Читать книгу: «Тихий прилив»

Глава 1,2

Тихий прилив

Пояснительная записка для читателя

Я начинающий писатель и пишу пока что так себе. Если кто-то все-таки купит эту книгу, то знайте следующее, у меня не было желания делать эту работу платной. Я хочу начинать свой путь участвуя и набивая руку в конкурсах на Литрес. Для участия в конкурсе Love, необходимо выставить цену для работы. Цена для малой прозы составляет 49 руб, а для крупной 149. Я бы никогда не подумал продавать это за деньги. Это низкопробная работа, которая даже 40 рублей мне на проезд на автобусе не заслужила.

Работа была вдохновлена таким великим японским писателем как Юкио Мисима. Если кто-то читал его книги, то прекрасно поймет, какая именно работа была взята для основы. Тем же, кто не читал этого автора, советую исправить это и начать с его произведения Исповедь маски. Однако, если вы не любитель неправильной направленности сексуальной жизни юношей, особенно, когда это главный герой. То советую начать чтение Золотого храма.

Всем тем, кто купил эту книгу и прочел ее, приношу свою благодарность за это. Как для начинающего писателя, это является очень важным для меня и моего развития в дальнейшем.

Глава первая

Находясь в темноте, я почувствовал удары по лицу. Сначала они были едва заметными, но как только окутавшая меня тьма, начала рассеиваться, звук хлопков и ощущения стали отчётливее. Как только я открыл глаза, по ним ударил свет, и пришлось их прищурить. Не было смысла их открывать полностью и крутить головой по сторонам. Мне нужно было время, чтобы различать окружение. Удары не заканчивались, напротив, они начали сопровождаться речью.

– Фумихито, вставай, нам пора уже идти! – сказал серьезным тоном мальчик.

– Который час? – спросил я, прикрывая лицо рукой.

– Так шестой уже пошел, а нам идти еще надо час! – ответил Акихито.

После вразумления ситуации, я приказал брату собирать вещи. Когда же он удалился, я приподнялся, и достал из-под подушки портсигар. Железная коробочка щелкнуло и мне открылись белые палочки.

– Опять табак высыпался. – пробормотал я недовольным тоном.

Однако после первой же затяжки папиросой настроение улучшилось. Глаза с головой проснулись, и можно было обдумывать сегодняшнюю работу. Для начала завтрак, а после пойдем на промысел. Сегодня, наверное, рыбу поймаем, как раз для этого морды сделал. На реке есть как раз место, где можно будет их поставить. Как только поймаем рыбу, то часть себе, а часть на продажу.

Когда план был обдуман, я встал и пошел на энгаву. Брат уже сидел и доедал свою лапшу.

– Сегодня куда идем? – спросил он.

– Чуть дальше реки, опробуем морды.

– Верная мысль, с них рыбы будет явно больше.

После быстрого завтрака, мы собрали все нужные вещи и отправились в путь. Мы решили пойти через лес. Было еще темновато и поэтому приходилось всматриваться в тропинку. Хотя бы деревья не пропускали ветер. Было слишком тихо. Меня это насторожило. Бабушка говорила, что перед всякой бедой всегда идет тишина. Однако отсутствие улова сулило нам большую беду, чем ту, которую принесет тишина.

Маленьким мне нравилось сюда ходить с друзьями после школы. У нас была игра. Несколько человек разбегались по лесу и залазили на деревья, а водящий должен был найти остальных. Частыми игроками были я, Хироси, Итиро, Исаму и Хирохито. Из нашей компании остались я и Исаму. Хироси ушел после школы на авиационный завод и погиб во время бомбежки. Итиро умер туберкулеза в больнице. Хирохито был глубоким патриотом и во время высадки американцев, кинулся на них со взрывчаткой. Взорвать себя вместе с врагом он не успел, его расстреляли на подходе.

Я же после школы решил остаться в деревне и заняться рыболовством. Семья наша была немногочисленной. Я, брат, мать, отец и дедушка. Отец с самого моего детства отгонял меня от японской пропаганды и отговорил идти в армию. Отец в моем возрасте был коммунистом и за это же сел в тюрьму на два года. После освобождения переехал в Токио и встретил маму. Через полгода отношений они поженились и вместе с бабушкой и дедушкой переехали сюда.

