Отзывы на книгу «t», страница 4, 124 отзыва

филигранная игра смыслов, нетривиальный сюжет, легкий слог и мастерство автора - ждет вас в этой книге.

мне было читать крайне увлекательно.

Книга для интеллектуалов.

Настанет день, когда она будет в школьной программе.

Во всяком случае, хочеться в это верить.

Ну и конечно же - надеяться.

Книга не плохая, первая половина похожа на аттракцион, с крутыми виражами, вторая претендует на псевдо-философский поиск своего истинного я, все вместе оценивается на удовлетворительно, спасибо Виктору.

Отзыв мог бы написать только Читатель, который уже прочел эту книгу. Но, как говорили древне-египетские ламы-раввины, книга существует только тогда, когда Читатель ее читает, потому что в этот же момент он ее и пишет, и одновременно является ее героем. А значит уже нет ни Читателя этой книги, ни ее Автора, как нет и того места, где они могли бы быть. Понимание этой простой истины делает написание каких-либо отзывов совершенно лишенным смысла актом, подобным попытке оставить нечистый след в совершенной чистоте дырки в полу заплеванного нужника. Обожаю Виктора Олеговича, но и он ведь не более, чем статья в википедии, которой нет. Как и меня. Smile.

Достаточно путанно, но интересно. Читается тяжеловато по сравнению со «Священной кригой оборотня, «поколением П». Чапаев и пустота по стилю похож, но интереснее

Перечитав сейчас после долгого перерыва этот роман, скажу, что эта книга сильно недооценена. Рекомендую всем читающим Пелевина осознанно, перечитать «Т» сразу после «Крути».

Как на закате времени Господь выходят Втроём Спеть о судьбе творения, совершившего полный круг. Кладбище музейного кладбища тянется за пустырём И после долгой практики превращается просто в луг. Древний враг человечества выходит качать права, И вдруг с тоской понимает, что можно не начинать. Луг превращается в землю, из которой растёт трава, Затем исчезает всякий, кто может их так назвать. Правое позабудется, а левое пропадёт. Здесь по техническим причинам в песне возможен сбой. Но спето уже достаточно, и то, что за этим ждёт, Не влазит в стих и рифмуется только с самим собой…

Поняв, что стихотворение закончено, Т. сказал: — Неплохо. Особенно для лошади — совсем даже неплохо. — Спасибо, — ответила лошадь

Философский экшн, слышали о таком? А я вот слушал, и мне понравилось. Сюжет срывается с места в карьер с первых 15 минут прослушивания и "не отпускает" до конца, хоть и сбрасывает темп на особо крутых поворотах. Стилистика 1900-тых передаётся... ну вот я не понял чем. Как бы Акунинскими "изящными словесами" и не пахнет, "божьей милостью его императорского величества гвардии подпоручиков" не наблюдается. Чем нравится Пелевин -- умеет двумя-тремя словами передать обстановку не только гостиничного номера, но и целой вселенной. Реальность (кто бы сомневался в Пелевине) реальна настолько, насколько реальна ложка в "Матрице". Роман получился динамичным не только по сюжету, но и по самой концепции. Лучше, чем автор объяснить этого я не смогу:

Скоты оплодотворяют друг друга, а затем рождается новое животное, для существования которого уже не требуется, чтобы его, так сказать, зачинали секунда за секундой. Перенеся это наблюдение на высшие сферы, люди древности решили, что и там действует тот же принцип. Есть подобный зачатию момент творения, в котором участвует божество-гермафродит, оплодотворяющее само себя. Они назвали это «сотворением мира». А дальше, после родов, мир существует по инерции — поскольку он уже зачат и порождён. ... Последователи многобожия считали, что творение происходит до сих пор — непрерывно, миг за мигом. В разное время нас создают разные божества — или, выражаясь менее торжественно, разные сущности. Если сформулировать доктрину многобожия совсем коротко, боги постоянно заняты созданием мира и не отдыхают ни минуты. Ева ежесекундно возникает из ребра Адама, а живут они в Вавилонской башне, которую непрерывно перестраивают божественные руки.

