Читать книгу: «Цикл «Следствие ведет Кларина Риц». 3 книги в 1», страница 7

Клара остолбенела. Душу сковали полная беспомощность и страх. Даже вздохнуть было сложно.

Она зажмурилась, села на корточки максимально далеко от щупалец тумана, ползущих от окна и от двери, и обняла колени руками. Хотелось плакать, но спазм все еще не отпускал горло. Последним проблеском сознания стало желание коснуться полицейского значка в надежде на чудо. Она протянула руку, и в этот момент до ее ноги добрался туманный сполох.

***

Она сидела одна в комнате на втором этаже их с отцом дома. Было очень тихо, впрочем, как и всегда в домике на окраине города.

Клара привыкла бывать здесь одна. Констебль Риц часто пропадал на службе, а ее мама давно умерла. Другие родственники у семьи, конечно, имелись. Но жили далеко, а по материнской линии еще и не желали знаться. Ведь дочь богатого лорда фон Этенхауфица – Матильда, однажды посмела ослушаться отца и сбежать с каким-то проходимцем, бедняком и простолюдином, чтобы совершить мезальянс. История это была давняя, местами безумная, а местами красивая, но не очень долгая.

Брак в целом получился удачный. Спустя какое-то время у Клауса и Матильды родилась девочка. Она унаследовала утонченную красоту матери и ее умение всегда поступать правильно, даже если последствия будут катастрофические. От отца она взяла упрямство, интуицию и прагматичный ум.

Через четыре года после рождения дочери Матильда подхватила болотную лихорадку и слегла. Ничего не помогало, молодая и полная жизни магичка сгорела буквально за один день.

Потом на базаре шептались, что то было родительское проклятие, не иначе. Ведь как еще объяснить, что не помогли ни магия, ни лечебные зелья?

Маленькая Клара, которая в один из дней пошла на рынок вместе с отцом, слушала эти скорбно-любопытные и недостаточно тихие обсуждения с поникшей головой и боялась посмотреть в глаза окружающим людям. С тех пор папа больше не брал ее с собой и оставлял с доброй соседкой.

Сейчас Клара уже подросла, ей было десять лет, и она не боялась смотреть в глаза сплетникам, сама ходила на базар и точно не нуждалась в няне. Она носила каре до середины шеи, а юбкам предпочитала удобные брюки. Одиночество отнюдь не тяготило ее. Оно освобождало мысли, расслабляло и даже улучшало настроение, делая ее добрее и мягче.

Но только не сейчас.

Сейчас все было по-другому. От одиночества тянуло пустотой. Холодом. Страхом. Словно она заглядывала в бездонный колодец, наполненный тьмой, кричала в него, но, кроме собственного искаженного эха, ничего не слышала.

На улице давно стемнело и дул промозглый ветер со стороны топей. Их дом располагался прямо на границе болот, поэтому половина строения стояла на сваях, уходивших глубоко в темную воду. Отец привязывал к ним лодку. Собственно, из-за лодки они и выбрали этот дом. Клаус, будучи старшим помощником инспектора, часто патрулировал и мог сорваться по срочному делу даже среди ночи.

Ветер раскачивал лодку, и она все время стукалась о толстую и твердую, словно окаменевшую, деревянную сваю. Звук получался гулкий и глухой, словно стучали из могилы.

Сейчас отец тоже был на болоте, но не в патруле. Он уплыл вместе с тем, другим магиком. Темным и злым. Со змеиным перстнем на руке.

Клара его боялась! Сжималась вся в его присутствии, не могла толком выдержать взгляд, тряслась и заикалась. Потом злилась на себя, но стоило ему появиться, как ее сдувало в другую комнату, словно ветром.

Он приходил уже трижды и беседовал о чем-то с отцом на кухне. Как Клара ни старалась подслушать, ничего не могла разобрать в том невразумительном бормотании, что до нее доносилось. Дело явно было в магии, ведь обычно ее чуткий, словно у лисицы, слух не подводил.

– Ложись спать, – сказал ей отец на прощание. – Не жди меня, я буду поздно.

