Читать книгу: «Наследие новой земли. Пакт (3 в 1)», страница 31

Лира молча шла рядом, её лицо отражало спокойствие и решимость, несмотря на безнадежное окружение. Она глядела на Станислава с беспомощной тревогой в глазах, зная, что им срочно нужно найти укрытие и ресурсы, чтобы выжить в этом апокалиптическом пейзаже. Небо над их головами было покрыто грозовыми тучами, которые словно несли в себе не только тьму, но и последнюю надежду на дождь, который мог бы оживить эту иссушенную землю.

Впереди виднелась высокая башня, единственная точка ориентира в этом мрачном ландшафте. Они приближались к ней, каждый шаг приближал их к новой надежде и возможности на спасение. Однако на горизонте, за руинами, что простирался далее, начал раздаваться жуткий крик мутанта. Его эхо отражалось от развалин и проникало в самые уголки этой безжизненной земли, напоминая им о том, что опасность подстерегает в каждом углу этого мира, лишенного надежды и средств к выживанию.

Лира, с волнением в голосе, обратилась к Станиславу, когда их шаги замедлились, чтобы отдышаться после долгого пути. – Станислав, что за крик раздался на горизонте? Это звуки какого-то животного?

Станислав, осторожно осматривая окружающую местность, ответил, приглушая голос – «Это мутант, Лира. Он зовется Эхо. Он умеет имитировать звуки, чтобы привлечь добычу. Не слишком опасен, но у него есть свой ум и хитрость, как у сукиного сына.»

Лира, удивленная и одновременно обеспокоенная, настороженно взглянула в сторону там, где раздавался крик – «И это его звуки мы слышим?»

Станислав, с ухмылкой, сказал Лире: "Эхо? Ага, это он, старый трюкач! Видимо, решил попробовать новую роль – ёперный певец. Ну что ж, я не уверен, что у него получится. Хотя у него не так много зрителей в этом убитом мире!"

Лира хихикнула в ответ, немного расслабившись от напряженной обстановки, и они продолжили путь к башне, игнорируя звуки, доносящиеся с горизонта.

Глава 42: Знание – это власть

В то время, когда солнце светило особенно ярко, и легкий ветерок шуршал листьями деревьев за окнами, в лаборатории военных шла напряженная работа. Шум приборов и приглушенные разговоры ученых создавали особую атмосферу сосредоточенности. Профессор Кнутчев, стоял у огромного стола, заваленного бумагами и пробирками. Его изношенный, но аккуратно заштопанный лабораторный халат свидетельствовал о долгих часах, проведенных в научных экспериментах. Постовой, молодой солдат с серьезным лицом, подошел к профессору, отдал честь и передал шифровку.

Кнутчев быстро пробежал глазами по документу, и его лицо озарилось улыбкой. Он громко воскликнул:

– Отлично!

Схватив шифровку, он быстрыми шагами направился в центральную лабораторию, мимо рядов мерцающих мониторов и стеклянных кабинетов, в которых проводились различные эксперименты. Стены лаборатории были украшены сложными схемами и графиками, что придавало помещению футуристический вид. Пройдя через массивные металлические двери, он оказался в просторном помещении, где царила тишина, нарушаемая только мягким гудением аппаратуры.

В центре комнаты, на удобном кресле, сидел Иван, подключен к сложной установке под названием «Мира», множеством кабелей соединенной с его телом. Напротив него, в укрепленной клетке, находился мутант Медох – существо с уродливой мускулатурой и человекоподобными когтистыми лапами. Медох держал в лапе кусок мяса и замер в странной позе, словно под гипнозом. Иван, слегка наклонив голову набок, следил за каждым движением мутанта, который, в ответ на его жесты, послушно повторял их.

Подойдя к Ивану, Кнутчев радостно сообщил:

– Центр развернул ретранслятор в 22 квадрате, мы можем приступать к первому этапу.

Иван кивнул и, указав взглядом на мутанта, сказал:

– Гляньте, профессор, уже выходит намного удачнее!