Что это дает на практике? Читать приходится не готовое литературное произведение, а роман, который только пишется; неожиданные корректуры, вынужденные изменения автором уже прочитанной читателем части книги, введение новых персонажей и выпиливание старых, да при том, что после этого выпиливания остаются ни к чему не привязанные фрагменты и ссылки -- эффект неповторимый и непередаваемый. Это что касается экшна. Касательно же философии..(Не люблю, если честно, этого слова, опошлили его "философиями бизнеса" да "философиями секса".) Так вот, что касается философский составляющей -- то, в принципе, старая песня на новый лад -- буддизм-эгоцентризм, большое в малом, иллюзорность бытия и проч. Ещё чем нравится Пелевин -- умеет одно и то же блюдо подавать под разными соусами -- и [почти] всегда получается вкусно и разнообразно.

Жизненная позиция и взгляды автора (а так же героя и читателя -- в "Т." они неразделимы) подаются небольшими порциями, дабы раньше времени не сломать мозг читающему, в виде диалогов, монологов и "закавыченных потоков сознания".

Вообще структурное построение романа чем-то напоминает тарантиновское кино: ровное повествование, развитие сюжета, длинный диалог, эмоциональный накал -- и мгновенная развязка с горой трупов и морем крови. Каждая такая вставка провоцирует что-то вроде "перезагрузки системы с новыми параметрами", прочитанное ранее воспринимается под совершенно другим углом, его приходится заново переосмысливать.

Наполнение. Наполнена вся эта абстрактная, многомерная конструкция колоритными и типично пелевинскими людьми и явлениями: граф Т. и княжна Тараканова, шпики и медиумы, наркоманские трипы и говорящие лошади, а параллельно с ними

...силовая и либеральная башни, Григорий Овнюк и Армен Вагитович Макраудов, старуха Изергиль и кафе «Vogue», печальный хор гарлемских евреев, Петербург Достоевского на огромной льдине, окно в Европу на украинской границе, мировой финансовый кризис и первые робкие ростки надежды, менеджер Сулейман со своей службой охраны, архимандрит Пантелеймон со своим невидимым богом и, конечно же, маркетологи, ежеминутно пекущиеся о том, как им ловче продать всё это этому же всему…

Понравилось: сюжет вообще и нестандартность подачи, довольно злой черный юмор, все та же неповторимая манера автора: строить сложные системы силлогизмов, довести читателя до момента, когда тот начинает въезжать в позицию писателя и соглашается, и сделать еще один маленький шажок, превращающий всё сказанное в полный абсурд. Понравилось, как Пелевин обходит эротические сценки, понравилось использование нецензурных выражений -- их немного и они, как всегда, к месту, от души посмеялся над "ироническим шутером", недвузначно намекающим на известную компьютерную игру, довольно неожиданный финал. Ну и сатира на женские романы и вообще ширпотребное чтиво.

А что не понравилось? Не понравилось введение в книгу персонажа другого произведения Пелевина -- во-первых,это уже было и, а во-вторых -- это вульгарное заигрывание с читающим, мол, "вот ты молодец, ты и эту книгу читал, так что понял о чём я, остальные не поймут, мессадж только до тебя дойдёт". Не понравилась и игра с значением слов, их расшифровкой и каббалистической подоплёкой -- запахло Дэном Брауном. Не понравились так же некоторые чересчур уж толстые шутки, местами затянутые фрагменты и одно-два "провисания", последнее, впрочем, нормально вписывается в задумку книги. Ну и жесткая привязка к культуре потребления а-ля "GП" уже начинает набивать оскомину.

Уверен, что многим не понравится, что для своих абсурдных героев автор выбрал прототипы Великих Русских Писателей™, фразочки типа "...Андрюша Белый -- он умел сливаться с потолком и Саша Блок -- тот не пропускал ни одного удара." и нестандартная трактовка понятий "непротивление злу насилием" и "мертвые души". Многим, опять же, не по вкусу придется критика РПЦ™, политические и финансовые махинации служителей культа и прочее богохульство.

Итог: роман понравился, не на столько, как "Чапаев и Пустота" с которым он перекликается, но все же. Пелевин, как по мне, находится на творческом пике, скачков-прыжков-ужимок стало меньше, книга получилась очень профессиональной. Всё.