– Папа, – она хотела сказать, чтобы он не вздумал плыть с этим жутким незнакомцем, но только глухо сглотнула и не смогла выдавить ни слова, потому что он стоял здесь и вперился в нее своим до жути мертвенным взглядом, от которого кишки в животе будто завязывались в сотни узелков и лопались от натуги.

С тех пор прошло уже два часа. Луна успела подняться и совершить часть пути по черному небосклону.

Конечно, Клара не спала. Она пыталась лежать, потом сидеть, потом принялась мерить шагами комнату. "Папа, где ты? – шептали ее губы. – Вернись!" Это было самое долгое и страшное ожидание в ее жизни, потому что где-то в глубине души она уже знала, что отец больше не вернется. Никогда.

Огромным безумием было выйти за порог, забраться в лодку и отвязать ее. Но девочка не могла поступить иначе…

***

Жуткий, леденящий кровь в жилах, визгливый вой внезапно рассек тишину съемного дома Клары на миллион осколков. Она дернулась, потеряла равновесие и обязательно свалилась бы на пол, если бы и так на нем не сидела. Стены закружились вокруг, вместо тумана комнату заливало холодное и чистое лунное сияние.

Вой внезапно оборвался, но тут же ему на смену пришел сильнейший удар, от которого лопнули стекла в комнате, а со стен посыпалась краска. Клара едва успела прикрыть глаза. Стряхивая с волос осколки, она вскочила и на нетвердых ногах бросилась к окну.

Со сдавленным звуком воздух покинул ее легкие, а ногти слабо корябнули по оконной раме. В каких-то пятидесяти шагах от дома по колено в болотной жиже стоял монстр. В центре туловища у него обнаружились щелки глаз, из которых шел красно-розовый жгучий свет, а три пасти на туловище жадно раскрывались в поисках пищи. Змееобразные отростки на месте лап и головы были раскинуты и извивались. Это был жрун. Щупальца были довольно широкие, как и объемное брюхо с тремя раскрытыми в ожидании добычи пастями. Вся конструкция стояла на двух других отростках.

Клара вспомнила о защитном контуре, и слабое чувство облегчения позволило ей сделать более глубокий вдох, разжать пальцы и отступить от окна, чтобы не маячить на виду у чудовища.

Жрун пришел к Мюсту и был остановлен буквально в лоб колдовством столичного графа. А вообще, разве Рильхмайер не убил его? Риц нахмурилась, но никак не могла вспомнить точно, что про это говорил сам граф. В любом случае, если бы не он, притопала бы тварь прямо к её порогу.

Тварь снова заорала, и воздух перед ней внезапно вспыхнул раздражающе белым светом. От звукового удара, кажется, вздрогнул весь Мюст. Скорее всего, так и было, ведь сейчас город был неразделим со своей защитой.

Клару отбросило от окна и немного протащило по полу. Да что же это такое? Она потрясла головой и больше не рискнула подходить к окну. Крепко держась за перила, она спустилась на первый этаж. Следовало убраться подальше ото всей этой чертовщины, которую она словно притягивала.

Кларина выскочила из домика, на ходу натягивая сырой плащ, и прямо у порога столкнулась с высокой, темной фигурой в расшитом камзоле. В нос ударил изысканный аромат парфюма

– Торопитесь куда-то? – спросил граф Рильхмайер приятным баритоном и загадочно усмехнулся.

Глава 10

Девушка остановилась так резко, словно врезалась в невидимую стену. Сглотнула. Вспомнила все, что недавно видела, включая странные видения и то ли старого, то ли нового жруна за околицей, и решила, что тушеваться сейчас не время.

– Надеюсь, вы пришли по душу той твари, что должны были уничтожить еще позавчера. А вместо этого она орёт, как безумная, у меня под окнами и светит красными фонарями глаз со своего жирного туловища? Ах да, три ее зубастые пасти были готовы сожрать меня!

– Что за вздор вы несете?