Медох, развернувшись к ним лицом, начал неуклюже хлопать в свои человекоподобные когтистые лапы, что выглядело одновременно и смешно, и жутко.

Иван снял шлем и с легкой улыбкой спросил:

– Скажите, вы говорили, что я помогу спасти жизни, моя кровь и плоть – это ключ. Но пока я занимаюсь только контролем мутантов.

Кнутчев похлопал его по плечу, его глаза сверкали энтузиазмом:

– Анализы, что я беру каждый день, – это и есть твой вклад. Мы уже успешно доработали Синестраж – он получился даже более удачным, чем мечтал его создать мой учитель, профессор Зекхер!

Иван нахмурился, недоверчиво спрашивая:

– И что это даёт?

– Как что? – удивился Кнутчев. – Сейчас солдаты могут использовать сыворотку намного чаще, и радиация их не берет. Почти нет побочных эффектов, а активность мозга увеличивается и приближается к частоте Шар'Гар!

– Шар'Гар? – переспросил Иван, его интерес заметно возрос.

Кнутчев жестом руки позвал его за собой:

– Пойдем, по пути расскажу.

Они направились к лифту, который вел на глубину, в зону 400. Лифт был просторный, с холодными металлическими стенами, отражающими их искаженные силуэты. Внутри было тихо, и только гул механизма нарушал тишину. Войдя в лифт, Кнутчев начал объяснять, его голос звучал торжественно:

– Когда последствия ядерных и химических войн стали необратимыми для человечества, академик Шаров начал детально изучать мутации. Его исследования показали, что мутанты могут общаться на ментальном уровне благодаря уникальным нейронным связям, образовавшимся в результате радиационного воздействия. Шаров провел множество экспериментов, чтобы понять природу этих связей, и в результате выяснил, что мутанты способны передавать информацию на уровне, напоминающем телепатию.

Затем профессор Анатолий Гардеев, специалист в области нейрофизиологии и геофизики, смог расшифровать сложные алгоритмы этих нейронных импульсов. Он обнаружил, что частота импульсов мутантов схожа с колебаниями земной коры, создавая своего рода биоритмическую резонансную систему. Эта система позволяла мутантам не только общаться между собой, но и воспринимать сигналы, исходящие от самой земли.

Объединив свои знания, Шаров и Гардеев создали проект Шар'Гар – систему ретрансляторов, способных контролировать поведение мутантов. Эти ретрансляторы использовали принципы биорезонанса для передачи команд и управления мутантами. Проще говоря, существа, подвергшиеся мутациям, не только общаются между собой на ментальном уровне, но и сама земля, через ретрансляторы, может направлять их действия, подобно тому, как птицы мигрируют или животные следуют инстинктам.

Иван слушал с вниманием, его необычайно яркие синие глаза светились интересом. Когда они подошли к лифту, Кнутчев продолжил:

– Мы выбрали зону 400 для размещения центра ТЦК (Технического Центра Контроля) не случайно. Эта зона расположена глубоко под землей, что обеспечивает максимальную защиту от радиации и внешних воздействий. Кроме того, на этой глубине мы можем использовать естественные геомагнитные поля для усиления сигналов ретрансляторов. Здесь, в сердце земли, мы можем наиболее эффективно контролировать и направлять действия мутантов.

Лифт медленно опускался вниз, и гул механизма создавал ощущение погружения в самые недра планеты. Когда двери открылись, перед Иваном открылся вид на огромный центр обработки информации. Ряды серверов, мерцающие экраны и сосредоточенные ученые в белых халатах создавали атмосферу высокого технологического прогресса.

Кнутчев провел рукой, показывая Ивану:

– Вот и одна из точек ТЦК. Здесь мы контролируем все сигналы и ретрансляторы, обеспечивая стабильность проекта Шар'Гар.

Иван оглядывался вокруг с любопытством, его взгляд задерживался на каждой детали – от сложных схем на стенах до работающих сотрудников. Воздух был наполнен запахом электроники и легким озоновым оттенком, характерным для помещений с большим количеством техники.

