу как-то не уютненько. Тем более, что вокруг меня уже действительно был лес. От алтаря к карете меня вели скорее по какому-то рукотворному насаждению: деревья стройненькими рядами, полное отсутствие сушняка и бурелома, ровненькая, как будто триммером подстриженная травка и цветы. А тут…

Я еще раз нервно огляделась вокруг. Сумрачно, жутко и нужно смотреть под ноги, чтобы не перецепиться через не вовремя подвернувшийся под ноги дрючок. Густые кроны деревьев над головой переплелись так, что, наверное, даже в полдень не пропускают солнечный свет. А еще на земле валялись палые листья, сухие сучки и какой-то непонятный мусор. Но травы и цветов не было. Я поежилась. Как-то тут мрачновато. Лучше возвращаться назад.

Как это было ни удивительно, но за время моего недолгого отсутствия на поляне развернулся целый походный городок с главным зданием в виде палатки в центре. Ездовые животные и карета стояли в одной стороне поляны. Напротив палатки, которую я сочла своей, горел большой костер. Несколько костров поменьше горели по периметру, словно обозначая границы лагеря. И от них дразняще пахло едой.

Пробираясь по лагерю, я обратила внимание на одну странность: у каждого народа или расы был свой костер. Но, насколько я видела, предводители делегаций сидели у большого костра. Все. Эльф, орк, гном и оборотень. А человека не было.

Человек обнаружился, когда я подошла к большому костру и села на свободное место. Не успела я устроиться поудобнее, как мне протянули миску с одуряюще ароматной кашей. Рядом, на какую-то дощечку, была поставлена кружка с горячим, пахнущим медом и лесом, питьем. А человек с поклоном развернулся и удалился к своему костру.

В полном онемении я смотрела в след уходящей фигуре, позабыв даже про то, что кашу за те несколько минут, что я отсутствовала, сварить попросту невозможно.

Поели мы в полном и абсолютном молчании. Были слышны приглушенные разговоры от других костров, треск дров в огне и стук ложек о посуду, но никто не проронил и слова. До тех пор, пока я не поймала переглядывания гнома и орка. Настроение опять провалилось куда-то ниже местной канализации. И моя душа не выдержала:

– Ну что, господа? Так и будем молчать? Или вы прикидываете, как бы половчее обвести меня вокруг пальца?

Я смотрела на гнома и орка. Но ответил мне Хорас:

– Вовсе нет. Мы не можем решить, как правильнее поступить: дать шанс эльфам? Или самим все рассказать?

Я невольно покосилась на остроухого. Эльф сидел прямо, словно линейку проглотил. По лицу бродили тени от горящего костра, окрашивая его волосы в какой-то грязно-ржавый оттенок. Глаза сверкали от сдерживаемой ярости. И смотрел он на меня таким убийственный взглядом, что я отказалась от мысли попить чайку. А то ведь под таким взглядом носом пойдет, ей-богу!

Не нужно было быть пророком или оракулом, чтобы понять: правды от остроухого ждать не приходится. Я вздохнула и посмотрела на остальных:

– Наверное, рассказывайте вы.

На поляне, кажется, даже ветерок притих. Орк и гном еще раз быстро взглянули друг на друга, и заговорил Баргрун:

– Не буду делать вид, что я не слышал, что вам говорил Мириэнлиниэль, когда мы были в дороге. Слышал. Все слышали. И отчасти он прав. Эльфы не доглядели, упустили ситуацию. – Я изумленно уставилась на рыжебородого. А гном нервно дернул себя за упомянутую бороду: – Вот только Мириэнлиниэль позабыл сообщить вам о том, что эту ситуацию он сам и создал. По его вине предыдущая Призванная погибла.

Я растерялась. Неужели эльф мне не соврал? Неужели сказал мне правду там, в карете, просто чуть-чуть не договорил? Если честно, то я настолько привыкла, что эльфы в моей «сказке» играют роль злодеев, что автоматически приписала им едва ли не убийство прежней Призванной. А они всего лишь недоглядели…

В моем мире тоже случались несчастные случаи. И люди погибали от случайно упавшей с крыши сосульки, выйдя в январе из квартиры, чтобы купить хлеба. И машины их сбивали. И даже дети выпадали с балконов. Так может, все намного проще, а я придумала себе черт знает что?

В груди завозился какой-то странный червячок. Почему-то стало очень неуютно. Никогда не отличалась хамским поведением, никогда не попадала в ситуации, когда мне было бы мучительно стыдно за свое поведение. А вот сейчас вдруг захотелось извиниться за свою вспышку в карете. Наорала я на Хораса и эльфа, получается, ни за что.

В голове мельтешили даже не мысли, а какие-то бессвязные обрывки мыслей. Я неуверенно посмотрела по очереди на своих компаньонов. Гном сидел спокойный, уверенный. Но не веселый. Сколько я общалась с ним за сегодняшний день, Баргрун всегда фонтанировал какой-то особой жизненной энергией. Это не было веселье в прямом смысле слова. Но, перекинувшись с рыжебородым десятком слов, я словно заражалась от него каким-то энтузиазмом и его уверенностью в том, что все будет хорошо. Сейчас же от него веяло скорее мрачной решимостью.