Граф Рильхмайер так быстро растерял всю свою загадочную невозмутимость, что Кларе стало смешно. Но от того, чтобы прыснуть, она сдержалась и вместо этого сказала:

– Я видела монстра из окна. Буквально только что. Он так орал, что стекла посыпались из рам. Можете убедиться сами и заодно избавить город от очередного кровавого чудовища. Разве вы его не убили?

– Я этого не говорил, – сердито заявил императорский посланник и, бесцеремонно отодвинув ее с пути, будто к себе домой, зашел в дверь.

– Знаете, что! – возмущенно начала Кларина, ринувшись за ним следом. – То, что я спасла вас, не дает вам право врываться ко мне, когда заблагорассудится!

Рильхмайер резко повернулся к ней и уставился колючим взглядом. Его молчание сбивало с толку, а вот сам он уже вернул самообладание.

– Мисс Риц, вы только что сами предложили мне убедиться, что в вашей комнате разбиты стекла. Что ж, пройдемте!

Клара открыла рот, чтобы возразить, но он был прав, черт бы его побрал!

Он с таким напором двинулся через прихожую к лестнице, словно намеревался встретиться с тварью прямо там. Но в двух шагах от первой ступеньки он все же остановился и задумчиво глянул на Кларину.

– Вы уверены, что чудовище вам не привиделось? Здесь бывают дурные туманы. Навевают всякое.

– Я монстра в видениях не видела, – запнувшись, ответила девушка и даже ни разу не солгала.

Он пожал плечами и стал подниматься на второй этаж, где Клара хотела предъявить осколки и жруна, поджидающего за окном. Но твари там не оказалось, а только лёгкий туман, такой же издевательский, как и взгляд Рильхмайера.

– И где же он?

– Посмотрите на окна. И неужели вы не слышали его вопли?

Он неопределенно усмехнулся и пошевелил осколок, торчащий из рамы. Одно изящное движение рукой, и куски стекла плавно поднялись с пола и встали на место. Через мгновение на окнах не осталось ни одной трещинки.

– Это болота, Кларина. Множество представителей местной фауны способны сожрать вас за пару укусов. И большинство из них орет пренеприятно. А ту тварь, что собиралась прыгнуть к вам в лодку, я уничтожил. По крайней мере, я так думал.

– Спасибо, – зачарованно поблагодарила Риц, оглядывая восстановленные стекла.

Так стало намного уютнее, а от того, как он произнес ее имя, еще лучше.

Однако Рильхмайер уже растерял интерес к ее спальне и направился обратно к лестнице. Он говорил на ходу:

– То, что вы описываете – невозможно. Мой контур не просто защищает город! – магик спускался по лестнице и все больше распалялся, словно утверждения Клары как-то задевали его. – Ни одна тварь не осмелится приблизиться сюда, тем более настолько! Поверьте! Ему было бы так больно, что он бы сдох ещё на подступах. А стоять впритык и еще что-то вопить, да так, чтобы стекла трескались, это полный бред!

Из всей тирады Клара совершенно точно уяснила только одну вещь: он полный придурок!

Была ведь ещё аномалия с её странностями. Да, ее источник находился далеко, и раньше большого влияния на город она не оказывала. Но совершенно точно с тех пор что-то изменилось, из-за чего монстры резко поумнели и стали вылезать пачками.

Что это было? Риц не знала. Но они могли измениться достаточно, чтобы вовсе не увидеть преграды в защитном контуре. Просто повезло, что жрун не смог пробиться.

Да что угодно ещё могло пойти не так! Это же Мюст и Услимские топи!

Но Клара заранее оставила попытки что-то доказать напыщенному столичному франту, который явно считал себя умнее всех, и перевела тему:

– А вы что здесь делали?

Она сложила руки на груди. К этому времени они уже спустились на первый этаж и теперь стояли в холле, где еще совсем недавно злой туман гнался за ней. Кларина поежилась, желая скорее убраться отсюда. Туда, где есть кто-то с запасом магических сил для тепла и света.

И да, этим кем-то должен быть не граф Годерик Рильхмайер.

– А почему вы сидите в потемках? – не очень своевременно удивился ее гость и, словно прочитав ее мысли, щелкнул пальцами. Светильники на стенах тут же мягко замерцали, осветив комнату.