– И что тут? – спросил он, его голос звучал с оттенком удивления.

Кнутчев, подводя его к командному пункту, где за массивным столом сидели несколько человек, представил их:

– Знакомьтесь, товарищи. Это Иван. – Он указал на коренастого мужчину с проницательными глазами. – Это товарищ майор Лобав Игорь Юрьевич. Именно он мозг и душа этого подразделения. Он введет тебя в курс дела и пояснит, что тебе нужно будет ретранслировать в мир.

Лобав, вставая из-за стола, протянул Ивану руку, его лицо озарилось дружелюбной улыбкой:

– Рад познакомиться, Иван. У нас много работы впереди, и твоя роль в этом проекте – ключевая.

Иван кивнул, ощущая всю значимость момента. Он еще раз огляделся вокруг, пораженный масштабами центра. Кнутчев продолжил:

– Идем, я покажу тебе наши исследования по аномалиям и Берестам.

Они двинулись по коридору, где стены были покрыты экранами с изображениями карт и диаграмм. Лобав указал на одну из карт, на которой были изображены линии, напоминающие реки, пересекающие планету.

– Это Бересты, – пояснил Кнутчев. – Массовые скопления аномалий и мутантов. Они тянутся через всю планету, подобно кровеносной системе. В этих местах уровень радиации зашкаливает, а аномалии настолько непредсказуемы и опасны, что никто не рискует туда заходить без серьезной подготовки.

Иван внимательно смотрел на карту, его яркие синие глаза искрились интересом. Он знал о существовании Берестов, но никогда не видел их так детально.

– А это, – продолжил Кнутчев, указывая на участки зелени на карте, – Зеленые зоны. Места, где нет радиации, аномалий и мутантов. Настоящие оазисы среди этого кошмара. Но, к сожалению, линии Берестов часто пересекают территории, где люди живут. Дорога до ближайшей Зеленой зоны может занимать несколько дней и быть невероятно опасной.

Они подошли к большому экрану, на котором была изображена аномалия. Кнутчев остановился и начал объяснять:

– Это одна из наших самых интересных аномалий – Камень Перемен. На первый взгляд, это просто камень, который излучает радиацию. Но под воздействием определенных энергий, он может превращаться в разные аномалии. Вчера, например, он стал Плазменным сгустком, который разрывает пространство вокруг себя на части.

Кнутчев коснулся экрана, и изображение изменилось, показывая последствия воздействия Плазменного сгустка: расколотые стены лаборатории и сгоревшие остатки оборудования.

– Вот почему наша работа так важна, – сказал Кнутчев, глядя прямо на Ивана. – Мы должны научиться контролировать эти аномалии и использовать их силу для блага человечества.

Иван вздохнул, осознавая всю ответственность, которая лежала на его плечах. Он понимал, что его роль в этом проекте действительно ключевая.

– Профессор, как мы сможем контролировать аномалии? – спросил Иван.

Кнутчев улыбнулся:

– Это сложный процесс, требующий множества исследований и испытаний. Мы разрабатываем устройства, способные стабилизировать аномалии, такие как Камень Перемен, и использовать их энергию. Но это только начало. Нам нужно больше данных, больше экспериментов. И здесь ты нам очень поможешь.

Они продолжили свой путь по лаборатории, и Кнутчев рассказывал Ивану о различных аномалиях и их свойствах, о том, как сталкеры рискуют жизнью, добывая артефакты в зонах Берестов, и о том, как проект Шар'Гар может изменить мир.

Иван чувствовал, как его сердце начинает биться быстрее. Он знал, что впереди его ждет нелегкий путь, полный опасностей и вызовов. Но он был готов. Готов использовать свои способности и знания, чтобы помочь человечеству выжить в этом новом, изменившемся мире.