Хитропопое произведение, из которого так и норовят вырасти цепкие ручки Пелевина в мухоморных пятнышках, жаждущие ухватить читателя за нос и затащить внутрь повествования. Но даже если не удаётся почувствовать себя сотворцом литературного произведения и попасть в ловушку автора, то всё равно найдётся какое-нибудь ещё место, где он тебя обдурит — то название на обложке вместо правильного «Т» изменит на «t», а ты так и будешь роман величать, то фамилию литературного редактора в конце изменит на того самого Ариэля Брахмана, который появится в повествовании. В траурной чёрной рамочке, как водится. И таких пасхалок видимо-невидимо, я вот не стала, например, думать над загадочным тиражом, а он наверняка тоже что-нибудь да значит. Проблема в том, что для Пелевина «значить что-то» и «не значить ничего» равноценно. Хотя проблема ли это?

Персонажами романа являются тени на стене пещеры, которые отбрасывают точно такие же темы. Это не симулякр, а некое кривое зеркало чужой литературной реальности, когда всё искажается и перефразируется, в итоге вроде и узнаваемый в графе Т. (Толстом) товарищ, а вроде и ничего общего с Толстым у него и нет. Здесь он становится каким-то едва ли не шаолиньским монахом с дурной на голову философией, железной бородой и бесконечным бессмысленным поиском не знаю чего в не знаю где. Не всё так страшно звучит, как у меня тут описано — на самом деле, это одна из самых внятных и чётко построенных книг Пелевина (из прочитанных мною до сих пор), даже умиляешься сам себе, как это ты ловко всё понял… Вплоть до того самого момента, как автор даёт тебе понять, что он специально заставляет тебя умиляться. В целом получилась претолстая змеища с троллфейсом, пожирающая собственный хвост: постмодернизм как таковой пародируется во все поля, обрастая различными смыслами. И вот уже перед нами Достоевский — герой игры-шутера, и вот уже выдуманный писатель говорит выдуманные мысли про выдуманного автора, а потом говорит про того самого читателя, то бишь тебя, который эту книгу читает. Того и гляди — действительно укусит тебя прямо со страниц. И вместе с тем, всё это старая, как мир, тема того, что читатель вовсе не является праздным наблюдателем за фантазией автора, он тоже творит в своём воображении некую реальность и видит литературный мир произведения совершенно по-своему, являясь едва ли не соавтором настоящего автора. Только у Пелевина это показано буквально и наглядно, как в басне.

Не обошлось, конечно, без фирменных фишек автора: галлюцинаций и наркоты, заморочек с властью и псевдомифологизацией, странноватыми теориями заговоров, но всё это как-то не слишком густо, рассеянно равномерно, поэтому не устаёшь от несмешных каламбуров или весёлых трипов. Классическая формула «с миру по нитке» тоже работает: из обрывков чужих философий, мироощущений, религиозных верований и прочей мыслительной лабуды Пелевин шьёт своё лоскутное одеялко повествования, где каждый может порадоваться, опознав знакомые «заплатки». Ну и что, если они иногда шиты белыми нитками да немного кривовато наслоились, зато в целом пёстро и на общем фоне незаметно. Сам автор тоже это пытается нам показать: щука-дракон с первых страниц поедается нами до самого конца.

Вообще, претит мне идея разложения Пелевина по полочкам. Вижу диссертации и дипломы о нём и недовольно морщусь — ну зачем же? Это же просто игра, сложенная из синих занавесок капустка без жемчужины внутри, всё и создано для того, чтобы с этим играться — так играйтесь, получайте удовольствие от качественной и интересной беллетристики, но только не надо этих серьёзных анализов, дискурсов, симулякров и прочих умно звучащих слов. Надо быть проще. Вот говорят, что Пелевин уже не торт (сама не знаю, из нового ещё ничего не читала, только «Т» и старьё). А вот если по этому роману судить, то очень даже tорт.

Невероятная книга! Невероятный трэш! Невероятный Пелевин!