– Вы не ответили.

– Как и вы.

Она нахмурилась и сложила руки на груди еще плотнее. Похоже, он играл с ней. Что ж, ее правдивая история была способна навеять самую смертную скуку и погасить искру любого интереса.

– У меня нет магии. От рождения. Совсем. Никак и никогда не было. Не пробудилась в детстве. Причина неизвестна.

Монотонным голосом она постаралась заранее ответить на все возможные вопросы, чтобы сократить время этого неприятного разговора.

Он хмыкнул, тоже сложил руки на груди и прислонился к стене. Опустил взгляд буквально на мгновение, будто крутил в голове какую-то интересную мысль. А потом вгляделся в нее еще пристальнее, чем раньше.

– В вас есть что-то странное, Клара, – внезапно признался он. – Я не могу вас прочесть, словно стоит мощная защита. Всех могу, даже Вунсона, вашего шефа, а вас нет. Это странно и настораживает. Поэтому я и пришел. В вас есть нечто, что не дает мне покоя.

Ей показалось, что причина какая-то странная. Но то ли он не договорил, то ли солгал, понять было сложно.

– И… что вы от меня хотите?

Он вздохнул и нахмурился, а Клара стушевалась. Мало того, что он опять назвал ее по имени, так еще и честно поделился мыслями.

"Так! Стоп! – тут же одернула она себя. – Он же темный. Все это наваждение, а он лишь играет со мной".

Она отвернулась и прошла в кухню, чтобы налить стакан воды. Пока пила его залпом, думала, что делать.

– Хотела бы я сама знать больше. Но у меня нет ответов, – холодно произнесла она. – Вам лучше уйти, господин Рильхмайейр. Уже довольно-таки поздно.

Было скорее рано, чем поздно, но темный магик не стал спорить, лишь поджал недовольно губы и снова задержал на ней взгляд дольше положенного. Через пару мгновений его уже не было в маленьком домике на окраине Мюста. А Клара грустно смотрела на зажженные светильники и так больше никуда и не пошла, решив, что на сегодня приключений уже не будет.

***

На следующий день она при помощи зачарованного листка сказалась больной и не пошла на службу. Там то ли обрадовались, что обуза сама отвалилась, то ли сдержанно посочувствовали, но настаивать на выходе "безмагички" на стажировку никто не стал.

Кларина же почти не соврала. Она действительно чувствовала себя препаршиво после бессонной ночи с видениями, монстрами и темными магиками. Голова гудела так, будто она переела варенья из веселых грибов, как на третьем курсе, когда соседке по комнате бабушка передала гостинец по доброте душевной.

Похоже, что местные туманы и правда бывали ядовитыми. В таком случае дело могло заключаться не в магии и злом умысле, а в стечении обстоятельств, ведь дурманы могли просто пробудить забытое. Это означало, что во всем произошедшем могло быть рациональное зерно. И вот его-то Кларина собиралась отыскать.

Была она виновата в разгуле болотных монстров или нет, но что-то явно происходило. И это что-то было связано с ней. Ведь не просто же так жрун вчера пришел именно под ее окошки? Покойный мэр помер на болоте аккурат после того, как она не пошла выполнять его поручение в таверну “Косой глаз”, а смертельно опасный и заразный болотный мох, который просто обязан был превратить ее в зомби и заразить половину города, взял и отвалился с руки. Что там еще было?

Все это могло быть, конечно, и совпадением. Но после визита Годерика она ни в чем не была уверена.

Начать Риц собиралась с поисков своего старого дома. Могло показаться, что стажерка решила плюнуть на свои обязанности в полиции и заняться, наконец, делом, ради которого и приехала в Мюст. Но непонятным образом теперь ей казалось, что дела тех дней и настоящих могут быть связаны.

Отцовский дом должен был находиться не очень далеко отсюда, всего в паре кварталов. Даже спустя двенадцать лет она помнила адрес наизусть. Улица Болотная, дом 1. Тогда он был единственным – никто не хотел жить у самого края топей. Но сегодня пара вопросов прохожим вывела ее на улицу, где стояло домов одиннадцать или двенадцать. Времена изменились.