Кнутчев жестом пригласил Ивана следовать за ним дальше по коридору. Они подошли к массивной двери, охраняемой двумя солдатами. После проверки документов, двери с глухим гулом открылись, и перед ними предстала основная исследовательская лаборатория.

– Добро пожаловать в сердце проекта Шар'Гар, – сказал Кнутчев, его голос звучал с гордостью.

Лаборатория была огромной. По периметру располагались рабочие станции, заполненные компьютерами и сложной аппаратурой. В центре помещения находилась огромная стеклянная камера, в которой располагалась загадочная установка. Вокруг нее сновали ученые, занятые своими делами.

– Это наша основная установка для стабилизации аномалий, – пояснил Кнутчев. – Здесь мы проводим эксперименты по контролю над Камнем Перемен и другими аномалиями.

Иван подошел ближе к стеклянной камере. Внутри находился крупный камень, излучающий слабое свечение. Вокруг него вращались сложные механизмы, напоминающие гигантские спирали.

– Именно здесь мы используем твою кровь для создания сывороток, способных стабилизировать аномалии, – продолжил Кнутчев. – Твои уникальные свойства позволяют нам разрабатывать новые методы защиты и контроля.

Иван чувствовал, как внутри него растет понимание своей миссии. Он знал, что его роль здесь не просто так. Его способности могли стать ключом к спасению человечества.

– Скажите, профессор, а как именно мои способности помогают в стабилизации аномалий? – спросил Иван.

– Твоя кровь обладает уникальной способностью нейтрализовать радиацию и другие негативные воздействия аномалий. Мы уже создали несколько образцов сывороток на ее основе, и результаты впечатляют. Но это только начало. Нам нужно провести еще множество испытаний, чтобы понять все возможности, – ответил Кнутчев.

В этот момент к ним подошел один из ученых, держа в руках планшет с данными.

– Профессор, мы получили последние результаты тестов. Сыворотка на основе образца Ивана показала стабильные результаты в условиях высоких уровней радиации и нестабильных аномалий, – сказал он.

Кнутчев взял планшет и быстро просмотрел данные.

– Отличные новости, – сказал он, оборачиваясь к Ивану. – Это подтверждает наши предположения. Мы на верном пути.

Иван кивнул, его сердце наполнилось надеждой. Он понимал, что его участие в проекте было не случайным. Он был готов работать дальше, чтобы раскрыть все возможности своих уникальных способностей.

– Профессор, а что еще мы можем сделать, чтобы улучшить результаты? – спросил Иван.

– Нам нужно больше образцов и больше тестов. Ты будешь помогать нам в этом, участвуя в различных экспериментах и миссиях. Мы также планируем отправиться в зоны Береста, чтобы собрать дополнительные данные и артефакты. Это будет опасно, но без твоей помощи мы не справимся, – ответил Кнутчев.

Иван осознал, что его миссия только начинается. Он знал, что впереди его ждет много испытаний, но он был готов принять этот вызов. Ради спасения человечества и ради ответов на свои вопросы.

– Я готов, профессор. Давайте начнем, – сказал Иван, его голос звучал твердо и решительно.

Кнутчев улыбнулся и положил руку на плечо Ивана.

– Отлично. Начнем с подготовки к следующему эксперименту. Нам нужно быть готовыми ко всему, – сказал он.

Иван и Кнутчев направились к рабочей станции, где началась их совместная работа над проектом, который мог изменить судьбу человечества.

За массивным столом, покрытым различными инструментами и приборами, стояли еще несколько ученых. Они приветствовали Ивана короткими кивками, продолжая свои дела. Кнутчев показал Ивану место у компьютера и объяснил текущие задачи.

– Мы собираемся провести серию тестов с новой сывороткой, – сказал Кнутчев, указывая на несколько пробирок, аккуратно расположенных на стойке. – Твоя задача – следить за показателями и записывать все изменения.

Иван кивнул, взял планшет и принялся изучать данные. Работа была сложной и требовала максимальной концентрации, но он чувствовал, что наконец-то делает что-то действительно важное.