Сложно представить, что ждет впереди, когда берешься за книгу Пелевина. Это автор для меня является непревзойденным мастером своего дела. Я покорена. В очередной раз.

По сюжету у нас имеется граф Т., ищущий в Оптину Пустынь, потерявший память мастер боевых искусств, железная Борода, беседующий по дороге с создателем мира Ариэлем и с лошадью.

В общем, сюжет описать почти невозможно. Он сложен, многослоен, противоречив и неправдоподобен. Однако, это цепляет. Стоит вникнуть в происходящее, и от книги уже не оторваться. Хочу только посоветовать читать "t" порционно, чтобы уместить в голове все рассуждения и умозаключения автора и героев.

Характерный стиль Пелевина узнается буквально с первых страниц. Его слог и манера повествования делают книгу легкой, при всей ее специфичности. И конечно, Виктор Олегович не забыл пройтись по всей проблемам нашего общества (существовавших на момент издания книги) - от экономического кризиса и закридитованной жизни до "коммерциализации" печати и маркетологических уловок.

Я, наверное, мало тут внятного написала, но о "t" по-другому и не сказать, как и о многих других книгах Пелевина. В общем, это надо читать. Это надо попробовать понять. "t" надо прочувствовать.

Браво, Виктор Олегович! В очередной раз Браво!

Определяя Пелевина как важнейшее звено современного культурного контекста России, всегда старался читать его регулярно и своевременно. Какие-то его книги становятся любимыми, например, «Чапаев и Пустота», «Generation П», «Священная книга оборотня» или "S.N.U.F.F.", а что-то не очень трогает, например, сборники типа «П5» или ранние опусы. В любом случае, я понимаю, что писатель связан контрактом и обязан по осени выдавать по книжке. Качество книжки в контракте трудно предусмотреть, особенно в случае с Пелевиным, который все равно будет раскуплен, как марка премиум класса.

Роман «t» производит неоднозначное впечатление – с одной стороны перед нами философская книга в диалогах, с другой стороны – пародия на современные литературные жанры и сам литературный процесс. В основе вечный пелевинский парадокс о человеке, как о передаче, смотрящей другую передачу. В конкретно данном случае речь идет о писателе, читателе и абсолюте. Кто герой данной книги: граф t - жертва демиурга Ариэля Брахмана; граф Толстой, которому все это снится; или сам создатель данного мира – ситуация меняется достаточно быстро. Так как события происходят в разных пластах мироздания - то в толстовское время, то в шутере «Петербург Достоевского» (FM с боевым топором высасывает души у кавалердавров), то вообще на переправе через р.Стикс, читая роман, оказываешься довольно в сыром и погранично неоформленном пространстве. Роман рыхловат и это тревожит. Однако, в итоге, оказывается, что вся эта рыхлая система построена достаточно четко и логично, особенно удалась концовка.

Как всегда, много намеков и насмешек над сегодняшним днем, шуток и прибауток, иногда от смеха удержаться невозможно. Надолго запомнятся «маздаисты» (религия иранских огнепоклонников) – «а третьи или шестые?» (владельцы автомобилей Mazda 3 и Mazda 6 соответственно); писатель Г.Овнюк = очевидно, Б.Акунин; школа боевого искусства «незнас» графа t - непротивление злу насилием (это когда кричат «поберегись!», прежде, нанести смертельный удар противнику); космическое предназначение российской цивилизации – переработка солнечной энергии в народное горе; научный ламаизм и тд и тп. Кроме прочего, в книге мы встречаем молодого Василия Чапаева, кавалериста и философа и, судя по всему, его будущую говорящую лошадь. А ключевое философское понятие пустоты в космогонии Пелевина определено как дырка в нужнике – единственно чистое место в последнем и одновременно его же сущность.

Вывод: "Пять!". Только "пять". Без вариантов. Автор откровенно издевается над своим целевым потребителем, предлагая ему самостоятельно определить свою роль в мире: читатель, писатель или книга о читателе и писателе. Враги же Виктора Олеговича TM считают, что одни и те же идеи Пелевин помещает в свои книжки раз за разом в формате самоплагиата. Возможно. Но больно идеи эти занимательны.