Были эти домишки неказистые, потемневшие и очень маленькие, явно нежилые. Их использовали как перевалочный пункт, склад и бесплатное лодкоместо, в то время как на пристани приходилось платить аренду.

Старый дом семьи Риц выделялся размером, ведь его строили для жилья, а не работы. Но состояние у него было ужасное, он почти сгнил. Увидев эти почерневшие стены, эти лохмотья мха, свисающие с крыши, эти прогнившие и сломанные ступеньки, эти темные и грязные окна, Клара побледнела.

Она так и не попрощалась с этим домом. Где провела свои первые годы, единственные более или менее нормальные в жизни. И сейчас ей стало очевидно, что отъезд мучил ее всю жизнь. Сидел, как гнилая заноза внутри, тянул силы и омрачал солнечный свет каждого дня.

Иногда надо просто поставить точку. Отпустить и согласиться, оплакать и проститься со всем непрожитым счастьем, что могло бы здесь с ней случиться. Чтобы двигаться дальше.

На глазах выступили слезы. Не думая, Риц пробежала по деревянному настилу, что защищал ноги от болотной грязи и вел к крыльцу дома, где она была маленькой, любимой девочкой так давно.

Ей было жаль. Что умер отец и детство закончилось. Что мамы не стало так рано. Что дом пришлось продать. Что магия не проснулась. Что в Полицейскую академию поступало так много конченых придурков. Что она такая упертая и неуступчивая. Что она столько всего сделала не так.

Прошло какое-то время, прежде чем ее отпустило, и слезы высохли. На душе полегчало, словно она выпустила всю боль наружу. Внутри стало пусто и легко. Она даже смогла улыбнуться, когда подумала, что именно в таком состоянии и нужно идти на взлом с проникновением.

Клара осмотрелась. Прохожих на этой всеми позабытой улочке так и не появилось, и никто не стал свидетелем ее слабости. Лодка нового владельца томилась на привязи у свай. Но вряд ли он сам сидел внутри в ожидании, когда запрет на промысел снимут. Пока все складывалось неплохо.

Клара толкнула дверь плечом и нажала ручку. Она не особо надеялась, что не заперто, но вдруг? Пришлось доставать нож и минут десять ковырять замок, прежде чем он поддался и щелкнул, открывая дверь в мир ее детства и воспоминаний.

Она вошла. Скрипели доски, в ноздри вливались ароматы плесневелого дерева и пыльной паутины по углам. Было темно – в грязные окна плохо пробивался дневной свет. В полу виднелись такие дыры, что было страшно ступать по доскам. И несмотря на все это, ей было здесь хорошо.

Внутри даже сохранились некоторые предметы обстановки. Например, стулья, пусть кособокие и поломанные. Комнаты оживали в памяти. Здесь она бегала, здесь ела любимую кашу, здесь играла, здесь плакала у отца на коленях из-за какой-то неудачи. А вот и ее детская, и именно здесь маленькой она ждала отца в ту роковую ночь. Клара села на пол и огляделась.

Как, вообще, она могла забыть подробности из ночных видений? Все, что ей привиделось прошлой ночью, действительно произошло с ней, когда отец уплыл навсегда с тем страшным незнакомцем. Теперь она это полностью осознавала. И его странные визиты, и разговоры на кухне, которые она не могла подслушать, и перстень на руке в виде змея, и уплывший на его лодке в топи отец, который словно потерял связь с реальностью или был околдован. Все это произошло двенадцать лет назад. Но словно было стерто из памяти, где взамен поселилось ложное ощущение, что она знает, как все было, но не хочет снова погружаться в те события. Это знание было иллюзорным, не имеющим ничего общего с реальностью. Что-то случилось, что-то плохое и темное, к чему не хотелось прикасаться даже в памяти. А все остальное – лишь фикция, которая неизвестно откуда взялась.