– Сейчас мы протестируем сыворотку на модели аномалии Камень Перемен, – продолжил Кнутчев. – Она уже продемонстрировала стабильные результаты в контролируемых условиях, но теперь нам нужно увидеть, как она поведет себя в полевых условиях.

Один из ученых осторожно взял пробирку с сывороткой и подошел к защитной камере. С помощью манипуляторов он ввел сыворотку в образец Камня Перемен. Иван внимательно следил за процессом через экран монитора, записывая все данные.

Внезапно камень начал светиться ярче, и показания приборов начали меняться.

– Профессор, показатели радиации начали снижаться, – сказал Иван, не отрываясь от экрана.

Кнутчев подошел ближе и посмотрел на монитор.

– Прекрасно, это именно то, что мы ожидали, – сказал он, его голос звучал с удовлетворением. – Теперь нужно проверить стабильность. Продолжай наблюдение.

Иван продолжал записывать данные, когда внезапно дверь лаборатории распахнулась и вошел еще один ученый, слегка взволнованный.

– Профессор Кнутчев, ретранслятор в 22 квадрате заработал на полную мощность. Мы можем подключить Ивана к системе Шар'Гар прямо сейчас, – сказал он.

Кнутчев нахмурился, но затем кивнул.

– Иван, это может быть наш шанс глубже понять природу аномалий и их взаимодействие с твоими уникальными свойствами. Ты готов? – спросил Кнутчев.

Иван, хоть и немного взволнованный, кивнул с решимостью. Он понимал, что это важный шаг вперед.

Они подошли к центральной установке, напоминающей огромный металлический трон, окруженный кабелями и экранами. Иван сел в кресло, и ученые начали подключать его к системе. К кабелям, соединенным с его телом, добавили новые, ведущие к центральной консоли ретранслятора.

– Расслабься, Иван, – мягко сказал Кнутчев. – Ты почувствуешь легкое покалывание, а затем возможно погружение в мир аномалий.

Иван закрыл глаза и глубоко вздохнул. Внезапно он почувствовал, как через его тело прошла волна энергии. Он открыл глаза и увидел перед собой мир, который был одновременно знакомым и чужим.

Его сознание словно перенеслось в другой мир. Он видел аномалии, мерцающие и изменяющиеся вокруг него. Он чувствовал их присутствие, словно они были живыми существами. Ему казалось, что он мог слышать их шепот, как если бы они пытались общаться с ним.

– Иван, как ты себя чувствуешь? – голос Кнутчева звучал где-то далеко, словно через толщу воды.

– Я… вижу их, – ответил Иван, его голос был полон удивления. – Я чувствую их. Они словно живые, как будто пытаются что-то сказать.

– Это и есть цель Шар'Гар. Ты сейчас подключен к системе, которая позволяет тебе видеть и чувствовать аномалии на уровне, недоступном для обычных людей. Продолжай наблюдать, мы записываем все данные, – сказал Кнутчев.

Иван начал двигаться в этом новом мире, изучая каждую аномалию. Он видел Камень Перемен, который теперь светился ярче, и чувствовал его энергию. Он видел другие аномалии, каждая из которых имела свои уникальные свойства и поведение.

– Они все разные, но все связаны, – сказал Иван, его голос был полон трепета. – Я могу видеть их связи, их взаимодействия.

– Это невероятно, Иван, – ответил Кнутчев. – Продолжай. Мы должны понять, как использовать эту информацию для стабилизации и контроля.

Иван продолжал погружение, его сознание обрабатывало огромное количество информации. Он видел линии энергии, пересекающие мир, и понимал, как они взаимодействуют с аномалиями. Он чувствовал, что становится частью этой системы, связующим звеном между миром людей и миром аномалий.

По мере погружения Иван начал ощущать, что аномалии обладают некой формой сознания. Каждая аномалия была уникальной, со своим характером и поведением, словно живое существо. Он чувствовал их эмоции – страх, любопытство, агрессию. Эти чувства передавались через тонкие нити энергии, связывающие все существа и объекты на планете.