У Итиро судьба сложилась в точности как у меня. Даже отцы наши сильно похожи по жизненному пути. Отец Итиро тоже был коммунистом и его тоже посадили. Только из положенных пяти лет, он отсидел полгода, поскольку за его поведение поручилась семья и написала письмо императору о помиловании. После освобождения он вернулся обратно в деревню, женился и занялся продажей цветов. Сейчас же его можно часто встретить на стройке нового порта. До моря у нас десять километров, так что думаю скоро сюда приедет жить много людей.

Сам же Итиро был коммунистом и очень часто просвещал меня в вопросах пролетарской диктатуры и о политическом строительстве рабочего государства. После школы он остался здесь и принялся изготавливать гэта и иногда занимался реконструкций старых оберегов.

В детстве я с ним больше всего общался. Он был достаточно высоким для японца и широк в плечах. Познакомились мы с ним еще в первом классе. Мы тогда испортили друг другу открытки для солдат, которые воевали в Китае. После испорченных писем, он сказал, что ждет меня за школой после занятий. Отказ от драки мною даже не рассматривался, я же будущий мужчина, а если с самого начала отступить, от тебя будут подначивать другие.

Когда же занятия кончились, я решил идти на опережение. Отец мне говорил, что в драке побеждает тот, кто ударит первый. Я подкараулил Итиро и подошёл к нему сзади. После чего окликнул его и положил руку ему на плече.

– Здравствуй, Итиро.

– Виделись Фумихито.

– Как у тебя дела?

– Да вполне неплохо, а что?

– Да ничего.

После этого я со всего размаху ударил его в челюсть. Итиро отшатываясь отошел от меня. Но через несколько секунд выровнялся и посмотрел на меня.

– Ну я тебя услышал – сказал он.

Через секунду драка началась в полной мере. Мы были друг друга и кидали на землю, но никто не хотел сдаваться. Через некоторое время мы услышали крики.

– Вот они!

Это кричала одна из девочек. Приглядевшись мы увидели, что в нашу сторону бежит преподаватель японского языка. Драки не что-то серьезное, ради чего бы он выбежал, но драка на территории школы другое дело. Подорвавшись мы побежали в сторону центра деревни. Когда же мы остановились, то находились на старом мосту, который соединял две половинки деревни. Отдышавшись, Итиро подошел ко мне и поклонился со словами:

– Все вопросы мы решили и претензий друг к другу не имеем.

Меня это сильно озадачило. Это был не вопрос, а утверждение. Будто бы это он решает итог. Но я придерживался такого же мнение и без лишних слов поклонился в ответ. После этого случая мы и стали друзьями.

Из моих воспоминаний меня выдернул вопрос брата:

– Ты собираешься жениться.

Вот умеет он в неожиданный момент что-то сказать. Этой особенностью он похож на бабушку. При этом вопрос все же неплохой. Мне уже девятнадцать и как бы уже пора. Да вот только надо еще найти себе жены. У отца то проблем с эти не было. Маму он встретил в Токио, когда она готовила лапшу в ятаи. Как только ее увидел и попробовал приготовленную ею еду, сразу позвал ее на свидание. Каких-то полгода прогулок и обещаний подарить ту звезду, и она вышла за него.

В старшей школе у меня была своя девушка и у меня даже были планы на нее в будущем. Но после войны ее семья вместе решила уехать в Йокогаму. Отношения, длившиеся три года, закончились обычным переездом. Может она сама уже вышла замуж и не помнит меня.

Этот вопрос мне задавал и Итиро.

– Ты еще не надумал жениться?

– А есть варианты на ком?

– Ну есть один.

– И кто же она?

– Дочка священника.

Вариант был на самом деле рабочий, было только большое но. Айка, дочь священника, была самой страшной на всей деревне. Компенсацией ее специфичной красоты были только ее большие груди и широкие бедра. Конечно можно было бы просто надевать на нее платок и смотреть на все остальное, да вот только голос был у нее, как у лошади. Я мог бы стерпеть безликую красавицу. Но ходящие молчаливое тело в своем доме.

– Не, мне такое счастье не надо. А вдруг дети такие же будут как она?

– Все будет очень печально, особенно, если мальчик обретет от нее и грудь и бедра.