Клара прикрыла рот рукой. А вдруг в этом виновато чье-то колдовство? Притянуто за уши? Возможно. Но до сих пор она не могла ответить, отчего отец бросил ее тогда, почему доверился тому магику? Ведь Клаус Риц не был глупцом и не страдал от излишней самоуверенности. Должно было быть что-то, что подтолкнуло его. Так почему бы и не магия? А с ее памятью все выглядело еще подозрительнее. Очень странно, когда ты думаешь, что все помнишь, а потом всплывают реальные воспоминания, и они обрываются ровно на том месте, где закончилось ночное видение. Что было после того, как она тогда спустилась к лодке, Кларина так и не вспомнила. Ей было целых десять лет. Казалось, каждый момент должен был впечататься в память. Но оказалось, что у нее остались только ощущения и никакой конкретики.

БУМММ! – раздалось внезапно, и сердце Клары ушло в пятки от неожиданности. Весь дом содрогнулся, а с потолка посыпалась труха. Девушка сообразила, что виновата плохо привязанная лодка, и вышла в коридор.

Она убедилась, что все увиденное ночью было правдой. Теперь ей хотелось встать на то место, где в грезе все закончилось. Возможно, прикоснувшись к лодке, она вспомнит, что же с ней, десятилетней случилось дальше? Не поплыла же она, в самом деле, за Клаусом? Быть такого не могло. Сейчас это казалось невероятным вымыслом и глупостью, тем более что она-то осталась жива. Чем это объяснить, если Клаус Риц умер?

Ее пальцы замерли в паре сантиметров от темного дерева лодки, когда она вышла к причалу. А вдруг сейчас накатит? Что тогда делать? Опыт это был пренеприятный и страшноватый. И погружаться в него так скоро снова не хотелось. Но любопытство и желание докопаться до истины превозмогло страх. Наконец-то она занималась именно тем делом, из-за которого приехала в Мюст. Делом отца. Кларина выдохнула и коснулась борта.

Ничего.

Она поморгала, фыркнула, схватилась крепче и зажмурила глаза, стараясь вжиться в себя ту.

Пустота.

Клара сплюнула. Подержалась на всякий случай за веревку и за сваю, но видение на свою голову так и не призвала.

Она прикусила губу. Как же поступить дальше? Клара зашла обратно в дом, на минуту замешкалась, а потом мимо кухни проследовала в отцовский кабинет. Как она и думала, старый рабочий стол еще находился здесь. Его должны были обыскать полицейские еще тогда, но они не знали об этом столе того же, что и дочь его хозяина.

Словно зачарованная, она подошла к столешнице и с минуту ловила взглядом все следы, оставленные отцом. Они проглядывали сквозь пыль. Потертости, царапины. Все, что свидетельствовало о Клаусе Рице и его жизни. Клара поджала губы, обошла рабочее место, едва касаясь и словно лаская старые щербины.

Под пальцы попал выступ рядом с местом для чернильницы. Короткий щелчок, и в первом ящике открылась задняя стенка, за которой Клаус Риц хранил особенно ценные документы.

И, как оказалось, не только.

Присвистнув, Клара вытащила позвякивающий, увесистый кожаный мешочек, в котором оказалось золото и немало, несколько пожелтевших листков, на которых едва виднелись следы выцветших чернил, красивый маленький кинжал дорогой работы, и странная вещица, больше всего напоминающая собой артефакт неясного назначения. Также там обнаружился старый, потертый кошелек, в котором ничего не было.

Все найденное добро очень хотелось как следует рассмотреть. Но она и так здесь слишком задержалась. Вещицы следовало куда-то сложить, но не по карманам же их распихивать. Поэтому Кларина сложила находки в кошель и затянула тесемки. Положила его на стол и задумчиво уставилась. Сокровища следовало изучить при свете дня, а здесь она, пожалуй, закончила.

Внезапно набитый кошель резко похудел и снова стал плоским и будто бы пустым.

Клара поперхнулась. Вытаращилась, принялась было развязывать, потом хлопнула себя по лбу и догадалась. Это тоже был артефакт. Поэтому и хранился в тайнике.