Иван осознал, что планета сама по себе была живым организмом. Она общалась с аномалиями и мутантами через импульсы энергии, создавая сложную сеть взаимодействий. Эта сеть была не просто случайным набором событий, а частью большего плана, задуманного самой природой.

Он заметил, как одна из аномалий, похожая на вихрь, втягивала радиацию из окружающей среды, очищая воздух и воду вокруг. Эта аномалия, которую назвали "Вихрь Чистоты", играла роль природного фильтра, поддерживая экологическое равновесие в зараженной зоне. Иван понял, что без этой аномалии уровень радиации был бы гораздо выше, делая жизнь людей еще более невыносимой.

– Иван, ты видишь это? – голос Кнутчева снова прозвучал в его сознании, но на этот раз он был мягким и спокойным.

– Да, профессор. Я вижу, как все взаимосвязано. Аномалии не просто случайные явления. Они – часть живого организма планеты, – ответил Иван, его голос звучал с удивлением и восхищением.

– Ты можешь понять их цели? – спросил Кнутчев.

Иван задумался, пытаясь глубже проникнуть в сознание аномалий. Он почувствовал, что их цели были простыми, но важными. Они стремились к выживанию и сохранению равновесия. Каждая аномалия играла свою роль в поддержании гармонии на планете.

– Они хотят выжить и поддерживать баланс, – сказал Иван. – Планета использует их как инструмент для сохранения своей целостности.

Кнутчев был поражен. Эти знания могли изменить их подход к контролю аномалий и пониманию того, как использовать их силу во благо человечества.

– Иван, это невероятно. Мы должны записать все, что ты узнал. Это поможет нам разработать новые стратегии и технологии, – сказал Кнутчев, его голос дрожал от волнения.

Иван продолжал исследовать мир аномалий, каждый раз открывая новые аспекты их взаимодействия с планетой. Он видел, как линии энергии пересекаются и создают сложные узоры, напоминая невидимую паутину, пронизывающую весь мир.

Он заметил еще одну аномалию, "Гармоничный Оазис", которая создавала зоны с низким уровнем радиации, позволяя растениям и животным процветать. Эти оазисы были жизненно важными островками жизни в мире, где радиация угрожала всем живым существам. Иван понял, что без таких аномалий многие виды растений и животных были бы на грани вымирания.

– Профессор, я вижу, как планета общается с аномалиями. Это как танец, где каждый элемент знает свою роль и следует за ритмом, – сказал Иван, его голос был полон восхищения.

– Это удивительно, Иван. Ты открыл для нас новый уровень понимания. Мы можем использовать эти знания, чтобы создать новые технологии и защитить человечество, – ответил Кнутчев.

Иван продолжал свое погружение, исследуя все глубже и глубже. Он видел, как планета использует аномалии для регулирования климата, управления энергией и поддержания жизни. Это было не просто взаимодействие, а сложная система, основанная на взаимопомощи и координации.

Он понял, что аномалии не были врагами человечества, как многие думали. Они были частью большего плана, задуманного самой природой для поддержания гармонии. И если люди научатся понимать и уважать эту систему, они смогут не только выжить, но и процветать.

Но эта мысль привела к другой дилемме: стоит ли человечеству пытаться подчинить себе эти силы? Возможно, наше стремление контролировать природу приведет к еще большему хаосу. Или, может быть, мы должны учиться жить в гармонии с этими силами, принимая их как часть нашего мира?

Внезапно Иван почувствовал резкий скачок энергии, проходящей через его тело. На мониторах вокруг начали мигать красные индикаторы, сигнализируя о сбоях в системе.

– Профессор, что-то не так! – закричал один из ученых, нервно стуча по клавишам клавиатуры. – Мы теряем контроль над системой!

Кнутчев бросился к консоли, его лицо побледнело. Показатели выходили за все допустимые пределы, а программы начинали сбоить одна за другой. Экран был усыпан ошибками и тревожными сообщениями.