К хорошей кандидатуре мы тогда не пришли. Итиро сам еще не знал на ком жениться. Ему нравилась дочь мясника. Невысокая девка с длинными черными волосами. На щеке у нее было родимое пятно в виде точки. Бедра были небольшие, что сильно печалило. Но вот большие, весящие до земли сережки поправляли ситуацию. Да и к тому же, после родов женщина разбухает, так что просто нужно было подождать.

Через некоторое время обдумываний, я ответил брату:

– Нет пока что подходящей девушки.

– Ну ты погляди на него, нет подходящей говорит. Тебе жена нужна, или что? Девок вон сколько по всей деревне. Подошел, сказал несколько слов и вот тебе жена уже.

– Неплохо ты так придумал, но жену себе вот так просто искать нельзя.

– Но папа же точно так и взял маму жены.

– То отец, он в молодости был краше меня. Конечно мама согласилась. Он то весь из себя был подтянутым, глаза голубые и еще прическа длинная. А я средний по телу, плюс глаза темные и волосы короткие.

– Ладно, женитьба дело твое, но помни, чем раньше, тем лучше. Лучше запомнить свои тела в постели молодыми, чем старыми.

Я остановился и повернулся к брату.

– Это тебе кто такое сказал?

– Дедушка!

– Ну тогда все понятно.

Дедушка тоже женился достаточно поздно, вроде в двадцать семь. Объяснял это он очень просто:

– Ну знаешь Фуми, я был молодым и еще хотел побегать на вольных лугах.

Мать говорила, что младший, либо жениться как положено, либо как дедушка будет. Только отправит она его не на вольные луга гулять с кобылами, а на вольные хлеба. Будет гулять до тех пор, пока жену в дом не приведет.

Думать конечно хорошо, но мы уже практически дошли до нужно местечка у реки. Как только придем, разведем костер и будем ставить морды. Раньше мы ставили сети, но для этого нужно было постоянно залезать вводу. Когда слишком холодно таким не позанимаешься, только в теплое время. Морды же можно поставить раз и на всегда. Просто рычагом опускаешь заслон, которой не пропустит рыбу, и она будет попадать специальный отсек с сетью. Потом можно будет просто поднять их обратно рычагом и достать рыбу. Особенно это эффективно, из реки выходит другая небольшая речка и рыба просто по течению попадает в ловушку.

– Собираешься уехать отсюда? – спросил у меня брать.

– С чего ты решил?

– Тебе уже девятнадцать, здесь делать особо нечего. Знаешь, ты мог бы поехать учиться Токио. Мама мне говорила, что ты хорошо окончил в школу и тебя звали в Токийский технологический университет. Стал бы первым в нашей семье, кто получил высшее образование.

– Ладно, у меня есть девушка, на которую положил глаз.

– Кто она?

– Азуми.

– Это случаем не та девка, которая приехала из Нагое к бабушке?

– Она.

Азуми родилась и выросла в Нагое, изредка приезжая сюда до бабушки с родителями. Первый раз я встретил ее еще в десять лет. С родителями выбрались на море искупаться. Когда бегал по берегу, собирая за собой волну, я встретил ее случайно, бежал и не увидел ее. Со всего размаху столкнулся с ней, и мы оба упали. Она естественно сразу заплакала и убежала. На следующий день я пришел к ней извиниться, но тогда она не захотела выходить. В следующие отрезки жизни видел ее раз два – три года. Второй раз увидел ее в двенадцать лет. Тогда мы прогуливались своей компанией по деревне, а она сидела во дворе за столиком. На столе были дольки арбуза без кожуры, а в ее руках какая-та книжка. Немного на нее засмотрелся. Короткие черные волосы отдавали блеск от солнца. На нее было ярко-желтый сарафан, кончики которого были выполнены белым узором. Длинные белые носки и гэта. Глаза у нее были разноцветными, голубо-карие. Это был очень интимный момент. Она сидела на лавочке, прижав ноги к себе как буддийский монах. Из маленького светлого тела выходили такие же тоненькие ручки. В этих ручках была достаточно большая книга. Вид ее был утонченным и красивым. Создавалась ощущение того, что появление ее было обусловлено не передачей наружности от родителей, а искусственным. Великие мастера искусства работали над ней дни и ночи. Скульптор открыл множество книг, расставил сотни других скульптур, и беря из каждой самое лучшее, создал основу. Художник, используя краски полевых цветом, смог дать ей способность передавать вид своего тела, а нам возможность его видеть.