Вытряхивать все обратно не имело смысла. Девушка аккуратно сложила кошель и спрятала его во внутренний карман жилетки. Пора было уходить.

Она прошла через холл, открыла дверь и…

– Стоять! Ни с места!

***

– Скажи спасибо, что мы в тебя заклятием оглушения не пальнули, – хмуро отчитывал ее констебль Мернц, заполняя рапорт о задержании на месте преступления.

– Спасибо, – хмуро буркнула Клара и покосилась на стопочку вещей, найденных у нее при задержании.

Нум, кошель, ремень, разная мелочевка из карманов, немного серебра, полученного от Рильхмайера.

Могла бы и догадаться, что в доме может быть сигнализация. Простенькая магия, которая сообщила в участок тотчас же, как только Клара в первый раз тыкнула ножом в замок. И только напряженная обстановка в городе дала ей возможность пробыть в доме так долго.

Теперь ее ожидало множество интереснейших событий. Встреча с инспектором на ковре. Возможное обвинение в преступлении, несовместимом со званием констебля. То бишь во взломе и ограблении. Да мало ли что еще.

– Господин Мальвис, прошу, – стрельнув взглядом, как молнией, в сторону Кларины, пригласил Вунсон в свой кабинет неизвестного магика неприметной наружности.

Хозяин дома. Потерпевший. Он уселся на стул так, что в открытые двери приемной и кабинета остался виден только краешек его плаща. Мернц по взмаху шефа понес к нему на подносе предметы из карманов Клары. Она молча проводила его взглядом, мрачнея с каждой минутой все больше.

Странно, что на нее еще не надели наручники. Мернц вернулся на место и бросил на нее насмешливый взгляд.

– Не тоскуй, Риц. В этот раз пронесет.

Клара и ухом не повела. Все смотрела, как Вунсон предлагал Мальвису забрать ее вещи. Вот в руках магика оказался ее нум, а вот потертый кошель, в котором на первый взгляд ничего не было. Он мог забрать все просто из вредности. А мог распознать артефакт и начать доставать оттуда ценности прямо сейчас. Зубы у нее свело так, что, казалось, сейчас треснут. Мернц тем временем продолжал свою ленивую успокоительную речь:

– Инспектор никогда не допустит, чтобы полицейского из его отделения обвинили в ограблении, – он гигикнул, как дурачок, и словил от Клары еще один тяжелый взгляд.

По всему было видно, что ей бы хотелось приложить его по-настоящему, а не ограничиваться только взглядами. Но констебль то ли не замечал ее настроения, то ли откровенно наслаждался им.

– Вот увидишь, он его продавит. Поверь, этот Мальвис тоже не ангел, и за ним водится несколько грешков. Но и работать шеф уже вряд ли позволит. Даже из уважения к твоему отцу.

– Можно мне воды? – резко прервала излияния Клара и отвернулась. Это было просто невыносимо.

– Иди попей, – махнул рукой Мернц и погрузился в свою писанину.

Она прошла к кувшину с водой, краем взгляда следя за происходящим в кабинете начальника. Налила воды и, не почувствовав, выпила ее залпом. Заодно закинула в рот чей-то бутерброд, что лежал на тарелке неподалеку. Есть совсем не хотелось, но необходимость двигать челюстями и глотать немного отвлекала от сумбурных и панических мыслей.

С громким хлопком Риц поставила стакан на место и приготовилась чуть ли не с боем идти в кабинет шефа, едва господин Мальвис встал со стула. Шеф проводил его со странной смесью чувств: презрение и злость уступали в схватке с необходимостью держать лицо.

Пришла очередь Клары – ее позвали в кабинет инспектора широким издевательским жестом. Жозеф долго молчал, глядя на нее тяжелым взглядом. Наверное, перебирал нелестные эпитеты и ругательства, но ни одно из них не могло выразить всю полноту его чувств.

Клара немного присмирела, хотя еще взбрыкивала, как непокорная кобылица. Старалась держать голову и спину прямо, пару раз встречалась взглядом с шефом, но не выдерживала и отворачивалась первая.