– Иван, ты должен отключиться! – закричал Кнутчев. – Мы не можем контролировать систему программно. Это слишком опасно!

Иван, находясь в состоянии глубокого погружения, с трудом слышал слова Кнутчева. Его сознание было переполнено новыми ощущениями и знаниями, которые он черпал из связи с аномалиями и планетой. Он чувствовал, как его тело начинает меняться, как будто сливаясь с системой «Мира».

– Иван, послушай меня! Ты должен выйти из системы, иначе последствия могут быть непредсказуемыми! – голос Кнутчева становился все более отчаянным.

Но чем больше Иван погружался в эту связь, тем яснее ему становилось, что люди – это вирус, паразит, который привел планету к упадку. Он видел, как человек разрушает природу, выкачивает из нее все ресурсы, не задумываясь о последствиях. Аномалии и мутанты, связанные с планетой на глубоком уровне, ненавидели людей за их поступки.

Иван осознал, что аномалии и мутанты – это не просто результат радиации и мутаций. Это был ответ планеты на угрозу, которую представляло человечество. Планета защищалась, создавая аномалии и мутантов, чтобы остановить разрушительное влияние людей.

– Люди… они как вирус, – пробормотал Иван, его голос звучал отстраненно. – Мы разрушили все, к чему прикоснулись.

Кнутчев услышал эти слова и его сердце сжалось от страха. Он понимал, что Иван начал менять свои убеждения под влиянием системы.

– Иван, ты ошибаешься! Мы можем измениться, можем найти способ жить в гармонии с природой! Но для этого ты должен вернуться! – кричал Кнутчев, надеясь достучаться до сознания Ивана.

Но Иван уже не мог услышать его. Его сознание полностью поглотило слияние с системой «Мира». Он чувствовал, как его тело наполняется энергией планеты, как он становится частью этой сложной и взаимосвязанной системы. Он видел людей как угрозу, как врагов, которые должны быть остановлены.

– Профессор, он не реагирует! Мы теряем его! – закричал один из ученых, отчаянно пытаясь найти решение.

Кнутчев, охваченный отчаянием, понимал, что единственный способ спасти Ивана – это убедить его вернуться. Он подошел ближе к установке и заговорил тихо, почти шепотом:

– Иван, я знаю, что ты сейчас видишь вещи, которые заставляют тебя сомневаться в человечестве. Но помни, что мы тоже часть этой планеты. Мы можем измениться, мы можем найти способ жить в гармонии. Пожалуйста, вернись.

Эти слова, казалось, дошли до Ивана. Он почувствовал, как внутри него борются две силы – желание стать частью великого целого и стремление помочь человечеству найти путь к гармонии.

С огромным усилием Иван начал медленно отступать от глубинной связи с системой. Он чувствовал, как его тело сопротивляется, как будто система не хотела его отпускать. Но в конце концов, с последним рывком воли, он вырвался из плена сознания.

Его глаза открылись, и он увидел встревоженные лица Кнутчева и других ученых. Он был истощен, но в его взгляде была ясность.

– Профессор… я видел… – начал Иван, но его голос прервался от усталости.

– Тише, Иван. Ты сделал невероятное. Теперь отдохни, – сказал Кнутчев, его голос был полон облегчения.

Иван кивнул и закрыл глаза, чувствуя, как его тело начинает восстанавливаться. Он знал, что впереди еще много работы, но теперь у него была новая цель – помочь людям понять, что они могут стать частью этой планеты, а не ее врагами.

Внезапно к Кнутчеву подбежал один из ученых, держа в руках планшет. Его лицо было бледным и напряженным.

– Профессор, беда! Во время сбоя мы потеряли контроль над частью ретрансляторов с 12 по 22 квадрат. Мы получаем сигналы, но они совершенно хаотичны. Это просто глюк от перегруза системы, но понять, к чему это приведет, невозможно, – сказал он, его голос дрожал от волнения.