– Значит, так, – все-таки начал он и шумно выдохнул. – Я долго работаю, но такую выходку увидел впервые. Можете не объяснять, мисс Риц. Я знаю, что раньше вы жили в этом доме. Имейте в виду, в глазах закона это никакое не оправдание.

Он перевел дух и откинулся на спинку стула, выперев вместо сутулой спины огромный живот. В его взоре все еще бушевали молнии, и Клара слушала молча, лишь изредка бросая на него тяжелые и мрачные взгляды.

– Суда и тюрьмы не будет, – уже спокойнее сказал Вунсон и тут же взвился. – Но не потому, что вы, мисс Риц, какой-то ценный работник. Это не так! Вы не будете уволены только потому, что господину Рильхмайеру взбрело в голову взять вас в личные помощники!

– Что?! – подпрыгнула на месте Кларина, будто стул подло ужалил ее в мягкое место.

– Сидеть! – рявкнул Вунсон, тоже привстав.

Она села, но щеки ее пылали, грудь вздымалась, а руки вцепились в подлокотники.

– Он скоро вернется из болот и объяснит все сам. А пока можете забрать свои вещи и идти домой. Здесь и без ваших проделок есть, чем заняться!

Клара молча принялась распихивать пожитки по карманам немного трясущимися руками.

– Не переживайте, – уже в своей обычной манере продолжил шеф. – Все на месте. Я бы заметил, если бы этот проходимец захотел наложить лапу на что-то не свое. Нет, все это он увидел впервые.

Кларина собирала все так же молча, а вот Вунсон никак не унимался:

– И только насчет этого кошеля у меня возникли сомнения. Я его раньше у вас не видел.

– Это память об отце. Я могу идти?

Он махнул рукой и отвернулся, не удостоив ее ответом.

Клара вышла из кабинета и вздохнула немного свободнее. Огляделась, поймала несколько сочувствующих и столько же недобрых взглядов, передернула плечами и пошла домой.

Глава 11

Ее так вымотал этот сумасшедший день, а перед ним и сумасшедшая ночь, что хотелось найти уютную таверну с приятной музыкой и посидеть там, расслабляясь, за столиком со вкусной едой. Желательно неподалеку от камина.

Но после вчерашних событий на площади она не отважилась так явно мозолить глаза горожанам. К тому же отцовские вещи требовали внимания и времени. Поэтому по пути домой Клара зашла в лавку, где купила свежего хлеба, зелени, сыра и половину жареной курицы с небольшой бутылочкой яблочного сидра. Этого должно было хватить, чтобы скрасить ее вечер в домике у болота.

К своей двери Риц подошла в глубоких сумерках, среди которых плыли лоскуты легкой и полупрозрачной туманной дымки. Она обходила их с осторожностью неврастенички, старалась не дергаться и не оглядываться по сторонам.

Тишина дома убаюкивала. Внезапно с ее появлением сами собой зажглись светильники на стенах. Кларина удивленно посмотрела на них, при этом совершенно не испугавшись. Это было очень странно само по себе, учитывая все обстоятельства последних дней. Но девушка не чувствовала опасности. Скорее наоборот, словно чья-то заботливая рука оградила ее от всех тревог этого мира.

Она поставила котомку с едой на стол в кухне и прошлась по комнатам. Дом был пуст, без следов чьего-либо присутствия или взлома.

Так и не найдя разгадку, Клара вернулась на кухню. На ногах она держалась только мыслями о скором ужине. Ароматы зелени, хлеба и жареной курочки так манили, что на некоторое время Клара позабыла обо всем, даже о содержимом кошеля-артефакта. И уже потом, когда первый голод был утолен, под рюмочку сидра и тарелку с сыром Риц достала кошель и принялась разглядывать его. Перед этим она задернула шторы на окнах, чтобы ничей любопытный взгляд не узнал тайну ее находки.

Предстояло разобраться, как теперь достать оттуда все честно украденное наследство. Деньги, кинжал и артефакты принадлежали ей по праву крови. А если бы золото попало к ней вовремя, то и дом не пришлось бы продавать.