Кнутчев взял планшет и внимательно изучил данные. На экране мигали тревожные сообщения и графики с неясными пиками активности.

– Это невероятно, – пробормотал он. – Система начала отдавать случайные сигналы на ретрансляторы. Мы не знаем, какие команды они выполняют и как это отразится на аномалиях и мутантах.

Иван открыл глаза и услышал разговор. Он почувствовал тревогу, понимая, что ситуация выходит из-под контроля.

– Профессор, что это значит? – спросил он, его голос был слабым, но настойчивым.

– Это значит, что последствия могут быть непредсказуемыми, – сказал Кнутчев, его лицо было напряженным. – Если мы не восстановим контроль, это может привести к хаосу в зонах Береста.

Иван почувствовал, как его сердце снова начинает биться быстрее. Он знал, что должен что-то сделать.

– Профессор, возможно, я смогу помочь. Моя связь с системой еще не полностью прервана. Может быть, я смогу понять, что происходит, – предложил Иван.

Кнутчев резко покачал головой.

– Нет, Иван. Система и так нестабильна. Повторное подключение может усугубить ситуацию. «Мы должны найти другой способ восстановить контроль», —сказал он решительно.

Иван почувствовал, как внутри него растет беспокойство. Он понимал, что Кнутчев прав, но не мог избавиться от ощущения, что он должен что-то сделать.

– Профессор, но, если мы не узнаем, что происходит, мы можем упустить шанс исправить ситуацию, – настаивал Иван.

Кнутчев взглянул на Ивана с напряжением в глазах, затем снова посмотрел на хаотичные данные на планшете.

– Я понимаю, Иван. Но мы не можем рисковать твоей жизнью и стабильностью всей системы. «Мы должны найти способ стабилизировать ситуацию без повторного подключения», —сказал он.

Иван кивнул, осознавая всю опасность ситуации. Он знал, что Кнутчев прав, но чувствовал себя беспомощным.

– Что мы можем сделать? – спросил Иван.

– Мы будем анализировать данные вручную и попробуем найти закономерности в хаотичных сигналах. Это займет время, но это наш единственный безопасный вариант, – ответил Кнутчев.

Они вернулись к своим рабочим станциям, и команда ученых начала интенсивно работать, анализируя данные и пытаясь найти способ восстановить контроль. Атмосфера в лаборатории была напряженной, каждый знал, что на кону стоят жизни людей в зонах Береста.

Часы тянулись, и постепенно Кнутчев и его команда начали вырисовывать картину происходящего. Они заметили, что хаотичные сигналы имели определенные паттерны, которые можно было интерпретировать.

– Профессор, я думаю, мы нашли закономерность, – сказал один из ученых, показывая данные на экране. – Если мы введем эти параметры в систему, возможно, мы сможем стабилизировать ретрансляторы.

Кнутчев внимательно изучил информацию и кивнул.

– Хорошо, давайте попробуем, – сказал он.

Иван смотрел, как команда вводит новые параметры в систему. Его сердце билось быстрее от волнения и надежды, что это сработает. На мониторах начали исчезать тревожные сообщения, сигналы стали стабильными.

– Профессор, система стабилизируется, – сказал ученый с планшетом, его голос был полон облегчения.

Кнутчев выдохнул с облегчением и повернулся к Ивану.

– Мы это сделали, Иван. Ты был прав, но рисковать твоей жизнью было слишком опасно. Мы нашли способ стабилизировать систему, – сказал он.

Внезапно на мониторах снова появились ошибки. Система начала частично выключаться, сигналы становились хаотичными, и появились предупреждения о фатальной ошибке.

– Нет! – воскликнул Кнутчев, увидев, как ошибки множатся. – Система начинает сбоить снова!

Мониторы по всей лаборатории начали мигать красными предупреждениями. На каждом экране появилась одна и та же ошибка.

– Мы теряем контроль, – сказал один из ученых, его голос был полон ужаса. – Все мониторы выдают одну и ту же ошибку. Мы не можем ничего сделать!